Глава 21. – Ты мне расскажешь?

– Ты мне расскажешь? Кто такая Найэль Престон? – спрашиваю я снова, после чего мы молча смотрим друг на друга, и, кажется, проходит целая вечность.

Найэль притягивает к себе колени, обнимая их, и продолжает сидеть на земле, покрытой мхом. – Ложь, которая должна была быть правдой.

– Для меня она кажется настоящей. Как она может быть ложью?

Найэль закрывает глаза, ее ресницы блестят от слез. Я хочу прикоснуться к ней. Обнять. Но в то же время боюсь, что так и не узнаю того, зачем пришел сюда.

Она поднимает свои грустные голубые глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. – Мне не нужна была моя жизнь. Я больше не хотела причинять боль. Поэтому я стала той ложью, которой хотела быть.

Она смотрит вниз и выдыхает, как будто пытается освободиться от своей боли. Ее слова не имеют смысла. Я не знаю, что именно она вспомнила. И насколько сильно ее удерживает та ложь, в которую она убедила себя поверить.

– Ты узнала меня на той вечеринке в честь Хэллоуина?

– Не сразу. Ты изменился, – говорит она, кусая губы. – Но когда я узнала, что это ты, то старалась держаться подальше от тебя. Было очень тяжело, потому что ты напомнил мне обо всем, о чем я пыталась забыть. Но каждый раз, когда я встречала тебя, мне хотелось увидеть тебя снова. Поэтому, я узнавала тебя, как будто впервые встретила.

– Что же случилось с Николь? – спрашиваю я. Где-то между хижиной и этим местом я обнаружил в себе смелость задать все вопросы, которые вертелись у меня в голове все это время. Конечно, проще не задавать их, чем видеть, как она сидит, опустив голову, как будто хочет замкнуться в себе и исчезнуть. Но если я собираюсь бороться за нее, то ей тоже нужно бороться за себя, кем бы она ни была.

Найэль кладет голову на руки, уставившись на мох. – Я хотела, чтобы она исчезла. - Она втягивает в себя воздух и грустно вздыхает. Ее непонятные ответы все еще смущают меня. Что если, она слишком долга была окружена своей ложью, что не сможет найти из нее выход?

Капля дождя падает ей на руку. Я смотрю на небеса, которые решили, что именно сейчас идеальное время, чтобы обрушиться на нас. Ну, конечно.

– Давай вернемся в хижину, – предлагаю я, подходя ближе, чтобы помочь ей подняться.

Найэль поскальзывается в ботинках, прежде чем принять мою руку.

Когда начинается сильный дождь, я уже собираюсь бежать. Но Найэль идет пешком, ни капельки не испугавшись дождя. И это именно то, что я должен был ожидать от нее. Крона вечнозеленых деревьев скрывает нас от бури. Но мы все равно промокаем.

– Почему ты хотела, чтобы она исчезла? – спрашиваю я после того, как мы с минуту идем молча, уставившись себе под ноги. Тишина убивает меня.

Найэль бросает на меня удивленный взгляд, как будто не понимает, почему я спрашиваю. – Она… Девушка, которой я была, делала то, что от нее все хотели. Она не была настоящей, и я больше не хотела быть той девушкой, – она кусает губы, стараясь не расплакаться. – Было очень сложно вспоминать о ней. О той, кем я была. Но я больше не она.

– Потому что ты начала новую жизнь, – делаю вывод я. – И я думаю, что это неплохо. Разве ты не стала счастливее в роли Найэль… в роли себя?

Найэль останавливается и поворачивается ко мне, ее глаза блестят. – Да, – выдыхает она. – Стала. Но что, если на самом деле это не я? Что если я так сильно хотела быть Найэль, что потеряла себя?

Я дотрагиваюсь до нее. Кажется, что между нами целая пропасть, и я больше не могу этого вынести. Она не сопротивляется, когда я обнимаю ее.

– Не думаю, что ты потерялась. Ты просто позволила себе быть той, кем всегда хотела быть. И это делает тебя счастливой, – говорю я, целуя ее в макушку. – И ты сделала меня счастливым рядом с собой. И поэтому я считаю, что ты это … ты. Та, кем ты должна быть.

