Глава II. Франц. Рано утром Анри неслышно исчез из моей спальни

Франц.
Рано утром Анри неслышно исчез из моей спальни. Я слышал, как он уходил, сквозь дрему. Слышал какой-то непонятный шорох и шепот, а потом все стихло, и меня снова обняли. По ощущениям я понял, что это близнецы. Долго спать я не мог и поэтому через полчаса открыл глаза.
- Я уезжаю на причал ближе к полудню, - поприветствовав меня утренним поцелуем, сразу же сообщил Ален. – Побуду некоторое время на корабле Анри.
- А я поеду в свое родовое поместье в Фуа де Карне, - произнес Силестин мрачно.
- Разве ты не поедешь с Аленом? – удивленно спросил я. – Ведь так будет безопаснее…
- На пиратском корабле? – скептически фыркнул Лес. – Это вряд ли. Если уж я вынужден прятаться, то я предпочту делать это у себя дома в комфорте, а не на грязном пиратском корабле среди портового сброда.
Его слова меня слегка задели, но я понимал, что он прав. Ален нахмурился, но ничего не сказал.
- Мы сейчас уходим, я уже послал слугу за Филиппом, - произнес он, поднимаясь с постели и начиная собирать свои вещи.
Я растерянно наблюдал за тем, как мои близнецы собирают вещи из моей комнаты, словно они больше не вернутся сюда. Стараясь подавить тревогу, я умолял их быть осторожными и ни во что не ввязываться. Они, как обычно, отвечали мне ласковыми улыбками и заверяли, что с ними ничего не случится. И все же я не мог не беспокоиться. Мне было бы спокойнее, если бы Лес поехал вместе с братом на корабль Анри. Я знал, что мой возлюбленный сможет защитить их. И хотя графство Фуа де Карне было достаточно удалено от Парижа, я все же опасался, что длинные руки Ришелье дотянутся и дотуда.
Лес был странно молчалив сегодня и за все утро не проронил почти ни слова. Я пытался выведать причину его мрачного настроения, но он отвечал, что все хорошо и он просто не выспался, и мне пришлось оставить его в покое. Ален же, напротив, был взволнован тем, что попадет на корабль Анри и желал приблизить этот момент поскорее. Море тянуло его с непреодолимой силой. Не раз делился он со мной своими мечтами уплыть далеко в море на своем корабле и бороздить его синие просторы. И сейчас мне было немного грустно от того, что он с таким восторгом рвется от меня прочь.
Закончив собирать свои вещи, Лес вызвал слугу и попросил его отнести их к его экипажу. Я с грустью смотрел на все эти сборы. Мне казалось, комната моя стала разом абсолютно пуста, словно из нее исчезло их тепло.
- Будь осторожен в дороге, родной, - попросил я, обнимая Силестина на прощанье.
Он обнял меня в ответ, зарывшись лицом в мои волосы, и с каким-то отчаянием прильнул к моим губам.
- До свидания, Франц, - только и сказал он мне в ответ, улыбнувшись мягко.
Я смотрел на его ласковую улыбку и не мог побороть чувство неизбежной потери. Было горько и тоскливо на душе. И этот поцелуй… Так целуют, когда прощаются. Навсегда.
- Ты сам будь поосторожнее, - напомнил о себе Ален, обнимая меня вслед за братом и целуя в лоб. – Я буду переживать за тебя.
- Меня есть кому защитить, свет мой, - мягко возразил я. – Главное, чтобы с тобой все было в порядке. Береги себя, умоляю.
Он непринужденно легко рассмеялся, сверкнув золотисто-карими глазами, и отвесил мне шутовской поклон.
- Со мной ничего не случится, солнышко. Осторожность – мое второе имя, помнишь? – ласково сказал он.
Я почувствовал, что на мои глаза против воли наворачиваются слезы. Я тоже рассмеялся напряженно, обнимая моего ангела и целуя его мягкие губы.
- Я буду скучать по тебе, Ален, - взяв его лицо в свои ладони, прошептал я. – Как только все уляжется и Ришелье посадят за решетку, возвращайся ко мне, мой свет.
Он улыбнулся мне, и в этот момент дверь без стука отворилась, и вошел Филипп. Он был одет в одни лишь черные брюки и свободную белую рубашку, застегнутую не на все пуговицы, с закатанными рукавами. В руках он держал черный сюртук, небрежно перекинутый через правое плечо. Вторая рука была спрятана в кармане. Волосы, едва достававшие до плеч, взъерошены после долгого сна. И выглядел он до невозможности сексуально даже сейчас, в таком слегка растрепанном виде.
