|
Читайте также: |
Затем сознание Арьи начало давить на его сознание знакомым, комфортным чувством, которое было приятно среди скопления врагов, царапавших его разум. С облегчением он открылся ей и они обьединили сознания, также как он делал с Сапфирой, и Эрагон потерял способность отличать свои мысли от мыслей, обьединенных с ней.
Вместе они направили свои умы на одного из священников. Человек изо всех сил пытался увернуться от них, как пойманная рыба в пальцах, но они усилили натиск и не позволили ему сбежать. Он читал странно сформулированные молитвы в попытке защитить свое сознание; Эрагон предполагал, что это был отрывок из книги Тоска.
Однако жрецу не хватало дисциплины, и его концентрация вскоре дрогнула, когда он подумал:
- Богохульники слишком близко к Учителю. Мы должны убить их прежде чем...погоди! Нет! Нет!...
Эрагон и Арья ухватились за слабости священника и быстро подчинили его сознание своей воле. Как только они были уверены, что он не в состоянии сделать ответный удар по их разуму или телу, Арья произнесла заклинание, которое позволило изучить память священника, теперь она знала, как проскользнуть мимо стражей.
В третьем ряду скамей, мужчина ворвался в пламя, зелёный огонь вырывался из его рта, ушей и глаз. Огонь поджог одежду священников, которые были рядом с ним, и горящие люди начали дико биться и бегать, что помешало им напасть на Эрагона. Пламя трещало так, как хрустят ветки во время шторма.
Травница сбежала с алтаря и двинулась к священникам, убивая здесь и там. Солембум следовал за ней по пятам, добивая тех, кого она пропустила.
После этого Эрагон и Арья легко смогли захватить контроль над мыслями других священников. Продолжая работать вместе, они убили еще четырех священников, после чего другие скопления нападающих разрушились и разбежались. Некоторые убегали через вестибюль, который, как помнил Эрагон, вел в монастырь рядом с собором, другие садились на скамьи и обхватывали голову руками.
Однако шесть священников не бежали и не прятались, а продолжали атаковать Эрагона, трясся кривыми ножами в руках, словно они были одержимы. Эрагон замахнулся на одну из них прежде, чем он смогла бы атаковать его. К его раздражению, женщина была защищена магией, которая остановила Звенящего Убийцу в полфуте от ее шеи, в результате, меч развернулся и направился к его руке. Левой рукой Эрагон замахнулся на женщину. Так или иначе, защитное заклинание не остановило его кулак, и он почувствовал, как в ее груди ломаются кости, он ударил ее так, что она налетела на людей, стоящих за ней.
Оставшиеся священники высвободились и продолжили атаку. Эрагон блокировал резкий удар ближайшего священника и - с криком: - Ха! - ударил ему в живот, заставя упасть на скамью, о которую священник ударился с противным треском.
Эрагон убил следующего человека подобным образом. Зелено-желтая молния вцепилась в горло священника справа, а потом коричневый Солембум прыгнул на оставшуюся группу.
Оставался лишь один из последователей Тоска, стоявший перед ним. Свободной рукой, Арья схватил женщину, которая стояла перед ней в одежде из кожи и бросил ее кричащую на тридцать футов над скамьями.
Четыре ученика подняли первосвященника на носилки, и понесли его быстрой рысью вдоль восточной стороны собора, когда они направились к главному входу в здание.
Увидев как они бегут, Эрагон зарычал и вскочил на алтарь, уронив тарелку и бокал на пол. Оттуда, он перепрыгнул через тела павших священников, и, легко приземлившись, через проход помчался в конец собора, направляясь к ученикам.
Четверо молодых людей остановились, когда увидели Эрагона, появившегося в двери. "Повернитесь!" закричал Первосвященника. "Повернитесь!" Его слуги повиновались,но они столкнулись с Арьей стоящей за ними, один из них бросился через ее правое плечо.
Послушники завизжали и бросились бежать между двумя рядами скамей. Но прежде чем они смогли пробежать хотя несколько футов, Солембум достиг края рядов и бросился за ними. Уши кота-оборотня были прижаты к голове, а от его низкого рычания по шее Эрагона побежали мурашки. Недалеко от него шла Анжела, спускаясь в собор с алтаря, в одной руке она держала кинжал, а во второй желто-зеленую стрелу.
Эрагон задавался вопросом, сколько оружия она держала при себе.