Она пристально изучает меня с тенью улыбки на губах, слезы на ее лице смешались с дождем. – Я скучала по тебе.

– Я тоже скучал по тебе, – говорю я, целуя ее мягкие, влажные губы. – Почему я должен был потерять тебя на все эти годы?

Она отстраняется, вытирая слезы со щеки и покачивая головой. Она еще не готова к этому. Говорить о том, что причиняет боль.

Мы продолжаем идти. Я больше не хочу задавать ей никаких вопросов. Я не могу. Этот разговор забрал у меня все силы. В груди все сжимается от беспокойства. Удивительно, что я еще дышу.

– Я дала слово, - Шепот Найэль с трудом слышен сквозь дождь.

Она останавливается передо мной на опушке леса, откуда видна хижина, ее руки крепко сжаты.

– Ты по-прежнему должна держать слово? – спрашиваю я. Видно, как она сражается сама с собой, не зная, что ответить мне.

Найэль отрицательно качает головой. – Но я хранила его так долго, что не знаю, как теперь об этом сказать. - Всхлипывая от рыданий, она закрывает лицо руками.

Ее плечи трясутся с каждым мучительным вдохом, и это разрывает меня на части. Я не знаю, как с этим справиться. Как только я прикасаюсь к ее плечу, она наваливается на меня не в силах больше держаться.

– Все хорошо, – успокаиваю ее, прижимая к себе. – Ты не обязана мне рассказывать.

– Я расскажу, – бормочет она в мою промокшую рубашку. – Мне нужно рассказать. Просто… это тяжело. Мне все еще очень тяжело.

Хенли начинает лаять. Я смотрю поверх макушки Найэль, как в поле зрения появляется машина моей мамы. Найэль поворачивается в моих объятиях, но продолжает прижиматься ко мне. Мы не двигаемся и смотрим, как моя мама и Рей выходят из машины перед хижиной.

Я продолжаю обнимать Найэль за плечи и делаю шаг вперед. Но она не двигается.

– Кэл, мы пытались дозвониться до тебя, – говорит мама из-под зонтика. Увидев ее осунувшееся лицо, у меня внутри все сжимается. Она прищуривается, глядя на Найэль. Узнав ее, у нее расширяются глаза. – Николь?

– Что происходит? – спрашиваю я, не желая на самом деле знать, откуда у Рей появились красные круги под глазами. Я собираюсь с духом.

– Ты знаешь, – говорит Найэль, стоя рядом со мной. Я слежу за ее взглядом. Она смотрит на Рей.

Рей кивает. – Я знаю.

НИКОЛЬ

На другой день после выпускного — Средняя школа

Я смотрю на звезды, мечтая о том, чтобы они забрали всю мою боль. Но я знаю, что если бы они это сделали, то от меня ничего бы не осталось.

Над головой проносится падающая звезда.

Я закрываю глаза, по вискам текут слезы, впитываясь в волосы.

– Жаль, что я не такая смелая, как вы, – шепчу я звездам. – Как бы мне хотелось больше смеяться. Больше рисковать. Я бы хотела быть той девушкой, которую вы видите во мне. Пожалуйста, пусть прекратится эта боль, и я обещаю, что буду той девушкой. Я обещаю отпустить все это… и быть счастливой… для вас.

– Николь? Николь, это ты? – доносится голос моей мамы из-за маленьких вечнозелёных деревьев, растущих вокруг нашего двора. – Что ты там делаешь?

Она выходит из тени.

– Ты знаешь, что уже поздно? – продолжает она. – Скоро должен приехать твой отец. Ему пришлось пойти на обед без нас, потому что ты исчезла на весь день. А теперь поднимайся с соседской лужайки, чтобы успеть умыться к его приезду.

– Ты шутишь? – выкрикиваю я, глядя со злостью на нее. Я горько смеюсь. – Конечно же нет. - Я поднимаюсь с земли и проношусь мимо нее в сторону дома.

