Глава двадцать шестая. «Имена» в основном собрались в хвосте автобуса, вокруг Ендрека и Ачара

«Имена» в основном собрались в хвосте автобуса, вокруг Ендрека и Ачара, повествовавших о своей попытке побить рекорд.

— Гонка на сто метров, двое мужчин, — пресерьезно объяснял Ендрек. — Текущий рекорд — минута пятьдесят восемь и шесть десятых секунды. Мы укладываемся в минуту пятьдесят.

— Молодцы! Молодцы! — Все тянутся похлопать гонщиков по спине.

— В Корке вы собираетесь установить рекорд? — спросила Эва.

— Мы всегда мечтали сделать это на глазах у родных, — печально признался Ендрек. — Но их там не будет…

Ачар проявил больше энтузиазма:

— К сожалению, они с нами поехать не смогли, но мы решили ехать, потому что в Корке будет судья, и если мы уговорим его посмотреть на гонку, то нас официально внесут в Книгу Гиннесса.

— Вообще-то для попытки судья нам не нужен, — поспешил заметить Ендрек.

— Не нужен, — согласился Ачар, — но только при нем мы тут же убедимся, что попытка оказалась успешной. Чтобы рекорд был немедленно зафиксирован, чтобы о нем написали в новостях, без судьи не обойтись. И еще вручают официальный сертификат Книги рекордов Гиннесса. Мы узнавали, но, чтобы специально пригласить судью, требуется пять тысяч евро. Сегодня судья будет в Корке на корпоративном мероприятии. Если он согласится прийти к нам, то рекорд сразу же будет зафиксирован.

— И все-таки судья не обязателен, — повторил Ендрек. — Просто я не хочу, чтоб ты слишком надеялся.

— Чем плохо надеяться? Это ты совсем утратил надежду.

Они спорили, не стесняясь слушателей, пока не вмешался Арчи:

— В любом случае стоит попробовать, ребята. Не будет судьи — мы все будем свидетелями.

— Я сниму на айфон, и у вас останется видео этой гонки, — предложил Сэм.

— А я наделаю снимков, — добавил Стив. — К тому же попытка будет осуществлена в присутствии журналиста, который о ней напишет.

Ендрек, сентиментальный поляк, чуть не расплакался от такой поддержки, хотя по-прежнему упорствовал в своем скептицизме: не зазвать им к себе судью.

Пока Стив обсуждал с Юджином бабочек и советовался, какие цветы вырастить на своем участке, чтобы приманить крылатых, Китти подсела к Эмброуз.

— Сивец луговой растет и на сырой, и на засушливой почве, кукушкин цвет, примула, фиалки, ромашка обыкновенная, — перечислял Юджин, а Стив кивал в такт, не перебивая.

— Спасибо, что присоединились к нам, — ласково заговорила Китти. — Я понимаю, вам это непросто… — Она хотела смягчить Эмброуз, но пробудила в ней гнев.

— Из-за моего лица? — рявкнула Эмброуз, нацеливая на Китти свой яростный зеленый глаз. — Я знаю, о чем вы говорили с Юджином. Он не имел права рассказывать.

Китти не пришлось гадать, она и так понимала, о чем ей не следовало знать: что Эмброуз откладывает каждый цент на операцию для удаления родимого пятна. По словам Юджина, понадобится несколько прижиганий лазером, чтобы исчезло «уродующее родимое пятно» — так это называли врачи, но Китти считала иначе: отметина не портит Эмброуз, а лишь оттеняет ее красоту. Она сама — словно одна из бабочек, хранящихся в рамках на стенах музея. Но ведь Эмброуз не поверит, даже если Китти отважится высказать свое мнение.

— Мы не обсуждали вас, напрасно вы думаете, — тщательно взвешивая каждое слово, сказала Китти.

Эмброуз нахмурилась:

— Конечно, вы надо мной не смеялись, не говорили «бедняжка Эмброуз, как же ей не повезло». Но я не хочу, чтобы вы писали об этом. Ни слова о моей внешности в этой вашей статье.

— Статья о вас, Эмброуз. Если не писать о вас, то и писать не о чем.

— Тогда скажите, чтоб автобус остановили, и я сойду. Не позволю вам выставлять меня на посмешище.

— Почему вы решили, что я хочу посмеяться над вами? Напротив. Раз уж вы спрашиваете, пожалуй, вам и в самом деле следует знать. Юджин заговорил о лазерной хирургии лишь потому, что он против. — Китти понимала, что выдает чужую тайну, однако следовало положить конец недопониманию между Эмброуз и Юджином. Эта женщина отказывалась видеть, как относится к ней единственный мужчина в ее жизни.

— Что?

