Черная кошка приносит несчастье 5 страница

На колени, во всяком случае, никто не падал и на Каморана не бросался с поцелуями.

Альтмер приближался. У хаджитки мелькнула глупейшая мысль обшарить его карманы на предмет Амулета, когда он подойдет к ней - вероятно, это от нервов. Или от личины глупость просочилась.

Скромно потупившись, она ждала.

- Мастер, я так рада вас видеть, - сказал кто-то.

- Мастер, добрый вечер, мы так ждали вас... - мужской голос.

Он остановился перед ней. От него немного пахло сиродиильским бренди - это показалось ей забавным. Она ожидала скорее запаха трав или озона... духов, в конце концов, хоть бы и жучиного мускуса из Морровинда. Но - спиртным? Может, он пьяница?

- Вы - новенькая? - вдруг спросил ее мягкий, молодой голос и Баирра в изумлении подняла глаза. Она ждала пафосных речей... и голоса не столь... она вдруг вспомнила глубокий, сильный голос Мартина, но вспомнила с неудовольствием. Этот был... лучше.

"Вот и чары! - проскочила страшная мысль, - пропала ты, кошка!"

- Да, - ответила она. - Ой... да, Мастер... - Лицо Каморана было вполне обычным, располагающим. Он улыбнулся ей.

- Не бойтесь. Вы теперь дома, вас никто не обидит.

Он прошел мимо. Баирра судорожно попыталась оценить, были ли чары... "Украду амулет... убью Каморана, если получится...", - мысли не вызвали отторжения, это были правильные мысли, и стоило начинать подготовку к их осуществлению. Все, значит, нормально?

Вроде... да. Да, у него очень красивый голос, у этого психованного поэта, но это его никак не оправдывает... и ничуть не помешает ей выполнить свою работу.

Ее снова схватили за лапу - уже ее знакомый, имперец Граниус, с которым они разбирали зерно.

- Иилитен, - сказал он, - завтра ты будешь одной из нас. Пошли, закончим с зерном.

- Пошли, - сказала она, обрадовавшись вполне разумному голосу сектанта - в тот миг, когда он ринулся навстречу Каморану, он явно был не совсем в себе.

Они вернулись за свой стол, и уже приступили к работе, как вдруг Граниус откинулся на спинку стула.

- Что? - испугалась хаджитка.

- О Лорд, как хорошо, - выдохнул он.

Он уже давно вернулся к зернам, и Баирра тоже машинально отбрасывала негодные, но в голове ее продолжала вертеться назойливая мысль, даже две. Первая была о том, что Каморан опасен совсем не в том аспекте, в каком она себе представляла. Вторая была несколько более отвлеченной. И более неприличной.

Иилитен искоса посмотрела на лицо сидевшего перед ней имперца.

Потом тряхнула головой и стала думать об Амулете. Он у Каморана? Или нет? Если у Каморана - то как изъять? Если нет - то у кого? Или где? Вряд ли Мифический Рассвет повторит ошибку Клинков, но Шеггорат иногда шутит странные шутки.

"Сангвин, кот Крови, иногда тоже", - проскользнула опять та мысль, и Баирра с ней согласилась.

Пусть шутит. Главное, чтобы в этот раз - не с ней.

25.

Она ничего не понимала. Это должны были быть чары, иначе никак нельзя было объяснить, что более двадцати бесшерстных поголовно влюблены в этого странного альтмера с молодым голосом и седой шевелюрой.

Ей казалось, что подобные чары вызывают плотское влечение... в этом были виноваты, в основном, романы Куил-Вив, потому что в магии Баирра всегда разбиралась примерно как в садоводстве. Но, посмотрев по сторонам, поговорив по душам с той самой женщиной, Аннет, что в час прибытия Каморана схватила ее за запястье, Баирра поняла, что никакой особенной страсти Мастер у своих культистов не вызывает.

- Он такой умница, такой тонкий, вы же читали, как он пишет... и он очень приятный собеседник, милочка.

