Положения межиндивидуальных взаимоотношений между разными личностями от либерально-экзистенциального взгляда на порядки и законы бытия. 5 страница

Основное, что преследуется авторитарными личностями – создание комплекса неполноценности, вины, играя на ущемлённости, подчинённости, так как эти комплексы, вновь-таки, подавляют волю и инициативу. Это образует условия, когда общество становится зависимым от лидеров, ещё в большей степени лишает общество свободы выбора, делая из индивидуумов рабов. Вместе с обретением рабства человек теряет свою экзистенциональную индивидуальность, способность творить, причём возрастает злобность, агрессивность, повышается криминогенность, и в это же время возрастает способность унижения до пресмыкания: любой жест, недосказанность лидеров, спешат выполнить, благодаря за то, что не стоит благодарности, преследуя других, которые инакомыслием противостоят лидеру и его идее.

Подчинение может дойти до абсурда. Раб только тот, кто согласился быть рабом, и он не может быть честным ни в своих поступках, ни в своих идеалах, мыслях.

Для культивирования и генирализования власти используют чаще всего своё прошлое, те стороны, которые выгодно выделяют его значимость. И это – вечная борьба за свою значимость, что создаёт повышение внушаемости, програмирования. Внушаемость – это принятие на веру без необходимости доказательств какого-либо утверждения или положения.

Каждый человек имеет своё индивидуальное отражение внешнего мира и свой способ индивидуальной реакции на отражаемый им мир. Лишить его индивидуальности – лишить и смысла жизни. И если лишить человека индивидуальности, он снижает своё сопротивление на внушаемость, повышая, тем самым, бесконтрольное облегчённое возможное условие для власти – использование себя для достижения чужих целей. Если испугать лишением индивидуальности, а это для современных людей язык, культурные наследия, искусство, то такое общество становится легко контролируемым от власти, люди становятся бесхребетными существами, серыми, агрессивными, безинициативными, завистливыми.

С ростом цивилизации растёт ложь, агрессия, всё большая привязанность к земным проблемам. Для того, чтобы подчинить себе человека, необходимо его «обезглавить», сделав его аморфным, лишённым внутреннего содержания, рассредоточив содержание его индивидуальности во внешних объектах. И это достигается разрушением идей, идеалов, что вызывает страх, агрессию, попытки защитить свою индивидуальность, доходя до мании параноидальности. Индивидуум не только откажется слушать доводы, показывающие несостоятельнеость его идей, но и сам, первый, переходит в нападение.

Ещё одна особенность одержимости и страха – навязать идеи сохранения тем, кто пока не одержим. С ростом количества сторонников какой-либо сверхценной идеи возникает тенденция борьбы за чистоту идеи среди людей, следующих одной идее. Это можно видеть в религиозных течениях, государственных основах идеологий. Всё, что доведено до крайности, становится абсурдным, и агрессия не видит объяснений, следуя самосохранению.

Человек может принять какую-либо идею только тогда, когда он осознаёт её необходимость для себя или не имеет своей собственной.

Передача идей идёт от психофизиологического свойства переноса и регрессий, протекающих в сознании человека Сущность его «Я» переносится на то, что внешне доминирует в окружающем мире, сопоставляя этот способ существования с «безопасным» и имеющим убедительное убеждение в осознанной правоте. В действительности же в этом нет ничего безопасного, относительно органического существования живого организма, ибо сущностью, через каналы сознания, идут как бы бессознательные импульсы неудовлетворённости, полностью расщепляя чувство внутреннего состояния ощущения тревоги и внешнего обоснованного понятия безопасности относительно доминирующего числа окружающего мира с его устройством существования, также обоснованно, логически оформленным вещевыми ценностями в защите сущности: много вещей – много силы и сущности, которая в них рассредоточена. Вещи исчезают – исчезает и чувство безопасности, ощущение удовлетворённости от иллюзорного восприятия широты и долготы вещевого благосостояния. Этот образ мышления внушается техниками психического воздействия на умы большинства и индивидуум, как отдельная частная единица, идёт в общий «котёл», и, сопоставляя себя внешнему – выражает чьи-то частные идеалы, полностью унижая и теряя свои, становясь лишь чьей-то машиной, манипулирующей по чужому заключению интересов и стремлений, чаще всего так же ограниченных, обособленных к внешнему благополучию, рассредоточенному в ширине благосостояния вещевых предметов.

