Глава 21. Ад уже здесь 3 страница

– Ты проделал весь этот путь сюда, к этой заброшенной станции метро, что бы доставить это сообщение? – Магнус приподнял бровь. – Ты не подумал, что ты мог доставить точно такое же сообщение, тем, возможно, если бы ты держался подальше?

– Это было…

– И даже если ты приходил сюда… без надобности… что бы сказать ей, что сделка расторгнута, – продолжил Магнус смертельно спокойным голосом, – зачем ты снова пришел сюда? Социальный вызов? Простой визит? Объясни мне, Александр, есть ли что-то, что я упустил.

Алек сглотнул. Ведь есть же способ объяснить.

То, что он приходил сюда, навещал Камиллу, потому что она была единственным человеком, с кем он мог бы поговорить о Магнусе. Единственным человеком, кто знал Магнуса, так как он, не только как высшего колдуна Бруклина, а как того, кто может любить и быть любимым, как того, у кого были свои человеческие слабости и особенности, и странное переменчивое настроение, с которым Алек не знал, как справится без советов.

– Магнус, – Алек сделал шаг к своему парню, и впервые на его памяти, Магнус отошел от него. Его поза была жесткой и недружелюбной. Он смотрел на Алека так, как он мог бы смотреть на чужака, на чужака, который ему не особо-то и нравится. – Мне очень жаль, – сказал Алек. Его голос больше походил на скрип, незнакомый собственным ушам. – Я никогда не хотел…

– Я думал об этом, знаешь, – сказал Магнус. – Это то, почему я хотел Белую книгу. Бессмертие может быть в тягость. Ты думаешь о тех днях, растянувшихся пред тобой, когда ты был везде, видел все. Единственное, чего я не испытывал это состарится с кем-то, с кем-то, кого я люблю. Я думал, возможно, это будешь ты. Но это не дает тебе права делать продолжительность моей жизни твоим выбором, а не моим.

– Я знаю. – Сердцебиение Алека ускорилось. – Я знаю, и я не собираюсь этого делать…

– Меня не будет весь день, – сказал Магнус. – Приди и забери свои вещи из квартиры. Оставь свой ключ на обеденном столе. – Его глаза сосредоточились на лице Алека. – Все кончено. Я не хочу видеть тебя снова, Алек. Или любого из твоих друзей. Я устал быть их домашним колдуном.

Руки Алека начали трястись достаточно сильно, для того, что бы он уронил свой ведьмин огонь. Огонек мигнул, и он упал на колени, проехав по земле среди мусора и грязи.

Наконец что-то засветилось перед его глазами, и он поднялся, чтобы увидеть Магнуса, стоящего перед ним, с ведьминым огнем в руке. Он светился и мигал странным цветом.

– Он не должен так светится, – сказал автоматически Алек. – Для того, кто не является сумеречным охотником. – Магнус протянул его. Сердце ведьминого огня сияло темно-красным, как угли костра. – Это все из-за твоего отца? – спросил Алек. Магнус не ответил, только вложил камень в ладони Алека. Как только их руки соприкоснулись, лицо Магнуса изменилось.

– Ты замерз.

– Я?

– Александр…

Магнус притянул его ближе, ведьмин огонь мерцал между ними, его цвет менялся. Алек никогда не видел до этого, что бы ведьмин камень так делал. Он положил голову на плечо Магнуса и дал ему обнять себя. Сердце Магнуса не билось, как человеческое. Более медленно, но стабильно. Временами Алек думал, что это наиболее стабильная вещь в его жизни.

– Поцелуй меня, – сказал Алек, поднимая голову вверх; глаза Магнуса были печальны, омрачены, и не читаемы.

Магнус протянул руку в сторону лица Алека и мягко, почти рассеянно, провел большим пальцем по его скуле. Когда он наклонился, чтобы поцеловать его, он почувствовал запах сандалового дерева. Алек вцепился в рукав куртки Магнуса, и ведьмин огонь, находившийся между их телами, вспыхнул розовым, голубым и зеленым цветом, когда их губы соприкоснулись. Это был медленный и печальный поцелуй. Когда Магнус отстранился, Алек обнаружил, что каким-то образом он держал ведьмин огонь один, руки Магнуса не было. Свет был мягким белым.

