Глава 28. Кевин подпевал раздающейся из колонок музыкального центра песни

Кевин подпевал раздающейся из колонок музыкального центра песни. Он еще с подростковых времен обожал Милен Фармер и знал все ее песни наизусть до последнего аккорда. Он снова поднялся раньше всех, сходил в душ, чтобы взбодриться после бессонной ночи, и принялся готовить на всех завтрак, предоставляя Линдену возможность поспать хоть на полчаса дольше. Он подумал о том, что будет скучать по брату и Этсуми, когда они уедут обратно в Копенгаген, а он снова останется в одиночестве. Единственная отрада - это жизнерадостный Эшли, способный поддерживать его всегда и во всем.
Сандвичи получились аппетитными, осталось поставить их в духовку, когда все проснутся, и заварить кофе.
- Доброе утро.
Кевин резко обернулся на тихий голос - в дверях босиком стоял Хисао в широкой белой футболке навыпуск и бежевых спортивных брюках из хлопка, с пояса которых свисали завязки. Вид у него был невыспавшийся, волосы медового оттенка растрепались. Но даже несмотря на это, он выглядел сейчас таким по-домашнему естественным...
- Доброе, - кивнул Кевин, проследив взглядом, как молодой человек прошел к окну и заглянул за прозрачную штору.
- Ребята еще спят?
- Да, скоро уже вставать. Ты опять рано, - как бы между делом заметил Кевин. - Работа?
- Нет, просто не спится, - Хисао повернулся к Кевину, опираясь ладонями на стол.
- У тебя... зубная паста вот тут, - Кевин показал на свой подбородок, а Хисао тут же судорожно вытер маленькое светлое пятнышко рукавом кофты.
И они оба замолчали. Хисао смотрел куда-то в стену, словно пересчитывал кафельные плитки, а Кевин - мимо в окно, где утренние солнечные лучи играли на подоконнике в догонялки.
- Послушай, - начал Кевин, и голос почему-то стал более хриплым. - Я хотел тебе сказать насчет вчерашнего...
- Что? Сожалеешь, о том, что произошло? - Хисао усмехнулся, но в этой ухмылке не было ничего от язвительности или иронии - только тянущая тоска. Он смотрел на мужчину, и что-то было не так с этим взглядом. Кевин только спустя некоторое время понял, что Хисао не надел линзы, а смотрел на него своими ественными глазами - цвета темного горького шоколада.
- Нет, жалею о том, что этого так и не случилось, - вдруг выпалил Кевин на одном дыхании, и только потом одернул себя за то, что только что сказал. Но, наверно, так и нужно было - лучше быть искренним, по крайней мере, с самим собой.
Он заметил, как вздрогнул от этих слов Хисао, а его темно-карие глаза остановились на лице Кевина, словно пытаясь понять, шутит он или нет. И Хисао действительно пытался, но не мог рассмотреть в мужчине ничего, кроме искренности и уверенности.
"Сегодня ты улетишь. И все. Конец." Хисао и сам не понял, как вдруг оттолкнулся от стола и парой стремительных шагов пересек расстояние, разделявшее их. Он прижался к Кевину всем телом, обвил руками шею и прижался к его губам, так настойчиво и внезапно, что мужчина сперва опешил. Но только Хисао не дал и возможности опомниться, тут же скользнув языком внутрь его рта, требуя, умоляя, завоевывая. Он чувствовал, как обнял его в ответ Кевин, как теплые широкие ладони легли на его талию, поднялись вверх по спине и обратно. Это было так непривычно - ощущать себя слабее, младше и чувствовать силу другого человека, которая окутывала как надежный кокон, прятала в себя. И спустя пару секунд Кевин уже отвечал на поцелуй, который казался просто безумным, ревностным, но таким настоящим, что Хисао испугался, будто сердце сейчас выпрыгнет из груди, как отчаянно оно стучало. Под закрытыми веками защипало от накатывающих слез, причину которых было не понять. Дыхание сорвалось, тело запылало холодным пламенем и Хисао показалось, что он сейчас потеряет сознание от тех эмоций, которые впервые в жизни заполнили каждую клеточку тела. Сознание... Сознание... Сознание!
Хисао вдруг резко отстранился, выпутываясь из рук Кевина, и взглянул на него, словно обезумевший, огромными глазами, полными влаги слез. Он испугался сам себя, своих действий, своих чувств - все это было слишком - через край. Он сделал шаг назад, когда слеза все же сорвалась и потекла по щеке. И не оставалось больше ничего, кроме как развернуться и побежать. И даже голос Кевина, окликнувший его по имени, не смог задержать.
Заперевшись в спальне, Хисао спустился по двери на пол и уткнулся лицом в колени. "Господи, что я делаю? Что я делаю?!" Он со всей силой дернул себя за прядь волос, чтобы хотя бы боль смогла отрезвить. А потом просто забрался на кровать, схватил подушку, прижал ее к животу и со всей силой вцепился зубами в край наволочки. "Уезжай. Уезжай! Уезжай! Пожалуйста, уезжай!"

