Глава 19. - Ты упаковала столько сладостей, что можно протянуть месяц

- Ты упаковала столько сладостей, что можно протянуть месяц, - отмечаю я, когда Найэль пытается запихнуть в рюкзак ещё одну упаковку зефира.

- Ты же сказал, что мы будем чёрти где, - она гордо улыбается, когда ей удается застегнуть торчащую упаковку.

- И это все, чем ты планируешь питаться? – спрашиваю я, закидывая свой вещевой мешок на плечо. – Кроме того, я собирался остановиться у магазина по пути в хижину.

- А теперь не обязательно это делать, - злорадствует она, натягивая свою куртку.

Я смеюсь, ожидая ее около двери.

– Обязательно. Я не могу питаться как ты. Время от времени мне нужно что-нибудь, что растет из земли.

Найэль катит свой ручной багаж за собой через холл.

– Твой дядя будет там, когда мы доберемся?

- Нет. Он уезжает днем, чтобы встретиться с парнями, с которыми занимается скалолазанием. Я позвонил и сказал ему, что мы едем. Он уезжает засветло.

Мы выходим наружу прямо в мороз. Я завожу грузовик, весь дрожа и желая, чтобы он уже был прогрет.

- Ты никогда не говорил мне, что делаешь для него, - Найэль прижимается близко ко мне, чтобы согреться.

Я выезжаю из парковочного кармана и обнимаю ее рукой за плечо.

– Он выполняет индивидуальные заказы по переделке мотоциклов.

Только после того, как мы отъезжаем, я замечаю, как Найэль вытаращила на меня глаза.

- Что?

- Ты и мотоциклы? Серьезно?

Я изучаю ее с любопытством. – Ничего не понимаю.

- Это типа очень горячо.

- Я не езжу на них, - проясняю я. – У меня даже нет ни одной татуировки. Во мне нет ничего крутого. Просто так случилось, что я умею пользоваться торцовым ключом.

- Не разрушай мои иллюзии, - говорит Найэль. – Дай хотя бы минутку насладиться этой картиной, - усмехается она, закрывая глаза.

Я смеюсь. – А что такого сексуального в парне на мотоцикле?

Правда. Моя мама просто убьет меня, если я прокачусь на одном из мотоциклов, которые помогаю ремонтировать. Ее дядя погиб в аварии, когда был молодым, и она не позволит кому-либо из нас даже думать об этом. Даже мои братья боятся идти против правил.

- Я не знаю. Просто это действительно горячо! Если только он не самоуверенный придурок. Или не весит триста фунтов. Это просто… омерзительно, - трясется она театрально.

- Это ничего не объясняет на самом деле, - говорю я с улыбкой. – Но думаю, хорошо, что я не буду самоуверенным придурком весом триста фунтов, гоняющем на мотоцикле.

- Это просто отлично, - вытягивается Найэль и выключает радио.

- Кэл? – спрашивает она, прислоняясь своей головой к моей груди.

- Да? – опасаюсь я ее осторожного тона.

- Ты никогда не рассказывал, что заставило тебя уйти от всех девушек, с которыми ты встречался.

- Мне казалось мы уже обсудили это, - говорю я, не зная, что она ожидает услышать на самом деле. Я уходил, потому что это именно то, что я всегда делал. Так проще поступить, когда нечего терять.

- Обсуждали. Вроде бы, - говорит она, играя с замком на моей куртке. – Но я думаю, что есть что-то еще.

- Правда? – не хочу соглашаться или спорить. Лучше бы я не говорил об этом вообще. Но по неизвестной причине она заводит снова этот разговор. Не знаю, что она надеется узнать обо мне, кроме того, что я сбегаю от отношений до того, как все становится слишком серьезно.

- Да. Я думаю, что ты расстаешься с девушками тогда, когда понимаешь, что среди них просто нет особенной девушки.

- Ладно, - говорю я осторожно, позволяя ей сделать самой выводы. Боже, как она права.

- У тебя нет чувств к ним, и неважно как сильно они тебе нравятся.

Ситуация становится неудобной, учитывая, что она сидит под моей рукой. Когда я замолкаю, то она откидывается так, чтобы видеть мое лицо, вынуждая меня убрать руку.

- Ты же знаешь, почему так поступаешь? Почему уходишь?

Я сильнее сжимаю руль.

