Глава VII. Психология повседневной работы по уходу за больными 6 страница

Психотерапевтическая практика показала, что хотя и трудно, но можно установить контакт и с больными, находящимися в психотическоМ состоянии. Основой формирования хороших отношений с больным является стремление понять его. Врачи и сестры могут получить возможность проследить за поведением больных, за их физическим состоянием и психическими переживаниями. Сестра, ищущая путь к сердцу больного, не должна прибегать к таким средствам, как беседа, разговор с больным, когда последний не желает его поддерживать. Бывает, что слова в этом случае не помогают, контакт возникает на основе повседневного общения, вытекает из самой сложившейся ситуации [289]; в таких случаях и говорят о лечебной ситуации. Завтраки, обеды и ужины, прогулки, трудотерапия и т. д. -- все это такие возможности, которые благоприятны для установления контактов с больными.

Сестра, постоянно находящаяся при больных, может многое узнать и о неразговорчивом, немногословном, возможно, даже диссимулирующем больном. Она может, например, заметить, что больной прячет пищу или ест не то, что другие, так как боится, что его отравят (см. рис. 4 а, б).

Наиболее важные из всех мероприятий, проводящихся при работе с выздоравливающими больными, является постепенное вовлечение их в коллектив, в трудовые группы. Поддержкой и сочувствием мы помогаем больному вернуть самостоятельность, как можно быстрее стать полезным членом коллектива.

Параноидные состояния, как правило, наблюдаются в более зрелые периоды жизни больных; болезненное противопоставление себя окружающим приводит больного к столкновениям со средой. Такие заболевания могут возникнуть и в климактерический период и в старости.

В повседневной жизни хорошо известны подозрительные, недоверчивые, обидчивые люди, считающие, что их преследуют, плохо к ним относятся.

Все эти качества и характерны для параноидной личности.

Есть такие люди, которые, страдая патологической ревнивостью, подозрительностью, на основе своих патологических представлений часто самым жестоким образом расстраивают жизнь своего супруга (супруги), предъявляя им тяжелые обвинения. Это параноидные психопаты, причиняющие немало бед своей агрессивностью, слежкой.

Параноидные картины могут проявляться и в различных бредовых идеях иного характера (например, бреда величия, самообвинения и т. д.).

Лечение больных, страдающих параноидными формами заболеваний, работа с ними -- исключительно трудная задача. Есть такие соображения, сторонники которых удовлетворяются даже поверхностным «миром» в отношениях с больными, каким бы путем он ни был достигнут, будь то даже псевдоприспособление или диссимуляция. Работать с такими больными очень нелегко и врачу и сестре. Из относительно «нейтрального» положения очень легко берут начало различные столкновения, споры, жалобы и обвинения. Работающим с больными нужно научиться умению сносить обвинения, более того, умению понять причины таких обвинений, проследить за ходом мыслей больного.

Очень частым заболеванием является эпилепсия, которой следует уделить особое внимание. Согласно современному состоянию наших знаний, эпилепсия -- понятие собирательное. Сюда входят самые различные судорожные состояния, возникающие в форме припадков на основе самых различных воздействий, сопровождающиеся расстройствами сознания и повторяющиеся. Причинами возникновения такого заболевания могут послужить инфекционные болезни, токсические процессы, расстройства обмена веществ, различные поражения головного мозга, а также, возможно, и наследственные факторы.

Как правило, больные, находящиеся под наблюдением врача, кроме систематического посещения специалиста, попадают в больницу или на прием к врачу-психиатру часто после отдельных приступов, которые пугают окружающих, особенно, если после такого припадка обычная оглушенность оказывается более длительной или переходит в сумеречное состояние сознания. Припадки могут возникать группами, по два, три припадка один за другим, после чего состояние больного упорядочивается. Реже развивается тяжелое состояние эпилептического статуса, когда судорожные припадки повторяются беспрерывно, причем сила их все нарастает, а потому больному может угрожать смертельная опасность, если он срочно не будет доставлен в больницу (см. рис. 6, 7). Мероприятия первой помощи при припадке должны быть направлены на то, чтобы предотвратить опасность травм и прикусывания языка (рис. 12).