Кевин расстерянно смотрел на тарелку с приготовленными сандвичами, опираясь обеими руками о кухонный стол. Влажные губы подсушивал воздух, а мысли совершенно отказывались концентрироваться. Пульс до сих пор не мог успокоиться, сердце гулко билось в груди.
Он услышал в коридоре шаги и почти что с опаской обернулся на дверь, но на кухню зашли всего лишь Линден и Этсуми. Всего лишь? И когда он стал думать о них так...?
- Привет, братик, - Линден заглянул ему через плечо и улыбнулся. - Ммм, вкуснятина.
- Что там? - Этсуми подошел следом и, приобняв Линдена за талию, облизнулся. - Как есть хочется...
- Что-то твой аппетит нарастает с каждым днем все больше и больше, - усмехнулся Линден, притягивая юношу к себе за плечо, а потом снова взглянул на смотрящего в одну точку брата. - Кев? Кев!
Мужчина выдохнул и повернулся к ним, пытаясь выдавить из себя ответную улыбку.
- Умывайтесь. Я приготовлю кофе.
- У тебя все нормально? - Линден обеспокоенно положил ладонь на его руку. - У тебя такое лицо...
- Все отлично, - кивнул Кевин. - Просто спал плохо.
- Отоспишься в самолете, - весело ответил Этсуми, вытаскивая из одного сандвича лист салата и отправляя себе в рот. - Пятнадцать часов лететь! Что там еще можно делать?
- Ты прав, - Кевин потрепал юношу по макушке: единственная радость - смотреть на этих двух влюбленных друг в друга ребят. - Отосплюсь.
- Ну, вот, - улыбнулся Этсу и погладил себя по животу. - Лин, пошли уже умываться. Есть хочется - невозможно.
- Я еще в душ.
- Как раз я пока умоюсь, - Этсуми перед уходом стащил еще один лист салата. - Кевин - ты просто супер! Завтрак что надо!