Ален поцеловал мне руку и вместе с братом направился к двери. Он вышел первый, а вслед за ним и Лес, и когда старший брат поравнялся с Филиппом, я услышал его тихий шепот:
- Если с головы Франца упадет хоть волос…
Филипп чуть наклонил к нему голову, вскидывая бровь, но ответил вежливо и также серьезно:
- Конечно, милорд де Мириель. Я буду защищать вашего принца ценой собственной жизни.
Прищурившись, Силестин целую минуту смотрел в глаза испанца, а затем, резко кивнув, вышел из комнаты.
Я тихо вздохнул, глядя на закрывшуюся за моими близнецами дверь.
- Так лучше… Правда, Филипп?
Он неопределенно пожал плечами, направляясь ко мне, и поцеловал мою руку.
- Я слишком боюсь за них… Эти двое мне безмерно дороги, - поджав губы, прошептал я.
- Я понимаю, - ответил Филипп, садясь на кровать, вытягивая ноги и зевая. Похоже, он был совушкой, мой испанец. По утрам он еще спал, даже если его глаза были открытыми. – Анри кое-что предложил, так что нам предстоит сыграть небольшой спектакль. То есть мне, - произнес он.
- Поделишься подробностями? – я бессильно упал обратно на кровать и уставился в потолок.
- Все просто. Ришелье ведь думает, что я не знаю, какими делишками он промышляет, - Филипп растянулся рядом со мной на кровати, сняв туфли и положив свой бархатный сюртук на стул, и заложил руки за голову. – А значит, очень огорчусь, когда узнаю, что он, предложив мне союз с Францией, при этом тайно переписывается с английским агентом.
- Нуууу… предположим, - я нахмурился, еще не совсем понимая, к чему он клонит.
- Ну вот представим, что я уже огорчился, - хмыкнул Филипп, снова не удержавшись от зевка. – Следовательно, моим следующим шагом должен быть разрыв помолвки. Посмотрим, как попляшет Ришелье. Не знаю, чего этим добивается Анри. Может, хочет его публичного унижения.. Я бы хотел, чтобы Ришелье посадили за решетку, но понимаю, что его способ избавиться от кардинала намного лучше. Он желает его публичной казни.
- А я что-то ничего не понял, - нахмурился я еще больше. – Разрыв помолвки сейчас будет ему только на руку!
- Разве? – фыркнул Филипп выразительно. – Вообще-то, это Ришелье заставлял тебя угрозами выйти замуж. Так что, он скорее всего расстроится. Но это не важно. Я попробую вывести его на чистую воду и без этого.
Я вздохнул, все еще не совсем вникая в план Анри, и прижался к Филиппу поближе, обнимая его за талию и утыкаясь носом ему в плечо. От него безумно приятно пахло. От него, от его одежды, от его волос…
- Мы можем сейчас только довериться Анри, - пробормотал я.
Филипп обнял меня за плечи одной рукой и закрыл глаза.
- А могло бы быть иначе? – сонно ответил он. – Ты не верил, что он предатель все эти годы.
- Конечно, не верил, - я тоже зевнул, с улыбкой посмотрев на свой браслет из разноцветных ленточек. – Кто угодно, но только не мой Анри.
Филипп хмыкнул и замолчал. Я тихо лежал в его объятиях, окутанный его запахом и просто наслаждался этим затишьем перед бурей. Где там Анри и чем он занят?
- Ты ведь не уйдешь? – спросил я тихонько, запрокинув голову и посмотрев в смуглое красивое лицо.
- Нет, конечно, - усмехнулся Филипп. – Когда поблизости Ришелье? Я глаз с тебя не спущу. Он с минуты на минуту может обнаружить пропажу бумаг.
Я улыбнулся и положил голову ему на грудь.
- Ладно… - сжалился я над явно засыпавшим Филиппом. – Давай поспим.
- Отличная идея, - сонно отозвался он.
Очень скоро его дыхание выровнялось – он уснул. Я еще долго лежал в его объятиях, и вскоре тоже уснул, убаюканный его мерным дыханием. Так может спать лишь очень спокойный и уверенный в себе человек. Ален сказал, у Филиппа нет слабых мест. Но теперь… Была одна брешь в его защите. Это я. По крайней мере, я на это надеялся. Стал ли я его слабым местом? Неравнодушен ли он ко мне, если не считать той страсти, что вспыхнула между нами в одночасье, словно разбушевавшийся пожар? Я не знал. Не знал, испытывает ли Филипп ко мне что-то, кроме безумного вожделения. Но хотел ли я, чтобы он полюбил меня? Ответа на этот вопрос я тоже пока не знал.

