Зал предсказаний. 3 страница

-Войди в мое подчинение, Насуада, и ты получишь возможность наблюдать создание такого мира, какого еще никогда не было прежде - мира, где человек будет стоять или падать в зависимости от силы рук и остроты своего ума, а не от шанса быть одаренным магическим искусством. Человек сможет перестроить свои конечности, сможет изменить свое мнение, но никогда не сможет он научиться использывать магию если он не радился с такой способностью. Как я уже сказал, магия это большая несправедливость, и ради всеобщего блага, я буду накладывать ограничения на каждого существующего мага.-

Она смотрела на линии на потолке и пыталась игнорировать его. Многое из того, что он сказал совпадало с ее собственными мыслями. Он был прав: магия была самой разрушительной силой в мире, и если она может регулироваться, Алагейзия будет лучшим местом для этого. Она ненавидела то, что Эрагона нельзя было не перед чем остановить.

Синие. Красные. Узоры из переплетенных цветов. Пульсация ее ожогов. Она отчаянно стремилась сконцентрироваться на чем-нибудь кроме этого... кроме ничего. О чем бы она не думала это было ничто, ничто не существовало.

- Вы называете меня злым. Вы проклинаете мое имя и стремитесь свергнуть меня. Но помните, Насуада: это не я начал эту войну, и я не несу ответственности за тех, кто погиб в последствии. Я не делал этого. Вы сделали. Я посвятил себя учебе, но Вардены украли яйцо Сапфиры с моего дома-сокровищници, и вы, и ваш род несет ответственность за всю кровь и горе, которые последовали за этим. Вы те, в конце концов, кто пробирается по сельской местности, сжигая и грабя, как хотите, а не я. И все же у вас есть смелость утверждать, что виноват я! Если бы вы пошли в дома крестьян, они сказали вам, что именно Варденов они боятся больше всего. Они бы сказали о том, как они ищут у моих солдат защиты и как они надеются, что империя победит Варденов и все вернеться на свои места

Насуада облизала губы. И хотя она знала, что ее смелость дорго ей обойдется, она сказала, - Мне кажется вы слишком противоречивы... Если бы вашим главным беспокойством было благосостояние ваших подданых, вы бывылетели неделю назад, чтобы противостоять варденам, вместо того, чтобы позволять вражеской армии бродить внутри собственных границ. То есть, вы не так уверенны в своих силах, как говорите. Или вы боитесь, что эльфы захватят Урубаен пока вас нет?- Это стало ее привычкой, говорить о Варденах так, словно она знает о них не больше, чем любой случайный человек в Империи.

Гальботорикс переменился и она могла сказать, что он собирается ответить, но она ещё не закончила.

"А ургалы? Вы не можете убедить меня в ваше деле, когда хотели истребить целую рассу, чтобы облегчить вашу боль, связанною с кончиной первого дракоеа. Не ужели у вас нет на это ответа, клятвопреступник?.. Вы говорите мне одраконах, тогда объясните, почему вы убили их так много, что обречили их вид на медленное и неизбежное вымирание. И, наконец, объясните ваше плохое обращение с Эльдунари взятых в плен." - в своём гневе она позволила себе one slip. "вы сгибали их и разбивали, пприкозали повиноваться вашей воле. ведь правда в том что вы делает, это только эгоизм и бесконечная жажда власти.

Гальбаторикс долго стоял в молчании. потом она заметила как он скрестил руки на груди: "Я думаю угли должы быть достаточно горячими к этому времени, Муртаг, если бы..."

Она стиснула кулаки, так что, вонзила ногти в кожу, а её мышцы начадрожать, несмотря на её усилия удержать их на месте. Один из железных прутьев соскоблился в жаровне, затем Муртаг вытащил его свободно. Он повернулся к ней лицом, и она не могла неувидеть кончик светящегося металла. Потом она посмотрела в глаза Муртагу, и увидела в ниху вину и ненависть к себе, он пытался сдерживаться, но чувство глубокой скорби преодолевало его.

"Какие же мы все дураки", - подумала она. "Жалкие, несчастные дураки".

После этого у нее не было больше сил для размышления, и она вернулась к своим знакомым ритуалам, цепляясь за них, чтобы выжить, как утопающий цепляется за кусок дерева.

