ЗЕЛЕНЫЙ ДРУГ 5 страница

Дождь прекратился. Предрассветным ветерком разметало тучи.

– А вон уже Эарендил восходит! – радостно отметил Трофи.

И верно, знакомая крупная звезда нарисовалась на светлеющем восточном небосклоне. В ее лучах и после объяснения с Арамиром стало спокойнее. Мы "рано" завалились спать, а полуденным утром (под очередной моросью) долго веселились, рассматривая копче-ные и размалеванные углем рожи друг друга...

В последний час перед отъездом я сидел на камне и думал что-то приятное и печальное. Море было такое летнее, лазурное, с лег-кой волной, с изогнутым горизонтом, что на меня снизошел покой. Я понял, что все будет хорошо. Как и когда, море мне не доложило. Но я стал за последний год совсем старым циником. Я теперь не ве-рю в чудеса. Я твердо знаю об их существовании. Это как-то сушит характер.

Навсегда расставаясь с морем,

наблюдаю почти бесстрастно,

словно даже уже и это

не могло бы меня развлечь, –

как невидимые пределы

разграничивают пространство,

и ничто этих черт запретных

не осмелится пересечь.¹³

Оле валялся кверху пузом, не желая спускаться к воде. Арамир бродил вдоль уреза воды, волны ласково похлопывали его по ик-рам. Трофи залез в море по-настоящему, даже нырнул. "Очевидцы больших событий, собеседники королей"...¹³ Вот ведь Брендибак... К-консультант по раритетам. Интересно, что это он тащит?

Оказалось, советник по культуре выловил из моря монетку.

– Какой-нибудь раритет? – из вежливости поинтересовался Оле.

– Нет, это хорошая примета, – сурово сказал Трофи. – Чтобы больше не возвращаться сюда никогда.

Я поднялся и пошел прочь от Восточного моря.

Мы долго сидели за завтраком в гостинице. Очень не хотелось идти к Древобороду с таким безрадостным докладом. Вышли уже за полдень. Как нарочно, день снова выдался дождливый, туман-ный, нам под настроение. Каменистая тропинка скользила и пыта-лась сбросить с себя пришельцев под откос. Навстречу текли ру-чейки, бурые, но почти прозрачные, только некоторые с примесью глины. Древоборода у поваленного ствола не оказалось: он доволь-но справедливо решил, что никаких туристов в такую погоду не принесет. Мы поорали в разные стороны, потом прошли еще с ми-лю в глубину леса, пошумели там. Деревья вокруг неодобрительно скрипели, нагибались угрожающе в нашу сторону, и это несмотря на полное отсутствие ветра. Очень неуютным оказался лес Фан-горн без своего хозяина.

Арамир поправил капюшон плаща, шмыгнул носом и вопроси-тельно глянул на меня сквозь мокрую челку. Я пожал плечами и поболтал ногой в луже.

– Если достать ножик и подойти к дереву... – тихо начал Оле.

Рядом упал сучок солидных размеров. Никого не задел, но об-рызгал. Это начинало раздражать.

– Может, обратно в гостиницу пойти? – спросил Брендибак. – Там сухо. Телевизор. Бар. В баре виски.

– И мордорский бизнесмен у стойки, – предположил я.

– Нет, он съехал тогда же, – просветил меня Оле. – Наше об-щество не для слабонервных орков.

При слове "орков" опять упал дрын, едва не зацепив меня и Арамира. Я рассердился. В конце концов, это было не по адресу.

– Ну вот что, вы, хуорны психованные! Скажите Древобороду, чтобы приходил сам во двор "Энтхауса", его там ждет Гэмджи! И нечего кидаться дровами, отопительный сезон еще не наступил!

Лес загудел, замотал ветками, поднимая ветер и брызги. Мы по-шли вниз по тропе. Я шлепнулся четыре раза, остальные – не знаю, но ругань стояла густая, как туман. Казалось, тропа сама изгибает-ся в нужный момент и убирает из-под ступни камень, на который прицелился наступить. В гостиницу мы вернулись грязные, мок-рые, в рваных пластиковых плащах, со сбитыми пальцами и локтя-ми.

