Переводчики: Shottik Редактор: natali1875

Г лава 19

Тэйн опустился в центре Тиза, салон и клуб на земле, обслуживающий бессмертных. Одиннадцать женщин различных рас, каждая красивее и обнаженнее предыдущей,

суетились вокруг небольших конструкций.

Единственным мужчиной в помещении был Уильям Темный, он же Вечно Похотливый, он же воин, который отказался открыть свое происхождение, и в настоящее время сидел в кресле с подвернутыми кусочками фольги в волосах.

– Я знаю, ты здесь, – сказал Уильям, потягивая жидкость из стакана, которая выглядела как амброзия, перемешанная с красным вином.

Напрягшись, Тэйн шагнул в его реальность, чтобы полностью показаться перед воином. Мгновенно он почувствовал сладкое благоухание вина, резкий запах средств для волос, едкий аромат лака для ногтей и знакомый запах секса. Много, много секса.

Уильям должно быть уложил в постель всех стилистов до единой.

– Как ты узнал? – Никто не мог почувствовать его, когда он не желал этого.

– Он говорил о тебе каждые две минуты последний час, – сказала девушка, подойдя к Уильяму, чтобы снять фольгу.

Глаза цвета электрик заблестели, когда Уильям вручил свой бокал женщине, проходящей мимо... глаза, которые напоминали Тэйну Акселя. Но тогда была другая причина для этого.

– Ты всё испортила, Лакиша?

Великолепная темнокожая девушка широко усмехнулась.

– Ну да. Ты сделал не доступной меня для других мужчин, поэтому я подумала, что смогу вернуть любезность так или иначе.

Тэйн изучал помещение, частично ожидая, что их легкое подшучивание всего лишь отвлечение, для врага, затаившегося в тени, и готового на него напасть.

Он увидел открытое помещение для приёма клиентов с пятнадцатью красивыми креслами, или как они там назывались, ещё череду сушилок для волос и раковин. Ни угрожающих теней. Ни свиста оружия.

В дальней части комнаты была большая красная дверь. Если через нее пройти, Тэйн знал, что попадет в клуб, со свисающими с потолка клетками и персональным шестом у каждой кабинки. Грохот рок-музыки сотрясал здание до основания.

– Мне следовало оскорбиться, – произнёс Уильям, заметив настороженный взгляд Тэйна. – Я не сделал ничего, чтобы заслужить твое недоверие.

– Ты живешь. Дышишь. Этого достаточно.

Уильям жил вместе с Повелителями Преисподней... бессмертными воинами, которые боролись за свое освобождение от темных стремлений демонов, которые их притесняли.

Уильям провел века запертым в тюрьме Тартар одновременно за свои способы заигрывания и свирепый нрав. Он убивал любого, когда хотел и по любой причине.

Без сомнения, он не самый надежный мужчина. Но информация – сила, и Тэйн хотел выведать его знания.

Тэйн пробил по своим немного сомнительным связям в "Упадке", поспрашивал, что им известно о шести демонах, ответственных за беспорядок на небесах, и в то время как он узнал несколько интересных вещей, также не выведал ничего ценного.

– Очевидно, что я получил твое сообщение, – сказал Уильям. – Ты хотел встретиться, поэтому мы здесь. Чего ты хочешь?

Много всего. Они бы начали с информации.

– Ты – брат Люцифера.

На мгновение вежливая маска, которую носил Уильям, спала, показывая порочного

воина внутри.

– Он мой сводный брак. Сводный. Мы не кровные родственники.

– Вы оба воспитывались Аидом, хранителем Преисподней. Его челюсть заскрежетала.

– Да. И что?

Таким образом, они мыслят одинаково. Несомненно.

– Где его миньоны? Шесть демонов, ответственных за смерть моего короля?

– Почему я должен знать это?

Уклонение от ответа. Единственное, что невыносимо.

– Демоны сейчас живут среди людей. Ты тоже сейчас живешь среди людей.

– Они – зло. Ты – зло. Они пришли из ада. Ты провел много столетий в аду. Ты должен знать, куда они пошли.

Совсем не обидевшись на описание, Уильям возгордился.

– Они могут быть где угодно. Везде. Ты должен выследить их.

– Как?

– Мне действительно нужно сделать за тебя работу? – Уильям пожал широкими плечами. – Хорошо. Сделаю. Целая стая из вас может сесть им на хвост, но это не означает, что вы их отыщите. Так, доставай награду за их головы. Даже их матери заложат их... если у них есть матери, конечно.

Инстинкт, которым обладал каждый воин, восстал.

– И упустить убийство из собственных рук?

– Но работа будет сделана, так что я не вижу проблем.

Конечно. Уильям не видел никаких проблем. Он думал только о конечной цели, невзирая на сопровождающий ущерб.

– Работа может быть сделана... но может и нет. Я не узнаю наверняка, если не буду частью этого. Демоны лгут. Им никогда нельзя доверять.

Девушка закончила с фольгой, и Уильям махнул ей уйти.

– Если я не в состоянии остановить их, – добавил Тэйн, – кто-то еще примет участие в этом. Их планы должны быть пресечены на корню.

Уильям усмехнулся как подросток.

– Ты сказал корень.

Это одна из многих причин, почему я убиваю демонов. Прямо здесь. Нет, Уильям на самом деле не демон.

Он даже боролся и сбежал из ада, позволяя свету сиять во тьме его души. Но он начал скатываться вниз по дороге, которая возвращала во тьму. Так его оценивали.

– Слушай. У меня такое чувство, что ты будешь слишком занят, покупкой лифчиков, чтобы установить ловушки для демонов, которых хочешь убить, – сказал Уильям. – Какой у тебя? Сорок два С? Лакиша даст тебе такой, и держу пари, это сэкономит тебе время и позволит сделать так как я предложил.

Тэйн не мог не восхититься его мужеством.

– Как я уже говорил демоны лгут. Демоны обманывают. Я никогда не доверю им свою работу. Я сам или тот кому доверяю, совершат убийство. Что ты можешь сделать, чтобы помочь мне?

– Ничего.

Возможно воин передумает.

– Слышал, ты всегда хотел знать кто твои настоящие родители. Уильям замер, и, на мгновение, казалось, перестал дышать.