Мягко, Магнус сказал:

– Aku cinta kamu.

– Что это значит? – Магнус выпутался из рук Алека.

– Это значит, я люблю тебя. Но это ничего не меняет.

– Но если ты любишь меня…

– Конечно, я люблю. Больше чем кого-либо. Но между нами все равно все кончено, – сказал Магнус. – Это не изменит того, что ты сделал.

– Но это была всего лишь ошибка, – прошептал Алек. – Одна ошибка…

Магнус резко рассмеялся.

– Одна ошибка? Это то же самое, что назвать первый рейс Титаника незначительной аварией на лодке. Алек, ты пытался сократить мою жизнь.

– Это был просто… Она предложила, и я думал об этом, но я не мог пройти через это… Я не мог поступить так с тобой.

– Но ты думал об этом. И ты никогда не упоминал об этом при мне. – Магнус покачал головой. – Ты не доверяешь мне. И никогда не доверял.

– Я доверяю, – сказал Алек. – Я буду… Я попытаюсь. Дай мне еще один шанс…

– Нет, – ответил Магнус. – И если ты позволишь, вот тебе мой совет: избегай Камиллу. Идет война, Александр, и ты же не хочешь, что бы твоя лояльность оказалась под вопросом. Не так ли?

На этом он развернулся и пошел прочь, руки в карманах… шел медленно, как будто у него была смертельная рана, а не просто порез.

Но все же он уходил.

Алек смотрел на него, пока он не вышел за пределы свечения ведьминого огня, и не скрылся из виду.

* * *

Летом, внутри Института было действительно прохладно, но сейчас, когда наступила зима, Клэри почувствовала, что внутри тепло. Здание освещалось яркими рядами канделябров, а витражные окна мягко светились.

Она позволила входной двери самой закрыться за ней и направилась к лифту. Она была на полпути к центральному проходу, когда услышала, как кто-то смеется. Она повернулась.

Изабель сидела на одном из древних кресел, свесив ноги с одного его края. На ней были сапоги до середины колена, обтягивающие джинсы, и красный свитер, который оставлял одно ее плечо голым. Ее кожа была исписана черными рунами; Клэри вспомнила, как Себастьян упоминал, что ему не нравится, когда девушки уродуют свою кожу Отметками, и задрожала.

– Ты не слышала, как я тебя звала? – требовательно спросила Иззи. – Ты действительно бываешь удивительно целеустремленной.

Клэри остановилась и склонилась к креслу.

– Я не специально тебя игнорировала.

Изабель сбросила ноги и встала. У нее были очень высокие каблуки, девушка буквально возвышалась над Клэри.

– Ох, я знаю. Именно поэтому я сказала «целеустремленная», а не «грубая».

– Ты здесь, чтобы выгнать меня?

Клэри обрадовалась тому факту, что голос ее не дрожал. Она хотела увидеть Джейса. Она хотела видеть его больше, чем что-либо другое. Но после всего, что она пережила за последний месяц, она знала, что самое главное – это то, что он жив, и был самим собой. Все остальное отходило на задний план.

– Нет, – ответила Иззи и направилась к лифту. Клэри шагала позади нее. – Как по мне, все это так глупо. Ты спасла его жизнь.

Клэри сглотнула, чувствуя, как в ее горле формируется холодный комок.

– Ты сказала, что есть вещи, которых я не понимаю.

– Так и есть. – Изабель нажала на кнопку нужного этажа. – Джейс сам тебе их объяснит. Я спустилась, потому что подумала, что тебе нужно знать еще о кое-чем.

Клэри прислушивалась к знакомому скрипу, скрежету, и стону старого лифта.

– Например?

– Папа вернулся, – сказала она, не глядя на Клэри.

– Проведать или навсегда?