- Вы... так говорите, - Иилитен глупо хихикнула, - вам... он нравится?

- Ну... честно признаться, я немного влюблена в него, - чуть покровительственно сказала культистка, - он очень хороший человек, милочка, и, знаете... вдохновенный. Я всегда ужасно рада, когда он возвращается. Вы его тоже полюбите, я вас уверяю.

"Типун тебе на язык, - подумала тогда Баирра, - хороший человек! Во-первых, эльф, а во-вторых, да-а, просто прекрасный! Императора убил, Кватч с пеплом смешал... мразь вдохновенная".

Поговорила она и с Граниусом, несколько в другом аспекте.

- Мне здесь нравится, - говорил Граниус. - Мастер, конечно, очень многое для меня сделал. Он вернул мне... ну, спокойствие, что ли... уверенность в себе? Я был бы счастлив назвать его своим другом, если бы мы были равными... но я считаю его учителем, наверное, наставником. Может, жизнь за него я и не положил бы, я не герой, но сделать для него что-то полезное...

Баирра кивала, кивала, и ничего не понимала. Как будто она попала в совсем другую секту, к совсем другому Каморану, не тому безумцу, что писал "Комментарии", пропитанные чувственностью дикой грозы и яростью отвергнутого сердца.

Она говорила с Харроу.

- Он для меня - тот, кем был для нашего народа Вивек, - чуть отрешенно говорил данмер. - Тебе не понять, сестра, не обижайся... он - нераскрытая тайна. Когда я говорю с ним, я счастлив. Когда я не вижу его, мне грустно.

На лице данмера была чуть печальная улыбка. Баирра решила, что, пожалуй, только Харроу из всех сектантов именно что влюблен, при всей двусмысленности этого определения в приложении к отношениям мужчин... хотя кто разберет этих данмеров... но даже его чувство нельзя всерьез счесть влечением. Нечто романтическое. Немного похожее на религиозное поклонение.

Складывалось стойкое ощущение, что все члены Мифического Рассвета испытывали к Каморану самые чистые и искренние чувства... причем - разные. Разные! И никакой оголтелой преданности, слепого обожания... Что это за чары такие?

Баирра была знакома с чарами иллюзии - на своей шкуре, бывало, их испытывала, но это были явно не они. Никакой легкомысленной восторженности по любому поводу, ведущей к болтливости, в обитателях пещеры не наблюдалось.

Хаджитка убеждалась все больше, что нужно ей поговорить с самим Камораном. Хотя бы для того, чтобы узнать, на нем ли Амулет... заглянуть ночью к нему и постараться обыскать? Хм-м... риск, огромный риск. И наверняка его сон будут охранять. А как иначе? Внаглую подойти и расстегнуть на нем мантию? Ха-ха. Спросить, нет ли у него, случайно, Амулета Королей? Еще раз ха-ха.

И просто поговорить тоже опасно... может быть, чары действуют не сразу, может, есть какое-то время, которое надо провести рядом с ним. Проклятье.

Но время, время! Надо быстрее, а как?

Послезавтра, как обещали ей, она пройдет последнее испытание. Интересно, какое. До этого обязательно надо попытаться оказаться тет-а-тет с Камораном... а вдруг получится? Может, напоить его сонным зельем? Тем более, что оно было - двое стареньких культистов страдали бессонницей, и зелье им варил третий, местный алхимик-бретон.

Баирра думала еще некоторое время и наконец решилась подойти к Аннет, и пролепетать, мол, нельзя ли ей... хотя это и слишком большая честь... нельзя ли ей... все же увидеть Мастера до церемонии и поговорить с ним, ну хоть немножечко...

- Я думаю, можно, милочка. Почему нет? Ты же пришла именно к нему, к нему и к Лорду Дагону. Многие, кто приходил к нам, когда Мастер был здесь, говорили с ним до посвящения. Я пойду спрошу у госпожи.

- Спасибо, госпожа Аннет, вы так добры.

