Сатиры. Сатирические стихотворения

Сатира I. На худых судей. Впервые -- изд Грота, стр. 335. Печ. по автографу. В первоначальном варианте между ст. 6 и 7 следуют еще 4 стиха:

Не удивляйтеся: я всё вам расскажу

И неустройства всю причину покажу,

И сами вы тогда со мною в том согласно

Тож скажете, что я вам доказал всё ясно.

Ст. 192--196 в публикации Грота исключены. В черновиках Хемницера сохранилось несколько набросков, по-видимому связанных с замыслом Сатиры I:

<1>. "В сат<иру> о судьях. Как ты советуешь мне в судьи идти? Кстати ли? Ну что, куды я гожусь? Я сам ничего не разумею, а если достанется с невежами сидеть, которые станут утверждать своею простотой..." (Далее, вероятно, должен был следовать фрагмент о невежественном судье -- см. ст. 20 и след.)

<2>. "На судей:

Еще когда судьей он мелким посажен,

А если он большим судьей определен?

Так вместо города все государство стонет

И во слезах людей обиженных им тонет".

<3>. "В сатиру на худых судей:

Смотрите ж, чур меня за правду не бранить,

Чтобы меня на вас тем пуще не досадить;

А если это чуть примечу я за вами --

Так прямо назову я всех вас именами

И стану пальцами указывать на вас,

Не скроя ни одну из ваших всех проказ".

Единорог -- старинное артиллерийское орудие типа гаубицы.

Метляк -- мотылек.

Анзац -- настройка голоса или инструментов перед исполнением музыкального произведения в соответствии с резонансом помещения.

А сверх того уже указам нет числа и т. д. Екатерина II неоднократно издавала указы о запрещении взяток.

И многи у столба и так уже стояли -- т. е. были выставлены к позорному столбу (мера наказания).

Рекамбии -- пеня с условными процентами за неуплату опротестованного векселя.

Не ассигнациев -- червонцев все ходячих. Ассигнации -- бумажные денежные знаки, введенные в обращение в 1769 г. и вначале равнявшиеся по стоимости звонкой монете; вскоре, в связи с увеличенным выпуском ассигнаций, курс их упал: один рубль серебром стал равен 3¹/₂ руб. ассигнациями.

С репетицией часы -- часы с боем, который вызывается нажатием пружины.

Счастлив тот будет иск, коль истец в час чихнет -- т. е. чихнет вовремя, кстати.

Сатира II. На худое состояние службы и что даже места раздаваемы бывают во удовольствие лихоимства. Впервые -- изд. Грота, стр. 343. Печ. по автографу. Варианты:

Ст. 69:

К превосходительной приедешь ты скотине

Ст. 222:

Свидетелей здесь нет. и ты не бойся казни.

По предположению Грота, написано между 1774 и 1779 г., однако автобиографические элементы, содержащиеся в сатире, позволяют с большим вероятием отнести время ее написания к 1781 или 1782 г., когда Хемницер, оказавшись без места, хлопотал о службе перед влиятельными лицами Петербурга. Сатира обращена, по-видимому, к Н. А. Львову (см. о нем во вступит, статье), который особенно настаивал на необходимости для Хемницера позаботиться о своей карьере, найти выгодное место. Можно думать, что начало сатиры: "Нет, друг мой, мочи нет, я город оставляю..." является не только традиционным литературным и философским мотивом, но и отражает реальный факт биографии Хемницера: его поездку в Обуховку, имение В. В. Капниста на Украине, где он жил зимой 1780 -- весной 1781 г.

Что ж значит "посмотрю"-то по его словам и т.д. В таком же смысле слово "посмотрю" впоследствии обыграно В. В. Капнистом в комедии "Ябеда" (действие I, явление 8).

И в ленность тем себя судейскую продать -- т. е. сделаться постоянным источником доходов для судьи (лен -- подать, собиравшаяся вассалом со своего поместья).

Сатира на прибыткожаждущих стихотворцев. Печ. впервые по автографу, где обозначена как "Сатира II". По-видимому, эта сатира была начата раньше, чем "Сатира II. На худое состояние службы...", но осталась не вполне завершенной и отделанной. Поэтому написанное позже более завершенное произведение Хемницер вновь назвал "Сатирой II". Среди черновиков Хемницера имеется план "Каким образом сделать начало на худых писателей": "Ба! ты сатиру вздумал писать? Хорош ты будешь. Не думаешь ли и ты славу себе сатирическим пером сыскать? Ошибаешься! Этому не бывать! Сатира говорит правду, а правдою любим еще никто не был. Хоть как бы ты хорошо ни писал, но кой час не хвала, а сатира, то все напрасно. Хоть как бы гнусно ты ни хвалил, так все будет ладно, как ни нескладно, хотя бы ты, сложа похвальное сочинение, стал, например, вот так хвалить: и следует сатира II...

А как же Боало -- ведь писал же сатиры, однако прославился. Да, прославился тем, что имел защитником государя своего, которого он выиграл похвалою, хотя достойною.

Начало:

Нет, не за дело ты, мой разум, принялся.

А сверх того, я ведь не за уплату мне за стихи пишу и не хочу, чтоб на меня указывали пальцами и говорили, когда на мне кафтан хорош, что я его сделал на подарочные деньги за похвальные стихи.