Рис. 12. Девочка, больная эпилепсией, в конце большого приступа, на руках у матери

Перед тем как перейти к положениям, касающимся работы с больными эпилепсией, следует указать на важность точного приема антиэпилептических препаратов и тщательного врачебного контроля за их приемом.

Отец, выражая свое недовольство, приводит к врачу сына, жалуясь на то, что он уже все средства испробовал, но ничто не помогает. Он выкладывает на стол всевозможные лекарства, которые были выписаны больному две недели назад, и говорит, что тот принял две таблетки, но приступ все равно был!

Страдающие эпилепсией нередко вступают в конфликты с окружающими. Это усугубляется теми изменениями, которые претерпевает личность части таких больных. Известно, что среди эпилептиков можно найти очень мелочных, педантичных, эгоистичных и даже агрессивных людей. Особенно агрессивны, задиристы, неуживчивы, гневливы больные с локализацией эпилептогенного очага в лобной доле. Эти личности легко приходят в столкновение со средой, тем самым усложняя свое положение. Очень часто припадки делают отталкивающими больных, подверженных страшным страданиям, окружающие чуждаются их. В таких случаях у больных возникает чувство неполноценности, гонимые, они становятся еще более упрямыми, а часто еще более замкнутыми.

Если больные выполняют предписания врача и имеют заботливый уход, им, как правило, меньше угрожает опасность изменений личности и интеллектуальной деградации. Те же, кто не соблюдает правил приема лекарств, нарушает запрет относительно употребления алкоголя, отягощают свое состояние, постепенно скатываются к деменции. Это можно видеть и на приводимом примере.

У 44-летней женщины после аварии на транспорте возникла эпилепсия с большими припадками. Круг интересов женщины, занятой административной деятельностью и раньше добросовестно исполнявшей свои обязанности, постепенно сузился, она становилась все более мелочной, все более бездеятельной. Бессмысленные интриги, тяжелые психические переживания, связанные с уходом от нее мужа, -- и вскоре редкие эпилептические припадки участились. Нередко припадок настигал больную на улице, у дверей рабочего места. До того удивительно точный человек, она начинает опаздывать на работу. Выясняется, что больная систематически употребляет алкоголь, стремясь с его помощью облегчить свое одиночество, тяжелое положение. Работу свою она уже не могла выполнять, была доставлена в больницу в состоянии эпилептического припадка.

На этом примере можно видеть отягощающее воздействие психических травм, несоблюдения предписаний приема лекарств и потребления алкоголя.

Повседневный опыт показывает, насколько важна роль социальных и эмоциональных факторов. Переживания, тяжелые ситуации [4 24 283 289] могут способствовать утяжелению припадков, отягощают судьбу больного. Опыт показывает, что, например, в Интапусте (Венгрия) в результате создания соответствующей атмосферы, благоприятных условии среды и организации занятости больных даже без использования лекарств достигли того, что у отдельных эпилептиков не наблюдалось припадков [24]. Занятиям с больными, более того, систематической психотерапии приписывается важная роль средств, дополняющих работу с больным эпилепсией. Специальное лечение, правильный образ жизни и психотерапевтические занятия обеспечивают наилучшие результаты. При подходе к этим больным следует не забывать об условиях их жизни об их социальной изолированности. Очень важно повышать чувство собственного достоинства у людей, страдающих эпилептическими припадками, помочь им найти свое место в обществе, в коллективе. Вместе с тем должно вестись и соответствующее воспитание окружающих больного людей, рассеивание вредных предрассудков и суеверий. Понимание в отношении к таким больным способствует их эмансипации, освобождению от чувства ущербности. Необходимо заботиться и об организации занятости больных, поскольку бездеятельность вредна и при этом заболевании. Она может повлечь за собой нарастание числа припадков и вызвать ухудшение состояния.