– Это вовсе не секрет, который я пытаюсь скрыть от тебя, Найэль. Просто я не хочу думать об этих девушках, особенно с тех пор, как я с тобой. Ты не одна из них. И я не хочу, чтобы ты даже думала об этом.

- Это так мило, - она прижимается ко мне и целует в щеку. – Ну, скажи мне.

Я глубоко вдыхаю воздух и говорю:

- Я не хочу причинять им боль.

Она молчит. Когда я бросаю на нее взгляд, то грустная улыбка не сходит с ее лица.

- Что? – спрашиваю я. – Почему это так расстраивает тебя?

- Ты уходишь прежде, чем можешь причинить им боль, - говорит осторожно Найэль. – Так… кто же причинил боль тебе?

Я продолжаю смотреть прямо вперед, не готовый участвовать в этом разговоре. Что я должен ответить? «Ты. Ты и Ришель просто раздавили меня тем летом, и я так и не смог смириться с этим». Произнести это вслух я не могу. Остаётся молчать.

- Прости, - шепчет она, обернув вокруг себя мою руку и положив голову мне на грудь. – Я не хотела…, - не договаривает Найэль. Но я знаю, к чему она ведет.

- Все нормально, - я прижимаю ее к себе и целую в макушку. – Со мной все будет в порядке.

Мы оба знаем, чем всё закончится. Она уезжает через неделю, даже при том, что мы не касались этой темы с той ночи с рисунком. И когда она уедет, будет полный отстой. Это не то место, где она должна быть. Я знаю. Но тогда … где же ее место? Не смотря на мое жгучее желание, чтобы ответ был «со мной», я знаю, что это не реально. У меня заканчивается время. Нет способа избежать этого. Это определенно будет полный отстой.

* * *

Извилистая грунтовая дорога поворачивает вниз к дорожке, ведущей к хижине. Я паркую прокатный автомобиль рядом с гаражом и глушу двигатель.

- Найэль, мы на месте, - говорю я ей, нежно проводя ладонью по щеке.

Она моргает и озирается по сторонам.

– Мы уже на месте?

- Ага.

Хенли несется рысью из хижины, лая и виляя хвостом, как только Найэль открывает дверь. Она восклицает:

- Хенли! – и падает на колени, чтобы прильнуть к нему. Он мчится к ней, облизывая ее лицо. Найэль обхватывает его руками, гладя спину, в то время как он продолжает облизывать ее щеку, виляя хвостом как сумасшедший.

Когда она поднимается, то вся дрожит. Она хватается за пассажирскую дверь, чтобы удержать равновесие.

- Эй, - говорю я и бегу к ней. – Ты в порядке? Что не так?

Найэль трясет головой, игнорируя меня, и прячет выбившиеся пряди из хвоста за уши.

- Я в порядке, - слышу я шёпот. Она поджимает губы, чтобы скрыть дрожь, и отводит взгляд, изучая землю.

Я дотягиваюсь до ее руки, но она одергивает ее, отворачиваясь, чтобы закрыть дверь. Она выглядит потерянной, когда прижимается руками к двери для сохранения равновесия.

- Найэль? Что происходит? – спрашиваю я, пытаясь понять, что только что произошло. Хенли трется о мою ногу. Я смотрю вниз на него, похлопывая по макушке его головы. Именно тогда я узнаю, что … все произошло, когда она увидела его. Хенли находится у Зака, пока я в колледже, и поскольку Зак знал, что мы собираемся приехать сюда, он решил оставить Хенли. Я никогда не мог подумать, что Найэль так отреагирует, увидев его.

Найэль поворачивается ко мне, смотря вникуда потерянными глазами. Словно она не здесь.

- Ты помнишь Хенли? - спрашиваю осторожно, пока она тянется к своему рюкзаку.

Я никогда не думал, что она притворялась, будто не знает меня или прилагала усилие, чтобы не вспомнить вещи, которые должна была знать. Ни одному талантливому актеру это не под силу. Я просто прекратил задаваться этими вопросами, ведь был готов принять ее такой, какая она есть. Но сейчас… я не могу проигнорировать дрожащую девочку передо мной, обращенную еще раз к воспоминаниям прошлого, которые она позабыла. Я понятия не имею, что делать.

- Прости, на самом деле я так устала, - бормочет она, проводя дрожащей рукой по волосам. – Думаешь, мы можем войти?

