Глава VII. Психология повседневной работы по уходу за больными 4 страница

Понять эти переживания нелегко, поскольку -- как об этом уже говорилось выше -- здесь следует учитывать не только страхи больных, но и тех, кто их лечит. Страхи, испытываемые самой медицинской сестрой, могут приобретать различные формы. Это не только мешает ей понять больного, борющегося с сильным беспокойством, очень взволнованного, но и влияет на состояние других обслуживаемых ею больных. Учет всего этого, продумывание, анализ могут значительно продвинуть вперед дело ухода за психически больными, работы с ними, понимания и лечения их [149].

Стрax перед самими психически больными тоже имеет не последнее значение, и хотя на современном уровне развития техники ухода и лечебной деятельности он кажется уже преодоленным, на практике с ним всетаки приходится встречаться. Так, например, сестры могут бояться физической силы отдельных больных, вспышек их гнева или же неожиданного проявления иных патологических симптомов. Особенно опасно, если сестры, санитары передают друг другу сведения об «устрашающих» качествах отдельных больных, возникает настоящий миф, повествующий об опасности этого больного, вокруг него вырастает непроницаемая стена; его устрашающая репутация может послужить серьезным препятствием в деле его излечения [286].

На основе всего вышеописанного можно уже более непосредственно коснуться вопроса о контакте, об отношениях между санитаром-сестрой-больным. Если в других отраслях медицины в деле установления контакта, целесообразных, способствующих исцелению больного отношений мы руководствуемся сформировавшимися обычаями, правилами этики и не в последнюю очередь -- опытом, подсказываемым нам миром своих собственных чувств, то в работе с психически больными это оказывается совсем нелегким делом. Установить контакт с холодной, ко всему остывшей, замкнувшейся в себе личностью, или же с больными, отличающимися непостоянством чувств, склонных к агрессивности, вспышкам гнева, с больными, для которых иногда могут быть характерны и эротические проявления, служить делу их.выздоровления -- задача трудная. Еще труднее наладить контакт с теми больными, бредовые идеи которых, а подчас, и значительные проявления агрессивности связаны с лечащими их людьми. Больные жалуются на них, шумят, придираются.

Хорошая сестра, хороший санитар любят своих больных. Это чувство в соответствующей форме и при соответствующих условиях они умеют использовать на благо больных. Любовь, забота и внимание по отношению к больным - - такие составные элементы контакта с ними, которые оказывают и целебное воздействие. Любовь и забота залечивают множество старых ран у наших больных, восполняя недостаток любви и внимания, могут послужить компенсацией различных обид, полученных в семье, в детском или взрослом возрасте. Забота и внимание по отношению к больным могут смягчать и такие их переживания, как, например, чувство виновности, чувство своей неполноценности, агрессивность.

Сейчас мы уже знаем, что хороший контакт может быть найден и с психически больными, он зависит от хорошей обстановки, от основательности знаний, от условий работы и обращения с больным.

На практике изо дня в день перед нами встает вопрос о расстоянии между больным и членами лечащего коллектива. Насколько мы можем приблизиться к больному? Насколько можем мы позволить ему приблизиться к нам? Это такие вопросы, ответ на которые, кроме учета конкретных местных условий, определяют наши знания и опыт. Заранее готовых формул нет и здесь. Пустой формализм механического ухода за больными так же вреден, как и излишняя фамильярность. Иногда безмолвная близость сама по себе оказывает лечебное воздействие, когда, например, депрессивный больной чувствует, что он не один, что его поддерживают.

Что касается проблемы отношений с больными, то здесь особую роль получает и вопрос об активности и пассивности. Кажется естественным что личность больного, форма его заболевания определяют степень активности или пассивности врача и сестры. Например, по отношению к больному в состоянии маниакального возбуждения необходимо более пассивное, более снисходительное поведение, чем по отношению к подавленному депрессивному больному; установление контакта с молчаливым ступорозным больным, попытки пробудить его активность требуют значительно больших усилий.