– Навсегда. – Изабель выглядела вполне спокойной, но Клэри помнила, как больной той было, когда они узнали, что Роберт пытался устроиться на работу Инквизитора. – В принципе, Алина и Хелен спасли нас от реальных неприятностей, учитывая, что случилось в Ирландии. Когда мы пришли, чтобы помочь тебе, мы ничего не сказали Конклаву. Мама была уверена, что если мы скажем им, то они отправят бойцов, чтобы убить Джейса. Она не могла этого допустить. То есть, он же часть нашей семьи. – Лифт прибыл с грохотом и треском, Клэри ничего не успела ответить. Она последовала за девушкой внутрь, борясь со странным желанием обнять Изабель. Она сомневалась, что Иззи это понравится. – Так что, Алина сказала Консулу – которая, в конце концов, была ее матерью – что у них не было времени оповещать Конклав, что ее оставили и дали четкий приказ – позвонить Джии, но телефон неисправен и не работает. В принципе, она сильно завралась. Тем не менее, мы придерживаемся этой истории. Я не думаю, что Джия ей поверила, но это не важно, она не хочет наказывать маму. Ей просто нужна была какая-то история, за которую она могла бы ухватиться, и ей бы не пришлось нас наказывать. В конце концов, нельзя сказать, что мы полностью провалили операцию. Мы пришли, вытащили Джейса, убили большую часть темных нефилимов и теперь Себастьян в бегах.

Лифт перестал подниматься и резко остановился.

– И теперь Себастьян в бегах, – повторила Клэри. – И мы не имеем ни малейшего представления, где он? Я думала, возможно, учитывая, что я разрушила его дом – портал – его можно будет отследить.

– Мы уже пробовали, – сказала Изабель. – Где бы он ни был, он все еще вне зоны нашего поиска. И, если верить Безмолвным Братьям, магия, которую дала ему Лилит… В общем, он силен, Клэри. Очень силен. Мы вынуждены предположить, что он там, с Адской Чашей, планирует свой следующий шаг. – Она открыла решетку лифта и вышла. – Ты думаешь, он вернется за тобой… или за Джейсом?

Клэри замешкалась.

– Не сейчас, – наконец сказала она. – Для него, мы последние части головоломки. В начале, он захочет подготовится. Он хочет армию. Он хочет быть готовым. Мы как… призы, которые он получит в случае победы. Тогда, ему не придется оставаться одному.

– Он, должно быть действительно одинок, – сказала Изабель.

В ее голосе не было ни капли сочувствия, она просто высказывала собственные наблюдения. Клэри задумалась о нем, о лице, которое пыталась забыть, которое преследовало ее в кошмарах и не давало спать.

Ты спросила, кому я принадлежу.

– Ты не имеешь понятия.

Они дошли до лестницы, которая вела в лазарет. Изабель остановилась, положив руку на ее шею. Клэри заметила очертания ее рубинового ожерелья под свитером.

– Клэри… – Клэри вдруг стало неловко. Она расправила подол ее свитера, чтобы не смотреть на Изабель. – На что это похоже? – резко спросила Изабель.

– Что похоже?

– Быть влюбленной, – ответила она. – Как ты поняла, что влюблена? И как ты поняла, что кто-то другой в тебя влюблен?

– Эм…

– Саймон, например, – сказала Изабель. – Как ты поняла, что он в тебя влюблен?

– Ну, – начала Клэри. – Он сказал так.

– Он сказал так. – Клэри пожала плечами. – А до этого, ты даже не догадывалась?

– Нет, если честно, – ответила Клэри, погружаясь в воспоминания. – Иззи… если у тебя есть какие-то чувства к Саймону или ты хочешь знать, что он чувствует по отношению к тебе… может, тебе просто стоит сказать ему об этом.

Изабель завозилась с какими-то несуществующими нитками на своем манжете.

– Что ему сказать?

– Как ты относишься к нему.

Изабель посмотрела мятежно.

– Я не должна это делать.

Клэри покачала головой.

– Боже. Вы с Алеком так похожи, – глаза Изабель расширились.

