Первые отклики читателей на вторую редакцию 18 страница

Доктор посмотрел девице в глаза и увидел, что она вся внимание. «Может быть, рискнуть и сказать ей всё?» — подумал доктор.

— То, что я сейчас скажу вам, прозвучит жестоко, но это правда. Постарайтесь воспринять это без эмоций и правильно понять...

Девица вся напряглась, а доктор продолжил:

— Действия этих людей не могут расцениваться, как акт насилия, потому что ваша мама добровольно согласилась на насилие над собой. Состава преступления в их действиях нет. Насилие совершила ваша мама над своей собственной душой, и это был её свободный выбор. Понимаете? Она предпочла сама насиловать свою душу ради фальшивых представлений о любви к ближнему.

Девица злобно посмотрела на доктора, но тот решил всё-таки довести свою мысль до конца:

— Ваша мама была слаба духом. Она побоялась своевременно сказать правду и поставила ухажёра перед фактом, что выходит замуж за другого. Но это была её жизнь и её право выбора. Подумайте сами, ведь и потом она могла дать отпор спекулятивным домогательствам ухажёра. Разве не так?

Девица, поджав губы, молчала. Доктор продолжил:

— Когда-то ваш дед совершил ошибку и породил маленькое зло в маленьком человеке.

— Что ещё за ошибка? — нервно переспросила девица.

— Ваш дед посчитал ниже своего достоинства объяснить маленькому мальчику, что рояль для него очень дорог, и он не хочет, чтобы чужие пальцы касались клавиш. Мальчик понял бы такое трепетное отношение музыканта к своему инструменту. Ведь ваш дед был для него кумиром, а своим необоснованным запретом он просто унизил мальчика, как недостойного. Потом уже жизненные обстоятельства довели это маленькое зло до трагической развязки.

— Но почему?! — горестно выкрикнула девица и сразу скукожилась, будто испугалась своего собственного крика.

— Потому что без соответствующих объяснений нельзя что-либо запрещать ни детям, ни взрослым. Потому что тот, кого жалеют, всегда стремится поменяться ролями с тем, кто его жалеет. Потому что униженное достоинство взывает к мести, а недостижимый предмет любви может вызвать ненависть... Вы только представьте, какими страстями был обуреваем ухажёр, когда с переломанными пальцами сидел перед несбыточной мечтой детства?.. Теперь его зло по цепочке передалось вам, но в вашей воле разорвать её звенья. Не повторяйте чужих ошибок в своей жизни. Это же ваша жизнь, и право выбора ваше...

Девица сидела, как изваяние. Доктор продолжил:

— Поймите. Если человек насилует себя из жалости к ближнему, значит, он уже добровольно соглашается на насилие со стороны этого ближнего. Для ближнего создаётся соблазн, и это уже дело его совести, как ему поступить. Это его право... Человечные отношения между людьми могут существовать только на равных, а человечность может исходить только из самого человека... Однако условности жизни часто пугают человека свободно выражать свою человечность, свою Любовь. Ведь только из страха замараться сплетнями ваша мама скрытничала. Она предпочла роль жертвы, а свою человечность спрятала от людей. Вот та фальшь нашей игры в жизнь, которая порождает и предательство, и страх, и лицемерие, и подлость... Ведь ваша мама могла и открыто помочь ухажёру, который споткнулся в жизни...

Девица не шелохнулась, и доктор решил, что продолжать разговор сейчас бессмысленно:

— Подумайте об этом, — произнёс он. — Позже ещё поговорим, — и ободряюще улыбнулся.

-138-

В перерыве между цветистыми тостами законника, доктор поймал пробегавшего малыша, посадил себе на колени и посмотрел ему в глаза. От неожиданности доктор замер. Это были глаза взрослого человека и никак не вязались с детской беготнёй. Глаза притягивали к себе. Они будто намекали, что пеленой отрешённости вынуждены ограждать свою истинную суть от мира условностей, в котором сейчас пребывают.

