Мгновения веры в себя тонут в моих слезах. Я пытаюсь придумать, как избавиться от чувства отверженности, но мне мешают вернувшиеся старые эмоции. Я катаюсь по кровати, ругаясь сам с собой, пытаясь успокоить себя, уговорить. Я обещал Чарли и Тому, что ничего не сделаю с собой, но секунды тянутся, мое сопротивление слабеет и уже во второй раз за сегодняшний день прорываются наружу те чувства, с которыми я постоянно борюсь. Мне ненавистна эта война с самим собой.
Я принимаюсь рационально рассуждать, что мне сойдет с рук, а что – нет. Можно повыдергивать волосы из головы, но этой боли будет недостаточно, чтобы унять боль душевную. Не понимаю, почему родители ничего мне не сказали. Они могли бы на меня наорать, могли бы отказаться от меня, мне было бы легче пережить это, чем их реакцию. Своим молчанием они подтвердили все мои страхи по поводу них и наших отношений. Я им абсолютно безразличен. Зачем им что-то мне говорить? Я этого просто не стою.
Я не хочу резать себя или жечь, потому что страшно боюсь, что Чарли или Том заметят следы, но мне необходимо что-то сделать. Я с силой бью пораненной рукой по прикроватной тумбочке. Безумно больно. Прижав руку к груди, я опрокидываюсь на постель и наслаждаюсь ощущением боли, пульсацией прокатывающей по руке. Я знаю, что это ощущение не принесет избавление от охвативших меня до этого чувств, но на несколько минут мне станет легче. Я не думаю теперь о родителях. Все мое внимание сосредоточено только на руке, пока боль не начинает отпускать. Я подумываю о том, чтобы еще раз ударить руку, но понимаю, что этого все равно будет недостаточно. Мне нужно что-то посильнее.
И вдруг меня парализует осознание происходящего. Я пытаюсь стать лучше. Я хочу стать лучше, но у меня ничего не выйдет, если я снова возьмусь за старое.
Я сижу, сражаясь сам с собой, ругая себя за сделанное и мысленно шлепая себя по голове за глупость и слабость. Не понимаю, почему мне так трудно перестать причинять себе боль. Некоторое время я ощущаю себя совершенно беспомощным, а потом меня внезапно охватывают различные эмоции и переполняет чувство невыносимой вины. Чарли и Том разочаровались бы во мне, узнай о том, что я сделал. Я не хочу смотреть им в лицо, осознавая, что меньше чем за сутки успел дважды скатиться с катушек.
Чувство вины мучает меня, выматывает настолько, что теперь я могу думать только об этом. Чарли с Томом поверили мне, когда я сказал, что укусил себя случайно, а я все только ухудшил. Видя мою руку, они не будут знать о сделанном мной, но мне придется им рассказать об этом, потому что меня душит чувство вины. Я никогда еще так себя не ощущал. То, что я делаю с собой, должно бы быть секретом, но я чувствую необъяснимую тягу разделить это с братом и Томом. Словно если не признаюсь, моя ложь меня просто задушит.
Я звоню Тому.
- Привет, как все прошло? - спрашивает он.
- Они сделали вид, будто ничего не случилось, и я убежал к себе в комнату и… - я хочу это сказать, но не могу. Я замолкаю, перебирая возможные способы объяснения своего поступка.
- И что? Что ты сделал?
- Помнишь, я нечаянно укусил себя за руку?
- Угу.
- Это не было случайностью.
Он не отвечает.
- Том?
- Да, я тут. - Он вздыхает. - Я ожидал, что ты так скажешь. Это было… эм… единственной вещью, которую ты сегодня сделал?
- Почти. Было еще кое-что.
- Рассказывай.
- Я ударил руку о тумбочку, потому что хотел причинить себе боль, но таким образом, чтобы вы с Чарли об этом не узнали. Но теперь я чувствую себя так, словно предал вас обоих.
- Ты рассказал об этом Чарли?
- Еще нет. Скажу, когда поговорю с тобой. - Я молчу несколько секунд, прежде чем спросить: - Ты больше ничего не скажешь? Не хочешь сказать мне, что я облажался или хоть немного накричать на меня?
- Зачем мне это делать? Ты позвонил мне и рассказал о том, что сделал. Да, меня огорчает правда, но не огорчаешь ты. На самом деле, я больше злюсь на самого себя, потому что лгал себе весь день. Я знал, что это не было случайностью, но не давил на тебя, потому что хотел верить в возможность того, что ты действительно сделал это ненарочно. - Он глубоко вздыхает. - Я не собираюсь ругать тебя за честность. Ты и так знаешь мои чувства. Все и так ясно.
