Грядущий финансовый крах 5 страница

Огромное влияние сфера СМИ оказывает и на товарную биржу, на движение мировых цен на нефть и разнообразное сырьё. Любое мало-мальски серьёзное политическое потрясение, получающее огласку и резонанс на телевидении и в прессе, в мгновение ока вызывает лихорадку. Достаточно только проскочить сообщению о том, что террористы собираются (всего лишь собираются!) взорвать какие-нибудь нефтепромыслы, как мировые цены на «чёрное золото» ставят очередной рекорд!

Совершенно очевидно, что по мере развития информационного производства, по мере роста объёмов циркулирующей в мире информации и скорости её доставки, это дестабилизирующее воздействие на капиталистический рынок возрастает. По этой причине колебания капиталистической экономики приобретают ещё большую амплитуду, становятся ещё более резкими и «концентрированными», ибо новости, влияющие на курс акций и проч., доходят до участников рынка практически мгновенно и одновременно, а не с задержками во времени, как раньше.

Надо отдавать себе отчёт в том, что при капитализме информация – это оружие конкурентной борьбы, мощнейшее и разрушительное оружие. В наше время к конкуренту всё чаще «применяется» именно «информационный динамит»: то в виде компромата, сливаемого через бульварные газеты и Internet, то в виде вполне «непредвзятых» ТВ-новостей, то в виде распускаемых слухов, а то и в виде вирусов, запускаемых в компьютерные сети противника. (Один из типов компьютерных вирусов так прямо и называется: «бомба»). Это действительно – оружие, уничтожающее материальные ценности и убивающее людей не хуже снарядов и авиабомб; и то обстоятельство, что это оружие оказалось в руках капиталистов, ведущих конкурентную борьбу не на жизнь, а на смерть, отнюдь не делает рынок более стабильным.

Нельзя, кстати, недооценивать и возможность того, что мировая финансовая система может погрузиться в состояние полного хаоса в результате массированной хакерской атаки. Ведь, по крайней мере, теоретически хакеры способны вывести на какое-то время из строя компьютерную сеть крупнейшей биржи и, тем самым, вызвать глобальную панику. Представьте себе картину: все брокеры-маклеры-дилеры мира прильнули к своим мониторам, а там… а там – чёрт знает, что! В такой нештатной ситуации, в условиях внезапно обрушившегося «информационного голода» или явной дезинформации, люди, привыкшие мыслить и действовать чётко по шаблону, по заранее введённой в мозг-компьютер программе (вспомните забавный пример из книги Максима Калашникова), не смогут принимать правильные решения и начнут делать глупости, лихорадочно избавляясь от огромной массы ценных бумаг…

В направлении усиления кризисов перепроизводства действует и капиталистическая реклама. Казалось бы, она побуждает людей потреблять и этим, вроде бы, противодействует перепроизводству. Но, с другой стороны, она делает «жизненную кривую» товара более «крутой» и обусловливает всё более скоротечный характер моды. Рост продаж некоторого товара, ажиотаж вокруг него, вызванный массированной рекламой, стимулирует капиталистов расширять его производство – и это в тот момент, когда «кривая» уже подходит к пику, а рынок – к перенасыщению…

Вывод можно сделать лишь один: только при коммунизме, в условиях планомерного развития экономики и общественной собственности на информацию, насыщение общества информацией способствует повышению упорядоченности и стабильности всей общественной жизни. При капитализме же, напротив, средства массовой информации ещё больше усиливают хаос и анархию, провоцируют и усугубляют кризисы, делают крайне неопределённым и непрочным экономическое положение каждой фирмы, каждой страны и каждого человека. Капитализм выпустил из бутылки «информационного джина», и теперь загнать его обратно и заставить его служить обществу может только такой строй, который ставит удовлетворение запросов общества во главу угла – как цель производства. Это может сделать только коммунизм – единственная общественно-экономическая формация, которая соответствует информационному технологическому способу производства.

VI.