Следует остановиться и на проблеме алкоголизма, поскольку даже в медицинских кругах множество предрассудков, пренебрежительное отношение и подчас сопротивление лечению мешают эффективной борьбе против этого зла. Предубежденность людей несведущих, как правило, основывается на опыте двух-трех тяжелых случаев алкоголизма в данном городе или деревне: «Они уже не раз были на лечении, но не помогло...».

Они ссылаются на пример хулиганов, антисоциальных личностей, которые причиняют немало забот и властям. Во много раз преувеличивая число их, обычно заявляют: «С такими ничего не делается!» Не говорят о тех, кого излечили от алкоголизма в больницах и поликлиниках, забывают о серьезных результатах, достигнутых в этой области, забывают и о самих выздоровевших, «тихих людях», которые, освободившись от своей порочной страсти, незаметно, безо всяких трений с окружающими, с радостью выполняют повседневную работу.

Не меньше вреда причиняют и те предрассудки, та предубежденность, которая связана с курсом противоалкогольной терапии и на деле означает антипропаганду лечения от алкоголизма: «Никакого смысла, после лечения только еще больше пьют...», «Лишь губят организм человека...», «После тяжелой рвоты человек неделями болен...», «Закрывают в клетку и трясут...» и пр. Чего только не услышишь в таких случаях! Не раз даже подтверждают свои высказывания примерами из жизни, выдумывают различные истории о том, что с кем произошло. Отсюда понятно, что наслышавшись такого, больные, в принудительном порядке отправляемые на курс антиалкогольной терапии, часто заявляют, что не позволят «разрушать их организм»! Иногда с предубежденностью можно встретиться не только в среде людей несведущих, но и у самих работников здравоохранения. Пессимизм, разговоры о бесполезности работы и пр. мешают появлению новых учреждений по борьбе с алкоголизмом, эффективной работе. Если у больных, страдающих какими-то органическими заболеваниями, возникают конфликты с окружающими, если появляются трудности в связи с их поведением, это вовсе не считается такой серьезной проблемой, как то, например, что алкоголик во время обследования допустил малейшую ошибку в своем поведении: тотчас же рождаются истории о его поведении, возможно, об оппозиции.

Алкоголизм -- понятие собирательное, сюда относятся различные формы заболеваний, возникших на различной патологической основе, в резулыате различных причин, но связанные обязательно с чрезмерным потреблением алкоголя. Алкоголиком мы называем такого человека, который из-за своей порочной привязанности попадает в столкновение с окружающими его людьми -- на работе, в семье, в обществе в целом. Эти трения и столкновения могут иметь самые различные формы: терроризирование семьи, жены, неправильное воспитание детей, способствование возникновению у них заболеваний, халатное отношение к выполнению служебных обязанностей, антиобщественные поступки. Может возникнуть целый ряд различных соматических и психических изменений, различных вредностей. Подобно наркомании (см. главу VII) алкоголизм также нередко возникает на почве патологического склада личности: психопат прибегает к помощи вина с целью ослабления напряженности, улучшения настроения. В результате чрезмерного потребления алкоголя человек уже не может вынести своего состояния без «приятно оглушающего напитка».

Для достижения относительно хорошего самочувствия ему требуется все большее и большее количество алкоголя. В начальный период алкоголики еще способны наращивать потребляемое количество алкоголя; позднее же -- поскольку сопротивляемость организма снижается, -- он может потреблять все меньшие и меньшие количества спиртного, причем уже и его достаточно, чтобы опьянеть, чтобы вызвать приятное одурманивание, а возможно, и тяжелое состояние спутанности сознания.

У хронических алкоголиков возникают тяжелые физические и психические расстройства. Известны хронические катарры желудка, заболевания печени, склероз, ожирение сердца, невриты, поражения мозга алкоголиков.

Поначалу отличающийся легкостью, возможно склонный к возбудимости алкоголик постепенно становится легкомысленным, безответственным, некритичным. Слабость памяти, неспособность к запоминанию -- вот черты, характерные для серьезного поражения мозга.

