Доводилось ли вам слышать спор софистов? Соглашусь,
вопрос и в самом деле странный, но это — «странная» кни-
га, поэтому, раз уж взялись ее читать, вам придется привы-
кнуть к таким неожиданным выпадам. Да, вы не ошиблись,
я спрашиваю о тех самых чудных греческих мудрецах, чья
мудрость состояла в умении доказать, что белое — черное, а
черное — белое. Чтобы мы лучше представили себе суть со-
физма15, приведу небольшую выдержку из беседы Сократа с
двумя братьями-софистами, Дионисодором и Евтидемом:
Начал же Евтидем, как мне помнится, следующим образом:
— Скажи мне, Клиний, те из людей, кто идет в обучение, —
они мудрецы или невежды?
Мальчик же, услышав столь трудный вопрос, покраснел и
бросил на меня недоумевающий взгляд. А я, видя его смущение,
говорю:
— Мужайся, Клиний, отвечай смело то, что ты думаешь.
Быть может, это принесет тебе величайшую пользу.
В это мгновение Дионисодор, наклонившись чуть-чуть к
моему уху и улыбаясь во весь рот, молвил:
— Предсказываю тебе, Сократ, что бы ни ответил мальчик,
он будет все равно опровергнут.
А пока он это говорил, Клиний уже отвечал, так что мне не
удалось предупредить мальчика, чтобы он был осторожен, и он
сказал, что учатся люди мудрые. А Евтидем:
— Называешь ли ты кого-либо учителями или же нет?
Мальчик ответил утвердительно.
— Значит, учители — это учители учеников, как, например,
кифарист и грамматик были учителями твоими и других маль-
чиков, вы же были учениками?
Клиний согласился.
— А разве не обстояло дело таким образом, что, когда вы
учились, вы не знали того, чему обучались?
— Именно так, — сказал Клиний.
— Но были ли вы мудрыми, коль скоро не знали этого?
— Конечно, нет, — ответил тот.
— Значит, вы были не мудрыми, но невеждами?
— Разумеется.
— Следовательно, учась тому, чего вы не знали, вы учились,
будучи невеждами?
Мальчик кивнул в знак согласия.
— Вот и получается, что учатся невежды, а не мудрецы, как
ты это думаешь.
Когда он это сказал, все спутники Дионисодора и Евтидема,
подобно хору, послушному команде своего наставника, зашуме-
ли и засмеялись, и раньше, чем мальчик как следует успел пере-
вести дух, Дионисодор вмешался и сказал:
— Послушай, Клиний, когда учитель грамматики читает вам
что-нибудь, кто из мальчиков запоминает прочитанное — тот,
кто мудр, или же тот, кто невежествен?
— Тот, кто мудр, — отвечал Клиний.
— Следовательно, учатся мудрые, а вовсе не невежды, и ты
только что неверно ответил Евтидему. Тут уже вовсю засмея-
лись и зашумели поклонники этих мужей, восхищенные их пре-
мудростью; мы же, остальные, молчали, пораженные16.
Этот отрывок весьма характерно подчеркивает, что для
софистов не существовало объективной истины, с помощью
софизмов они были готовы отстаивать или опровергать лю-
бую точку зрения. Один из самых ярких представителей со-
физма — Протагор, живший в 490-420 гг. до н.э., считал, что
любой человек — мерило истины: «как кому кажется, так оно
и есть». Считая истинными даже два противоположных суж-
дения, Протагор руководствовался только одним критерием
выбора норм поведения и правил этики — выгодой.
Спасибо за историческую справку, скажете вы, но ка-
кое отношение все это имеет к теме книги и данной главы?
Дело в том, что софизм не покинул наш мир с Протагором и
его компанией, он здравствует и процветает в религиозной
риторике христианства наших дней. Софизм Протагора
строился вокруг выгоды, т.е. вокруг субъективного, — со-
фист не искал истины, она его в принципе не волновала, он
отстаивал то, что ему было выгодно. Но скажите, не проис-
ходит ли то же самое в современном христианстве?
Недавно я посмотрел забавное телевизионное шоу, где
два пастора скрестили мечи вокруг вопроса о возможности
привлечения неверующих людей в служение. Кажется, речь
шла о режиссере, который занимался постановкой стриптиз-
шоу, а теперь был приглашен на постановку христианского
мюзикла. Оба отстаивали свои позиции с Писанием в руках.
Пока один из них с пеной у рта доказывал, что такая пози-
ция греховна, при этом цитируя 2-е Коринфянам: «Не пре-
клоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение
праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою?
Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое со-
участие верного с неверным?» (2 Кор. 6:14-15), другой отве-
чал ему словами этого же апостола: «Ибо неверующий муж
освящается женою верующею, и жена неверующая освяща-
ется мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а
теперь святы» (1 Кор. 7:14). Слушая их, я сразу же вспомнил
Платоновских софистов — сегодня христиане, вооружив-
шись Писанием, без труда докажут друг другу, что черное —
это белое, а белое — это черное.