- Да, конечно, - говорю, обнимая ее, и беру ее сумку другой рукой. Она прижимается ко мне, пока мы идем по дороге к дому. Она дрожит так же сильно, как той ночью, когда я нес ее после плавания в ледяном озере.

Я снимаю ключ с крючка под лестницей и подвожу Найэль к двери. Она молчит, все еще направив свой пристальный взгляд на землю. Я открываю дверь и щелкаю выключатель, освещая большое открытое пространство.

Я взбираюсь по ступеням в комнату, где обычно останавливаюсь, и открываю для нее дверь.

- Здесь еще есть ванна, - говорю, она проскальзывает мимо меня. – Я принесу остальные вещи.

Они кивает, и я смотрю, как она заходит в ванную, закрывая дверь за собой. У меня чувство, что она не слышала ничего из того, что я сказал.

Не думаю, что могу с этим справиться. Если у нее будет нервный срыв, еще хуже чем сейчас есть, то я даже не знаю, смогу ли чем-то помочь. Мне нужно позвонить маме… или Рей. Она сможет все объяснить моей маме лучше.

Я хожу туда-сюда перед домом, ища сигнал, чтобы позвонить. Но по-прежнему сигнала нет. Это дерьмово.

Хенли следует за мной назад в хижину, когда я несу остальную часть наших вещей, наряду с парой пакетов продуктов, которые мы купили по дороге сюда. Я занимаю свое время, убирая их, поглядывая время от времени на дверь в дальнем конце комнаты.

Мои нервы на пределе, и я из-за всех сил стараюсь держаться. Не хочу оставлять ее там одну слишком долго.

Я запираюсь и выключаю свет, прежде чем медленно подняться по лестнице. Я останавливаюсь у двери, чтобы взять себя в руки. Убеждаю себя, что могу сделать это — выслушать ее, поддержать, позволить ей кричать в подушку. Независимо от того, что ей нужно. Нажимаю на ручку двери, готовый к настоящим женским эмоциям. Но я не ожидал, что она будет спать ….

Я убираю волосы с ее лица и наблюдаю, как она спит. Она выглядит настолько умиротворенной, как будто ничего в мире не могло навредить ей. И мне дико жаль, что это не правда.

Присев около нее, я провожу задней частью руки по ее щеке. Не могу не задаваться вопросом, кто будет смотреть на меня, когда она откроет утром свои глаза. Перевожу свой взгляд на ее руку. Вся сторона от ее сустава до запястья покрыта крошечными белыми линиями.

- Что произошло с тобой, Найэль?

* * *

У разбивающегося стекла очень отчетливый и характерный звук. Даже будучи пьяным, я точно знаю, что слышу. И это очень громко.

- Может быть, я больше не хочу быть твоей идеальной маленькой девочкой, - столько злости в ее голосе, и он такой напряженный, словно слова приносят ей физическую боль.

- Николь, прекрати! - низкий голос мистера Бентли стремительно разносится из дома. – Что, по-твоему, ты делаешь?

Я осознаю, что мои ноги движутся по направлению к дому, но чувствую, словно они зацементированы. На их идеально постриженном газоне я спотыкаюсь.

- Николь, ты вся истекаешь кровью! – кричит миссис Бентли.

- Звони доктору Ксавьеру, - инструктирует мистер Бентли. – Скажи, пусть воспользуется задней дверью.

- Я тебя разочаровала, папочка? – Никол кричит, пронизывая холодом мой позвоночник.

Внезапно мистер Бентли вырывается из парадной двери. Вены на его лбу вздулись, когда он мчится к своему автомобилю. Увидев меня он останавливается.

- Кэл? Ты же Кэл, верно?

Я киваю, отчаянно пытаясь выглядеть трезвым. – С Николь все в порядке?

- О, - откашливается он. - Да, у нее все просто замечательно. Просто у нее была плохая ночь, это все. Мы позаботимся о ней. Спасибо за беспокойство.

- Не за что, - мямлю и поворачиваюсь в сторону улицы. Когда я дохожу до подъездной дорожки, он по-прежнему смотрит на меня, стоя около своей машины.

- Николас? – зовет миссис Бентли.

Я все еще слышу истеричные рыдания Николь, раздающиеся в темноте, когда ухожу.