Приведя себя, как выразился Оле, в человеческий вид, мы соб-рались у Арамира. При взгляде за окно мучительно хотелось за-жечь камин, но тут же температура в комнате напоминала, что сей-час июнь, а мы на юге Мглистых гор. Кроме того, там не было ка-мина. Сырость из души и тела решили изгнать доброй бутылью "Ежевичной". Арамир купил ее у буфетчика, судя по размеру, по оптовой цене, и лично принес в номер. Я не уверен, что дотащил бы этот дирижабль в оплетке из какого-то харадримского лыка. По-низив уровень вина на треть, мы слегка расслабились. В конце кон-цов, это нормально, что при случайном заходе в лес ты не натыка-ешься сразу на одного из редчайших представителей... флоры или фауны?... Средиземья. Просто в первый раз нам сильно повезло, а сегодня все шло как обычно.

Еще треть бутыли впиталась в наши организмы. За окном вроде бы поднялся ветер. А может, не за окном, а шум в ушах. Вдруг нашу посиделку прервал гостиничный служащий. Мне он показал-ся каким-то синюшным.

– Га-га-га, – очень искренне, с убедительной интонацией сказал он.

Мы воззрились на него с недоумением. Ворваться в номер ко-роля, пусть даже инкогнито, чтобы поиграть в гуси-гуси – и после пары галлонов вина на душу населения чересчур. Впрочем, служа-щий собрался с мыслями и продолжил.

– Га-гасспада, – тонким от испуга голосом произнес он, – ва-ва-вас там прс... спр... спрашивают... ва-ва-ва дворе.

– Кто спрашивает? – не успев сообразить, брякнул я.

Служащий открыл рот, закрыл, опять открыл (как рыба, поду-мал я).

– Дерево, – наконец выдавил он.

– А, – спокойно сказал Арамир, – так, наверное, это энт?

– Дерево самое настоящее, энтов я видел, не первый год тут работаю, а чтоб га-га-говорящее дерево-ва-ва...

Арамир повернул бедолагу за плечи и аккуратно выставил за дверь вместе с остатками словесного поноса. Потом открыл окно и с интересом вгляделся в сумерки двора.

– Посланец, видимо. Дерево как дерево. Вон стоит. Там с утра точно никакого не было.

Мы высыпали из гостиницы, вооружившись зонтиками. Дерево удовлетворенно заскрипело, закачалось... и заговорило.

– Старейший велел приветствовать мелких жителей западных холмов и молодого повелителя Идущих следом.

– И вам д-доброго вечера, – вежливо, но несколько неуверенно сказал Арамир.

– И сказать тому из вас, кто Гэмджи, что хозяин леса Фангорн будет завтра ждать его со товарищи на обычном месте у тропы... А ходить по дворам не дело для Старейшего. Приходите сами, ножи оставьте дома.

– Благодарю вас, уважаемое дерево, – сказал я. – Про нож мы пошутили, мы рассчитывали, что нас так лучше расслышат, и не ошиблись.

– Сам ты дерево, – вдруг обиженно крякнул посланец. – Я еще ничего себе энт, проскриплю не один век. Просто порода моя такая...

Развернулся и пошкандыбал к лесу, поливаемый дождем и на-шими глубочайшими сожалениями и извинениями...

На рассвете мы допили остатки "Ежевичной" – как раз по ста-кану на брата – и опять ломанули вверх по тропе. Погода совер-шенно не улучшилась, зато несколько похолодало. Я надел поверх нового плаща лохмотья старого. Арамир взял зонтик и теперь похо-дил на очень старый, тонкий, почерневший шампиньон, выросший при недостатке навоза. Зонтик каждую минуту выворачивало наиз-нанку, и король до леса шел по очень сложной кривой: остановка, поворот лицом к ветру, вправление суставов зонтика, поворот в нужную сторону, шаг, вывернуло зонтик, опять кругом... Меня на-чало укачивать от этого ритмичного зрелища, но тут мы вошли под полог леса Фангорн и как будто попали в душную комнату. Ни лис-точек не шевелился, только мерно лил дождь и где-то очень высоко что-то шумело, может быть, ветер.