Внезапно доктор ощутил, как по его лицу прокатился холодок. У него возникло ощущение, будто невидимыми лучами его просканировали, а источник лучей находится где-то в глубине зрачков. Доктор пригляделся и увидел, как зрачки сверкнули, и теперь его лицо обдувало тепло. Он почему-то подумал, что глаза доверяют ему, и не ошибся: малыш залез в кармашек, достал воздушный шарик ярко красного цвета и распорядился:

— Дуй!

Шарик постепенно раздувался, и доктор боковым зрением наблюдал, как параллельно с этим глаза малыша наполнялись неподдельным восторгом. В последний миг, то ли доктор дунул слишком сильно, то ли малыш ткнул в шарик колючкой, но он лопнул. Ярко-красная пелена на миг заслонила свет и больно обожгла лицо доктора. Ему почудилось, будто из глаз малыша брызнула кровь, а в сознании вспыхнула жуткая картинка. Доктор был ошеломлён увиденным. Он невольно отшатнулся, а малыш соскочил с коленей и с визгом умчался. Доктору почудилось, будто это взвизгнули тормоза машины, подтверждая тем самым реальность увиденной картинки.

«Много выпил, вот и показалось», — мелькнула успокоительная мысль.

— Ты так бледен. Что с тобой? — спросила его жена, усаживаясь рядом.

Не дожидаясь ответа, она продолжила:

— Мы решили, что цыганка будет жить в моей квартире. Ты устроишь её к себе на работу санитаркой, а она поступит на курсы медсестёр. Хорошо?..

Доктор согласно кивнул.

— Скажи, каким порядочным оказался законник, — прошептала она, прижимая сумочку к груди. — Теперь уже можно будет их тратить? Не на себя, конечно, на малыша. О том, чтобы забрать малыша, цыганка пока молчит. Знаешь, всё-таки она прелесть. В ней так много чистых наивных чувств, несмотря на тот отчаянный образ жизни, который вела последние годы. Теперь я понимаю, чем она могла тебя тогда привлечь. Представляешь, оказывается, это её мама подарила мне на день рождения торт из картона, и первой предрекла, что я стану актрисой.

Доктор вздрогнул, и она почувствовала это:

— Нет, ты чем-то озабочен. Что-то случилось?

— Нет, всё в порядке,— ответил доктор. — Думаю, нам пора ехать, пока ещё светло

Раздался вскрик малыша. Он умудрился споткнуться о единственную кочку на лужайке перед домом и теперь истошно визжал.

Первым к малышу подбежал доктор. Малыш поднял голову, и доктор натолкнулся на его укоризненный взгляд, будто ему больно только по вине доктора. Доктор застыл на месте. Ноги и руки мгновенно стали ватными, в ушах возник гул, и чувство сострадания подкосило его.

Как в скверном сне, всё валилось из рук доктора, и ему казалось, что всё остальное тоже происходит в каком-то невероятно замедленном темпе.

-139-

Пока малыш с забинтованной ножкой перестал хныкать, стало темнеть.

— Может быть, переночуем на даче. Места всем хватит, — предложил законник, лукаво поглядывая на цыганку.

— Хочу много-много воды, — неожиданно завопил малыш.

— Ты откуда знаешь? — удивился законник. — Я и забыл, что здесь неподалёку есть небольшое озеро. Наверно, по вечерам там дивно. Поехали.

— Хочу с папой, — опять завопил малыш.

— Что это с ним? — удивилась цыганка. — Никогда слово «хочу» не говорил, а тут два раза подряд.

Доктор и малыш сели в машину с законником, а остальные устроились в машине парня.

— Не отставай, — крикнул законник парню, и нажал на газ.

-140-

Дорога петляла сквозь лес, но то место, где был переезд через железнодорожные пути, доктору показалось знакомым. Сзади послышался гул электрички, а через минуту они доехали до озера.