— Он сравнивает вас с бабочками, которых вы оба так любите, и говорит, что вы во всем особенная — экзотичная, единственная в своем роде, вы, и только вы. Он говорит, что вы прекрасны такая, какая вы сейчас. Только об этом мы и говорили, даю вам честное слово, — подчеркнула Китти.

Эмброуз беззвучно открывала и закрывала рот, пытаясь осмыслить услышанное. Она все еще цеплялась за свой гнев, ведь малейшее внимание к ее наружности выводило ее из себя, но на этот раз у нее ничего не вышло. Наконец она закрыла рот, и в уголках ее губ Китти различила намек на улыбку.

Китти собиралась сдержать данное Гэби обещание и за время поездки поближе познакомиться с Эвой, но едва автобус выехал из Дублина, как Эва пристроилась рядом с Берди, и они погрузились в серьезный разговор. Эдуард занял место экскурсовода рядом с Молли, и они заспорили о том, как лучше построить маршрут, чтобы каждый попал куда ему нужно. Из Корка они могли поехать в родной город Берди Надд и добраться туда к середине дня, а к завтрашнему дню поспеть на торжество, для которого Эва приготовила подарки. Так спланировала Китти, но ее пугал известный закон подлости — ничто никогда не идет по плану. Вот, к примеру, она хотела бы подслушать разговор Берди и Эвы, но никак не получалось, зато Мэри-Роуз уже пробиралась к ней с заднего сиденья.

— Китти, мы можем поговорить? — Вид у девушки был встревоженный, и Китти села с ней вместе в середине салона, откуда можно было расслышать лекцию неутомимого Юджина, — похоже, Стив всерьез вознамерился сохранить популяцию бабочек на отцовской земле.

— Все в порядке?

— Да, все прекрасно. Все так любезны и так добры. И мне было интересно послушать их истории, но — но я не понимаю, почему я здесь. У каждого есть какая-то цель, все едут куда-то, хотят чего-то добиться. А я-то что здесь делаю?

— Я хотела, чтобы ты познакомилась с остальными. Вы все — из одного списка, важен каждый. От тебя ничего не требуется. Прошу тебя, даже не думай об этом.

— Но какой от меня прок?

Вдруг Китти сообразила:

— А парикмахерский набор у тебя с собой?

— Я ношу его повсюду, — улыбнулась Мэри-Роуз.

— Ты могла бы сделать прическу нашей имениннице?

Глаза Мэри-Роуз вспыхнули. Вот что ей требовалось: пригодиться кому-нибудь. И Китти хорошо — Берди отвлечется, а она сможет поговорить с Эвой.

— И потом, как знать, вдруг после этого путешествия Сэм в очередной раз сделает тебе предложение, — намекнула Китти.

Лицо девушки омрачилось:

— Вряд ли.

Китти почувствовала перемену в ее настроении.

— Думаешь, у него с Ифой все серьезно?

Мэри-Роуз печально покачала головой:

— Думаю, да. Я не спрашиваю, мы об этом вообще не говорим.

Они помолчали.

— А твой друг? — кивнула вдруг Мэри-Роуз в сторону Стива.

— Что? — Китти поежилась, немного даже рассердилась. Неужто Мэри-Роуз с первого взгляда втрескалась в Стива? Еще чего не хватало — она моложе его больше чем на десять лет… Красивая, юная… Да что она в нем нашла?

— У него есть подружка?

— О да! — чересчур восторженно подтвердила Китти. — Уже какое-то время. По уши влюблены друг в друга. — Она понятия не имела, правда ли это, но ей стало не по себе при одной мысли, что Мэри-Роуз попытается залучить Стива. Да что ж с ней творится?

— Жаль, — огорчилась Мэри-Роуз, а Китти втайне торжествовала. — Очень жаль. Я-то думала, вы с ним идеальная парочка.

Китти так удивилась, что и с ответом не нашлась, а Мэри-Роуз тем временем перешла к Берди и предложила ей навести красоту. Берди ответила девичьим хихиканьем, все дамы засуетились, Реджина бросила Арчи и стала наблюдать за процессом.

Китти погрузилась в странные мечты, представляя себя и Стива вместе, — и этим мечтам не мешало даже воспоминание о том, как один-единственный раз они спьяну переспали и никто не получил удовольствия. Сердце вдруг забилось. Не может быть…

— Уф, удрал наконец-то! Вот зануда, спасибо, что познакомила! — Стив плюхнулся на освободившееся сиденье рядом с Китти. — Если я когда-нибудь еще поинтересуюсь бабочками, лучше пристрели меня сразу, — шепнул он ей прямо в ухо, и от его дыхания по спине Китти пробежала приятная дрожь. — Что с тобой? — удивился он. — Ты вся красная.

Китти лишь открывала и закрывала рот, словно рыба на суше, пока резкие маневры автобуса не привлекли всеобщее внимание. На заднем сиденье даже затихла польская песенка.