Хисао и сам не знал, как заставил себя выйти из комнаты, чтобы отвезти друзей в аэропорт. Как смог переодеться в нормальную одежду, которая казалась неудобной и узкой. Как вытерпел все светофоры и пробки на дороге – особенно учитывая то, что Кевин сидел рядом, делая вид, что сосредоточенно разглядывает проплывающие мимо городские пейзажи. Линден и Этсуми на заднем сиденье обсуждали книги Паланика, держась за руки с тех самых пор, как вышли из дома.
Даже в аэропорту, пересекая огромный светлый зал, Хисао приложил все усилия, чтобы не посмотреть на Кевина, хотя несколько раз ловил взгляды мужчины на себе. Он никогда прежде не чувствовал себя так неловко и в то же время тоскливо. А когда они остановились перед огражденной зоной, чтобы попрощаться, в груди Хисао сдавило.
Линден сделал шаг навстречу первым, пожал ему руку и улыбнулся, тряхнув челкой.
- Спасибо тебе за все. Будем рады, если и ты соберешься нас навестить.
Хисао кивнул и мимолетом взглянул на Этсуми.
- Берегите друг друга, ладно?
- Обязательно, - уверенно ответил Линден.
- Уж я то ему больше не позволю влезать в драки, - вмешался Этсуми, поправляя на плече рюкзак, а потом порывисто обнял Хисао. – Даже на расстоянии, мы ведь останемся друзьями?
- Конечно, - Хисао провел ладонью по его волосам, возвращая объятия. – Теперь ты никуда от меня не денешься. У меня есть твои контакты. Напиши мне, как долетите.
- Хорошо, - улыбнулся юноша. – Удачи тебе.
- И тебе.
Попрощавшись, Этсуми тут же снова переплел пальцы с Линденом, взял свою сумку и повел молодого человека сдавать багаж, а Хисао больше ничего не оставалось, как поднять глаза на Кевина. Тот смотрел на него, не отрываясь, с тенью печали, и Хисао совершенно не знал, что сказать. Он неловко спрятал руки в карманы джинсов и ссутулил плечи.
- Ну, пока.
Кевин на эту реплику слегка прищурился, будто ожидал услышать что-то еще, но, сдавшись, просто кивнул головой.
- Пока, - он развернулся и уже направился к брату и Этсуми, когда вдруг услышал позади голос Хисао.
- Подожди. Кевин!
Мужчина обернулся и почувствовал, как учащенно начинает биться в груди сердце.
- Да?
- Я…, - Хисао опустил голубые глаза. – Прощай. Я надеюсь, что ты найдешь себе того, кто будет тебя достоин. По крайней мере, я написал это в том пожелании на эма.
Кевин едва заметно усмехнулся, и провел рукой по волосам.
- Кажется, я его уже нашел. Жаль, что он вряд ли когда-нибудь в это поверит.
Кевин смотрел на Хисао так, что у молодого человека по спине побежали мурашки – словно одним взглядом только можно было сказать гораздо больше, чем словами. И Кевин развернулся и пошел к ребятам, оставляя Хисао стоять посреди снующих и толпящих людей. Он едва заставил себя не оглянуться, потому что точно знал, стоит это сделать, он кинется к Хисао и обнимет его, прижмет к себе так сильно, как только сможет.
«Как это возможно?» - твердил себе Кевин. «Ведь мы знаем друга друга только три дня…» Но сердце не слушало здравую логику, оно просто ныло так сильно, будто в него медленно, но верно втыкали булавку. Уже сдав багаж и получив посадочный талон, Кевин все же не выдрежал и обернулся, пытаясь различить в толпе знакомую стройную фигуру в белой безрукавке, но не увидел никого, кроме готовящихся к своим рейсам пассажиров.

Хисао сидел в машине, положив руки на руль, и едва сдерживался от того, чтобы не ударить по нему кулаком или сделать хоть что-то, что могло бы заглушить ту боль, которая разъедала изнутри. Словно он терял что-то хрупкое, почти невесомое, но такое ценное и дорогое, что не представлял, как будет дальше без этого жить.
Он, не глядя, полез к коробке передач, чтобы взять сигарету, но вместо пачки рука нащупала какой-то небольшой плоский сверток. Подняв его на колени, и так не обнаружив на месте пачку сигарет, Хисао раскрыл бумагу, и почувствовал, как внутри все застывает. Он достал из свертка деревянную эма, на которой ровным красивым подчерком были выведены датские буквы.
«Я хочу, чтобы ты поверил, что и в твоей жизни может быть сказка».
Хисао еще минут пять просто смотрел на дощечку, не в силах отвести взгляд. Выходит, что они оба написали желания, посвященные друг другу? Господи, как глупо! И как парадоксально красиво… пожелать человеку, к которому ты хорошо относишься, чтобы все в его жизни получилось. Почему-то это вызвало у Хисао легкую улыбку. Кевин действительно заслуживал только лучшего, и уж точно не такого человека, каким Хисао казался самому себе. И словно в ответ этой мысли он издалека услышал голос Кевина: «Кажется, я его уже нашел. Жаль, что он вряд ли когда-нибудь в это поверит». Мужчина говорит о нем самом, о Хисао – теперь почему-то в этом не было ни малейшего сомнения. Он вдруг вспомнил их утренний поцелуй, и тело сразу же запылало снова. Даже более откровенные ласки еще ни разу не вызывали в нем таких ощущений, а что уж говорить о простом поцелуе. Но с Кевином все было далеко не простым.
С тяжелым грудным стоном, Хисао откинулся на сиденье и прикрыл глаза. В любом случае, уже было слишком поздно. И пока в небо взмывал белый самолет с широкими крыльями и поднятыми шасси, Хисао сжимал в ладони деревянную дощечку, с такими простыми словами, но которые словно лезвием были вырезаны на поверхности его сердца.

Дата добавления: 2015-10-16