День тот же. Свадебный переполох. Часть 2.

Скорпиус

Лили была подобна порхающей бабочке. Такая же нежная, яркая, невесомая. Окружающий мир исчез, стоило мне увидеть ее в подвенечном платье. Благоухающий цветок, который мне предстоит оберегать остаток жизни, и, смотря в ее сияющие глаза, я понял, что справлюсь. Сделаю все, чтобы сверкающий блеск не покидал их, стал моей путеводной звездой, маяком среди жестокости, фальши и пошлости реального мира. Черт, как же хочется схватить ее за талию, перекинуть через плечо и утащить в свою берлогу. Почти по-варварски, крича во все горло, что отныне эта девушка — моя. Вся церемония прошла, словно в тумане. Я не слышал церемониальных фраз, не видел утирающих слезы матерей и гордящихся отцов, не ощущал завистливых взглядов. Только ее глаза и мягкая улыбка. Разве что-то еще имело значение? Обручальное кольцо на тонком пальчике и слезы радости. Никогда я еще не был так счастлив.

Мерлин, к чему столько гостей? Они всё подходят и подходят, произносят слова поздравлений, мужчины пожимают мне руку, а Лили целуют запястье, женщины обнимают: кто неуверенно, кто с аристократичной ленцой, а кто искренне и от души. Мне кажется, что Джинни задушит меня в объятиях, а Молли так и вовсе зальет слезами умиления и радости. Все-таки Уизли очень искренние и эмоциональные, пожалуй, даже чересчур.

И вот подходит она. Я вижу, как на щеках Лили появляются красные пятна от едва сдерживаемого гнева. Да, Доминик Уизли превзошла себя. И я бы должен злиться, что она посмела откровенный выпад в сторону моей жены (жены, вы можете себе это представить?!), но не могу отвести от нее восхищенного взгляда. Соблазнительное белое платье скорее открывает, чем скрывает тело, но меня это не удивляет. Доминик — воплощенный вызов всему: обществу, приглашенным, семье и конкретно Лили. Но, черт возьми, это заводит.

Я каменею. Меня заводит Доминик Уизли? Кузина той, которую люблю больше жизни? Двоюродная сестра жены? Нет, это дурной сон, пугающий и одурманивающий одновременно. Да, она красива, неприступна, холодна — меня всегда привлекали такие девушки, — но разве можно любить одну и хотеть другую? Я тряхнул головой. Вдохнул. Выдохнул. Это наваждение. Сказывается напряжение последних дней и только. Я слишком счастлив и невольно переношу эмоции, которые вызывает во мне Лили, на всех присутствующих. Да, это вполне объясняет вспыхнувшее чувство, ведь моя девочка сегодня так обворожительно прекрасна. Еле заметно сжимаю руку в кулак так, что ногти впиваются в мягкую плоть ладони, и чуть слышно выдыхаю. Стало легче. Доминик всего лишь красивая девушка в откровенном платье, а мне на нервной почве тестостерон ударил в голову. Всего лишь естественная физиологическая реакция.

Я чуть поворачиваю голову и смело смотрю ей в глаза, когда она поздравляет меня с такой прелестной женой, и снова замираю. На ее лице играет одна из самых двусмысленных улыбок, которые я видел. И мгновенная догадка пронзает сознание: «Она играет». Эта девчонка во чтобы то ни стало решила испортить сестре свадьбу, и если не соблазнить новоиспеченное мужа, так хотя бы испортить настроение, раззадорить, подразнить, вывести из себя. Ну уж нет! Пусть хоть в открытую предлагает себя, в ответ получит лишь вежливую отстраненность. Я любезно благодарю ее за поздравления и невесомо киваю в сторону следующего гостя, намекая, что ей пора откланяться. Она неопределенно хмыкает, растягивает губы в очаровательной, но фальшивой улыбке и отходит, призывно покачивая бедрами.

