Глава V. Филипп Я вернулся с пристани далеко за полночь, ближе к утру

Филипп
Я вернулся с пристани далеко за полночь, ближе к утру, усталый и вымотанный долгой скачкой, поэтому сразу уснул. Да и лошади здесь… Мне не очень понравились. Строптивые и норовистые, необученные. Испанские андалузцы гораздо горячее и в то же время… покорнее. Встретившись со своим главным капером и получив свежую информацию о ситуации на морских границах Испании, я остался удовлетворен его сведениями. Предвкушая сладкий сон до самого обеда, я завалился в постель в предоставленных мне покоях, выставив у дверей своих людей, которые прибыли со мной. Я надеялся, что хотя бы в гостях высплюсь.
Каково же было мое разочарование, когда в девять часов утра меня беспощадно разбудили… Даже не смотря на то, что двери в мои покои стерегли преданные мне люди, кто-то очень напористый сумел войти внутрь и прервать мне самый откровенный и эротический сон, который я видел за всю мою жизнь. И, подозреваю, навеян он был встречей с моим очаровательным маленьким супругом.
- Филипп… Филипп! Просыпайтесь! – нежные руки тормошили меня за плечи.
Я по привычке спал на животе, обняв подушку, и нехотя открыл глаза, еще не совсем проснувшись.
- Черт возьми… Dios Mio! Ну даже в гостях поспать не дадут… – процедил я сквозь зубы, готовясь встать и хорошенько отчитать того, кто осмелился прервать мне мой сон, в котором Франц…
Кхм. Оказалось, что Франц мой сон и прервал. Я удивленно моргнул, при виде этого золотоволосого чуда, что нависло надо мной в одной ночной полупрозрачной сорочке, и сосредоточенно вглядывалось в мое лицо, словно желая лично удостовериться, что я, наконец, проснулся. Резко сев на постели и заставив его отшатнуться, я торопливо подгреб к себе простыни, пока он не заметил моего неловкого положения.
- Француа? – хриплым спросонья голосом произнес я. – Что вы здесь делаете?
Я заметил, как расширились его глаза, и как запульсировали в них черные зрачки. От Француа не укрылся мой жест, и он опустил взгляд вниз, на мой живот. Маленький розовый язычок на секунду показался наружу и быстро скользнул по его губам. Он приподнялся надо мной, шумно втягивая воздух трепещущими ноздрями, и наклоняясь вперед, словно желая вдохнуть мой запах. Медленно обворожительно улыбнулся. Тихий понимающий смешок соскользнул с его губ, он опустился на четвереньки и медленно пополз ко мне, насмешливо наблюдая за выражением моего лица. Его намерения для меня в этот момент стали абсолютно ясны. Хотя, когда я только проснулся, я не был уверен, что принц пришел ко мне за… за тем, за чем пришел.
Но только не сейчас.
- А что это ты делаешь? – мурлыкнул он, подползая ко мне ближе и рукой наступая на край простыни, которой я прикрыл свои бедра. У нас в Испании очень жаркий климат и я привык спать обнаженным по ночам. И вот сейчас это сыграло для меня… кажется очень хорошую роль. – Что ты от меня прячешь, Филипп?
Я почувствовал, что завожусь еще больше от выражения его очаровательного личика, от его хитрого откровенно вожделеющего меня взгляда и от того, как он при этом облизывает свои пухлые губки.
Быстро взяв себя в руки, я вскинул бровь и усмехнулся.
- Ты в самом деле хочешь узнать, что я прячу? – хрипловато произнес я. – Вот прямо сейчас?
- Вот прямо сейчас, - он улыбнулся мне откровенно приглашающей улыбкой и подполз совсем близко, вплотную ко мне. – Покажи мне, Филипп… - страстно шепнул Франц мне на ухо, обвивая руками мою шею.