Капитализм давно бы уже рухнул, если б не буржуазное государство, исполняющее роль регулятора и стабилизатора экономической системы капитализма. Государство, вмешиваясь в хозяйственную жизнь, сдерживает разрушительные процессы рыночной стихии. Но эти титанические усилия даются большой ценой – ценой угрожающе быстрого роста государственного долга. Государство берёт на себя проблемы всего класса капиталистов, решает их, но тяжкая сия ноша по мере углубления общего кризиса капитализма становится всё более непосильной.

Выше уже приводились данные об ужасающем росте задолженности развивающихся стран, и отмечалось, насколько опасна для капиталистической системы эта тенденция. Однако гораздо бóльшую угрозу для капитализма представляет стремительный рост государственного долга развитых империалистических стран – оплотов Капитала – и, прежде всего, Соединённых Штатов Америки.

Государственный долг этой страны, которая представляется нашим скудоумным индивидам «демократической ориентации» всемогущей и непоколебимой, в последний день 2003 года, аккурат перед наступлением “Happy New Year”, вышел на значимую отметку в 7 триллионов 1 миллиард 312 миллионов 247 тысяч 818 долл. 28 центов. С превеликим удовольствием повторю это число прописью: семь триллионов один миллиард триста двенадцать миллионов двести сорок семь тысяч восемьсот восемнадцать долларов и ещё, вдобавок, двадцать восемь центов [600]. Останавливаться на достигнутом он, впрочем, не стал и к февралю 2006-го достиг величины в 8,3 (восемь и три десятых) триллиона долларов [601]. Так что, совсем скоро мы станем свидетелями преодоления нового эпохального рубежа в 10 триллионов!

Каждый житель США ещё четыре года назад должен был кредиторам своего государства $24.075 и ещё вдобавок 23 цента! Только за 2003-й финансовый год (с 30 сентября 2002 по 30 сентября 2003 года) долг Соединённых Штатов вырос на 8,9% или на 555 млрд. долл. Государственный долг США увеличивается на несколько десятков тысяч долларов в секунду, и этот сумасшедший процесс беспристрастно фиксируют специальные часы, установленные в центре Нью-Йорка [602].

Вообще, динамика роста задолженности США впечатляет. За 1948 – 1967 годы она выросла всего лишь на 35%. Зато в последующие пять лет (1967 – 1971), когда янки безуспешно воевали в Индокитае, государственный долг США увеличился на целых 20%. С 466 млрд. долл. в 1972 году он вырастает до 1137 млрд. долл. в 1982-м. За эти 10 лет государственный долг США вырос, таким образом, в 2,5 раза и перевалил отметку в 1 триллион долларов! А, начиная с 1983 года, за 15 лет – и особенно за годы «рейганомики» – государственный долг США вырос уже в 4 раза! В 1990 году он достиг 3 трлн. 233 млрд. долл.; в 1995 году государственный долг США составлял 4,88 трлн. долл., а в 2002 году – 6 трлн. 228 млрд. С 1940 года численность населения США увеличилась примерно на 100%; за это же время государственный долг США вырос (по номинальной величине) на 12043% или в 120,5 раз! [603]

Все последние четверть века, кроме короткого перерыва в 1998 – 2001 годах – в период «позднеклинтоновского» экономического роста, обусловленного разорением СССР и невиданной спекулятивной накачкой «высокотехнологического пузыря», – бюджет США был дефицитным. В 2001 году, как мы помним, «пузырь» лопнул, у Америки начались экономические проблемы, и дефицит возник снова. В 2003 году дефицит бюджета США – движущая сила роста государственного долга – превысил 450 млрд. долл. Затем положение удалось вроде немного поправить – за счёт увеличения сбора налогов. В 2004-м дефицит составил 412 млрд. долл., а в 2005-м вообще едва превысил 300 млрд. долл. Но тут к «обыденным» проблемам Америки добавился ураган, опустошивший Нью-Орлеан, и это тяжело отразилось на финансовой смете страны, пробив в ней основательную «брешь»: в 2006 году, по предварительным данным, дефицит бюджета должен был превысить 400 млрд. долл. [604] И «света в конце туннеля» пока что не видно [605].

