Париж в открытках

Серийные фотографии Марвиля стали реакцией на потребность общества в инновационных формах «картографии», соответствующих нарождающемуся пространству современного городского «спектакля», и вскоре эта потребность отразилась и в сфере популярной культуры. Открытка, придуманная примерно в то время, когда Осман был смещен с поста префекта, представляет собой один из важных элементов городского дискурса в конце XIX века. По мнению Наоми Шор, открытка стала «более мягкой», приятной стороной того жесткого всепроникающего взгляда, который характеризовал официальные институты и научное знание в дисциплинарном обществе XIX столетия (Schor 1992).

Изображение современности и современный товар, открытка сыграла важнейшую роль в распространении зрелищного образа современного города. Она подпитывала формирующееся восприятие города как собрания фрагментов, местности с множественными перспективами; пространства, которое уже не уместишь в один снимок. В новом Париже открытки быстро приобрели большую значимость, ведь они идеально соответствовали «эпохе экспозиций». Сувенирные открытки с Всемирной выставки 1889 года сделали Эйфелеву башню первой великой иконой современности, а высшей точкой открыточного «всевидения» стала Выставка 1900 года. Шор подчеркивает гигантский масштаб этой затеи: основные серии открыток состояли в общей сложности из 10 тысяч видов города и дополнялись большим количеством более мелких специализированных серий (Schor 1992: 217). Неизвестные нам фотографы, создававшие эти серии, взяли на вооружение марвилевский подход (уместнее рассматривать его как логику «технической воспроизводимости»), множа перспективы и точки наблюдения. Шор отмечает: «В самых обширных сериях каждый номер соответствует конкретному виду, а важные объекты фотографируются со всех мыслимых углов <...>» (Ibid., 219). Изображения, полученные техническим путем, создают условия, в которых можно не только вообразить, но и создать «каталог» города — район за районом, улицу за улицей. Эта «территория изображений» (воспользуемся яркой формулировкой Аллана Секулы) насаждает виртуальный город поверх решетки османовских бульваров и муниципальных округов23.

Значение открыток как новаторской культурной формы состоит в том, что их серийную природу никто не пытается скрывать. Они и воспроизводятся регулярно идентичными копиями в наборах. Одинаковость изображенных на них видов и стандартизованный репертуар — это не случайные изъяны, а необходимые составляющие социальной функции открыток. Открытки символизируют процесс, при котором современное изображение постепенно и необратимо утрачивает смысл, связанный с его уникальностью, но при этом выходит на новый смысловой уровень именно благодаря своей серийности. В этом отношении они принадлежат логике соссюровской теории о знаках, разработанной примерно тогда же, когда получили популярность открытки. Лишенные внутреннего значения, присущего уникальным изображениям, открытки приобретают смысл как дифференциальные элементы, входящие в набор. Хотя смысл уже не содержится в отдельной единице, каждое изображение подпитывается семантическим потоком, рождаемым серией, к которой она принадлежит.

Успех открыток у публики стал свидетельством отделения изображения от объекта, вызванного появлением технических изобразительных средств. Массовое тиражирование открыток и иных визуальных медиа, например иллюстрированных газет и журналов, придало изображениям новую самостоятельность. Открытки апеллируют к восприимчивости коллекционера, а точнее — потребителя. Они позволяют свести сложную реальность современного города к серии отрывочных визуальных единиц, весьма пригодных для манипуляций и готовых к потреблению. Но, потворствуя мечте о визуальном овладении современным городом, открытки одновременно эту мечту и подрывают. Когда точек наблюдения так много, становится все труднее верить в авторитет оригинального снимка и ограничиваться стабильностью центральной перспективы. Открытки подпитывают современное понимание города как раздробленной, прерывистой среды, воспроизвести которую можно по существу только в виде серии. Именно это ощущение города как образования неукорененного и постоянно меняющегося — сознательно или неосознанно — было положено в основу городского дискурса в XX веке.

Дата добавления: 2015-10-24