Поддерживающее поведение также очень сложно, понять его совсем не просто. Сестра чувствами, оценками выражает свою поддержку по отношению к больному. Это роль матери, учащей ребенка ходить и стремящеюся каждый удачный шаг использовать в интересах дальнейшего успеха. Она учитывает все реакции больных, стремится повысить их самооценку -- речь идет особенно о поддержке замкнувшихся в себе, неспособных к приспособлению, к деятельности депресеивных больных. Такое вселяющее уверенность, стимулирующее поведение со стороны сестер может оказаться полезным и у постели, казалось бы, безразличного ко всему больного, и при проведении трудотерапии, и даже в период ухода за больным с состоянием измененного сознания.

В дальнейшем нам хотелось бы выделить некоторые важные проблемы специальных, индивидуальных занятий с больными, находящимися в различных болезненных состояниях: агрессивно-настроенных, отрешенных, либо стремящихся к самоубийству.

Мы уже занимались психологией работы с агрессивными больными (см. стр. 31). В предрассудках, связанных с отношением к психиатрии, широко фигурирует понятие агрессивного больного. Оптимистически подходя к современной психиатрической специальной литературе, в первое мгновение можно было бы подумать, что двигательное возбуждение, агрессивные проявления, открытое нападение -- явления устаревшие.

К сожалению, это не так. Однако в результате развития психиатрической науки были созданы возможности того, чтобы изменились наши взгляды на это явление. Раньше психически больного считали опаснейшим существом, «бешеным», вредителем в обществе. Результат -- плохое обращение с больными, применение по отношению к ним насилия. Ввиду этих неправильных взглядов общества психические заболевания оказались в категории «индивидуальных и общественных опасностей». В наши дни важнейшими средствами борьбы с агрессией больных являются понимание, хороший контакт с больным и профилактика. У большинства агрессивных проявлений есть своя предыстория. Занятия с больным, хороший контакт часто заранее исключают возможность возникновения поводов для агрессии или же -- в крайнем случае -- способствует тому, чтобы агрессивные настроения нашли выход в словесной перепалке. Как предвестники агрессивного поведения могут рассматриваться: волнение, беспокойство, повышенная требовательность, раздражительность больных.

Больной чего-то требует, причем все более настойчив и нетерпелив в этой своей требовательности. Исполнение желаний агрессивных больных оказывает благоприятное воздействие, имеет свои преимущества, но, естественно, только тогда, когда для выполнения их имеется возможность.

Особенно эффективно воздействует выполнение этих желаний еще до того, как больной высказывает их.

Больной может нападать на окружающих в результате охватившей его агрессивности, гнева, страха, в целях «защиты». При большой напряженности больного часто непонятная вспышка агрессии вызывается, казалось бы, мелочами.

Вспышка агрессии может явиться следствием галлюцинаций, бредовых идей.

Особое значение имеет профилактика. Однако, если вспышка агрессии уже разразилась, необходимы самые активные терапевтические мероприятия. Благоприятное воздействие личных контактов влияет и на общую атмосферу лечебного учреждения, даже если там и наблюдаются вспышки агрессии. Хорошая атмосфера лечебного учреждения -- такая сила, которая может снижать антисоциальность больных [89, 286].

Случаи замкнутости, отрешенности больных в настоящее время приобретают большее значение, чем когда бы то ни было. Не потому, что растет число отрешенных, замкнутых больных, а потому, что часть лекарственных препаратов большой интенсивности, например нейролептики, оказывают на больных соответствующее воздействие: в течение курса лечения ими больные становятся пассивными, заторможенными, равнодушными. Поэтому и целесообразно комбинировать лечение современными медикаментозными средствами с психотерапией и другими методами работы с больными. Применяемая терапия стала значительно более активной, мы стремимся как можно лучше реадаптировать больных, восстанавливать у них как можно большую активность, продуктивность, возможность общественной деятельности. Вернуть больного к жизни задача нелегкая, это особенно трудно в отношении больных с длительным течением заболевания, с явлениями хронического аутизма. Терпеливая работа с больными, стремление понять их, забота и внимание, иногда осторожные тактичные замечания, мелкие услуги, предупредительность открывают перед нами путь в замкнутый мир таких больных.

