Введение 17 страница

ЭСТЕТИЧЕСКОЕ И ХУДОЖЕСТВЕННОЕ...

20 лет. Прежде всего возникает вопрос "Как это могло уложиться в одной голове и было сотворено одним человеком? Как сердце могло выдержать такую нагрузку?".

Когда в практической деятельности у кого-то возникает гранди­озный замысел, он принимает сначала форму проекта, над которым работают большие коллективы ученых, конструкторов, инженеров, а в реализации участвуют большие коллективы разных специалистов, используется разнообразная техника, предварительно проводятся эксперименты и испытания разных систем, все производится по час­тям, затем монтируется, оформляется, "доводится до кондиции". А в художественном творчестве, даже в коллективном, тон всегда задает один художник, скульптор, архитектор, режиссер, художественный руководитель любого вида коллективного художественного творче­ства. Значит, в его голове, как и в голове художника-одиночки про­исходит постоянная идеальная, духовная сверка уже сделанного, сотворенного с еще предстоящим сотворить. Да и идеал в голове является главным контролером. Эстетический и художественный потенциал руководителя вынужден пробуждать художественный по­тенциал любого количества творцов, участвующих в реализации замысла или проекта. Именно тогда, когда в художественном кол­лективе появляется такой руководитель, который в каждом члене коллектива умеет выявить его неповторимые творческие силы и ор­ганически сливает их воедино, коллектив начинает жить полнокров­ной и творчески эффективной эстетико-художественной жизнью.

Так, в Древней Греции, в Афинах и недалеко от них, жили поли­тический деятель Перикл и выдающийся скульптор Фидий; каждый из них уже успел прославиться на своем творческом поле и в деле. У Перикла возник замысел на самой высокой горе Афин создать Акрополь, в центре которого должен возвышаться храм Парфенон. Перикл встретился с Фидием, познакомил его со своим замыслом и пригласил его быть основным творцом и исполнителем этого замыс­ла. Результатом сотрудничества двух великих творцов стал один из самых совершенных в эстетическом и художественном отношении

Глава 12

храм-памятник культуры всего человечества. Мне представляется, что на земле не может найтись хотя бы один нормальный человек, который не впал бы в эстетический и художественный экстаз при со­зерцании этого чуда из чудес, особенно в лучах заходящего солнца⁴.

Однако, несмотря на многие сходства и различия эстетической и художественной деятельности, творимых в них эстетических и худо­жественных ценностей, осуществляются они в рамках сходных, хотя и не тождественно "работающих в них принципов и законов, о кото­рых мы уже говорили в предыдущих главах.

ВЗАИМОСВЯЗЬ И ВЗАИМОПЕРЕПЛЕТЕНИЕ ЭСТЕТИЧЕСКОГО И ХУДОЖЕСТВЕННОГО В ПРОЦЕССАХ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕКА

Сама органичная взаимосвязь эстетического и художественного осуществляется во всех процессах духовного развития личности, ибо все эти процессы, о которых шла речь в предыдущих главах, нацеле­ны в конечном итоге на высшее духовное развитие индивида в лич­ность, а личности — в субъекта культурно-исторического процесса: человечество целеустремленно и последовательно совершенствует практику воспроизводства рода человеческого, начиная с накапли­вания чисто духовного опыта любви, выделившейся из всего много­образия отношений и общения людей, проросшей в высшее чувство, на которое только способен человек вообще, и в известной мере обу­словившей переход от групповых браков к бракам моногамным. Хотя в этом деле, как мы уже видели, участвовала и сама биологическая природа человека, любовь наряду с ней сыграла не последнюю роль.

Антропологи очень много пишут об обрядах инициации, дошед­ших у многих этносов до наших времен, или конфирмации на более высоких уровнях культурного развития народов. Они также просле­живают динамику изменения этих обрядов в сторону нарастания в

⁴ Интереснейший художественно-эстетический анализ представлен в работе Ю.Д. Колпинского.

ЭСТЕТИЧЕСКОЕ И ХУДОЖЕСТВЕННОЕ...