Но государственный долг США – далеко ещё не весь долг страны. У США имеется также ещё долг частного сектора, причём последний превышает государственный долг «в разы», и уже в 1997 году он составлял 11 триллионов долларов! [606]

Соединённые Штаты – крупнейший должник в мире, но и другие империалистические страны стараются от них не отставать! Во всяком случае, если брать отношение госдолга к ВВП, то по этому показателю США и не первые вовсе. Для них, а также для ФРГ и Франции, этот показатель составлял на рубеже веков примерно 70%, в то время как для Японии, Италии и Канады – 90%! [607] Дефицит бюджета США в 2003 году составил ок. 4,2% ВВП. В том же году дефицит бюджета Франции равнялся 3,7% ВВП, Германии – 3,4%, Италии – 2,3%, Португалии – 3,5% ВВП [608].

Для того чтобы правильно понять природу бюджетного дефицита и госдолга капиталистического государства, надо исходить из того постулата, что бюджет буржуазного государства – это бюджет буржуазного государства. Это значит, что бюджет буржуазного государства, вообще – вся его бюджетно-налоговая политика, служит интересам буржуазии и формируется таким образом, чтобы взять от капиталистов – в виде налога на прибыль и прочего – как можно меньше, а дать им – как можно больше. Он таким образом формируется, чтоб обеспечить капиталистам максимум прибыли и при этом дать буржуа спокойную жизнь и возможность получать прибыли в будущем, не опасаясь революций и прочих неприятных потрясений.

Только полные олухи могут верить буржуйским басням, будто буржуазные политики – «народные избранники», – разрабатывая в думах, радах и парламентах бюджеты, пекутся об «интересах народа» или же об интересах абстрактной «нации». На деле они радеют только лишь об интересах капиталистов, финансировавших их избирательные компании, и если они и «кидают народу кость» в виде пенсий, пособий и тому подобного, то единственно для того, чтоб народ не шибко роптал и был более-менее доволен буржуйскими порядками. И когда «слуги народа» воюют друг с другом во время первых, вторых и т.д. «чтений», они всего лишь грызутся по вопросу о том, какая из группировок буржуазии, лоббируемая теми или иными конкретными депутатами и партиями, – к примеру, военно-промышленный комплекс или «аграрии», или ещё кто, – получит больший кусок «государственного пирога».

Бюджетный дефицит и растущий государственный долг как раз и являются необходимым продуктом такой бюджетной политики, которая направлена на удовлетворение интересов буржуазии. А продолжение этой политики в условиях полнейшего загнивания капиталистической системы и нарастания её всестороннего кризиса, в условиях углубления и обострения тех проблем, с которыми постоянно сталкиваются буржуазия и её государство, неизбежно ведёт к увеличению дефицита и ускоренному росту долга. Давайте же проанализируем некоторые кризисные тенденции развития капитализма и их связь с бюджетом.

Начнём с доходной части. Несмотря на то, что бюджет полностью отвечает интересам буржуазии, сама она не слишком торопится сдавать денежки в свой «общак». Так или иначе, государству, защищающему интересы капиталистов, приходится искать с ними компромисс в деле установления размеров налогов, а также постоянно силой «выбивать» деньги. Но в эпоху глобализации делать это всё сложнее и проблематичнее. Во-первых, капитал стал легкотекучим, он может просто и без особых проблем утекать из стран с высокими налогами в страны с более мягким «налоговым климатом». Во-вторых, при помощи «оффшоров» и, вообще, всей чрезвычайно развившейся всемирной банковской системы капиталистам становится всё легче и легче укрывать свои доходы, обманывая тем самым своё родное государство. Всё большая часть экономики «уходит в тень», не выплачивая никаких налогов [609].

Поэтому буржуазное государство просто вынуждено снижать те налоги, которыми облагается бизнес. Тенденция к ослаблению фискального давления на капитал очевидна и, по-видимому, она будет действовать впредь, несмотря на временные отступления. Конечно, власти обосновывают эти меры благовидными аргументами: мол, благодаря снижению налогов стимулируется рост производства и т.д. То есть: снижение налогов представляется как радение о благополучии народа и процветании страны. Но в любом случае, в результате снижения налогов даже в условиях «невиданного» (обычно весьма скромного в наши дни) роста ВВП доля общественного продукта, перераспределяемого через бюджет, уменьшается, и это – главное [610].