Отказ от пищи, так называемый «пищевой негативизм» теперь встречается все реже. Искусственное питание через зонд, собственно говоря, относится к тем насильственным средствам, которые применялись в прошлом в работе с психически больными. Однако и в то время были такие смельчаки, которые поднимали свой голос против применения искусственного питания (например, в Венгрии Istvan Hollos* [154, 159]). Раннее лечение электрошоком, а в настоящее время -- современные медикаменты и соответствующая обстановка и обращение с больными делают излишней эту форму насилия.

*Istvan Hollos (1872-1957) - замечательный венгерский психиатр, психотерапевт. Его работа «Прощание с желтым домом» явилась провозвестницей гуманного отношения к душевнобольным.

Несчастные случаи и самоубийства -- явления, постоянно сопровождающие жизнь психиатрических учреждений и дающие богатую пищу предвзятости в отношении к психиатрии, -- хотя они могут наблюдаться и в жизни любого другого больничного отделения. Сенсационные сообщения газет далеко не редко посвящаются травмам, смертельным случаям, самоубийствам в различных медицинских учреждениях или после выписки больных оттуда. Нельзя забывать и о том, что несчастный случай никогда нельзя механически объяснять лишь случайностью, поскольку, например, у психически больных наблюдается нередко и соответствующая склонность, к самоубийству. Это можно подтвердить многочисленными статистическими данными, но, быть может, достаточно будет здесь сослаться на учебник Bleiiler-а [32], в котором указывается, что шизофрения в 1% случаев сопровождается смертельными осложнениями в результате самоубийства и различных несчастий, аварий. Опасность несчастных случаев, естественно, может быть сокращена в результате работы по защите от нее и разумной организации. Дальнейшего сокращения опасности можно достигнуть, учитывая значение психического воздействия, проводя терпеливую работу с больными, создавая хорошую, здоровую атмосферу вокруг них. Таким образом можно избежать таких оплошностей, которые ведут к несчастному случаю в жизни беспомощного больного: ошибок при раздаче лекарств и их дозировке, оставления больного без присмотра или того, что забудут измерить температуру воды при купании больного. Несчастные случаи, к сожалению, не всегда могут быть предупреждены, несмотря на самую высокую степень предосторожности, но на основе вышеописанного, при благоприятных условиях в работе лечебного учреждения опасность их может быть снижена.

Что касается самоубийства, то здесь мы сошлемся на сведения, приводившиеся ранее (см. главу VII). Как везде в открытом неврологическом отделении, так и в психиатрических отделениях можно встретиться с этим явлением. Согласно статистическим данным некоторых психиатрических отделений (см. [229]), на 100000 больных приходится 40 случаев самоубийства. В закрытых отделениях самоубийства совершаются больными обычно в укромных уголках, там, где они меньше всего находятся на глазах окружающих, например в уборных. При этом поражает изобретательность больных в совершении этого страшного акта: они глотают самые разнообразные предметы, изготавливают острые предметы (например, один из больных ударил себя в грудь сильно заостренным концом зубной щетки), погружаясь под воду в ванне, стремятся вызвать удушье, используют разные вещи для самоповешения [223, 338].

Перейдем к рассмотрению вопроса о современном состоянии вопроса о доставке больных в лечебные учреждения. Амбулаторное лечение отчасти благоприятно для больного, поскольку может предупредить возникновение явлений возможного «госпитализма» или «дехабилитации», которые могут встретиться при длительном пребывании больных в стационарных учреждениях или при несоответствующем обращении с ними [346]. С другой стороны, это облегчает и положение стационарных учреждений, спасая их от переполнения, значительно сокращающего результативность терапии. Гораздо благоприятнее и положение больного в обществе, если есть возможность, амбулаторного лечения его. Сейчас эти возможности становятся все шире. Если же неблагоприятная окружающая обстановка или состояние больного вызывают необходимость его помещения в закрытое отделение, то в преобладающем большинстве случаев и этот вопрос может быть обсужден с больным, ему можно объяснить необходимость этого акта. Часто больные сами желают того, чтобы их поместили в психиатрическое отделение, и просят нас об этом. Тяжелее положение тогда, когда психическое заболевание больного с отсутствием у него -- в результате болезни -- критики к своему состоянию, вызывают необходимость в насильственной доставке больного в психиатрическое учреждение. К счастью, с таким положением приходится встречаться все реже, но и в подобных случаях обман, уловки не приносят пользы.