— Налево! Налево, тебе говорю! — громко распоряжался Эдуард. — Прикончить нас решила?

— Нет, только тебя, студентик! — рычала Молли.

— Вы там в порядке? — окликнула их Эва, а Мэри-Роуз тем временем стирала с щеки Берди лишнюю помаду, размазавшуюся, когда автобус тряхнуло.

— Ага, спасибо, у этой тупицы все под контролем, — отозвался Эдуард.

И вновь Китти перехватила взгляд Берди: старуха с явным удовлетворением следила за тем, как ее внук и сиделка оспаривают главенство друг друга.

Куда в первую очередь броситься в Корке? Чтобы не отстать от графика, им следовало разделиться: отправить Эмброуз и Юджина на слет бабочководов, а Ачар и Ендрек тем временем поспешат на Английский рынок, куда Ирландский совет по продовольствию «Борд биа» пригласил уполномоченного судью Книги Гиннесса зафиксировать рекорд: самое большое количество людей, одетых яйцами, в одном месте. Делалось это с целью рекламы местных производителей экологически чистых яиц. Китти знала, что ей нужно поспеть и туда и сюда, и присутствие Стива тоже требовалось в обоих мес тах. Выпрыгнув из автобуса, Китти с ходу развила скорость, проталкиваясь в поисках судьи мимо людей, одетых в костюмы яиц — сверху из прорези торчит голова, снизу виднеются ноги в золотистых легинсах. Рядом с ней так же усердно прокладывали себе путь Ендрек и Ачар.

— Вы его видите? — спрашивал Ачар, вертя головой по сторонам.

— А как он выглядит? — надрывался Сэм.

Одно из человекояиц покачнулось и чуть не упало на Мэри-Роуз. Сэм успел подхватить девушку и укрыть ее от опасности.

— Он не яйцо, — пояснил Ендрек, и все захохотали.

Берди ухватила Эдуарда под руку и радостно озирала ярмарку. Молли вопреки громогласным заявлениям о том, как ей надоел этот студентик, почему-то держалась к нему поближе. Остальные решили разделиться и срочно искать судью — они не знали, закончилась ли уже постановка яичного рекорда.

— Гляди, Ендрек, — сказал Ачар, озирая публику. — Вот что нам нужно.

Множество журналистов, толпа болельщиков и официальный судья — мечта Ачара.

— Ага, но здесь нет реки, — пригасил его мечту Ендрек.

— Нашла! — крикнула Эва, и Китти побежала на ее голос к человеку в черном костюме, которого обступила разношерстная толпа ее друзей.

Ендрек и Ачар прорвались сквозь толпу, не сводя глаз со своего Святого Грааля — арбитра Книги Гиннесса. Ендрек так и бежал к нему с протянутой для пожатия рукой. Судья уставился на банду Китти, не дававшую ему уклониться ни вправо, ни влево, потом на руку Ендрека, пытаясь разгадать, в чем соль этой шутки, понял, что все всерьез, и пожал Ендреку руку.

— Мистер судья! — обратился к нему Ендрек, выговаривая это обращение словно королевский титул. Он и руками развел, и голову склонил, будто провинциальный рынок посетила высочайшая особа. — Мистер судья, мы с друзьями приехали издалека, чтобы увидеть вас.

Судья глядел на них во все глаза.

— Что ж, здравствуйте, — неуверенно выговорил он. — Я — Джеймс.

— Джеймс! — Более прекрасного имени Ендрек в жизни не слышал. — А я — Ендрек Высотски, а это мой друг Ачар Сингх. Это Китти Логан, Джеймс, великая журналистка и репортер, которая, мы так счастливы, напишет нашу историю.

Китти с энтузиазмом закивала, а Джеймс еще раз, совсем уж сконфуженно, поздоровался.

— Джеймс! — позвал его кто-то сзади. — Пора начинать.

— Минуточку, — вежливо ответил Джеймс и вновь обернулся к Ендреку. Ага, клюнуло.

— Мы с Ачаром собираемся поставить рекорд: лучшее время в гонке на сто метров на педальной лодке. Нынешний рекорд — одна минута пятьдесят восемь и шесть десятых секунды, а мы с Ачаром укладываемся в минуту пятьдесят секунд. Это произойдет здесь, Джеймс. В Корке. И мы хотим попросить вас быть нашим судьей.

Подскочило человекояйцо:

— Мы готовы, Джеймс!

— О’кей, секундочку, — занервничал тот.

— Мы вас не подведем, Джеймс! — вставил свое слово Ачар.

Ендрек ласково обхватил Ачара за плечи:

— Пусть он сам решает.