Девочка, не на того напала, я непреклонен в своих решениях. Ты всего лишь кузина жены, одна из многих, а навыки чаровницы придется оттачивать с кем-то другим.

Вот только мое тело, кажется, думает иначе. Я слегка поспешно развернулся к Лили и нежно поцеловал ее в приоткрытые губы, отвлекая тем самым и себя, и ее от мыслей о Доминик. Ничто не сможет испортить этот день.

Доминик

Все-таки малышке Поттер несказанно повезло, уж очень этот Малфой фактурный. Я усмехаюсь, вспоминая, что так говорил Фабио на очередной рекламной фотосъемке. Он славился дамским угодником, сумевшим на этом построить неплохую карьеру в модельном бизнесе, и все пытался переманить меня к себе, но, увы и ах, меня это не особо привлекало. Парочка фотосессий для забавы — это одно, но постоянная работа в столь изменчивой индустрии не прельщала. Сегодня ты в тренде, а завтра никому неинтересна. Не то чтобы меня это пугало, нет: слишком примитивно, что ли. Впрочем, с Фабио у меня связано несколько приятных воспоминаний.

Я хищно улыбаюсь и беру с подноса очередной бокал шампанского. Кстати, весьма неплохого. Сажусь в тенистую беседку и издалека наблюдаю за молодоженами. Эх, все-таки блондинчик хорош, что бы я могла с ним вытворять… Едва я представила, как соблазнительно его тело смотрелось бы на черных шелковых простынях, в голове набатом прозвенело оскорбительное: «Прекрасно выглядишь для девицы легкого поведения». Эти шесть слов звучали все громче и громче, разбиваясь на множество осколков, впивающихся в мозг. Недаром Джеймс Сириус Поттер слыл бездушной сволочью, боль он причинял играючи и со вкусом, зная больные места жертвы.

Я выпадаю из реальности, вспоминая нашу единственную ночь. Заново переживаю упоение от его близости и боль от утраты. Мерлиновы подштанники, какая-то извращенная форма мазохизма! Я ненавижу себя за то, что все еще помню, но и не в силах забыть. Слишком сильно я его любила, слишком… Или люблю? Черт возьми, о чем я вообще? Любовь для смазливых дурочек вроде Лили, в моем сердце нет места этому чувству. Только похоть. Только вожделение. Только чистая, ничем незамутненная страсть. Ненавижу свадьбы — они нагоняет на меня сентиментальность и меланхолию, а Доминик Делакур не может испытывать эти чувства, не имеет права! Из своего укрытия замечаю, что поздравления, наконец, закончились, и Малфой удаляется в сторону гостевого крыла. А чего это мы без дражайшей женушки, голубчик? Украдкой я направляюсь следом за ним, должно же хоть что-то интересное произойти на этом сборище почтенных снобов.

— Как по-джентельменски оставить новоиспеченную жену на растерзание гостям, а самому спрятаться в тени деревьев. Бедняжка Лили, нелегко ей с таким муженьком придется, — мои слова сочились неприкрытым сарказмом, ну а что, надо же на кого-то выплеснуть агрессию. Вздрогнул, значит, не заметил моего приближения. А какой напряженный, ай-яй-яй.

— С каких пор тебя стала интересовать жизнь Лили? Вдруг сестринские чувства нахлынули? — ни один мускул на лице не дрогнул, холодный и вежливый тон, непроницаемое лицо, то же положение тела. Знает, что лучшая защита — нападение, и мастерски владеет этим приемом. Восторг. Вполне понимаю свою недалекую сестренку, такой не может не заинтересовать.

— Почему бы и нет? В конце концов, мы росли вместе, — в ответ я получила лишь смешок такой же холодный, как и его выражение лица. Крепкий орешек. Смотрит вдаль, явно думает о своем. Ну уж нет, парень, вот тут ты не угадал!