Фангорн сердито торчал посреди леса недалеко от опушки. Ему было наплевать на погоду, но старик рассердился на мои вчераш-ние непочтительные предложения. Мы выслушали лекцию о хоро-ших манерах и уважении к старшим – вчера, сегодня, завтра, – со-гласились из чистой вежливости, что в древности вода была еще мокрей, и побеседовали о погоде, пропуская нехорошие слова. Тро-фи буркнул мне, что данный дождь имеет сверхтекучие свойства и забирается под плащ снизу вверх. Долгие разговоры, ни разу не коснувшиеся того, зачем пришли, перестали меня вдохновлять, когда я ощутил, что во рту у меня суше, чем за нижним шиворотом.

– Премного-глубоко-уважаемый Древобород! Как вы уже поня-ли, мы ничего не нашли, то есть не нашли ваших уважаемых суп-руг нигде к востоку и югу отсюда, а также не узнали ничего полез-ного на сей счет, и поэтому приглашаем вас в "квест последней на-дежды" – в Старый Лес. Кто откажется, тот хуорн! Или как там звать ваших спящих энтов? Жизнь коротка, а разговаривать можно долго... по дороге.

Древобород не хотел быть хуорном, но и перемещаться по Сре-диземью его не влекло. Сначала он доказывал, что у энтов было по одной супруге, и поэтому нельзя говорить "ваших супруг". Надо называть каждого энта и утраченную им пару, а также обстоя-тельства их жизни и разлуки и т.п. Я за это время понял, почему никто не знает о происхождении энтов и всяких тонкостей их исто-рии: ни у кого не хватило терпения дослушать их до нужного мо-мента. Или особо терпеливые умерли во время интервью от старос-ти и тоже ничего не рассказали обществу. Тезис о короткой жизни был ему и вовсе чужд. Он беспокоился за свои леса, ругал турис-тов, находил всякие убедительные доводы, чтобы стоять по-старо-му, как мать поставила, или кто его там произвел. Я понимал его, Арамир тоже – мы сами недавно вели себя почти так же и по тем же причинам.

– Лома-а-ет... – завершил протяжно энт.

Мы доказывали, что пешком ходить не придется, хотя такому бравому энту ничего не стоит пройти несколько тысяч шагов. Что ему Бомбадил расскажет все, что знает, из уважения к уважаемому че... э... энтземпляру. Губы уже не слушались, в области коленок усиливался стук. Ступни были гладкими, скользкими и разбухши-ми от дождя. Арамир с досады сломал гостиничный зонт об дерево. Дерево окатило его водой с лишайниками, ветками, гумусом и без-специального-анализа-не-поймешь-чем-еще. Король плюнул в поч-ву и зашагал вниз по тропе.

Древобород посмотрел на место падения царских слюней, по-том Арамиру вслед и неожиданно согласился ехать.

– Так похож на Шатуна, что камбий сжимается...

Мы договорились, что зайдем за энтом, когда подыщем транс-порт. После этого с облегчением пустились за его величеством, от-ставая минут на двадцать: "договорились" значит потратили время. Но на выходе из леса Оле, на четвереньках шедший впереди, вдруг резко остановился, сдавленно заржал и тормознул нас. Мы осто-рожно выглянули из-за деревьев. Триста ярдов до гостиницы от-лично просматривались сквозь моросящий дождь. Звуки, однако, заглушались и уносились в серую даль все тем же ветром, но мы об этом не жалели. Короля не пускали в холл, и посмотреть на это бы-ло приятно, а вот слушать, право, не следовало.