Среда обитания и органическое тело, в этой связи, становится смыслом жизни – поддержанием их в состоянии жизнедеятельности, с пополнениями и дополнениями теми формами и предметами, свойствами, что доминируют в сознании, как ценность. Страх за потерю смысла существования обретает категорию, равную смерти, и такое существо, теряя полностью рассудок, ищет агрессивно выход из создавшегося положения тем путём, что ему известен из окружающего мира. Захват у одного другим, а впоследствии у другого – третьим, создаёт многообразие порядка сохранения этих, овеществлённых смыслов существования, создавая законные частные собственности, территориальные собственности, границы национальных интересов, культурных ценностей, объединённых уже государственными формами. Сознание ущемлённых, рассредоточенных в этих объектах лиц, индивидуальным сознанием объединенных под чью-то одну, единую идею объединенного существования, образует их сплочение и постоянный страх перед внешним агрессором, могущим посягнуть на такие категории собственности как: территории, человеческие силы, культурные ценности, интеллектуальные ценности, национально-языковые особенности. Страхи в потере внешних факторов существования, являющихся смыслом существования, создают абстрактную иллюзию в изобретении и модернизации законов, средств сохранения этих смыслов существования, а также средств уничтожения агрессоров, их изоляции и ограждения от общего числа лиц, существующих относительно предметов собственности.

Многообразие и многогранность форм сохранения смысла существования овеществлённых индивидуумов, объединённых одним формированием существования в объединения партийного, идеологического склада, пытаются создать и порядок, свойство существования и сосуществования с себе подобными. Такая многогранная форма жизни требует им смысла существования, что образует бюрократические аппараты, религиозные течения, и тому подобное для правления теми, кто доверил себя во владение и управление, видя в них уже смысл обеспечения безопасности и сам смысл существования.

Разнообразие не даёт понимания! Понимание будет лишь от индивидуального отражения окружающей действительности, реакций собственного сознания на возбудителей привлечения внимания индивидуума, определяя ему круг смысла его существования, индивидуальный, внутренний и более значимый, не соотнесённый, не расщеплённый и рассредоточенный в окружающем пространстве относительно окружающего пространства. Такой образ существования формой реакции определит индивидуальный стимул и смысл существования, даст человеку силы на свою собственную жизнь как своей сущности сознания, так и на жизнь биологически живого организма – тела, здорового и чистого от вторгающегося в него структур внешнего пространства. Отражая от себя чужеродные, идёт самосохранение с последующим его расширением и выходом за пределы его пограниченного существования в безграничное качество бытия, как сущность в сущности.

Внутренне содержание человеческой индивидуальности есть состояние его типа сущности, которая сформирована от многообразия окружающего мира частичками сущности, создав через них частную структурную форму индивидуальной сущности, как царство в царстве; предопределив ему и состояние, и порядок существования как единицу экзистенции через движущуюся, целенаправленную деятельность, имеющую цель в самой себе. Этот стратегически важный субъект причины существования и требуется человеку раскрыть, реализовать, вывив его через творческую индивидуальную деятельность всеми формами и свойствами существования, как тип сущности, для воссоединения с окружающей сущностью, в окружающее пространство.

Важную часть существования личности несут ценности, утверждённые в становлении, формировании сознания. В этих-то ценностях и сосредотачивается большая часть индивидуальности, её колорит, её темперамент, видение и отражение через свою сущность, производя творчеством, искусством оформления быта своего же существования. Эти категории индивидуальности, вмещённые в ценности, являющиеся для личности важнейшей, первоочередной формой, смыслом существования, начинает обладать уже разумом, сознанием, образуя фанатическое подчинение этим идолам-идеалам, образцам существования, что приводит к отчуждению от сущности, от истинного человеческого «Я» в его частном, пограниченном свойстве.