— Думаешь, я такая бессердечная и мне совсем наплевать на будущее кузины? – да, оно меня абсолютно не интересует, — или, может, я слишком эгоистична, чтобы интересоваться чьей-то жизнью? – чистейшая правда, — думаешь, семья для меня пустой звук? – голос срывается на истеричные нотки, и я готова аплодировать себе стоя, во мне явно пропадает актриса.

— Послушай, Доминик, — он устало отбрасывает назад челку. — Давай ты будешь ломать свою комедию в другом месте, — меня словно пыльным мешком по голове огрели. — Мы оба знаем, что тебе плевать на своих родственников, и на свадьбу ты приехала, чтобы развлечься и лишний раз выказать свое пренебрежение традициями и, что греха таить, здравым смыслом, — он коротко усмехается. — Здесь нет публики, чтобы разыгрывать спектакль, а мне все равно, так что не растрачивай пыл понапрасну. Ты всего лишь очередная кузина моей жены, с которой она не особенно близка — это все, что мне нужно о тебе знать.

Я закипаю от такого очевидного безразличия. Я же видела, как он на меня смотрел, когда я подходила выказать свою якобы радость от столь якобы счастливого события в их жизни! Восхищенно и с голодным блеском в глазах. А что сейчас? Отрешенность, равнодушие и даже некоторая брезгливость. Либо он гениальный актер, либо я перестала разбираться в мужчинах, третьего не дано! Нет, так не пойдет, мой милый.

Я ловлю его взгляд и улыбаюсь уголком губ, протягиваю руку и ласково очерчиваю пальцем мужскую скулу. Он смотрит, не отрываясь, и, кажется, задерживает дыхание. Странно, у меня во рту становится вязко и горько, словно глотнула слишком крепкого чая. В стальных глазах вспыхивает огонек, который разгорается от моих прикосновений, и я понимаю, что хочу его, сейчас, прижать к стене и впиться в губы. Осознание, что он женат на кузине, добавляет пикантности, и я уже подаюсь ему навстречу, когда он перехватывают мои руки, заводит их за спину, и говорит, насмешливо изогнув бровь:

— Ты даже большая дрянь, чем я думал, — резко отталкивает меня от себя и уходит туда, откуда пришел. Не оборачиваясь.

Я смотрю ему вслед, глупо моргая, и в этот момент я понимаю, что он прав. Не оттолкни он меня, у Лили проклюнулись бы миленькие рожки. Странно, я будто оцепенела. В душе завозилось непонятное чувство, отдаленно напоминающее стыд. Я еще пару минут смотрю вслед удаляющемуся Малфою, а потом отмираю. Вот еще. Да, я распутная дрянь, но мне это нравится, черт возьми! Нравится!

Я стремительно выхожу из тени с твердым намерением найти того симпатичного паренька, что уже попадался мне на глаза, но был забракован за излишнюю вежливость. Нотт, кажется. Что ж, поиграем в великосветскую леди. Пока.

Лили

Я сбилась со счета после получаса беспрерывных поздравлений. Мерлин, зачем мы пригласили столько гостей, я же и половины не знаю. Еще через полчаса у меня начало рябить в глазах, и я едва понимала, кого благодарю за подарки. Если бы не Скорп, нежно поглаживающий мою руку, я бы точно не справилась. Все-таки надо было тайно обвенчаться где-нибудь на берегу моря, а потом поставить всех в известность. К чему эта помпезность и шумиха? Большая часть этих чванливых аристократов брезгует нормальными человеческими прикосновениями, неприязненно поглядывая на меня. Конечно, в глаза они улыбаются, но это скорее напоминает оскал, от которого мне хочется сжаться в маленький комок и забиться в самый темный угол какой-нибудь маленькой комнатушки. Но миссис Малфой должна уметь держать марку.

Миссис Малфой! Меня снова захлестывает эйфория и волна неземного счастья. Теперь я не просто дочка Гарри Поттера, а самостоятельная единица, жена самого замечательного мужчины на свете. Я ловлю на себе завистливые взгляды многих девушек, в основном бывших сокурсниц. Тут и Паркинсон, и Забини, и Гойл. Все признанные красавицы Хогвартса, так и не сумевшие завлечь в свои хитроумные сети Скорпиуса. Моего Скора. Моего. Это маленькое слово перекатывается на языке сладким яблочным леденцом.

