Глава X. Франц Дорога до Версаля заняла почти полдня

Франц
Дорога до Версаля заняла почти полдня. Я ехал в карете близнецов в компании Силестина. Ален предпочел прогулку верхом. Но иногда он забирался к нам в экипаж и смешил остроумными шутками и историями. Мне было откровенно скучно в дороге, и первую половину пути я просто дремал на плече у Леса. От него пахло почти также как и от Алена. Они пользовались одинаковым парфюмом? Интересно, зачем? Наверное, негодники обожали шутить над своим окружением, пользуясь тем, что они близнецы и их все время путают.
Запах Силестина натолкнул меня на определенные мысли… А целуется он также, как и Ален? Я приподнял ресницы, украдкой глянув на старшего брата. Тот, бережно обнимая меня, смотрел в окно и чему-то улыбался. И мне так захотелось поцеловать его улыбку… Я поднял руку и поправил шляпу на его голове.
- Ты проснулся? – сразу же отреагировал Лес. – Неудобно? Что-то затекло?
Я улыбнулся его беспокойству и, приподнявшись, беззастенчиво перебрался к нему на колени, беря его лицо в ладошки и прижимаясь к его губам. Я не привык отказывать себе в своих мимолетных прихотях и желаниях, а сейчас меня невероятно сильно манили его губы. Они оказались несколько тверже, чем у его брата и он не был так робок, как Ален, и отреагировал сразу же, скользнув языком ко мне в рот. Я возбудился почти мгновенно, слишком давно меня так не целовали, слишком давно я не чувствовал себя таким желанным как сейчас. Обвив руками его шею, я запустил пальчики ему в волосы и с той же жадностью отвечал на его поцелуй. Я не заметил, как стал тереться бедрами о его твердый живот, постанывая ему в рот и прижимаясь тесно-тесно.
Я почувствовал, как его руки забрались под мою рубашку, скользя вдоль моей спины, с трудом отстранился, запрокидывая голову и жадно хватая ртом воздух. Он тут же воспользовался моментом и его теплые губы прильнули к моему обнаженному горлу. Объятия Леса были в тот момент невероятно желанны для меня, мое тело и моя душа требовали их почти также страстно, как и объятий Анри. Я должен был убедиться в том, что меня все еще хотят, что я все еще прекрасен, потому что, хотя я не желал этого признавать, но мое самолюбие было жестоко уязвлено предательством Анри. Я оказался недостаточно хорош для него? И поэтому он ушел? Но я гнал от себя эти мысли, стараясь забыться в объятиях моих близнецов.
И когда Лес стал расстегивать мои штаны, я не сопротивлялся. Исчез куда-то страх, осталось лишь безрассудство, бесшабашная легкость и безумное горячее возбуждение. Лес жадно целовал меня, обхватив наши члены ладонью и двигая рукой в жарком головокружительном темпе. Я сумел выдержать всего несколько минут, прежде чем ослепительная вспышка оргазма поглотила меня. Я помню финальный стон Леса, и наше хриплое прерывистое дыхание… А потом смущенные улыбки, тихий шепот на ухо и все невысказанные чувства во взгляде. Воздух в салоне кареты наполнился раскаленным жаром, и запах нашего удовольствия кружил голову. Я прижимался к нему, обнимая за шею и перебирая его волосы, и блаженно вздыхал, сидя у него на коленях. Мне было так хорошо и спокойно…