Я ощущаю его горечь через телефон. Я снова его разочаровал.
- Не знаю, зачем я тебе это рассказал, - шепчу я.
- Может тебе это покажется странным, но я счастлив, что ты это сделал. Хочешь, я приеду к тебе?
- А что скажут твои родители?
- Мне плевать. Пусть наказывают меня за это потом как хотят. Просто скажи, если я тебе нужен.
«Если он мне нужен», - думаю я, чуть не смеясь. Он всегда мне нужен. И это, без всякого сомнения, часть моей проблемы. Мне нужны окружающие меня люди, а кроме Тома и Чарли, эти нужные мне люди меня не хотят. Мэту повезло, что ему никто не нужен. Он хочет, чтобы кто-то был рядом, но он не нуждается в этом.
- Я справлюсь. Думаю, я попрошу Чарли, чтобы он переночевал у меня в комнате. Я не доверяю себе. - Я это вслух сказал только что? Я признаюсь в вещах, о которых даже представить себе не мог, что буду говорить, и добровольно признаюсь в изменениях в своем эмоциональном состоянии. Такое ощущение, словно я становлюсь кем-то другим.
- Ты можешь представить меня голым, если это тебе поможет, - предлагает Том.
- Что? - смеюсь я.
В голове тут же рисуется образ Тома, каким он был этим утром. У него красивое тело. Если фантазировать о чем-то и представлять, что я не тут, а где-то в другом месте, то определенно воображаемая комната с обнаженным Томом очень даже подойдет.
В дверь стучат, и в комнату тут же входит Чарли. Обнаженный Том живо испаряется из моих мыслей.
- Чарли здесь. - Я нажимаю на отбой, но брат уже увидел телефон.
Он садится в изножье моей постели.
- Как там Том? Не может уснуть, потому что тебе нет рядом? - поддразнивает меня он.
- Хаха. Том в порядке. - Я замолкаю, чувствуя, как на лице появляется натянутая улыбка. - Это у меня проблема.
Я рассказываю Чарли о том, что сделал, и насколько возможно объясняю свой поступок. Брат реагирует почти так же, как Том. Он совершенно спокоен и пытается уверить меня в том, что не осуждает. Но я-то знаю, что это не так. Чарли определяет для себя наличие прогресса или отсутствие такового в моей ситуации и решает, какой дальше делать шаг.
- Почему ты рассказал об этом нам обоим? - спрашивает он.
- Не знаю.
- Думаю, знаешь.
- Я чувствовал себя виноватым.
- Да, но почему ты сказал об этом и мне и ему? Почему не кому-то одному из нас?
- Я думал, ты хотел, чтобы я с тобой всем делился.
- Я и хочу, просто думаю, тут дело далеко не только в этом.
- Я еще ненормальнее, чем ты ожидал?
Чарли смотрит на меня, и я почти слышу, как он говорит: «Я не удостою твой вопрос ответом».
- Давай сделаем вид, что я понял, в чем дело. Выслушаешь меня спокойно?
- Да.
- Окей. Каким образом ты можешь сделать нам с Томом больнее всего?
- Не знаю.
- Знаешь.
Я закатываю глаза.
- Не закатывай глаза. Тем, что причинишь боль себе. Ты знаешь, как сильно мы любим тебя и как сильно хотим, чтобы тебе стало лучше, но ты не уверен, станет ли тебе вообще когда-либо лучше. Ты этого хочешь, но не уверен, что сможешь этого достичь, потому что физическая боль, которую ты причиняешь самому себе – это реакция на окружающий мир, и не имеет значения то, как сильно ты стараешься или что ты делаешь, ты никогда не сможешь контролировать действия других людей или, как в этом случае, наоборот отсутствие их. Ты солгал об утреннем происшествии, потому что не хотел, чтобы мы расстроились из-за тебя, но признался вечером, из-за случившегося с мамой и отцом.
- В этом нет никакого смысла. Я признался, потому что чувствовал себя виноватым. Родители тут не при чем.