– Я могу помочь тебе с этим, – сказал Тэйн. – Помощь за помощь. Резкий вдох подтвердил, что Уильям всё ещё может дышать.

– Хорошо. Я устрою встречу с Малией. Предполагаю, ты слышал о ней? Малия. Кто не слышал о ней?

Старый Посланник, ее солдат больше всех награждали на небесах.

На самом деле, ее так часто награждали, что запланировать с ней встречу сложнее, чем с королем.

Затем, в один прекрасный день, она ушла, пала, и никто не знал почему или за что это произошло.

– Устрой встречу, – бросил Тэйн. – Что касается моей информации, познакомься с Посланником по имени Аксель. Думаю, ты откроешь для себя что-то очень интересное во время вашей первой беседы.

***

Тэйн, Бьорн и Ксерксес вооружились как для боя.

Встреча с Малией запланирована и произойдет через полчаса. Уильям работал быстро... и мужчина бы захихикал по-детски, услышав мысли Тэйна по этому поводу.

У вернувшегося домой Тэйна было достаточно времени, чтобы уложить в постель новую женщину с целью очистить свой мозг и облегчить растущее давление по поводу успеха. После этого он предупредил своих парней.

По крайне мере Кендра не побеспокоит его больше. Вчера он сделал немыслимое. Тэйн вернул Кендру её народу.

Численность Фениксов значительно уменьшилась за века, так как очень немногие из их женщин могли забеременеть. Вот почему их мужчины постоянно охотились на женщин- фениксов. Если одну находили, она незамедлительно отправлялась в лагерь Фениксов... и оставалась там на веки вечные.

В настоящее время Кендра передана воину, и вновь оказалась в рабстве. Тэйн должен чувствовать себя виноватым.

Он не чувствовал вину.

И, возможно, никогда не будет.

– Я почувствовал напряжение в этой сфере небес, так же хорошо, как на земле, и знал, это только прелюдия к предстоящей войне, – сказал Бьорн. – Я знал, что враг планировал нападение, но предположил, что противник будет представлять Титанов, пытающихся вернуть себе правление миром.

– Титаны... демоны... какая разница? – спросил Ксерксес. Почти никакой.

– Я не удивлюсь, если выяснится, что они работают вместе.

Тэйн закончил защёлкивать металлические доспехи на руках, на каждом куске которых были выгравированы числа, а за ними ещё числа – символ обещания силы от высших Сил, затем натянул перчатки и хлопнул своих друзей по плечам. Он предпочитал эту защиту той которой обладала его роба.

– Никто не имеет права приходить на нашу территорию и причинять боль нашим людям. Демоны хотели войны, и они ее получат.

– Ради короля, – воскликнул Бьорн.

– Он еще не закончил свой путь, – сказал Ксерксес, – он теперь в лучшем мире, его дух в царстве Всевышнего, на небесах. В гораздо лучшем месте.

Они разделили минуту молчания, каждый вспоминал то добро которое король делал им, на протяжении многих лет.

Вместе они вышли из комнаты на крыше клуба. Тэйн раскрыл свои крылья. Звезды великолепно сверкали, на тёмном небе.

– И сейчас мы закончим наш путь. – Тэйн нырнул в ночь, направляясь вниз, ниже и ниже, и повернул на запад.

Воздух хлестал его кожу, путался в волосах, становясь теплее, чем ближе Тэйн подбирался к земле, даже когда покрытый снегом массив Сьерра-Невада появился в поле зрения. Там было огромное количество сосен и кристально-чистое озеро. Хижины лыжников. Люди с трудом передвигались по снегу. И где-то здесь жила Малия. В лачуге из камня и льда, скрытой в скале. Посланникам нравилось жить среди стихий, и падший ангел должно быть цеплялась к привычке.

Тэйн прошел сквозь стены и очутился в комнате, лишенной какого-либо комфорта. Везде стояли компьютеры, экраны телевизоров, радио и все виды другого оборудования, но ни кушетки, подушки или одеяла. Ни одного фото.

Женщина, о которой он слышал, но никогда не видел, руководила всем с проницательным взглядом, беспрерывно стуча по клавишам клавиатуры.

Она выглядела словно готическая принцесса, с бледной кожей, длинными белыми волосами, огромным количеством татуировок и пирсинга. Длинная густая челка закрывала лоб обрамляя большие голубые глаза.

Бьорн и Ксерксес опустились позади него.

– Мило, – сказал Бьорн, осматривая ее. – Я не слышал об этом обстоятельстве.

Если она поможет, возможно он возьмет ее в "Упадок" ради нескольких дней веселья.

Если нет...

Он не может её убить. Это против правил. Но может сделать другие неприятные вещи.

– Я ждала вас раньше, – внезапно сказала она. Ее кресло повернулось, и она уставилась на Тэйна непоколебимым взглядом.

Малия не должна была ощущать его. Потому что была человеком.

"И миловидная внешность не скроет ее справедливости", – понял он. Ее черты были смелыми, чувственными. Белый густой веер белых ресниц и глаза с тяжелыми веками. Выделяющийся нос с пирсингом в обеих ноздрях. Четко выраженные скулы. Пухлые губы с двумя штангами под нижней. Упрямый подбородок.

Тэйн шагнул в естественный мир.

– Невозможно, – сказал он. – Ты точно знала, когда я приду.

– Я знала, когда ты планируешь прийти. И надеялась, что поторопишься. – Она пробежалась по нему оценивающим взглядом. Понравилось ли ей то, что она увидела или нет, Тэйн не был уверен? Ее застывшее выражение лица не изменилось. – Уильям сказал, что ты чересчур самоуверенный.

Она не слышала о нем, пока жила на небесах. Это его немного обидело.

– Ты его любовница?

Малия весело захихикала, искренне... но не подтвердила или опровергла.

Бьорн и Ксерксес присоединись к Тэйну, и она также бегло их осмотрела. Опять же, выражение ее лица осталось пустым, нечитаемым.

– Приготовились к войне, я вижу, – сказала она. – Против меня? – В ее тоне не было страха. Только одобрение.

– Почему ты пала? – задал вопрос Тэйн. Малия снова хихикнула.

– Ага. Догадайся сам, поскольку я не говорю об этом. Очень хорошо. Он узнает об этом позже.