Большое значение имеет организация приема вновь поступивших больных. В закрытых отделениях из-за большой загруженности в работе нередко больному оказывается плохой прием, его лишь учитывают как вновь поступившую единицу; неблагоприятные же первые впечатления в дальнейшем оказываются серьезной помехой в деле формирования контакта с больным. Благоприятнее положение, если больной охотно входит в жизнь отделения, в этом случае он быстрее привыкает к новым окружающим условиям. Если же его доставили сюда насильно, против его воли, то и гораздо сложнее добиться того, чтобы он понял необходимость своего пребывания здесь, смирился с новыми условиями. Прием вновь поступивших больных имеет большое значение, поскольку является первым шагом на пути к установлению хороших человеческих отношений.

Врач и сестра могут много выиграть лишь в результате хорошего приема новых больных; недаром говорится: «как аукнется, так и откликнется».

Больные нередко страдают различными переживаниями страха и тревоги, а потому необходима терпеливая индивидуальная работа с каждым из них, забота и внимание к ним [6, 99]. В этом серьезная роль возлагается на сестер, которые в таких случаях находятся около больных. Нужно стремиться понять, внимательно относиться к индивидуальным запросам и переживаниям больных. Даже-результаты терапии более благоприятны, если больному оказан хороший прием. Наша цель состоит в том, чтобы больной как можно быстрее привык к новым условиям, понял и принял все с ним происходящее.

Как правило, больной поступает в палату предварительного наблюдения, откуда уже затем его переводят в соответствующую палату. Естественно, и в таких случаях должно учитываться спонтанное стремление больного к установлению контактов, отношений с окружающими, к группировке с другими больными. А потому по возможности не следует помещать вместе людей противоположных взглядов, противоположных типов личности, различного темперамента. При возникновении столкновений между больными полезно перегруппировать больных в палате, перевести некоторых из них; конечно, провести это следует так, чтобы больные видели в этих мероприятиях не наказание для себя, а общую перестройку, которая коснулась и их.

И здесь следует остановиться на вопросе о посещении больных родными и близкими (см. еще главу VII). Посещение больных психиатрического отделения во многом отличается от посещения больных других отделений.

Одним из существенных отличий является то, что если у больных иных профилей близкие им люди очень редко являются причиной их болезни (например, при некоторых психосоматических заболеваниях), то в возникновении различных патологических процессов у психически больных, более того, в активизации, в продолжительности заболеваний часто значительную роль играют -именно близкие им люди. Подумаем только об отце-алкоголике и попавшем в психиатрическое отделение его истеричном ребенке или же о девочке, страдающей шизофренией и терроризирующей ее матери. Ясно, что встреча с лицами, сыгравшими значительную роль в возникновении или обострении заболевания, не безразлична для больных. Поэтому разрешение или запрещение посещений больных в психиатрических отделениях является одним из средств терапии.

Вторым существенным различием служит то, что значительная часть родственников больных -- в большей или меньшей степени -- и сами больные люди. Если даже они и не сыграли роли в возникновении заболевания у их близкого, своим несоответствующим поведением, обусловленным болезнью, они могут нарушить покой больного, которого посетили, и помешать его успешному лечению.

Если окружение больного благоприятно, нет никакой надобности запрещать его посещение родными или даже можно разрешить короткие визиты его домой. Если же посещение больного родными чревато опасностью резких столкновений, то следует подумать о запрете. Споры с близкими, упреки, обвинения и пр. оказывают вредное воздействие. Особого внимания заслуживает и деятельность больного, связанная с внешним миром. Параноидный больной-сутяга может продолжать начатое, им дело устно или письменно, ревнивый муж и посещения будет использовать для того, чтобы вернуть «утраченные» чувства жены.