Я вдохнул мягкий сладковато-цветочный аромат его тела, и у меня закружилась голова от желания. Я ощущал все волнительные изгибы юного тела Франца, его тонкие руки, обвившиеся вокруг моей шеи, и то, как он льнул ко мне, желая моих объятий, - опьяняло. И тем не менее, я держал себя в руках. Его мотивы оставались для меня загадкой. Вчера за ужином Франц хотел меня, я это знал. И я хотел его. Он был таким сладким и податливым мальчиком… Но я был уверен, что получить его так просто я не смогу. Пока дождешься этой свадьбы, пока пройдет пышная церемония, пока наступит брачная ночь… Это еще при условии, что он не изменит пункт о нефиктивности брака, хотя я был уверен, что он его не тронет. И вот сейчас он сам пришел ко мне… Я не был настолько опьянен им, чтобы не понять, что он делает это не просто так. Ему ведь от меня что-то надо, и я знал, что я был прав. Но я решил подождать, а пока дать нам обоим то, чего он и я так хотели.
- Только не говори мне, что пришел только для этого, - изогнув бровь в усмешке, я опрокинул мальчишку на постель, прижав его своим телом к кровати и упершись твердым членом ему в бедро через тонкую простыню.
Он часто шумно задышал, обхватывая меня за шею.
- Ты горячий… - выдохнул он мне в губы. – И очень большой… мальчик.
- Франц, ты хоть понимаешь, что творишь? – хрипло шепнул я ему на ушко, задирая его ночную рубашку и раздвигая в стороны изящные длинные ножки.
- Понимаю… - пробормотал он совершенно пьяным голосом, что сразу же убедило меня в обратном, и притянул меня к себе, целуя в шею. – Я… же… должен… узнать…
- На что подписываешься? – я тихонько рассмеялся. – Само собой.
Я слегка отклонил голову, с удовольствием подставляя смуглую шею под его жадные поцелуи, и почувствовал, как его губки впиваются в мою кожу, наверняка оставляя засос. Решив его немного поддразнить, я ласково мурлыкнул, плавно двинув бедрами, чтобы дать ему почувствовать… на что именно он подписывается:
- Но в любом случае, у тебя всегда остаются два симпатичных маленьких щеночка, готовых исполнить любую прихоть золотого принца…
Он тихонько застонал, почувствовав это мое движение.
- Не… называй их так… - тяжело шумно дыша, он крепче обнял меня за шею, словно боялся, что я оттолкну его из-за того, что он спит с теми двумя близнецами.
Скользнув рукой по его бедру ему между ножек, я провел пальцем по маленькой истекающей смазкой дырочке. Он хотел меня. Его ноги сами собой шире раскрылись для меня, позволяя мне дотронуться до него и здесь.
- Ты тоже горячий мальчик… - бархатно промурлыкал я. – И мокренький… Такой чувствительный?
Глядя ему в глаза, я осторожно медленно ввел один палец внутрь, проверяя, насколько он узок. Он беспомощно застонал, шире разводя ножки и запрокидывая голову, кусая свои губки…
- Филиииипп… - протяжно выдохнул он мое имя на одном стоне.
Я понимал его. Это было безумие. Наше сладкое безумие, взрыв… Между нами полыхал пожар. И сопротивляться этому магнетическому притяжению было невозможно. Какие принципы, какая мораль, какая нравственность, когда хочешь так, что все тело болит, когда даже один его запах сводит с ума? Я не мог винить его за такое поведение, потому что сам вчера весь вечер едва сдерживал себя в руках. Франц, мой золотой мальчик, - мысленно я уже называл его своим, - был таким нежным, хрупким, ласковым, и в то же время острым на язычок, неуловимым, озорным… Несмотря на всю свою обманчивую хрупкость и беспомощность, в нем чувствовался характер и стальной стержень. Я разглядел это в нем сразу, и именно это так очаровало и заинтриговало меня. В нем был не только французский шарм, но и испанская твердость характера. Словно сталь, обтянутая нежным шелком. Мягкий и уступчивый лишь с виду… Но умный и проницательный внутри.
Я любил таких юношей. Он понравился мне с первого взгляда. А как божественно от него пахло… Как красиво он смеялся, какие застенчивые и в то же время призывные взгляды он бросал на меня, сам не осознавая, как притягателен в своей подкупающей невинности. Я решил, что он будет мой. Несмотря ни на что.