На практике довольно часто приходится встречаться с формами алкоголизма, для которых характерны состояния выраженного двигательного возбуждения: с состоянием delirium tremens или пределирозным состоянием. Эти состояния сопровождаются большим возбуждением, слуховыми галлюцинациями (больной слышит угрожающие голоса), спутанностью вегетативными симптомами, потливостью, дрожанием. Классические симптомы наблюдаются скорее в стационарной стадии заболевания (дезориентировка, зрительные и слуховые галлюцинации угрожающего характера и пр.).

Кто же склонен к чрезмерному потреблению алкоголя? Кто становится алкоголиком? Многие начинают пить под воздействием окружающей среды, например пьет вся семья («отец всегда пил...»), родственники приятели, а то и все окружение (например, вся деревня), освободиться от их влияния нелегко или вообще невозможно. Благоприятствуют развитию алкоголизма и некоторые виды занятий (работа официанта, буфетчика, занятие виноградарством, виноделием). В таких случаях алкоголизма когда заболевание вырастает из порочной привычки, говорят о «связанном с местными привычками» злоупотреблении алкоголем.

Как правило, алкоголики-невротики пытаются с помощью алкоголя разрешить конфликты, сопровождающиеся большой внутренней напряженностью, пытаются снять таким путем: ощущение неполноценности заторможенность, переживание страха: «Я тогда только ощущаю себя человеком, когда пью...».

Агрессивные, раздражительные, вспыльчивые психопаты используют алкоголь для ослабления своей гневливости, для «успокоения», что иногда, особенно в начальный период -- до определенной степени -- имеет эффективное воздействие. Наиболее трудно излечимой группой алкоголиков, группой, на которую едва можно воздействовать, являются умственноотсталые и некоторые шизофреники. У вспыльчивых олигофренов и без того незначительная критическая оценка своего состояния постепенно ослабевает, снижается в результате аморального образа жизни. Под сокрушительным действием алкоголя исчезает и минимальная способность к адаптации.

Каким образом приходится в повседневной жизни сталкиваться с проблемой алкоголизма? Районный врач в своей работе часто наблюдает симптомы алкоголизма у своих больных. Неясные рассторойства желудка по понедельникам, спорные больничные листы, большие или меньшие травмы, повторные аварии, «сотрясение мозга» направляют внимание врача в эту сторону. Следовательно, районный врач может сделать очень многое в интересах выявления больных-алкоголиков. По сравнению со всеми другими врачами он располагает тем преимуществом, что знаком со средой, в которой живут и трудятся его больные, знает, каков их образ жизни, ему часто известны и самые сокровенные их тайны и страсти. Работающие в винодельческих районах, районах повышенного алкоголизма часто схематически ставят вопрос: «Что же делать, здесь ведь все пьют?» В таких районах эта порочная страсть берется под защиту, становится сильной благодаря народным обычаям, традициям. Однако на основе соответствующих знаний можно правильно оценить, где следует начать просветительную, воспитательную работу и вместе с ней необходимый отбор и отсылку на лечение больных.

Обладая знаниями и должным опытом, можно быстро узнать среди пьющих настоящих алкоголиков. Особенно привлекает к себе внимание приступ delirium tremens. Больного нужно посылать на лечение не в тяжелой конечной стадии заболевания, а в начале его, когда еще путем соответствующего лечения можно предупредить тяжелые осложения алкоголизма.

Наиболее благоприятны те случаи, когда алкоголик сам осознает вредность своей порочной страсти к алкоголю к обращается за помощью к врачу. В начале алкоголизации такое добровольное обращение за помощью к врачу создает условия, благоприятные для лечения. Благоприятно также, если больной в результате столкновений с окружающими (в семье, по месту работы) просит помочь ему освободиться от вредной страсти к алкоголю. Более тяжелым, более серьезным является положение, когда больного нужно принуждать к лечению, потому что он не сознает, что его порочная страсть перешла в настоящее заболевание, в результате чего он наносит вред и самому себе, и окружающим.

Во время различных медицинских исследований, во время врачебного осмотра, обследования, сбора анамнеза, на его основе и на основе результатов исследований (например, при обнаружении невритов или заболевания печени) можно выявить наличие алкоголизма. Перед врачом в таких случаях встает очень важная задача помочь больному осознать необходимость соответствующего лечения.

