Политические учения представителей немецкой классической философии XVIII-XIX ст.

а) И. Кант (1724-1804 г.г.), как и предыдущие философы, исходил из безусловной первичности человека как центра, вокруг которогодолжна обустраиваться политическая жизнь общества.

Природа человека противоречива: ей, с одной стороны, присуща склонность к общению и созданию определенного сообщества, с другой, и к уединению также. Поэтому развитие способностей человека и возможностей общества происходит через антагонизм. Человек является самодостаточным существом,но в то же время самодостаточность является продуктом постоянного соперничества между людьми, которое, в конце концов, стимулирует развитие общества.

«Самая большая проблема для человеческого рода, разрешить которую его заставляет природа, –достижение всеобщего правового гражданского общества. Только в обществе, и именно в таком, в котором его членам предоставляется наибольшая свобода, а потому существует определенный антагонизм и тем не менее точное определение и обеспечение свободы ради ее совместимости со свободой других, – только в таком обществе может быть достигнута наивысшая цель природы: развитие всех ее задатков, заложенных в человечестве, при этом природа желает, чтобы эту цель, как и все остальные намеченные ему цели, оно само осуществило».

Как человечество может решить предусмотренную для него самой природой цель? Только приближением к ней как к идеалу, а не утверждением идеалов в общественную жизнь. Ведь, отмечает Кант, «с такой кривой древесины, как та, из которой сделана человек, нельзя сделать ничего прямого», а потому, чтобы реализовать идею мирного сосуществования, людям «нужны:

а) правильное понимание о природе возможного государственного устройства;

б) большой, в течение многих веков приобретенный, опыт и, кроме этого;

в) добрая воля, готовая воспринять такое устройство.

А сочетание этих трех элементов – делочрезвычайно сложное, и если оно будет иметь место, то только очень поздно, после многих тщетных попыток».

Кант считал лучшей формой государственного устройства республиканский. Средством его утверждения должны быть как теоретический, так и практический разум. Первый способен выработать идеал наилучшей формы общественного устройства, второй должен основываться на эмпирических принципах человеческой природы, которые могут дать «твердую почву для постройки государственной политики».

Метод критики способен снять споры догматизма теоретического разума и одновременно облагородить субъективизм эмпирического опыта. Таким образом, можно создать «спокойствие правового состояния, при котором предстоит вести наши споры не иначе, как в виде процесса. В естественном состоянии конец спору устанавливает победа, которой хвалятся обе стороны и после которой в основном идет непрочный мир, установленный начальством, которое вмешалось в дело; в правовом состоянии дело заканчивается приговором, который, проникая здесь в самые истоки споров, должен обеспечить вечный мир».

Обратим внимание на то, что фактически все философы, особенно представители так называемого идеализма, говорили о государстве как сознательном объединении людей в сообщество. Государство как властно-принудительный орган для них было производным от наличия таких сообществ: если они отсутствуют в обществе или их мало, тогда оно имеет именно такую ​​форму.

Кант также стоит на той позиции, что основу публичного права составляет общая объединенная народная воля. Только «такое состояние отдельных индивидов в составе народа относительно друг друга называется гражданским (statuscivilis), а их совокупность относительно своих собственных членов – государством (civitas), которое в силу своей формы как нечто, связанное общей заинтересованностью всех в том, чтобы быть в правовом состоянии, называется общностью (respublicalatiussicdicta), а в отношении других народов – просто властью».

Итак, государством является сообщество людей, подчиненных правовым законам, которые имеют статус объективно необходимых, а не созданных по чьему-то субъективному желанию, норм и требований. Идея государственного единства является определяющей для любого настоящего объединения в сообщество, подчиненное действию трех видов власти: а) верховной в лице законодателя, б) исполнительной в лице правителя согласно законам и в) судебной в лице судьи.

«Законодательная власть может принадлежать только объединенной воле народа. Действительно, поскольку всякое право должно исходить от нее, она непременно не должна иметь возможность поступить с кем-то не по праву». Причем, общая воля должна быть эмпирически достоверной, публично проявленной, а не умозрительной. В таком случае это дает основания говорить о выходе народа (-ов) из естественного состояния, в котором преобладает война и лишь временно устанавливается состояние относительного мира. Средством к вечному (более длительному) миру является объединение различных государств. Продолжительность мира зависит также и от количественного фактора: а) число объединенных в одно государство народов и б) величины территории. В целом же идея вечного мира неосуществима из-за невозможности эффективного управления разнородным конгломератом народов. Хотя она выражает высшее политическое благо.

б) Георг Гегель (1770-1831 гг.). Его обоснование сути гражданского общества включает два общие принципы. Первый. Конкретная личность, которая является для себя самой целью как такая особенность, которая включает в себя:

а) целостность собственных нужд;

б) неупорядоченную смесь природной необходимости и произвола индивидуальности свободы;

в) признание наличия другой особенной личности.