Становясь тем, кем человек является, без лишних, необъяснимых идеалов внешнего, окружающего и враждебного мира, человек становится именно человеком, без стремления к власти, без оправдания своего существования вещами и территориями собственностей, без идолов-богов, содержащих и носящих в «себе» те качества, которые человек имел бы в себе, или желал бы ими обладать, если бы смысл существования не был подвержен постоянной опасностью быть утерянным, украденным, отобранным более сильным.... Человек, лишённый овеществлённой сущности, становится носителем истинных человеческих качеств, которые состоят в категориях добра – понятии, которое прославляется религиозными течениями и идеалами высшего развития цивилизаций, как смысл идеи в постижении и обретении, установлении, в конечном результате.

Но пока отношения человека будут регулироваться предметно-вещевыми качествами, отражаясь объектом на объект, реакции его состояния будут только негативны, агрессивны. Взаимосуществование будет относительным, расчленённым между субъектом и объектом, где более ценным определяется объект субъекта, а не субъект объекта. Объективность объекту придаёт субъект своей субъективностью, что является индивидуальной сущностью. Как же можно через субстанцию объекта внести изменения в субстанцию субъекта? Лишь только отношением субъекта к субъекту, относительно отношения одного из субъекта к объекту, относительно которого и строится отношения субъектов относительно объектов. Однако изменить объект субъектом вполне возможно, ибо субъект вносит в объект свою сущность, изменяя его в форме и состоянии относительно того, что сосредоточено в субъекте, отношением, отражённом в объекте, через действие сущностью, движущей отношением субъекта к объекту, изменяя его относительно индивидуальной сущности.

Регулируя отношения, регулируются и относительности объектов и субъектов. Значит – первостепенно, важно и основополагающе – необходимо изменить отношения человека к вещам. Относительность предмета к человеку изменится пропорционально изменению отношения человека к предмету. Смысл существования всегда относителен, где эта относительность сосредоточена в отношениях человека к предмету относительности. И вот, степень отношений строится от места нахождения сущности сознания, фокуса внимания индивидуума и форме его порядка существования относительно отношений, от которых и исходит состояние существования, порядок выхода и форма его творческой индивидуальной деятельности. Что доминирует внутри, то и определяет сущность, становясь уже этой сущностью – вне.

Природа человека мало изучена. Она требует объяснений многих вопросов, явлений именно бытия, мироздания, человеческой сущности, сознания, но не быта и среды бытового порядка. Кто из современных учёных объяснит порядок формирования сознания, его функциональные строения и состояния его воздействия, влияния на существование уже тела, телесных действий, поступков, имеющих уже сознательное обоснование и объяснение окружающему миру в оправдательной форме. Докуда мы будем оправдываться перед окружающими и оправдывать себя окружающим, через окружающих? У каждого своя индивидуальность. Своя сущность, частность, своя неповторимая единица, относительно которой и строятся отношения иных индивидуальностей, иных сущностей со своими экзистенциальными типами, своими особенностями и порядками, критериями чего он есть сам в себе.

Каждой индивидуальности необходимо дать индивидуальный смысл существования, относительный смыслу существования иных индивидуумов, но никак не относительно окружающего пространства, пространства вещей, пространства окружающих предметов, усугубляющих человеческие отношения относительностью своего влияния на отношения людей. Отношения должны быть между людьми, относительность которых сосредоточена в их сущности, но ни в коем случае не в относительности к окружающим предметам, тем более отношении к ним.

Безболезненный переход от мира с миром к миру с человеком внутри себя, с самим собой – проблематичен по одной причине: глубина внушённости, имеющая свои корни, гипнотически повлиявшая с раннего детства, суггестией образа жизни именно отношением к предметам окружающего мира относительно других людей и отношений с ними, слишком сильна для слабых, несостоятельных личностей, для незрелых и бесполезных в этом мире. Их высокие, по их мнению, и мудрые, по их разуму, позиции, как они считают, могут пошатнуться от опаски за потерю власти, потерю влияния и диктовки своих условий, своего образа мышления и жизни другим за счёт других. Такая ситуация невыгодна тем, кто широк в имуществе и высок в имеемом. Их смысл жизни, бесполезный и пустой, сосредоточен в тех объектах, которые оценены ими в идеал смысла существования и их существование сосредоточено возле этих смыслов идеала, вознесённого ими же, их и только их жизнью, существованием.