Прошло ещё несколько минут, но машины парня всё не было.

— Наслаждайтесь природой, а я мигом, — сказал законник и недовольно пробурчал:

— Где же ты застрял, дурья башка? Тут же только одна дорога.

-141-

Доктор с малышом кидали гальку в воду, когда машина законника на бешеной скорости вернулась. Вместо законника за рулём сидел парень.

— Скорее, доктор! — крикнул он, разворачивая машину.

— Кто? — тихо спросил доктор.

— Цыганка, — также тихо ответил парень, — она пока жива.

— Завтра мой день рождения, — напомнил малыш, усаживаясь на сиденье.

Доктор вздрогнул, а в сознании всплыла жуткая картинка, навеянная глазами малыша.

-142-

Притормозив недалеко от железнодорожного переезда, парень сказал доктору:

— Вы идите туда, а я посижу с малышом. Не надо, чтобы он видел.

-143-

Доктор подбежал в тот момент, когда законник перочинным ножом пытался перерезать ветку, вонзившуюся в грудь цыганки. Цыганка тихо стонала, а из раны на груди толчками вытекала струйка крови.

— Мы музыку включили и не услышали шума электрички, — стала объяснять жена. — Переезд проехали, но электричка задела нас сзади, и машину боком развернуло в лес. Эта ветка торчала горизонтально, а окно было открыто...

— Надо ветку перекусить. Ей больно от встряхиваний, — сказал доктор законнику, доставая платок.

— В подвале есть кровельные ножницы, — вспомнил законник.

— Надо вызвать скорую, — сказал доктор, прикладывая платок к ране на груди. — Я побуду с ней, а вы езжайте на дачу. Ты привезёшь инструменты, парень встретит скорую, а женщины останутся с малышом на даче.

Законник кивнул головой в ответ и вместе с женщинами поспешил к машине. Уже, сидя в машине, законник удивился, как быстро он уступил доктору своё привычное право распоряжаться.

-144-

Шум отъехавшей машины затих, и тогда цыганка, улыбаясь, сказала:

— Доктор, а ты не забыл биения моего сердца? Хорошо, что ты рядом... Мне холодно... Я умираю... Поцелуй меня.

Цыганка вдруг резко дёрнулась и как-то встрепенулась. Будто глядя куда-то сквозь доктора, она булькающим голосом в ужасе зашептала:

— Малыш! Доктор! Скорее! Там... наверху... Надо... д-у-у... — и цыганки не стало.

-145-

Законник вскоре вернулся и, выскакивая из машины, крикнул, что полиция и скорая уже едут.

— Ей уже без разницы, — отозвался доктор. — Оставим всё, как есть, но пока полиция не приехала, думаю, лучше забрать письмо её брата и уничтожить. Лишние разговоры пойдут, если письмо обнаружат.

— Успокойся, доктор, — иронично сказал законник, снимая чётки с шеи цыганки, — письмо этой ночью она сожгла. Не возражаешь, если я возьму чётки на память?

Доктор удивлённо посмотрел на законника и кивнул в знак согласия.

-146-

По требованию полиции, законник и доктор остались на даче до утра. Тело цыганки скорая увезла в морг. Парня забрали в полицию, а женщин и малыша отвезли домой к доктору ночевать. С машиной всё было в порядке. Только бампер и крыло были немного помяты. Деньги, предназначенные цыганке, законник передал жене доктора для малыша.

-147-

Сидя на веранде с бокалом терпкого вина, законник наслаждался тем, что совесть его чиста, и полиции не к чему придраться. Доктор же явно хотел расслабиться, но с каждой стопкой разум становился яснее. Все события стали представать в ином свете, и он интуитивно почувствовал, что за всем этим скрыта какая-то тайна.

Перебирая чётки, законник первым прервал затянувшееся молчание:

— Хорошо, что парень ничего не пил, и кроме несчастного случая ему ничего не смогут пришить. Даже этой дороги ни на одной карте нет.