Его принял за очередного посланца леса очередной местный труженик не то метлы, не то котла. Никаких верительных грамот, понятно, у Арамира не было, да и вряд ли он стал бы их предъяв-лять. Он просто орал и требовал, чтобы ему отперли, а по ту сторо-ну двери одуревший от страха дунландец стаскивал в кучу мебель и вострил топор. Вскоре Арамиру надоело это занятие, и он решил попасть в номер через окно. Мы с интересом наблюдали, как наш мальчик путает право и лево и осторожно высаживает стекло гос-тиной симметричного номера. Арамир исчез за окном, и тут раз-дался визг такой потрясающей интенсивности, что даже ветер упал на время, как волнение на море от масляной пленки. Вот какой это был визг. Тут уж мы не стали ждать и рванули бегом к черному хо-ду, о существовании которого почему-то не знает ни одна высоко-поставленная особа, даже с самым тяжелым для окружающих детством. И там уже мы заставили подскочить и тяжело рухнуть с крыльца повара, который безмятежно выплеснул под дождь какие-то помои как раз в тот момент, когда из-за угла вывернулся Тук. Он не остановился, но протопал мимо повара, облепленный карто-фельной шелухой, желтым укропом и кофейной гущей. Трофи про-скочил вслед за ним, давясь от смеха, но сдержанного: к себе гос-подин советник Тук иногда относится очень серьезно, а вдруг это как раз такой случай? Я приостановился и сказал прилегшему в лу-жу под водостоком повару:

– Вот к чему приводят нарушения элементарных норм эвакуа-ции бытовых отходов. Надеюсь, это послужит вам хорошим уро-ком экологической грамотности.

После этого я благоразумно удалился в дом, отметив, что любо-го из нас можно взять по следам и без собаки. Особенно Оле.

Следы вели к подломленному Арамиром номеру и там заканчи-вались лужей, в которой стоял сам Тук, Трофи и кто-то из персона-ла, кажется, портье, бармен, директор и еще два-три "парня поздо-ровше", как у нас владельцы минимальных наделов формулируют приглашение копать картошку в страничке объявлений. Все в луже сначала не умещались, но она растаптывалась по светло-оливково-му ковру, и таким образом торжествовала социальная справедли-вость. Из номера неслись громкие возбужденные голоса и скрежет передвигаемой мебели, но дверь продолжала быть запертой. В нее иногда ударялось что-то жесткое, крики и топот усиливались, и не-понятно было, что там происходит.

– Нельзя ли отпереть дверь? – громко и веско сказал я. На меня уставились, но быстро опознали по рыжей шерсти. Директор понес, что это вообще-то не принято, но поигрывал ключами так, что бы-ло ясно, что он просто не хочет отвечать ни за что. Оле решительно выдернул связку, спросил: "Этот?" и приступил к замку. В миг по-ворота ключа опять что-то ударило в дверь, ключи полетели врас-сыпную, а Оле к дальней стене, увлекая за собой половину при-сутствующих, и тут из номера выпал и шлепнулся на четвереньки Арамир. Как раз по центру лужи.

Оказалось, что в номере мирно сидела киногруппа кхандцев и пила "Розовый мумак". Они хотели снять жизнь леса. Но зверье им благоразумно не встречалось, а леса они боялись, потому что при-выкли жить в пустыне или гулять в парке. Упустив погоду, они совсем пали духом и, как мы вчера, взялись крепить его химичес-ким путем. Но был неправильно выбран препарат, который и дал осложнения. Когда киношники уже допились до патентованых сло-нов, в окно влез король, которого они приняли за местное лесное чудовище, ибо был он серо-зелено-грязен и в лохмотьях, а он их неизвестно за кого, ибо были они черны, красны, золоты и с белы-ми от ужаса глазами. Визжала ассистентка. А режиссер выдернул и проглотил ключ, потому что решил заснять лесное чудо во что бы то ни стало.

Я разогнал своих по комнатам ("Больше одного не собирать-ся!") и пошел к директору улаживать конфликт, как самый опыт-ный в таких вещах: семья, дело, поставки, переговоры, Сэндимен... Я спешил. Мне хотелось в чистое и сухое, обычно я более обстоя-телен в делах. Пойти переодеться мне удалось через три четверти часа, что я для данного случая считаю рекордным временем. Более того, у меня даже был телефон грузовой конторы "с о-очень боль-шегрузными автомобилями!". Мне бы дали секретный номер кос-модрома, лишь бы мы убрались отсюда поживей.

