Восстание Булавина.

Турки не забыли позора сдачи Азова, кроме того теперь многократно возросла угроза казачьих набегов на берега Турции и Крыма.

В 1697 году соединенная армия турок, крымцев, ногаев и горцев подошла к Азову. Одновременно в Азовском море появился турецкий флот.

Молодой русский флот принял бой, турецкий флот частично был потоплен, а частично «разметан казаками». На суше под Азовом русская армия Шеина и казаки в 11 часовом сражении разбили турок и их союзников.

С этого времени казачьи «летучие станицы» на дальних рубежах под Крымом и на Кубани постоянно тревожили противника и вели наблюдение за ним.

Кроме того, с 1698 года два казачьих полка были в постоянном подчинении у князя Долгорукого для охраны крепостей, отбитых у турок со стороны Днепра. Казаки возмущались бесцеремонным обращением князя - он просто отдавал им приказы как и всем русским войскам в его подчинении. Казаки же привыкли решать вопросы своим Кругом и... роптали, хотя и подчинялись.

До 1700 года казаки выходили «в морской поиск» под Темрюк, Кизылташ и Крым, громили татар и турок. Как видим, бои и набеги казаков продолжались 3 года и Петр не препятствовал казакам в этом (как сообщают некоторые историки) 3 года!

Все изменилось, как только Петр сосредоточил усилия на Балтике против шведов, за выход России в Европу. Петр понял, что, взяв Азов, он не решил большой задачи, так как выход из Черного моря в Средиземное (пролив Босфор и Дарданеллы) и далее в Европу остался у турок. Решаться с ними на большую войну Петр не стал, так как наиболее развитые страны Европы были на севере и короткий путь к ним лежал через Балтику. Именно поэтому Петр 3 июня 1700 года заключил с турками мир на 30 лет. Именно поэтому Петр запретил Донскому Войску набеги на Крым и Турцию, дабы они не спровоцировали войну, так как воевать на два фронта России было не под силу. Шведы были сильнейшим противником, они разгромили все европейские армии пытавшиеся померяться с ними силой. Казакам запретили набеги (даже ответные) - они обиделись. Но казачьи полки один за другим уходили в русскую армию на войну со шведами.

Петр, задумав войну со шведами, тревожился за южное русское порубежье и грамотой от 22 июля 1700 года повелел: «свести верховых казаков с Хопра и Медведицы» и других речек на две южные линии и расселить их по «азовским дорогам»: одних до Валуйки, а других от Рыбного (под Рязанью) к Азову по урочищам и рекам: Кундрючке, Лихой, Северскому Донцу, Каменке, Белой, Тихой и других.

Войско Донское стало в тупик, так как разоренные старообрядческие верховские городки были заселены, по решению Войска же, низовскими казаками, которые были в основном противниками сближения с Москвой. Кроме того, переселение по воле Войска и по воле Москвы было для казаков совсем не одно и то же. Насильственное переселение возмутило казаков. Атаману пришлось много поработать головой. В конце-концов Войско выполнило (формально) указ, переселив часть казаков (из вновь прибывших и добровольцев), но казаки роптали.

Для обеспечения притока налогов в казну и планового призыва рекрутов в армию Петр приказал провести подушную перепись населения в стране, в том числе и на Дону. Для этого на Дон была послана экспедиция (стольники Кологривов и Пушкин). Учитывая, что на Дон ушло в последние годы очень много беглых людей, основная масса которых осела на Верхнем Дону Петр приказал всех, кто пришел туда после 1695 года, наказывать батогами с отосланием каждого 10го на азовскую каторгу.

Сюда же включили и тех, кто пришел на Дон до 1695 года, но не участвовал в походе на Азов. В указе царя было приказано «не принимать больше беглых под страхом смерти».

Дон взволновался!

В Москву ушла легкая станица - Петр понял, что хватил через край - ведь это были не верные холопы, а казаки. В ответ на запрос Петр разъяснил, что де хотел провести только перепись и учет коренного и пришлого населения, (вести войну без казаков со шведами Петру не хотелось, как и вообще озлоблять их), - всю жесточь в исполнении его указа он свалил на излишнюю ретивость посланных им людей.

Дон не поверил.

Наверное в знак примирения (автор) в 1701 году Донскому Войску была пожалована новая серебряная печать и новая деревянная атаманская насека оправленная в серебро, подарки и милостивая грамота.