– Это не так. Мы абсолютно не похожи. Я встречалась со многими, он же ни с кем до Магнуса. Он ревнует, а я нет…

– Все когда-нибудь испытывают ревность. – Клэри говорила твердо. – А вы оба такие упрямые. Это любовь, а не Битва при Фермопилах. Не надо относится ко всему, как будто это последний бой. Ты не должна сдерживать свои эмоции внутри.

Изабель всплеснула руками.

– Ты что, эксперт?

– Я не эксперт, – сказала Клэри – Но я знаю Саймона. Если ты не поговоришь с ним, он подумает, что ты в нем не заинтересована, и сдастся. Он нуждается в тебе, Из, а ты нуждаешься в нем. Ему, так же, нужно, чтобы ты была той, кто это скажет.

Изабель вздохнула и повернулась, чтобы продолжить путь. Клэри не могла разобрать, что та бормочет по пути.

– Ты знаешь, это твоя вина. Если бы ты не разбила его сердце…

– Изабель!

– Ну, это ведь правда.

– Ага, а я вот вспомнила тот момент, когда он превратился в крысу, а ты предложила его таким и оставить. Навсегда.

– Я такого не говорила.

– Говорила, – перебила ее Клэри.

Они дошли до следующего этажа, где длинный коридор разветвлялся в обе стороны. Перед двойными дверями в лазарет стоял один из Безмолвных Братьев, одетый в робу из хлопка, сложив руки и склонив голову в медитативной позе.

Изабель поздоровалась с ним, помахав рукой.

– Ну, вот и пришли. Удачи тебе с прохождением мимо него к Джейсу.

И она пошла обратно по коридору, стуча каблуками по деревянному полу.

Клэри вздохнула и потянулась к стило на своем поясе. Она сомневалась, что существовала какая-то красивая руна, чтобы надурить Безмолвного Брата, но, возможно, если она подберется к нему поближе, то сможет нарисовать усыпляющую руну на его коже…

Клэри Фрэй.

Голос в ее голове звучал удивленно, а так же, довольно знакомо. Он был беззвучным, но она узнала форму его мыслей, как кто-то мог бы узнать чужой смех или дыхание.

– Брат Захария.

Она безропотно засунула стило на место и приблизилась к нему, мечтая, чтобы Изабель осталась с ней.

Я предполагаю, ты пришла навестить Джонатана, сказал он, поднимая голову из медитативной позы. Его лицо все еще пряталось в тени под капюшоном, но она смогла разглядеть очертание его угловатых скул. Несмотря на запрет Братства.

– Прошу Вас, зовите его Джейс. Иначе это тоже заблуждение.

Джонатан – хорошее старинное имя сумеречных охотников, первое из имен. Герондейлы всегда сохраняли имена в семье …

– Он не носил имя Герондейл, – заметила Клэри. – Но у него есть кинжал его отца. На нем написано С. У. Г. на лезвии.

Стефан Уильям Герондейл.

Клэри сделала еще один шаг к дверям, и к Захарии.

– Вы много знаете об Герондейлах, – сказала она. – И из всех Молчаливых Братьев Вы кажетесь наиболее человечным. Большинство из них никогда не показывают своих эмоций. Они похожи на статуи. Но вы кажется, чувствуете. Вы помните Вашу жизнь.

Быть Безмолвным Братом – это жизнь, Клэри Фрай. Но если ты имеешь в виду, что я помню свою жизнь до Братства, то да, помню.

Клэри сделала глубокий вздох:

– Вы когда-нибудь были влюблены? До Братства? Был ли кто-то за кого вы хотели бы умереть?

Повисло долгое молчание. А затем, он ответил:

Было двое. Есть воспоминания, которые не стирает время, Кларисса. Спроси у своего друга, Магнуса Бейна, если ты не веришь мне. Вечность не помогает забыть о потерях, но делает боль терпимой.

– У меня нет вечности, – сказала Клэри тихо. – Пожалуйста, позвольте мне войти, чтобы увидеть Джейса. – Брат Захария не пошевелился. Она все еще не видела его лица, лишь намек на очертания под капюшоном его робы. Виднелись только руки, сложенные перед собой. – Пожалуйста, – повторила Клэри.