При обследовании или лечении алкоголика в больнице возникают такие же скандалы, такие же столкновения его с окружающими, как и в повседневной жизни. В отделениях для лечения легочных больных, например, часто можно встретиться с недисциплинированными, серьезно нарушающими внутренний распорядок, скандалящими больными. Немалую проблему представляет лечение алкоголика, больного туберкулезом, его угучение от потребления алкоголя (см. главу X).

Полезно знать, что означает курс антиалкогольного лечения для больного [135].

1. У части больных можно встретиться с идеями самообвинения или другими формами проявления сознания своей вины. Некоторые больные видят в курсе лечения «заслуженное наказание», а в добровольном согласии на лечение -- проявление своего раскаяния. От таких больных можно слышать: «Ради семьи я готов на все», «Я последний негодяй», «Я заслужил того, чтобы попасть сюда».

2. Больные, подвергающиеся лечению в принудительном порядке, курс противоалкогольной терапии воспринимают как наказание, установленное им обществом. «Я же не подлец», «Я никому не врежу тем, что пью», «На меня заявили, а ведь дрался-то я трезвым» и пр.

Среди больных, направленных на лечение в принудительном порядке, отдельные лица воспринимают этот факт сенситивно-депрессивно, на первом плане чувство стыда, унижения. «Что скажут знакомые, если узнают», «Лучше умереть».

У агрессивных, вспыльчивых, некритичных личностей возникает протест, оппозиция, настоящая «боевая ситуация»: «Они еще об этом пожалеют...»

3. У пьющих невротиков часто можно наблюдать попытки к прекращению употребления алкоголя.

Часть их ощущает, что алкоголь вредит их здоровью, что в результа этой порочной страсти у них возникли новые жалобы, от них они и стремятся освободиться в ходе лечения. Другие считают, что алкоголизм у них -- следствие иных заболеваний, что еще более усиливает у них мучительные переживания страха.

В обоих случаях можно слышать: «Быть может, все-таки есть еще надежда поправить положение?», «Я еще не хочу умирать». Курс противоалкогольного лечения, деятельность врача вселяют надежду, оказывают помощь таким больным.

4. Немало больных идет на лечение сознательно, это решение воскрешая у них потерянные надежды: «буду экономить», «учиться», «строить дом», «делать покупки» и пр. В связи с этим нередко рождается потребное в самоутверждении, в вере в себя, в возвращении психической активности: «Если я на это способен, то способен, быть может, и на большее».

5. Инфантильные личности воспринимают ситуацию во время лечения пассивно, как некую модель отношений между родителями и детьм и требуют в связи с этим активной заботы о себе: «Заботьтесь обо мне», «поговорите с моим начальником, с женой», «посоветуйте мне перемени место работы», «что нужно делать, если...». Какой бы вид лечения ни применялся (выработка с помощью апоморфина рвотного рефлекса или лечение таблетками антетила), нельзя забывать о необходимости психотерапии [132, 134]. Нужно стремиться обсудить с больным все те проблемы в его жизни, которые привели к акоголизму, познакомиться со всеми теми силами, которые стимулируют его к потреблению алкоголя, поддерживать его в борьбе с вредным наклонностями. В формировании хорошего контакта с больным больпп значение имеет умение врача понять и поддержать больного, это у» само по себе может много дать. Нередко сознание своей вины, самообвинение может послужить отправной точкой для усиления алкоголизма, поскольку в результате таких угрызений совести -- вместо отказа от своей порочной страсти -- больной из-за страшного напряжения, мучительных переживаний, тревоги вынужден пить еще больше.