- Дай мне закончить. Ты ожидал, что мама с отцом разозлятся на тебя и резко отреагируют на то, что застали тебя с Томом. Но этого не произошло, и это тебя ранило. Ты хотел, чтобы они разозлились. Ты бы смог это пережить. Тебе бы может это даже пришлось по душе, потому что в таком случае они бы отреагировали на твои действия, и это бы доказало, что ты им небезразличен. То, что они никак не отреагировали на случившееся, было намного хуже любых сказанных в гневе слов. Я знаю это. И ты не прерываешь меня, потому что тоже это знаешь. Ты почувствовал себя так, словно совсем им безразличен. Они не знают этого, и я уверен, поступили так ненамеренно, но именно так ты это все и воспринял. Потом ты пришел в свою комнату, и у тебя было время все обдумать. Чем больше ты об этом думал, тем больнее тебе становилось. Ты больше не мог этого выносить, поэтому и ударил руку. Физической боли хватило только на минуту, но внутренняя боль все еще оставалась, и тебе необходимо было сделать что-то еще. Ты рассказал нам об этом не из честности и открытости, потому что в таком случае ты не стал бы скрывать правду утром. Может ты и считаешь, что открылся нам из чувства вины, но я думаю, ты сказал нам об этом, потому что хотел, чтобы мы накричали на тебя или разозлились – отреагировали так, как должны были, по-твоему, отреагировать мама и отец.
Брат заставляет меня задуматься о причинах, побудивших меня рассказать ему и Тому о случившемся, и о том, что я получил на это в ответ. Я тщательно обдумываю сказанные им слова и оспариваю их обоснованность, пока не прихожу к заключению, что может он в чем-то и прав. Я ожидал, что они с Томом рассердятся на меня, и немого разочаровался, когда они так спокойно ко всему отнеслись. Я ожидал от них более сильной реакции. Просто не хочу это признавать.
- Я чувствовал себя виноватым. Вот и все. Не надо подвергать меня психоанализу и искать за моими поступками скрытые мотивы. Ты понятия не имеешь, что происходит у меня в голове.
- Ты прав, я не знаю, что творится у тебя в голове, но ответь на такой вопрос: какой реакции ты от нас ожидал? Ты думал, мы рассердимся на тебя?
Опустив голову, я шепчу:
- Да.
- Ты хотел, чтобы мы рассердились?
- Да. Нет. Не знаю. Я не думал об этом, когда решил вам все рассказать.
- Уверен в этом. Надо довольно глубоко в себе покопаться, чтобы понять, что стоит за твоими действиями.
- Сколько книг по психологии ты прочитал?
- Много. - Он прижимает палец ко лбу. - Не дай моей красоте тебя обмануть. Тут есть самые настоящие мозги.
- Ладно, Страшила.
- Э?
- «Волшебник изумрудного города». Там Страшила хотел мозги, Железный Дровосек – сердце, а Лев – храбрость. Вспомнил?
- Ага, понял. Значит, я Страшила. Тогда кто ты?
- Ну, у меня есть выбор. Я могу быть Дороти, потому что люблю находиться в центре внимания.
Чарли смеется.
- Да, ты прав. Это не я. Железным Дровосеком я точно не буду, потому что в отличие от него сердце у меня уже есть. Иногда мне хочется его отдать. Я могу быть Львом. Мне нужна храбрость, для того чтобы вести внутренние битвы с самим собой. Хмм. Нет, теперь, когда я задумался об этом, я знаю, кем буду.
- Кем?
- Тотошкой.
- Разве это не собака?
- Ага. Просто он вроде как миниатюрная тень Дороти, или что-то типа того.
Чарли хмуро смотрит на меня.
- Мэт будет Дороти, потому что именно он жаждет внимания, и все что ему нужно – место, которое он мог бы назвать домом. К тому же я прямо вижу, как он ударяется башкой и начинает представлять себе всякую дребедень. А Том будет Волшебником, потому что он замечательный.
Чарли начинает ржать.
- Как так получается, что даже в таком сценарии я хуже Тома? Он что, не может быть Железным Дровосеком или еще кем? Тогда, по крайней мере, мы с ним будем на равных.
- Неа. Том слишком особенный для этого.
- О, братишка, плохи твои дела.
Не знаю, что на меня находит, но я протягиваю к Чарли руку.
- Думаю, это заразно.
Он уворачивается.
- Я надеюсь больше никогда не потерять голову от любви, - говорит он с усмешкой. Потом хватает мою ладонь. - Кого я обманываю? Мои дела тоже плохи. Мы с тобой оба жалки. Ты с Томом, и я с Джанет. Должно быть, это в наших генах, потому что мы любим всей душой. - Он пожимает мою руку и отпускает ее. - Я бы все отдал, чтобы иметь возможность контролировать свои чувства к ней. - Он опрокидывается на постель рядом со мной. - Я сказал себе, что в этот раз не потеряю головы, но ничего не могу с собой поделать.