* * *

Алек вскочил вверх на платформу станции метро Мэрии и последовал в сторону лестницы. Он заблокировал образ Магнуса, уходящего от него. Одной и единственной мыслью была та, что он собирался убить Камиллу Белкорт.

Он поднимался вверх по лестнице, прижимая клинок серафима к поясу, пока он шел. Свет здесь был колеблющимся и тусклым, он выходил на мезонин Сити Холл Парка, где тонированные стекла фонарей превращали его в зимний свет. Он засунул ведьмин огонь в карман и поднял клинок серафима.

– Амриэль, – прошептал он, и меч вспыхнул молнией в его руках.

Он поднял подбородок, взглядом осматривая фойе. Там был диван с высокой спинкой, но Камиллы не было на нем. Он послал ей сообщение о том, что он придет, но после того, как она предала его, он предположил, что не следует удивляться тому, что она не осталась увидеть его.

Разозлившись, он пересёк комнату и двинул ногой по дивану, очень сильно и дерево треснуло, подняв облако пыли, а одна из его ножек отвалилась.

В углу комнаты раздался звонкий серебряный смех. Алек повернулся, клинок серафима сверкал в его руке. Тени в углах были густыми и глубокими, даже свет Амриэля не мог их рассеять.

– Камилла? – сказал он, его голос был опасно спокойным. – Камилла Белкорт. Выходи сейчас же.

Прозвучал еще один смешок и фигура вышла вперед из темноты.

Но это была не Камилла. Это была девочка… наверняка не старше двенадцати или тринадцати… очень худая, одета в рваные джинсы и розовую футболку, с блестящим единорогом на ней. Она была одета в длинный розовый шарф, его концы были в крови. Кровь срывала нижнюю часть лица и покрывала подол рубашки.

Она посмотрела на Алека широко раскрытыми, счастливыми глазами.

– Я знаю тебя, – она вздохнула, и когда она говорила, он увидел вспышку ее игольчатых резцов. Вампир. – Алек Лайтвуд. Ты друг Саймона. Я видела тебя на концертах.

Он уставился на нее.

Видел ли он ее раньше? Возможно… мерцание лица среди теней в баре, одно из тех выступлений, на которое его вытащила Изабель. Он не мог быть уверен. Но это не значило, что он не знал, кто она такая.

– Морин, – промолвил он. – Ты подруга Саймона, Морин.

Она выглядела удовлетворенной.

– Да я, – сказала она. – Я подруга Саймона, Морин.

Она посмотрела на свои руки, которые были в перчатках в крови, словно она погрузила их в лужу. Не человеческой крови, к тому же, подумал Алек. Темная, красная как рубины, кровь вампиров.

– Ты ищешь Камиллу, – сказала она нараспев. – Но ее нет здесь больше. О, нет. Она ушла.

– Она ушла? – потребовал Алек. – Что ты имеешь ввиду говоря что она ушла?

Морин хихикала.

– Ты ведь знаешь, как работают вампирские законы, не так ли? Тот, кто убьет главу вампирского клана, становится их лидером. А Камилла была главой Нью Йоркского клана. О, да, она была.

– Так… так кто-то убил ее? – Морин разразилась счастливым смехом.

– Не просто кто-то, глупенький, – сказала она. – Это была я.

* * *

Сводчатый потолок лазарета был окрашен в синий цвет, с нарисованными на нем херувимами на золотых лентах в стиле рококо, и белые плавающие облака. Ряды металлических кроватей тянулись вдоль стен справа и слева, оставляя широкий проход в центре. Два окна в крыше впускали чистый зимний солнечный свет, хотя этого было мало чтобы нагреть холодную комнату.

Джейс сидел на одной из кроватей, опираясь на груду подушек, стянутых с других кроватей. Он был одет в потёртые джинсы и серую футболку. На его коленях лежала книга.