— Странно, — отозвался доктор. — Встретить смерть на дороге, которой нет. Откуда она вообще взялась?

— Не знаю, — ответил законник. — О ней мне прораб поведал, когда каяться приходил. Он с озера бесплатный песок возил, а с меня за это деньги брал. Я однажды съездил на озеро, да и забыл… Малыш своим «хочу много воды» напомнил.

— Малыш, малыш, — возбуждённо произнёс доктор. — Конечно, он!

— О чём это ты? Причём тут малыш? — удивился законник.

— Как только малыш оказался у нас, смерть прямо-таки стала преследовать цыганку, — сказал доктор. — Мне кажется, что цыганка стала для малыша помехой и должна была уйти из жизни. У меня такое ощущение, что и её брата уже нет в живых.

— А ведь ты прав, — сказал законник. — Скорей всего, он уже в могиле.

— Вот видишь, её брата нет в живых, программа уничтожения цыганки сработала, отец малыша скончался... Остальные факты по сравнению с этим, просто мелочи...

— Нет, это далеко не мелочи! — вдруг вспылил доктор. — Девочки покойного главврача утонули, а ведь они сводные сестрички малыша. Причём, все эти смерти произошли почти одновременно. Фактически малыш лишился всех своих родственников. Столько жертв, — доктор ненадолго задумался. — Знаешь, что получается? У малыша в этом мире больше нет кровных родственников... Будто эти жертвы принесены ради неуязвимости малыша. Понимаешь?

— Что ты такое говоришь? — удивился законник.

— В это трудно поверить, но во мне, как заноза, сидит мысль, что всё произошедшее — это спектакль, и он для чего-то нужен. Главный герой спектакля — малыш. Будто на него возложена какая-то миссия, и для её выполнения расчищается путь. Не исключено, что неординарному стечению обстоятельств я приписываю мистику. Просто более правдоподобного объяснения я пока не вижу...

Законник вопросительно взглянул на доктора, и тот поспешил пояснить:

— Не удивляйся. Такова специфика моей профессии — искать причину, а не довольствоваться следствием.

— И мне приходится выискивать причину во время разборок, — сказал законник, чувствуя, что краснеет, вспомнив историю с прорабом.

«Надо было врезать, а я плевками дело замял, — подумал он. — А ведь прораб для меня был настоящим другом. Из всей нашей компании только он на свидания ко мне в тюрьму приходил. Человек ведь покаялся, что обворовывал меня, а я вместо справедливого возмездия плюнул этим гадам в зенки и всё. Деньги и честь человека на одну доску поставил. Однако, паскуда я, — неприязненно подумал он о себе. — Вот только почему прораб примчался ко мне? Неужто подумал, что это я подослал порезать его?.. Нет. За что резать-то? Меня же он знает, что я всё прямо в лицо скажу. Но ведь что-то же вынудило его тогда примчаться ко мне ни свет ни заря? Только то, что однофамилец на кинжале был указан? Моих однофамильцев пруд пруди, но не к ним же он побежал, а ко мне... Нет. Тут что-то не так, раз ему срочно покаяться надо было».

Сверкнула молния. Гром ещё не прогремел, а законник с удовлетворением подумал, что прораб вернул ему деньги, предназначенные на подарок к юбилею жены и на угощение в ресторане.

Прогремел гром, резко похолодало, и законник мрачно пошутил:

— В заключительном акте этого спектакля, следует ожидать, что молния вдарит по даче, а полиция утром обнаружит два свежеиспечённых трупа.

— Думаю, до этого не дойдёт, — серьёзно ответил доктор. — По сценарию мы нужны малышу. Неспроста же пересеклись наши жизненные пути... Цыганка перед смертью хотела меня о чём-то предупредить. С её слов, мне показалось, что малышу что-то угрожает, — тревожно добавил он.

— Вот поэтому, доктор, я прошу у тебя разрешения стать крёстным отцом малыша. Твоя жена согласна, а я уж постараюсь быть его защитником.