* * *

Когда я открываю глаза и поворачиваюсь, то обнаруживаю, что сторона Найэль пуста. В панике я сразу же просыпаюсь. Прислушиваюсь, но не слышу и шороха, поэтому откидываю одеяло и выбираюсь из кровати. Сейчас только два часа ночи. Где она может быть? Ее нет в ванной. Открываю дверь спальни. В доме непроглядная тьма.

- Найэль? – зову я. Тишина.

Я включаю свет, когда иду через дом, проверяя каждую комнату, и, в конечном счете, выхожу наружу. Мое сердце бешено колотится. Сновидение или воспоминание все еще маячит, только подпитывая мою панику.

Я иду к дальнему концу хижины и останавливаюсь, когда вижу странные очертания в траве. Подойдя ближе, я понимаю, что это – Найэль с Хенли. Она лежит на спине, смотря на звезды. Ее рука покоится на голове Хенли, которая утыкается в ее живот.

- Найэль, что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, все еще пытаясь прийти в себя. Это на полном серьезе самая напряженная ночь.

Она не отводит глаз от звезд.

– Пытаюсь почувствовать себя лучше.

- Могу я лечь рядом с тобой? - спрашиваю я осторожно, нуждаясь в том же самом. Она кивает.

Мое тело слегка дрожит, когда я ложусь на прохладную траву. Я наблюдаю за ней, но она смотрит пристально на небо, словно ожидает, что что-то произойдет. Всматриваюсь в ее лицо, задаваясь вопросом, кто же лежит рядом со мной.

- Никогда раньше не видела так много звезд, - говорит она тихо. – Небо полное возможностей и боли. Это своего рода противоречие, - ее голос звучит настолько грустно, что я почти не узнаю его. Ее маска раскалывается, и независимо от того, что она скрывала за ней, оно начинает проявляться. Я не уверен, как помочь ей восстановиться.

- Что мне нужно сделать?- спрашиваю я. – Я сделаю что угодно.

Чувствую в ней намек на смех и знаю, что Найэль все еще со мной.

– Немного холодно, да? Я совсем не заметила.

- Быть с тобой обычно значит для меня потерю чувствительности конечностей. Я уже смирился с этим.

Она вытягивается и берет меня за руку. – Но ты всегда согреваешь меня.

Я сжимаю ее руку и подношу к своим губам.

- Мне нужно почувствовать это, - говорит она мягко.

- Что?

- Бабочки, - вырываются слова шепотом.

- Что это значит? Это же желание ты произнесла на бункере, но я не понял.

- Когда я держу тебя за руку, то это заставляет меня чувствовать бабочек, порхающих в моей груди. Это помогает мне поверить в то, что все будет хорошо.

- Все будет хорошо, - заверяю я ее, так же отчаянно нуждаясь в этой вере.

- Я знаю, прости меня, - говорит она, нервно смеясь и быстро смахивая слезы, что бегут вниз по ее щеке. – Я не должна быть такой. Ты не должен был это увидеть.

- Эй, - поворачиваюсь набок и привлекаю ее внимание, коснувшись пальцем ее подбородка. - Ты можешь всегда со мной быть той, кто ты есть. Остальное неважно.

- Я не уверена, кто я есть на самом деле, - бормочет она, сжимая губы в натянутую улыбку, чтобы скрыть свои эмоции. Натянутая улыбка так похожа на улыбку ее матери. Тревожный холодок пробегает сквозь меня.

- Кем ты хочешь быть? – спрашиваю я.

Ее глаза вспыхивают. Я провожу рукой по ее щеке. Никогда не чувствовал себя таким беспомощным!

- Я не знаю, - ее губы дрожат, и она не может сдержаться. – Уже не знаю.

Придвигаясь ближе, я притягиваю ее дрожащее тело к своей груди, желая все исправить.

Что бы произошло, если бы я что-нибудь предпринял той ночью, когда слышал ее крик? Что если бы я не ушел? Что если бы я вошел в дом, чтобы помочь ей?
Что если бы я был другом, в котором она нуждалась? Лежала бы она все еще здесь, ища себя в звездах?

- Ты можешь быть со мной кем захочешь. И совсем не важно, обещаю, будешь ты – хорошей, плохой или сумасшедшей. – И совсем неважно, какая из ее версий будет смотреть на меня, потому что она все та же девушка. Девушка, которую я хотел всю свою жизнь.

Она выпускает легкий, хриплый смех.

- Хотя, возможно, потом я пожалею о том, что сказал, - говорю я, надеясь ее снова рассмешить, и она смеется.