Бретонка успокаивающе кивнула и ушла, очевидно, искать госпожу Руму. Баирра, нервно хлестнув хвостом, сцепила лапы и стала ждать. Ей было совестно за такие мысли, но она все равно какой-то частью надеялась, что высокомерная Рума не разрешит ей поговорить с Камораном.

26.

И ее трусливые надежды сбылись. Аннет тогда вернулась, неловко теребя ворот мантии.

- Мастер очень занят, - сказала она. Оттенок вины в ее голосе был понятен - она явно не хотела обмануть ожидания Иилитен, обещая ей аудиенцию у Каморана, но пришлось.

Иилитен развела лапами, этак покорно судьбе.

- Вы извините, милочка, что я вас обнадежила, - бретонка поморщилась, - и вот... ну что ж, я думаю, вы поговорите с ним после церемонии.

- Конечно, - Иилитен присела в реверансе, - спасибо, спасибо.

- О... не за что, - отвлеченно бросила Аннет, - ну... я пойду, у меня дела...

Она ушла, а Баирра осталась, испытывая весьма смешанные чувства: облегчение и разочарование.

До церемонии Баирра Каморана таки увидела еще два раза. В первый раз он прошел мимо, любезно поддерживая под руку одного из стариков-сектантов. Прямо почтительный сын, надо же. Донесся обрывок разговора:

-...нет-нет, обещания Лорда не подлежат сомнению, уважаемый...

Второй раз, выходя с Аннет из пещеры - прогуляться (и связаться с Клинками в предпоследний раз до церемонии), она увидела главу Мифического Рассвета, сидящего на одном из ящиков, и Харроу, привалившегося к этому ящику спиной. Пальцы Каморана перебирали черную шевелюру данмера, и даже не подумали отдернуться при явлении двух женщин. Альтмер кивнул Аннет и Баирре, чуть улыбнувшись. Они поклонились. Харроу же отвернул голову, наверное, чтобы спрятать лицо от досужих взглядов. Ишь, голубки.

Обдумав то, что ей рассказали о церемонии, Баирра решилась на ход довольно рискованный. Для этого ей нужна была поддержка Клинков. Сегодня, воскликнув, якобы обращаясь к Аннет: "Солнышко-то как греет!" - она тем самым передала Клинкам следующее: по условному сигналу, выждав четверть часа, идти в пещеру, вырезая всех встречных - ей на помощь.

То есть осталось перед самой церемонией выбежать якобы по нужде хотя бы с той же Аннет, а, возвращаясь, постараться отметить Клинкам дорогу.

Он была практически уверена, что амулет будет у Каморана при себе. Перед церемонией предполагалась небольшая речь, и судя по намекам госпожи Румы - болтливая же - именно об Амулете. Скорее всего, он его будет демонстрировать.

Вот тогда и...

Когда женщины вернулись в пещеру, Мастер с привратником о чем-то оживленно беседовали, уже сидя друг напротив друга.

- Иилитен, - позвал вдруг Каморан.

"Надо же, имя запомнил".

- Мастер?

- Завтра тебе предстоит очень тяжелое испытание...

"Знал бы ты, насколько".

- Я хотел сказать, чтобы ты - если засомневаешься или испугаешься - обратилась ко мне. Прямо на церемонии - это можно. Хорошо?

"Ты поглянь!"

- Я... спасибо вам, Мастер... но я...

Каморан в извиняющемся жесте поднял ладони.

- Нет, я не сомневаюсь в тебе. Просто... должен был это сказать. - Он перевел взгляд на бретонку. - Аннет, я помню. Почти сделал. Тебе понравится.

- Правда? Ой, Мастер... - культистка в восторге всплеснула руками.

- Ну я же обещал.

Баирре, видимо, ценой многих седых волос, удалось не расхохотаться в голос. Они что, правда такие милые люди?!

Кто он, Каморан? Меррунз его побери, кто он?

"Не поддаваться чарам... не поддаваться? Но ведь и нет чар! Если мне удастся, я убью его завтра так же легко, как сегодня - съем свой ужин. Я помню Кватч, помню Мертвые Земли, и "Комментарии" я помню прекрасно. Я просто не понимаю, не понимаю".