Когда Муртаг и Гальбаторикс ушли, она испытывала слишком много боли, чтобы делать что-то, кроме как бездумно всматриваться в узоры на потолке, изо всех сил стараясь удержать слезы. Ее тело покрылось потом и дрожало, как при высокой температуре, она не могла концентрироваться на чем-то более нескольких секунд. Боль от ожогов еще не прекращалась; казалось, что ее порезали или избили; пульсирующая боль ее ран действительно становилась все невыносимее со временем.

Она закрыла глаза и сконцентрировалась на медленном дыхании в попытке успокоить свое дрожащее тело.

Когда Гальбаторикс и Муртаг навестили ее в первый раз, Насуада была более смелой. Она сыпала проклятиями и всячески издевалась над ними, пытаясь уязвить их теми или иными словами. Однако, с помощью Муртага, Гальбаторикс заставил ее страдать за ее дерзость, и столь открытый бунт потерял для нее свое очарование. Железо сделало ее робкой; даже память о нем хотелось скатать в тугой шарик. Во время их второго, последнего визита, она сказала как можно меньше, до той финальной, необдуманной вспышки.

Она пыталась проверить слова Гальбаторикса о том, что ни он, ни Муртаг не лгут ей. Она задавала им вопросы о внутренних делах Империи, о фактах, которые докладывали ей ее шпионы - чего Гальбаторикс не знал. Насколько она могла определить, Гальбаторикс и Муртаг сказали правду, но она не собиралась верить всему, что говорил король, когда у нее не было возможности проверить его утверждения.

Насчет Муртага она не была так уверена. Когда он был с королем, она не доверяла его словам, но когда один...

Спустя несколько часов после ее первого и такого мучительного разговора с королем Гальбаториксом, когда она наконец погрузилась в неглубокий беспокойный сон, Муртаг пришел в Зал Предсказаний один. Он выглядел сонным и от него разило вином. Он остановился перед плитой, на которой она лежала и посмотрел на нее с таким странным страдальческим выражением, что она не была уверена, что он собирался сделать.

Наконец он развернулся, подошел к ближайшей стене и съехал по ней на пол. Там он и остался сидеть, его колени находились напротив груди, длинные, спутанные волосы закрывали большую часть лица, а из разодранной кожи на суставах его правой руки текла кровь. Казалось прошли минуты, прежде чем он потянулся к своей темно-бордовой безрукавке, поскольку он был одет как и раньше, за исключением маски, и вынул маленькую каменную флягу. После нескольких глотков он начал говорить.

Он говорил, она слушала. У нее не было выбора, но она не позволяла себе верить его словам. Не сразу. Она знала, что все, что он делает или говорит - это обман, чтобы завоевать ее доверие.

Муртаг начал с довольно запутанного рассказа о человеке по имени Торнак, в котором упоминался несчастный случай и что-то вроде совета о том как должен жить благородный человек, который Торнак дал ему. Насуада так и не поняла, был ли этот Торнак другом, слугой, дальним родственником или всеми разом, одно она знала точно - он много значил для Муртага.

Закончив свой рассказ, Муртаг произнес, - Гальбаторикс собирался убить тебя...Он знал,что Эльва не защищает тебя как раньше, так что он посчитал это подходящим временем, чтобы тебя уничтожить. Я узнал о его намерениях совершенно случайно; мне посчастливилось оказаться рядом с ним, когда он отдавал приказ Черной Руке. - Муртаг опустил голову. - Это моя вина. Именно я убедил его доставить тебя сюда, вместо того, чтобы просто убить. Ему это понравилось; он знал, что это заставит Эрагона прибыть сюда быстрее...Это было единственным способом убедить его оставить тебя в живых...Мне жаль...Мне так жаль. - и он закрыл голову руками.

- Я бы предпочла умереть.

- Я знаю, - хрипло произнес он. - Сможешь ли ты простить меня?

На это она не ответила. Из-за его откровенности она чувствовала себя еще более неуютно. Почему он так хотел спасти ей жизнь и чего ожидал взамен?

Некоторое время Муртаг сидел в молчании. Затем, иногда всхлипывая, иногда приходя в ярость, поведал ей о своем воспитании при дворе Гальбаторикса, о недоверии и ревности, с которыми он сталкивался будучи сыном Морзана, о придворных, стремившихся использовать его, чтобы добиться расположения короля и о своей тоске по матери, которую едва помнил. Дважды он упомянул Эрагона и проклинал за то, что именно этому дураку так повезло. - Будь он на моем месте, он бы в жизни не справился со всем этим. Но наша мать предпочла увезти в Карвахолл именно его, не меня. - он сплюнул на пол.