них роли любви молодых людей, доросших до инициации. В обряде с этого времени преобладают духовные отношения и связи над прак­тическими отношениями, присущими обряду как таковому, то есть над утилитарными, прагматическими отношениями. Однако вместе с закреплением роли любви в воспроизводстве человеческого рода возрастала и ответственность не столько за само воспроизводство, сколько за передачу новым поколениям людей всего накопленного чувственного, интеллектуального опыта и опыта волевого действия человека в мире. Причем действия благотворного и добродетельного для семьи, рода, племени, народа, общества и всего человечества.

Думается мне, что именно в сфере человеческих отношений впервые "проклюнулись" эстетическое чувство, эстетические эмо­ции, эстетический идеал, поскольку способности эстетического вос­приятия и эстетического вкуса формируются в процессах взаимодей­ствия человека с природой, а эстетическое чувство любви и эстети­ческий идеал возникают, прежде всего, из общения людей друг с другом. Представление об идеале — это, в первую очередь, представ­ление о прекрасном, всесторонне и гармонично развитом человеке. Я полагаю также, что эстетическое формирование и воспитание предшествовали возникновению педагогики как специфической, целенаправленно осуществляющейся человекоформирующей дея­тельности, о чем говорят факты обнаружения в пещерах обитания первобытных людей специально выделенных и "обставленных", го­воря современным языком, наиболее уютных местечек или уголков для детей и древнейшее производство игрушек для них из обкатан­ных волнами воды камешков, ракушек и пр.

Раз человеческий мозг с самого момента появления человека ге­нетически был ориентирован на красоту, значит, он в такой же мере был ориентирован и на передачу новым поколениям прежде всего красоты, а затем — умений, навыков и знаний. Более того, видимо, еще первобытные люди заметили, что детеныши животных, окру­жавших людей, в играх и забавах развивали свои инстинкты жизни. Люди придумывали игры для детей, исходя из человеческой природы,

Глава 12

от поколения к поколению расширяя свой игровой опыт. Однако необходимость в философско-теоретическом, особенно в эстетиче­ском, осмыслении игры впервые отметили только И. Кант и Ф. Шиллер, когда возникла общественная потребность в разработке теории эстетического воспитания и проблема формирования и раз­вития творческих способностей человека. Хотя, конечно, человек играет не по принуждению теории, а по собственным потребностям и житейским правилам.

В отличие от животных, у людей возникла потребность в целена­правленном формировании, обучении, воспитании и образовании новых поколений* что гораздо позже конституировалось в один из самых эстетически-творческих способов жизнедеятельности людей, названный педагогикой, которая к нашему времени начинает через систему непрерывного образования, а также через самообучение, самообразование и самовоспитание становиться всеохватывающей людей профессией или специальностью. Вот в самообучении, самооб­разовании и самовоспитании для одних спонтанно, а для других целе­направленно, целеустремленно возникает проблема гармонического взаимодействия эстетических средств воспитания и образования, когда эстетическая среда жизни, эстетическая организация жизни, культуры в целом и его специфическая эстетико-художественная часть — искусство — становятся и средством формирования, обра­зования и воспитания, и средством развития творческих способно­стей, обеспечивающих личности возможность превращения в субъ­екта культурно-исторического процесса, а не только в потребителя созданных предшествующими поколениями эстетических и художе­ственных ценностей.

Почему люди предпочитают использовать для воспитания и обра­зования художественные и эстетически значимые средства? Да по­тому, что в них человек предстает во всем своем творческом величии и богатстве. А в жизни людей в течение уже не десятков и сотен тысяч, а миллионов лет так сложилось, что наибольшее влияние на людей оказывают герои, не просто совершающие дела, поступки и

ЭСТЕТИЧЕСКОЕ И ХУДОЖЕСТВЕННОЕ...