Он посмотрел на Клэри, вошедшую в комнату, но ничего не сказал, пока она не подошла к его кровати. Сердце Клэри начало колотиться. Угнетающее молчание всё ещё продолжалось; Джейс глазами следил за ней, пока она не подошла к изножью его кровати и не опёрлась руками об металлические подножки.

Она изучала его лицо.

Столько раз она пыталась нарисовать его, думала она, пытаясь поймать то невыразимое качество, делающее Джейса самим собой, но ее пальцы так и не смогли передать то, что она видела на бумаге. Оно было сейчас, его не было, когда он был под контролем Себастьяна – как бы его ни называли – душа или дух, светилось в его глазах.

Она стиснула руки на подножке.

– Джейс… – Он заправил прядь светло-золотых волос за ухо.

– Это… Безмолвные Братья разрешили тебе тут находиться?

– Не совсем.

Уголок его рта дернулся.

– Так ты их вырубила и ворвалась сюда? Знаешь ли, Конклав не очень одобряет такие поступки.

– Вау. Не знаешь, чего от меня ожидать, не так ли? – она подошла и села на кровать, рядом с ним, отчасти чтобы они оказались на одном уровне, и отчасти чтобы скрыть дрожь собственных коленок.

– Пришлось научиться этому, – сказал он и отложил книгу в сторону.

Она почувствовала, что такие слова, как пощечина.

– Я не хотела причинить тебе боль, – сказала она, голос понизился до шепота.

– Извини.

Он выпрямился, размахивая ногами на краю кровати.

Они сидели не далеко друг от друга, на одной кровати, но он пытался отодвинуться от нее и Клэри это заметила. Она видела в глубине его ясных глаз, что он хранит от нее какую-то тайну, чувствовала его нерешительность. Ей так хотелось дотронуться до него, но девочка продолжала сидеть ровно, голос звучал твердо:

– Я никогда не хотела причинить тебе боль. И я говорю не только о Буррене. Я имею в виду еще того, когда ты – настоящий – сказал мне, чего действительно хочешь. Я должна была тебя послушать, но все, о чем я думала – это о твоем спасении, как бы увести тебя оттуда. Я не послушала, когда ты сказал, что хочешь отдаться Конклаву и из-за этого мы оба чуть не закончили, как Себастьян. И когда я сделала, то, что сделала, с помощью Глориуса… Должно быть, Алек и Изабель тебе рассказали – он предназначался для Себастьяна. Но я не могла пробраться к нему через толпу. Я просто не могла. И тогда я вспомнила твои слова, что ты лучше умрешь, чем будешь жить под давлением Себастьяна. – Ее голос сел. – Настоящий ты, я имею в виду. Я не могла спросить тебя. Мне пришлось догадаться. Ты должен знать, что было ужасно причинять тебе боль таким образом. Знать, что ты должен умереть и что это я должна держать меч, который убьет тебя. Я бы хотела умереть, но рисковала твоей жизнью потому как думала что ты бы сам меня попросил об этом, и после того как я предала тебя однажды, думала что должна тебе. Но если я была не права… – она остановилась, но он продолжал молчать. В ее желудке все перевернулось, это было довольно больно и мучительно. – Тогда прости. Я уже никак этого не изменю. Но я хочу, чтобы ты знал. Что я сожалею.

Она вновь сделала паузу, но на этот раз, тишина становилась невыносимо долгой, а напряжение в комнате – все более натянутым.

– Теперь ты можешь говорить, – выдала, наконец, она. – По правде говоря, это будет здорово, если ты заговоришь.

Джейс недоверчиво смотрел на нее.

– Позволь мне понять, – сказал он. – Ты пришла сюда, чтобы извиниться передо мной?

Она опешила.

– Конечно.

– Клэри, – произнес он. – Ты спасла мне жизнь.

– Я ударила тебя мечом. Огромным мечем. Тебя охватил огонь.

Его губы дернулись, почти незаметно.

– Хорошо, – произнес он. – Так может наши проблемы не такие как у других пар.

Он поднял руку, словно хотел дотронуться до ее лица, затем поспешно опустил.

