Эпилог.

Пожалуй, вряд ли где увидишь столько любви, как в международном аэропорту – в этом создатели фильма «Love actually» определенно правы. На вокзалах тоже, конечно, много провожающих и встречающих, и даже с цветами, но резкий контраст между всплесками ярких положительных эмоций и картинами человеческого бедствия – вокзалы по-прежнему остаются приютами бродяг, которые едут (едут ли?) неведомо куда – портит всю идиллическую картину. А вот в аэропортах любовь просто витает в воздухе. И если вы не очень спешите на ваш рейс «Москва – Хургада» (погодите, сударыня, не торопитесь так, вы рискуете сломать каблук и потерять колесико от чемодана – регистрация все равно закончится только через полчаса), то можете встать посреди зала, закрыть глаза – и вы почувствуете, как вас с ног до головы окатит любовью, накопленной в этих стенах за день.

Наверное, именно любовь излучала маленькая компания – два улыбчивых темноволосых парня – один высокий и стройный, другой коренастый крепыш, а еще мужчина и молодая женщина, которые держались за руки и смотрели друг на друга, словно молодожены. Можно было бы поверить, что они и вправду только что поженились, если бы не реактивный метеор трех лет от роду, который носился вокруг них и поминутно вскрикивал: «Папа, смотри!», указывая то на летчика в красивой, с иголочки форме, то на пассажира с большим бульдогом, то на багажный автокар. Удивительно, но на «папу» оборачивались и высокий парень, и голубоглазый мужчина, на которого с интересом посматривало большинство пассажирок и даже некоторые пассажиры: первые потому, что мужчина очень уж привлекательный, а вторые гадали – фантаст ли это Степнов или они обознались?

- Борь, что-то ваш рейс не объявляют… Странно…, - обратилась женщина к невысокому парню.

- Угу, конечно не объявляют, - ответил за него высокий, - И не объявят еще, как минимум, с полчаса. Мы же приперлись за два часа до отлета. А все Южин, педант чертов! Даже кофе мне не дал допить!

- Ой, Комаров, кто бы говорил, - насмешливо протянул Южин. – А нечего было до часу ночи бокс смотреть.

- Ладно, голубки, подеритесь еще тут, - вставил свое веское слово на правах старшего писатель-фантаст Виктор Степнов (да, мужская часть пассажиропотока не ошиблась, это был именно он). – Лен, где Витя?

- Да вот же он – табло рассматривает.

Степнов оглянулся туда, куда указывала тонкая рука Лены и его в очередной раз захлестнули волны неизъяснимой нежности – так бывало каждый раз, когда он смотрел на сына. Несколько дней назад они с Леной поговорили с малышом, как со взрослым, и объяснили ему, что дядя Витя в действительности его самый настоящий папа. Они оба волновались, как мальчик воспримет эту новость – все же, он был очень привязан к Стасу, но Витя-младший принял истинно соломоново решение:

- Получается, у меня теперь два папы, да?

- Да! – хором выдохнули Лена с Виктором. Пусть лучше так, чем плачет, обижается и не понимает. А потом все как-то устаканится… Тем более, Комаров все равно уезжает.

- Кстати, Стас, мне тут вчера твоя мама звонила… Что ты ей наговорил? – грозно сдвинув брови, спросила у бывшего теперь уже мужа Лена.

- Лен, только правду, чистую правду. Сказал, что ты подала на развод, что у тебя другой, что я не могу жить с вами в одном городе, так как мне больно будет видеть вас вместе, поэтому я уезжаю по приглашению в Нидерланды на-всег-да! – хитро улыбнулся Комаров.

- Да уж… Судя по выражениям твоей мамы, она теперь вряд ли пригласит меня на чай. А когда я все подтвердила и сказала, что Витя не твой сын, я думала, она на проводе повесится. Столько интересного о себе я еще не слышала…

- Лен, прости, но это же вынужденная мера. Как хирургическая операция. Надо было отрезать. Я, конечно, тебя подставил, но даю слово – больше мама беспокоить тебя не будет.

- А тебя? Ты же не сказал ей, с кем ты едешь?

- Я похож на идиота? – ухмыльнулся Стас. – Конечно, нет. Более того, она думает, что я вылетаю послезавтра. И не в Амстердам, а в Утрехт – одолжил у коллеги авиабилет, чтобы ей показать. Приедет маман послезавтра в «Шереметьево» провожать бедного меня, а бедный я уже три дня как тю-тю в Амстердам.

- Зря ты так, Стас, - укоризненно покачал головой Виктор. – Она же все-таки мать…

- Мать. И я ее люблю. Но предпочитаю делать это на расстоянии. Мне, Вить, моя голова и без лоботомии пригодится. Да не переживайте вы так! – оглядел он обеспокоенные лица друзей. – Я ей позвоню через неделю и все расскажу. Отречется от меня – ну и ладно, если нет – тоже хорошо. Через годик, может, приедет в гости. Все в порядке.

Они замолчали и посмотрели друг на друга. Несмотря на упоминание о матери, Стас светился счастьем, да и Боря тоже – рядом с ним. Виктор и Лена, в принципе, не отставали. Благодаря связям Стаса в районном суде и ЗАГСе их с Леной молниеносно развели и тут же приняли новое заявление – на этот раз уже от Елены Никитичны Кулеминой и Виктора Михайловича Степнова. Свадьба через месяц. Южины-Комаровы зовут их в Амстердам, типа, две свадьбы сразу отгуляем. Виктору эта идея не очень нравится, но Ленка не теряет надежды все-таки его уговорить – ведь потом можно будет заехать в Швейцарию к родителям, чтобы они увидели, что у их дочери наконец-то все хорошо.