— Насколько знаю, это я должен просить, а не наоборот, — улыбнулся доктор, ощущая тепло доверия к законнику.

— Так оно и было. Твоя жена предложила мне стать крёстным, но я решил, что, всё-таки, это я должен просить тебя.

— Она мне ничего не сказала, но я согласен, — сказал доктор, подумав: «И впрямь, судьба играет с человеком, а человек играет на трубе». — Видишь, как судьба уготовила для малыша ещё одну точку опоры в этом мире? В этом спектакле мы действующие лица, а ключ ко всему в руках малыша...

— Тяжело на душе, — добавил доктор, вздыхая.

По жестяной кровле застучали градинки, и законник внезапно вспомнил, что с таким же стуком врач помешивал свой чай в стакане, когда передал ему предсмертную записку прораба.

«Я помираю. После похорон плюнь в глаза брата и жены моей. Поделом мне. Прости мне грехи мои», — мысленно прошептал законник. «Почему грехи, а не грех?» — внезапно подумалось ему. Законнику всегда казалось, что прораб просит у него прощения из-за своей необычной просьбы плюнуть в глаза. Других причин для прощения вроде не было. «Но почему во множественном числе грех? — вновь подумал законник, припоминая, что и тогда в кабинете врача эта множественная форма резанула его сознание. — И вообще, при чём тут грех, когда по совести гадам в глаза плюёшь?»

Град усилился, и вновь сверкнула молния.

— И всё-таки кровь, — будто отвечая себе, задумчиво произнёс доктор. — Родная кровь.

— А кровь здесь причём? — спросил законник под раскаты грома.

— Кровь несёт в себе самую обширную информацию о человеке. Вспомни, что при любых болезнях сначала делают анализ крови.

— И мочи, — улыбнулся законник.

— Правильно, но, по сравнению с кровью, моча несёт сиюминутный и более локальный поток информации. А кровь, как вода в природе, совершает полный кругооборот, и поэтому обладает более полноценной информацией.

— Хочешь сказать, что кровь земли — это вода, и по воде можно судить о болезнях Земли?

— Совершенно верно. Только пока нет методик для таких глобальных суждений, — ветер затих, и стало теплее. — Когда мы говорим «родная кровь», то интуитивно ощущаем, что родной кровью обладает только тот человек, с которым у нас есть единые прародители, одни и те же генетические корни. Допустим, воздействуя на кого-либо в такой генетической цепочке, можно оказывать воздействие на других участников этой цепочки. Возможно, существуют какие-то силы, способные воздействовать на человека через его кровных родственников. Тогда получается, что малыша оградили от воздействия этих сил. Проникнуть в малыша через кровь уже невозможно. В этом смысле, малыш будет в безопасности, пока у него не родится свой ребёнок. До этого момента, как говорят, никто в его вену не войдёт.

На некоторое время возникло молчание. Наконец, законник прервал его.

— Доктор, зачем же такие сложности с кровью? Я же был очевидцем, как ты загипнотизировал капитана корабля и кока. Если каким-то силам и надо воздействовать, то почему делать это через кровь, а не гипнозом?

— Какой гипноз? О чём ты говоришь? У малыша такие глаза, что, скорее, он сам кого угодно загипнотизирует. Возможно, эти силы хотят помешать выполнению миссии малыша, а на нас возлагается роль его защитников.

— Прости, но мне что-то не очень верится во всё это. Всё у тебя строится на каких-то невероятных вероятностях.

— А я и не настаиваю на чём-то, но твёрдо знаю, что, если мы не умеем замерять какие-то физические величины, то это вовсе не означает их отсутствие в природе. В гипноз ты уже веришь. А в телепатию? Огромный материал об этом парапсихологическом явлении накоплен, но понять природу телепатии никак не удаётся. Я сам был свидетелем телепатической связи в состоянии бреда одной пациентки. Какой-то кошмар был, — дрогнувшим голосом произнёс доктор, вспомнив о невероятной силе ненависти режиссёра.