К их огорчению,послушники не теряли свою храбрость,и не переставали защищать главного. Вместо этого эти четверо крича,бежали еще быстрее на Солембума,по-видимому считая,что кот-оборотень был самым маленьким и самым ближайшим из противников,так же,возможно они полагали,что его будет легче всего победить.
Они ошиблись.
В единственном гибком рывке,Солембум присел,прыгнув с пола на вершину скамьи.Затем,не останавливаясь,он запрыгнул на одного из послушников.
Кот-оборотень как-будто плыл по воздуху, первосвященник крикнул что-то на древнем языке, Эрагон не узнал слово, но звук был явно, из родного языка ельфов. Каким бы ни было заклинание, оно, казалось, никак не повлияло на Solembum, хотя Эрагон увидел что Анжела споткнулась, как будто она была поражена.
Solembum столкнулся с послушником, на которого он бросился, и молодой человек упал на пол, крича, когда Solembum рвал его.Остальные послушники споткнулись о тело своего товарища, и многие из них упали в запутанную кучу, поваливая Первосвященника с его гроба на одну из скамей, где существо лежало извиваясь как червь.
Эрагон догнал их через секунду, и тремя быстрыми ударами, он убил всех послушников, кроме того, чья шея была зажата между челюстями Солембума.
Как только Эрагон был уверен, что люди были мертвы, он обернулся чтобы сразить первосвященника навсегда. Когда он направился к нему, другой разум вторгся в его, зондирую и хватаясь за самые интимные части его личности, стремясь контролировать его мысли.Жестокое нападение вынудило Эрагона, остановиться и сосредоточиться на защите от злоумышленника.
Краем глаза он видел, что Арья и Solembum также обездвижены.Травница была единственным исключением. Она остановилась на мгновение, когда атака началась, но потом она продолжала идти медленными, шаркающими шагами к Эрагону.
Первосвященник уставился на Эрагона, его глубоко посаженные, темно-кольчатые глаза горят ненавистью и яростью. Если существо имело бы руки и ноги, Эрагон был убежден, что оно бы попыталось вырвать его сердце голыми руками. Недоброжелательный его взгляд был настолько интенсивным, что Эрагон почти ожидал что священник отползет от скамейки и начнет кусать его лодыжки.
Нападение его ума усиливалось, чем ближе подходила Анжела. Первосвященник-это должен был быть именно первосвященния - был гораздо более квалифицирован, чем любой из его подчиненных. Ведь он участвовать в борьбе с четырьмя разными людьми одновременно, и представлять реальную угрозу для каждого из четырех- это было невероятным подвигом, особенно если враги эльф, Всадник Дракона, ведьма, и кот-оборотень.Первосвященник был один из самых серьезных магов с которыми когда-либо сталкивался Эрагон, если бы не помощь его товарищей, Эрагон подозревал, что уступил бы натиску существа.Священник делал вещи, подобных которым Эрагон никогда ранее не испытывал, такие как переплетал мысли Эрагона с Арьиными и Солембума, и сдавливал их в такой узел, что в течение нескольких секунд Эрагон потерял свою личность.
В конце концов Анжела добралась до пространства между скамьями. Она прокладывала свой путь обходя вокруг Солембума -которий присел рядом с послушником которого убил, каждый волосок на его теле стоял дыбом - а затем она осторожно пошла по трупам тех трех послушников которых убил Эрагон.
Когда она подошла, священник начал брыкаться, как пойманная рыба и попытался отодвинуться дальше по скамье. В то же время давление на сознание Эрагона уменьшилось, хотя и недостаточно, чтобы устранить опасность.
Приблизившись, травница остановилась, священник, не оказавший сопротивления, удивил Эрагона, он лежал на скамье, тяжело дыша. Около минуты создание с глубоко посаженными глазами и маленькая суровая женщина смотрели друг на друга, невидимая борьба шла между их сознаниями.
Затем священник вздрогнул, и улыбка появилась на губах Анжелы. Она бросила свой меч и из складок одежды извлекла небольшой кинжал с лезвием красноватого оттенка. Наклонившись к священнику, она прошептала тише, чем когда либо: «Ты должен знать моё имя немой. Если бы ты знал, ты никогда не решился бы противостоять нам. И позволь сказать тебе...»