Известны и различные реакции родственников больных, связанные с закрытым отделением. Часто они всеми силами сопротивляются против доставки сюда их близких (прежде всего те, кто испытывает чувство вины): «Нет причин помещать туда ребенка...», «его состояние там только ухудшится»... Свое поведение, продиктованное чувством вины, они часто компенсируют тем, что предъявляют обвинения врачам, сестрам, всему лечебному учреждению. Они считают их ответственными за то, в чем виноваты сами: «С ним плохо обращаются», «он не получает хороших лекарств», «делается далеко не все, что нужно» и пр.

Несмотря на все названные трудности, несмотря на то, что часто работа с родственниками больного означает большую нагрузку, от них мы можем получить очень ценные данные, аналитические сведения, касающиеся больного.

Как и в остальных главах, в этой мы также не ставим своей целью подробное ознакомление с различными заболеваниями (мы отсылаем лишь к соответствующим специальным работам: [32,95,110, 114, 143,228]).

Однако обобщающий очерк наиболее важных проблем и заболеваний полезен с точки зрения ухода за больными, работы с ними.

Начнем с очень важного -- из-за частоты его -- явления, с расстройств сознания. С каким бы больным нам ни пришлось работать, пусть даже с тем, жалобы которого носят самый что ни на есть соматический, «телесный» характер, мы сможем установить с ним личный контакт только путем воздействия на его сознание. Здоровое сознание позволяет больному ориентироваться не только во внешнем, но и в своем внутреннем мире, причем происходит это в форме самых различных впечатлений.

Когда больные высказывают нам свои жалобы, сообщают о том, что с ними случилось, что в них происходит, деятельность их сознания, сознания упорядоченной, ориентированной, соответственно реагирующей на внешние и внутренние раздражения личности отражается в их словах, движениях, в содержании того, о чем они говорят. Больной с ясным сознанием соответственно отвечает на вопросы врача и сестры. Выражение его лица, его взгляд гармонирует с его собственным состоянием и с окружающей средой, созвучны им. Сознание можно сравнить с зеркалом, отражающим -- с соответствующей точностью и в cоответствующем свете -- внешний и внутренний мир.

Заболевания, сопровождающиеся лихорадкой, серьезные нарушения обмена веществ и пр. могут вызвать различные расстройства сознания.

Взгляд таких больных блуждающий, они часто очень рассеяны, не могут вступить в контакт с лечащим врачом, сестрой. Внутренний мир их, так же, как и восприятие внешнего мира, имеют значительные пробелы как с точки зрения содержания, так и взаимосвязей. Они не знают, где находятся, в какой обстановке, могут не узнавать врачей, сестер, более того, в тяжелых случаях и речь и мышление их отрывочны, бессвязны. Если к такому простому расстройству сознания присоединяется значительное беспокойство, расстройства восприятия, а подчас и образный бред, то говорят о делирии. Двигательное беспокойство при делирии может иметь самые различные формы: больные постоянно стремятся куда-то идти (хотят идти домой, говорят, что их кто-то ждет внизу и пр.), они постоянно перебирают что-то руками, не находят себе места и пр. (см. рис. 5).

Рис. 5. Больная 63-х лет с субдуральной гематомой, в состоянии характерного делирия: наблюдаются беспорядочные движения рук, хватающие движения рта (как при недостатке воздуха)

Важное значение имеют и различные сумеречные состояния сознания.