Я поднимаю подбородок и слегка касаюсь ее губ, нежно целуя.

- Все будет хорошо, - говорю я снова, обманывая нас обоих.

НИКОЛЬ

Август— Перед выпускным классом

Я вешаю телефонную трубку и откидываюсь назад в кресло. Хватаюсь пальцами за руль, пока мои суставы не бледнеют, и смотрю наружу через лобовое стекло. Я должна успокоиться, прежде чем смогу выйти из автомобиля. Здесь слишком много людей. Я не могу раскисать прямо сейчас.

Я подпрыгиваю, когда кто-то стучит в окно.

- Николь, что ты делаешь? – требует Эшли. Моя челюсть сжимается уже только от звука ее голоса.

Я отключаюсь. Печаль. Гнев. Неудовлетворенность. И улыбка.

- Я иду, - говорю я, бросаю телефон в пляжную сумку и открываю дверь.

- Поверить не могу, что мы наконец-то выпускники, - отмечает Хизер, пока мы идем по горячему песку в поисках лучшего места для размещения. Или, как предпочитают девочки, места, где самые горячие парни.

- Ой, а мне нравится этот вид, - заявляет Эшли, бросая сумку на песок.

Я разворачиваю одеяло, и Ви помогает мне расстелить его, поскольку Хизер и Эшли рассматривают пейзаж из перекачанных тел.

Снимаю через голову топ и бросаю его поверх сумки. Как только я собираюсь снять шорты, мускулистые руки касаются моего живота и отрывают меня от земли. Я вскрикиваю от неожиданности.

- Привет, детка, - шепчет Кайл мне на ухо. Я внутренне стону, желая, чтобы он убрал от меня свои руки. Он поворачивает меня и целует, проникая языком в мой рот. Я считаю секунды, пока он не закончит.

- Привет, - говорю я ему, улыбаясь. – Что вы, парни, здесь делаете? Я думала, что это день только для девочек.

- И пропустить тот день, когда вы будете в купальниках? Ни за что, - он подмигивает. А я хочу вставить ему кляп в рот. Затем он прижимается ко мне и шепчет на ухо: - Кроме того, тебя не было все лето, и мы не проводили время вместе.

Я отступаю от него с удивленными глазами.

- Не волнуйся. Я придерживался нашей истории, - бубнит он.

Я пытаюсь расслабиться, надеясь, что он не обманывает. Он, как предполагается, говорит, что он и я были в Малибу после того, как я провела четыре недели по балетной программе. На самом деле, я была с Ришель, а не с ним в загородном доме его семьи.

Он вплотную прижимает меня к себе. – Меня просто убивает, что я вижу тебя в бикини, зная, что я никогда не видел, что под ним.

- Именно поэтому я позволяю тебе делать, что тебе хочется и с кем хочется в кампусе, - говорю я низко в его ухо. - Пока молчишь ты, молчу и я тоже.

Кайл беспокоится по поводу своей репутации. Он просто жалок. Он убедил парней в нашем городе, что мы занимаемся сексом все время, и взамен я позволяю ему заниматься сексом с любой студенткой, которую он хочет. Если бы его младший брат или кто-нибудь из «Элиты» узнали, что он даже не видел меня без рубашки, кроме как на пляже, то ему было бы несдобровать.

Я не могу поверить, что он еще не порвал со мной. Я ждала этого в течение прошлого года, с тех пор, как он уехал в колледж. Но с другой стороны, для него эта сделка так же выгодна. У него есть эта дурацкая репутация в его родном городе, что он якобы… ну, тот, кем хочется казаться. А на самом деле он живет своей собственной жизнью в кампусе.

- А вот и Вальдо! - вскрикивает Нил. Я сжимаю крепко зубы, когда он поднимается, чтобы пройти, и сталкивается с Кэлом, опрокинув его на землю. - О, прости, чувак. Не заметил тебя, - парни вокруг нас неприятно смеются.

- Тогда, может, тебе просто нужно высунуть голову из задницы, - рявкает Рей прямо ему в лицо, но она едва достает до его груди. Я крепко сжимаю губы, чтобы сдержать смех.

Крейг помогает Кэлу встать. Я смотрю, как он отряхивается и поправляет свои очки. Он смотрится… выше. Но все еще худой, что на самом деле неважно. Хоть я и окружена парнями с убийственными телами, но они по-прежнему полные придурки.