Ночью она долго не могла заснуть.

27.

Сердце стучало ровно, это был добрый знак. Но его стук отдавался в ушах - и это было куда хуже.

Все было сделано.

Ближе к концу речи Каморана Баирра подергала стоящую рядом с ней Аннет за рукав и обморочным голосом проговорила, что с ней что-то нехорошо и ей надо на воздух. Бретонка посмотрела на нее очень выразитильно: мол, ну дурында, нашла время, но пойти с ней не отказалась. Выйдя из пещеры, Баирра некоторое время глубоко дышала, будто бы отгоняя дурноту, а на самом деле давая возможность Клинкам точно увидеть ее.

Потом женщины побежали обратно.

Навстречу им уже вышел Харроу и красочными жестами показал им, что они идиотки, и чтобы бежали быстрее. Гримасы данмера были просто смехотворны, но Баирра сдержала хохот.

Вот и дверь. Она вошла вслед за Аннет и Харроу, и выпрямилась, комкая края мантии в пальцах.

Все взоры были обращены к ней. Манкар Каморан стоял на возвышении перед каменной трибуной, и на груди его поверх мантии горел Амулет Королей. Он протянул к ней руку.

Она пошла вперед.

Мантия малинового, предрассветного цвета, была на ней. Все было почти правдой. На какое-то мгновение ей захотелось, чтобы это и было правдой. О да, разрушение вожделенно более созидания. О Лорд Дагон, кто удивится, что ты привлекаешь чьи-то сердца? Кровь, и смерть, и огонь - обещание твое. Как приятно убийство, и как манит неусмиренная ярость, и, кажется, она уже знала свое испытание, и награду она знала тоже - Манкар, о, Манкар, Мастер мой, не ты ли - награда моя?

А сердце билось ровно. Ровно-ровно, словно и не ее это было сердце.

Несколько шагов до Мастера.

Баирра улыбнулась широко и сыто.

Она поняла, что чар не будет - таких, что зовут чарами волшебники из Университета, привыкшие в магии видеть безотказую механику энергий, количество маны, умение, ремесло. Дивно прекрасен был стоящий перед ней, истинный Император, и разве не на его груди - Амулет? Ради него одного можно было погасить все иные звезды. Кто-то их даже погасит. Лорд Дагон, ты тоже не устоял перед этим огнем? Что за слова сказал он тебе?

"А что за слова сказал он мне?"

Последний шаг. И рука Манкара сжала ее пальцы. Баирра закрыла глаза.

Он помог ей взойти на постамент. Словно невесту, подвел к статуе Мехруна Дагона - мертвый, грубый камень, дешевая поделка.

- Возьми кинжал, сестра, - женский голос со стороны, и краем сознания Баирра отметила, что кинжал протянула ей Рума.

Под статуей был алтарь.

- Вот - твое испытание, - продолжила Рума. Ее голос раздражал, но не сильно.

На алтаре лежал обнаженный аргонианин, насколько этим ящерам возможно быть обнаженными. Он, казалось, спал.

- Лорд требует его смерти, - Рума поклонилась статуе и отступила.

Баирра сжала кинжал. Осталось несколько минут. Она повернулась к Манкару. Он же разрешил ей обратиться к нему, если что. Баирра посмотрела в его глаза. Там было понимание.

Другая рука альтмера легла на лапу с кинжалом.

- Подойди ближе, - шепнул Манкар. Она скорее угадала по губам, чем услышала. Шаг. Боги, и вот говорю я, Кот Крови, Сангвин, улыбается мне и когтями раскаленными раздирает меня.

Он обнял ее, и спина ее прогнулась под его ладонями. Дико хотелось попробовать языком его кожу.

И еще - хотелось вонзить клыки в это горло, о, как кровь твоя вожделенна мне, Мастер. Такова любовь Мехруна Дагона.