За машиной отправились мы с королем, как только вернулись в нормальное состояние. Пришлось вызвать такси к подъезду, пото-му что дождь шел своей дорогой, а нам пешком было далековато, мили четыре. База транспортников "Бирнамский лес" мостилась на краю деревушки, слегка в сторону от основного и так довольно уз-кого шоссе. Нашу машину мы увидели издали: она виднелась над крышами невысоких домиков. Была она ярко-оранжевой, узкой с длинным кузовом и прицепом, а колеса в два фута ширины высо-той превосходили Арамира. На кабине черными пляшущими бук-вами значилось: "Бирнамский лес придет к Вам куда угодно!". В кабину вела лесенка. По яркому фону были расклеены во множест-ве переводные картинки, наклейки, этикетки от разного питья и еды, а над ветровьм стеклом болтались куколки, бутылочки, лягу-шечки и прочая дрянь – коллекция открывалок. Примерно так же был декорирован кузов, насколько глазу хватало. Появившийся на шум мотора хозяин базы выглядел несколько смущенным, несмот-ря на великолепие лесовоза.

– Так шофер в отпуске, – сказал он. – По уходу за ребенком.

Я не стал задавать вопроса "надолго?", а спросил, можно ли арендовать только собственно рыдван. Мужик замялся, видимо, на-ши личности не внушали большого доверия. Несмотря на прямую добиваемость гондорского ТВ, он нас не узнал. Зато прекрасно уз-нал бланк залога, на котором тоже просвечивал тельконтарский профиль. Мы отвечали за машину в размере ее полной стоимости без упущенной прибыли и коллекции мусора. Лично я бы вернул ее даже из Нуменора, окажись она там, чтобы просто больше не ви-деть. Но со своими лесовозными обязанностями телега, очевидно, справлялась отлично.

За руль, ясное дело, пришлось пустить Арамира: я не умел, не хотел и физически не мог вести такой экипаж. Стоя ногами на пе-далях, я не видел дорогу, и наоборот. Но зато ширины сидений хва-тало только на двоих. То есть в кабине кроме Арамира ехать мог только один из нас. Скорее всего, Оле. Так безопаснее.

Король вскочил в седло, развернулся так, что полетела грязь, и рванул на выход. Ярдов через двести он вспомнил про меня, тор-мознул, едва не поставив машину на нос – спасибо, помешал при-цеп. Я добежал до кабины, чувствуя, что уже полжизни бегу вдоль оранжевого борта в серых небесах, и еле успел забраться в кабину, как получил захлопнувшейся дверцей по заднице и боднул Арами-ра в бок. Машина стартовала вскачь, и я успел в зеркальце заме-тить, как хозяин машины схватился за голову и сел на мокрую ла-вочку.

Несказанно счастливый персонал "Энтхауса" в едином порыве вынес и загрузил наше немногочисленное барахло. Машина стояла перед гостиницей почти во всю ее длину. Персонал выстроился между фасадом и грузовиком, как будто ни за что не хотел пустить нас обратно, если мы вдруг передумаем. Но мы не спешили. Во-первых, продолжался дождь, а мне и Трофи предстояло ехать в от-крытом кузове. Во-вторых, надо еще было сходить за Древоборо-дом, и во-вторых-1, как-то запихать его на лесовоз. Несмотря на то, что кузов был оснащен захватом-погрузчиком, я сомневался, что процедура будет простой. Лично меня не удалось бы поймать, если бы мне предстояла погрузка в машину огромными железными клешнями поперек тела, да еще в исполнении его величества.

– Надо бы подумать о... Как это называется на корабле?

– Камбуз, – сказал Оле.

– Придурок, – ответствовал я самому умному экономическому советнику.

– Трюм, – предположил король. Я сдержался.

– Для чего оно на корабле? – спросил культуролог Трофи.