Я вздыхаю и устало прикрываю глаза. Когда же это кончится?

Подходит очередной гость, имени которого я не знаю. И я как механическая кукла ему мило улыбаюсь, говорю слова благодарности, от которых уже образовались мозоли на языке, и беспрестанно киваю. Еще парочка таких приглашенных, и я точно превращусь в киборга, которыми так увлекался Альбус в детстве.

Наконец, подходит папа, берет меня за руку и отводит к семье. Я кидаю растерянный взгляд на Скорпиуса, но он тепло улыбается и кивком указывает, что отойдет в сад. Как я его понимаю, и как хочу уйти туда с ним, но не могу. Бабушка заливается слезами, не веря, что ее маленькая внучка уже вышла замуж. Она на всех свадьбах такая. Помню, как на свадьбе Виктуар и Тедди мама всерьез опасалась, что начнется всемирный потоп, но как-то обошлось. Я мягко улыбаюсь и глажу ее морщинистую руку, успокаиваю, говорю, что внуки всегда быстро растут. Хотя откуда мне знать, у меня и детей еще нет. Скорпиус говорит, что еще рано, и я соглашаюсь. Нужно сначала пожить для себя.

Подходит мама, сегодня она ничуть не лучше бабушки. Судорожно обнимает меня за плечи, но пытается улыбаться и давать какие-то напутствия, словно мы уезжаем не в двухнедельное свадебное путешествие, а в бессрочное кругосветное. Вот смотрю на них и думаю: «Неужели я буду такой же лет через двадцать?» Но мне не хочется загадывать. Все-таки я еще слишком молода для таких мыслей.

Краем глаза замечаю, что Доминик идет туда же, где скрылся Скорпиус. Меня снова одолевает злость. Мало того, что она посмела явиться на мою свадьбу в этом отвратительном распутном платье, так еще и в белом! В белом! Вы можете себе это представить?! Даже от нее я такого не ожидала. Мерзавка! Управы на нее нет! И что она хочет от Скорпиуса? Или это совпадение…? Я не успеваю додумать свою мысль, потому что кто-то обхватывает меня за талию и начинает кружить.

Я чувствую знакомый древесный запах с едва различимыми терпкими нотками. Джеймс. Мой любимый несносный старший брат.

— Ну что, сестренка, теперь ты уже совсем взрослая, — он смеется и продолжает меня кружить, пока я не теряюсь в калейдоскопе размытых фигур и ярких пятен.

— Джеймс, пусти, мне дурно. Ты же не хочешь, чтобы остатки моего нехитрого завтрака оказались на твоем костюме?

— Эй, попрошу вас, синьорина, без мрачных угроз, мы все же на торжестве, где множество красивых незамужних девушек, а я еще парень хоть куда, — он все-таки ставит меня на твердую землю и весело подмигивает, но замечает чуть обеспокоенный взгляд, когда я пытаюсь рассмотреть, что происходит в глубине сада. — Что такое, Лилс?

— Нет, ничего, просто… — я запинаюсь, не зная, как объяснить.

— Сестренка? — Джеймс заботливо заглядывает мне в глаза.

— Скорпиус ушел в сад чуть проветриться, и почти сразу за ним направилась Доминик, — я замолкаю. — Не то чтобы я ревновала, но… — я кусаю в нерешительности нижнюю губу, подбирая слова.

— Я понял, — он непроизвольно кивает, привычка с детства. — Не переживай, я проведаю твоего мужа и нашу непутевую кузину, — он целует меня в щеку и стремительно направляется в указанном направлении.