Почти нежно я прильнул губами к доверчиво подставленному мне горлу, вводя в моего мальчика еще два пальца и начиная неторопливо медленно двигать ими в его мягком нежном теле. А он тихонько стонал, стараясь сдерживаться, чтобы не слишком шуметь, ведь сейчас был яркий день и окна в моей спальне были открыты…
Франц был маленьким, тесным, узким, влажным и очень горячим… Ощутив шелковую податливость его мышц только пальцами, я едва не застонал, представив себе, что будет, когда я войду в него сам. Мой сон с ошеломляющей быстротой воплощался в реальность…
Я вытащил из него пальцы и чуть шире развел в стороны его ножки. Прильнув губами к его губам, я не церемонясь особо, вошел одним слитным плавным толчком. Франц вцепился мне в плечи с протяжным жарким стоном и жадно впился в мои губы в ответ. Я обхватил его одной рукой под поясницу, притягивая к себе, а другой рукой закинул его ножки себе на талию.
- Филипп… - горячо лихорадочно прошептал он, прижимаясь ко мне всем телом и заворожено, пожалуй, даже восхищенно глядя в мои глаза. Это невероятно польстило моему самолюбию. Я сделал вывод, что его давно никто не брал так, как сейчас это сделал я. Властно, по-хозяйски, полноправно… И он отдавался мне с готовностью, подчиняясь каждому моему толчку и с такой же страстью встречая его. Я больше не старался быть нежным, чтобы не спугнуть его, потому что, похоже, ему нравилось мое поведение.
- Ммм… - я запустил пальцы в его медовые волосы, заставляя запрокинуть голову и властно завладел его губами, глубоко проникая языком в мягкий уступчивый ротик в такт своим толчкам.
Он несдержанно глухо застонал мне в рот, выгибаясь всем телом, до крови впиваясь пальчиками в мои плечи и стараясь прижаться ко мне всем телом посильнее. Хрипло дыша ему в губы, я вбивал его в постель быстрыми мощными толчками в жарком темпе, не в силах насытиться его податливым телом, его сладостью, его уступчивостью, его нежной показной покорностью. А он вторил мне своими стонами, выгибаясь в моих руках всем телом так, что я с трудом удерживал его, стараясь еще глубже насадиться на мой член в нашем обоюдном пьянящем танце страсти.
Рывком натянув его на себя с последним толчком, я не выдержал, и кончил с глухим тихим стоном. Он всхлипнул, выгнувшись в последний раз, и обмяк подо мной, а я ощутил, как его горячее семя оросило мой живот.
Перекатившись на бок, чтобы ему не было тяжело, и все еще не выходя из него, я прижался губами к его влажной от пота шее, прижимая мальчика к себе. Он тяжело, шумно дышал, обнимая мои скользкие плечи и жадно глотая воздух ртом.
- Ты в порядке? – пригладив его волосы, с легкой улыбкой спросил я. – Посмотри на меня…
Еще никто и никогда не отвечал мне такой страстью и ненасытностью, как и я сам, отдаваясь безоглядно, всецело и жарко… Я был покорен и восхищен.
Он с трудом приподнял отяжелевшие веки, глядя на меня затуманенными глазами. Я коснулся его губ своими и отстранился, неохотно выскальзывая из его восхитительного тела, из его гостеприимных объятий.
Он тихонько застонал при этом движении и снова закрыл глаза.
Поднявшись с кровати, я накинул на него простыню и отошел в соседнюю комнату чуть поменьше, соединенную с моей спальней огромной аркой. Приведя себя в порядок и умывшись, я вернулся к Францу.
- Если слуги тебя здесь увидят, будет скандал, - сказал я, нависая над ним.
- Шли бы к черту эти слуги во главе с кардиналом, - пробормотал Франц, не открывая глаз. Он так очаровательно ругался…
Я хмыкнул и стер с его живота и бедер следы нашего соития простыней, откинув ее прочь.
- Но если хочешь, я могу уйти, - тут же добавил Франц и сел, свесив на пол босые ножки. Гордый… Я улыбнулся, не скрывая восхищения.
- Можешь, но не хочешь, - опрокинув его обратно на постель, уверенно заявил я, накрыв его тело своим.
- Кто сказал, что не хочу? – упрямо ответил Франц и возмущенно фыркнул. – Ты тяжелый…
- Я сказал, - мурлыкнул я ему в губы и, быстро поцеловав, прилег рядом, собственнически придавив его талию к постели рукой. Еще не было и десяти часов утра, и я намеревался еще немного вздремнуть вместе с Францем. И действительно, шли бы к черту слуги и кардинал. Франц все равно будет моим супругом.