– Чтобы загонять пассажиров, скотину, автомобили. Лестница. Вылетело из головы, и все тут! Труп! Нет, трап! Деревянный настил, поперек прибиты планки, чтобы не соскальзывать... – я говорил, а сам уже внутренне холодел, представив, как энт пойдет по трупам сородичей, или, скорее, не пойдет, да и вообще с нами никуда не поедет.

– Да ты что, не знаешь, как они по скалам ходят? – удивился Трофи. – Вот подадим задним местом к крыльцу, оно каменное и подходящей высоты, он туда войдет и перешагнет в кузов.

Директор гостиницы нервно замигал, услышав о подавании на-шего динозавра задом к дому. Газон и без того уже носил следы торможения, так как Арамир поздно вспомнил о том, что сразу ничего не останавливается. Две канавы ярдов по пятьдесят длиной и содранный мотнувшимся прицепом дерн обещали всем служа-щим гостиницы хорошую порцию общественных работ. Кроме то-го, рушились и таяли надежды на наше скорое исчезновение. Зато весьма туманной становилась судьба крыльца, вестибюля, а то и всего фасада. Чтобы отвлечь персонал от горестных мечтаний, Оле приказал готовить обед, полдник и чай сразу, вытащил короля из кабины, где тот отсиживался, и мы поплелись за Фангорном. К со-жалению, ему нельзя было назначить встречу в девять вечера на крыльце, поскольку часов он не носил. Поэтому долгое и сложное согласование привело к расплывчатой формулировке "перед зака-том". После этого мы опять приперлись в гостиницу, где директор встретил нас игривым подмигиванием и подергиванием плечами. Я посадил свой отряд жрать, а сам вцепился в коменданта с целью получить одеяла, полиэтилен, списанный матрас и прочее, что мог-ло бы скрасить путешествие нам с Трофи. Удобства Фангорна меня почему-то мало заботили: вряд ли он будет жаловаться на жест-кость или сырость.

Когда у меня появилось все, что нужно, а у коменданта миг-рень, я присоединился к жирующим. Никакого Фангорна пока не наблюдалось. Дождь тем временем пошел на убыль. Идти еще раз в лес было категорически неохота. Персонал напряженно ждал своей судьбы, всей толпой набрасываясь на официанта каждый раз, когда он нас покидал. Поскольку мы сидели плотно, за дверью нарастало народное разочарование.

Наконец с улицы, где крепчал закат, раздались икающие визги и вой, каковые, по моему разумению, означали появление Древобо-рода. Это, конечно, не он орал, а при виде. Скорее всего, кхандцы. Мы не спеша поднялись и вышли на крыльцо.

Когда Древобород был уложен в лесовоз, когда мы скорчились под полиэтиленом на матрасе бэ-у, когда начало темнеть, когда ди-ректора гостиницы побило ранней сединой, а персонал почти пла-кал, когда король чуть не получил от Тука по кумполу за то, что хрюкнул и посоветовал переложить энта ногами вперед, потому что в катафалке так не ездят, тогда Робин Бобин Гуд заплатил по счету, выдал чаевые – "на успокоительное хватит" – и был посажен в кабину, мы тронулись. Крыльцо почти не пострадало. Надо толь-ко было слегка помыть его (да и весь подвернувшийся народ) после фонтана грязной воды при старте.

Дождь почти перестал. Началась короткая июньская ночь. На-чался последний бросок на север.

– На всякий случай ехать будем по ночам, – сказал я энту, высу-нув нос из одеяла и полиэтилена. Было не очень плохо, мы примос-тились под самой стеной кабины, так что нас не сдувало. Трофи сразу закуклился и вырубился. Энту было хуже, везли его лежа, от-чего энтов одолевают мысли, а спать он не мог. Но везти его встоя-ка даже Арамир не предлагал. Росту в старом Фангорне было ярдов восемь, и потребовалась бы какая-то невиданная спецмашина, что-бы он не падал на ухабах.

Энт стал рассказывать мне о ночах, звездах, деревьях, эльфах, хоббитах и прочем. Я вяло поддакивал. Меня занимала мысль, с ка-кой мы прем скоростью по узкому местному шоссе и что будет дальше. У меня был телефон, конечно, и я мог звякнуть Оле в каби-ну. Но что это изменит?..