– Ты знаешь, я слышал тебя, – сказал он более мягче. – Говорила мне, чтобы я не умирал. Упрашивая меня открыть глаза.

Они смотрели друг на друга молча наверное мгновение, но Клэри казалось что часы. Было так хорошо видеть его таким, полностью самим собой, что это почти стерло страх что все может пойти не так в следующие несколько минут. Наконец Джейс заговорил:

– Почему ты думаешь, я влюбился в тебя?

Это было последнее, что она ожидала услышать от него.

– Я не… несправедливо спрашивать такое.

– Для меня справедливо, – сказал он. – Думаешь, я не знаю тебя, Клэри? Девушка, которая пошла в отель полный вампиров, потому что ее лучший друг был там и нуждался в помощи? Кто сделал портал и перенесся в Идрис, потому как не хотел оставаться в стороне от действий?

– Ты ругал меня за это…

– Я ругал самого себя, – сказал он – Это то, чем мы так похожи. Мы опрометчивы. Мы не думаем, перед тем как начинаем действовать. Мы сделаем что угодно ради людей, которых любим. И я никогда не думал как страшно это для людей которые меня любят, пока не увидел это в тебе и это напугало меня. Как я могу защитить тебя, если ты мне не позволяешь? – Он наклонился вперед. – Это, кстати, риторический вопрос.

– Хорошо. Потому что я не нуждаюсь в защите.

– Я знаю, ты говорила это. Но дело в том, что иногда нуждаешься. А иногда и я. Мы должны защищать друг друга, но не от всего. Не от правды. Это значит любить кого-то, но позволять быть самим собой.

Клэри посмотрела вниз н6а свои руки. Она ужасно хотела протянуть руку и дотронуться до него. Это было словно навещать кого-то в тюрьме, где ты можешь видеть так ясно и так близко, но вас разделяет стекло.

– Я влюбился в тебя, – сказал он, – потому что ты была самым храбрым человеком, которого я когда-либо знал. Поэтому как я мог просить тебя перестать быть храброй только потому что люблю тебя? – Он провел руками по волосам, взъерошивая их так, что Клэри хотела пригладить их. – Ты пришла за мной, – сказал он. – Ты спасла меня, когда почти все сдались, и даже те, кто не сдался, не знали что делать. Ты думаешь, я не знаю через что ты прошла? – Его глаза потемнели. – Как ты можешь представлять себе, что я могу быть зол на тебя?

– Тогда почему ты не хотел меня видеть?

– Потому что… – Джейс выдохнул. – Хорошо, справедливое замечание, но есть кое что, чего ты не знаешь. Меч, который ты использовала, который Разиэль дал Саймону…

– Глориус, – сказала Клэри. – Меч Архангела Михаила. Он был уничтожен.

– Не уничтожен. Он вернулся, откуда прибыл, небесный огонь поглотил его. – Джейс слабо улыбнулся. – С другой стороны, нашему Ангелу придется предоставить серьезные объяснения, когда Михаил обнаружит, что его приятель Разиэль одолжил его любимый меч кучке беспечных людишек. Но я отвлекся. Меч… то, как он горел… это был необычный огонь.

– Я догадалось об этом.

Клэри хотелось бы, чтобы Джейс перестал прижимать руку и привлек бы ее к себе. Но он, похоже, хотел сохранить дистанцию между ними, так что она осталась сидеть, где сидела. Ее тело отдавалось болью от того, что она находилась так близко к Джейсу, но не могла к нему даже прикоснутся.

– Я бы хотел, чтобы ты не надевала этот свитер, – пробормотал Джейс.

– Что? – Она посмотрела вниз. – Я думала, тебе нравился этот свитер.

– Нравиться, – ответил он и покачал головой. – Неважно. Этот огонь… Небесный огонь. Горящий куст, огонь и сера, тот столп огня, что предстал перед детьми Исраэля – вот об этом огне речь. «Ибо огонь возгорелся во гневе Моем, жжет до ада преисподнего, и поедает землю и произведения ее, и пропалят основания гор». Этот огонь сжег во мне все то, что сделала Лилит.

