Глава 35. Еще две ночи до моей казни, при попытке заснуть возле стенки камеры

ЕЩЕ ДВЕ НОЧИ ДО МОЕЙ КАЗНИ, ПРИ ПОПЫТКЕ ЗАСНУТЬ ВОЗЛЕ СТЕНКИ КАМЕРЫ, В ГОЛОВЕ У МЕНЯ СМЕШАЛИСЬ СРАЗУ НЕСКОЛЬКО ВИДЕНИЙ. Я вижу знакомые и незнакомые лица, слышу звук, похожий на смех Тессы, еще звуки, напоминающие голос Джун. Они все пытаются говорить со мной, но я не понимаю их.

Я вспоминаю последний сон, который видел перед тем, как проснуться.

Яркий полдень в Озерном секторе. Мне девять. Джону тринадцать, он только-только начал набирать в росте. Идену только четыре, он сидит пред входной дверью и смотрит, как мы с Джоном играем в хоккей на улице. Даже в этом возрасте, Иден гораздо умнее нас, и вместо того, чтобы присоединиться, он сидит там и ковыряется с деталями от старого турбинного двигателя.

Джон бьет по смятому мячу из бумаги в мою сторону. Я едва дотягиваюсь, чтобы отбить его метлой.

— Ты ударил слишком далеко, — говорю я.

Джон только ухмыляется.

— Ты должен лучше развивать свои рефлексы, если хочешь пройти физическую часть Испытания.

Я ударяю по бумажному мячу в ответ так сильно, как только могу. Он пролетает мимо Джона и врезается в стену.

— Тебе ведь удалось пройти Испытание, — говорю я. — Несмотря на свои рефлексы.

— Я специально пропустил мяч, — смеется Джон, поворачивается и бежит за мячом. Он хватает его до того, как ветер успевает унести его. Несколько прохожих уже успели наступить на него. — Не хотел полностью сокрушить твое эго.

Сегодня хороший день. Джона направили на работу на местную электростанцию. Чтобы отпраздновать это, мама продала одно из двух своих платьев и несколько старых кастрюль, а еще подрабатывала всю последнюю неделю. Теперь денег достаточно, чтобы купить целую курицу. Она внутри, готовит — запах мяса и бульона настолько вкусный, что мы оставили дверь немного приоткрытой, чтобы наслаждаться им. Джон, как обычно, не в таком хорошем настроении. И я планирую воспользоваться этим.

Джон бьет по мячу. Я ловлю его метлой и отбиваю. Мы играем все быстрее и яростнее в течение нескольких минут, никто из нас не промахивается, иногда делая такие нелепые прыжки, чтобы достать мяч, что Иден в дверях падает со смеху. Запах курицы наполняет воздух вокруг. Сегодня не так жарко — и я считаю, что день отличный. Я замираю на секунду, когда Джон снова бежит, чтобы достать мяч. Я стараюсь запечатлеть в памяти этот день.

Мы еще какое-то время кидаем мяч. Но затем я делаю ошибку.

Уличный полицейский проходит по нашей аллее в тот момент, когда я бью по мячу в сторону Джона. Краем глаза я вижу, что Иден поднимается на ноги. Даже Джон видит, как он подходит раньше меня, и поднимает руку, чтобы остановить меня. Но слишком поздно. Я уже бью по мячу, и он летит прямо в лицо полицейскому.

Он, конечно же, сразу отскакивает в сторону — всего лишь безобидный клочок бумаги — но этого хватает, чтобы полицейский остановился. Его глаза смотрят прямо на меня. Я замираю.

Прежде чем кто-то из нас успевает пошевелиться, полицейский достает нож из сапога и идет ко мне.

— Думаешь, что сможешь уйти после такого, мальчик? — кричит он. Он поднимает нож и собирается ударить меня в лицо. Вместо того, чтобы съежиться от страха, я с неприязнью смотрю на него и не двигаюсь.

Джон подбегает к полицейскому прежде, чем тот добирается до меня.

— Сэр! Сэр! — Джон встает передо мной и хватает полицейского за руку. — Мне жаль, — говорит он. — Это Дэниель, мой младший брат. Он не хотел ничего плохого.