действия, а создающие именно эстетические и художественные цен­ности, совершающие героические и возвышенные, прекрасные поступки ради блага всех людей. За всем этим перед людьми в про­цессах формирования, обучения, воспитания и образования и выяв­ляется эстетический идеал человека, каковым хочется стать, за како­вым возникает потребность следовать, каковому хочется не только подражать, но какового хочется превзойти. Все это и означает про­цесс становления творческого человека, который всегда обращен всеми помыслами к добру и не злу, который толерантен ко всем, с кем его сводят жизненные обстоятельства, несмотря на расовые, на­циональные, религиозные, социальные и культурные различия.

ЧАСТЬ III

Эстетика как философия искусства

Глава 13

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ИСКУССТВА

В ЭТОЙ ГЛАВЕ...

Ø Процесс рождения художественного образа и языков искусств

Ø Эволюция эстетической потребности человека в художественную потребность

Ø История процесса выделения искусства в автономный вид духовных ценностей и духовной деятельности

Ø От ремесла к искусству

Ø Становление художника как субъекта художественной деятельности

Со времени конституирования эстетики как самостоятельной от­расли философского знания представление о ней лишь как о фило­софии искусства исповедовалось и Гегелем, и Шеллингом, и многи­ми младогегельянцами, и Ипполитом Тэном, и многими эстетиками XX века. При этом чаще всего вопрос о том, почему и для чего перед древнейшим человеком встала и чем была вызвана необходимость создания искусства, которое изначально не решало никаких практи­ческих утилитарных задач и как будто не приносило людям ника­кой пользы. Философы — представители эстетики как философии искусства брали какой-то период его развития или творчество од­ного или нескольких художников определенного периода истории и

Глава 13

анализировали их произведения в свете того, какую роль в обществе играло их творчество и как оно оценивалось их современниками, может быть, и какую роль продолжает играть в дальнейшей истории. Другие философы начинают анализ эстетических проблем уже став­шего искусства, например искусства Древней Греции, и продолжают исследовать развитие художественного сознания и художественного творчества в последующие эпохи.

Ипполит Тэн, правда, поднимает вопрос о возникновении худо­жественных произведений, но сразу же ставит его в жесткие рамки такого закона, который уже предполагает существующим или сфор­мированным художественное сознание:

Художественное произведение определяется совокупностью двух элементов — общим состоянием умов и нравов окружаю­щей среды...¹.

Правда, когда жил И. Тэн (1828-1893), европейская археология только-только начинала делать первые открытия первобытного искусства в пещерах юга Франции и севера Испании, да и антропо­логия и культурология делали лишь первые шаги. Кроме того, он опирался на философскую позицию Гегеля и Шеллинга, уже заклю­чивших эстетику в жесткие рамки философии искусства. То же са­мое делает современный исследователь эстетики О. Кривцун в учеб­нике "Эстетика", рассматривая все проблемы эстетики только через призму искусства. Автор, оказывается, больше всего обеспокоен не сущностью эстетики как отрасли философского знания и ее предме­том, а проблемой "привязки" эстетики к ее собственному месту и прикрепления ее к "определенному предметному полю". Единст­венное, что еще как-то удерживает и определяет ее статус в научном пространстве, — это то, что "эстетика ориентирована на выявление

¹ Тэн И. Философия искусства. — М.: Республика, 1996. — С. 30.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ...

универсалий в чувственном восприятии выразительных форм окру­жающего мира" '. Но

...в широком смысле это универсалии произведения искусства, художественного творчества и восприятия, универсалии худо­жественной деятельности вне искусства (дизайн, промышлен­ность, спорт, мода и др.), универсалии эстетического воспри­ятия природы².

При этом не имеет принципиального значения существенное различие между эстетическим и художественным восприятием, раз "все здание эстетической науки строится на единственной категории прекрасного "ⁱ. Занимая такую философскую позицию, не стоит ду­мать о том, что, очевидно, становлению художественного сознания и художественной деятельности предшествовало становление эстети­ческого сознания, а возможно, и деятельности.