Её голос стал даже тише, чем мог услышать Эрагон, но когда она заговорила, священник побледнел, его сморщенный рот открылся, образуя круглый темный овал, из которого исходил нечеловеческий вой, такой, что весь зал зазвенел.
- Умолкни – воскликнула травница и всадила свой кроваво-красный кинжал ему в грудь.
Лезвие вспыхнуло белым пламенем и погасло со звуком похожим на отдалённый раскат грома. Место вокруг раны засветилось как горящее дерево. Затем кожа и плоть начали превращаться в мелкую тёмную сажу, которая растекалась по груди священника. С приглушённым бульканьем вой прекратился также внезапно, как и начался.
Заклинание быстро пожирало другого первосвященника, превращая его тело в кучу черного пороха, форма которого соответствует контуру головы священника и туловища.
"И скатертью дорога", - сказала Анжела с фирменным кивком
Звон колокола
Эрагон встряхнулся будто очнувшись от дурного сна.
Теперь, когда уже не нужно было бороться с первосвященником, он заметил что колокол монастыря очень громко звенит, этот звук напомнил ему как Разак погнался за ним во время его первого визита в Драс-Леону с Бромом.
Муртаг и Торн скоро будут здесь, подумал он. Мы должны уйти отсюда до этого.
Он вложил в ножны “Звенящий убийца” и вручил его Анджеле. "Вот", сказал он, “Я думаю, ты хочешь его вернуть”. Он потянул трупы послушников в сторону, пока не раскрыл Брисингр. Когда его рука легла вокруг рукоятки, чувство облегчения пронеслось через него. Хотя меч травницы был хорошим и опасным, это не было его оружие. Без Брисингра он чувствовал себя незащищенным, уязвимым — то же самое, когда он и Сапфира были порознь.
Ему потребовалось еще несколько мгновений чтобы найти свое кольцо, которое лежало под одной из скамей и его ожерелья, которое было обернуто вокруг одной из ручек гроба. Среди груды тел он также обнаружил меч Арьи, в котором она нуждалась чтобы оправиться. Однако пояса Белого Мудрого нигде небыло.
Эрагон заглянул под все ближайшие к нему скамьи, затем он побежал к алтарю осматривая площадь вокруг него.
"Его здесь нет" - сказал он наконец, отчаявшись. Он повернулся к стене, что скрывала вход в подземные камеры. "Должно быть, они оставили его в тоннелях." - Он бросил взгляд в сторону монастыря. "Или, может быть..." - Он колебался, разрываясь между двумя вариантами.
Бормоча слова себе под нос, он бросил заклинание предназначенное для поиска пояса, но в результате он увидел только пустоту. Как он и опасался вокруг пояса были чары защищающие его от магического наблюдения или вмешательства, также как и чары каторые защищают Брисингр.
Эрагон нахмурился и двинулся на несколько шагов к стене.
Колокол звонил громче чем когда-либо.
"Эрагон" - крикнула Арья с другого конца собора, перекладывая бессознательного послушника с одного плеча на другое:"Мы должны идти."
Но....
Оромис поймет. Это не твоя вина.
Но....
"Оставьте его! Пояс был потерян раньше. Мы найдем его снова. Но сейчас мы должны лететь. Быстрей!"
"Проклятье!" - Эрагон развернулся и побежал присоединяясь к Арье, Анжеле и Солембуме в передней части собора. Из всех вещей, чтобы потерять... Это казалось почти кощунственным отказаться от пояса, когда так много существ погибли чтобы наполнить его энергией. Кроме того, у него было ужасное чувство, что он, возможно нуждается в этой энергии.
Как раз когда он и травница открыли тяжелые двери, которые выводили из собора, Эрагон послал свой ум в поисках Сапфиры, которая как он знал, будет кружить высоко над городом, ожидая когда он с ней свяжется. Время таиться давно вышло. И Эрагон больше не заботился ощущал ли Муртаг или какой либо другой маг его присутствие.
Вскоре он почувствовал знакомое прикосновение сознания Сапфиры. Когда они коснулись друг-друга пустота в его груди исчезла.
"Почему вы так долго?" - воскликнула Сапфира. Он ощущал ее беспокойство, и он знал, что она зрительно разрывает Драс-Леону в поисках его.
Он передал свои воспоминания ей, делясь всем тем что с ним произошло с момента расставания. Процесс занял несколько секунд, и к этому времени он, Арья, Анжела и Солембум выходили из собора сбегая по ступенькам вниз.