Через час была остановка и я вышел на улицу, чтобы размяться. Взъерошенный и довольный, как кот, объевшийся сливок. Когда я поймал взгляд Алена, я смутился и опустил глаза, но успел заметить понимающую ухмылку на его губах. Лесу я сказал, что остаток дороги проеду верхом.
- Отлично, тогда я пока посплю в карете, - улыбнулся он мне в ответ.
Мой Облачко уже был в нашем поместье в Версале, и когда мне хотели подвести другую лошадь, я отказался.
- Меня повезет Ален, - сказал я.
И всю оставшуюся дорогу нежился в объятиях младшего близнеца, прижимаясь спиной к его груди и ощущая его руки на своем животе и спокойное тихое дыхание на шее. Близнецы действовали на меня умиротворяюще.
Мне захотелось поговорить, и я, запрокинул голову, чтобы видеть лицо юноши. Он опустил голову, посмотрев на меня с улыбкой.
- Что? – спросил он тихо.
Я вздохнул и, положив ладошку ему на грудь, поцеловал его в подбородок.
- Ален… Ты все время молчишь… – решил поддразнить его я. – Тебе неуютно в моей компании?
- Отнюдь, ваше высочество… - мягко ответил мне юноша. – На тебя даже просто смотреть – уже эстетическое удовольствие.
Я зарделся от удовольствия и тихо хихикнул.
- Ты находишь меня симпатичным?
- Более чем, - без капли лести ответил мне Ален и улыбнулся уголком губ, лукаво добавив: – Разве ты сам так не считаешь?
- Наверное, это нескромно с моей стороны считать, что я привлекательнее многих придворных особ? – серьезно спросил я, отбросив шуточки.
- Это называется, знать себе цену, Франц, - тихо рассмеялся Ален. - И это хорошее качество, на мой взгляд. Всегда нужно знать свои сильные и слабые стороны.
Я улыбнулся искренности прозвучавших слов. Ален не пытался мне польстить или подсластить пилюлю моему самолюбию. Он говорил то, что думал.
- Я рад, что ты не считаешь это высокомерием, - пробормотал я.
В Версаль я приехал в самом замечательном настроении. Наше загородное поместье было огромным дворцом с шестьюстами комнатами для гостей и крылом для слуг. Рядом с ним располагались постройки, конюшни, сараи, склады… И огромный сад, разумеется. Мои покои были на третьем этаже и имели великолепный вид на сельскую местность – речка, кусочек леса, деревня. Я любил проводить здесь время. Тут было спокойно и тихо.
Я обустроился быстро и первым делом распорядился, чтобы покои для моих близнецов подготовили как можно ближе к моим. Несколько часов после утомительной дороги, я нежился в ванне, ведь сегодня вечером намечался грандиозный бал, открывавший охотничий сезон в Версале. И я намеревался стать королем этого бала.
Я долго и придирчиво выбирал свой наряд и, наконец, остановился на плотно облегавшем меня костюме из золотой парчи. Я буду Золотым Принцем этим вечером. Я буду блистать. Ален прав. Я покажу всем, что я сильный, и плевать мне на сплетни и злые языки.

