Глава 7. - Вот всё, что мне удалось узнать, - закончил свой рассказ Виктор и посмотрел на своего

- …Вот всё, что мне удалось узнать, - закончил свой рассказ Виктор и посмотрел на своего литературного агента. Ильза сидела на водительском сидении, положив локти на руль, её лицо отражало напряжённую работу мысли.

- Значит, так, Степнов. Узнал ты негусто, но достаточно. Другое дело, как этой информацией распорядиться во благо. То, что этот твой Комаров хочет тебе помочь – честно говоря, не представляю, почему – это, безусловно, большой плюс. То, что у тебя есть Ленин телефон – про наличие у тебя неучтённого второго номера мы ещё поговорим, - Ильза грозно сдвинула брови, Виктор усмехнулся, - это тоже хорошо. Только звонить ей пока ни в коем случае нельзя.

- Это ещё почему?! – возмутился Степнов: он с того самого момента, как Стас вручил ему его «Нокию» с сохранённым набранным номером Лены, лелеял надежду нажать на вызов и услышать голос, который он узнал бы из миллиона других, голос, который он слышал во сне каждую ночь.

- А потому, - вернул его с небес на землю рассудительный тон Ильзы, - что ещё неизвестно, чем это может обернуться. Прогнозируемый вариант таков: ты ей звонишь, умоляешь о встрече, она бросает трубку, отключает телефон, меняет сим-карту – и всё! А если она выяснит, что её номером тебя по старой дружбе угостил Комаров, то Лена ещё и с ним поругается, ребёнка заберёт и уедет куда-нибудь – опыт у неё уже есть! Нет, Вить, здесь надо действовать по-другому. Что ты там говорил про журналистку какую-то?

- Про Михееву? Стас сказал, что она как-то связана с Лениным бегством. Он, правда, и сам толком не знает, как…

- Зато это выясним мы. Поехали, - Ильза резко повернула ключ в зажигании.

- Куда? – вопросительно посмотрел Виктор.

- В офис, куда же ещё – мне в машине плохо думается, - и она рванула с места.

Ильза с силой вдавливала педаль газа, проскакивая на жёлтый и лишь изредка посматривая в зеркальце заднего вида. Сидящий рядом Степнов, давно уже привыкший к её агрессивному стилю вождения, не делал ей замечаний: всё равно его машина пылилась в гараже – водить он, хоть и умел, но не любил. А Ильзе нравилось ощущение скорости и ветер в лицо из ветрового стекла, которое у неё всегда было опущено, в независимости от времени года. Вот и сейчас она позволяла ветру трепать свою дорогостоящую укладку – голова у Нагодиной была занята совсем другим. Мысли теснились, наползая одна на другую, перемешиваясь и путаясь, но главную нить она всё же не теряла. Они должны найти Лену, должны убедить её, что Виктор ни в чём не виноват – сама Нагодина в невиновности Степнова не сомневалась ни на секунду. Малыш должен знать своего настоящего отца, а Лена должна выяснить отношения с Виктором… «Нельзя, чтобы история повторилась, - вертелось у Ильзы в мозгу. – Вполне достаточно меня».

Нагодина украдкой посмотрела на себя в зеркало заднего вида – стильная стрижка, умелый макияж из дорогой брендовой косметики, в ушах покачивается тяжёлое золото… Только в глазах – глубокая печаль, которую не скроешь никакой тушью, не замажешь никакими тенями… Глаза побитой собаки… Такими они стали, её некогда красивые лучистые светло-серые глаза, когда её выгнали именно как побитую собаку. Эта сволочь Стюарт даже не дал ей Леончика обнять на прощание… Припёрся со своими копами, решением суда о разводе и принудительной депортации размахивал, угрожал… Чёрт, ведь только пару сантиметров не достала, чтобы этому мерзавцу глаза выцарапать… Как он там, в своём Массачусетсе, Леончик мой, сыночек мой золотой? Забыл уже, наверное, меня… Ничего, сыночек, потерпи, мама всё равно добьётся встречи с тобой.

Нагодина припарковала свой серебристый «ниссан» возле ничем не примечательного пятиэтажного здания, в котором раньше находилось общежитие какого-то техникума, а сейчас – многочисленные офисы фирм средней руки, и офис писателя Виктора Степнова тоже: три крайних левых окна на третьем этаже. Обычно в трёх небольших комнатах сидели сама Ильза, секретарша Анечка и Русланчик – пиар-менеджер, который метался между Анечкой и Ильзой, не зная, кому предпочтительнее строить глазки. Сейчас в офисе было темно и пусто – восемь часов, все уже дома. Но… ключ повернулся в замке, зажёгся свет, на вешалке повисли вишнёвого цвета замшевый плащ и кожаная куртка, тонкий женский палец нажал кнопку чайника, под весом крупного мужского тела заскрипело кресло, пикнул и мигнул ноутбук – всё было готово для разработки плана действий.