Не давая времени Сапфире осмыслить его перемешанные мысли, Эрагон сказал: - Отвлеки их от нас - сейчас же!
Сапфира поняла его, и, вскоре, Эрагон почувствовал как она входит в крутое пике.
Кроме того, скажите Насуаде чтобы она начинала атаку. Мы будем у южных ворот в течечении нескольких минут. Если Варденов не будет там когда мы откроем ворота, я не знаю как мы сможем сбежать.
Черный храм
Прохладный, влажный утренний-воздух-от-воды просвистел вокруг головы Сапфиры, когда она спикировала к городу-как-крысиное-гнездо, наполовину залитому восходящим солнцем. От низких лучей света вонючие-деревянные-похожие-на-скорлупки-здания объёмно выделялись, а их западные стороны были черны от теней.
Бледгхарм,который изменил свою внешность под Эрагона,сидя на спине,что-то кричал на нее,но холодный ветер прерывал его слова,и она так и не смогла разобрать его слова.Тогда он стал задавать ей вопросы мысленно,при помощи песен на древнем языке,но она не дала возможности ему закончить.Вместо этого,она рассказала ему,об положении дел у Эрагона и попросила доложить Насуаде,что пришло время действовать.
Сапфира не могла понять, как тень Эрагона, которую создал Блёдхгарм, могла обмануть хоть кого-нибудь. Она не пахла её партнёром по сердцу и разуму, а о присутствии мыслей не могло быть и речи. Однако двуногий создавал видимость правды, и он был их приманкой.
На левой стороне города, сверкающие очертания Торна неслись вдоль зубцов над южными воротами. Он поднял свою красную голову, и она могла сказать что, заметя ее, он мчится в сторону бойни, как она и ожидала. Ее чувства к Торну были слишком сложны, чтобы их можно было четко выразить. Каждый раз думая о нем, она сбивалась с толку, что для нее было редкостью.
Тем не менее, она не собиралась позволять какому-то птенцу победить её.
Когда тёмные дымоходы и острые крыши совсем приблизились, она сильнее расправила свои крылья, почувствовав увеличивающееся напряжение в груди, плечах и мышцах крыльев, когда она начала замедлять своё падение. Когда до плотно стоящих зданий оставалось всего несколько сотен футов, она наконец полностью распахнула свои крылья. Усилия, необходимые для выравнивания полёта, были настолько огромны, что в какой-то момент Сапфира почувствовала, как её крылья буквально вырывает из суставов.
Она повернула хвост, чтобы удержать равновесие, и продолжала кружить над городом, пока не обнаружила увенчанный острыми шпилями черный храм, где молились помешанные на крови жрецы. Снова сложив свои крылья, она вытянула вперед задние лапы, и с оглушительным грохотом приземлилась на крышу храма.
Она вонзила свои когти в плитку крыши, чтобы остановиться и не соскользнуть на улицы города. Потом она откинула назад голову и заревела так громко, как только смогла, бросая вызов миру и всему, что ему принадлежало.
Звон колокола был в башне здания рядом с шипастый свод собора. Она поняла,что шум раздражает её, так что она вывернула свою шею и выпустила струю синего и желтого пламени на Башню.Она не загорелась, так как была каменной, но веревки и балки, поддерживающие колокола воспламенились, и несколько секунд спустя, колокол упал и врезался в интерьер башни.
Это удовлетворило её как и то, как кричащие двуного-крулоухие, бежали оттуда. Она была драконом, в конце концов. Это правильно, они должны боятся ее.
Один из двуногих остановился на краю площади прямо перед черным храмом, и Сапфира услышала как он кричит заклинание, направленное против нее, его голос был похож на писк испуганного мышонка. Каким бы не было заклинание, защита, установленная Эрагоном, спасла ее от него, по крайней мере ей так казалось, поскольку она не чувствовала перемен ни в собственном состоянии, ни в состоянии окружающего мира.
Блёдхгарм-в-облике-Эрагона убил мага вместо нее. Она могла чувствовать, как Блёрдгхам атаковал разум мага и подавил мысли двуногого-с-круглыми-ушами, после чего эльф произнес лишь единственное слово на древнем-языке. Заклинатель упал на землю,кровь вытекала из его приоткрытого рта.
Тогда Блёдхгарм похлопал её по плечу и сказал:
- Готовься, Бьяртскуляр. Они идут.