Между тем, кроме довольно солидного объема археологических материалов по возникновению и развитию искусства от глубочай­шей древности (от 2,6 млн лет), накоплен в XX веке и бесценный материал генетических, биологических, нейробиологических, ней­рофизиологических, психологических, антропологических исследо­ваний, связанных с глубинными основами работы головного мозга человека, позволивших совершенно по-новому подойти к проблеме и происхождения, и сущности, да и социальных функций искусства. Этот чрезвычайно важный для эстетики материал только начинает осмысливаться исследователями. Прежде всего, он не дает никаких оснований пренебрежительно относиться к переживаниям челове­ка по поводу восприятия им трагических, мелодраматических, ко­мических, смешных, забавных или сентиментальных явлений либо событий, отказывая этим переживаниям в способности вызывать

² Кривцун О.А. Эстетика. — М.: Аспект-пресс, 1998. — С. 9.

³ Там же. — С. 7.

Глава 13

эстетические эмоциональные реакции, а тем самым — и в их спо­собности оказаться одним их факторов рождения художественной деятельности и искусства. Этот же материал раскрывает процесс движения человека к упорядоченности, оформленное™ и оценке им порядка, формы, пропорции, симметрии и гармоничности природ­ных явлений и предметов, которые и приводят к рождению в нем чувства прекрасного.

Отсюда всего один шаг к тому, чтобы самому попытаться пред­ставить себе, вообразить, а затем и сотворить нечто, что будет вызы­вать те же чувства, эмоции и переживания, которые человек испы­тывал многократно от красивых форм природных явлений. Но, сотворив собственноручно нечто подобное, человек испытает и до­полнительное чувство радости от своего умения вообразить, приду­мать и создать красоту, то есть упорядоченную и совершенную фор­му. Разве это не философская проблема эстетики, за которой стоит проблема происхождения искусства?

В этом пункте более прав И. Тэн, когда он внимательно анализи­рует и собирает воедино все условия, которые необходимы для того, чтобы человек мог начать заниматься художественным творчеством, может быть, подражая природе, но не только, а творя в голове образ того, что хочет выразить и сказать, не обязательно похожее на то, что видел и воспринимал в природе, но ощущал какие-то токи в себе, живя в определенных природных и социальных условиях, что-то воспринимая, а что-то и воображая, даже предчувствуя и предугады­вая. Ведь рождение образного видения, по данным генетики и ан­тропологии, — это очень длительно становившийся и продолжаю­щий становиться до наших времен процесс движения от простейших ощущений через чувственные рефлексии и эмоциональные пережи­вания к мысленной или рациональной рефлексии не только миме­тического свойства.

Воображенное, то есть не реальное чувственно-идеальное деяние, видимо, с момента появления из предгоминида гоминида по велению головного мозга человека оказалось "проигрыванием" возможных

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ...

ситуаций действий человека в имеющихся природных и складываю­щихся по его воле ситуациях решения практических жизненных за­дач. Проявление этой способности мозга нередко экономило силы, которые до этого человек тратил на реальную проверку каждого сво­его шага в намечаемом действии. Проигрывание помогло выработать план поведения в последующем в подобных ситуациях. Какого бы уровня развития сознания ни достиг человек, в таких самим созда­ваемых условиях он понимает, что достигает цели более экономны­ми средствами и испытывает от этого чувство не только облегчения, но и радости, то есть испытывает положительные эмоции, получая энергетический заряд для подобных действий в будущем. А в голове в результате такого опыта возникают и фиксируются новые связи между уже задействованными нейронами, всегда готовыми устанав­ливать новые и новые связи и предпринимать реальные действия для облегчения их установления. Так рождается творческий процесс, ко­торый головной мозг всегда готов поддержать и усилить.

Конечно, не каждый человек имеет такой четко ориентирован­ный и способный на активное использование опыт взаимодействия с миром: одни просто накапливают в себе этот опыт, а другие нацелены на его немедленное использование в повседневной практической деятельности. Последние и становятся творцами планов, проектов, образов, способов и методов включения впечатлений, чувственных представлений, образа и мыслей в практическое дело, направленное на производство продуктов, предметов или духовной пищи — обра­зов. Мы уже показывали, как рождалось искусство. Здесь можем еще раз сослаться на Ипполита Тэна, рассматривающего влияние жиз­ненной, особенно духовной и нравственной, среды на характер рож­дающегося в том или ином обществе искусства с характерными для определенной духовной и нравственной тональности образами.