Лена посмотрела на Виктора. Какое счастье быть с ним рядом! Они словно вернулись в то блаженное время, когда жив был еще дед, когда они со Степновым все дни проводили вместе и… да, ночью они тоже не скучали. Кулемина почувствовала руку своего будущего, теперь уже самого настоящего, а не фиктивного, мужа, на своем бедре. «Когда уже ты насытишься, мой ласковый и нежный зверь?» - лениво подумала она, хитро улыбаясь в ответ его тайным поглаживаниям. – «Хоть бы никогда…».

Между тем, аэропорт продолжал жить своей, очень занятой и напряженной, жизнью – табло, которое целиком захватило внимание маленького Вити, поминутно сменялось, выдавая информацию о прибытии и отправлении новых рейсов, по громкой связи объявляли о начале и конце регистрации, повсюду сновали улетающие, провожающие и встречающие – катили объёмистые чемоданы на колесиках, болтали, пили кофе из картонных стаканчиков… Наконец, объявили регистрацию на рейс Комарова и Южина. Парни, подхватив свои сумки и лучезарно улыбаясь, направились к терминалу, за ними последовали и Кулемины-Степновы, как вдруг…

Ну, не то, чтобы совсем уж страшно «вдруг» - чай, не крокодила в костюме от Кавалли увидели, но все-таки… Прямо на них, под руку с высоким стройным блондином в вельветовой куртке шла лучащаяся счастьем и от этого не замечающая ничего вокруг Ильза Нагодина, а за руку она держала…Да-да, маленького худенького мальчика! Он крепко сжимал мамину руку и то и дело украдкой прикладывался к ней щекой.

- Ильза!

- Лена! Витя! Витенька! Господи! Откуда вы узнали?! – Ильза была в шоке: она же ничего не говорила Кулеминым-Степновым о своем приезде, хотела сделать сюрприз…

- А мы и не знали, - улыбнулась Лена, бросив быстрый взгляд на блондина – хоррроош!

- Мы приехали Стаса и Борю проводить, - Виктор был страшно рад видеть свою партнершу такой счастливой – впервые за несколько лет. – Они вон там, - он махнул рукой в сторону регистрации: Ильза успела увидеть только две спины, скрывающиеся за створками посадочных ворот.

Настало время вспомнить о хороших манерах, и Ильза блестяще их продемонстрировала:

- Познакомьтесь, это Степан Ратушев, мой гениальный всемогущий адвокат, - ослепительная улыбка в адрес довольного такой рекомендацией блондина. - А это Виктор Степнов, звезда российской фантастики и мой непосредственный начальник, - мужчины обменялись крепким рукопожатием, - и Лена Кулемина, его… уже невеста, да? – Лена кивком подтвердила свой статус, и тоже на современный европейский манер пожала руку Степану. – А этот маленький метеор – их сын Витя-младший.

При виде другого мальчика Витя приостановил свой активный моцион вокруг родителей и теперь с интересом рассматривал сына Ильзы. Тот, похоже, не возражал против нового знакомства, но руку мамы пока не отпускал.

- А это, ребята, познакомьтесь… - голос Ильзы наполнился нежностью и особенной теплотой. – это мой сын Стюарт. Он теперь будет жить со мной… с нами… в России.

Стюарт нерешительно высвободил свою ладошку из теплой маминой руки, чтобы высокий голубоглазый мистер с широкой улыбкой мог ее пожать. Почти одновременно к нему подбежал и мальчик с необычным русским именем «Витья» и тоже пожал ему руку, совсем как взрослый, и ободряюще улыбнулся вдобавок. Стюарту, которому довелось пережить столько всяких неприятностей за последнее время – злую тетю Глэдис, папину сестру, приют, суд, стало немножко легче на душе. Похоже, ему понравится в России. Самое главное, что мама теперь рядом, да и со Степаном они хорошо поладили. Когда мама сказала ему, что они все вместе уедут в Москву, будут жить там в большой квартире, и что они со Степаном поженятся, Стюарт поначалу расстроился – ведь папа часто рассказывал ему всякие страшные истории про Россию и русских. Впрочем, выйдя из самолета, мальчик сам убедился, что в Москве не разгуливают повсюду бурые медведи, и что русские не носят постоянно шапки-ушанки и не играют на балалайках. И – самое главное! – теперь с ним была мама, которая поклялась, что теперь уж точно его никогда никому не отдаст…

- Ну что, давайте мы вас подвезем? – предложил Виктор.

- Спасибо, Степнов, только чур – я за рулем! – со смехом ответила Ильза. – Степ, закажи, пожалуйста, доставку багажа на дом.

Блондин кивнул и направился к сервисной стойке. Виктор, взяв мальчиков за руки, направился вперед, на стоянку – при таком потоке людей и машин могли возникнуть проблемы с выездом с парковки. А Лена порывисто обняла Ильзу:

- Я так за тебя рада!

- Лен, ты не представляешь! Никогда не думала, что со мной такое случится! Степа просто совершил чудо! Ты бы видела его в суде – он дрался за меня, как лев! И мы победили!

- А это что такое? – потянулась Лена к правой руке Ильзы, на которой в луче солнца ослепительно сверкнул камень. – Неужели бриллиант?!

- Да! – выдохнула Нагодина. – Позавчера! На одно колено становился, представляешь! И согласился жить в Москве! Я просто неимоверно счастлива!

Лене ничего не оставалось, как кинуться счастливой помолвленной на шею! Еще одна свадьба! Что может быть прекраснее!

… Кулемина… хм, точнее, уже Степнова тогда немножко ошиблась. Прекраснее могло быть только то, что ровно через девять месяцев, в один день, в одной палате появились на свет Полина Степнова и Мария Ратушева. Но это уже совсем другая история.

Конец.

Дата добавления: 2015-07-08