Насуада сочла этот рассказ довольно плаксивым и наполненным жалостью к себе, так что его слабость вызывала у нее лишь презрение, пока Муртаг не начал рассказывать о том, как Близнецы похитили его из Фартхен Дура, как дурно они обращались с ним по пути в Урубаен, и как Гальбаторикс ломал его, когда они прибыли. Некоторые пытки, которые он описывал были даже хуже ее собственных, что если было правдой, давало понять, что ее положение было не таким уж плохим.

- Торн стал моей погибелью, - наконец признал Муртаг. - Когда он вылупился ради меня и мы соединились... - он покачал головой. - Я люблю его. А как же иначе? Я люблю его не меньше, чем Эрагон любит Сапфиру. В тот миг, когда я прикоснулся к нему, я пропал. Гальбаторикс использовал его против меня. Торн был сильнее, чем я. Он никогда не сдавался. Но смотреть на его страдания было выше моих сил, поэтому мне пришлось поклясться в верности королю, и после этого... - губы Муртага скривились от отвращения. - После этого он проник в мое сознание. Он выяснил все обо мне, а затем сказал мое истинное имя. И теперь я принадлежу ему...Навсегда.

Он прислонил голову к стене и закрыл глаза, и Насуада увидела как по его лицу катятся слезы.

В конце концов он поднялся на ноги, а на пути к двери остановился рядом и положил руку ей на плечо. Она заметила, что его ногти были чистыми и обрезанными, но даже близко не походили на ногти ее тюремщика. Он прошептал несколько слов на древнем языке, и спустя мгновение ее боль ушла, хотя раны выглядели по прежнему.

Когда он убрал руку, она сказала: "Я не могу простить... но я понимаю."

После чего он коротко кивнул и вышел, оставив ее размышлять о том, не нашла ли она нового союзника.

Мелкие бунты

Насуада лежала на плитке, ее тело покрылось потом и дрожало; она поймала себя на мысли, что хочет, чтобы Муртаг вернулся, лишь бы он только снова смог освободить ее от муки.

Когда, наконец, дверь восьмигранной комнаты распахнулась, она не могла подавить свое облегчение, которое превратилось в горькое разочарование, когда она услышала шаркающие шаги своего тюремщика по лестнице, ведущей в комнату.

Как он уже делал до этого, коренастый, узкоплечий мужчина обтирал ее раны мокрой тряпкой, а затем обвязывал льнеными полотнами. Затем он освободил ее от пут и она смогла посетить уборную, она обнаружила, что слишком ослабела, чтобы предпринимать попытки схватить нож с подноса с едой. Вместо этого, она укрепила доверие к себе, поблагодарив мужчину за помощь, и снова сделала комплимент его ногтям, которые были даже более блестящими чем раньше и он очевидно хотел, чтобы она это увидела, так как держал свои руки так, чтобы она не могла на них не смотреть.

После того, как он покормил ее и ушел, она пыталась заснуть, но она смогла толко вздремнуть из=за непроходящей боли её ран

Ее глаза были открытыми когда она услышила как засов двери в комнату открылся.

"Только не опять!" подумала она, у нее внутри развелась паника. "Не так скоро!Я не смогу вынести это... Я недостаточно сильна." Потом она подавила свой страх и сказал сама себе, "Хватит!Хватит говорить подобные вещи или ты начнешь верить в них!"Однако, несмотря на то что, ей удалось взять власть над своими реакциями, она не могла заставить свое сердце биться в 2 раза медленней.

Эхо от двух идущих ног донеслось до ее комнаты, и боковым зрением она увидела Муртага. Он был без маски, и выражение его лица было мрачным.

На этот раз он вылечил ее первым делом, без ожидания. Облегчение, что она почувствовала, когда столь невыносимая боль покинула ее, было равносильно экстазу. Никогда в жизни она не испытывала чувство более приятное, чем выход из агонии.

Она слегка ахнула в чувствах. "Спасибо".

Муртаг кивнул, а потом подошел к стене и сел на то же место, как раньше.

С минуту она изучала его. Кожа на костяшках пальцев снова была гладкой и целой, он сам выглядел трезвым, мрачным и замкнутым. Его некогда хорошая одежда теперь стала разорванной, потертой, в заплатках; она заметила, что на нижних сторонах рукавов не хватает ткани. Если он сражался, она бы хотела это знать.