– Что ты знаешь о шести демонах...

– Сейчас скрывающихся на земле? – перебила она, приподняв одну бровь. Он шагнул к ней, сжимая кулаки.

– Да.

– Я покажу вам. – Она повернулась к мониторам, начав печатать. – Нью-Йорк – город с высоким уровнем преступности, это правда, но то больше, то меньше, а сейчас там небывалый и внезапный всплеск преступности. Что как правило происходит по нарастающей. Ну а прошлой ночью произошел такой внезапный скачок, какого я не видела раньше. Убийства, изнасилования, кражи, избиения, но большинство произошло, когда люди были одни, в своих домах, что осталось не зафиксированным. И это не только в определённом районе, а повсеместно.

– Это ничего не доказывает, – ответил Тэйн. Она фыркнула.

– Как тебе известно, само присутствие демона является причиной сильных атмосферных и энергетических изменений на месте.

– Это так, но совсем не значит, что всплеск вызвали демоны.

– Кто бы не убил твоего короля теперь ослаб. Германус бы сражался, и сражался отчаянно. Демоны знали, что вы, ребята, скоро будете наступать им на пятки, и поэтому хотели бы быстро восстановить силы. Поскольку они питаются злом, послали бы миньонов нанести максимальный ущерб.

Потрясающе и умно. Да, он хотел ее.

– Так они разделились.

– Именно. – Она показала карту мира на отдельном экране, постукивая пальцем по покрасневшим областям. – В каждом из этих мест был подобный всплеск.

– Здесь двенадцать мест, – сказал Ксерксес, – а демонов только шесть. Она закатила глаза, говоря:

– Вы знаете, как и я, что мы не глупы, чтобы раскрыть план врага. Им известно, что мы можем выследить их таким образом, и поэтому захотели бы перехитрить нас. Вот почему я помянула миньонов.

Она сказала "мы", как если бы все еще была частью армии.

– Ты думаешь, что они приказали своим отрядам напасть на другие территории, подальше от них, чтобы разделить наши силы.

– Именно.

Он, Бьорн и Ксерксес переглянулись. Малия, возможно, права... но они должны полагаться только на самих себя.

"Итак, с чего мы начнем?" – Спросил Ксерксес, и его шёпот раздался в голове Тэйна.

Ангелы могли связываться с каждым членом армии Захариила таким способом... если того пожелают... но они предпочитали говорить так, только друг с другом.

"Не думаю, что это имеет значение, – ответил Бьорн. – Неважно куда мы пойдем, все

равно будем сражаться с отрядами демонской армии".

" Правда. Но шесть лидеров сконцентрируют свои усилия на получении контроля над людьми. Чем больше людей они завербуют, тем меньше мы сможем сделать, чтобы дать отпор ".

"И снова, откуда ты хочешь начать?" – Спросил Ксерксес.

– Никто не говорил вам, что грубо разговаривать телепатически перед девушкой? – пробормотала Малия.

Тэйн проигнорировал ее, задумавшись на мгновение.

"Мы разделимся, каждый возьмет по участку. Если обнаружит одного из шести, то предупре дит остальных, и мы объединимся ".

Бьорн кивнул.

Ксерксес напрягся. Очень хорошо.

Со времен их спасения из подземелья демонов, они провели не больше одной ночи раздельно. Всегда прикрывая спины друг друга.

Но, если они останутся вместе сейчас, их поиск замедлиться, а долг перед бывшем королем важнее этого.

"Я беру Нью-Йорк", – сказал Бьорн.

"Я – Хайленд [10] ", – бросил Ксерксес.

Лас-Вегас был вторым по размерам красной областью, но...

"Я возьму Окленд [11]. У меня там дом". Тэйн защитит свою собственность.

Он сжал руку Бьорна и притянул его для того, что люди называют дружеской поддержкой.

Затем Бьорн материализовал крылья и исчез. Тэйн сделал тоже самое с Ксерксесом, и тот тоже умчался.

– Спасибо тебе большое, Малия, – пробормотала девушка, покачивая головой. – Ты очень помогла нам, Малия, и мы бы не справились без тебя.

– Это еще надо доказать, – сказал ей Тэйн. Она угрюмо посмотрела на него.

– Ты лучше поучись манерам, прежде чем обращаться ко мне снова. В противном случае я не дам вам новую информацию.

– Обещаешь?

– Угрожаю.

Он поборол усмешку. Ему еще не приходилось встречать женщину, которая могла сопротивляться так долго. И это не гордость говорила, а правда. Так много девушек питала слабость к милым личикам, а его лицо красивее чем у большинства. Он бы опечалился тем фактом, что так мало дамочек предпочитают заглянуть под внешность, если бы когда-нибудь действительно хотел женщину.

– Почему ты нам помогаешь? – спросил он Малию. – Ты не сможешь купить себе путь обратно. – Никто не мог. Некоторые Посланники возвращались на небеса после падения, но их действия не имели ничего общего с этим. Они должны были обратиться к Всевышнему и попросить.

– Знаю, что не могу, – ответила она мягко.

– Тогда почему делаешь это? – вфновь задал вопрос Тэйн.

Малия не смотрела ему в лицо, но он увидел ее грустную улыбку.

– Ты, возможно, в большей степени поймешь мой ответ.

– И каков он?

– Раскаяние. Переводчики: Shottik Редактор: natali1875

Глава 20

Никола желала оказаться где угодно, только не в изысканном ресторане «Стейк Хаус» в сопровождении двух мужчин, которых практически не знала. Но она была полна решимости хорошо провести время для пользы сестры.

И до сих пор все за столом верили, что так и было.

–...и так через два года я понял, что она изменяла с моим же братом на протяжении почти всех отношений. И знаешь, что? Это еще не самое ужасное, что она сделала! – Блейн, партнер Лайлы на свидании, рассказал другую историю о женщине, которая разбила его сердце, разрушила жизнь и оставила его разбираться во всех видах эмоционального краха, и остановился только, чтобы допить пятый бокал пива.

Лайла положила руку на сердце, ее глаза наполнились слезами, когда она увлеченно слушала и пыталась оказать поддержку.

Декс потёр затылок.