Нужно пробудить в больном желание выздороветь, склонить его к этом [97, 134], хотя в отношении многих больных это очень нелегкое дело. Как часто можно слышать от злоупотребляющих алкоголем такие заявленю «Не пью я», «Ну что, если выпью по сто грамм», «Я ведь только после работы пью», «Я же не алкоголик, как вот тот, что валяется в канаве», «Когда захочу, тогда и перестану пить». Помогая больному осознать серьезность положения, познав работающие в нем силы, можно достигнуть того, чтобы он сам проявлял усилия в интересах своего выздоровления. Псевдологические аргументы, ложные истины в результате cooтветствующей работы постепенно прекращают свое существование [15]. Примерами их могут служить такие рассуждения больных: «Для тяжелой физической работы нужны калории», «В профессии музыканта избежать потребления алкоголя невозможно», «Только тогда могу выполнят свои нелегкие служебные обязанности, если выпью» и пр. Раньше мы допускали такую грубую ошибку, что просто уговаривали таких противящихся лечению, отрицающих факт заболевания больных. Таким образом, значительная часть их была потеряна для эффективного лечения, ибо мы не учитывали важности индивидуального подхода и необходимости подробного ознакомления с анамнезом каждого человека.

Вслед за Mihaly-ем Balint [ 16] мы считаем очень важным хорошо знать и понимать каждого больного:

Л. Ф., 42-летний шофер, агрессивный психопат, находился до этого на санаторном лечении по поводу язвы желудка; пришел на прием в невропатологический диспансер в очень возбужденном состоянии, больной охвачен дрожью, полон переживаний страха, напряжен. Просит посоветовать ему, что делать с женой. Жена выполняет более важную, чем он, работу, но не заботится ни о себе, ни о семье, его не понимает и отрицательно относится к тому, что после работы он заходит выпить стаканчик. А ведь шофер не может пить во время работы, а после работы «организм требует этого». Несговорчивость жены принуждает его, после таких упреков, снова вернуться в буфет и пить. Теперь вот положение изменилось, потому что в санатории больной познакомился с «удивительным существом», которое по-настоящему заботится о нем, что же теперь делать? Он рассказал об этом жене, которая после этого очень изменилась,«старательной стала во всем». Мы не занимались семейной проблемой этого агрессивного, подверженного переживаниям страха и мучительного беспокойства больного с измененным мышлением, охваченного тремором. Мы начали лечить его тяжелое, почти препсихотическое состояние хирепином; после четырехнедельного курса лечения больной успокоился и приступил к работе. Смирился он и с положением в семье. Симптом, который он «преподнес» здесь врачу и по поводу которого, собственно говоря, просил помощи, -- чрезмерное беспокойство. В случае этого агрессивного, заносчивого, лишенного всякой критичности больного даже и думать нельзя было о собственно антиалкогольной терапии. Под воздействием медикаментозного лечения жалобы исчезли. К случившемуся относится еще один эпизод: спустя три месяца больной привел к нам своего сотрудника, которому объяснил, что «антиалкогольного лечения проводить здесь не будут, а все-таки отучат от питья и вылечает нервы». «Потому что после работы этот человек ужасно много пьет, только не хочет признаться в этом», -- добавил он.

Значение психотерапии подтверждает и вышеприведенный случай, когда без обычного курса антиалкогольной терапии, лишь путем психического воздействия, возможно, с дополнительным курсом медикаментозного лечения, были (а значит и могут быть) достигнуты хорошие результаты.

Приводящийся ниже пример иллюстрирует то же явление:

К. P., 43-летний заводской рабочий, несколько раз проходил курс антиалкогольной терапии, но, как он рассказывает, «приятели опять втягивали его», сопротивляться им он не может, хотя его работу очень ценят, любят и уважают. Из-за его алкоголизма в семье и на работе у него было много неприятностей. В ходе занятий с этим больным выяснилось, что он обладает очень слабой волей, неуверен, подвержен переживаниям тревоги и страха. После того, как больной искренне рассказал о своем безрадостном детстве и встретил понимание со стороны врача, с ним сложились хорошие отношения.

В результате лечения андаксином больной стал воздерживаться от потребления алкоголя. В результате систематических занятий с больным постепенно улучшалось его состояние. Повышается самооценка больного, упорядочивается и его запутанное материальное положение, более того, спустя всего год он строит новый дом. И вдруг в его жизнь врывается новая неприятность: в колодце во дворе его дома находят утопленного грудного ребенка, хозяина дома много раз допрашивают, в результате чего опять возникает тяжелое состояние, сопровождающееся переживаниями страха, мучительного беспокойства, тревоги. Однако после установления личности преступника, состояние больного вновь упорядочивается, он снова становится уважаемым работником на заводе, спокойным и здоровым.

