Т.Л.Воронина

ГЕЙДЕЛЬБЁРГСКИЕ РОМАНТИКИ, Г е й д е л ь-

бергский романтизм (нем. Heidelberger Romantik) — кружок писателей, связанных с г. Гей-дельберг (в университете которого Й.Гёррес читал лекции по германистике в 1806-07); т.наз. второе (пос­ле иенских романтиков) поколение в немецком роман­тизме. Кружок в Гейдельберге существовал в 1805-09, однако Г.р. как школа активно действовали ив 1810-20-х. В круг Г.р. входили К.Брентано, А.фон Арним, Й.фон Гёррес, братья Я. и В.Гриммы; под влиянием Г.р. сформировалась творческая личность крупней­шего лирика немецкого романтизма — Й.фон Эйхен-дорфа. Печатный орган Г.р. — «Газета для отшельни­ка» («Zeitung fur Einsiedler», 1808). Г.р. видели свой идеал в прошлом, в народном немецком творчестве, в патриархально-христианских устоях жизни (Арним в романе «Бедность, богатство, вина и покаяние гра­фини Долорес», 1810, в противовес «Люцинде», 1799, Ф.Шлегеля с ее культом свободной чувствен­ности, подчеркивает религиозный смысл брака); ос­новные достижения Г.р. — собрания фольклорных текстов (собрание немецких песен «Волшебный рог мальчика», 1806-08, Арнима и Брентано; «Семейные народные книги», 1807, Гёрреса; «Детские и домаш­ние сказки», 1812-14; «Немецкие предания», 1816-18, братьев Гримм). Филологическая деятельность Г.р. (особенно братьев Гримм, создавших мифологичес­кую школу в литературоведении) не только заложила основы немецкой фольклористики и медиевистики, но и способствовала росту национального патриотиз­ма в преддверии освободительных антинаполеоновс­ких войн. В собственном творчестве Г.р. доминирует эпос, стилизующий окрашенное в сказочно-мистичес­кие тона Средневековье (роман «Хранители короны», 1817, Арнима; стихотворные «Романсы о розарии», 1802-12, Брентано), сказка, баллада (Брентано), изощренно-музыкальная лирика, создающая тем не менее иллюзию народной «непосредственности» (Брентано и особенно Эйхендорф, стихи которого стали основой одного из лучших песенных циклов Р.Шумана).

Лит.: Жирмунский В.М. Проблема эстетической культуры в произ­
ведениях гейдельбергских романтиков // Записки неофилологического
общества. Пг., 1915. Вып. 8; Он же. Религиозное отречение в истории
романтизма. М., 1919. A.M.

ГЕКЗАМЕТР, гексаметр (греч. hexametros — шестимерный) — в античном стихосложении — 6-сто-пный дактиль, в котором на 1-4-й стопах дактиль

(— ии) может заменяться спондеем (------------); цезура,

рассекающая (обычно) третью стопу, делит стих на два
полустишия, с нисходящим и восходящим ритмом. Схема Г.
с наиболее употребительной цезурой: — ии — ии — |
ии — ии — ии —Ц. В силлабо-тоническом стихос­
ложении обычно передается сочетанием дактилей
(иии) с хореями (Ои), т.е. становится 6-иктным доль­
ником («Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына»,
«Илиада»). В античной поэзии Г. был основным разме­
ром эпоса, идиллии, сатир, посланий, а в сочетании с пен­
таметром — элегий и эпиграмм. В новоевропейской по­
эзии употреблялся почти исключительно в переводах или
стилизациях античных тем и жанров (идиллии «Герман
и Доротея», 1797, И.В.Гёте; «Ундина», 1811, Ф.де Ламотт-
Фуке в пер. В.А.Жуковского, 1837). М.Л.Гаспаров

ГЕНИИ

ТЕНДЕР (англ. gender — род) — одно из основных понятий западной феминистской критики, ориенти­рующее читателя на смысловую дифференциацию явлений (в частности, литературных) по половому признаку. Широко используется в трудах американ­ских и британских литературоведов (Е.Гошило, К.Кел-ли, Р.Марш, Б.Хелдт, Дж.Эндрю). Г., полагает Эндрю, нельзя рассматривать лишь как врожденное мужское или женское начало — его «конструирование» на лично­стном уровне происходит в процессе социализации индивида. Г. является не просто генетическим или культурным «конструктом», он определяет отноше­ния личности с окружающим миром: важно выявить особую репрезентацию гендерных отношений в специфи­ческом политико-экономическом и культурно-историчес­ком контексте. Сексуально-гендерная система, отраженная в литературном произведении, является и социокуль­турным конструктом, и семиотическим аппаратом, особой репрезентативной системой, определяющей степень значимости индивидов в общественной жизни. В таком смысле — и это доказывает литературный ана­лиз — сексуально-гендерная система становится частью идеологии данного общества, репрезентация гендерных отношений — частью государственно-идеологического аппарата. «Игнорирование вопроса о тендерной приро­де текста означало бы сведение человеческого фактора в литературе к такому минимуму, который недопустим для большинства произведений искусства» (Heldt, 6). Сравнительное исследование мужской и женской при­роды через литературный анализ позволяет Марш при­влечь внимание к политико-экономическим проблемам (женское политическое бесправие, экономическая угне­тенность, домашнее насилие). Среди основных целей, определяющих применение тендерного подхода в лите­ратурном анализе, Марш выделяет: I) выявление ген-дерной природы литературного творчества, его образной системы, позволяющее точнее понять идейное содержа­ние и ментальную природу литературы (проникновение в скрытые процессы мышления и чувствования); 2) пе­реоценку произведений авторов-женщин (в особенности в России), которые ранее оттеснялись на периферию ли­тературного процесса, были незаслуженно забыты, не­адекватно поняты критикой. Ориентация британских и американских исследователей на «ревизионистское пе­речитывание» литературных и критических текстов, со­зданных авторами-мужчинами, приводит к радикальному пересмотру традиционных концепций национальных ли­тератур и культур.

Лит.: Пол, тендер, культура / Под ред. Э.Шоре и К.Хайдер. М., 1999; Andrew J. Narrative and desire in Russian literature, 1822-49: The feminine and the masculine. L., 1993; Heldt B. Terrible perfection: Women and Russian literature. Bloomington; Indianapolis, 1987; Kelly С A history of Russian women's writing, 1820-1922. Oxford, 1994; Gender and Russian literature: New perspectives / Ed. R.Marsh. Cambridge, 1996.

Дата добавления: 2015-08-20