— А я свои кошмары рассказываю воде, — заявил законник.

— Думаю, это не лучшее решение, — возразил доктор. — В процессе кругооборота эта вода своей негативной информацией может наносить вред, как живой природе, так и человеку. Возможно, что вода, как переносчик, — но законник с нотой иронии перебил доктора:

— Надо же, вода — переносчик заразы. Кому же тогда рассказывать?

— Лучше камню. Он тоже омывается водой, но при этом концентрация негативной информации, или, как говоришь, заразы, резко падает.

— Пока ты всё это рассказывал, — я на то дерево смотрел. Видишь, как оно расцвело. А всё только потому, что я обрезал лишние ветки. Оставшимся веткам корма досталось больше, вот они и расцвели. Ветки видны, а питающие их корни, — в земле скрыты. Получается, что раз уж малыш, как веточка один одинёшенек, остался на поверхности, то в загробном мире вся его родня будет пахать только на него. Им же там делить между собой нечего, и на малыша вся надежда, как продолжателя их рода на Земле. Верно, доктор?

— Убедительная аналогия, — улыбнулся доктор, — но с малышом, думаю, поступили иначе. От него эти корни отсекли.

«А с отсечением корней изменились причинно-следственные связи», — подумал доктор.

— Не спорю... — сказал законник. — Впрочем, видишь то захиревшее дерево? Не прижилось оно корнями.

— Это другой случай. Попугай топором, что срубишь, постучи пару раз обухом по стволу, и инстинкт самосохранения включится. Оно тоже зацветёт, а когда будешь собирать урожай, вслух поблагодари. Деревья, как люди, хиреют от безразличия. Всё живое нуждается во взаимодействии, в контакте, — но законника уже мучил другой вопрос:

— Если помнишь, с цыганкой и её братом я однофамилец. А вдруг я их родственник? — произнёс он, и едким смешком попытался скрыть своё волнение.

— Не думаю, у тебя же много родственников. Кроме матери твоего парня, никто больше не умирал в последнее время?

— Вроде нет. Все живы, здоровы.

— У цыганки, кроме брата больше никого не было, — ответил доктор, вспомнив, что и у него самого никого из кровных родственников в живых не осталось.

— Знаешь, брату цыганки я сказал, что он своей сестре много крови попортил... — задумчиво произнёс законник. — Сам не знаю, почему так выразился?

Доктор тоже задумался и, вспомнив ещё что-то, мрачно произнёс:

— Кстати, я вот ещё о чём хотел сказать, — знаю, что тебе неприятно будет об этом узнавать, но существует определённая угроза. Сегодня я узнал от твоей девицы, почему её интересуют мужчины с юридическим образованием.

Законник удивлённо вскинул бровь, а доктор продолжил:

— Историю с калекой ты наверняка знаешь, но ты не знаешь, что её мать отдалась двум парням, чтобы... — доктор замялся, и решил, что не стоит усугублять и без того неприглядную историю. — Чтобы расплатиться с карточным долгом калеки. В это время ты ещё был в тюрьме, — уточнил доктор и продолжил:

— Кажется, эти парни знали тебя, потому что испугались, как только её мать намекнула о своей родственной связи с тобой. Один из этих парней учился на юридическом, и девица ищет его, чтобы отомстить за мать. Желательно создать версию, что этих мужиков больше нет в помине, — тогда она успокоится.

Законник побагровел. Комок подкатил к горлу, а внутри мгновенно всё накалилось и вскипело. Ему показалось, что если он сейчас не заорёт и не вытолкнет этот комок из горла, то взорвётся.

Доктор ничего не заметил и продолжил:

— И ещё у меня к тебе одна просьба. Сможешь узнать через свои каналы, кто поджёг мастерскую моей жены? Полиция так и не нашла поджигателя. Жена хранила там свой архив, и, думаю, одно из писем кому-то мешало спать.