- Ты поговорил с ней, прежде чем прийти ко мне?
- Это настолько очевидно?
- Уху.
Больше Чарли ничего по этому поводу не говорит, и я не пристаю к нему с вопросами. Он предлагает остаться со мной, и для меня это большое облегчение, потому что мне не приходится просить его об этом. Его присутствие меня успокаивает. Каждый раз, как приходит мысль что-то сделать с собой, я смотрю на Чарли, и он напоминает мне о том, что хотя бы один член семьи не против побыть со мной наедине. У брата был выбор, но он остался со мной. Он хочет помочь мне, хочет быть рядом со мной и уверить, что меня любит не один только Том.
* * *
Утро проходит спокойно. Чарли, должно быть, понял, что я не выдержу завтрак с родителями, поэтому везет меня покушать в кафе. Он рассказывает мне о Джанет и осторожно избегает тем, на которые наоборот нам бы следовало с ним поговорить – например, о причинение самому себе вреда или о никакой реакции родителей на то, что они застали меня с Томом.
По дороге в школу случается презабавнейшая вещь. Чарли останавливается у дома Мэта, чтобы подхватить и его. Я бы поддразнил Мэта – ему ведь нужно всего лишь пересечь улицу, но он так сияет от радости, что я не могу заставить себя его подколоть. Я с улыбкой приветствую его, а затем Чарли делает разворот на другую сторону улицы. Брат только и успевает сказать Мэту, что Том подвезет его к нам домой, как нам уже пора выходить.
Мэт вылезает из машины и обходит ее, чтобы подойти к дверце Чарли. Брат опускает стекло, и Мэт наклоняется и целует его в щеку. Я вопросительно смотрю на брата, но он только подмигивает мне и желает хорошего дня.
Я тихонько пихаю Мэта локтем, когда мы направляемся к школе.
- Ты уверен, что не влюблен в Чарли?
Мэт заливается краской.
- Ты ведь знаешь, что он натурал?
- Мы об этом уже говорили. Да, я знаю, что он натурал, но меня не перестает из-за этого к нему тянуть, - он на секунду замолкает, - и к тебе.
- Ко мне?
- Да, к тебе. Вы оба замечательные, но не волнуйся, я знаю, что не могу заполучить Чарли и что ты с Томом. Полагаю, мне нужно найти кого-то другого.
- Мы оба нравимся тебе?
- Да, но признаюсь, что один из вас мне нравится немного больше.
- Чарли?
Мэт останавливается и опускает взгляд.
- Не Чарли. - Он вдруг начинает идти очень быстро, разворачивается на секунду, говорит: - Увидимся позже, - и уходит.
Мысли в голове скачут как бешеные. Я нравлюсь Мэту и нравлюсь ему больше Чарли. Я думаю об этом у своего шкафчика, когда кто-то меня толкает. Я оборачиваюсь и вижу Билли с Джеймсом.
Билли тут же накидывается на меня:
- Эй, Сэм, где твой парень? Ах подожди, этим утром ему пришлось заехать за бывшим дружком, - противно смеется он.
- Я слышал, вчера они с Брайаном миловались на стоянке, - добавляет Джеймс.
- Ты слышал неправду, - говорю я.
Я закрываю шкафчик и делаю шаг вперед, чтобы уйти, но Билли загораживает мне дорогу и снова толкает к шкафам. Он упирается в дверцы руками, расставив их по обе стороны от моей головы. Я понимаю, что он меня ударит, и жду, когда он это сделает. Билли сверлит меня глазами, но я не отвожу взгляда. Я вызывающе смотрю ему прямо в глаза. Его лицо так близко от меня, что я чувствую в его дыхании запах сосисок. Я не боюсь его, и он это видит. Билли стягивает левой рукой с моих волос резинку, затем хватает распущенные волосы в кулак и так сильно дергает за них, что у меня на глаза наворачиваются слезы.
Он наклоняется ко мне.
- Как Том может хотеть тебя, когда у него есть Брайан? Ты неудачник, и всегда им будешь.
Его слова не новы для меня. Я бесконечное число раз повторяю их сам себе, и даже говорю их Тому. Брайан во всем лучше меня. Я сам это признаю. Но несмотря на то, что выбор в пользу Брайана совершенно очевиден, Том все равно выбрал меня. Том не хочет Брайана. Том любит меня. Я твержу себе это, чтобы слова Билли не пустили корни в моей голове, возрождая старые мысли. Я больше не хочу думать об этом. Не хочу сомневаться в Томе или нас. Том любит меня. Он раз за разом доказывал это мне, и я поверил ему. Том настолько доверяет мне, что взял меня с собой, когда поехал за Брайаном.
