Самый темный час

Когда маленькая компания израненных и измученных лю­дей плыла на лодках по направлению к Чжэцзяну, их сердца наполняла в большей мере благодарность, нежели что-либо другое. Мандарины настояли на том, чтобы они временно покинули город, чтобы можно было починить дом и успо­коить народ. И, совершенно не думая о компенсации и еще меньше о мести, миссионеры с нетерпением ждали своего скорого возвращения. Бездомные и лишенные практически всего имущества, они радовались, что были достойны пост­радать за Его имя, и их сердца испытывали воодушевление, когда они вспоминали, как Бог их охранял. Разве не чудом они спаслись? Разве дети не были здоровы и счастливы? Даже деньги и наиболее важные документы миссии были в сохран­ности, хотя комната, в которой они находились, была откры­та для грабителей.

Добравшись до Чжэцзяна, бездомные и срочно нуждаю­щиеся в помощи, они были с большой любезностью при­няты иностранными резидентами. Хотя организация была небольшой, они смогли разместить всех беженцев. Супруги Тейлор поселились в комнате на первом этаже, которую соч­ли неподходящей для других из-за сырости. Здесь, среди ос­тавшегося после нападения беспорядка, они сразу же присту­пили к решению финансовых вопросов миссии и ведению переписки, потому что, кроме находившейся с ними группы миссионеров, им приходилось думать и о множестве других сотрудников в девяти и десяти миссионерских пунктах.

Неприятности, постигшие их в Янчжоу, усугубили без того болезненный настрой некоторых членов миссии. Не­большая группа людей в составе пяти человек, поступив­шись ее принципами и став причиной бесконечных проблем, были сами не рады своему сотрудничеству с миссией. Одно­го из них теперь приходилось уволить за поведение, «абсо­лютно неподобающее миссионеру-христианину». В течение более двух лет Хадсон и Мария Тейлор делали все, что было в их силах, чтобы помочь именно этому брату и его жене счаст­ливо жить и работать в миссии. Страдания, которые они испытывали от грубости, неверности и ненадежности этих людей, не поддаются описанию. Причем все это оказывало немалое пагубное влияние на остальных. Жестко разрывая с ними связь, Тейлор осознавал, что это, возможно, повлечет за собою уход трех женщин, которые с самого начала были их сторонницами. Так и оказалось, к облегчению всех, кто с ними общался и кто удивлялся терпению Тейлора, который выносил это так долго. Но в сердце он по-настоящему горе­вал об утрате этих работников и давал себе отчет в том, какие вопросы это вызовет среди друзей миссии на родине.

Письмо к Бергеру, написанное даже раньше событий в Янчжоу, показывает, как истинный характер работы миссио­нера все больше открывается ему:

Самое главное, чтобы женатые миссионеры были миссио­нерами вдвойне — а не наполовину, не на четверть, и не на одну восьмую. Разве мы не можем с достоинством сказать нашим кандидатам: «У нас особая работа. Наша цель — до­стичь внутренних районов, где вас будут окружать только китайцы. Если вам нужны удобства и беззаботная жизнь... не работайте с нами. Если вы не хотите, чтобы ваша жена была настоящей миссионеркой, а только женой, домохо­зяйкой и другом, не работайте с нами. Прежде чем вы по­женитесь, ваша будущая жена должна уметь читать и вла­деть, по крайней мере, одним Евангелием на разговорном китайском языке. Человек, обладающий средними спо­собностями, может выучиться этому за шесть месяцев, но, если ей необходимо больше, то тем более нужно подождать со свадьбой, пока она не овладеет этим умением. Она долж­на чувствовать себя хорошо среди китайцев, когда по долгу своего служения вы временно будете отсутствовать дома.

Вы также должны преодолеть трудности языка и суметь самостоятельно открыть миссионерский пункт (если вам его не предоставят), прежде чем женитесь. С усердием и Божьим благословением можно надеяться, что вы сделаете это за год или около того. Если условия слишком тяжелы и жертва, которую необходимо принести для погибающе­го Китая, слишком велика, не работайте в нашей миссии. Ношение некоторых крестов не требует больших жертв; возможно, их вам доверят нести для вашего драгоценного Господина!»

Эгоистичные и не терпящие трудностей мужчины и женщины не приобретут Китай для Христа. Те, кто не готов к труду, самоотречению и многочисленным трудностям, будут плохими помощниками в работе. Короче говоря, нам нужны мужчины и женщины, которые на первое мес­то во всем и всегда ставят Иисуса, Китай и спасение душ; сама жизнь должна стоять на втором плане. Таких мужчин и женщин не бойтесь прислать слишком много. Они доро­же золота.