Филипп.
Я провалялся в постели Франца до часу дня. Да, я знаю, что я неженка в этом плане. Днем меня постоянно клонит в сон. Проснувшись, я осторожно высвободился из объятий Франца и потянулся. Наконец-то я выспался. Определенно, Франция нравилась мне все больше. Дома так не поваляешься. Я посмотрел на спящего Франца и невольно умилился. Он свернулся у меня под боком калачиком и смешно сопел. Я ни разу не видел, как Франц спит. Солнечные светлые медово-янтарные волосы разметались по подушке, из-под длинной ночной сорочки выглядывали босые ножки с маленькими розовыми пяточками. Во сне он слегка хмурился иногда, поджимая свои хорошенькие губки. Я запустил пальцы в шелковое золото его волос, наслаждаясь их мягкостью и тем, как завораживающе переливалось в длинных прядях солнце. Казалось его лучи пытаются спрятаться в его волосах. Они целовали губы Франца, его нежные мягкие щечки, шею и ключицы, золотили кожу цвета молочных сливок. Наклонившись, я поцеловал его в уголок губ, и он перестал хмуриться и даже слегка улыбнулся.
Подумать только, я ушам своим вчера не поверил, когда он предложил мне поскорее обзавестись наследником. Неужели он всерьез? Я впервые задумался о своих детях, хотя отец едва ли не с шестнадцати лет твердил мне, что я должен как можно скорее завести наследника, ибо на моего брата Фердинанда не было никакой надежды. У меня был один, бастард, появившийся от мимолетной связи с фрейлиной моей матери, но я редко с ним виделся. Сейчас он должен был быть чуть младше Франца. Это был большой скандал, и если честно, я не испытывал к тому ребенку никаких чувств. Может быть от того, что эта фрейлина пыталась шантажировать меня им? Осмелилась требовать меня, инфанта королевского дома, жениться на ней, безродной провинциалке из глухого далекого графства? Не знаю. Я выделил ей небольшое состояние и подарил титул графини, а затем отдалил от двора на долгое время, отправив в ее новый дом с прислугой и няньками. Но видеть того ребенка я не испытывал никакого желания.
И вот сейчас Франц предлагал мне завести сына. Что я испытывал? Не знаю, я не мог определиться со своими чувствами. Но иметь ребенка от Франца… Мне казалось, это прекрасно. У нас получился бы чудесный малыш. К тому же, мне было уже тридцать два года, я созрел не только для супружества, но и для воспитания наследника. Да, определенно я хотел это дитя, особенно еще и потому, что это привязало бы Франца ко мне еще больше. Я желал, чтобы он полюбил меня. Потому что сам я чувствовал, что влюбляюсь в Франца, как какой-то зеленый мальчишка…
Я отстранился от этого золотоволосого чуда поскорее, пока не дал волю своим рукам, и отошел к окну, где на письменном столе Франца лежал так и не просмотренный им контракт. Хмыкнув, я сел за стол и принялся сам его читать. Франц тем не менее, внес кое-какие заметки сюда, но они были незначительны, и я решил составить контракт сам, следуя чисто его деловым интересам. Через полчаса контракт был готов, и я бегло прочел его, считая, что Францу все должно было понравиться. Я не претендовал на его состояние, на его страну, на его трон, даже на его верность… Разве что на его тело. И на его любовь. Только пока, он об этом не знал, но я собирался сделать все, чтобы маленький принц полюбил меня.
К тому времени, когда я покончил с этим делом, Франц уже проснулся. Просыпался он медленно. Сначала завозился. Потом потянулся с кошачьей грацией. Потом лениво приоткрыл один глаз, снова закрыл и снова открыл уже оба. Зевнул. Протер глаза. Зачем-то потерся щекой о подушку, на которой я лежал. И только затем вдруг с легким испугом стал шарить ручками по кровати, пока не сел и не увидел за своим письменным столом меня, наблюдавшего за ним с ласковой усмешкою.
- Филипп… - пробормотал он, вдруг смутившись.
И чему, спрашивается? После всего, что между нами было, он еще умудрялся краснеть? Я хмыкнул.
- Ты здесь, - он улыбнулся мне как-то робко и, соскользнув с кровати, прошлепал ко мне босыми ногами по толстому ковру. – Что ты делаешь? – удивленно спросил он, нависая над моим плечом.