Никола выдавила улыбку и передвинулась в кресле. Она променяла удобные и красивые платья, купленные ей Колдо в знак внимания, на черное платье, которое надевала на тройные похороны – мамы, отца и брата.

Это казалось хорошей идеей, когда она вытащила его из шкафа. В конце концов лучше выглядеть не современной, чем надеть на свидание с одним мужчиной то, что купил другой.

Но она набрала немного в весе, и материал стеснял, мешая дышать. Колдо взглянул на нее и нахмурился.

– Именно в таком виде ты хочешь предстать перед этим человеком? Что она могла ответить на это?

После того как он прочел лекции о безопасности, заканчивая:

– Ты взяла свой телефон? Тебе лучше взять его. Позвони мне, если он сделает что- нибудь, что тебе не понравится. Или если ему не понравится то, что вы делаете. Не забывай про татуировки на руках. И помни, что можешь позвать Всевышнего.

– Сделаю. Папочка.

Его сердитый взгляд потемнел прежде, чем Колдо переместил ее и Лайлу в их дом. Затем он приказал Николе не двигаться, пока прошелся обжигающими руками по ее лицу, рукам, даже ногам... намазывая каждый сантиметр открытого участка кожи каким-то блестящим лосьоном.

Затем он исчез без объяснений. С тех пор она его не видела. Но по крайней мере он не забрал свое тепло с собой.

Впервые в жизни она не была одета в свитер, не прижималась к "ходячей печке", известной как Колдо, и при этом температура ее тела нормализовалась. Никола не дрожала.

Вскоре после этого приехали Декс и Блейн, и вот они уже, в Кадьяке. Сидят за маленьким столиком, при свечах, на фоне мягких звуков играющей арфы.

Лайла выглядела великолепно со светлыми волосами, ниспадающими на плечи, и в красном атласном облегающем платье, которое купил ей Колдо.

Блейн надел темный костюм и галстук, оба из которых сидели криво. Декс надел тоже

самое, прекрасно дополняя свое тощее телосложение.

Не получая ничего взамен, он просто проявлял заботу, желая угодить каждым словом. Всем женщинам нужно познакомиться с таким мужчиной как он, по крайней мере однажды. Но несмотря на все это... она все еще хотела Колдо. Только Колдо.

– Итак, – сказал Декс, сжимая ее пальцы, чтобы привлечь к себе внимание, вероятно, желая отключиться от Блейна.

Не было ни тепла при касании, ни покалываний.

– Итак, – ответила она.

Он нахмурился, даже побледнел, и отдернул руку. Парень посмотрел вниз, изучая свои пальца на свету.

– Что-то не так? – поинтересовалась Никола

– Нет. Нет. Мне просто... показалось, что почувствовал ужасное... э-э, неважно. – Он вынуждено улыбнулся. – Итак, у тебя есть татуировки, да?

– Да.

– Я бы никогда не догадался. Она тоже.

– Почему цифры? – спросил он.

– Почему бы и нет? – ответила Никола, поскольку не было другого правдоподобного ответа.

Декс пожал плечами, говоря:

– Довольно справедливо. Так я говорил тебе, что у меня не было свиданий несколько месяцев?

– Но почему? – слова слетели с ее губ мгновенно, Никола поняла свою ошибку и покраснела. – Прости. Это было так грубо. И я не имею права судить тебя. Я не ходила на свидание несколько лет.

Декс отхлебнул вина, изучая ее поверх бокала.

– Это невозможно. Каждый мужчина в офисе практически влюблен в тебя. И если бы ты проявила хоть малейший интерес, они бы влюбились по уши.

Влюбились в нее? Это просто невозможно.

– Почему они хотят... – Еще один грубый вопрос, и этот она не закончила.

– Почему они хотят тебя? – спросил Декс, заканчивая ее предложение. Он еще раз рассмеялся, чтобы расслабиться. – Ты такая сдержанная, тихая, и в последнее время очень грустная. Это становится навязчивой идеей, заставить тебя улыбнуться. Ты красивее с каждым разом, когда я смотрю на тебя, пока ты не замечаешь. И я могу продолжать и продолжать.

– Спасибо, – мягко ответила она. Если не сменить тему разговора, то скоро Никола воспламенится. – Значит... ты проводил время с Джамилой и Сиреной?

В это время Декс делал глоток вина и поперхнулся. Затем закашлялся, стуча себя по груди.

– Ты в порядке?

– Все нормально, нормально, – прохрипел он. – Эм, что заставило тебя спросить о них двоих?

– Мне просто стало интересно, как они действуют на остальных работников офиса.

– О, эм, думаю, замечательно. На самом деле я не пытался узнать их поближе.

Подошел официант с едой, расставляя тарелки на столе, и Декс облегченно выдохнул.

Резкий аромат специй поразил Николу, и её желудок скрутило от голода, ненасытный аппетит требовал внимания.

Именно тогда ей захотелось заказать сочный стейк, вместо тарелки феттучини[12].

– Расскажи мне больше о твоем процессе восстановления, – сказала Лайла... и Блейн сделал именно это.

– Они хорошо ладят, – сказал Декс, и снова потянулся, чтобы погладить руку Николы.

Он не касался стола, и все же его бокал вдруг опрокинулся, темно-красная жидкость выплеснулась на пиджак и брюки. Декс вскочил, матерясь.

– Прости меня, – выдавил он, прежде чем скрыться в мужском туалете.

***

– Ты ведешь себя как ребенок, – сказал Аксель.

– Забавно, что это говоришь мне ты, – ответил Колдо сквозь зубы.

– Ты облил алкоголем слабого человеческого мужчину.

– Пусть радуется, что, еще жив. Я мог бросить кинжалы.

– Подожди. Ты думаешь, я жалуюсь? На самом же деле поощряю.

Они стояли рядом со столиком на четверых уже двадцать минут, наблюдая за общением пары.

Колдо прибывал в ужасном настроении, и оно только ухудшалось. Он отслеживал отца, что оказалось проще простого сделать.

Каждое перемещение оставляло след в воздухе, а Нокс переносился очень много. Но когда след привел к дому Николы и испарился, Колдо пришёл в ярость. Гнев, который он не может себе позволить. Сейчас под его опекой находится женщина. Больше он не мог давать волю своему нраву. Что если он испугает Николу? Или случайно причинит ей боль?