На практике - кроме сумеречного состояния сознания при истерии наиболее часто подобные состояния встречаются при эпилепсии. К такому состоянию сознания при эпилепсии присоединяются большая его спутанность, аффективные реакции. Рассмотрим пример:

У одной больной эпилепсией на четвертом месяце беременности возникло неупорядоченное сумеречное состояние сознания: она испытывала зрительные галлюцинации - видела перед собой солдат, искала в волосах соседей по палате вшей, была очень беспокойна, сильно возбуждена, наблюдались резкие проявления аффектов. Если ей пытались помешать в том, что она делала, возникала вспышка гнева, направленная на того, кто посмел это сделать. В дальнейшем подобное сумеречное состояние сознания часто сопровождалось и большими эпилептическими припадками. Как только родился ребенок, помраченное перед этим сознание больной тотчас же прояснилось (см, рис. 6 и 7).

Рис. 6. Больная эпилепсией, у которой с четвертого месяца беременности наблюдается сумеречное состояние сознания

Рис. 7. Та же больная после родов, сознание полностью прояснилось

Возвращаясь к нашему сравнению сознания с зеркалом, можно, характеризуя эти состояния помрачения сознания, сравнить их с запотевшим, грязным зеркалом, блеск которого нарушен, местами прерван, в нем отражается темная, нечистая, неясная картина.

Расстройство сознания часто является серьезным пробным камнем нашего умения обращаться с больными. Важность правильной оценки этих патологических состояний подчеркивается тем, что с ними приходится встречаться не только в психиатрических отделениях, но и в любых других больничных отделениях. Эти состояния измененного сознания могут вызвать у врачей и сестер, не получивших достаточной психологической подготовки, субъективные реакции, оказывающие значительное влияние на дальнейшую судьбу больного. Течение заболевания и его отдельных симптомов в значительной мере зависит от того, каков подход к ним со стороны врача, сестры. Некоторые из них могут стремиться отдалиться, испытывать страх перед таким «кандидатом в сумасшедшие», возможно, даже попытаться освободиться от такого больного. Если в таком случае больного не удастся сразу поместить в закрытое психиатрическое отделение, то рано или поздно, но будет «доказано», «подтвердится» (что при соответствующем поведении окружающих больного не так уж и трудно), что «больному нет места в открытом отделении», «что нельзя брать на себя ответственности за его поведение»... Указанное поведение окружающих ведет к его изоляции и к ухудшению его состояния. Основное значение имеют специальные занятия с больным, оказание нужного терапевтического воздействия на него и -- если для этого есть возможность -- непременная попытка занять больного [35]. Естественно, что соматические причины расстройств сознания также лечатся -- в соответствии с этим, в нашем распоряжении антибиотики, сердечные средства, мероприятия по упорядочению водносолевого баланса -- наряду с дачей целого ряда современных успокаивающих средств. Однако несмотря на все эти средства, невозможно обойтись без психического воздействия на больного, без соответствующей работы с ним.

Описанные выше расстройства сознания были характерны для больных психиатрического отделения. Ниже излагаются расстройства сознания, наиболее часто встречающиеся у неврологических больных. Эти расстройства чаще всего выражаются в состояниях оглушения. Каждый из нас испытывал нечто подобное, засыпая. Каждый день мы, не замечая того, испытываем состояние измененного сознания. Хорошие наблюдатели могут рассказать много интересного о деталях этого гипноидного состояния перехода в сон, когда перед окончательным засыпанием перед нами пробегает целый ряд различных видений. Засыпающему человеку также могут мешать раздражения внешней среды, болевые воздействия, постигающие его тело, шумы. Часто в результате таких раздражений нам снятся навеянные ими сны.

Расстройства ясности сознания можно охарактеризовать как бы уменьшением его энергии. Острота деятельности сознания постепенно ослабевает, пока совсем не прекращается. Больной из состояния поверхностной сонливости переходит в состояние глубокой потери сознания. Как правило, различают так называемых сомнолентных больных, для которых характерна лишь неглубокая сонливость и которых легко разбудить, и сопорозных больных, которых очень трудно или вообще невозможно разбудить.

Если невозможно установить никакой связи, если нет реакции на раздражители внешней среды, наблюдается выпадение всех рефлексов, то в таких случаях говорят о коме. В таких состояниях сознание можно сравнить с зеркалом, способность отражения которого ослабела или совсем потеряна.