Это открыло перед ним возможности соотнести характер развития искусства с определенным философско-мировоззренческим понима­нием сущности человека и его жизни в мире, который представляется таким, каковым он реально существует и каким его хотелось бы

Глава 13

данному социуму видеть. Художник тем и отличается от нехудожни­ка, что он в своем восприятии сгущает все краски, уплотняет их в образах, отражающих общий настрой социума либо на удовлетворе­ние имеющейся ситуацией, либо на взрыв, ее преобразование, если она весь социум или хотя бы художников и наиболее активных его членов не удовлетворяет и поднимает их на изменение ситуации, на преодоление, например, настроения безнадежности, мрака и уны­ния, неверия в собственные силы что-то изменить к лучшему.

Если в сложившейся таким образом ситуации искусство лишь фиксирует мрачное настроение бессилия и, тем не менее, поощряет­ся господствующими в социуме силами, значит, это искусство нужно не всему этносу, а тем его членам или силам, которые заинтересова­ны в сохранении существующего положения дел. Если

...господствующая религия, применяясь к мрачному течению жизни, говорит ему (человеку. — Н.К.,), что земля есть место изгнания, весь мир — темница, жизнь — бедствие и что вся на­ша забота должна состоять в том, чтобы поскорее заслужить из нее выход. Философия, настраивая свои нравоучения по груст­ному зрелищу человеческого упадка, убеждает его, что лучше бы­ло бы вовсе не родиться*,

то объективно есть попытки торможения в развитии общества.

Художник-то сгущает, например, мрачный, беспросветный дух эпохи, чтобы пробудить людей, поднять их дух протеста против соз­давшейся жизненной ситуации, а господствующие в обществах ре­лигиозные силы заинтересованы в ее сохранении, чтобы господство­вать в роде, племени, социуме, государстве. Тэн указывает, что так было в Азии в VI в. до н.э., в Европе с I по X века, то есть почти все средневековье. Да и до сих пор церковь пытается вмешиваться в светскую не только духовную, но и политическую, идеологическую жизнь общества и государства, что, конечно, дело не эстетическое,

⁴ Тэн И. Цит. соч. — С. 34.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ...

но художественное — точно, потому что религия и церковь оказы­вают влияние на художественную жизнь еще многих людей, в том числе и художников.

ПРОЦЕСС РОЖДЕНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗА И ЯЗЫКОВ ИСКУССТВ

Сегодня никакими современными исследованиями невозможно точно установить, когда, где и в каких условиях родился такой вид проявления человеческой активности, который привел к представ­лению об образе и его воплощению определенными средствами и определенным же способом. Мы можем только полагать, что первы­ми перед человеком предстали звуки, свет и краски окружавшего его природного мира, поэтому лично я считаю звук, следуя за Ю.М. Лотманом и В.В. Медушевским, праязыком человека, а музы­кальный звук — праязыком всех известных художественных языков. Основанием для такого заключения служит и тот очевидный факт, что общение пралюдей, сыгравшее решающую роль в становлении человека, также началось с освоения звука (может быть, и жеста, мимики), потому что для первичного использования звука в обще­нии ничего, кроме интонированного голоса, не нужно. Для освоения и осознания света и цвета, конечно же, опиравшегося, как и в случае со звуком, на конкретные восприятия световых и красочных лучей, прежде всего, солнца, а затем и многих явлений природы в нашем художественном освещении, требовалось методом проб и ошибок попробовать использовать разные глины, вытекающие из горных расщелин, бьющие из родников струи разных цветов, разнообразные по цветовым оттенкам соки растений. Для проведения на стенах пещер линий и штрихов требовались также разноцветные заострен­ные камни и пр. Еще было необходимо хотя бы почувствовать значимость роли каждого цвета в чувственной жизни людей, чтобы научиться смешивать цвета в нужных и нравящихся сочетаниях и положительно действующих на эмоции.