Сапфира заметила Торна, поднимающегося над крышами домов и единоутробного брата Эрагона, который казался маленькой фигуркой на его спине. В свете утреннего солнца Торн сиял и сверкал почти так же, как и она сама. Её чешуя была чище чешуи красного дракона, ведь она получала специальный уход. Она не могла представить себя идущей в битву не в полном блеске. Её враги должны не только бояться её, но и восхищаться её великолепием.
Сапфира знала, что это лишние заботы с её стороны, но не беспокоилась. Ни одна другая раса не может сравняться своим величием с драконами. Да и она была последним драконом женского пола и конечно же хотела, чтобы каждый увидевший её испытывал восхищение, и воспоминание о ней оставалось при нём навсегда. Тогда даже если драконы и исчезнут, двуногие долго ещё будут говорить о них с удивлением, уважением и трепетом.
Как только Торн поднялся приблизительно на тысячу футов выше крысиного гнезда городского собора, Сапфира бегло огляделась вокруг чтоб убедиться, что Эрагон парнер её сердца и разума не оказался вблизи черного шипастого свода собора. Она не хотела случайно повредить его в предстоящей борьбе. Он был сильный охотник, но он небольшой и легко уязвимый.
Она все еще работала над тем, чтобы разгадать темные отзывающиеся эхом болезненные воспоминания,которыми Эрагон поделился с ней, но она хорошо понимала то, что они знали, и события в очередной раз это доказали: что, когда она и ее маленький брат были далеко друг от друга, он попадает в неприятности в той или иной форме. Она знала, что Эрагон будет спорить, что в его последнем несчастном случае он ничего не сделал, но не убедит её, и она почувствовала удовлетворение в том, что была права.
Как только Торн достиг нужной высоты, Он повернул вокруг и нырнул в ее сторону, выпуская огонь из открытой пасти.
Огонь, которого она не боялась — магия Эрагона, оградит ее от этого — но массивный вес Торна, и его сила позволили бы ему быстро разрушить любые защитные чары, разработанные, чтобы оградить ее от физической опасности. Чтобы защитить себя, она нырнула,но он прижал её тело к стене напротив, даже когда она вывернула шею и укусила его за бледное брюхо он её не отпускал
Закрученная стена пламени охватила ее, издавая грохот и рев, как гигантский водопад. Пламя было настолько ярким, что она инстинктивно закрыла внутреннее веко, так же как она делала, когда находилась под водой, и свет уже не ослеплял её
Огонь скоро исчез, и поскольку Торн помчался прямо над ней, кончик его толстого хвоста, прочертил линию через мембрану ее правого крыла. Царапина кровоточила, но не сильно, и она не думала, что она вызовет ее большую трудность и боль при полете, хотя дискомфорт присутствовал.
Торн пикировал на нее снова и снова, пытаясь заставить ее взлететь. Но она отказывалась двигаться с места, и после еще нескольких бесплодных попыток, он устало приземлился на другом конце шипастого свода, расправив крылья для равновесия.
Все здание содрогнулось, когда Торн приземлился на все четыре лапы, и многие оконные витражи в нижних стенах разбились и звеня падали на землю. Сейчас Торн был даже больше нее из-за вмешательства Гальбаторикса, но ее это не пугало. Она была опытнее Торна, кроме того, ее учителем был Глаэдр, который был намного больше их обоих. К тому же, Торн не осмеливался убивать ее, да и она не думала, что хотел бы.
Красный дракон зарычал и шагнул вперед, кончиками своих когтей, скребя плитку на крыше. Она зарычала в ответ и отступила на несколько футов, пока она чувствовала, как ее хвост прижался к базе шпилями, которые встали как стена, впереди была черная пещера сорокопута.
Кончик хвоста Торна дернулся. Сапфира знала, что он вот-вот набросится на неё.
Она вдохнула и начала купать его в потоке мерцающего огня. Ее задача теперь состояла в том, чтобы препятствовать Торну и Муртагу понять, что не Эрагон сидел на ней. Для этого она могла или оставаться достаточно далеко от Торна, где Муртаг будет неспособен прочитать мысли Блёдхгарма, или она могла нападать часто и жестоко так, что у Муртага не будет возможности сделать этого — что было бы достаточно трудным, поскольку Муртаг привык бороться на спины Торна даже, в то время когда Торн поворачивался и крутился в воздухе. Однако, они были рядом с землей, она знала - это поможет ей, поскольку она предпочитала нападать. Всегда нападать!