" Гальбаторикс знает где ты?" - спросила она наконец.

"Возможно, но я в этом сомневаюсь.Он занят игрой со своей любимой наложницей.Или он спит.Сейчас середина ночи.Кроме того, я наложил заклинание запрещающие прослушать нас.Он может разрушить его если захочет, но я об этом узнаю."

" А если он узнает?"

Муртаг пожал плечами.

- Тогда он узнает все, когда сломит мою защиту.

"Тогда не позволь ему.Ты сильнее чем я; тебе никто не может угрожать.Ты можешь сопротивляться ему, в отличии от меня...Вардены стремительно наступают, а эльфы идут с севера.Если ты продержишься еще несколько дней, появится шанс...появится шанс что они возможно освободят тебя"

"Ты не веришь что они смогут, не так ли?"

Он снова пожал плечами.

"... Тогда помоги мне бежать."

Жесткий смешок вырвался из его горла."Как?Без разрешения Гальбаторикса я могу надеть только ботинки, не больше."

"Ты можешь ослабить веревки, а когда уйдешь, возможно сможешь забыть заперть дверь"

Его верхняя губа свернувшись в насмешку. "Двое мужчин стоят снаружи, они предупредят Гальбаторикса если заключеннный выйдет наружу, и есть сотни гвардейцев между этим местом и ближайшими воротами.Ты будешь везунчиком если преодолеешь пол-пути."

"Возможно, но я хотела бы попробовать."

"Единственное чего ты добьешься -своей смерти."

"Тогда помоги мне.Если бы ты хотел, ты мог бы найти способ обмануть охрану."

"Я не могу.Моя клятва не позволит мне использовать магию против него"

"Что из охранников, правда? Если вы держали их, достаточно долго, для меня, чтобы достичь ворот, я мог бы спрятаться в городе, и оно не имело бы значения, если бы знал, Гальбаторикс-"

- Город принадлежит ему. Кроме того, если ты уйдешь, он может найти тебя с помощью заклинания. Есть только один способ, чтобы быть в безопасности от него - покинуть это место до того, как тревога бы разбудила его, а этого ты не сможешь сделать, даже если полетишь на драконе.

" Должен быть выход!"

- Если бы был... - он кисло улыбнулся и посмотрел вниз. - Бессмысленно даже задумывать об этом.

Разочарованная, она перевела взгляд на потолок на несколько мгновений. А потом сказала:
- По крайней мере, освободи меня от наручников.

У него вырвался вздох раздражения.

- Только так я смогу встать, - сказала она, - ненавижу лежать на этом камне, и моим глазам больно смотреть на тебя в таком положении.

Он колебался, а потом встал на ноги в одном изящном движении, подошел к плите и мягко стал отстегивать кандалы с ее рук и лодыжек.
- Не думаю, что ты можешь убить меня, - сказал от тихо, - ты не сможешь.

Как только она была свободна, он вернулся на прежнее место и снова опустился на пол, уставившись вдаль. Когда она села и опустила ноги с края плиты, то она подумала, что с его стороны это было чем-то вроде попытки дать ей некоторую уединенность. Ее сорочка превратилась в лохмотья, прожженные в десятках мест, и не особо скрывала ее тело.

Она ощутила холод мраморного пола под ногами, когда подошла к Муртагу и села рядом с ним. Она обняла себя руками, чтобы хоть как-то прикрыться.

"Тарнак был действительно ваш единственный друг в детстве?" Спросила она.

Муртаг старался не смотреть на неё.
-Нет, но он был настолько близко к моему отцу, насколько я никогда не был. Он обучал меня, успокаивал меня... ругал, когда я был чересчур высокомерным, и столько раз помогал мне не выставить себя дураком, сколько я не могу упомнить. если бы он сейчас был жив, он бы посчитал меня глупцом, за то что я пью как пил бы в любой другой день.

"Вы сказали, что он умер во время побега из Урубаена?"