Но он посмотрел на меня недовольно и попытался высвободиться из-под моей руки.
- Это не честно! Ты сильнее меня… - с очаровательной беспомощностью шепнул он.
- Франц… Ты куда-то спешишь? – я неохотно открыл глаза и посмотрел на него.
- Нет, - задумчиво ответил он и наморщил свой хорошенький носик. – Но я хотел поговорить с тобой…
Всю мою сонливость как рукой сняло. Вот и подошли к делу. Однако я продолжал расслабленно лежать, не собираясь убирать свою руку с его живота.
- Мм? О чем же?
Он перестал пытаться выбраться из постели и вздохнул.
- Примерно год назад на службе у тебя появился новый капер… - начал он.
Я слегка напрягся, никак не ожидая такого поворота.
- И? Ко мне каждый год набираются новые каперы.
- Меня интересует конкретно один, - хмуро заявил Франц. – Сейчас он патрулирует твои морские границы. Его зовут Анри. Высокий француз, примерно твоего роста, светлые волосы, голубые глаза…
Меня неприятно задело это сравнение, и я, наконец открыв глаза, внимательно посмотрел на него.
- Франц, прости, но я не знаю, о ком ты говоришь. У меня на службе нет таких людей.
- Ты был с ним этой ночью, - словно решившись, он опустил ресницы и вдруг снова прямо посмотрел мне в глаза. Просительно и мягко, как смотрят, когда просят о помощи.
И я понял, что для него это жизненно важно. Каким-то шестым чувством я осознал, что этот пират, которого он ищет, ему очень дорог, и ревность во мне подняла свою змеиную головку. Но я постарался держать себя в руках. Я даже не стал спрашивать, почему он следил за мной, или как узнал, где я был этой ночью…
Я вспомнил Кота и закрыл глаза. Черт, вот это конкурент… Проклятье.
- Я хочу с ним встретиться, Филипп, прошу тебя… - шептал он мне на ухо, готовый, если понадобится, слезно умолять.
- Я могу отвезти тебя сегодня на мой корабль. Вечером. – Сказал я спокойно.
- Спасибо, - он просиял, как маленькое солнышко, и, наклонившись надо мной, чмокнул меня в губы. – А теперь пусти… Мне нужно принять ванну!
Я тихо засмеялся и убрал руку с его животика. Он поднялся, и глядя на его ладную стройную фигурку, я не удержался, слегка шлепнул его по попке.
- Ай! – Франц недовольно надул свои хорошенькие губки и потер то место, куда я его шлепнул. – Малышей нельзя шлепать… Мы очень чувствительные! – заявил он мне.
- Я уже в этом убедился, - улыбнулся я и, обхватив его сзади за бедра ладонями, наклонил голову и прильнул губами чуть ниже поясницы, поближе к соблазнительной ложбинке между ягодицами, запечатлев на его попке жгучий засос. – А вот теперь иди, - подал ему его ночную сорочку.
- Оставил метку? – он шмыгнул носиком недовольно, натягивая рубашку, длиной до пола. – Нехороший мальчик…
Я, заметив его недовольство, чуть прищурился.
- Чувствую, эта услуга с твоим капером мне дорого обернется, - проворчал я. – Щеночков я могу потерпеть… Но знаешь ли, Черный Кот это уже вызов.
Я действительно не был таким уж ярым собственником. Я знал, что у моего будущего супруга наверняка есть свои фавориты. Я видел этих близняшек, похожих на золотых ретриверов моей матушки. И не считал их серьезной конкуренцией. Они не ущемляли моего самолюбия. Но Черный Кот… Капитан моего самого лучшего каперского судна… Который проявил себя очень хорошо в самых лучших своих качествах… Это было уже серьезно.
- Так ты знаешь, кто он… - Франц замер и посмотрел на меня через плечо.
- Черного Кота много кто знает, - отозвался я. – Но теперь я знаю его настоящее имя, благодаря тебе… Анри, - я хмыкнул.
- Ты многого не знаешь, Филипп, - он поджал губки, явно стараясь не заплакать, и отвернулся от меня.
- Эй… - я притянул мальчишку к себе на колени. – Что это? Ты плакать собрался? – я вздохнул. Не люблю слезы. Это… очень страшно, когда человек плачет по-настоящему. – Ты так любишь его? – тихо спросил я.