Глава 13

Думается мне, что к началу зарождения и становления искусства человек еще не был способен к совершению таких пластических движений и принятию поз, жестов и мимических выражений, кото­рые могли бы серьезно рассматриваться как художественные пра­языки: здесь, кроме опыта восприятия, наблюдений движений жи­вотных, требовалось еще развить, освоить подвижность и пластику собственного тела. Генетики и антропологи полагают, что этим че­ловек как природное существо овладевал постепенно, подражая и учась у других природных существ, ощутив при этом прилив сил и нарастание ловкости и изворотливости, хитрости и сноровки. В древнейших социумах (родах, племенах и этносах) этому науча­лись прежде всего маги, колдуны, предсказатели и чародеи, которые в магических обрядах, заклинаниях, колдовских камланиях и прочих действиях должны были проявлять ловкость и пластику движений тех животных, которые для каждого этноса составляли основной объект охоты. Всем этим они оказывали на сородичей, соплеменников зачаровывающее и эмоционально действенное влияние, развивая их чувственное сознание и подчиняя их своему влиянию и власти.

Звучащий же природный мир, разнообразный и интонирован­ный, сопровождал его все время бодрствования. К нему он привыкал с раннего детства и до конца жизни. Это был звуковой фон его жиз­ни. Не потому ли, например, все лесные жители современности с детства до тонкостей ориентируются и безошибочно разбираются в языках природы. Попробуйте, например, попасть в глухие таежные сибирские деревни и вы там обязательно встретите мальчика, кото­рый безошибочно определит не только по голосам, но и по звукам продвижения по зарослям, те или иные виды животных и расскажет вам об их повадках, их хитростях и даже их чувственной жизни, проте­кающих по весне в пении, щелкании, мычании и удивительно граци­озных танцах, которым могла бы поучиться любая самая знаменитая балерина. Пойдите обязательно на болота в степных местах, чтобы насладиться танцами влюбленных журавлей, цапель, аистов, даже менее грациозных диких гусей. Мы имеем все основания полагать,

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ...

что первобытный человек научался подражать различным звукам и крикам животных и птиц, чтобы привлекать и завлекать их в запад­ни, в элементарные силки, в заросли растений и т.п. Этот опыт уже был явлением культуры, которая, по данным антропологии, сопро­вождала рождение человека, будучи одним из факторов процесса его рождения.

Начавшись с подражания звукам природы, в процессе которого человек стал разделять и различать, а вернее, разлагать голоса и зву­ки на мельчайшие элементы, чтобы, комбинируя их в дальнейшем, развить свой слух, свои интонационные и мелодические способно­сти до способности комбинировать звуки по своему желанию. Если бы природные звуки разлагались и разделялись, например, на бес­численное количество составляющих их элементов, то, возможно, музыка никогда бы и не родилась. Но вот загадка природы звука: сколько в разные времена ни пытались самые чуткие на звуки люди найти последние "атомы" звука, больше семи элементов у них не по­лучалось. Так и вошел в мир звуков язык из семи нот мира музыки. И это малое количество элементов звука дает основание говорить, что язык музыки мог стать праязыком всех художественных языков, хотя он находится в процессе становления и до сих пор, породив только в XIX и XX веках абсолютную, атональную, додекафонную, конкретную, полифоническую, поп-музыку и музыку авангардную.

Самое удивительное состоит в том, что с помощью всего семи нот, употребляемых в разнообразных техниках сложения музыкаль­ных звуков, рождается совершенно необозримое музыкально-образ­ное пространство мира, поскольку нотный язык погружается в не­повторимое интонационное и мелодическое использование звука в музыкальных языках каждого этноса. Завершая очень краткий разго­вор о языке музыки, следует заметить, что именно благодаря музы­кальному языку интонирование стало в искусствах всех родов и видов важнейшим выразительным средством их специфических языков. Мы говорим об интонировании вербального языка, особенно в поэзии, об интонировании живописного, пластического, жестового,

Глава 13

мимического, архитектонического, объемного, силуэтного и дина­мического языков всех современных искусств.