Чтоб нападать, например, на людей именитых в науках и сочинениях, заслуживших себе уже славу основательную, чтоб себя чрез упадок их возвысить хотеть, того нет хуже; но чтобы молчать тогда, когда невежи со всех сторон толпами станут писать стихи и осквернять все искусство почтительное, о том надобно для спасения чести сего небесного дарования всем истовым любимцам муз согласиться на истребление их; вот где потребно единодушие, ученым всем надлежало бы быть по-настоящему единодушными, чтобы нападать на невежд, на порочных людей, в каком бы звании и чине они ни находились, чтобы исправлять и наказывать их остротою нравоученья, а не себя между собою терзать". В рукописях Хемницера рассеяны и прозаические наброски и отдельные фрагменты стихотворного текста, с разных сторон разрабатывающие тему "о дурных писателях". Некоторые из них, возможно, предназначались для данной сатиры ("И пишучи стихи, печется лишь о том...", "И только временщик лишь новый появится..", стр.276--277). Темы "о худых писателях" Хемницер касается в ряде произведений (например, в "Письме к г. К., сочинителю сатиры I",см. стр. 177 и примеч., стр. 335). Упоминание в плане Буало, прославившегося "тем, что имел защитником государя своего", имеет в виду стихотворную "Речь к королю" (1665), где Буало заявлял, что лишь искреннее восхищение побуждает его хвалить Людовика XIV, в противном случае никакие доводы или надежда на награду "не могли бы исторгнуть из него ни одной рифмы" в честь короля. В начале 1670-х годов Буало был приближен ко двору, в 1677 г. назначен официальным историографом короля. По всей вероятности, сатира была написана после окончания русско-турецкой войны, между 1774--1779 гг.

Вещать, как тот врагов был флота истребитель. Имеется в виду Алексей Григорьевич Орлов (1737--1807), брат фаворита Екатерины II Г. Г. Орлова, командовавший во время войны с Турцией русским флотом на Средиземном море. Хотя действительные заслуги Орлова были невелики, он прославлялся как герой; в 1770 г. получил почетное наименование "Чесменский" за победы русского флота над турецким в Чесменской гавани.

Панин Петр Иванович, граф (1721--1789) -- военный и государственный деятель, генерал; командовал русскими войсками, взявшими в 1770 г. турецкую крепость Бендеры. Под "примирителем", возможно, подразумевается брат П. И. Панина -- Никита Иванович Панин (1718--1783), возглавлявший иностранную коллегию и во многом способствовавший заключению Кучук-Кайнарджийского мирного договора с Турцией (1774).

Румянцев (Задунайский) Петр Александрович (1725--1796) -- выдающийся русский полководец, генерал-фельдмаршал, отличившийся в Семилетней войне (1757--1763) и в русско-турецкой войне 1768--1774 гг.

Сатира на поклоны. Печ. впервые по автографу (ПД, архив В. В. Капниста). Тематически примыкает к "Сатире II. На худое состояние службы..." и написана, по-видимому, также в1781 -- начале 1782 г. (см. примеч., стр. 331).

При бережи -- обрегая.

Повелит -- повелевает. В изд. Грота опубликованы два прозаических плана сатиры (стр. 350--351):

<1>. "В сатиру на поклоны. Добро, другим еще таки простительно, что ездят на поклоны, чтобы добиться или какого-нибудь чина или места, где бы на счет казны себя обогатить было можно. Но ты, который уж имеешь миллионы, ты для чего туда ж несешься на поклоны, и уж чины за те ж миллионы сверх того получил? Скажи, дай в том отчет! Или разве для того ты разъезжаешь, чтобы еще число миллионов своих умножить, или для того, что ты боишься, чтобы опять какими-нибудь коварными прицепками их не потерять? Когда для того, так я тебе <укажу> другой способ, из жалости к тебе, чтобы тебе с толстым своим брюхом, крехтя и проливая ручьи потовые, лазя по лестницам и выходя и садясь по сто раз в карету в один выезд, не надсадить себя. Какой ты дуралей! Разве ты, вместо того чтоб самому на поклоны разъезжать, сам не умеешь гостей назвать и сделать обед и жирный и вкусный, такой, чтоб ты на целый год прав был и, не боясь подводов никаких, год целый в покое жил; а гостям твоим став памятен обед твой навесь год, ты прожил бы тогда год целый без хлопот? Простак, вот как учися жить. Не правда ли моя? Конечно, скажешь: так. Да только, чур, смотри, чтоб у тебя на столе куски были бы все жирные, всё новая новинка, устерсы первого привозу, вина столько, чтобы и лакеям твоих гостей девать было некуда. Ведь если и они довольны будут, так ведь это подчас поможет не мало: тогда от них за докладом, конечно, не станет, если от тебя приказчик, не только сам ты приедешь. И не только ту пользу увидишь, что скоры будут на доклад, но он и в том тебе угодит, что скажет, что барин его про тебя говорит, и как дело твое, когда какое случится, в каком оно положеньи и как оно идет. Вот как учися жить. А полно с толстым брюхом тебе на поклоны ходить".

<2>. "Вот каково служить: я, например, расположен писать что-нибудь, а вдруг встревоженный мой дух как будто на ухо мне скажет: "Нет, не до письма теперь: ты вот там-то и там давно на поклоне не был; ступай со двора туда, чтоб на тебя за то не осердились..."

В архиве Грота имеется также стихотворный набросок:

Дата добавления: 2015-07-12