Грамота, подарки, печать и насека были приняты на Дону торжественно, (многие облегченно вздохнули - автор), верховцы подозрительно молчали.

Новая печать, пожалованная «за верную вашу к нам Великому Государю показанную службу», была с изображением казака, сидящего верхом на бочке (с порохом), в правой руке держащего ружье, а в левой - кальян (курительная трубка).

Впоследствии казаки стали толковать, что казак, сидящий на бочке, голый, сидит на бочке с вином и в левой руке держит чарку (а не кальян).

Новую печать казаки приняли за насмешку и прикладывали ее только к бумагам в Приказы (Посольский и Адмиралтейский). На бумагах Войска для внутреннего пользования они прикладывали свою старую печать с оленем, пронзенным стрелой - весь ХУШ век.

В житейском обиходе казаков стал обижать азовский гарнизон, во главе которого были бояре. Азовцы забрали в свои руки рыбные ловли (тони) в низовьях Дона, в море и по запольным речкам. Казаков, захваченных на этих тонях забирали и связанными (!) направляли в Азов «для розыска». Часть рыбных тоней самовольно захватили переселившиеся туда чернецы (монахи) из разных монастырей.

На «верхнем изголовье» Мертвого Донца азовцы (русские) поставили заставу, которая чинила препятствия казакам для провоза в крепость Лютик припасов и хлеба одностаничникам, несшим там службу. Азовский гарнизон, наверное, буквально выполнял приказ Петра - не выпускать за пределы Войска казаков, а вдруг они идут «в набег» (автор).

Что касается монополии на рыбную акваторию, то «азовские бояре», забыв, что они находятся на казачьей территории, действовали как в России. Рыба - это товар и товар хороший, за нее можно купить все у купцов, приводивших в Азов корабли с товарами (автор).

Копились казачьи обиды, в Посольский приказ с Дона шли одна за другой жалобы.

Царь Петр прислал указ, разделяющий рыбные тони для азовских жителей, гарнизона и казаков, по этому указу лучшие тони казаки потеряли. В Москву опять пошла станица с письмом, где казаки писали, что у них стало голодно (Дон не сеял хлеба), а хлеба, присылаемого из России, не хватало, рыбы стали ловить мало, а «в походы на татар и турок мы не ходим по твоему государь повелению» и оттого жить стали скудно.

Станица привезла на Дон новый указ - «ловить рыбу по прежнему, сопча с азовскими жителями, нераздельно, безпорубежно». Всем полегчало. (Но споры продолжались весь XVIII век). Кроме того, царь «пожаловал» казакам право на порубку леса по Дону для своих нужд (!?).

Видя покорность калмыков, присягнувших России, Петр разрешил им (по их просьбе) кочевать по Донским Войсковым южным землям, справедливо полагая, что земли много. Это породило столкновения калмыков с казаками, так как калмыки (по привычке) воровали скот и грабили что могли.

По указу Петра казаки теперь вольно ловили рыбу беспорубежно, но по этому же указу Петр указал «всю сушеную рыбу на всем Дону, отписывать на него, а никому не продавать, под страхом казни».

Трудно сказать, что руководило Петром, когда он подписывал этот указ, скорее всего забота о снабжении армии, так как сушеная рыба - хороший продукт, а может и иные соображения, но то, что этот указ связал казакам руки в продаже рыбы, затруднив им жизнь, это несомненно. А уже приписка «под страхом казни» для казаков была невыносима. Они пока терпели.

Подготовка к войне со шведами и сама война требовала денег, продовольствия и, главное, людей. Во исполнение задуманного Петр продолжал перепись и возврат беглых по окраинам России.

В 1703 году, осторожничая с казаками, царь разрешил казакам, построившим городки по Богучару, остаться там на жительство, но через год Богучарский казачий городок без ведома Войска был «для сыску беглых»уничтожен, а все его жители высланы в Россию.

В 1705 году, выполняя условия 30-летнего мирного договора с Турцией, царь указал уничтожить все казачьи городки, построенные казаками по правой (крымской) стороне Донца после 1695 года и городки построенные без его указа, жителей всех перевести на левую сторону, а новоприбывших выслать на прежнее место жительства в Россию. Но казаки не поспешили с выполнением указа и тянули время. Тогда в июле 1706 года для исполнения указа на Дон прибыл стольник Шеншин. Что интересно, ему было указано при выполнении указа «взяток не вымогать как и лишнего корму и подвод».

В это же время казаки из казны «за службу с великим рвением» получали усиленное жалование деньгами, сукнами, хлебом, порохом и свинцом.