Тут мы с визгом и заносом прицепа вылетели на основное шос-се, перелески остались позади, а справа и слева виднелось что-то вроде моря в ночи: Роханские степи, пастбища, трава. Дорога была новая, на сваях, все местные табуны проходили под ней в любом месте. К поселкам ответвлялись дорожки попроще. Движение было не слишком оживленным, так что Арамир, видимо, решил выжать из лесовоза одну из космических скоростей. По мокрой дороге тя-желый, но в то же время недогруженный транспорт стало водить вправо-влево, а еще почему-то машина подпрыгивала от каждой пушинки одуванчика на бетоне.

– Едем по хайвэю, а ухабов – как по Эмин Муилу! – возму-щенно пролаял Трофи, в очередной раз прикусив язык. С момента выезда на шоссе спать стало невозможно.

– Чего ж ты хочешь, его величество за рулем!

Миновали Гриву Рохана, Изенгард, выскочили на Староюж-ный тракт. Через некоторое время рассвело. Я ужасно хотел спать. Трофи едва удерживал голову: стоило расслабить шею, и она могла просто оторваться и улететь при очередном прыжке машины. Энт тоже был недоволен: его подбрасывало и прикладывало об дно лесовоза во весь рост. В конце концов я таки извлек телефон и рявкнул:

– Потише! Не дрова везешь!!!

Оле вступил в переговоры с его величеством, и вскоре мы при-парковались на симпатичном лугу, довольно далеко от всякого жилья, зато с колодцем и такой штукой, на которую заезжает машина, а снизу можно подойти и в ней поковыряться. Не знаю, как это по-людски называется, у нас таких нет. Телеги чинят прямо на земле. Но для энта это была лестница, по которой он спустился на землю и одеревенело встал у колодца (с электроприводом). Мы с Трофи не менее одеревенело свалились вслед за ним, полили энта из шланга, умылись, потом злобно прогнали Арамира на наш мат-рас в кузове, а сами кое-как умостились втроем на сиденье кабины и задрыхли в тепле и неподвижности.

Часам к одиннадцати утра тепло переросло в невыносимую жа-ру. Она выкурила нас из кабины, а взамен туда набились слепни в количестве вполне эквивалентном нам по весу Король спекся под полиэтиленом еще раньше, кроме того, его сожрали комары. По-этому нас встретили остатки изящно сервированного завтрака на приступке колодца и ведро воды. Мы воспользовались и тем и другим. Энт спал стоя. Видимо, последние полтыщи или поболее лет он так беспокойно не проводил время. Теперь его не будили ни мы, ни проезжающие машины. Водилы высовывались из окон и гудели, нервно пуча глаза. Остановились два дальнобойщика, хоро-шо знающие трассу, с грузом из Гаваней на южные предгорья Мглистого. Набирая воду для разогревшихся моторов, они обсуж-дали энта. В смысле, что прошлый раз тут дерева не было, а вырас-ти и засохнуть за две недели ему слабо.

– Скоро эти деревья начнут дорогу перебегать!

Уселись по кабинам с этим резюме и отбыли в голубую даль Рохана.

Король встал, сдвинул брови, взял шланг и нажал кнопку коло-дезного привода. Холодная струя ударила в энта, тот подскочил, как прыгающее дерево, и проснулся. Король изрек королевский указ грузиться и ехать. Поскольку шланг был у него, мы подчини-лись. Оле забрался в кабину и страшными словами стал изгонять слепней. Те не вняли. Тогда Арамир пустил в ход шланг. Оле выле-тел первым, смытый мощным холодным потоком. Как он не рас-шибся, до сих пор не понимаю. Прочие кровососы тем не менее то-же покинули кабину, и его величество вставилось за руль. Сиденье, конечно, было вдрызг мокрым, но самое занятное, что удалось за-вести мотор. Оказалось, что балбес Арамир забыл вчера вынуть ключ зажигания, и вода туда не попала.