Билли выпускает мои волосы из кулака, делает шаг назад и проводит пальцем по самому большому шраму на моем лице.
- Красивый шрам, - говорит он.
Он снова протягивает руку, чтобы дотронуться до моего лица, но не успев прикоснуться ко мне, резко падает вправо.
Опустив взгляд, я вижу сидящего на Билли Тома. Схватив его за грудки, он кричит:
- Почему ты, блять, не можешь оставить его в покое?
Откуда-то появляется Брайан и шепчет что-то Тому на ухо. Том встает, подходит ко мне, берет меня за руку и ведет за собой. Мы проходим мимо учительницы, бегущей в направлении Билли, и я понимаю, что Брайан прошептал Тому.
Том провожает меня на первое занятие. У двери в класс он заправляет мне волосы за уши и целует в щеку.
- Поговорим за обедом, хорошо?
- Хорошо.
Он улыбается.
- Я тебя люблю.
- Я тебя тоже.
- Хорошего утра.
- Надеюсь, оно таким будет.
Том снова берет мою ладонь и, сжав ее, отпускает. Он разжимает пальцы так медленно, что становится ясно – он совсем не хочет ее отпускать.
Я прохожу в класс и сажусь. Сердце колотится, потому что я все еще думаю о поцелуе Тома и сжимающей мою ладонь руке. Я мог бы лежать сейчас на разбитом стекле, и ничего бы не почувствовал – так мне сейчас хорошо. Том пришел мне на помощь, потом проводил на занятия, поцеловал в щеку и сказал, что любит меня. Наверное, ему очень нравится говорить мне о своей любви, потому что он делает это очень часто. Ему приятно говорить мне эти слова, а мне еще приятней их слышать.
Все уроки я витаю в облаках. Меня ничего не беспокоит. Я не замечаю людей, смотрящих на меня, говорящих обо мне или смеющихся надо мной. Я совершенно потерялся в своем собственном мире, но на этот раз этот мир не наполнен разрушительной ревностью и неуверенностью в себе. Это хороший мир.
По дороге в столовую я прохожу в коридоре мимо Джеймса с Билли. Джеймс делает кислую мину, а Билли усмехается, но никто из них со мной не заговаривает. Я уже почти подхожу к столовой, когда кто-то подхватывает меня под руку. Это Сара.
- Никогда не видела тебя таким счастливым. Ты чуть не светишься. Что случилось? Вы с Томом сделали это?
Я шокирован тем, что она могла задать мне подобный вопрос. Мы не настолько близки с ней, чтобы я делился с ней такими вещами. Мои щеки вспыхивают.
- О, ты покраснел. Значит, у вас точно что-то было. Подробности, пожалуйста.
Я смущенно смотрю на нее.
- Ты такой милый. Неудивительно, что Том тебя любит. - Свободной рукой она мягко хлопает меня по руке. - Расслабься, не надо мне ничего рассказывать. - Убрав от меня руку, она берет поднос. - Я у Тома спрошу.
Мы стоим с ней вместе в очереди, и я ожидаю, что она сядет за свой обычный столик, но она идет к моему. Я сажусь, и она опускается на стул рядом со мной. И вот тогда я начинаю паниковать. Что если она ожидает, что я буду говорить с ней, пока к нам не присоединится Том? Рядом с моим подносом, пугая меня, с грохотом падает еще один. Я поднимаю глаза и вижу Джеймса. Ищу взглядом Билли, но его поблизости нет.
- Где Билли? - спрашивает Сара.
- У Тома с Брайаном к нему небольшой разговор. Они попросили, чтобы я их оставил одних.
- И ты ушел? Я конечно не выношу этого придурка, но он же твой лучший друг.
- Сара, сколько раз мне тебе повторять: я создан для любви, а не для разборок.
Джеймс садится рядом со мной.
- У нас с Сэмом личный разговор, так что забирай свой поднос и вали от нашего стола.
Джеймс обвивает меня рукой.
- Вам, ребят, от меня не избавиться.
- Джеймс, я знаю, что у тебе есть приятели, с которыми ты можешь пообедать, так что иди доставай их.
Джеймс зарывается пальцами в мои волосы.
- Я лучше с вами посижу.