Весной 1706 года за участие в прекращении в 1705 году стрелецкого бунта в Астрахани (отголосок московского) без большой крови, когда донцам с атаманом Максимом Фроловым удалось убедить бунтарей, - сверх обычного жалования донцам выдали 20.000 рублей, а оставшимся в Царицыне казакам деньгами и соболями на 1865 рублей.

Кроме того, «на вечную и не смертельную память» прислал царь «милостивую грамоту (благодарность), серебряный пернач, позолоченный и украшенный драгоценными камнями, бунчук с яблоком и доскою и с трубкою серебряною золочен, большое войсковое знамя, писаное золотом, шесть станичных знамен, писаных золотом и серебром, и колокола и церковные книги».

На Дону было неспокойно. Казаки медлили со сносом новообразованных городков. Положение усугублялось тяжбой верховых казаков и изюмскими слободами и расквартированным у Бахмута Изюмским слободским полком за солеварницы у Бахмута, издавна принадлежавшими казакам. Тяжба шла с 1701 года. Казаки, державшие солеварницы, были монополистами в «солевом вопросе», а наплыв украинцев и образование ими слобод обострил вопрос, изюмцам хотелось тоже иметь в этом деле свою долю. Их, конечно, можно тоже понять - они имели земли, на которых вели хозяйство, а все варницы соли были казачьи, и изюмцы стали сами искать соляные ключи и ставить варницы. Из Посольского Приказа в ответ на жалобы поступило предписание об отобрании всех солевых варниц в казну, но предписание это уже трудно было исполнить миром.

В 1704 году, полковник Изюмского слободского полка Шусть самовольно разорил 1 казачий городок и солеварницы около него, сломал часовню, забрав церковную утварь, а потом наложил на бахмутских казаков пошлины на соль (очевидно, считая земли, где теперь жили изюмцы своими). Переговоры ни к чему не привели.

Атаман Бахмутского городка Кондратий Афанасьевич Булавин, человек твердого характера, поборник старого казачьего права, несмотря на предписания Приказа об отобрании всех варниц в казну, в октябре 1705 года с казаками разорил все строения и заводы изюмцев, занимавшихся вываркой соли, близ реки Бахмут, разогнал жителей (изюмцев), забрав всю частную и казенную соль (справедливо считая, что все это собственность Войска Донского, а изюмцы пришлые и не им здесь устанавливать порядки на войсковой земле).

Полковник Шусть вооружил слободских жителей и с ними и полком обложил Бахмутский городок.

За Булавина встали все соседние казачьи городки - к Бахмуту подошли казачьи сотни. Шусть ушел.

Но казаки это дело так не оставили. Булавин с казаками (в отместку) перешел реку Бахмуть и разорил все устроенные нзюмцамк там солеварницы, забрал соль и продал ее на месте. Завладев всеми варницами, Булавин с казаками наладили свою «казачью» выварку соли.

Изюмцы пожаловались в Москву, из Приказа были посланы солдаты, но за казачье право на выварку соли вступился Войсковой Круг.

В феврале 1706 года изюмцы забрали в свои руки селитреные заводы, бывшие во владении Ахтырского полка и находившиеся частью на землях изюмцев, а частью на войсковых землях. Донцы не уступили. Терпение царя лопнуло.

Для обуздания изюмцев и донцов и для исполнения наконец указа о снесении правобережных городков по Донцу и сыску и высылке беглых на Дон был послан драгунский (!) полк с князем Юрием Долгоруким. В это время царь был занят войной со шведами, в русской армии сражались и 26 казачьих полков (15.000 человек).

Князь Долгорукий, придя на Верхний Дон, занял сторону изюмцев, рассуждая очевидно что изюмцы поселились здесь по высочайшему разрешению, и их полк стоял напротив Бахмута также по государеву указу. Он не учел казачьих традиций и казачьей истории и повел себя на казачьей земле, как привык в России. Тем более он не терпел казаков за их вольную натуру, считая всех их «ворами».

В короткое время Долгорукий, «исполняя государеву волю», разорил и сжег много городков на правой стороне Донца. Казаков пытали, били кнутом, рвали носы и губы, ковали в цепи, (распоясавшиеся солдаты насиловали жен и дочерей казаков). Только в 8 казачьих юртах (городках и станицах) до 3.000 беглых было отправлено в Россию (особенно много черкасов-малороссов), в том числе и старожилов, ходивших в походы.