Он фыркнул
-Я думал я умнее. Я подкупил одного из охранников, чтобы он оставил боковые ворота открытыми для нас. Мы собирались незаметно проскользнуть из города под покровом темноты, и Гальбаторикс должен был узнать об этом только когда было бы слишком поздно, чтобы поймать нас. Не взирая на это он знал с самого начала. Как? Я не уверен, но мне кажется он предугадывал мои действия. Когда Торнак и я прошли через ворота, мы обнаружили, что нас там ждали солдаты... У них был приказ вернуть нас обратно целыми и невредимыми, но мы стали сражаться, и один из них убил Торнака. Искуснейший фехтовальщик во всей Империи пал от ножа в спину.

- Но Гальбаторикс позволил тебе убежать.

"Я не думаю, что он ожидал, что мы будем воевать. Кроме того, его внимание было направлено в другое месте в тот вечер. "

Она нахмурилась когда увидела странную полу улыбку появившуюся на лице Муртага

Я считал дни, "сказал он. "Это было, когда разаки были в долине Паланкар, ища яйцо Сапфиры. Итак, вы видите, Эрагон потерял своего приемного отеца почти в то же время я потерял мою. У судьбы жестокое чувство юмора, не правда ли? "

"Да, это так.... Но если Гальбаторикс мог смотреть в магический кристалл, почему он не следил за вами, и не приказал вернуть вас в Урубаен позже?"

-Он играл со мной. Я думал я ушел чтобы сохранить в себе человека, я верил, я должен был верить.
Как обычно, я ошибался, я понял это позже, как только Двойники принесли меня обратно сюда.
Гальбаторикс знал где я, и он знал что я все ещё зол за смерть Торнака, он оставил меня в таком состоянии, так как как охотился на Эрагона и Брома... Все же я удивил его; я уехал, через некоторое время он узнал о моем исчезновении, я уже был на пути в Драс-Леону. Вот почему Гальбаторикс отправился в Драс-Леону. Он сделал это не для того чтобы наказать Лорда Табора за его поведение (что он определённо сделал), он сделал это для того чтобы найти меня. Но он опоздал, к этому времени я уже встретил Эрагона и Сапфиру, и мы отправились в Гиллид.

"Почему вы ушли?" Спросила она.

- Эрагон не сказал тебе? Потому что...

Нет, не из Драс-Леоны. Почему ты покинул поместье? Ты был там в безопасности, ну или во всяком случае так думал. Так почему ты ушел?

Муртаг молчал некоторое время. "Я хотел, нанести ответный удар по Гальбаторикс, и я хотел сделать себе имя сам, а не за счет отца. Всю мою жизнь, люди смотрели на меня по-другому, потому что я сын Морзана. Я хотел, чтобы они уважают меня за мои дела, а не за его ". В конце концов он посмотрел на нее, быстрый взгляд из-за угла одного глаза. "Я полагаю, я получил то, чего я хотел, но опять же, у судьба жестокое чувство юмора".

Она задалась вопросом,что если бы был кто-то другой во двре Гальбаторикса о ком ему нужно было бы беспокоиться, но она решила, что это опасная тема для разговора. Вместо этого она спросила, - Насколько много Гальбаторикс знает о Варденах в действительности?-

"Все, насколько я могу судить. Он имеет больше шпионов, чем вы думаете."

Она прижала руки к животу. -Ты знаешь как убить его?

- Нож. Меч. Стрела. Яд. Магия. Стандартные способы. Проблема в том, что он окружил себя слишком многими защитными чарами, так что причинить ему вред практически невозможно. Эрагону повезло больше всех; Гальбаторикс не хочет убивать его, так что он не погибнет при первом же нападении на короля. Но даже если у Эрагона будет сотня попыток, он не сможет обойти чары Гальбаторикса.

-Из любой ситуации есть выход, и у каждого человека есть свои слабости,-настояла Наусада. Любит ли он кого-нибудь из своих наложниц?

Выражение на лице Муртага было исчерпывающим ответом. Затем он сказал, - Так ли уж это плохо, если Гальбаторикс останется королем? Мир, который он предполагает довольно неплох. Если он победит Варденов, то в Алагейзии наконец наступит мир. Он положит конец злоупотреблению магией; эльфам гномам и людям больше не придется ненавидеть друг друга. К тому же, если Вардены проиграют, мы с Эрагоном сможем быть вместе, как и положено братьям. Но если они победят, то это будет означать нашу с Торном смерть. Иначе никак.

- Да ну? А что насчет меня? - спросила она. - Если Гальбаторикс победит, я стану его рабыней, обязанной подчиняться любому его приказу? - Муртаг не ответил, но она видела как жилы на его запястьях напряглись. - Ты не можешь сдаться, Муртаг.