Я смотрю ему вслед и понимаю, что в душе снова царят гармония и счастье. На Джеймса я всегда могла положиться. Может он был бабником и заправским дамским угодником, но младшую сестренку всегда оберегал от всех бед мира. Я ласково улыбаюсь и поворачиваюсь к маме, которая уже рыдает на плече у бабушки. Ну что мне с ними делать? Папа понимающе ухмыляется и обнимает меня за плечи, а я обнимаю его в ответ.

И в этот момент я абсолютно счастлива.

Джеймс

Лилу — моя маленькая сестричка, которую я безумно люблю и всегда оберегаю. Помню, как она боялась сказать мне, что встречается с Малфоем, а когда рассказала, попросила быть с ним вежливым. Правда, серьёзный разговор всё же состоялся, и после этого я даже стал уважать его.

Никогда не судите людей по родителям. Вот в Хогвартсе все от меня много чего ждали в духе Гарри Поттера, а получили сюрприз. Ну, чего они ожидали от обладателя двух самых крутых имён семидесятых, да ещё и с генами близнецов Уизли?

Растирая рукой шею, я направился в сад, сердце бешено колотится в ожидание того, что я увижу. Нет, Доминик никогда… Мерлин, как я устал от этого груза, сдавливающего каждый миллиметр моего тела судорожной усталостью. Взъерошив рукой волосы, я столкнулся со Скорпиусом. Он натянуто улыбнулся, бросил «привет» и скрылся за кустами роз. Странно, ещё никогда не видел его таким… раздражённым?

Доминик сидит на широкой качели, прикрыв глаза. Я замираю в полуметре от неё, и осознаю, что могу стоять так вечно. Сейчас она такая… безмятежная, хрупкая, нежная, будто ледяная маска растаяла в лучах весеннего солнца. Я верю, что где-то там — внутри неё, всё ещё живёт девочка-море.

— Доминик, — мой голос охрип, а прохладный воздух пытается выверить энное количество алкоголя в крови, пока безрезультатно.

Я замечаю, как она вздрагивает от неожиданности, приоткрывая пухлые губы. В её глазах проскальзывает что-то до боли родное, но тут же испаряется.

— Поттер, — она снова превращается в Снежную Королеву, цепляя на лицо ухмылку. — Беспокоишься, что твоя кузина заболеет?

Она научилась бить в ответ так же больно, как и я.

Я нависаю над ней, упираясь руками по обе стороны от неё в спинку качели, и растягиваю губы в хищной улыбке.

— Я беспокоюсь, что настроение моей любимой сестрёнки будет испорчено из-за тебя, — я знаю, как она ненавидит Лили, и боюсь подумать, что она сделает, когда узнает причину моего прошлого поступка.

В её глазах столько эмоций, и только я могу разобрать их. Несмотря на холодный ветер, тело пробивает жар от почти осязаемой близости. Её длинные ресницы на секунду опускаются, и мне хочется коснуться их. Вашу мать, что она со мной делает?

— Джейми, Джейми, — шепчет она с придыханием, приближаясь к моим губам.

Мне не хватает воздуха, я слишком сильно пьян, я слишком устал.

Я касаюсь губами её губ, ощущая вкус шампанского и малиновой помады. Она приоткрывает рот, позволяя моему языку проскользнуть вовнутрь, а её пальчики цепляются за ворот моей рубашки. В голове всё взрывается разноцветным фейерверком, ну знаете, как волшебный дракон в «УУУ». Я наклоняюсь чуть ближе, но она резко отталкивает меня, прерывисто дышит, и вскакивает с качели.

— Ни-че-го, — по слогам выговаривает она. — Совершенно ничего не чувствую, только ты, Джеймс Сириус Поттер, отъявленный ублюдок!

Доминик вытирает губы, болезненно морщиться и, откинув спутавшиеся волосы на одну сторону, уходит, даже не посмотрев на меня.

А я… я обессилено падаю на эти самые качели, зажмуривая глаза, вообще не в силах больше думать. Завтра я уеду на сборы, потом игра с болгарами, и я забуду… Никки.

Дата добавления: 2015-10-24