- И это все на что вы способны? - Магически усиленный голос Муртага раздавался из-под огненного щита.
Как только последние струи пламени вылетели из ее пасти, Сапфира прыгнула в сторону Торна. Она сильно ударила его в грудь, их шеи переплелись, а пасти щелкали друг напротив друга, поскольку каждый пытался впиться другому в глотку. Сила удара отбросила Торна назад к храму, и он взмахнул крыльями, ударяя Сапфиру, после чего они начали падать на землю.
Они упали с грохотом дробя камни и разрушая ближайшие дома. Что-то сломалось в левом плече Торна, и его крыло неестественно болталось, но Муртаг уберег дракона от прямого падения.
Сапфиры слышала Муртага и проклинала Торна, и она решила, что ей было бы лучше уйти, прежде чем сердитый человечек на двух ногах с круглыми ушами начал использовать заклинания.
Она подпрыгнула, пиная Торна в живот, а после приземлилась на козырек дома позади красного дракона. Здание было слишком непрочным, чтобы выдержать ее вес, так что она снова поднялась в воздух и вдобавок подожгла ряд зданий.
Позвольте им справиться с этим,подумала она, удовлетворено, пока пламя жадно грызло деревянные конструкции.
Возвращаясь к храму, она подсунула свои когти под черепитцу и начала рвать открытую крышу, разламывая ее на части, те же самые, поскольку она разорвала крышу замка Дурзы в Гиллиде. Только теперь она была более крупной. Теперь она была более сильной. И блоки камня, казалось, весили не больше, чем галька, для Эрагона. Безумные священники крови, которые там поклонялись, причинили боль ее маленькому брату, повредили Арью, Анджелу, и кота-оборотня Солембума и они убили Вирдена. В знак мести Сапфира была готова разрушить этот "шипастый храм"!
Через несколько секунд она открыла зияющую дыру в потолке здания. Она наполнила помещение всплеском пламени, а затем подключила свои когти разрывая латунные трубы, ветер помог вылезти им из свободной от задней стены собора здания. Они упали на скамьи ниже с лязгом и грохотом.
Торн ревел, а затем он вскочил с улицы в воздухе над черным храмом и висел там, хлопая крыльями и с тяжестью сохраняя свое положение. Он появился как безликий черный силуэт, стена пламени вспыхнула с дома за ним озарив все вокруг, только его крылья оставались прозрачными, которые светились оранжевым и красным.
Он напал на нее, пытаясь дотянуться своими зазубренными когтями.
Сапфира подождала, определенный момент, потом прыгнула в сторону, от Черного храма, и Торн протаранил головой в базу центрального шпиля собора. Высокие отверстия в Черном храме вздрогнули под ударом, а на самом верху его, богато украшенный золотой жезл, опрокинулся и упал более чем в четырех сотен футов ниже.
Ревя в разочаровании, Торн изо всех сил пытался совладать с самим собой. Его задняя часть скользнула в отверстие в крыше чтобы добраться до Сапфиры, и он чертил на по плитке когтями пытаясь проложить путь обратно.
Ему это удалось, но Сапфира прилетела к передней части Черного храма и позиционируя себя на противоположную сторону, и со всей силы столкнулась с Торном.
Она собрала свои силы, а затем ударила шпиль своей правой передней лапой.
Статуи и вырезанные художественные оформления разрушались под ее ногой; облака пыли забивали ее ноздри; и части камня и земли лились дождем вниз на квадрат. Шпиль держался, тем не менее, таким образом, она ударила его снова.
Рев Торна достиг безумной ноты, когда он понял, что она делает, он стремился освободить себя еще отчаяннее.
На третий удар Сапфиры,Черный храм в основании, и, с мучительной медлительностью, рухнул назад, упав на крышу. Торн только успел произнести ярости рычание, а затем щебень с башни посыпался на него сверху, сбив его с ног в оболочку разрушенного здания и похоронив его под грудами щебня.
Звук разбивающего вдребезги шпиля отозвался эхом через весь город, как хлопок катящегося грома.
Сапфиры прорычал в ответ, на этот раз с чувством дикой победы. Торн выкарабкается достаточно скоро, но до тех пор, он был на нее милости.