Внушение – навязывание своей воли, своего опыта и представлений другому. Внушение сродни порабощению, лишь различие в том, что порабощение идёт силовыми методами, а при внушении человек добровольно себя отдаёт в рабство, и ещё защищает, агрессивно, от тех, кто объясняет, пытается освободить его из рабства. «Мы не рабы?» «Рабы не мы?» - игра слов: не мы рабы, не рабы мы. Только внушение намного страшнее отражается на человеческом существовании. Внушение – это образование абстрактной, иллюзорной надежды, которую внушаемый человек, надеется, пытаясь, заполучить. Питаясь надеждами, индивидуум отрекается от индивидуального, отчуждаясь от собственной сущности, от своей экзистенции, теряя как свободу* личности, так и свободу* индивидуальности. Индивидуальность сосредотачивается около надежды, внушённой, перенесённой от одного другому; а личность, движимая индивидуальной сущностью, рассредоточенной уже около надежды, обнадёживающей личность через «индивидуальные» цели, движется по заранее внушённым, кем-то, определённым целям, уже становясь не свободной* личностью, а порабощённой условностями, предрассудочно установленными кем-то, кто внушил их.

Возраст зрелости человеческой сущности определяется не одной сотней миллиардов световых лет, хотя проявляется в окружающем мире, через функции формы, телом нынче, и свою сущность, индивидуальную и единственно-неповторимую он несёт до той поры, пока она не выёдет из него полностью, не рассредоточится в самой себе за счёт себя. Тип этой индивидуальной сущности переходит из одного качества в другое, изменяя лишь форму структуры в свойствах их выхода, отражаясь через окружающее пространство и выходя творческой энергией человеческого индивидуума.

Экзистенциальная форма бытия должна обеспечивать человеку свободную реализацию внутренних потенций, вложенных в него природой и проявленных через генеалогические структуры организма, как биологического существа, имеющего способность жить среди окружающих предметов с окружающими, подобными ему существами, свободно реализовывая тип своей сущности без ущемления свободы другим свободным индивидуальностям.

Труд индивидуальной сущности должен оправдывать лишь саму индивидуальность, но никак не ущемлять существование иных индивидуумов. Поэтому необходимо создать такие условия существования, где труд на обеспечение средств к существованию не превышал бы времени, направленного на обеспечение реализации своей сущности, раскрытия своей экзистенции. Труд должен носить характер творческой организации досуга в изготовлении нужных средств, как продуктов существования, но никак не средств к обеспечению безопасного существования, ибо безопасность существования зависит от других законов природы, хотя и тесно связана с существованием, по характеру и качеству человека. Труд человека должен обеспечивать лишь его существование, а не цель существования. Цель существования никоим образом не связана с самим существованием человека, а значит, труд ни в коем случае нельзя возводить в ранг смысла жизни и обеспечения смысла этой жизни.

Трудовая деятельность, направленная на жизнеобеспечение себя, не абсурдна лишь до поры до времени, пока она не является смыслом жизни и не преследует цели этого смысла жизни. Трудовая деятельность не должна быть формой существования, не должна быть процессом жизни. Творчество, реализуемое в трудовой деятельности, должно оправдываться отражением, именно существованием биологически-живого организма, но не нести смысл существования в биологически-живом организме.

Сейчас труд занимает основное время жизненного существования, оставляя лишь десятую часть внутренней сущности, однако часть времени, не загруженная трудом, всё одно сосредоточенна около труда, его продуктов и изобретение новых и новых видов продукций труда, являющихся уже символами важности, как смысла жизни. В этой связи теряется вся связь индивидуальной экзистенции с внешним миром, соотнося этот экзотерический мир с миром внутренним, эзотерическим для всего и всея, скрывая его всё глубже и глубже, загромождая его всё шире и шире.

Человек не помнит своего начала! Человек не понимает своего истинного смысла жизни! Человек не испытывает интереса к жизни, поскольку интерес не оправдывает его мнимый смысл и не удовлетворяет истинную сущность там смыслом, что сосредоточен в нём!

Не давайте надежды другим, сбивая их существование с их пути, и, тем самым, обретая над ними власть. Это самая опасная деятельность для человека, ибо надеющийся соотносит свою сущность с другой сущностью, подающей надежду, а это уже шлакует и видоизменяет истинный тип сущности, что является душой, тип, которая есть индивидуальность, единственная и неповторимая. Если эта надежда сводится с вещью, предметным миром окружающего пространства, это ведёт в страшную участь, что дающего надежду, что принимающего, надеющегося. И эта участь не объяснима без знаний физических законов, законов природы, но уже иного характера.