Благодаря способности каждого художественного языка к инто­нированию, художественная деятельность человека осваивает все более обширные пространства, нередко поэтизируя такие вещи на­шей повседневной жизненной среды, которые, на первый взгляд, вообще не должны подлежать поэтизации и эстетизации. В этом от­ношении и состоит сила художественности и искусства: в их власти возможность поэтизации практически всего, что есть в мире. Ведь поэтизация — способ одухотворения всего, с чем взаимодействует человек, тем более всего того, с чем он сживается, что заставляет трепетать его сердце и вызывает в нем сердечные переживания⁵.

Следовательно, поэтизация становится способом возведения в образы всего, что поэтизируется, приобретая тем самым для духовной и нравственной жизни человека художественное значение, и отделя­ет в его чувствах и сознании художественную потребность от эстети­ческой, рождая тягу и к творению искусства, и к общению с ним.

ЭВОЛЮЦИЯ ЭСТЕТИЧЕСКОЙ ПОТРЕБНОСТИ ЧЕЛОВЕКА В ХУДОЖЕСТВЕННУЮ ПОТРЕБНОСТЬ

Естественно предположить, что так в процессе становления ху­дожественной деятельности, формирования художественных языков и рождения искусства одновременно происходил и процесс форми­рования новой для человека потребности: уже выработанная в нем в общении с природой эстетическая потребность начала трансформи­роваться в художественную потребность. Для ее выработки, видимо, недостаточно было только созерцать созданные первыми художни­ками произведения искусства. Крайне необходимым было и обще­ние людей с художниками, их создавшими, и между собой, поскольку

⁵ Читайте об этом в блистательной книге Г. Башляра "Поэтическое про­странство" (М., 2004).

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ...

в древние времена, как не трудно предположить, начинающий художник не мог творить в одиночестве: люди еще вели групповой образ жизни, так что общение было естественной повседневностью, и творчество совершалось на глазах у всех сородичей. Тем самым ускорялась трансформация эстетической потребности в художест­венную, если первые сотворенные людьми образы овладевали вни­манием сородичей, соплеменников, вызывая в них добрые и прият­ные чувства, переживания и эмоции. Находясь почти постоянно в природе и на природе, человек под ее влиянием вырабатывал в себе эстетическую потребность, хотя он мог и не осознавать этого, а толь­ко испытывал удовлетворение; подходя к пещере и в самой пещере при тусклом мерцании огня, горевшего у ее входа, он встречался с рисунками, настенными фресками или фигурками из глины либо камня, которые творил свободный от охоты или другого способа до­бывания пищи соплеменник, получал удовлетворение и приятные чувства от их созерцания. Ему хотелось снова и снова их видеть и воспринимать. Это уже начинала работать художественная потреб­ность. Вроде бы реальной пользы от удовлетворения этой потребно­сти не было и быть не могло, а человека все больше увлекали встречи с искусством, в которых он удовлетворял свои желания.

Ведь потребность есть нужда человеческого организма в чем-то, что необязательно должно быть вещью, предметом, но может быть и "бесполезным" явлением, которое необязательно иметь, чем необя­зательно владеть, но что приятно созерцать, чтобы чувствовать себя окрыленным или вдохновленным на добрые дела, поступки и даже подвиги.

Так искусство входило в жизнь людей: его произведения посте­пенно становились обязательными элементами среды обитания че­ловека, с которыми новые поколения начинали знакомиться и жить с самого раннего возраста. Ну а дальше начинался процесс не только общения ребенка с образами искусства, но и манипулирования ими, как игрушками, забавными фигурками, которые он по мере роста мог уже сам находить на берегу реки, озера, океана, в лесу или в

Дата добавления: 2015-07-17