Сара взвизгивает, но Джеймс ее игнорирует. Он обхватывает рукой мои волосы.
Сара ударяет по его ладони.
- Какого хрена ты делаешь?
- Собираю его волосы в хвост. Так же, как было до того, как Билли снял с них резинку.
- Зачем?
- Затем что мне скучно. Заткнись.
Джеймс завязывает мои волосы в хвост. Сара наблюдает за ним, словно подозревает, что он сделает что-то еще, но ничего не говорит. Закончив с этим, он кладет ладонь мне на спину, и мне становится неловко. Он скользит рукой вверх по моей спине, потом плечу и, миновав шею, гладит пальцами щеку. Меня шокирует прикосновение его пальцев к моей коже, и я смотрю ему прямо в глаза. Его рука слетает с моей щеки.
- Что это, мать твою, было? - спрашивает Сара.
- Я дотронулся до его щеки! Вот, блять, проблема какая! - Он переводит взгляд на меня. - Поверь, Сэм, это ничего не значило. - Он ударяет по моему хвостику. - Я просто хотел убрать твои волосы с лица, чтобы девчонки могли и дальше пускать на тебя слюни. Раз уж Том выбрал тебя, а не меня, то есть Брайана, то ты должен показывать людям, почему он это сделал. Дай людям увидеть твое очаровательное личико. - Дальше он говорит тихо: - Не позволяй им думать, что Том влюбился в сумасшедшего анорексичного неудачника. Пусть они думают, что он влюбился в очаровательного сумасшедшего анорексичного неудачника. - Он тихо ржет и уже громко добавляет: - Шучу, конечно, - и через секунду, - насчет твоей очаровательности.
- Это не смешно, Джеймс. Ты такой идиот. Почему бы тебе не посмотреть, как там Билли?
- Ну, я пришел, чтобы стереть счастливую улыбку с лица Сэма, и похоже, преуспел в этом, так что пойду. - Он встает и треплет меня по голове. - Будем надеяться, Том не забудет о тебе.
- Заткнись, Джеймс!
- Черт, Сара, ты что, выступаешь в роли заместителя-охранника, пока нет Тома? Я знал, что Сэм жалок, но чтобы ему нужна была помощь девчонки?! Это уж слишком. - Джеймс хлопает меня по спине. - Тебе пора повзрослеть.
Больше он ничего не говорит. Я оборачиваюсь и вижу, что он уже ушел.
- Прости, он такой засранец, - говорит Сара.
Я поднимаю вилку с лазаньей и откусываю чуть-чуть.
- Не надо извиняться за него. - Я откусываю еще немного. Не могу заставить себя поднять на Сару глаза. - Это Том попросил тебя посидеть со мной, пока он не вернется?
- Он хотел, чтобы я составила тебе компанию, чтобы ты не волновался. Он должен скоро прийти.
Мы сидим вместе, и она ест свой обед, в то время как я ковыряюсь вилкой в тарелке. Я понимаю, что веду себя невежливо, но не хочу извиняться, боясь, что она снова за мной заговорит.
На мое плечо ложится рука, и я подпрыгиваю и роняю вилку. Том целует меня в щеку.
- Расслабься, это я.
Он обходит стол, садится напротив меня и опускает взгляд на мой поднос. Ему не нужно ничего говорить, я и так прекрасно понимаю его намек. И начинаю есть.
- Как прошел разговор с Билли? - спрашивает Сара.
- Кажется, до него наконец дошло, и мне не пришлось пускать в ход руки.
- Где он сейчас?
- У директора. Билли в коридоре подрался с Б.Дж.
- Ты не участвовал в драке?
- Нет, я уже шел сюда, когда услышал их спор, а потом удары, но когда повернулся, увидел направляющегося к ним мистера Мейсона. Им это не могло сойти с рук.
Том принимается за свой обед.
- Как ты можешь есть? - спрашивает Сара. - Тебе не интересно, что там с ними сейчас?
- Неа, не очень. Меня интересует только Сэм, а с ним, по-моему, все нормально. - Том смотрит на меня. - Ты ведь в порядке, да?
- Да.
Он не отрываясь смотрит на меня.
- Я рад, что ты снова убрал волосы назад, - говорит он. - Ты слишком очаровательный, чтобы прятаться за ними. Ты согласна со мной, Сара?
Сара смеется.
- Аха, согласна. У тебя очаровательный парень. И кстати, что ты такого сделал, что он сегодня так улыбался? Вы парни, сделали это?
- Нет еще, - краснеет Том.
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 65 | Нарушение авторских прав