На практике можно встретиться со множеством толкований и подходов к объяснению сомнолентности, сопорозности и комы. Однако знание этих различных объяснений важно и с точки зрения метода обращения с больными, которые требуют в этих состояниях большой тактичности к себе.

О больных с расстройством сознания думают, что они -- главным образом коматозные больные -- совсем ничего не знают, не помнят. Это и придает окружающим храбрость, не соблюдая никакой предосторожности, говорить у их постели открыто о чем угодно. Тщательный уход за такими больными, в каком бы состоянии они ни были, имеет важное значение; физический уход за ними (обеспечение элементарных условий существования, мелкие услуги: вытирание пота со лба, смачивание потрескавшихся губ и пр.) облегчает не только их физическое, но и душевное состояние. Не следует думать, что больной с помрачением сознания полностью изолирован от внешнего мира. Степень расстройства его сознания может колебаться, раздражения, поступающие из внешнего мира, звуки, обрывки фраз могут оказывать воздействие на его тяжелое состояние.

72-летняя женщина, совершившая попытку самоубийства в состоянии депрессии, находится в результате отравления барбитуратом в бессознательном состоянии: застывшие зрачки, арефлексия конечностей, бесчувственность по отношению к болевым раздражениям (укол), неспособность к контакту, храпящее дыхание, -- все это указывает на состояние глубокой комы. После измерения артериального давления и впрыскивания кофеина находящуюся в бессознательном состоянии больную одевают, укрывают одеялом. Между тем прибывает скорая помощь, больную доставляют в больницу, где в результате тщательной терапии, усилий врачей спустя 12 часов к ней постепенно возвращается сознание, но больная еще долгое время остается в больнице. Придя в себя, она говорит родным, заботившимся о ней в период бессознательного состояния: «... не надо было так сдавливать манжетку аппарата при измерении давления, и в одеяло нечего было так туго заматывать...»

Одним из важнейших вопросов является вопрос о невротических жалобах и о неврозах. Как об этом уже не раз говорилось, число невротических жалоб очень велико, в практике районных врачей такие больные составляют 30-50% [16, 17, 349]. В терапевтических отделениях половина всех больных предъявляет невротические жалобы (см. главу IX). Этот факт имеет большую важность в любой сфере медицинской практики, нет такой отрасли медицины, где бы под личиной симптомов соответствующего профиля не проявлялись бы различные невротические жалобы. За непредвиденными «побочными медикаментозными воздействиями», осложнениями после операций нередко скрывается невротическое состояние больного.

Нервозность в обыденном толковании понятия выражается в раздражительности, вспыльчивости. Бросается в глаза, что до тех пор спокойная, уравновешенная личность в результате различных психических нагрузок отвечает на относительно незначительные раздражения значительно более усиленной реакцией, возможно даже вспышками аффектов.

Одним из наиболее частых симптомов нервозности является повышенная утомляемость, постоянное чувство усталости. На практике применяют широко распространенное выражение «нервное истощение», это означает крайнюю степень усталости. Симптомы усталости могут быть вызваны действительно большой актуальной нагрузкой, например, большое количество работы, волнения, экзамены и пр. Такая форма острой усталости может наблюдаться при заболеваниях неврастенического характера. Наряду с общей усталостью могут проявляться и иные соматические симптомы, вегетативные явления (потливость, дрожание, ж алобы на дисфункцию желудочно-кишечного тракта и пр.). Такое состояние может быть упорядочено в результате простого отдыха. У людей с более лабильной нервной системой такая неврастеническая усталость может проявляться периодически, повторно. Возможно также, что эта патологическая картина является предвестником какого-либо соматического, органического патологического процесса. Существует множество таких состояний, сопровождающихся усталостью, нервным истощением неврастенического характера, которые возникают в результате какого-либо соматического заболевания, например малокровия, заболевания печени или органических заболеваний мозга. Это так называемые псевдоневрастенические состояния. Иногда такими патологическими картинами начинаются и различные формы шизофрении.

Дата добавления: 2015-08-17