Интересен и следующий пример:

Г. Е., 55-летний мужчина попадает в неврологический диспансер. Жена рассказывает, что с ранней молодости он очень много пьет. В последнее время все более явным становится его странное поведение. В своей бессвязной речи он упоминает о том, что придут какие-то машины или, что «к нему приближаются ведьмы». Он неспособен ориентироваться, забывчив, лишь с помощью жены мог дойти до диспансера, работать уже не может, и даже в предыдущий вечер его нашли пьяным в канаве. Проведя беседу с больным и его женой, мы начали курс комплексного лечения. Постепенно больной осознал, что ему действительно нельзя пить. Больной имел возможность сам убедиться в преимуществах воздержания от алкоголя: исчезли интеллектуальные расстройства, прояснилось мышление, с ясной головой, уверенно он мог решать свои дела. Спустя несколько недель, когда исчезли все жалобы, больной с радостью приступил к работе.

С тех пор он каждый месяц приходит на контрольное обследование, но жалоб нет, больной очень поправился.

Стремление понять больных, хороший контакт с ними, стремление поддержать их -- все это необходимо и в работе сестры. Сестра также должна вносить свою долю в нелегкую работу по эффективной перестройке личности больного, ее перевоспитанию. В повседневной деятельности по уходу за больными сестра может оказать большую помощь в поддержке растущего уважения больного к себе, она должна не забывать постоянно подчеркивать, обращать внимание больного на ценные черты, свойства его личности. Наряду со стремлением помочь больному разрешить его конфликт, поднять его настроение, мы должны в соответствии с задатками его личности постепенно направлять его к тем полным радости возможностям, которые открываются перед ним в жизни. Таким путем мы постепенно можем вернуть обществу его полноценного члена.

Сестра в ходе своей работы в больничном отделении может собрать ценные наблюдения над личностью больного, по поводу его склонности к потреблению алкоголя. Может заметить, как тайком проносят в больницу алкоголь, она имеет возможность должным образом выступить против этого, сообщить обо всем увиденном врачу. Большую работу она может провести и в борьбе против «антипропаганды», попытки которой не раз возникают в больничных палатах, когда больные лечение их бед и мучений стремятся дополнить» водкой.

Сестры, работающие с больными-алкоголиками, могут многое сделать, посещая своих подопечных на дому, контролируя их состояние х15, 134], (см. стр. 248). Естественно, и эта работа не должна быть механической.

Даже сам факт посещения больного имеет благоприятное воздействие: больной чувствует, что о нем заботятся, что его судьба нам не безразлична, что ради него сестре, возможно, приходится проделывать большие расстояния. Такая патронажная сестра диспансера может очень многое сделать в интересах лучшего сотрудничества с больным в борьбе за его выздоровление. С одной стороны, она контролирует, принимает ли больной таблетки, воздерживается ли он от потребления алкоголя. С другой стороны, она объясняет больному недопонятые, плохо понятые или намеренно искаженные «антипропагандой» предписания врача. Она может помочь больному, испугавшемуся курса инъекционного лечения, больному, подверженному ипохондрии, осознать необходимость продолжения курса лечения.

И в деятельности антиалкогольных диспансеров большое значение имеет использование метода семинарской работа [8, 97, 132, 135]. Очень полезно побеседовать о посещениях больных на дому на групповом психологическом занятии сестер. Цель таких семинарских занятий состоит в том, чтобы путем посещения больного как можно лучше, всесторонне изучить его, и его окружение. Наш опыт показывает [132, 135], что на семинаре не следует критиковать работу сестры. Деятельность диспансерной сестры должна сосредоточиваться на трех основных проблемах:

1. Каков больной?

2. Каковы наши отношения, контакт с больным? (контакт сестра-больной, лечебное учреждение-больной и пр.).

Дата добавления: 2015-08-17