- Можно подумать у меня есть выбор! - эхо его крика разнеслось по всей комнате.

Она встала и пристально посмотрела на него.
- Ты можешь сражаться! Посмотри на меня... Посмотри на меня!

Он нехотя поднял взгляд.

- Ты можешь найти способы бороться против него. Это то, что ты действительно можешь сделать! Даже если твои клятвы не позволят тебе большего, чем незначительное неповиновение, даже оно сможет привести Гальбаторикса к гибели. Для большего эффекта она перефразировала его вопрос. - Какой выбор у тебя есть? Ты можешь оставить все как есть и чувствовать себя беспомощным и несчастным до конца своих дней. Ты можешь позволить Гальбаториксу превратить тебя в монстра. Или ты можешь бороться! - она повернула руки так, чтобы он увидел ожоги, покрывавшие их. - Тебе нравится причинять мне боль?

"Нет!" Воскликнул он.

- Тогда борись, чтоб тебя! Ты должен бороться, иначе потеряешь все, что у тебя есть. Так же как и Торн.

Она все еще продолжала настаивать на своем, когда он вскочил на ноги, гибкий, словно кошка, и начал приближаться к ней, пока между ними не осталось нескольких дюймов. Мышцы его челюсти напряглись и выступали мощными узлами, пока он буравил ее взглядом, тяжело дыша. Она узнала это выражение, поскольку до этого наблюдала его сотни раз. Это был взгляд человека, гордость которого была задета, и который хотел наброситься на своего обидчика. Было слишком опасно продолжать давить на него, но она знала, что должна это сделать, поскольку другого шанса могло и не представиться.

- Если я все еще могу бороться, - произнесла она, - то сможешь и ты.

"Назад к камню", сказал он резким голосом.

-Я знаю, ты не трус, Муртаг. Лучше умереть, чем быть рабом одного из таких, как Гальбаторикс. По крайней мере, тогда ты мог бы выполнить что-то хорошее, и твое имя будет упомянутым в сторону доброты после того, как ты уйдешь."

-Обратно к камню,-прорычал он, схватив ее за руку, и потащив ее к плите.

Она позволила ему толкнуть ее на пепельный блок, закрепить оковы на запястьях и лодыжках, и затянуть ремень вокруг головы. Когда он закончил, он стоял и смотрел на нее, его глаза были темными и дикими, линии его тела были туго натянутыми.

- Ты должен решить, готов ли ты рисковать своей жизнью, чтобы спасти себя, - сказала она, - Ты и Торн, вы оба. Вы должны решить сейчас, пока еще не поздно. Спросите себя: что бы Торнас хотел чтобы вы сделали?

Не ответив, Муртаг протянул правую руку и положил ее на верхнюю часть груди, его ладонь была горячей по сравнению с ее кожей. От неожиданного прикосновения ее дыхание замерло.

Затем, чуть громче шепота, он начал говорить на древнем языке. Её страх усиливался от каждого сошедшего с его губ слова.

Он говорил казалось несколько минут. Она не почувствовала ничего необычного, после того как он остановился, но это было не хорошим и не плохим знаком использования магии.

Прохладный воздух охлаждая, коснулся следа на груди, оставленного рукой Муртага. Он сделал шаг назад и начал отходить от нее в сторону входа в камеру. Она хотела окликнуть его, чтобы спросить, что он с ней сделал, в тот миг когда он остановился и сказал: - Это должно оградить вас от любой сильной боли, но вам придется делать вид что вам больно, иначе Гальбаторикс поймет что я сделал.

А затем он ушел.

- Спасибо, - прошептала она в пустой комнате.

Она долго размышляла над их разговором. Казалось маловероятным, что Гальбаторикс послал Муртага поговорить с ней, но так или нет, это было возможно. Кроме того, она разрывалась: является ли Муртаг, в глубине души, хорошим человеком или плохим. Она вспомнила Короля Хротгара, который был ей как дядя, когда она была маленькой, и как Муртаг убил его на Пылающих Равнинах. Затем она вспомнила детство Муртага и трудности, с которыми он сталкивался, и как он позволил Эрагону и Сапфире уйти,хотя мог бы так же легко привести их в Урубаен.

Но даже если Муртаг и был когда-то честным и надежным, она знала, что насильственное подчинение (рабство), скорее всего изменило его.