Так, к примеру, в Евангелии от Матфея написано: «Он же
сказал им: не все вмещают слово сие, но кому дано, ибо есть
скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть
скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, кото-
рые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто
может вместить, да вместит» (Матф. 19:11-12). На основа-
нии этого некоторые «христиане» берутся отстаивать идею о
том, что Иисус совсем не возражал против гомосексуальных
браков17. Вы скажете, что здесь ни слова нет о гомосексуали-
стах. Ну и что? Кому это мешает увидеть в тексте то, что ему
хочется видеть?! Не верите? Смотрите сами18.
По словам Иисуса, есть три типа скопцов или евнухов, т.е.
мужчин, неспособных вступать в нормальные сексуальные
отношения. Первый тип — это евнухи, которые родились
таковыми, они не делали этот выбор, за них его сделала при-
рода (именно их некоторые христиане считают евнухами-
гомосексуалистами), поэтому они в корне отличаются от
евнухов третьего типа — тех, кто кастрировали себя ради
Царства Божьего. Таким образом, Иисус проводит принци-
пиальную разницу между первым и третьим типом евнухов,
что освобождает последних от гетеросексуальной парадиг-
мы брака в стиле Адама и Евы. Традиционалисты считают,
что все евнухи рожденные от природы должны быть холо-
стяками, однако Иисус этого никогда не утверждал. Таким
образом, некоторые христиане делают вывод, что Иисус на
основании Матфея 19:11-12 не запрещает однополые браки
между мужчинами, рожденными евнухами19.
Вот так вот! Вы скажете, но ведь Иисус не говорит здесь,
что Он разрешает однополые браки, на что вам ответят, ну
так Он же и не запрещает их здесь, а между строк мы можем
читать все, что нам заблагорассудится. В этом и суть рели-
гиозной риторики — выдавать за истину то, что истиной не
является, пренебрегая правилами языка и логики. Однако
чаще всего обман религиозной риторики настолько тонкий
и завуалированный, так что раскрыть его удается не сразу и
не каждому.
Итак, первый из названных нами элементов религиозно-
го порабощения одного человека другим — это религиозный
язык, или религиозная риторика. Выигрывает тот, кто более
совершенно владеет ее приемами. Религиозная риторика ро-
дилась практически в один день с религией, потому что вме-
сте с осознанием необходимости служения Богу, у человека
появилось и стремление извлечь из этого свой интерес20. В
случае христианства такой интерес состоит в том, чтобы,
вооружившись Писанием, отстоять свои убеждения, свою
выгоду, а иногда и свои грехи.
Делая это, порой мы беремся утверждать откровенную
чепуху. Религиозная риторика не всегда ставит своей це-
лью появление на свет лжедоктрины, порой она просто эмо-
циональна и служит обоснованием тому, что тот или иной
человек чувствует. Отсюда могут рождаться самые фан-
тастические идеи, вроде этой: «Самое большое наказание
для Бога – лишение общения с человеком. Казалось, что
это люди были наказаны, однако больше всего был наказан
Бог»21 и «Это не тебе нужны молитвы, это Он просит, чтобы
ты молился. Это не ты просишь Его: «Господь, поговори со
мной». Это Он первый говорит: «Пожалуйста, Я прошу тебя,
прежде всего совершай молитвы»22.
Однако мы можем встретить ее и в намеренном искаже-
нии библейского послания, в подгонке Писания под свои
взгляды и интересы. Это о ней говорит Христос: «Горе вам,
книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты,
аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость
и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять. Вожди
слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!»
(Матф. 23:23-24). Многие дети религии научились вирту-
озно владеть ее языком, оправдывая себя и осуждая других.
Именно к ним возмущенно обращается Павел в своем По-
слании к Римлянам:
Вот, ты называешься Иудеем, и успокаиваешь себя законом,
и хвалишься Богом, и знаешь волю [Его], и разумеешь лучшее,
научаясь из закона, и уверен о себе, что ты путеводитель сле-
пых, свет для находящихся во тьме, наставник невежд, учитель
младенцев, имеющий в законе образец ведения и истины: как же
ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть,
крадешь? говоря: «не прелюбодействуй», прелюбодействуешь?
гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а пре-
ступлением закона бесчестишь Бога? Ибо ради вас, как написа-
но, имя Божие хулится у язычников (Рим. 2:17-24).
Приведу еще один пример. Сегодня в некоторых евангель-
ских церквях считается, что изображение креста Христова —
идолопоклонство, а вот изображение голубя, символ Святого
Духа, конечно же, идолопоклонством не является. А почему?
Да так, без особых причин, на самом деле, логических и по-
следовательных причин нет. А что, спросите, тогда есть? Есть
религиозная риторика, пытающаяся свое мнение выдать за
Божью Заповедь. В результате издается директива, призы-
вающая убрать кресты с фасадов церквей (и даже с могил),
но при этом оставляется без внимания изображение голубя
на церковных вывесках. И вот мне интересно, даже сугубо
с точки зрения рассмотрения «буквы» библейского текста,
где будет большее нарушение: в изображении инструмента
казни Христа или в изображении Святого Духа (пусть даже
и символическое)? Не о сегодняшних ли христианах писал
Павел: «...гнушаясь идолов, святотатствуешь. Хвалишься зако-
ном, а преступлением закона бесчестишь Бога? Ибо ради вас,
как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2:22)?