Щека к щеке. И слова, которых она не ждала, шепотом, как признание, как обещание:

- Ты пришла за Амулетом, я знаю. Ты пришла не ко мне, и уж точно не к Дагону. Минута - и твои друзья ворвутся сюда. Ты должна убить меня. Ты можешь убить меня. Ты хочешь этого?

"Нет! - закричала она, как ей казалось, вслух, - нет, не хочу! Нельзя гасить все звезды, нет, я не хочу убивать тебя!"

- Это не магия, - последним, горьким признанием. - Самое страшное, любимая, что это не магия. Это - я.

Он отстранился от нее, сделал шаг назад...

Она потянулась к нему, не желая отпускать... или желая убить...

Но не успела - Манкар Каморан запрокинул голову, жидкий голубой огонь растекся по его фигуре, она замерцала - и в следующий миг все померкло.
28.

Все померкло и стало пустым и незначимым. Хаджитка опустила голову - на алтаре все так же лежал аргонианин. Ей хотелось выть, шипеть, кататься по полу, царапать его, обдирая когти о камень... или убивать. Да. Она занесла кинжал над распростертым чешуйчатым телом. Оставалось только опустить, пролить кровь во славу Меррунза, стать истинной последовательницей Мифического Рассвета, полноправной ученицей Мастера...

Баирра напрочь забыла о том, что привело ее в это святилище. Словно и впрямь превратилась в Иилитен. Еще чуть-чуть, и кинжал вонзился бы в сердце жертвы, еще чуть-чуть - и она стала бы убийцей.

Ее спасло то, что условленное с Клинками время вышло.

То, как раскрылась дверь, она не заметила, и не заметила, как проскользнули в зал три скромные фигуры в привычных малиновых одеяниях. И остальные сектанты не успели сообразить, что происходит. Новоприбывшие молча присоединились к основной группе культистов - и вот уже три тела оседают на пол, и кто-то визжит в испуге, но уже тускло сверкнули в полумраке мечи - чья-то голова слетела с плеч, и еще двое упали с рассеченными телами.

Баирра развернулась, услышав крики - и мгновенно все встало на свои места, словно и не случилось ничего... рядом охнула госпожа Рума, потянулась к посоху - но Баирра прыгнула на нее, сбивая с ног, и кровь у алтаря Дагона все же пролилась...

- Предательница, - выдохнула умирающая эльфийка, - я еще встре... а-а-а... - агония разбила ее предсмертные слова на бессвязные звуки.

Но в святилище был бой. Восемь или девять сектантов, облаченных в призванную черно-красную броню, против трех Клинков. Баирра подняла лапы - и в спины культистов полетели "вспышки". Пара заклятий явно пробились сквозь волшебные доспехи, что помогло Клинкам сократить количество врагов до шести.

И тут один из Клинков, выбив палицу из рук своего противника, отпрыгнул в сторону, выхватил из-за пояса свиток, выкрикнул приказ - облачко синего света, в которое превратилась зачарованная бумага, почти мгновенно распространилось на пол-залы...

Развеяние.

Тут же пропало из рук слуг Дагона оружие, открылись лица... Баирра узнала среди них Харроу - он тут же выхватил запасной, немагический кинжал и двинулся вокруг Хальвеса. Имперец держал его на расстоянии благодаря длине своего меча.

Остальные же явно растерялись, оказавшись без доспехов.

- Сдавайтесь, именем Императора!

Трое тут же подняли руки, отступив. Двое колeбались, но было видно, что они уже осознали, что шансов у них немного. Баирра, несколько приблизясь уже к сражающимся, поняла, что ни Аннет, ни Граниуса среди них нет... значит, их убили. Конечно, ей стало уже ясно, что все здешние обитатели - убийцы, что каждый из них принес Князю Разрушения в жертву разумное существо, но все же Баирра ощутила какую-то вину перед этими двумя.