С расходной же частью сегодняшних бюджетов империалистических держав – просто беда: бюджеты трещат по швам. Прежде всего, усиленно растут военные расходы, являющиеся важнейшей статьёй государственных расходов. После крушения Варшавского договора и гибели «Империи зла» – СССР – многим казалось, что вот теперь-то наступит всеобщий и вечный мир, и расходы на оборону радикальным образом сократятся. Но не тут-то было: они со временем стали расти с новой силой!

И это – совершенно естественно, и это легко объяснимо, если исходить из постулата о буржуазном характере бюджета, определяющем его цели и содержание. Военно-промышленный комплекс – а это самая богатая и самая влиятельная часть монополистической буржуазии – жаждет новых крупных заказов и больших прибылей, вне зависимости от того, есть реальная угроза безопасности страны или нет. Плевать она хотела на тот факт, что «холодная война» окончилась и защищать «демократию» вроде бы больше не от кого! Эти люди при помощи денег приводят к власти своих ставленников и получают в награду новые, всё более выгодные заказы. А если нет врагов – их надо придумать! (Вот и придумали: «Аль-Каиду» …).

С прекращением «холодной войны» гонка вооружений не только не прекратилась, а, напротив, в связи с переходом к новому, информационному способу производства вышла на качественно более высокий уровень. Теперь речь идёт о качественном перевооружении армии и флота, об оснащении их высокотехнологичным, высокоинтеллектуальным оружием. Достаточно лишь вспомнить о планах создания американской системы ПРО, которая поглотит не одну сотню миллиардов долларов!

Империалисты стремятся к тотальному мировому господству, к насильственному затягиванию всего человечества в глобализованный капиталистический мир, в эту систему изощрённого грабежа и угнетения, а для этого необходимо подавлять сопротивление – неизбежное и растущее сопротивление! – тех, кто «упирается». События последних лет – в Югославии и Ираке – наглядно подтвердили это. Но частые войны с применением ультрасовременного оружия ложатся тяжким бременем на сами империалистические страны и выматывают их. Вот и сейчас американская армия, похоже, надолго и всерьёз увязла в Ираке, и каждый день пребывания заокеанских оккупантов в этой стране стóит американцам сотни миллионов долларов. Плюс огромные затраты бюджетных средств на борьбу с «международным терроризмом» – этим демоном, порождённым грабительской внешней политикой империалистов.

Далее: расходы на содержание государственно-бюрократического аппарата, который становится, несмотря на развитие информационных технологий управления, всё более громоздким и прожорливым. Преступность растёт; соответственно растут и расходы на содержание правоохранительных органов. Кроме того, нарастает нелегальная иммиграция в развитые и богатые страны; и скоро, по-видимому, на них нахлынет такой «девятый вал» мигрантов, что справиться с ним будет совершенно невозможно, но на борьбу-то с ним тоже придётся тратить огромные средства!

В условиях нарастающей финансовой нестабильности, особенно – в периоды разрушительных кризисов перепроизводства, буржуазному государству приходится выделять всё большие средства на оказание помощи терпящим бедствие «китам» большого бизнеса в виде разного рода субсидий и субвенций, скупать товарные «излишки» и т.д. Так, в США правительство в 90-е годы предоставило крупные займы и прямые субсидии корпорации «Крайслер», чтобы спасти её от надвигавшегося краха. Американское правительство затратило свыше 200 миллиардов долларов на спасение сети сберегательных банков, доведённых их воротилами до банкротства в результате спекуляций недвижимостью. В конечном итоге эти операции обошлись американским налогоплательщикам в сумму около 500 миллиардов долларов [611].