– Умойся и спускайся вниз, чтобы мы могли встретить твоего отца, – инструктирует меня мама, когда мы оказываемся в фойе.

Я сжимаю челюсти от ярости и чувствую, что сейчас сорвусь. Резко разворачиваюсь и вижу удивление на ее лице. – Вы не сказали мне! Вы знали два дня, и ничего не сказали!

– Ты должна была произносить прощальную речь, – отвечает она так спокойно, что мне хочется ее разорвать. Уверена, она сейчас вся на нервах. – Мы решили не отнимать у тебя такой важный день.

– Она моя лучшая подруга! Моя единственная подруга! – выкрикиваю я, трясясь. – Вы не можете отнимать ее у меня вот так! Вы не имели права!

– Мы твои родители, – отвечает она. – Мы вправе делать то, что считаем лучшим для тебя.

К дому подъезжает автомобиль. Мама инстинктивно бросает взгляд на дверь. Она оглядывается на меня.

– Иди наверх и умойся.

– Иди к черту! – ору я, сжимая руки так сильно, что ногти впиваются в ладони. Буквально через минуту отец входит в дом, вид у него немного обезумевший. Это странно. Я никогда не видела его таким. Он смотрит на меня, прищурившись, своими холодными глазами, по спине у меня начинают бегать мурашки. Он закрывает за собой дверь, и пристально вглядывается в нас, оценивая ситуацию.

– Слезами горю не поможешь, - его низкий, внушающий ужас голос отзывается во мне, несмотря на то, что он пытается быть спокойным.

Я сжимаю зубы. – Ты все контролируешь в моей жизни, но на этот раз у тебя ничего не выйдет. Не надо мне говорить, что я должна чувствовать.

Он медленно подходит ко мне, и я отступаю назад. Он поднимает руку вверх, как будто приближается к испуганному животному. – Тебе нужно успокоиться.

– Не трогай меня.

Он замирает, пораженный моим сопротивлением.

– Ты не можешь забыть это, притворившись, будто ничего не случилось. - Гнев захватил мое тело, придав мне сил. – Потому что тогда тебе придется стереть и меня из своей жизни, папочка. Для меня только она была настоящей, и без нее я никто.

Продолжая отходить от него назад, я врезаюсь спиной в шкаф для посуды. Тщательно подобранная цветочная коллекция посуды опрокидывается и с грохотом падает на пол. Мама закрывает рот рукой.

Я падаю на колени и рыдаю, закрывая лицо ладонями.

– Встань и будь дочерью, которую я воспитал. Ты не такая, – говорит он с отвращением.

Я поднимаю голову и сердито смотрю на него. – Может, я больше не хочу быть твоей маленькой идеальной дочкой. - В сердцах я вдавливаю кулаки в осколки, разбросанные по всему полу, уничтожая созданный им идеал.

– Николь, прекрати! – требует он.

Я смотрю на него ненавидящим взглядом и поднимаю сжатые кулаки, а потом снова роняю их на разбитое стекло. Я ничего не чувствую. Осколки, разрезающие мою плоть, не могут смягчить ту боль, которая разрывает меня изнутри.

– Ты что вытворяешь? – вопит мой отец, его голос разносится по всему дому.

– В чем дело? Я не достаточно мила? Или не достаточно умна? Или не достаточно идеальна? – с вызовом спрашиваю я, срывая маску любезности и выплескивая наружу все, что накопилось во мне за всю мою жизнь.

У него искажается лицо в ужасе от увиденного.

– Николь, у тебя кровь течет на пол! – кричит моя мать.

Я вызывающе смотрю на отца, и мои кулаки снова врезаются в стекло.

Он отворачивается. – Позвони доктору Ксавьеру. Скажи ему, чтобы воспользовался задней дверью. И убери здесь все.

Мама поспешно направляется на кухню.

– Я разочаровала тебя, папочка?! – кричу я. Но он уже скрылся за дверью.

Я остаюсь одна.

Обессилев, я падаю на блестящий деревянный пол, испачканный кровью, и рыдаю, оплакивая нас обеих.

Дата добавления: 2015-08-20