Харроу явно не собирался сдаваться. Данмер кружил вокруг Хальвеса, тот следил за ним, не очень, видимо, беспокоясь... и вдруг сделал точный, молниеносный выпад. Меч вонзился в живот Харроу, данмера согнуло пополам, он закричал... и вот Хальвес выдернул окровавленную сталь. Баирре помстилось в полумраке, что на лице ее приятеля-Клинка мелькнула какая-то дикая, жаждущая страсть, когда он взглянул на лезвие своей катаны, но мгновение прошло, и она решила, что ей и впрямь почудилось.

Остальные, увидев, с какой легкостью этот высокий стройный человек расправился с Харроу, сдались. Двое Клинков взялись вязать их. Хальвес, вытерев меч об одну из сброшенных ими мантий, двинулся к Баирре.

Обнял ее по-товарищески, прижав и тут же отстранившись.

- Каморана нет? Амулет? Нет?

И тут только Баирра осознала, что она наделала. Провалила задание. Упустила Каморана, Амулет... поддалась чарам. Все же поддалась. Она помотала головой, пытаясь сдержать слезы, но мужество вконец оставило ее, и она разревелась, опускаясь на пол, утыкаясь лицом в лапы. Она рыдала над своей слабостью. Ей было ужасно стыдно.

Да, над слабостью, но все же... краешком... также об Аннет, Граниусе, Харроу. И о том мгновении, когда Манкар Каморан показался ей звездой.

29.

- Что с ним? - спросил Хальвес у плененных культистов, указывая на распластанное на алтаре чешуйчатое тело.

Пленники сплотились теснее, храня угрюмое, но явно готовое поддаться более весомым аргументам молчание. Баирра подошла к аргонианину, которого чуть не убила всего четверть часа назад, и присмотрелась к нему внимательней, не торопясь касаться - мало ли. От края алтарной плиты к шее ящера тянулась тоненькая цепочка, порвать которую, наверное, смог бы и котенок, не будь она волшебной - на это указывали малиновые искорки, ритмично вспыхивающие на изящных звеньях.

Баирра обернулась к остальным.

- На нем какая-то зачарованная др-рянь, - окликнула она Хальвеса. Тот, не обрачиваясь, показал рукой, что понял.

- Ты, - Хальвес ткнул рукой в культиста, выглядевшего самым упрямым - худого альтмера с красивым лицом. - Отвечай.

Альтмера подтолкнул один из Клинков, тот, гордо вскинув голову, выступил вперед. Баирра сморщила нос - показушники бывали иногда так же опасны, как и выглядели, но менее неприятными от этого не становились.

Хальвес шагнул ему навстречу и без малейшего промедления наотмашь ударил его по лицу - Баирра даже вздрогнула от молниеносности движения Клинка.

"Хорош!" - с каким-то злым восхищением подумала она о Негоцианте.

К тому времени она успела несколько прийти в себя. Хоть в ней и осталось болезненное недовольство - яд уязвленной гордости, она была вполне готова как помочь, так и не мешать Клинкам.

- Церемониться с вами никто не будет, - холодно сказал Хальвес, обращаясь ко всей аудитории. - Вплоть до пыток.

"Правильно... начинать надо с самых непокорных", - с некоторым опозданием оценила Баирра решение Хальвеса разобраться вначале с этим эльфом.

Альтмер снова выпрямился. Из правой ноздри у него текла кровь, но смотрел он с той же ненавистью и упрямством.

Хальвес врезал ему под дых, тот согнулся и упал, не удержавшись на стреноженных ногах, и, когда сумел вздохнуть, застонал от боли, но ничего не сказал.

- Отказ от сотрудничества влечет смерть, - очень вовремя вступил в разговор другой Клинок, и все сектанты вздрогнули.

- Лорд... отплатит вам, - простонал альтмер. - И я... посмеюсь...

"Не жилец", - поняла Баирра.

Хальвес припал на колено перед корчащимся от боли эльфом, Баирра увидела блеснувший на выхваченном кинжале отсвет и - раз! - удержав левой рукой голову сектанта, Хальвес резанул его по горлу. Брызнула кровь. Имперец зачем-то порывисто наклонился к убитому им альтмеру - убедиться, что мертв? - и тут же отшатнулся и встал с колена.