Никуда не денутся власти развитых стран и от решения социальных проблем. Про перспективу роста безработицы вследствие внедрения новейшей техники и перебазирования производств в страны Третьего мира уже говорилось выше. Конечно, можно сократить социальные выплаты, отменить или урезать многие программы, но совсем лишить людей пособий и прочей государственной помощи невозможно – это чревато серьёзными общественными потрясениями. И не забывайте, что благодаря широкомасштабному перераспределению ВВП через бюджет в пользу неимущих классов буржуазное государство поддерживает платёжеспособный спрос огромных масс населения, противодействуя тем самым кризисам перепроизводства.

А тем временем население развитых стран катастрофически стареет из-за падения рождаемости. Мы не будем сейчас анализировать причины этого – надеюсь, мы рассмотрим демографические проблемы человечества во второй книге. Будем только констатировать результат: соотношение между числом работающих и неработающих (прежде всего – пенсионеров) неуклонно снижается. И в перспективе наступит такой момент, когда одному работающему придётся содержать нескольких иждивенцев.

Многие люди ещё не осознают опасности этой тенденции, но уже сейчас даже в самых богатых странах (не только у нас!) ставится вопрос о полном переходе к накопительной пенсионной системе. Это означает, что государство максимально сократит выплату пенсий из государственного фонда (а заодно повысит возраст выхода на пенсию, чтоб по возможности сократить число пенсионеров) и фактически бросит стариков на произвол. С тем, чтобы каждый человек сам себе откладывал деньги на будущую пенсию при посредстве частных пенсионных фондов, обеспечивая им прибыль. То есть: с ранней юности каждый гражданин должен думать о старости, «жить её ожиданием» и отрывать от себя значительную часть заработанных денег, отказывая часто в «радостях жизни» (а когда радоваться жизни, как не в молодости?), чтобы обеспечить более-менее сносное существование на закате дней [612].

Однако, опять же, совсем отказаться от выплаты пенсий государству не удастся, хотя бы потому, что даже в самых богатых странах далеко не все граждане имеют возможность откладывать деньги «на осень жизни». Значит, придётся таки содержать, пусть и «на голодном пайке», огромную, всё возрастающую массу пенсионеров. Ко всем вышеперечисленным статьям расходов нужно добавить ещё кое-какие «мелочи», как-то: расходы на борьбу со СПИДом, наркоманией и прочими набирающими силу «болезнями цивилизации» – загнивающей буржуазной цивилизации.

В общем, формирование доходной части бюджета буржуазного государства сопряжено со всё возрастающими трудностями, тогда как расходы неуклонно увеличиваются, «прибавляя менингита» политическим лидерам буржуазии [613]. Это – ещё одна тенденция развития капитализма, опять же, вытекающая из его основного экономического закона. Стремление буржуазного государства по возможности максимизировать прибыли класса буржуазии и приводит к образованию и росту бюджетного дефицита. Существующее государство, будучи классовым органом буржуазии, обязано обеспечить капиталистам наибольшие прибыли, и оно их обеспечивает, пусть даже ценою дефицита госбюджета. Общий кризис капитализма обусловливает увеличение расходов капиталистических государств, направленных на то, чтобы спасти, сберечь капиталистический строй, стабилизировать и укрепить его социально-экономическую систему, на то, чтобы решать усугубляющиеся проблемы и затыкать постоянно возникающие «пробоины». Но буржуазное государство уже не способно эффективно решать эти проблемы и собирать достаточно средств для выполнения необходимых расходов, для осуществления своих функций [614].

Дефицит бюджета не есть, как это пытаются представить некоторые экономисты, следствие неправильной финансовой политики, каких-то просчётов, совершаемых министрами и депутатами. Напротив, он закономерно порождён капиталистической системой – системой, чей хозяйственный механизм полностью настроен на Прибыль. Основное противоречие капитализма всё сильней проявляется в финансовой сфере: как противоречие между растущими совокупными издержками всего класса буржуазии, которые несёт государство, и недостатком возможностей для их покрытия. Общественный характер производства требует общественной же, не частнособственнической, формы присвоения создаваемого продукта. Требуется, чтобы общество централизованно распределяло весь свой продукт, используя его для удовлетворения потребностей своих членов и для нужд своего развития. Тенденция обобществления производства обусловливает неуклонное увеличение доли ВВП, перераспределяемой через бюджет (до половины в развитых странах), – но это противоречит частнокапиталистическому присвоению, нежеланию капиталистов делиться с кем-либо своими прибылями. Сие противоречие находит своё концентрированное выражение в дефиците госбюджета. Если и оставались ещё у всемирной буржуазии какие-то резервы, она их растратила на то, чтоб развалить Советский Союз, вымотав его дорогостоящей гонкой вооружений и разложив при помощи мощнейшего идеологического аппарата. Но на это ушли огромные деньги, теперь резервов нет, а проблем у буржуазии не убавилось. Вот уж точно: то была пиррова победа!