Дон содрогнулся - «То ли мы заслужили у царя-батюшки?!»

Булавин повел казаков на Медведицу, где соединился с казаками атамана Есауловской станицы Игнатием Некрасовым, человеком непререкаемого авторитета у казаков. Собрали Круг.

Именно Круг принял решение уничтожать карательный отряд Долгорукова (отметим и не забудем этого) и 9 октября 1707 года казаки Булавина полностью уничтожили весь драгунский (!) полк (а это 1.000 воинов-профессионалов) на реке Айдар. Самого Долгорукова, по казачьему приговору, по-казачьи «в куль да в воду» - казнили.

Булавин обратился к Дону с воззванием и призывом «постоять за казачью волю, честь и истинную христианскую веру» (за старую веру). Через несколько дней у Булавина было уже больше 20.000 казаков (хотя он просил половине казаков остаться дома, на всякий случай).

В связи с вышеизложенным трудно согласиться с утверждениями части историков о том, что Булавин собрал «шайку голутвенных казаков», беглых крестьян среди которых было много преступников, приговоренных в России к смертной казни (версия уважаемого автором Краснова П.Н. - хотя по-человечески это понятно, так как булавинский бунт не лучшая страница в казачьей истории).

Хороша «шайка» из 20.000 человек, конечно, были там люди всякие, но по большей части это были казаки из новых верховских городков, подлежащих уничтожению, и высылке их самих. Нет! Многие из казаков взялись за оружие потому, что у них накипело, а поведение карателей Долгорукова на казачьей земле, где сроду было заветом «С Дона выдачи нет!» и где все решали казаки сами породило цепную реакцию - «наших бьют!».

Начались бои на казачьей земле невиданные. Низовые казаки, верные Москве, в нескольких боях в октябре 1707 года одержали над булавинцами верх. Казалось бы все кончено.

А в это время на фронте войны со Швецией, шведы стремительно наступали, русская армия, а с ней и 26 казачьих полков откатывались. Петр еле ушел в Гродно. Впрочем казаки донских полков в армии не подозревали о том, что творится на Дону.

Отряды Булавина отошли в верховья Дона, а сам он поручив своим атаманам создавать новую армию уехал к запорожцам, где сообщил, что Донское Войско отложилось от Москвы и просил подмоги. «Товариство», выслушав Кондрата, разрешило желающим казакам уйти с Булавиным. Собралось 3.000 человек. Гетман Мазепа не преследовал Булавина, так как был не уверен в исходе русско-шведской войны, да и сам он Москве не симпатизировал (в войне он предал Петра).

Так или иначе, но к зиме по Хопру, Медведице, Бузулуку, Айдару, Донцу все казаки признавали только одного атамана - Булавина.

9 апреля армия Булавина у Красной Дубравы близ Голубинской станицы, на верхнем Дону, - наголову разбила 5.000 армию низовцев с атаманом Лукьяном Максимовым с их хорошей артиллерией. Булавин пошел вниз по Дону, к Черкасску. Нижележащие по Дону станицы, кроме Донской, Казанской, Усть Медведицкой, Правоторовской и Бурацкой в основном примыкали к Булавину. Часть станиц
колебалась, но постепенно тоже переходили на его сторону: одни - увлеченные общим движением «за волю», другие под нажимом и угрозами. Всего «за Булавина» встало около 100 станиц. Во многих его встречали хлебом-солью. I

Даже в Черкасске казаки говорили: «За правое дело идет Булавин. Он не мятежник, а стоит за то, чтобы на Дону все было как в старину. Наш Азов московские люди взяли, теперь мы не можем ходить в море как прежде. Людей стали переписывать, бить и забирать с Дона — когда такое было?»

Булавин подошел к Черкасску. Двухдневная осада была безуспешной, но из черкасских станиц Средне и Нижнечеркасская передались Булавину и их казаки открыли булавинцам ворота Черкасска. Булавин вошел в казачью столицу. Гарнизон не сопротивлялся.

Максимову и четырем старшинам отрубили головы - всего казнили 6 человек, старшину Петрова повесили за то, что он помогал Долгорукому.

Собрали небывалый до того Круг из представителей 110 станиц. Булавина избрали войсковым атаманом, избрали и войсковых старшин, как в старину. О решении Круга казаки известили казаков запорожских, кубанских, терских. В Москву ушла вестовая станица к царю с объяснением событий, известили о том и Азов, уверяя в миролюбии.