Он потянулся за подол своей рубашки и потянул ее вверх. Клэри резко вздохнула, над его сердцем, на гладкой коже его груди не было больше Метки – только заживающий белый шрам там, где вошел меч. Она протянула руку, желая прикоснуться к нему, но он попятился, качая головой. Она почувствовала, как на ее лице появляется гримаса боли, и не успела ее скрыть, когда увидела, как Джейс опускает футболку.

– Клэри, – произнес он. – Тот огонь… он все еще внутри меня.

Она уставилась на него.

– Что ты имеешь в виду?

Он глубоко вздохнул и вытянул руки ладонями вниз. Она смотрела на них, такие тонкие и знакомые, руна Ясновидения исчезла с его правой руки, оставив после себя белые шрамы. Они оба смотрели, как его руки начали немного дрожать, а затем, под не верящим взглядом Клэри, стали прозрачными.

Как лезвие Глориуса, когда он загорелся, его кожа, будто превратилась в стекло, в котором бурлило темнеющее и горящее золото. Она видела очертание его скелета через слой кожи: золотые кости, соединяющиеся огненными сухожилиями.

Она услышала, как он глубоко вдохнул. Он поднял голову и встретился с ней глазами. Глаза у него были золотые. Они всегда отдавали позолотой, но сейчас, она могла поклясться, они действительно стали цвета плавленого золота. Он тяжело дышал, и пот блестел на его щеках и ключицах.

– Ты прав, – сказала Клэри. – Наши проблемы действительно не похожи на проблемы других людей.

Джейс недоверчиво уставился на нее. Он медленно сжал руки в кулаки, и огонь пропал, оставляя после себя самые обычные, знакомые, невредимые руки.

– Это все, что ты можешь сказать? – спросил он сквозь смех.

– Нет. Я хочу сказать тебе гораздо большее. Что происходит? Твои руки теперь – оружие? Ты теперь Человек-Факел? Что, черт возьми…

– Я понятия не имею кто такой Человек-Факел, но… Ладно, слушай, Безмолвные Братья сказали, что я теперь храню в себе этот небесный огонь. Внутри моих вен. В моей душе. Когда я проснулся в первый раз, я чувствовал, что будто бы дышу огнём. Алек и Изабель думали, что это остаточный эффект от меча, но когда он и не подумал проходить, мы позвали Безмолвных Братьев. Брат Захария сказал, что не знает, как долго это будет продолжаться. И я случайно поджег его: он коснулся моей руки и я почувствовал прилив энергии, идущей через меня.

– Сильный огонь?

– Нет. Не очень. Но все-таки…

– Вот почему ты не прикасаешься ко мне, – поняла Клэри. – Ты боишься, что сожжешь меня.

Он кивнул.

– Никто никогда не видел ничего подобного, Клэри. Никогда прежде. Не когда-нибудь. Меч не убил меня. Но оставил этот… этот кусок чего-то смертельно внутри меня. Что-то настолько мощное, что вероятно убьет обычного человека, возможно даже, обычного Сумеречного охотника. – Он глубоко вздохнул. – Безмолвные Братья работают над тем, чтобы я смог его контролировать, или избавиться от него. Но как ты можешь представить я не главный их приоритет.

– Потому что это Себастьян. Ты слышал, я уничтожила эту квартиру. Я знаю, что есть и другие способы обойти, но…

– Вот это моя девушка. Но у него есть похожие. Другие места укрытия. Я не знаю, какие они. Он никогда не рассказывал мне. – Он наклонился вперед, достаточно близко, чтобы она могла увидеть изменение цвета в его глазах. – Когда я проснулся, Безмолвные Братья были со мной практически каждую минуту. Они должны были провести церемонию на мне снова, ту, которая осуществляется над Сумеречными Охотниками, когда они родились, чтобы защитить их. А потом они порылись в моей голове. Искали, пытаясь вытащить любой фрагмент информации о Себастьяне, что я мог знать или забыть, что знал.

Дата добавления: 2015-11-16