Наклоняя свои крылья, она кружила над Черным храмом. Когда она пролетала по сторонам здания, она замахнулась на рифленый контрфорс, которые поддерживали стены, уничтожая их по одному за раз. Каменные глыбы упали на землю, создавая неприятный шум.
Когда она сняла все (*buttressess?), неподдерживаемые стены закачались и начали наклоняться наружу. Усилиями Торна выпутаться только ухудшила ситуацию, и после нескольких секунд, стены уступили. Вся структура рухнула с лавинообразный грохотом, и огромный столб пыли взметнулся вверх.
Сапфира триумфально ликовала, когда она приземлилась на задние лапы рядом с насыпью развалин и продолжила покрывать блоки камней самыми горячими потоками огня она могла продолжать дальше. Огонь можно было отклонить с помощью магии, но для отклонения жара необходимо значительное усилие и энергия. Насильно Муртаг тратил даже больше его сил для сохранения его и Торна не быть зажаренными заживо, также как любую энергию он мог использовать во избежание быть сплющенным, Сапфира верила что истощит его запасы достаточно, чтобы у Эрагона и двуного-круглоухих был шанс нанести ему поражение.
Пока она извергала пламя, волк-эльф за ее спиной пел заклинания, хотя, какими являются они, она не знала, и ее это особенно не заботило. Она доверила двуногим. Что бы он ни делал, она уверена, что это поможет.
Сапфира попятилась назад, как только камни в центре кургана разлетелись. Торн вырвался с каменного заточения. Его крылья, подобно бабочкиным были скомканные, и он истекал кровью из-за ран на спине и на ногах.
Он посмотрел на нее и взревел, его рубиновые глаза залились яростью. В первый раз, она разозлила его по настоящему. Сапфира видела, что он хочет разорвать ее плоть, и жаждет вкуса ее крови.
Отлично, подумала она. Хотя может он был еще не настолько изранен и испуган, как она предполагала.
Муртаг полез в сумку на поясе, и достал оттуда маленький круглый предмет. Из опыта Сапфира знала, что он заколдован, и будет использован для исцеления ран Торна.
Без задержки, она резко взлетела, стараясь с максимальной скоростью набирать высоту, перед тем как Торн будет в состоянии продолжать погоню. После нескольких взмахов крыльев, она глянула вниз и увидела что он, подобно огромному ястребу, приближается к ней с огромной скоростью
Она витала в воздухе, и как раз собиралась атаковать, когда в глубине сознания услышала крик Эрагона:
Сапфира!
Встревоженная она продолжила крутиться в воздухе, пока не ощутила присутствие Эрагона на южных воротах города. Она расправила крылья и максимально быстро начала пикировать в сторону арки.
Торн как и ранее резко бросился в ее сторону, и она знала что он следовал вплотную за ней.
Они вдвоем пикировали к городской стене, и в ушах Сапфиры, волком выл холодный утренний воздух.
ШЛЕМ И МОЛОТ
"Н аконец-то", — подумал Роран, когда боевой рог варденов подал сигнал к атаке.
Он поглядел на Драс-Леону и мельком увидел Сапфиру, ныряющую к темной массе зданий, ее крылья, сверкающие в свете восходящего солнца. Ниже, Торн пошевелился, как какая-то огромная кошка, которая лежала на заборе, и, взлетев,направился в погоню.
Роран почувствовал прилив сил.Время для сражения наконец пришло,и он хотел поскорее покончить с этим.Он быстро отогнал от себя беспокойные мысли об Эрагоне и стремительно пошел прочь от того места где сидел, чтобы присоединиться к остальным войнам которые уже выстроились в широкий прямоугольный строй.
Роран с верху и донизу осмотрел отряд,проверяя,все ли войны готовы.Они ждали в течении большей части ночи,и из-за этого люди были усталыми,но он знал,что страх и волнение скоро прочистит их умы.Роран тоже устал, но это никак не сказалось на его сознании; он мог выспаться после сражения.Ну а до тех пор, главное беспокойство будет держать его людей и его самого на ногах.
Ему действительно было жаль, что у него не было времени для чашки горячего чая, чтобы хоть как-то помочь своему желудку. Он съел что-то испорченное на обед и теперь мучился тошнотой. Однако,дискомфорта было недостаточно, чтобы это помешало ему сражаться.Ну по крайне мере он так думал.
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 38 | Нарушение авторских прав