Религиозная риторика характерна еще и тем, что она дает
ответ, не выслушав вопрос. А зачем? Для нее суть — не в том,
чтобы ответить, а в том, чтобы отвечать. Софизм религиозной
риторики часто представляет собой защитную реакцию не-
знания или даже невежества некоторых верующих признать
свое бессилие и уступить знанию. Так определенные рели-
гиозные деятели наших дней с напускной ученостью рвутся
спорить даже о том, чего не знают. Спорят, потому что хотят
казаться духовными23, но их мнимая духовность чаще всего
служит помехой в дискуссии, так как приводит в тупик и того,
кто пытается говорить по сути, и христианина-«всезнайку».
Комментируя слова ведущих религиозных мудрецов эпо-
хи Иова, Филип Янси отмечает: «Это шедевр драматиче-
ской иронии: основная часть высокопарного и совершенно
ложного богословия, которым наполнена книга, исходит из
уст мудрых и набожных стариков, которых, в конце концов,
грозный оклик Бога заставляет замолчать»24. А вот как сам
Иов относится к словам своих друзей, и нужно сказать, что
в этом нам следует у него многому научиться: «Как сильны
слова правды! Но что доказывают обличения ваши? Вы при-
думываете речи для обличения? На ветер пускаете слова
ваши» (Иов. 6:25-26). Иов оказался в той ситуации, где ему
было абсолютно не до того, чтобы считаться с чувствами сво-
их друзей, поэтому он говорит с ними прямо и без всяких за-
искиваний. Отвечая на пафосное словесное излияние своего
следующего друга, Иов с неприкрытым сарказмом говорит
ему: «Подлинно, [только] вы люди, и с вами умрет мудрость!
И у меня [есть] сердце, как у вас; не ниже я вас; и кто не знает
того же?» (Иов. 12:2-3). Другими словами, он отвечает Со-
фару Наамитянину: «И к чему ты все это говорил? К чему
была эта красивая, длинная и возвышенная речь? Ты сказал
что-то исключительное? Нет! Ты смог дать ответ на мои во-
просы? Тогда почему я его не услышал, почему мои мучения
все также сильны, а сердце все также раздирают вопросы?»
На мой взгляд, выступление Софара Наамитянина пред-
ставляет собой точный образец проповеди, направленной
мимо сердец ее слушателей, а сам он — собирательный образ
множества пустозвонов, не оставивших церкви после себя
никакого плода, потому что всю свою жизнь они только и
делали, что крали. Они крали время своих слушателей, крали
их возможность и желание изучать Божье Слово, они крали
их попытки познавать Бога лично, отвернули от Бога тыся-
чи и тысячи людей, назвавшись Его представителями и по-
сланниками25. Они сделали это, захватив церковные кафе-
дры, добившись внимания своих слушателей, апеллируя к
своему духовному «стажу» и «авторитету». Вы должны их
слушать, им верить, их признавать и соглашаться с ними
даже тогда, когда вы уверены в том, что они ошибаются,
потому что они — «Церковь». Ирония в том, что сегодня
руководство евангельских церквей использует в борьбе с
инакомыслием те же самые аргументы, что и Папа Рим-
ский в своей борьбе с Мартином Лютером:
В наши времена всякий раз, когда Папа Римский не может
опереться на Святые Писания, он использует против нас тот
же самый простой аргумент: «Церковь, Церковь! Неужто вы
полагаете, что Бог столь скверен, что ради каких-то несколь-
ких еретиков-лютеран Он отвергнет всю Церковь? Неужели
вы думаете, что Он мог оставить Свою Церковь пребывать в
заблуждении на протяжении столь многих столетий?» Изо
всех сил он настаивает на том, что Церковь никогда не может
быть уничтожена или повергнута. Этот аргумент убеждает
многих людей26.
Лютер прав, и этот аргумент действительно продолжает
убеждать многих людей. Меняются эпохи, меняются дей-
ствующие лица, меняются декорации и обстоятельства, но
суть аргументации не меняется: мы — большинство, мы —
хранители веры, Бог доверил нам Церковь, и мы не можем
ошибаться. Со времен Христа и до наших дней люди, кото-
рые с пеной у рта доказывали свою правоту и, борясь за чи-
стоту учения, уничтожали вокруг себя инакомыслие, все эти
люди нередко ошибались, причем достаточно серьезно. Они
ошиблись, распиная Христа, побивая камнями Стефана,
объявляя крестовые походы, они ошиблись, сжигая Джорда-
но Бруно, Иеронима Пражского, Яна Гуса. И нам важно по-
нимать, что даже наделенные церковным авторитетом люди
остаются людьми, а потому они могут ошибаться.
Однако такие люди не любят признаваться в своих ошиб-
Дата добавления: 2015-08-10; просмотров: 48 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Маймонид | | | Человека, вести и направлять его. |