Мятеж и его последствия только усилили эти убеждения и благодарность Тейлора за многих данных ему сотрудников. Он радовался их посвящению Христу, которое привело их к тому, чтобы связать свою судьбу с такой миссией, радовался их любви к китайцам, желанию жить рядом с ними, прак­тическим методам, с помощью которых они адаптировались к окружающей среде. Для него, как и для остальных мисси­онеров, не мог остаться незамеченным тот факт, насколько полезно было тихое, неосознанное влияние Марии Тейлор в этом направлении.

Но проблемы, связанные с беспорядками в Янчжоу, еще не закончились. «Дьявольский рык», как это назвал Ч. Сперд­жен, еще должен был пронестись, и это был злобный рык, который огорчил немало сторонников миссии. Действия консульских властей, направленные на то, чтобы силой рас­правиться с последствиями мятежа, послужил поводом для взрыва негодования в Англии. Миссионеры как всегда со­здавали проблемные ситуации, требуя военной поддержки в своих кампаниях против поклонения предкам. Страна будет вовлечена в войну, прежде чем правительство успеет рассмотреть вопрос! Оглядываясь назад, кажется почти не­вероятным, что настолько извращенное освещение событий могло пробраться в ежедневные газеты и что Хадсон Тейлор и его действия в течение четырех или пяти месяцев будут так сильно занимать общественность. Конечно, в то время Ки­тай был гораздо дальше от нас, чем сейчас, и его проблемы мы понимали гораздо меньше. Но даже в этом случае инте­рес, который вызывал мятеж в Янчжоу и демонстративное предубеждение против миссионеров были исключительны. Начиная с «достоверного рассказа», опубликованного в га­зете «Таймс» 1 декабря 1868 года, в котором «объясняется» вся ситуация, до дискуссии, произошедшей в палате лордов 9 марта 1869 года, в ходе которой после горячего выступления герцог Сомерсетский настаивал на том, чтобы все британ­ские миссионеры были отозваны из Китая, — этот вопрос, пожалуй, едва ли оставался без внимания общественности. Решительная позиция, предписанная бывшим правитель­ством британскому представителю в Пекине, теперь была полностью отвергнута. Вину за происшедшее можно было свалить либо на консульские власти, либо на миссионеров — что ж, выбора почти не было. Все-таки именно Хадсон Тей­лор довел страну до грани войны своим безответственным поведением.

Одним из последствий всего этого было, естественно, рез­кое снижение доходов миссии, так что поначалу Тейлор стол­кнулся в Китае с серьезным сокращением денежных средств. Дела обстояли бы еще хуже, если бы Господь не положил на сердце и не дал возможности Джорджу Мюллеру значитель­но увеличить свои пожертвования. Он регулярно посылал деньги нескольким членам миссии, иногда двадцать пять фунтов за три месяца. Теперь же, через день или два пос­ле беспорядков в Янчжоу (задолго до того, как он услышал об этих событиях) он написал Бергеру и попросил назвать имена других миссионеров, которые отвечали всем требова­ниям в работе и кого он мог добавить в свой список. Бергер прислал ему шесть имен, из которых можно было выбрать, и он решил выбрать их всех. Этот поступок был не только существенной помощью, но и большим ободрением, потому что означал больше участия и молитвы от человека, который знал путь к трону благодати. А Хадсон Тейлор все сильнее и сильнее нуждался именно в таком сотрудничестве.

Но «сердце знает горе души своей» (Пр. 14:10), и бремя, ко­торое нес Хадсон Тейлор, было едва ли не больше, чем он мог вынести. Дело было не в работе со всеми ее трудностя­ми и испытаниями: когда сознательно находишься в обще­нии с Богом, она кажется легкой. Дело было не в недостатке денежных средств и не в беспокойстве за самых близких ему людей. Дело было в нем самом — в неудовлетворенном же­лании его сердца, внутренней борьбе за то, чтобы пребывать во Христе, частых провалах и разочаровании. Эти пережива­ния были такими горькими, что, даже когда они остались да­леко позади, он никогда не мог их забыть. Именно поэтому он всегда принимал участие в судьбах молодых работников в периоды их духовной борьбы, быстро замечал их состоя­ние и всячески старался помочь. Общение с Богом было для него настоящей реальностью и великой необходимостью. Он многое знал как о Нем, так и об ужасной пустоте, которая возникает от потери общения с Ним. «Как водолаз под водой без кислорода, и как пожарный в горящем здании с пустым шлангом», он сталкивался лицом к лицу с язычниками и их нуждами, которые давили на него, но увы, слишком часто не имея связи с Христом. Если бы он нес ответственность толь­ко за себя, такое состояние было бы уже довольно плохим, но со всеми требованиями, предъявляемыми к нему, — оно было просто невыносимым, особенно принимая во внима­ние то, к чему были направлены его мысли и мысли его со­трудников — к более глубокой духовной жизни.