Азов не принял объяснений. Булавин послал отряд в 5.000 человек на Азов, но приступы были отбиты и отряд от Азова отступил (и немудрено так как в Азове гарнизон был не казачий, а из «государевых людей»).

Терцам и запорожцам Булавин писал, что «если царь не захочет соблюдать казачьих прав, то он войском от него отложится и будет просить милости у турецкого царя, так как московский царь веру у себя перевел».

Русский царь понял, что он может потерять Дон, но не нашел лучшего решения чем послать на Донщину войска (и немалые), что в условиях войны со Швецией было делом сложным и тяжелым.

Войска для подавления «бунта» Булавина вел брат убитого Долгорукова, Василий Долгорукий.

Приказ Петра был предельно четок и жесток - «Чтобы сей огонь за раз затушить... все казачьи городки по Донцу, Медведице, Хопру, Бузулуку и Иловле сжечь и разорить до основания, людей рубить, а заводчиков сажать на кол и колесовать,... сия сарынь кроме жесточи не может быть унята».

На Дон были двинуты корпус Бахметьева, бригада Шидловского, слободской Острогожский казачий полк, полк Тевяшова, 2 батальона Ахтырского и Сумского полков, 2 малороссийских полка Полтавский и Компанейский и другие. С севера, от Воронежа, шли драгунский и пехотные полки, кроме того были мобилизованы все московские дворяне и царедворцы; воронежские, рязанские, тамбовские вотчинники - все, кому было дорого крепостное право. Вольный Дон им - кость в горле. С востока, от Саратова и Царицына, шли военные отряды их гарнизонов и кочевые калмыки, верные Москве в отряде князя Хованского. Из Киева в Азов и Таганрог было послано 2 драгунских полка и полк Смоленский; всего было послано более 20.000 регулярных войск. Главнокомандующим всех этих сил был назначен Василий Долгорукий.

Судя по этим силам, брошенным на Дон, царь понимал масштабы «бунта» и боеспособность «шаек Булавина».

У Булавина. Со стороны Волги встал Некрасов, с Воронежа - Никита Голый и Семен Драный, остальные встали со стороны Азова. Силы раздробили, так как войска шли на Дон с трех сторон.

Если бы Булавин повел казаков на Волгу, на Астрахань, еще неизвестно, как бы все кончилось, в частности, русско-шведская война. Карл наступал.

Казаки донесли свою отписку царю и в ней же добавляли, что «если царю-батюшке угодно, они сойдут с Дона и уйдут на Кубань с миром» и просили остановить войска.

Петр войска остановил.

Но долго это продолжаться не могло. Шла война со шведами. Войска были нужны на фронте, Петр колебался, Долгорукий недоумевал. У Петра не было времени, бояре и приближенные подталкивали Петра. Дважды Петр отдавал и отменял приказ на подавление бунта военной силой. Долгорукий настаивал на решительных действиях.

Наконец Петр распорядился вести дело на Дону «по усмотрению». Долгорукий двинул войска.

Начались бои с переменным успехом на Верхнем, Среднем и Нижнем Дону. Затем царские войска стали одолевать. Верховые - казачьи городки уничтожались и сжигались, жителей убивали и забивали в колодки, пленных вешали и сажали на кол. Расправа шла по всему Дону, по Дону поплыли плоты с виселицами и повешенными на них казаками, в казачьих станицах их встречали звоном колоколов, казаки, крестясь, опускались на колени, отдавая последнюю почесть своим «братушкам», не вытирали бегущих по щекам слез.

Во всех станицах, привечавших Булавина «шел розыск». Под Азовом войска Булавина потерпели поражение. Казаки Рыковских станиц, сговорившись с черкасами, 7 июля 1708 года, провозгласили войсковым атаманом Илью Зерщикова и под его руководством окружили курень, в котором находился Булавин со своими людьми. Булавинцы защищались отчаянно. Зерщиков с казаками стали бить по куреню из пушки. Историки сообщают, что, не видя выхода из западни, после упорного боя раненый Булавин застрелился. Однако новые факты, доказанные документально, утверждают, что Булавин не застрелился, а был убит казаками. Называют и конкретного убийцу, - смертельный выстрел в левый висок атамана сделал есаул Степан Ананьин.

Труп Булавина отправили в Азов, где обезглавили и повесили за ноги у протока Каланчи, а позже, по приказу Петра, прибывшего на Дон, тело Булавина пятерили (разрубили на пять частей) и на поставленных столбах с колесами возили по Черкасску.