Не было сейчас во всей Москве ребёнка счастливее, чем Витя Кулёмин. Столько приятных событий за один день: сначала мама забрала его из садика раньше, потом они пошли домой и мама приготовила на обед его любимую гречневую кашу с грибами, а потом они пошли гулять в парк. В парке к ним присоединился папа – он принёс Вите новую интересную игрушку – вертушку на палочке, подуешь – три маленьких блестящих пропеллера будут вертеться. Малышу разрешали кататься на всех качелях, лазить по всем лестницам, спускаться со всех горок, даже висеть вниз головой! Даже когда он нечаянно споткнулся и упал, испачкав в пыли штанишки, родители не ругали его, а, вооружившись салфетками, терпеливо вытирали – мама левую штанину, а папа – правую. При этом они переглядывались и улыбались. А ещё родители говорили о своём, о взрослом, непонятном – что-то про папину работу, про командировку, а ещё про какого-то козла – то есть, это мама говорила про козла, а папа ей отвечал, что это не козёл. «Эх, мама, наверное, не знает, как выглядит настоящий козёл!», - догадался про себя Витя и решил, что, как только они придут домой, он обязательно покажет маме картинку с козлом в книжке – чтобы знала. Малыш крепче сжал папину руку и ещё раз дунул на вертушку, которую держал в другой руке, а то совсем перестала вертеться.

Елена Кулёмина с улыбкой наблюдала за сыном и мужем, которые важно шествовали чуть впереди – Витька, казалось, вот-вот лопнет от гордости. Хорошо, что сегодня Стас ночует у них - утром отведёт сына в садик, а она хоть поспит лишний час. И как только Комарову не надоела эта двойная жизнь?! Если бы он хоть чуточку меньше любил своих родителей… «Тогда, Кулёмина, быть бы тебе матерью-одиночкой», - грустно подумала Лена. Если бы ещё Стас снова не завёл разговор про Степнова… Он же прекрасно понимает, что ей это неприятно – нет, опять за своё: «Ты должна с ним поговорить… Вы должны всё выяснить… У вас же общий ребёнок…». Стас, ну как ты не понимаешь, что ей встречаться и разговаривать с Виктором – это как поворачивать торчащий из свежей раны нож? Ведь нифига не затянулось за этот срок … Она думала, что время принесёт ей равнодушие – как же она ошибалась! Одного взгляда в эти пронзительные голубые глаза оказалось достаточно, чтобы разбудить в ней лёд и пламень, любовь и ненависть, подавить которые будет ох как непросто!

Её внимание вдруг привлёк трепыхающийся на ветру кусок глянцевой бумаги, наполовину приклеенный к афишной тумбе. Она поймала его и расправила – в свете фонаря прочитала крупные буквы на афише: «РАНЕТКИ», ГКЗ «Россия», Дворец спорта в Лужниках, 1 ноября». Через две недели… С плаката смотрели знакомые лица, под портретом каждой девчонки стояла подпись: «Лера Ранетка» - Лерка, как всегда, в боевой раскраске, с палочками в зубах, декольте до пупа; «Наташа Ранетка» - Наташка всё в гота играется; «Аня Ранетка» - наконец-то Анька перестала на фотографиях притворяться наивной первоклассницей; «Женя Ранетка» - всё такой же рыжик, улыбка до ушей; и… тут сердце Кулёминой ушло глубоко в пятки – «Катя Ранетка» - волосы тёмной меди, короткая мальчишеская стрижка, тёмные глаза. Девочка, которая заняла её место в группе, нынешняя бас-гитаристка группы «Ранетки». Они так и не познакомились, хотя девчонки поначалу пытались их свести – Лена не хотела. Если уж совсем честно, она боялась увидеть жалость в глазах своей преемницы – ну как же, восходящая звезда стрит-рока Лена Ранетка, вынужденная покинуть сцену на пороге успеха из-за незапланированной беременности, и она, Катя Как-там-её, которую ещё вчера никто не знал, а сегодня с ней работают лучшие российские стилисты, педагоги по вокалу, звукорежиссёры, её лицо – на всех каналах, её голос – на всех радиостанциях… Девчонки не раз говорили ей, какая эта Катя замечательная, как они все классно сработались и как сильно ей хочется познакомиться с самой Леной Кулёминой – всё тщетно. А потом… «Ранетки» стали понемногу отдаляться – у них концерты и записи, у неё – пелёнки и памперсы. Продолжала изредка звонить только Лерка. И вот теперь у них очередной концерт в Лужниках – а никакая другая площадка больше не вместит фанатов популярной молодёжной группы.

- Скучаешь по ним? – Лена не услышала, как сзади подошли Стас с Витей.

- Знаешь, - обернулась Лена: в её глазах стояли слёзы, – скучаю. По девчонкам скучаю, по сцене, по басу своему – как засунула на антресоли, так и не доставала ни разу…

- Тогда давай сходим на концерт – хочешь? Лерка же всегда для тебя билеты оставляет, так ты хоть раз воспользуйся.

На секунду у Лены загорелись, но тут же потухли глаза. Она посмотрела на увлечённо дующего на вертушку сына, и прошептала:

- Нет. Это всё уже в прошлом: и «Ранетки», и Степнов. Я свой выбор сделала.

Дата добавления: 2015-07-08