Знать в полной мере об искуплении Христа, о Его любви к нам было глубочайшим желанием Тейлора, но насколько далеки от этого были его практические душевные пережи­вания! Вместе с ростом миссии его путь, казалось, все более был загроможден внутренними и внешними препятствиями, ему нужно было упражняться в вере и благодати, но для это­го не хватало ни веры, ни благодати. Иногда его поддержива­ла надежда, иногда почти одолевало отчаяние.

Как правило, он был слишком занят, и о критическом пе­риоде, который он переживал, говорит его переписка. В на­чале 1869 года ему пришлось путешествовать одному, и это дало возможность написать одно из ранее упомянутых пи­сем к матери. Свою семью он на время отвез в Нинбо, а сам отправился навестить основанные прежде миссионерские пункты. Опасность мятежа на месяц задержала его в Тай-чжоу-фу, пока в городе было полно студентов, приехавших сдавать годовые экзамены. Как здесь, так и в Вэньчжоу, где мистер Стотт подвергался постоянным атакам оппозиции, работа уже приносила плоды, и Тейлор имел удовольствие крестить первых верующих. В Нинхае, где недавно открылся миссионерский пункт, было пять кандидатов получить кре­щение и общее желание слышать Евангелие, в то время как в течение предыдущих тринадцати месяцев там не было ни об­ращенных, ни проповедника. Во время последнего визита на сердце Хадсона легло особое бремя в отношении этого места, и он молился именно о том, чтобы Евангелие скорее пришло сюда, а сейчас радовался, видя ответ на молитву. Но, когда из этого самого города он писал родителям письмо, сообщая радостную весть, он искал их помощи именно в личных воп­росах, о которых едва ли мог так свободно говорить с кем-нибудь другим:

Я часто просил вас вспоминать обо мне в молитвах, пос­кольку мне это было очень необходимо. Но теперь я нуж­даюсь в ваших молитвах, как никогда раньше. Кто-то мне завидует, многие презирают, другие, возможно, ненавидят; часто обвиняют в делах, о которых я никогда не слышал или с которыми никак не связан; новатор в том, что стало установленными правилами миссионерской практики; оп­понент могучей системы языческого заблуждения и суеве­рия. Я занимаюсь во многих отношениях беспрецедентной деятельностью; у меня мало опытных помощников; я часто бываю болен телесно, растерян и сбит с толку обстоятель­ствами. Если бы Господь не был особенно милостив ко мне, если бы меня душевно не поддерживало убеждение, что ра­бота Его и Он со мной в том, что не зря называется «эпи­центром борьбы», я бы не выдержал и сломался. Но это битва Господа, и Он победит. Мы можем потерпеть неуда­чу, мы постоянно терпим неудачи, но Он — никогда. Но все-таки ваши молитвы мне нужны как никогда раньше.

Мое собственное положение становится все более и бо­лее ответственным, и я все больше нуждаюсь в особой бла­годати, чтобы исполнять свои обязанности, но мне пос­тоянно приходится горевать о том, что я следую за своим Господином на столь дальнем расстоянии и так медлен­но учусь Ему подражать. Невозможно описать, как порой меня одолевает искушение. Я никогда не знал, какое сквер­ное у меня сердце. Однако я знаю, что люблю Бога, люблю Его дело и желаю во всем служить Ему одному. И превыше всего я ценю моего драгоценного Спасителя, в Ком одном я могу быть принятым Богом. Часто сатана искушает меня мыслью, что такой грешный человек вовсе не может быть Божьим дитем, но я стараюсь отбросить это и еще больше радуюсь тому, как драгоценен Иисус и богатству благодати, благодаря которой мы приняты «в Возлюбленном» (Еф. 1:6).

Он возлюблен Богом, и Он должен быть возлюблен нами.

Но и в этом я испытываю недостаток! Да поможет мне Бог любить Его больше и служить Ему лучше. Молитесь обо мне. Молитесь, чтобы Господь сохранил меня от греха, пол­ностью меня освятил и в большей степени использовал в Своем служении.

Дата добавления: 2015-08-26