В конце концов, она решила, что будет игнорировать прошлое Муртага и судить его по действиям в настоящем и только по ним. Хорошее, плохое или их совокупность, он был потенциальным союзником, и она нуждалась в его помощи, если она сможет ее получить. Если он докажет обратное, то она не станет хуже чем была. Но если он дакажет правду, тогда она сможет выбраться из Урубаена и это оправдывало риск.

В связи с отсутствием боли, она спала долго и глубоко, впервые с момента ее приезда в столицу. Она проснулась чувствуя себя более обнадеживающее чем раньше, и снова начала высматривать линии нарисованные на потолке. Тонкая синия линия за которой она следовала, дала ей заметить маленькую белую фигурку на конце плиты, которую она до этого не замечала. Ей понадобилась секнда на осознание того, чтобы осознать что обесцвечивание было там, где упал отбитый кусок.

Это зрелище ее забавляло, когда он поняла юмор- и ее утешало знание того, что идеальные комнаты Гальбаторикса не были такими уж идеальными, и это не смотря на его претензии, он не был всеведущим и непрегрешимым.

Когда дверь в камеру открылась в следующий раз, это был ее тюремщиком, причиной этому, как она догадалась, был обед. Прежде чем он отпустил ее, она спросила его, может ли она есть, потому что она голоднее, чем прежде, что не совсем соответствовало действительности.

К ее удивлению, он согласился, хоть он не сказал ни слова, лишь улыбнулся своей отвратительной, сжатой улыбкой и сел на край плиты. Когда он положил теплой каши ей в рот, она пыталась спланировать в уме каждый непредвиденный случай, так как она знала, что у нее есть лишь один шанс на успех.

Размышления мешали приему пищи.. Тем не менее, ей это удалось, и, когда чаша была пуста, и она все выпила,она приготовилась сама.

Мужчина, как и обычно, положил поднос с едой у крайней стены, рядом с тем местом, где сидел Муртаг и в 10 футах от двери в уборную.

Когда она была свободна от оков, она соскользнула с каменной плиты. Тыквоголовый мужчина потянулся, чтобы взять ее за левую руку, но она подняла руки, и своим сладчайшим голосом сказала- Теперь я могу справиться сама, благодарю.-

Ее тюремщик колебался, потом он снова улыбнулся и дважды щелкнул зубами, как бы говоря: "Ну что ж, я рад за вас!"

Они начали двигаться к уборной, она впереди, а он позади. Когда она сделала третий шаг, она специально подвернуда правую лодыжку и спотыкаясь прошла по диагонали через всю комнату. Мужчина закричал и попытался поймать ее - она почувствовола его толстые пальцы в воздухе, рядом с шеей, но он был слишком медленным, и она ускользнула от него.

Она растянулась на подносе, разбив кувшин, в котором было еще изрядное количество вина, и оттолкнула от себя деревянную миску,застучавшую по полу. В соответствии с планом, она закрыла собой свою правую руку и как только наткнулась ею на лоток, начала искать металлическую ложку.

"Ах!" Воскликнула она, как будто бы больно, потом повернулас, чтобы посмотреть на человека, и сделала все возможное, чтобы показаться огорченной. "Может быть, я еще не была готова," сказала она, и изобразила ему виноватую улыбку. Ее большой палец коснулся ручки ложки, а она схватила его,когда человек поднимал ее вертикально за ее другую руку.

Он оглядел ее и сморщил нос, испытывая отвращение к ее одежде,пропитанной вином. Когда он оглядел ее, она привела себя в порядок и засунула ручку ложки в отверстие на подоле одежды. Потом она подняла руку, как бы показывая, что она ничего не взяла.

Человек хмыкнул, схватил ее за другую руку, и повел ее в уборную. Когда она вошла, он вернулся обратно к лотку, бормоча себе под нос.

В момент она закрыла дверь, вытащила ложку из своего укрытия и зажала ее губами, держа ее, когда она выдернула несколько прядей волос из затылка, где они были самыми длинными. Действуя с такой скоростью, как она только могла, она зажала один конец собранных волос между пальцами ее левой руки и затем скатала свободный пучок по бедру правой рукой, скрутя их вместе в единственный шнур. Ее Она похолодела, когда она поняла, что шнур был слишком короток. Возясь в безотлагательном деле, она связала концы, затем положила шнур на пол.

Дата добавления: 2015-07-10