Акселю, который мог найти кого угодно и где угодно, не повезло с Нефасом. Итак, они временно махнули на это рукой и пришли сюда.

Колдо практически тысячу раз набирал номер Николы. Он хотел сказать, как она прекрасно выглядит... так красиво, что не хотел, чтобы другой мужчина смотрел на нее. Хотел извиниться, за то, что на неё рявкнул. Хотел сказать, что ее парень лжец и извращенец. Колдо видел, Декса занимающегося сексом с Сиреной прямо на столе Николы, когда посетил ее офис. А сейчас мужчина делает вид, что не знает девушку.

С каждой проходящей секундой, один факт становился потрясающе ясным. Колдо должен взять Николу на руки и выставить настоящие требования. Еще один поцелуй. Только дольше. Глубже.

Она принадлежит мне. Самое время – это доказать.

Прошла секунда. Он кивнул. Да, действительно, прямо сейчас, он это докажет. Бедная Никола.

Колдо был наполовину Нефас. Опасным. Отвратительным. Злым. Даже его прошлое вернулось, угрожая ей.

У него нет крыльев. Он никогда не был с женщиной, не был уверен каким способом угодить ей, и как будет себя чувствовать после этого.

В ее короткой жизни было так мало радости. Все, что она когда-либо любила, у нее украли. Если Колдо удержит ее, романтической болтовнёй, ей не станет лучше.

Свое время придется делить между Николой, его матерью, отцом и, в конечном итоге, его обязанностями. И что случится с Николой, если он падет?

Тем не менее это не остановило его сегодня от растирания своей эссенции по всему ее маленькому телу, отмечая и предупреждая всех других мужчин держаться подальше.

Сейчас ее кожа блестела и сияла золотом.

Колдо мог это видеть и знал, что Аксель может. Но не Декс. И все же, человек почувствовал жжение, когда осмелился протянуть руку и дотронуться до того, что принадлежит Колдо.

Это действие едва не стало причиной его гибели. Колдо зарычал и бросился вперед, намереваясь оторвать голову человека... и сделал бы, если бы Аксель не повалил его на пол.

Никола заслужила мужчину лучше, чем Декс. Лучше, чем Колдо. Но... она не собиралась получить это и ничего не поделаешь. Она получила Колдо. Все другие детали можно обсудить позже.

Кровь может запачкать его руки, но он будет обходиться с ней нежно. И она не такая как Корнелия или Нокс, он уже это понял. Никола никогда не отнесется к нему с не навиться и жестокостью.

Она заставила его смеяться, пока он был разбит. Ему понравилось обнимать ее, и держать на своих коленях. Ему нравилось говорить с ней, учить, слушать ее остроумные замечания и наблюдения, просто вдыхать ее запах. Он любил пробовать ее и сейчас хотел всю ее.

Зачем пытаться найти другую женщину, подделку, когда он уже отыскал настоящую? Никола была самым прекрасным существом, когда-либо увиденным им, и он хотел... получить от нее все.

Желал держать ее. Смотреть, как ее волосы струятся по спине. Услышать множество историй о ее детстве. Отомстить за ущерб, причиненный ей.

Он просто... хотел.

И он получит это... и многое другое.

"Однажды ты захочешь женщину, – сказал Нокс в один из своих "уроков". – И сделаешь все, чтобы заполучить ее".

Тогда он презрительно усмехнулся. Сейчас? Понял истинный смысл тех слов.

"Но, как только ты её отымеешь, она тебе надоест. Твое любопытство будет удовлетворено, увлечение исчезнет, и ты сможешь оглядеться в поисках следующего завоевания".

"Так случилось с моей мамой? – Спросил Колдо. – Ты хотел, ты получил и больше не испытывал желания".

Нокс глубоко и раскатисто рассмеялся. "Именно. Но я наслаждался ею в то время".

Возможно Колдо потеряет интерес к Николе тоже, но возможно нет. Словам его отца не стоит верить, хотя Колдо видел их подтверждение.

Конечно, Тэйн, Бьорн и Ксерксес, казалось, тоже думали, что женщины на один раз.

Но это не имело значение. Колдо больше не будет бороться с притяжением. Он не станет беспокоиться о том, что может пойти не так, чего может захотеть Никола, или что произойдет в будущем.

Он сказал ей не беспокоиться о ее болезни или о чём-то еще, что это только вредит ей, и сейчас последует собственному совету.

Ему просто нужно разузнать как действовать дальше.

– Ты выглядишь так, словно готов съесть рыжего на ужин, – сказал Аксель, будто читая его мысли. – Просто откройся ей, перенеси домой и сделай свое дело. Так мы сможем

вернуться к слежке за Нефасами.

– А если она станет сопротивляться при людях?

– Даю всего сорок девять процентов, что она сможет выиграть, так что ты в безопасности.

– Разве ты не можешь быть серьезным?

– Когда дело доходит до математики, я всегда серьезен. Просто, сделай что-нибудь или уйди, – сказал Аксель, полируя ногти. – Мне скучно. Происходят плохие вещи, когда я скучаю.

– След Нефас остыл, – напомнил он воину. – Все, что мы можем сделать, осмотреться вокруг и попытаться найти их гнездо. И если не получится это сделать, мы может только ждать их следующей атаки. Ничего лучше ты не можешь сделать.

Колдо смотрел на Николу, которая сейчас ковырялась в еде, наблюдая за сестрой. Прежде чем Декс умчался, она смотрела на пасту голодным взглядом, а Колдо хотел, чтобы она так смотрела на него.

Он взглянул на Лайлу, которая отодвинула свою еду, ни разу не попробовав, и оперлась локтями на стол. Пока Блейн уплетал свиную отбивную и рассказывал еще одну историю о бывшей возлюбленной, Лайла терла слезящиеся глаза, сочувствуя его горю.

Декс вышел из-за дальнего угла, пиджак висел у него на руке. На его обычной белой рубашке осталось несколько красных капель, а на левой штанине сырое пятно. Декс хмурился, когда вернулся на свое место.

– Мы можем уйти, – предложила Никола.

– Все в порядке, – ответил Декс сухо. – По моему тщеславию нанесен тяжелый удар, вот и все.