Для того чтобы предотвращать перепроизводство и кризисы, государство должно усиленно ТРАТИТЬ, обеспечивая недостающий платёжеспособный спрос. Во-первых, оно содержит массу «бюджетников» и выплачивает социальное вспомоществование (по-американски – «вэлфер») беднякам, давая им возможность потреблять. Это, конечно, не устраняет антагонистические отношения распределения, но в какой-то мере смягчает остроту противоречия. Во-вторых, государство использует механизм государственного заказа, обеспечивающего гарантированный спрос на продукцию, прежде всего – военного назначения, и гарантированные прибыли производителям. Милитаризация экономики рассматривается часто как наилучшее «лекарство для лечения кризиса» – если уж многим людям не хватает денег на покупку масла, то пусть общество закупает пушки! Но это средство действует лишь временно, а в долгосрочной перспективе оно только усугубляет все экономические беды. Так или иначе, госзаказ из года в год растёт [615]. Однако этот рост не покрывается полностью ростом доходов государства, которое не может покуситься на святое – на прибыли капиталистов. Государство должно больше тратить, но как раз эта необходимость и вступает в противоречие с частно капиталистическим присвоением!

Буржуазное государство пытается соединить, примирить противоположные и взаимоисключающие моменты: неуёмную погоню капиталистов за прибылью и желание «умиротворить» рабочий класс, повысив уровень его жизни; стремление к безудержному накоплению капитала, ведущее к перепроизводству, и необходимость как-то реализовать произведённый продукт. Оно пытается построить «общество потребления» и «всеобщего благоденствия» в «мире чистогана», но сделать это так же проблематично, как содержать институт благородных девиц в «квартале красных фонарей». Вдобавок, империалисты нещадно грабят весь слаборазвитый мир, но при этом желают оградить свои цитадели от терроризма и нелегальной иммиграции. Именно поэтому, соединяя не соединяемое и примиряя непримиримое за счёт бюджета, буржуазное государство и заходит в финансовый тупик. Выход видится лишь один: брать недостающие деньги в долг. В бюджете появляется, и всё более разбухает, такая центральная статья расходов, как обслуживание государственного долга. Расходы бюджета оттого ещё возрастают, растёт и дефицит. И когда приходит время выплачивать долг, приходится … снова брать в долг [616]. Снова выпускать облигации, чтоб расплатиться по старым долгам. Это повторяется вновь и вновь, и государство затягивается в порочный круг, выйти из которого оно не сможет уже НИКОГДА.

Дефицит государственного бюджета следует рассматривать какчасть издержек господствующего класса буржуазии, которую буржуа, посредством бюджета, перекладывают на всё общество. Даже нет, извините, я немного ошибся – не все буржуа, а фактически лишь высший слой крупной монополистической буржуазии, который получает львиную долю госзаказа, щедро оплачиваемого из дефицитного бюджета. И, раз уж государство берёт на себя эти издержки, то, соответственно, вся масса дефицита, только со знаком плюс, составляет дополнительные доходы капиталистов.