Второй. Все взаимоотношения в обществе, будучи особенными, опосредуются исключительно формой всеобщности. Из сказанного вытекает, что «гражданское общество есть разобщенность, которая появляется посередине между семьей и государством, хотя развитие гражданского общества наступает позднее, чем развитие государства, поскольку в качестве разобщения оно предполагает наличие государства, которое оно, чтобы существовать, должно иметь перед собой как нечто самостоятельное. В гражданском обществе каждый для себя – цель, все другие для него суть ничто. Однако без соотношения с другими он не может достигнуть полноты своих целей; эти другие, следовательно, суть средства для целей особенного. Но особенная цель через соотношение с другими предоставляет себе форму всеобщности и удовлетворяет себя, удовлетворяя вместе с тем благо других».

Здесь имеем очень интересную и существенную позицию. А именно: гражданское общество коррелирует отношения между индивидом и ближайшей для него социальной средой – семьей и государством. Это означает, что его концепцию, очевидно, нельзя считать такой, которая обосновывает необходимость тоталитарного государства. Последнее действительно является проявлением общего как необходимого, то есть такого, которое ни в коем случае нельзя обходить, если учитывать, что каждый индивид в своих особых домогательствах подвержен субъективизму, навязыванию своей воли (что и есть произвол) как абсолютно необходимой, следовательно, единственно законной.

Без гражданского типа общества государство как раз и действует как авторитарно-монархическое, деспотическое; действует так, как действует закон природы, для которого нет исключений. Поскольку каждый человек исключителен в своих специфических, хотя бы и минимальных, особенностях, гражданское общество:

с одной стороны, снимает субъективизм физических лиц, насыщая его объективными социально-духовными факторами;

с другой, амортизирует тотальность государственного влияния, склонного к исключительному объективизму, который в борьбе с субъективизмом и произволом может отвергнуть субъективность, или особенность как основу жизненности человека.

Исходя из таких соображений, Гегель и определяет сущность государства.

Во-первых. «Государство есть действительность нравственной идеи, нравственный дух как явная, самой себе ясная субстанциальная воля, которая мыслит и знает себя и выполняет то, что она знает и поскольку она это знает».

Во-вторых. «Государство как действительность субстанциальной воли, которой (действительностью) она обладает в поднятому к своей всеобщности особенному самосознанию, есть в себе и для себя разумное».

В-третьих. Благодаря тому, что государство «есть объективный дух, то индивидуум лишь настолько объективный, истинный и моральный, насколько он является членом государства».

В-четвертых. «Государство есть божественная идея, как она существует на земле».

Все это означает, что государство является обязательным и необходимым атрибутом человеческого существования. Без нее нельзя построить гражданское общество, или, как утверждал еще Аристотель, без нее человек не является политическим существом, а животным. Вот почему Гегель постоянно подчеркивает на объективной, разумной, божественной сущности государства и необходимости человека быть в состоянии самопознавательного оформления собственной особенности, состоянии «государственного умонастроения», которое бы обеспечивало достойное этих субстанциональных определений существование в качестве людей.

Могут ли люди подняться на подобный уровень бытия? Это зависит от направленности индивидуальной свободы: первой является животная воля, второй –разумная. «Человек сам по себе разумен, в этом заключается возможность равноправия всех людей... Народ, поскольку это слово обозначает особую часть членов государства, представляет собой ту часть, которая не знает, чего она хочет. Знание того, чего хочешь, а тем более того, чего хочет в себе и для себя сущая воля, разум, есть плод глубокого познания и проникновения, которое как раз и не есть дело народа».

Почему же, все-таки, государство как форма политико-правовой организации общественной жизни существует? Только потому, что народ существует как реальность в качестве объективного исторического духа, целостность и всеобщность которого для современников само собой разумеющаяся, аксиоматическая, а не познавательно-рефлексивная. Отсюда понятно, почему гражданское общество построить народу очень сложно. Поэтому он признает государство, хотя и не знает, что его сила и слабость суть производные от уровня присущего ему правосознания, основу которого составляет индивидуальная разумно-познавательная, а не просто объективная, воля.

«Право – это отношение людей друг к другу, поскольку они являются абстрактными лицами». Но абстрагироваться от себя (фактически – забыть о себе, своем интересе, стать чужим самому себе) настолько обременительно, что обычный человек и не обременяет себя подобной операцией, привычной и обязательной для познания и мышления. И наоборот, «особенное в качестве преимущества и привилегии настолько сокровенно личное, что понятия и понимания необходимости недостаточно, чтобы повлиять на поведение людей; понятие и понимание сами по себе вызывают такое​​недоверие, что могут быть обоснованы только силой,– тогда им человек подчиняется».

Такое положение, к сожалению, не способствует тому, чтобы своей собственной гражданской волей ослаблять действие принуждения, которое идет от государства как института власти, но не от государства как проявления разумной божественной воли.