— Конечно, конечно, — выдавил из себя законник, слегка ослабив напряжение в горле.

С трудом вставая, он добавил:

— Позвоню-ка нашим, — обдумывая по дороге, удастся ему добраться до тахты, или же он свалится прямо на пороге, как прораб.

— Я ненадолго прилягу, — добавил он и вошёл в дом, а доктор уже думал дальше: «О чём же цыганка хотела меня предупредить?»

-148-

Сознание того, что какие-то мудаки насиловали родственницу, раскалёнными шомполами хлестало душу. Законник знал, что в таком состоянии трудно что-либо соображать. По опыту разборок он знал, что в первую очередь необходимо спокойно восстановить хронологию событий. В тюрьме он также узнал один метод, как распутывать хитроумные задачи.

Этот метод рассказал ему благообразный профессор в благодарность за то, что законник спас его золотой зуб от посягательств сокамерников. Сам профессор этим методом уже вычислил, каким образом его зять мог красть морфий из лаборатории, и теперь ждал, пока адвокат вызволит его из тюрьмы.

Суть метода была довольно проста. Надо было всего лишь записать известные факты в виде ключевых слов, а затем лечь и заснуть, или провалиться в забытьё. После выхода из этого состояния ответ готов. То, как несвязанные друг с другом слова затем увязывались единой логикой, профессор называл интуицией, но и сам не до конца понимал механизм действия. Он только добавил, что очень полезно вести дневник и перед сном просматривать его.

-149-

Лёжа на тахте, законник вспоминал тот злополучный день. Прораб только вернулся из армии. В самый разгар пьянки прораб почему-то стал избивать своего младшего брата, но кто-то пригнал чужую тачку, и гоп-компания решила прокатиться. Законник был за рулём, и полицейский смог его задержать, а остальные успели удрать.

Угон машины и превышение скорости в нетрезвом состоянии — ещё полбеды. Пистолет нашли в салоне. Хозяин машины уже месяц, как был в могиле, а машину с тех пор никто не водил. Кроме пистолета, законник всё взял на себя, а судья учёл, что отпечатки пальчиков на пистолете чужие, и припаял срок не на всю катушку.

Законник встал и подошёл к столу. Взял лист бумаги из ящика, он подсел к столу и стал записывать известные ему факты. «Пьянка у прораба, оплеуха брату, угон машины, пистолет в салоне, тюрьма, родственница, долг калеки, два насильника (один из них юрист, возможно, знакомый), кинжал с дарственной однофамильцу, желание прораба покаяться, инфаркт, грехи прораба».

Он несколько раз перечитал список и решил, что продолжать его не имеет смысла. Вернувшись к тахте, он закрыл глаза и, благо, умел легко впадать в забытьё. Для этого ему было достаточно вообразить неподвижный чёрный фон и растворить на нём свои мысли.

Прошло немного времени, зазвонил телефон, и законник мгновенно вырвал себя из забытья. Не успел телефон зазвенеть во второй раз, а для законника некоторые слова, записанные на бумаге, уже обрели смысл реальных событий. Один тайный грех прораба стал явным.

«Профессор прав, — подумал законник. — Недаром же говорят, что утро вечера мудренее», — и на третий звонок поднял трубку.

Звонила жена доктора. Она поинтересовалась, как дела, и сообщила свои последние новости.

Законник повесил трубку, пару раз плеснул в лицо водой, и по совету профессора спросил у своего отражения в зеркале: знает ли он всю правду? На душе было скверно. «Наверно, какие-то ключевые слова или забыл вписать, или я пока не знаю их. А может быть, звонок телефона помешал?» — предположил законник.

-150-

Когда законник вернулся на веранду, град уже перешёл в обычный летний дождик.

— У наших всё в порядке, спать ложатся, а парня отпустили домой с подпиской о невыезде. Утром он приедет вместе с полицией, а дождик все следы уже смыл... но теперь я знаю, кто насиловал мою родственницу.