- Ты, - он указал на следующего, лысоватого крепкого бретона, похожего на молотобойца. - Что с аргонианином?

- Он спит, - быстро сказал тот, видимо, впечатленный демонстрацией серьезности намерений. - Разбудить?

- Как будить? - Хальвес лениво обернулся к Баирре, чтобы убедиться, что она может действовать.

- Там цепь волшебная... у ней замочек. Ключи у госпожи Румы, - бретон побледнел, и заискивающие нотки так и норовили пробраться в его голос.

- Разбудить, - кивнул Хальвес.

Пока Венитус освобождал левую руку бретона, Баирра обыскала Руму и достала связку ключей. Культист указал на маленький ключик, неловко взял его и с третьей попытки попал в замочек. Цепочка тихо скользнула с камня и аргонинанин тут же распахнул глаза и вскочил, намереваясь бежать.

- Стой, - Баирра расставила лапы, как в детской игре, - мы - друзья!

Ящер испуганно глянул на нее, облаченную в мантию Мифического Рассвета, и сделал шаг назад.

Хальвес, снова связавший к этому времени культиста, подтвердил слова Баирры.

- Кто вы? - спросила хаджитка.

- Джилиус, - наконец сказал аргонианин. - Священник я... дайте мне одеться.

Его ощутимо трясло - вряд ли от холода, но, конечно, обнаженным ему оставаться было неловко. Баирра подала ему одну из сброшенных Клинками при нападении мантий, но скоро поняла, что без помощи он ее не наденет - так тряслись лапы. Хаджитка помогла священнику одеться и отвела к какому-то ящику у стены, чтобы усадить.

- Все уже кончилось, - как могла ласково сказала она. - Посидите пока тут... мы вас не оставим. Все будет хорошо.

- Да, слава Девяти... - ящер запахнулся в лиловую мантию, нахохлившись. - Тут воды нет?

- Ой... тут, боюсь, нет. Очень прошу вас потерпеть еще четверть часа.

- Л-ладно...

- Баирра, - позвал Хальвес. - Глянь сюда.

Извиняющимся жестом пожав плечами, кошка поспешила на зов товарища.

На алтаре лежала книга.

Самая обычная, в светлом переплете, с буквой "Ойт" на обложке.

- Е-если ее коснуться, произойдет нечто страшное, - подал голос пленник-бретон. - Только Мастеру разрешено касаться "Мистериума Ксаркса".

- Каморану, - пояснила Баирра ровным голосом.

- "Нечто страшное" какого рода? - Хальвес уставился на книгу.

- Н-не знаю, - бретон вжал голову в плечи. - Н-никто и не пытался...

Хальвес неприятно улыбнулся.

Баирра покосилась на него. На щеке имперца засыхали потеки крови. На щеке и на подбородке. Но вокруг губ кожа была чистой.

30.

- Нечто страшное, говоришь? - задумчиво сказал Хальвес. В голосе Негоцианта прозвучало опасное обещание. Бретон-культист рухнул на колени.

"Быстро соображает мужик", - подумала Баирра.

- Я прошу вас... умоляю... я раскаиваюсь, я готов понести наказание, я все расскажу, только не заставляйте меня ее касаться! - сектант переводил умоляющий взгляд с Хальвеса на Баирру. Хаджитка потупилась, видеть это было неприятно. Конечно, не самим же рисковать, и да, все они убийцы, но доблестным то, что собирались сделать Клинки, не назовешь.

Не для легенд.

- Есть смелые? - вдруг обратился Венитус к остальным культистам. Те прижались друг к другу теснее. - Нет? Значит, менее суровый приговор отменяется.

Он выждал миг.

- Многовато их, - подал голос один из Клинков, - двоих еще отконвоируем, а больше...

- Лишние умрут, - совершенно равнодушно сказал Венитус, и Баирра подняла на него глаза. Сухое лицо имперца в полумраке пещеры казалось неживым.