Царь приказал служить всенародный благодарственный молебен по всей России.

Бунт Булавина был совсем не бунтом, а восстанием за казачью волю Дона, поддерживаемое многими тысячами казаков-донцов против давления Москвы и ее вмешательства во внутреннюю жизнь Дона. Восстание переросло в гражданскую войну на Дону с вооруженным вмешательством Москвы, что и решило его исход. Гибель Булавина - последняя страница из истории свободного Дона (автор).

Бои продолжались после гибели Булавина еще несколько месяцев, особенно на севере. Многих отправили в Москву «на мясо»: Никиту Голого, Семена Драного, Максима Маноцкого, Тимофея Соколова, Ивана Стерлядева, Николая Колычева и других.

Долгорукий выше Пятиизб уничтожил все городки и истребил поголовно повстанцев. Женщин и детей забивали в колоды.

Упорные бои шли под Паншиным, где стал атаман Некрасов. Под давлением превосходящих сил Некрасов отошел к своей Есаульской станице, сюда отошло до 3.000 семейств из 16 вышележащих станиц и городков. Не ожидая пощады, казаки решили уходить на Кубань «под руку Крыма и турок». Долгорукий опередил, бросив на перехват 'конницу, он осадил станицу. Казакам в Есаульской предложили сдаться, в противном случае пригрозили применить артиллерию - уничтожить станицу и вырубить всех. Казаки, жалея женок и детей, сложили оружие. Защитников четвертовали, каждого 10-го вешали вокруг станицы, по Дону поплыли виселицы с повешенными.

Некрасову удалось увести на Кубань 600 семей «под руку Крыма».

Только на Верхнем Дону были сметены с лица земли 32 казачьих городка. По официальным (?) данным убито и казнено более 7.000 казаков, на самом деле с женщинами и детьми конечно больше.

Опустевшие земли передали Воронежской губернии.

В 1708 году Донское Войско принесло царю «повинную». Царь прислал «грамоту с милостью» - был праздник. Мало того, царь прислал на Дон даже жалование за 1708 год и награды: старшине Василию Фролову и его команде 1.400 рублей, атаманам Извалову и Федосееву по 100 рублей, «с их товарищи за усердную их службу по усмирению мятежа». Не ушел от царской «награды» и «новый атаман» Войска Илья Зерщиков. Он и его старшины, предавшие Булавина ничего не смогли вразумительного ответить на вопрос Петра 19 апреля 1709 года, когда Петр прибыл на Дон и проводил личное расследование «мятежа», почему Черкасск был сдан без боя Булавину? Вроде бы Никита Голый показал на них, что они пустили Булавина в Черкасск (а что им оставалось сделать? автор). Петр всех их положил на плаху.

Роль палача «по предложению» царя выполнял князь Голицын. Головы казненных воткнули на кольях на площади Черкасска.

22 апреля царь прибыл в Азов и «по розыску» многих казнил. 26 апреля Петр посетил Троицкую крепость на Таганроге, где казнил протопопа за якобы связь с Мазепой, и, приказав быть готовыми на случай нападения турок или татар, 1S мая Петр убыл под Полтаву - туда шла шведская армия с Карлом.

А как все, казалось бы, хорошо начиналось под Азовом, когда помыслы донцов и Петра были заодно - взять Азов- ключ к морю. Петру по душе пришлись лихие донцы, но он же, исходя из «интересов государственных», залил кровью Донщину. Не сумев найти мирного решения вопросов в отношениях с донцами, он в угоду своей гордыне, стал палачом донского казачества, превзойдя татар и турок по количеству пролитой братской крови. Этот «подвиг» Петра еще не оценен по-настоящему или просто замалчивается историками «из деликатности», из памяти к Великому Петру и его великим действительно деяниям во славу России.

Но деяния великие и Россия оплатила очень дорогой ценой.

А ведь было же какое-то решение, которого не нашел Петр? Должно быть! И не было бы моря крови на Дону. И встали бы донцы против шведов под Полтавой одним фронтом с теми русскими полками, которые пришли на Дон как каратели. И не сгибли бы многие тысячи донцов и русских воинов в братоубийственной бойне.

Ведь было же решение?! Какое?

Скорее всего Петру надо было лично приехать на Дон и собрать Войсковой Круг. Здесь нашли бы решение и русский царь и казаки - сыны Дона.

Не сподобил Господь.

Дата добавления: 2015-07-17