Доктор удивлённо посмотрел на законника.

— Сейчас расскажу свою версию, — начал законник. — Ты сказал, что один из них был юрист. Этот юрист — известный мне адвокатишка, и вместе с прорабом мы раньше с ним в картишки перекидывались. Адвокат с этим калекой жил через улицу, так что в моё отсутствие могли и с калекой поиграть. Я уверен, что это они снасильничали, а как только узнали, что я ей родственник, то испугались. Теперь факты. Прораб зачастил ко мне, когда половина моего срока уже вышла, а адвокатишка вообще исчез. То-то я удивился тогда на нарах, что прорабу вдруг вспомнился его корешок в тюряге. После выхода из тюрьмы с адвокатишкой я только раз встречался за общим столом, а вчера ещё раз встретился. Так он даже двумя словами побоялся со мной перекинуться. Теперь главное. Это я со слов брата цыганки знаю, как репортаж бесстрастного наблюдателя из кустов. Он увидел, что на сабантуйчике по поводу открытия дачи, моя девица подходила к прорабу, понятно с каким вопросом: учился ли тот на юриста? Прораб отмахнулся от девицы и сразу смылся. Вот как это выглядело со стороны. А утром прораба ещё кинжалом попугали, так что он сразу заподозрил брата девицы. Однофамильцы мы с их матерью, вот и подумал, что девица раскусила его и брату сообщила. Поэтому он сам ко мне прибежал с повинной, чтобы опередить девицу. Когда мне позвонили с известием о кончине, так он чуть в обморок не упал, и язык отнялся. Потом уже его инфаркт и прихлопнул. Так что одного насильника уже нет в живых, а адвокатишка я так к стенке прижму, что он враз расколется.

Пальцы законника невольно сжались в кулаки, но не успел он подумать, каким смертным боем будет бить адвоката, как внезапно всплыла другая жуткая картинка. Это случилось ранним утром, когда он радостный мчался на вокзал встречать прораба из армии. Законник передёрнулся. Он вспомнил мёртвого мужчину, исполосованного велосипедной цепью. В тот же вечер, уже находясь в камере после угона машины, он узнал, что убитый — педофил.

Законник вновь передёрнулся и, спустя мгновение, спокойно продолжил:

— Доктор, а я ещё случай вспомнил. Помнишь, когда самых униженных заключённых собрали всех вместе в одном лагере? Как они были рады вначале, и говорили, что теперь смогут стать друг для друга опорой, смогут установить между собой гуманные отношения. Но буквально через неделю там такие бесчеловечные порядки установились. Дело даже до убийства дошло, и пришлось срочно возвращать этих заключённых обратно. Почему так произошло?

— Ничего удивительного. Это же были жертвы насилия, и в них была попрана любовь к ближнему. При этом одни мечтают самим стать насильниками чужой воли, а другие — не раздумывая, защищают всех от того, от чего не смогли спастись сами.

— Мне бабка рассказывала, что в детстве я как-то сказал, что без любви вообще невозможно жить, — вспомнил законник.

Дождь усилился, законник налил себе вина и, смакуя, стал пить.

«Вот, чёрт, — думал он, почёсывая татуировку на руке, с изображением кинжала, пронзившим сердце. — Ну, почему на душе так муторно и горько?.. Наверно, из-за цыганки... А может плюнуть на всё, созвать сход и снять с себя тяготы законника? Куда я лезу? Сдам кассу, подарю списочек и, прости-прощай, со спокойной совестью. Я же не вор, в конце концов, не рэкетир и не убийца. У меня и дом, и дача, и машины, и денег навалом. Ну, чем я хуже доктора? Зачем насильно убивать в себе себя? Я же не Отверженник какой-то, которого люди запросто могут выкинуть на свалку. Зачем же я сам от себя отворачиваюсь?»

Дата добавления: 2015-07-08