– Ну, может быть я могу чем-то помочь. – Прикусив нижнюю губу, Никола схватила бокал с водой, сделала глубокий вдох и вылила половину содержимого на колени.

У Декса отпала челюсть, когда она выдохнула и усмехнулась... а Колдо ненавидел этого мужчину за то, что он видел ее такой расслабленной, такой счастливой, и что она так стремилась развлечь и угодить.

– Сейчас мы оба выглядим так будто обмочились, – сказала Никола. Мужчина прыснул со смеху.

Колдо хотел так же смеяться.

– Нормально, возможно, мне придется бороться с тобой за нее, – сказал Аксель. – Это было по-настоящему круто.

Колдо переместился за пределы ресторана, мысленно приказав своей робе стать черными брюками и рубашкой, и вошел обратно в здание, на этот раз уже в реальном мире, где все могли его видеть.

Официанты изумлённо таращились на Колдо. И даже отдали ему свободный столик, не смотря на очередь.

Прозвучали вздохи. Послышался ропот. Колдо не стал разговаривать с кем-либо из людей, и подошел прямо к столику Николы.

Разговоры стихли. Он мог представить, как Аксель ржёт, но, к счастью, не мог видеть или слышать его.

Декс заметил Колдо, и его вилка замерла в воздухе. Его глаза расширились.

– Ты!

Блейн увидел его и выпрямился в своем кресле.

– Что... – начала Лайла, только взглянув наверх, застонала. – О, нет. Никола мельком бросила взгляд на Колдо, и тут же удивленно ещё раз.

– Колдо. Что ты здесь делаешь?

– Ты знаешь его? – прохрипел Декс.

Колдо окинул взглядом сидящих за столом. Он понял, что нужно было подготовиться.

Он понятия не имел, что сказать.

– Никола, – начал он.

– Да? – Она бросила салфетку на стол и встала. Подол ее платья пропитался водой, которая стекала по ее обнажённым ногам.

Он возвышался над ней, и это должно разубедить его. Он может навредить ей, не осознанно, и навредить достаточно сильно, чтобы её убить.

Но их взгляды встретились, и его кровь закипела, и Колдо понял, что не сможет провести еще одну ночь, не держа ее в объятиях.

– Твоя сестра повеселилась, да?

– Эм, не совсем, – сказала Никола, смотря на заплаканное лицо Лайлы. – Во всяком случае, она грустнее чем когда-либо. Прости Блейн, но это правда.

– Это можно исправить. – Колдо отдал приказ Акселю, который все еще был невидим.

"Позаботься о сестре. Сделай ее счастливой". И взяв Николу за руку, потащил к выходу.

– Колдо, – выдохнула она, хотя не оказывала никакого сопротивления. – Серьезно. Что происходит? Что-то случилось?

На заднем плане ему показалось, что он услышал, как кто-то спросил, не хочет ли она вызвать полицию.

Он оглянулся на Николу.

– Ты – моя. И я не оставлю тебя. Перевод чики: Shottik Редактор: natali1875

Глава 21

Когда они прошли через дверь, ночной воздух окутал их, Колдо сжал Николу в объятиях и взглянул на нее. Остальной мир исчез из ее сознания. Колдо был всем, что она видела, пока ее мозг прокручивал возможности и проблемы.

Он не оставит ее? Это были невинные слова, но его голос был напряжен, как если бы он произносил клятву, которая меняет жизнь, перед судьей.

Он пытался сказать, что с настоящего момента они официально пара?

– Что происходит? – спросила она, на самом деле предпочитая так думать. Кроме...

Что если ему будет ее недостаточно? Что если ее сердце никогда не восстановится, и она не сможет удовлетворить его физически?

Причина вчерашней паники вернулась, сплетая вокруг нее новые нити страха, образуя петлю вокруг шеи и затягивая ее. Давай, девочка. Ты уже спрыгнула с этого пути. Не возвращайся обратно.

– Твои обстоятельства изменились, – сказал Колдо.

– Я знаю, но... – Но? Никаких, но!

Последовала обжигающая пауза, когда он вглядывался в ее лицо.

– Дыши.

– Я пытаюсь.

– Пытайся сильнее.

Вдох. Выдох. Вдооох. Выыыдох. Ну вот. Получилось, стабилизировалось. Что бы ни случилось с ней, они пройдут через это в месте. Никола это знала. Могла положиться в этом... на него.

– Ты боишься? – спросил он.

– Не тебя, – ответила она правдиво.

– Тогда себя. Но могу это исправить. – Колдо посмотрел на нее с такой же энергией, которую она услышала в голосе, и с таким жаром. – Закрой глаза.

– Зачем? Ты переместишь меня...

Колдо так и сделал. Переместил ее. Никола моргнула и обнаружила, что стоит в своей спальне в Панаме. Он отпустил ее... только чтобы дать ей опереться на ближайшую стену.

Никола сглотнула.

– Лайла...

– О ней позаботятся.

– Ладно, я должна извиниться перед Дексом.

– Извинишься. Завтра. Отправь ему открытку. – Он сжал руками ее виски, его пьянящий запах окутывал ее, также, как и его руки.

Никола глубоко вдохнула, и ее сердцебиение вышло из-под контроля.

– Ты не можешь быть с другим мужчиной, – зарычал он. – Никогда снова. Ни по какой причине.

Несмотря на слишком быстрый ритм ее сердца, вся паника исчезла, как старая, так и новая.

– Я не хочу быть с другим мужчиной, – призналась она. Колдо уверенно кивнул.

– Ты принадлежишь мне. Только мне. – Снова, его слова звучали так, будто он дает клятву.

Они стали парой.

– Ты понимаешь какого рода девушку получаешь? – Никола сложила руки на груди, его тепло проникало сквозь рубашку и обволакивало ее кожу. – Я – это всего лишь я, и у меня есть несколько проблем.

Колдо довольно улыбнулся.

– Я знаю это. Чего не знаю, какого это быть в отношениях, но научусь. Не обойдется и без ошибок. Ты просто скажи мне, когда я совершу их, и я исправлю. Согласна?

Быстро растаяв...

– Согласна.

Больше он ничего не сказал. Просто прижался своими губами к ее.