— Спасибо вам, — заговорил Джеймс, и от смущения пот выступил у него на лбу. — Боюсь, что я не смогу посетить ваше мероприятие, каким бы заманчивым оно ни выглядело. Согласно правилам, вы должны сперва подать заявку в Книгу рекордов.

— Мы подали, подали! — торопливо прервал его Ендрек.

— И что вам ответили?

— Нам сообщили, сколько стоит присутствие судьи, а у нас столько нет, — пояснил Ачар к неудовольствию Ендрека. — Потому-то мы и приехали к вам сюда. Приехали к вам, чтобы вам не надо было ехать к нам. — Он постарался представить это так, словно они пошли Джеймсу навстречу.

— Извините, джентльмены, но боюсь, так дело не делается, — попытался возразить судья.

— Они столько месяцев тренировались! — вступился Арчи. — Неужели вам трудно подойти к набережной и посмотреть!

Да уж, Арчи деликатностью не отличался и не столько уговаривал, сколько запугивал. Почувствовав это, Эва поспешила вмешаться:

— Завтра в два часа дня мы будем на пирсе Кинсейл. Вы только загляните к нам, посмотрите, — они все сами сделают, от вас ничего не требуется. Что скажете?

— Я улетаю в Лондон завтра утром…

— Поменяйте билет, — не растерялся Сэм.

— Я оплачу, — добавила Китти. — Они в самом деле заслужили это — чтобы вы пришли посмотреть, — упрашивала она.

— Они настроены на победу, — донесся голос Реджины (в круг друзей она войти не отважилась). — Мы верим, у них получится.

— Я оплачу судейство, — вмешалась вдруг Берди, и все изумленно уставились на нее.

— Нет-нет! — запротестовали Ачар и Ендрек. — Это слишком дорого. Мы не можем позволить…

— Завтра я смогу заплатить за все, чего пожелаю! — Берди озорно улыбнулась судье. — Назовите цену, и я заплачу! — Подбородок ее гордо торчал вверх.

— Дело не в деньгах. — Он уже сильно потел. — Существуют определенные правила, протокол, о намерении установить рекорд нужно известить заранее, все согласовать, и тогда сертификат был бы готов, я мог бы вручить вам…

— Пришлете нам сертификат по почте, — перебил Ачар. — Завтра совсем не обязательно.

И все заговорили разом, каждый на свой лад стараясь убедить судью. Он не разбирал их слов, слышал лишь общий настойчивый гул. Защищаясь, он приподнял руки.

— Мне правда очень жаль! — И голос его звучал искренне. — Я желаю вам удачи.

Молчание. Неловкое молчание, неловко и Джеймсу.

— Пирс Кинсейл, завтра в два часа! — решительно повторила Китти. — Приходите, пожалуйста.

И судью уволокли на маленькую сцену, где он должен был вручить сертификат самой большой группе людей в костюмах яиц, собравшихся в одном месте. Толпа обернулась к подиуму, а Китти и ее команда стали пробираться обратно к автобусу, изрядно упав духом.

Они пронеслись через весь город, и Китти со Стивом, задыхаясь и потея, едва успели на выступление Эмброуз. Имя докладчицы, хорошо известной в мире любителей бабочек, уже прозвучало, пятьсот пар рук зааплодировали, но Эмброуз не появлялась. Зрители начали оглядываться по сторонам, ведущий несколько растерялся.

Из первого ряда поднялся Юджин и прошел в задний ряд. Вернувшись, он приблизился к подиуму и что-то шепнул ведущему.

Сердце Китти сжалось.

— О нет, — прошептала она, почувствовала, как слезы щиплют глаза, и сама удивилась.

Стив, всегда избегавший прикосновений, обхватил ее за плечи, слегка встряхнул.

— Дамы и господа, мы подождем еще две минуты, если вы не против.

Все расслабились, заговорили с соседями. Прошло пять минут, и ведущий опять заволновался.

— Мне сходить к ней? — спросила Китти Стива, но едва она поднялась, как ведущий оглянулся и кивнул:

— Мы готовы. Итак, еще раз: с докладом об одной из наших самых красивых бабочек, павлиньем глазе, Inachis Io, выступает достойный член Общества охраны бабочек Эмброуз Нолан!

Аплодисменты.

Эмброуз прошла на подиум — голова опущена, лицо занавешено волосами.

Она взяла в руки микрофон и откашлялась — эхо разнеслось по всему залу.

— Прошу прощения за задержку. Мой помощник сравнивает меня с крапивницей, Aglais urticae. По его словам, я тоже проворна, всегда настороже и никого к себе не подпускаю.

Профессиональная шутка вызвала всеобщий смех, атмосфера в зале разрядилась. Эмброуз подняла глаза, нашла взглядом Китти, сделала глубокий вздох и начала свой доклад.

Дата добавления: 2015-10-30