Я был сполна вознагражден восхищенными взглядами Алена и Силестина, когда вечером они зашли за мной, чтобы сопровождать вниз, в огромную бальную залу. Мои прекрасные кавалеры поцеловали мне руки, наградив за мои старания изящными комплиментами.
Бальная зала была освещена тысячью свечей. Мой дядя уже восседал на своем троне в конце залы. Играла приятная мелодия, оркестр старался где-то в углу. Разодетые в пух и прах дворяне раздражали крикливостью своих нарядов.
- Его высочество, наследный принц французской короны, Француа де Круа, в сопровождении сыновей герцога Де Мирель, фаворитов его высочества Силестина и Алена! – зычным голосом объявил лакей, и двери распахнулись перед нами.
Улыбка сама тронула мои губы, когда я поймал на себе множество ошеломленных и восхищенных взглядов. Поистине я произвел фурор, благодаря моим братьям. Мы наверняка выглядели очень впечатляюще, - стройный и хрупкий мальчик весь в золотом, и два абсолютно одинаковых юноши по обе стороны от него в не менее роскошных нарядах. Мои близнецы были достойными кавалерами для принца.
Весь вечер я купался в чужом внимании и восхищении, принимая комплименты с высокомерным и снисходительным видом. Я получил тогда столько приглашений на танцы, что моя бальная карточка не смогла бы их вместить, если бы я не отказывал всем подряд, с удовольствием наблюдая их разочарование. Я танцевал только с моими братьями, и они ни разу не оставили меня одного в этот вечер. Всегда кто-то из них был рядом, и даже самые отъявленные донжуаны не могли застать меня врасплох. Силестин и Ален были мне верной охраной, вежливо и любезно отшивая каждого жаждущего затащить в постель племянника короля, за что я был искренне благодарен моим близнецам.
Еще в течение вечера я твердо решил, что он закончится также прекрасно, как и начался. И все время, проведенное с близнецами, я медленно, но верно обольщал их. Только их. Направив все свое старание и былое очарование на моих верных братьев де Мириель. Я понимал, что мне не стоило прилагать столько усилий, но я ничего не мог с собой поделать. Я кокетничал с ними, флиртовал и заигрывал, очаровывая и завлекая в свои сети. Они верили мне безоговорочно. И во всем.
И когда глубокой ночью, утомленного и натанцевавшегося вдоволь меня близнецы привели в мои покои, я и не подумал их отпускать. Выставив всех слуг за двери, я запер их и повернулся к братьям. Они выглядели несколько растерянно, а вот я улыбался, чувствуя себя более чем великолепно.
Глядя на них, я снял свой золотой камзол и быстро расстегнул пуговицы белоснежной шелковой рубашки.
- Франц… Ты пьян? – осторожно поинтересовался Лес, наблюдая за моими действиями.
Лицо мое осветила нежная усмешка. Я молча снял свои штаны, оставшись полностью обнаженным перед их взорами. Ступая босыми ножками по холодным плитам пола, я приблизился к ним.
- Я хочу, чтобы вы всегда были рядом со мной… - произнес я спокойно и уверенно. – На праздниках. Прогулках. За обедами. И в постели.
Силестин тихонько выдохнул.
- Если ты действительно этого хочешь… - пробормотал он неуверенно.
Ален ничего не сказал. Он взял меня за талию и усадил на кровать, недовольный тем, что я стою босыми ногами на холодном полу. Присев передо мной на корточки, он взял мои холодные ступни в свои ладони и мягко растер, согревая их своим дыханием. Я нежно смотрел на них обоих, продолжая удивляться их заботливости и внимательности ко мне. Лес попытался накинуть мне на плечи покрывало, но я притянул его к себе за шею и прижался к его губам. Они поняли меня правильно. Больше не было сказано ни одного слова. Я почувствовал губы Алена, заскользившие по моей ступне и лодыжке все выше и выше… Губы Силестина на своей шее.
И с этого момента все для меня смешалось. Я помню лишь свои стоны, сладостные вздохи, их нежные руки и трепетные губы, наше жаркое дыхание, смешавшееся воедино… Под покровом версальской ночи я снова ожил в объятиях своих любимых. Не было стыда, не было страха, не было сомнений. Я любил и был любим. И больше ничего не имело значения.
И лишь луна в ту ночь, заглядывавшая в окна моей спальни, могла видеть торжество Француа де Круа. В ту ночь я словно родился заново.
- Вы ведь всегда будете со мной? – шептал я раз за разом, со страстью отвечая на их трепетные поцелуи, прижимаясь к ним, с жаром отдавая все, что у меня было, возвращая ласки и поцелуи.
- Ровно столько, сколько мы будем тебе нужны, - отвечали они каждый раз.
Я снова плакал, роняя слезы уже счастья в их объятиях, плакал, целуя их в ответ, и зная, что уже никогда не буду одинок.

Часть вторая. "Заложник испанского инфанта"

Счастье не вечно,
Слава слепа,
А королей выбирает толпа.
Мы вызываем судьбу на дуэль,
Нам наплевать кто охотник, кто цель.
Игры с судьбою смешны и пусты,
Мы за собою сжигаем мосты,
И неизменно во все времена,
Только любовь миром править должна.

Короли ночной Вероны
Нам не писаны законы
А кто в замках под замками,
Те нам кажутся шутами.
В нашей жизни то и дело
Душу побеждает тело,
Но Господь за все за это,
Нас простит уже к рассвету.

Дата добавления: 2015-10-16