- Составляю за тебя новый контракт, - усмехнулся я, откидываясь на стуле и поднимая на него глаза, и не удержался от ласкового упрека: – Ты же не потрудился сделать этого.
- Я посмотрел, - возразил он, обнимая меня за шею сзади и прижимаясь грудью к моей спине. – Ну… подумаешь, не написал…
Я фыркнул насмешливо.
- Какой из тебя король? Нет, твоим воспитанием срочно надо заняться.
Он смутился и отвел глаза. И тут же, словно опомнившись, состроил очаровательную гримаску.
- Ты говоришь, как Анри, - недовольно заметил он.
- В самом деле? – я вскинул брови и хмыкнул. – Мне все больше нравится твой любовник. Он говорит дельные вещи. – Я взял его за руку и притянул к себе на колени. – Все равно, я не буду делать всю работу за тебя. Просмотри контракт, который я составил заново.
Он хмыкнул и склонился над бумагами, чтобы прочесть то, что я написал, будто нарочно поерзав своей очаровательной попкой по моим коленям и переместившись поближе к животу.
- Тебя все устраивает? – выждав пару минут, поинтересовался я спокойно.
- Ну… да, - кивнул он, наконец. Хмурится. Обдумывает что-то. – Вроде, все прилично.
- Отлично. Ставь свою подпись и пошли к Ришелье. Пора начинать спектакль, - сказал я, положив одну руку ему на бедро и задрав рубашку, забрался под нее ладонью.
Франц заерзал, закусив губу, но взял перо и, окунув его в чернильницу, поставил свою замысловатую подпись.
- Готово! – мурлыкнул он, любуясь на свой шедевр.
- Мммм… - я уже утратил весь интерес к контракту, ведь Франц сидел у меня на коленях. Медленно провел языком вдоль изящной шейки и, не глядя, поставил свою подпись рядом с его.
Он зажмурился от удовольствия, откидывая голову мне на плечо и накрывая мои руки, поглаживавшие его животик, своими ладонями.
- Филипп… - прошептал он чуть прерывисто. – У нас… дела.
- Я помню. – Я неохотно оторвался от его сливочно-белой кожи, источавшей такой соблазнительный аромат, и со вздохом натянул на изящное плечико, которое я уже успел обнажить, его шелковую сорочку. – Поскорее бы разобраться с твоим противным кардиналом. Что вообще у вас во Франции творится? Безобразие. Вот, что бывает, когда нет короля.
Он грустно вздохнул, видимо вспоминая своего покойного дядю, которого, как я знал, он просто обожал.
- Вот поэтому… Как можно скорее ты должен стать моим опекуном и регентом. Так будет лучше для Франции. Ну и для меня конечно… - он запрокинул голову, хитро глядя на меня из-под ресниц, и снова слегка потершись о мои бедра своей попкой, поцеловал в подбородок.
Я тихо рассмеялся.
- Святая Дева… С тобой не соскучишься, - поцеловав его в золотистую макушку, я неохотно ссадил Франца со своих коленей. – Одевайся скорее или я помогу тебе раздеться.
- Ладно, ладно! – он хихикнул и юркнул за ширму. – Ты потом поможешь мне раздеться…
- Обязательно, - ухмыльнулся я, поднимаясь со стула и потягиваясь. Спустив рукава и застегнув рубашку на все пуговицы, я надел свой сюртук, разгладил складки на одежде и пригладил растрепанные волосы. – Ты закончил?
- Почти, - отозвался Франц из-за ширмы и вышел через пару минут, одетый в изумрудный костюмчик, облегавший его стройный стан.
Когда мы шли по коридору к кабинету Ришелье, он крепко сжимал пальчиками мою ладонь и кусал губы. Я остановился у дверей в кабинет, и его хватка стала просто стальной, а маленькая ладошка вспотела.
- Только… Не отходи от меня, - прошептал он, поднимая голову и глядя на меня с легким страхом. Похоже, эта свинья запугала моего мальчика гораздо больше, чем я предполагал. – Кардинал может сотворить что угодно.
- Не переживай. Я не отойду, - я поцеловал его в лоб.
Он неуверенно улыбнулся мне и протянул бумаги, о которых мне вчера говорил Анри. Он заглядывал ко мне ближе к вечеру. Влез через окно и сообщил о своих планах. Я взял бумаги и толкнул дверь в кабинет Ришелье.

Дата добавления: 2015-10-16