Получился не жесткий поцелуй, какого она ожидала от такого решительного мужчины, или сладкий и нежный поцелуй, как их первый. Это был горячий и наэлектризованный, говорящий о необходимости, желании и одержимости. Пристрастие и вожделение. Забирающий и отдающий. Непоколебимое требование. Никола застонала от удовольствия, и он поднял голову. Колдо заглянул в ее глаза, внимательно всматриваясь.

– Я не жалуюсь, – сказала она. – Уверяю.

Колдо вернулся к начатому, целуя... целуя так глубоко, окружая ее обжигающим теплом своей кожи. Никола едва могла поверить, что это происходит.

Это было нереально. Чудесно. Он принадлежит ей... и здесь никого не было, чтобы

преждевременно остановить его. Они одни.

Ее сердцебиение усилилось. Конечности дрожали.

– Все хорошо? – выдохнул он.

– Мммм.

Он обхватил ее щеки ладонями, обжигающими как клеймо, и наклонил ее под нужным углом. Его зрачки заволокло пеленой желания, губы покраснели, опухли и увлажнились.

– Ты скажешь мне, если это изменится?

– Да. Но не удивляйся, если я буду стесняться.

– Говорил же тебе. Я не хочу, чтобы ты смущалась со мной. Что случится, то случится, и мы вместе с этим разберёмся. Мы в этом вместе.

Он взял слова из ее головы... слова уже сбывшейся надежды. Я растаю еще сильнее. Я влюбляюсь в него. По уши.

Колдо продолжил, забирая, отдавая. Ее руки скользили по его спине, ногти царапали ткань рубашки.

– Снимай одежду, – прохрипел он. – Я хочу прикосновений твоей кожи к моей.

Он издал низкое рычание, когда она повиновалась и проникла к нему под рубашку. Кончиками пальцев она провела по, накаченному жесткими тренировками, телу, не переставая им восхищаться. Его кожа была мягким бархатом поверх твёрдости, совершенством над совершенством, и он пах так хорошо, словно солнечный свет, напоминающий ей о лете. Лето напоминало ей о распускающихся цветах, а они напоминали об оттенках, множества оттенков, и жизни, такой яркой жизни.

Жизнь. Да. Вот чем был Колдо. Рядом с ним она становилась сильнее, счастливее.. свободнее. Она распускалась, подобно цветку. Колдо дарил умиротворение, которого у нее никогда не было.

– Больше, – сказал он, и отодвинулся от нее достаточно далеко, чтобы стянуть свою одежду через голову.

Никола потянулась к нему. Колдо обхватил ее за талию и приподнял. Никола обхватила его талию ногами, почувствовав, как белая молния пронеслась по венам.

– Я говорил тебе, что ты моя? – требовательно спросил он. Никола затрепетала.

– Да. А ты мой.

Колдо – подарок, о котором она могла лишь только мечтать, поэтому, сильно хотела быть идеальной для него. Всем, что ему необходимо. Она должна оставаться в сознании, нельзя позволить болезни взять верх. Не в этот раз, и смущению тоже. Только Колдо имеет значение.

Его руки скользили выше и выше, мягко на ней сжимаясь, затем жестче, вырывая из нее еще один стон.

– Так хорошо, – промурлыкал Колдо.

– Даже больше.

Их дыхания смешалось, превращаясь в короткие вздохи. Колдо целовал уголок ее рта, затем вдоль линии подбородка, иногда покусывая. Опускаясь еще ниже, он лизнул ее шею, местечко, где колотился пульс, ключицу. Всегда он относился к ней так, будто не мог насытиться, как если бы хотел попробовать каждый ее дюйм сразу.

– Но этого недостаточно, – сказал он, возвращаясь, чтобы поцеловать ее в губы. Никола увернулась, застонав.

– Я думала, ты только что сказал...

Он потянул верхнюю часть платья вниз, обнажая все больше и больше кожи, для ласк. Возражения исчезли, когда Колдо прижал Николу к стене. И не для того, чтобы обидеть. Просто требовал большего.

Больше она отдаст с радостью.

Колдо скользил своими великолепными руками вниз... вниз, пока наконец-то не достиг подола платья. Он поднимал его выше и выше, пока ткань не собралась на талии.

Николу пронзила лавина плотских ощущений, когда холодный воздух коснулся её кожи. Колдо провел кончиками пальцев вниз по ее бедру, вызывая одну волну дрожи за другой. Затем... провел ими обратно, оставляя огненный след, и это было... это было... так хорошо, слишком хорошо, слишком много после вечернего стресса, и... появился туман в ее

голове как и раньше.

– Колдо, – попыталась сказать Никола, но его имя было не громче дыхания. Он целовал ее снова, крадя то, чего у нее и так было мало в запасе, и все это время эти изысканные пальцы продолжали дарить ей самые мягкие из ласк, поднимая ее тело до высот, которых она не готова была достичь.

Ее мир накренился, и она погрузилась в темноту.

Время перестало существовать. Шум исчез. Чувства оставили ее... Внезапно, что-то похлопало ее по щеке. Что-то холодное ударило по лбу.

Нахмурившись, Никола вынырнула из тьмы и, моргнув, открыла глаза. Колдо навис над ней, а она... она лежала на кровати, ее голова на бархатной, мягкой подушке. Ее платье было на месте, прикрывало ноги.

О, нет.

– Это снова случилось?

– Да. Ты упала в обморок. – Его чувство вины было осязаемо. – Я перенес тебя на кровать.

Даже учитывая ее понимание того, что он хочет ее в любом случае, несмотря на что-то подобное этому, она подозревала, что кровь прилила к ее щекам.

– Мне так жаль, Колдо.

– Не надо. Я подталкивал тебя слишком сильно, слишком быстро. – Рубашка вновь закрывала его великолепную грудь, и сейчас, пожалуй, это самая большая трагедия. – В следующий раз я буду медленнее.

– Следующий раз, – повторила она и захотела мурлыкать от удовольствия. Он нахмурился.

– Ты не хочешь следующего раза? Больше всего на свете.

– Что заставляет тебя думать так? Пока ты желаешь меня, я хочу еще одного раза, – добавила она в порыве. – Ты пытаешься намекнуть, что хочешь вернуться к тому, когда мы были просто друзьями?