– Минус на минус дает плюс, как учит нас наука математика, – сообщил шатающийся Оле, вернувшийся из кругосветки с той сто-роны грузовика, и опять поднялся в кабину. Энт возлег в кузов, мы с Трофи скорчились на матрасе. Поехали!

Мы выскочили на Зеленый тракт как раз вовремя, чтобы сидя-щим в кабине получить солнце в глаза на полную мощность. Вре-мени было примерно шесть пополудни, а двигались мы теперь поч-ти строго на запад. Арамир, сколько мог, вел грузовик, но даже он снизил скорость миль на тридцать в час. К счастью, места были пустынные, в отличие от оставшегося позади Холлина. Там король боялся встречи с родней, поэтому и летел, как прищемленный наз-гул, невзирая на перекрестки, встречных и поперечных. Зато сейчас мы отдыхали. Нас не швыряло по кузову, можно было отпустить руки и вообще расслабиться. Наконец машина притормозила и встала у обочины.

Арамир открыл дверцу и высунулся, заглядывая в кузов.

– Оле говорит, надо сворачивать к Бомбадилу, – сообщил он. – Только дороги-то на юг нету, холмы вон одни. Пешком на ночь глядя рискнете? И что делать с этим рыжим чудовищем?

Я чуть не принял на свой счет, но тут же сообразил, что речь идет о грузовике. Также меня позабавило предположение, что хо-дить летним вечером в окрестностях Шира называется "рисковать". Городской у нас король...

– Запрем, положим ключи под левое переднее колесо и позво-ним в службу эвакуации, чтобы перегнали хозяевам. Счет пришлют мне. И все.

– Как просто, даже скучно, – заметил король. – А гулять-то пойдете?

– Отчего же нет, – сказал Трофи. – Хоть не жарко. А сидеть тут до рассвета ни к чему. Уважаемый Древобород, как бы вам отсюда слезть?

После некоторого скрипа и размышления мы откинули задний борт, и энт стал сдвигаться к краю, завис, потом постепенно пере-шел в вертикальное положение, цепляясь за борта, и в конце кон-цов встал на грунт, испустив облегченное "хум-м-м!", от которого дрогнули холмы. Мы вскинули на плечи котомки, сбагрили от-ветственность за грузовик, позвонив по моему телефону, и двину-лись на юго-запад.

По причине двадцатых чисел июня темнеть не торопилось. Мы весело топали по травке час и другой, болтая с Фангорном о том о сем. Когда все же начало смеркаться, устроили привал на уютном холмике, с которого открывалась изумительная панорама Могиль-ных Холмов и Старого Леса за ними. Энт наверх не полез, а нашел родничок в долине и окопался там. Каменные зубцы на вершинах белели и розовели в закатных лучах. Пока мы облегчали свои рюк-заки, небо погасло, высыпали звезды. Потом край неба засветился, и вылезла луна в последней четверти. А еще немного спустя у меня заледенело в животе и подкосились ноги при попытке вскочить, ибо в холмах появился мертвенный синеватый свет и что-то загре-мело и заскрежетало. Арамир с удивлением и испугом смотрел то на нас, то на соседний холм, а Оле, только сейчас вспомнивший, куда мы забрели и где отдыхаем, впал в некую помесь паралича с истерикой. Трофи единственный из нас сохранил присутствие духа.

– А ведь я подавал в госсовет докладную об этом безобразии, – спокойно и даже язвительно произнес он. От звука вменяемого го-лоса я расслабился и чуть не зарыдал. Трофи продолжал:

– То, что вы сейчас наблюдаете, есть акт расхищения культур-ных ценностей. К сожалению и еще раз к сожалению, все эти так называемые умертвия рассосались вместе с падением Саурона, и курганы остались неохраняемыми. Вот всякие вандалы и лазают с лампами дневного света, ультрафиолетом и рентгеном. Сокровища ищут. Бледное золото умертвий. И люди, и хоббиты из Бри. С-следопыты шерстолапые... Вон примус кочегарят, ужин варить собираются. Лопаты обскребают, гады, прямо о могильный камень!

Дата добавления: 2015-07-12