- Я! Я возьму! - отчаянно выкрикнула единственная женщина из оставшихся. Ее сосед попытался броситься на нее, что со связанными руками и ногами удалось ему плохо, и его удержал один из Клинков. Короткая переглядка с Хальвесом - и сектант кулем свалился на пол, мертвый. Как его убили, Баирра не разглядела. Последний оставшийся культист - редгард - захныкал и попятился.

- Н-не убивайте...

- Стоять! - зло рявкнул на него Клинок. - И заткнуться!

Редгард остановился. Его била дрожь. Только белки глаз умоляюще таращились на Хальвеса, который не обращал на него никакого внимания, хотя бы потому, что к нему уже подвели "доброволицу". Оставив ее на попечение Хальвеса, тот Клинок отвел обратно бретона.

- Прошу, госпожа, - сухо, без издевки, сказал Негоциант. - Вы поможете и нам, и себе, помните об этом.

- М-м-м... меня не казнят? - пролепетала женщина, пухлощекая имперка, ну чистая фермерша, такой бы пироги печь и детишек растить - и что ее понесло в святилище Мехруна Дагона?

- Не задавайте таких вопросов. Я не судья. Но ваша помощь будет учтена.

Культистка расплакалась.

- Я боюсь...

Клинок освободил женщине левую руку.

- Баирра, отойдите. К двери, и откройте ее. С аргонианином. Приготовьтесь бежать. Марсус, Грегори - внимание.

Когда все заняли исходные позиции, Хальвес, шумно вздохнув, приказал сектантке действовать, отступив от нее на длину меча.

- О-ой, - она, всхлипывая и сжавшись, протянула дрожащую руку к книге.

Резко отдернула руку, чуть коснувшись. Все замерли. Баирра, державшая за лапу Джилиуса, и уже готовая бежать с ним, даже чуть подпрыгнула.

- Ничего? - спросил Хальвес.

В ответ имперка только громче зарыдала, но с явным облегчением.

- Возьмите ее, - приказал Венитус.

И вот, решившись, культистка схватила книгу и, держа ее как можно дальше от себя, замерла в жалкой неловкой позе.

Мгновение ничего не происходило.

А потом раздался грохот и статуя Мехруна Дагона над алтарем развалилась на куски. Культистка, пискнув, свалилась в обморок. Книга шлепнулась на пол рядом с ней.

Особенно крупный кусок статуи рухнул прямо на алтарь.

- Да, - замороженным голосом произнес Хальвес, - аргонианину повезло.

Баирра, переведя дух, деликатно дернула Джилиуса за лапу и они вернулись в центр залы.

- Всем нам повезло, - сказала она. - Мог рухнуть и потолок.

И на всякий случай посмотрела вверх.

Потолок держался.

Потом перевела взгляд на Хальвеса. Клинок устало улыбнулся ей. Хаджитка кивнула ему, еще более устало. Баирре очень хотелось лечь. И уснуть.

31.

Они прибыли на рассвете.

Когда двери твердыни Клинков открылись перед маленьким отрядом, Баирра, что практически всю дорогу мрачно молчала, схватила Хальвеса за рукав.

- Я сама расскажу ему.

Клинок внимательно посмотрел на нее и кивнул. Его подчиненные уже скрылись за воротами Храма Повелителя Облаков, Негоциант же, показав рукой Баирре, чтобы проходила тоже, бросил еще один взгляд на тихий утренний Сиродиил. Проверял, не обманчива ли тишина? Любовался?

Культистов они давно сдали имперским стражникам, патрулирующим дороги. Ушел с ними и спасенный Джилиус.

Баирра остановилась на высокой лестнице, поджидая Хальвеса - их единственный трофей был у него. Странная книга, не желающая открываться... святыня Мифического Рассвета. Но что с того? Не повесит же ее Мартин себе на шею вместо Амулета.

Стоящий на страже у дверей Храма Клинок поприветствовал их.

Они вошли.

- Он, наверное, еще спит, - подала голос Баирра. Сама бы она в такую рань прекрасно еще спала, и какой толк было засветло выходить из Брумы?

Дата добавления: 2015-08-20