Колдо сжал ее подбородок рукой, его большой палец ласкал ее щеку.

– Ты ударилась головой? Конечно, я не хочу быть просто твоим другом. И ты должна знать меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я ни на что не намекал.

Правда. Никола улыбнулась ему.

– Ты можешь быть еще более милым? Уголки его губ дрогнули.

– Во-первых, меня не волнует, если ты теряешь сознание каждый раз, когда мы делаем это. Ты стоишь любых усилий. Во-вторых, я делаю тебя счастливой. Следовательно, помогаю тебе излечиться.

"Не просто счастливой, – подумала она. – Безумно счастливой".

– Ты хочешь остаться просто друзьями? – спросил он, и в этот раз его тон был таким резким, что мог порезать ее. Однако, выражение его лица говорило об обратном. – Я не из тех мужчин, которые покупают чувства, но, возможно, я могу сделать другое. Есть то, что ты хочешь, а я не дал этого тебе?

Ее сердце забилось быстрее.

– Нет, – призналась она. – Я не хочу быть просто друзьями. И ты дал мне все. – Он был тем мужчиной, о котором она думала весь вечер. Мужчиной, с которым она хотела быть. Мужчиной, которого жаждала.

Колдо расслабился, кивнул и теперь касался ее шеи, где дико бился пульс.

– Мне нравятся поцелуи, которые мы разделяем.

– Мне тоже они нравятся.

– Я люблю пробовать тебя и чувствовать.

– Да.

– Я хочу из тебя вывести токсин. – В его тоне появилось решимость. – Навсегда.

Она тоже. Больше чем что-либо. И им нужно сменить тему разговора, прежде чем она настоит на слишком сильном, слишком быстром.

– Расскажи что-нибудь, чтобы отвлечь меня. Пожалуйста.

Он изучал ее долгое время прежде чем кивнуть, решаясь. Откатившись на свою сторону, он сказал:

– Впервые я увидел тебя не в лифте.

– Не там?

– Нет. Накануне меня послали в больницу помочь человеческому мужчине, и я наткнулся на палату твоей сестры. Божество показало мне в каком она была состоянии, потому что кормила демона страха слишком долго, он смог проникнуть внутрь ее тела. Всевышний показал мне это, потому что хотел, чтобы я помог ей. Ей, но, как я думаю, и тебе. Ты была в опасной близости, чтобы также стать жертвой.

Никола облокотилась на него, ища удобства, общения и понимания, все вместе в одной дразнящей позиции, несмотря на тему разговора. Или может быть из-за нее. Знание – сила.

– Я кормила демона? То есть, я знала, что отравлена, но просто думала... не знаю, о чем я думала.

– Двое из них кружились вокруг тебя. Стон застрял в горле.

– Но я не знала. Никогда их не замечала.

– Если бы не мое задание, ты бы никогда и не увидела. – Он сжал свою руку на ее шее в нежном удушающем захвате... нежно, но тем не менее захват мешал дышать. Колдо был новичком в таких делах, как и она, и Никола внезапно стала бороться с улыбкой.

– Расскажи мне что-нибудь о себе, – попросила она. – Что-то такое, о чем ты не говорил больше никому.

Последовала долгая пауза. Колдо сглотнул.

– Ребенком я жил в постоянном страхе. Моя мать ненавидела меня, а отец... унижал.

– О, Колдо. Мне так жаль. – Так это его отец оставил шрамы?

– Я не знаю с какими ужасами мне придется столкнуться, только то, что я обязательно с ними столкнусь.

Неудивительно, что он был настолько сильным, настолько сдержанным... настолько уязвимым и неуверенным.

Колдо воздвиг стену, отчаянно пытаясь защитить хрупкое сердце, которое было растоптано людьми, которые в первую очередь должны были любить его.

Людьми, которые вместо этого отвергли его с оскорблениями.

Она провела пальцами по кубикам живота, желая, чтобы рубашка исчезла, затем упрекнула себя за такое желание.

– Задай мне вопрос, – попросил Колдо. – Любой вопрос. Мне нравится делиться с тобой.

Никола задумалась на мгновение.

– Почему ты был так расстроен, когда мы разговаривали по телефону после вчерашней встречи?

– Я только что узнал, что мужчину, которого я любил, убили.

– О, Колдо, – повторила она. Он переживал один удар за другим, и эти знания опечалили ее.

Он взял ее за руку, провел костяшками пальцев по своим губам и поцеловал. Затем потерся щекой о руку, подбородком, его борода щекотала кожу, прежде чем снова поцеловать костяшки пальцев.

– Это наказание я заслужил.

Тоже чувство вины и стыда, которое она временами видела в его глазах, источал его голос.

– Я собираюсь сказать кое-что и не хочу, чтобы ты обижался, хорошо?

– Хорошо, – неохотно согласился он.

– Это самое смехотворное, что я слышала в своей жизни! Ты не заслужил того, чтобы потерять друга!

Он слегка расслабился.

– Я не всегда был тем мужчиной, которого ты знаешь.

– И я не всегда была той девушкой, какую знаешь ты. Он покачал головой.

– Ты всегда была милой, доброй и заботливой, и это так.

Нет. Он не знал всей правды... что однажды они с Лайлой планировали убийство человека, ответственного за смерть их родителей и брата.

И она будет вечно благодарна, что план провалился. Момент ярости изменил бы всю их жизнь, и не в лучшую сторону.

Но все, что она сказала Колдо, было:

– Ты ошибаешься. – И поцеловала его грудь. Не было причин портить момент. – И заметь, какая я замечательная, указываю, как ты и просил.

– Замечательная. Да.

В его голосе не слышалось сарказма. Милый мужчина.

– Скажи ла, – вставила она, вспомнив, как однажды он использовал это слово с ней. Колдо молчал.

Она проследила за тяжелыми ударами его сердца.

– Что означает это слово?

– Остановку и, думаю, то, что сказала.

Ну, ну. Отныне она возможно будет использовать слово после всего сказанного ею.

– Итак, сейчас, когда мы обнажили наши души, и я взорвала твой мозг своим интеллектом, что ты хочешь делать остальную часть нашего свидания?

– Отдыхать. Ради того, что я запланировал на завтра, тебе понадобятся силы.

Дата добавления: 2015-10-23