- Не важно, - Франц тряхнул головой, пряча от меня глаза. – Я… я очень рад, что он жив. Мне хотелось бы вернуть его домой.
Я понял, что он солгал. Точнее не договорил. Любит. Еще как любит. И любит всей душой… Мне стало слегка горько от осознания того, что этот малыш уже принадлежит другому и душой, и сердцем… Коту здорово повезло. Но, черт побери, я не собирался отступаться!
- Боюсь, ты тоже многого не знаешь о нем, - заметил я сухо. – Может быть, ты хорошо знал Анри… но не Кота.
Он принялся ожесточенно тереть глаза, но не смог сдержать слезы, и тихо всхлипнув, уткнулся мне в плечо лицом. Слова полились из него потоком, захлебываясь, он рассказывал мне свою историю любви, а я мог только сидеть и молча слушать, ошеломленный его чувствами к этому пирату. Он слишком любил его. Слишком сильно, слишком горячо и слишком преданно…
Он жаловался мне, что он такой беспомощный, что ничего не может сделать, чтобы защитить себя и своих близнецов от кардинала и вернуть Анри титул, горько всхлипывая над несправедливостью, постигшей его возлюбленного.
- Это нечестно, Филипп, - обнимая меня за шею, плакал он. – Нечестно, понимаешь?! С ним так обошлись… А я ничего… совсем ничего не могу для него сделать…Я хочу убить кардинала… Филипп, ты не понимаешь… Я…
Я еще не сказал ни слова. Только молча укачивал его, как ребенка. Он прижимался ко мне робким запуганным котенком, изливая мне свою душу и горе, и я понял, сколько ему пришлось вынести. Ему совершенно не с кем было поделиться. И малыш винил во всем себя, проклиная за то, что все-таки поверил в предательство Анри, что не сделал ничего, чтобы оправдать его… Даже если это было не в его силах.
Я вздохнул, когда поток его слов иссяк, и он обессилено затих.
- Малыш, в этой жизни вообще много несправедливости.
Думалось мне, что Франц жестоко разочаруется вечером, встретившись со своим бывшим возлюбленным. Потому что Черный Кот был в курсе того, что он выходит замуж. Да и вообще, тот Анри, о котором поведал мне Франц, и Анри, которого знал сейчас я, были совершенно разными людьми. Мрачный и угрюмый, совершенно необщительный, бескомпромиссный, властный и опасный капитан пиратского судна был совсем не похож на того изящного, веселого и улыбчивого аристократа, каким его себе по памяти рисовал Франц.
Наконец Франц кое-как успокоился, взял себя в руки, и с трудом неохотно отстранился от меня.
- Мне… нужно идти… - прошептал он.
- Конечно… - я отпустил его, поцеловав в макушку напоследок. Сердце почему-то щемило за него. Он был совсем хрупкий и юный, но такой сострадательный и отзывчивый. Что бы Франц не говорил и каким бы ни хотел казаться, у него была очень тонкая и ранимая душа. И ему требовался тот, кто будет его защищать и поддерживать во всем. Близнецы, на мой взгляд, ему совсем не подходили, разве они могли защитить его от козней Ришелье? И я намеревался теперь после всего, что узнал, занять место того, кто будет его поддержкой и опорой. Он слишком юн и слишком хрупок, и я лишь удивлялся, что после всего, что ему пришлось вынести от кардинала, он еще не сломался. – Вечером я буду ждать тебя в холле.
- Хорошо, - кивнул мне Франц и направился к двери. Но у самых дверей он обернулся и, помявшись, робко посмотрел на меня с благодарностью во взгляде. – Филипп… спасибо…
И прежде, чем я успел что-либо ответить, он юркнул за дверь.
Я откинулся на кровать и вздохнул, запуская пальцы себе в волосы. Вот так дела… Мой самый лучший в жизни секс закончился так неожиданно. Я хмыкнул. Ну и что же мне теперь делать с этой его любовью к Анри? Я не хотел потерять Франца, которого так внезапно и по счастливой случайности приобрел.
Я решил, что сделаю все, чтобы не оттолкнуть от себя этого чудесного малыша.

Дата добавления: 2015-10-16