Итак, чтобы народ утверждал в обществе идею государства, ему нужно стать на путь самопознания как путь открытия в самом себе объективного разума. Ведь государство, утверждает Гегель (мы видели, что и другие философы тоже), «не механизм, а разумная жизнь сознающей себя свободы, система нравственного мира, то умонастроение, а также и осознание его в принципах, что представляет собой существенный момент в истинном государстве». Без такого умонастроения в обществе будут существовать учреждения, отождествленные с государственными институтами, а духа и идеи государственности не будет.

Государство, таким образом, это общественно-практическая форма разума, который пытается реализовать себя в жизни людей. Хотя ему(разуму) здесь сложнее, чем в физическом мире, где он адекватно воплощен в виде законов природы. В обществе он реализует себя через: а) политический строй и б) формы, в которых он осуществляет свою власть. Это:

- законодательная власть, утверждает общее;

- правительственная или исполнительская, реализующая особенные сферы и отдельные случаи под углом зрения общего;

- власть правителя, которая идет в направлении становления конституционной монархии и которую Гегель считал достоянием Новой истории.

Различие властей условное, а не абсолютное: условием разделения властей должно быть то, что они в разной степени реализуют идею разума, которую несет в себе идея и дух государства. «Ведь государственный строй не есть нечто созданное: он представляет собой работу многих веков, идею и сознание разумного в той мере, в какой оно развито в данном народе».

Для понимания сущности политических учений немецких мыслителей нужно иметь в виду, что как во всей Европе, так и в Германии того периода активно происходил процесс Просвещения. Все они исходили из идеи, что объективной действительностью общественного бытия есть бытие разума. Отсюда их стремление просветить народ духом разумных идей, которыми они считали в первую очередь идеи правовые, поскольку без них политический строй не может быть таким, что его удовлетворяет. Но для этого его души должны и обязаны быть просветленными лучами света, который источает мир объективных знаний.

в) Л.Фейербах (1804-1872 гг.) подходил к сущности политического права с тех позиций, что все идеи достигают действительности в том случае, когда они воплощаютсяв плоть самого человека, в его чувственность.

Единая воля народа – это не абстракция научно-теоретического познания, а действительность самого человека, которая побуждает его к определенным действиям. Принцип свободы: «я могу сделать то, чего хочу», если я хочу того, что могу осуществить, к чему у меня есть чувственная привязанность, чувственное притяжение. «Для чего не хватает смысла и плана, для того не хватает и воли». Если изменяется предмет воли, меняется и сама воля.

Что касается свободы, то она «заключается не в возможности начать, а в способности закончить. Но возможностью и условием этой свободы есть время». Воля нужна человеку для реализации его стремления к счастью. Воля становится законом во взаимном стремлении людей к счастью.

Итак, основой политической жизни общества должно быть стремление к счастью как «стремление стремлений». Разум и воля подчинены этому стремлению как истинному и действенному, деятельному началу:

«Ум – это такая сущность или способность, которая дает мне представление о вещи;

Воля – это такая сущность или способность, которая добывает из меня наружу эти вложенные в мою голову представления.

Коротко: с помощью разума я потому различаю между причиной и идеей, между предметом и восприятием, что посредством воли я различаю между благом и злом, между счастьем и несчастьем, между небом и адом, между владением и не владением – различаю настолько же резко, как и между жизнью и счастьем».

Позиция Л.Фейербаха относительно сущности политического сознания и политической практики общества состоит в том, что по отношению к отдельному человеку как цели государства нельзя действовать, основываясь на абстрагированных от его чувственной природы понятиях.

Первичным проявлением права, которое, однако, не является его содержанием, есть жизнь. Право на неё существует потому, что есть сама жизнь, а не потому, что есть право, которое позволяет человеку жить. Основа права в существовании чувств, которым надлежит достоверность человеческого бытия. Право появляется раньше, чем законы. «Закон закрепляет только то, что является правом и по праву, только превращает право в обязанность для других». Это довольно важное наблюдение, ведь оно обосновывает принцип верховенства права в политической жизни общества и государства относительно закона, связывая его с долгом.

Политика, государство не является главными целями сами по себе. Они растворяются в человеке, в общественных связях между людьми, поэтому зависимые от их воли, а не наоборот. «Если государство, в отличие от субъективного духа, выставляется как объективно истинное, то человек деградирует до уровня машины, обесчеловечивается, приносится в жертву государству как абстрактное количество. То, чем человек является в уме, то, чем он представляет себя, находится выше того, чем он является в действительности».

Поэтому действительность государственного бытия должна утверждаться на человеческой субъективности, на возможности ее предметно-практического развития. «Так называемый субъективный человек – вот истинный человек, истинный дух», который в политической жизни государства должен стать субъектом правовых обязательств – гражданином. В противном случае государство становится над человеком, сдерживает его свободу, суть которой вовсестороннем и целостном развитии его сил и способностей.

С другой стороны, не является главной сущностью и свобода сама по себе. «Она – цель; не физическая, врожденная способность – человек не рожден свободным; она – ​​результат образования, конечно, на основе соответствующих врожденных дарований». Без них, на основе лишь метафизических учений о свободе, человек не становится субъектом/обладателем свободы.

Дата добавления: 2015-09-04