Путешествие к оазису Амона

Согласно источникам, Александр совершил своё путешествие, чтобы найти оракула Амона, которому он сможет задать наиболее волнующие его вопросы (Арриан, 3.3.2), но вот по поводу того, что именно хотел узнать Александр, мнения историков прошлого расходятся. Арриан говорит о его желании узнать будущее и подражать героям – Персею и Гераклу (Арриан, 3.3.1-2), а в остальных источниках Александра интересует ещё и вопрос о том, все ли убийцы его отца, Филиппа, понесли наказание (Юстин, XI, 11; Диодор, XVII, 50; Плутарх, Александр, 27; Курций, IV, 7, 26-27). Все историки также говорят о желании Александра подтвердить своё божественное происхождение, причём Юстин также сообщает о подкупе или же запугивании жрецов Амона (Юстин, XI, 11.6).

Путь в оазис был не слишком коротким, поэтому и здесь имели место мистификации, направленные на упрочение сакрального статуса Александра (Плутарх, Александр, 27). Но цель оправдала средства – Александр был признан не просто богом, а сыном Амона, главного бога Египта. Вопрос о том, поверил ли этому сам Александр, сложно разрешить: из всех историков только Плутарх и Курций говорят о том, что признание Александра сыном верховного бога служило исключительно прагматическим интересам (Плутарх, Александр, 28; Курций, IV, 7, 30), однако, учитывая специфическую цель написания этих произведений, не следует опираться на эти утверждения в полной мере. Александр был настолько фанатично уверен в своём божественном предначертании, в своей непобедимости, что вполне мог принять сказанное за истину.

Стоит отметить, что нигде, кроме как в Египте, Александр не назывался сыном бога. Это связано, в первую очередь, с традиционно высоким статусом фараона внутри страны, и сравнительно более низким – в других странах, прежде всего в Элладе. Во-вторых, не следует забывать, что царская власть в Македонии была патриархальный, а значит ставила царя в тесную зависимость как от элиты, так и от общего собрания[44]. Если бы Александр поставил себя над всеми слишком явно, это могло бы привести к потере поддержки войска и окружения, что могло бы перерасти в переворот или в открытый бунт с последующим смещением и, скорее всего, убийством царя. Поэтому путешествие Александра в оазис Амона могло иметь целью ещё и оправдание включения в его титулатуру соответствующего звания.

В результате посещения оракула Амона, Александр был объявлен правителем всех земель и сыном бога. Значимой деталью является эпизод обращения к жрецу друзей Александра, которые желали узнать, могут ли они воздавать Александру божеские почести. Ответ был утвердительным и даже больше: царь не только позволяет называть его богом, но и приказывает это делать (Курций, IV,7,28). Это была первая попытка повысить свой властный статус законодательными мерами.

Кроме приобретения нового титула, Александр старается привнести нечто божественное и в историю своего происхождения. Становится распространённой легенда, что он был зачат своей матерью не от Филиппа, а от змея, в образе которого явился бог (Юстин, XI, 11, 2-9). После этого происходит усиление тенденций перехода к более авторитарным режимам (Юстин, XI, 11, 12), но сам властный статус царя в греко-македонской среде не потерпел существенных изменений. Как ни притягательна была для Александра египетская форма власти, но распространить её дальше Египта было невозможно[45].

2.4.3 «Сын бога»

Как отнеслись греки и македонцы к приобретению Александром нового статуса? Ни одно его прежнее завоевание не сопровождалось такими изменениями – здесь проблема оценки происходящих изменений впервые встала перед окружением царя так остро. Подобно героям древности, у Александра теперь был божественный отец, но на данном этапе это не повлекло сколько-нибудь значимых последствий: возмущения не возникало ни у рядовых воинов, ни у приближённых царя, хотя старомакедонская знать и оскорбилась провозглашением Амона отцом Александра[46]. Недовольство проявлялось исключительно в насмешках и иронии ряда представителей элиты, имевших относительно большой политический вес[47]. Наибольшее влияние титул «сына бога» оказал на самого Александра. Признание его божественности позволило ему не думать о том, насколько справедливы его действия и правильны ли они. Всё оправдывалось его божественным происхождением.

Знаменательно, что начиная с этого момента первым богом, которому приносит жертвы и молился Александр, становится Амон. Нуждаясь в совете, царь посылает гонцов в Сиву, а не к греческим оракулам. Даже быть погребённым он желает именно там[48]. В этом можно увидеть явное предпочтение традиционным для Македонии и Эллады верованиям египетской религии, особенно культа Амона. Это не удивительно, так как именно он в наибольшей степени оправдывал всесильный деспотизм монарха, а его последователи без малейшего возмущения признавали в правителе бога.

Стоит сказать несколько слов об институте власти на Востоке. Право царя распоряжаться богатствами страны и жизнями своих подданных основывалось на той или иной мере его причастности к божественной воле: он либо сам признавался богом, либо его власть в стране считалась установлением высших сил[49]. Такая сакрализация не является характерной чертой эллинского или македонского аппарата государственного управления, более того – в западной части Ойкумены отсутствовал сам институт восточной деспотии и наоборот. Если бы Александр попытался применить традиционные для него методы государственного управления, то он потерпел бы неудачу: многовековые, а подчас и тысячелетние традиции не позволили бы ввести демократические или даже аристократические порядки.

Единственно возможной формой удержания власти в Египте и, как можно будет убедиться дальше, в любой стране Древнего Востока, является единоличная (тираническая). Получается, что принципы управления в Элладе и восточных сатрапиях должны коренным образом отличаться друг от друга, но, при условии того, что они являются частями единой державы, будет происходить их сближение. Таким образом, были созданы предпосылки для возвышения царского статуса в греко-македонской среде.

Персия

Дата добавления: 2015-10-21