Полицейский отпихивает Джона в сторону. Рукоятка ножа ударяет меня по лицу. Я падаю на землю. Иден кричит и бежит внутрь дома. Я кашляю, стараясь выплюнуть грязь, которая попала в рот. Я не могу говорить. Полицейский подходит ближе и бьет меня в бок. От боли я широко раскрываю глаза и сворачиваюсь на земле в позе эмбриона.

— Остановитесь, пожалуйста! — Джон бросается обратно к полицейскому и встает между нами. Краем глаза я вижу крыльцо нашего дома. Мама выбежала на улицу, а Иден прячется за ней. Она что-то отчаянно кричит полицейскому. Джон продолжает умолять его. — Я…я могу заплатить вам. У нас не много денег, но вы можете забрать все, что хотите. Пожалуйста. Джон присаживается и берет меня за руку, помогая встать.

Полицейский останавливается, обдумывая предложение Джона. Затем он поворачивается в сторону мамы.

— Ты, — кричит он. — Принеси мне, что у вас есть. — И смотри, если не сможешь лучше воспитать этого щенка.

Джон отталкивает меня дальше себе за спину.

— Он не хотел ничего плохого, сэр, — повторяет Джон. — Мама накажет его за такое поведение. Он еще маленький и не понимает всего.

Мама забегает в дом и возвращается со свертком ткани. Полицейский открывает его и просматривает банкноты. Я могу сказать, что это почти все наши деньги. Через некоторое время полицейский сворачивает деньги и кладет себе в карман. Он снова смотрит на маму.

— Ты ведь готовишь цыпленка? — говорит он. — Какая роскошь, для таких, как вы. Вам нравится тратить деньги?

— Нет, сэр.

— Тогда принеси мне и еду тоже, — говорит полицейский.

Мама спешит обратно в дом. Она возвращается с курицей, завернутой в лохмотья от одежды. Полицейский берет ее, перекидывает через плечо, затем с отвращением смотрит на меня.

— Уличный сопляк, — бормочет он. Затем он уходит, оставляя нас, и на аллее снова становится тихо.

Джон пытается сказать что-то маме, чтобы утешить ее, но она отмахивается от его слов и благодарит за потерянный ужин. Она не смотрит на меня. Она заходит обратно в дом и спешит, чтобы успокоить плачущего Идена.

Когда мама уходит, Джон поворачивается ко мне. Он хватает меня за плечи, затем с силой трясет.

— Никогда так больше не делай, слышишь меня? Не смей.

— Я не хотел попасть в него! — кричу я в ответ.

Джон издает сердитый звук.

— Я не об этом. То, как ты посмотрел на него. Неужели у тебя совсем нет мозгов? Никогда больше не смей так смотреть на офицеров, ты понял? Ты хочешь, чтобы нас всех убили?

Щека все еще горит от удара рукояткой ножа, а живот горит от пинков полицейского. Я выворачиваюсь из хватки Джона.

— Ты не должен был заступаться за меня, — говорю я. — Я бы сам справился. Ответил бы ему.

Джон снова хватает меня.

— Ты совсем спятил. Слушай меня внимательно. Хорошо? Ты никогда не будешь драться. Никогда. Ты будешь делать то, что тебе говорят офицеры, без возражений. — Затем гнев исчезает из его взгляда. — Я лучше умру, чем позволю им причинить тебе боль. Понимаешь?

Я пытаюсь придумать что-то умное, чтобы ответить, но к своему стыду, чувствую, как на глазах выступают слезы.

— Мне жаль, что у нас теперь нет курицы, — бормочу я.

Мои слова вызывают у Джона улыбку.

— Иди сюда. — Он вздыхает, затем крепко обнимает меня. Слезы текут вниз по моим щекам. Мне стыдно из-за этого, и я стараюсь не издать ни звука.

Я не суеверный, но когда я просыпаюсь ото сна, память о тех словах Джона вызывает неприятное чувство в груди.

«Я лучше умру, чем позволю им причинить тебе боль».

И я чувствую страх, что каким-то образом, сон станет явью.

Дата добавления: 2015-07-11