Буржуазии во всех отношениях выгодно существование государственного долга, обеспечивающего ей гарантированное обогащение, и она не особенно заинтересована в его ликвидации. Сбросьте с глаз пелену, накинутую «общечеловеками», и задайте себе вопрос: Кому, собственно говоря, должно буржуазное государство, распоряжающееся деньгами налогоплательщиков, то бишь всего общества? Буржуазии, капиталистам! Ведь именно они, а не «простые работяги», держат на руках бóльшую часть долговых обязательств своего государства. В нынешнюю эпоху общего кризиса капитализма, когда происходит замедление темпов расширенного воспроизводства и при этом возникает хронический избыток производственных возможностей, образуется огромная масса ссудного капитала, не находящего себе производительного применения. Этот «лишний» ссудный капитал и вовлекается в сферу государственного кредита, вкладывается в облигации госзаймов и используется как ресурс для финансирования непроизводительных, прежде всего – военных, расходов буржуазного государства. Посредством государственного долга – т.е. руками государства –буржуазияоблагает общество данью, паразитическим образом присваивает дополнительную долю общественного продукта, создаваемую трудом всего общества [617].

Вот так: буржуазия перекладывает на бюджет часть своих издержек, максимизируя прибыли и создавая бюджетный дефицит, и эти же свои несостоявшиеся издержки превращает в капитал, приносящий ей дополнительные проценты!

А теперь спрашивается: Представляет ли растущий государственный долг угрозу капитализму, ведёт ли данная тенденция к банкротству и краху буржуазного государства. Некоторые буржуазные экономисты отвечают на этот вопрос: НЕТ! Цитирую (и прошу прощения за долгую цитату): «Может ли крупный государственный долг привести государство к банкротству, лишив его возможности выполнять свои финансовые обязательства? Ни в коем случае, и тому есть три причины:

1. Рефинансирование – когда подходит ежемесячный срок выплаты части долга, правительство обычно не сокращает расходы и не повышает налоги, чтобы погасить облигации, срок которых истёк. На самом деле правительство рефинансирует свой долг; оно продаёт новые облигации и использует выручку для выплат держателям погашаемых облигаций. [То есть: погашает старые долги, влезая в новые и продлевая этим свои «бюджетные страдания». Причём предполагается, что этот процесс рефинансирования долга должен длиться – страшно сказать – вечно ].

2. Налогообложение – правительство имеет конституционное право облагать население налогами и собирать их. Повышение налогов для правительства – один из способов получить достаточные доходы для выплаты процентов и общей суммы государственного долга. [Достаточные? Как бы ни так! Не будем повторяться на счёт доходной части бюджета современного буржуазного государства].

3. Создание денег [!!! – термин-то каков!] – банкротство государства очень сложно себе представить ещё и потому, что государство вправе печатать деньги, которыми можно выплатить и основную сумму долга, и проценты по нему. Создание новых денег для выплаты процентов или погашения основной суммы долга может иметь инфляционный эффект. Но очень трудно поверить в возможность банкротства, когда правительство обладает полномочиями создавать новые деньги, просто включив печатный станок» [Пусть американское государство попробует печатать три – четыре сотни миллиардов долларов ежегодно!]. [Государственный долг и бюджетный дефицит. // http://www.bolshe.ru/book/ <23.02.04>] [618].

Но недаром молвит народная мудрость: Сколько верёвочке не виться, конец всё равно настанет! Неужто можно всерьёз верить, будто долг способен расти бесконечно долго, будто можно до скончания веков возводить пирамиду госдолга? Ведь долги капиталистических держав растут быстрее, чем мировой валовой продукт, а фиктивный капитал, вложенный в долговые обязательства государств, – быстрее, чем реальный производительный капитал. Уже из этого ясно, что рост государственного долга наиболее развитых и богатых стран, для рефинансирования которого необходимо отвлекать всё большие денежные средства, является фактором дальнейшего загнивания всей мировой капиталистической экономики; и что этот процесс – в условиях замедления темпов экономического роста – неотвратимо сужает возможности для рефинансирования долга [619]. Теоретически ведь можно дойти в итоге и до такого идиотского положения, когда для рефинансирования разбухшего американского долга понадобится чуть ли не бóльшая часть ежегодно присваиваемой мировым капиталом прибыли! Бюджетный дефицит, поэтому, из фактора сиюминутной стабилизации капитализма становится фактором его долговременной де стабилизации [620].

Дата добавления: 2015-08-02