Он смотрит на меня, и на секунду я не могу отвести взгляд. За эти несколько секунд я молчаливо кричу и извиняюсь за идиотское поведение Нила. Извиняюсь, что не тусуюсь с ними в гараже Рей, слушая музыку и выпивая на этом уродливом диване, который она притащила с подвала. Извиняюсь, что не приветствую его достаточно громко на баскетбольных матчах, когда ему удается играть хотя бы пять минут. Мне так… жаль.

Я прерываю нашу связь и сажусь на покрывало.

- Ты так не думаешь, Николь? – спрашивает Хизер.

- А? Да, конечно, - отвечаю я, зная, что это - единственный возможный ответ. Просто согласиться.

* * *

Я еду домой, измотанная и опустошенная, страстно желая кричать во все горло. Но, к сожалению, настроение этой поездке задает Кайл, так что остаётся лишь продолжать носить эту притворную улыбку.

- Заеду за тобой позже, чтобы поехать на вечеринку, - сообщает он, когда я останавливаюсь перед его домом. – В восемь?

- Звучит отлично, - отвечаю я с поддельным энтузиазмом.

Он наклоняется и трогает меня, целуя настойчиво. Я позволяю ему, напоминая себе держать глаза закрытыми пока он не закончит.

- Детка, это твой выпускной класс, - говорит он, отступая, тяжело дыша. – Ты не думаешь, что самое время нам заняться сексом?

- Может быть, - говорю я ему, слащаво улыбаясь. – Я просто хочу, чтобы все было естественно, понимаешь? В самый подходящий момент.

Проваливай к чертям из моей машины.

- Конечно, - соглашается он. – До встречи.

Когда я захожу домой, то меня уже ничего не сдерживает.

- Почему я не могу поехать в Сан-Франциско в эти выходные? – требую я ответа, когда мама складывает белье для стирки.

Она выпрямляется, удивленная моим агрессивным тоном. Тоном, который я никогда не использовала в ее присутствии.- Извини?

- Я должна увидеться с Ришель в эти выходные, - объясняю я, пытаясь собраться. – Но ты позвонила и сказала, что я должна остаться дома. Почему?

- Мы идем на деловой ужин с твои отцом завтра вечером. Он нуждается в нашей поддержке, - объясняет она.

Я закрываю глаза, пытаясь оставаться в своей милой приторной упаковке.

- Ты знаешь, почему мне так важно видеться с ней, - говорю я медленно. – Это наши выходные. Я не могу их пропустить.

- Знаешь ли, твой отец важнее.

Я разваливаюсь на части. – Сидеть рядом с тобой и папочкой, улыбаться как какая-то дешевая пластмассовая кукла, в то время как он целует задницу в течение трех часов. Его не повысят. Он не получит повышения. Он останется на том же месте среднего звена руководства, которое занимал в течении прошлых четырех лет, хотя мы должны притворяться, что он - правитель вселенной каждый раз, когда он входит через ту дверь. Он не всевышний!

- Я не знаю, почему ты позволяешь ему обращаться с собой, как с рабыней – одеваться, убираться и готовить для него. Всегда идеальна. Никогда не хочешь разочаровать его. Знаешь, может быть мне просто наплевать на все это!

Я трясусь от гнева. Моя мать смотрит на меня в замешательстве, словно я - котенок, которого она находит восхитительным. Я хочу встряхнуть ее. Хочу отключить ее программу, которая мешает ей быть человеком.

- Ты закончила?

Я вздрагиваю. Бесчувственность ее слов сродни удару.

- Твой отец и я - партнеры в этом браке. Я поддерживаю его, содержа дом в чистоте и готовя ему ужин каждый вечер, создавая спокойную и почтительную обстановку, где он может чувствовать себя любимым и оцененным. И он мирится с разочарованием от того, что его не замечают несмотря на все, что он отдает этой компании год за годом. Благодаря достижению того положения и должности, что он получил и достиг, у нас есть эта жизнь. Копя деньги на колледж, который он так и не смог окончить, у тебя будет преимущество, которого не было у него. Так что ты будешь на этом ужине. Ты будешь вежлива. И ты не разочаруешь его. Ты поняла?

Побежденная, я надеваю маску прекрасной дочери и беспомощно киваю.

- Поняла.

Дата добавления: 2015-08-20