Давайте станем сами собой, полюбив себя, но не своё окружение, сосредоточенное в бытовых предметах. Если нет страха за потерю внешних окружающих предметов, то не будет страха вообще! Истинное Ваше – никто не сможет поработить, если Вы сами того не возжелаете. Истинный Вы сможете и без участия кого-то существовать в этом мире, ибо иной не добавит и не убавит в Вас ничего, что сосредоточено в Вас, чем Вы и являетесь в этом мире, что Вы ЕСТЬ.

Вы есть кто есть!

Экзистенциализм и представляет это, является этим и преследует это в самой сути себя самого. Индивидуальная энтелехия – это движущая сила, имеющая цель в самой себе и сосредоточена сама в себе.

Стоит лишь расширено оградить себя изнутри и рассмотреть своё существование в поисках смысла.

Множество поисков не приводило к результату, ибо искалось общими усилиями, общими стремлениями относительно идеи, идеала, доведённого в ранг идола, двигая не только сознанием, умом, но и всеми окружающими предметами в этом мире. Даже в предметах есть энтелехия, что движет собственным развитием, передвижением через человека, человеческое сознание, человеческое тело, вторгаясь в его же сущность и становясь его частицами. Главное, чтобы человек не стал рабом сущности предметов, впитав её в себя, а себя, рассредоточением, соотнеся с предметами, исполняя чужую волю через них…

И где же справедливость?

Что есть справедливость? Проявление зависти, зависти в ином соотношении к иному индивидууму. Индивидуум проявляет зависть в том, что кто-то что-либо имеет больше, или не имеет; к нему относятся иначе, или не относятся, по категориям добра и зла. Добро – хорошо; зло – несправедливо. И к чему искать справедливость из-за зависти к полученному по предопределённости?

Каждый индивидуум имеет власть судить лишь словом, без действий, и суд обязан быть относителен от поступка совершившего и того, по отношению к кому был совершён поступок. Никто иной не имеет права быть вмешан судьёй в их спор, в их суд. Пусть каждый довольствуется тем, что имеет и ничего в нём не прибавится.

Индивидуум видит лишь то, что ему предначертано видеть, что в нём сосредоточено, что ему предначертано видеть, что в нём сосредоточено, что движет им от предопределённых качеств в его сущности. Видимое, индивидуум обязан хранить в себе, никому не открывая, дабы не вызвать зависти и не создавать предпосылок к требованию справедливости в осуждении. У каждого – свои сокровища, которые передаются уже тем, кто предопределён, и от рождения уже имеет в своей сущности каждый миг своей жизни.

Любая личность – единственная и неповторимая частность, которая в своём виде не повторится более никем, существующая без начала и без конца, постоянно изменяясь по качеству, но оставаясь по своим свойствам однотипна и безизменна. Никто не сможет достичь ни разумения, ни повторения, ни копии образа жизни иного, на кого устремлён завистливый взор, ни от сил, ни от возможностей. Без зависти и стремления иметь подобное не будет осуждения. Кто осудит иного – себя уже в себе осуждает на зависть, которая медленно съедает чувства.

Время власти над человеком не имеет, ибо время – есть движение энергии по отношению к человеку. Время – есть исполнитель человеческого существования. Оно даёт всё от идентичности качеств и типа сущности объектов, окружающих индивидуума и сосредоточено в сущности самого индивидуума. Человек чист от своего начала, если он не возжелает, от зависти, стать ещё кем-нибудь, что не ЕСТЬ он, и чего ему не избежать. Не стоит становиться кем-то ещё, усугубляя и удручая свою и только свою жизнь. Человек должен определить для себя свои и только свои индивидуальные стремления, действия, мысли, поступки…

Стоит ли обращать внимание на то, что уже произошло, вышло, став бесполезной историей? Обращая внимание на прошлое, человек останавливается в движении своём, и только в своём, вперёд, обращаясь в бесконечный перебор мысленных вариантов, ввергая, в принципе, себя в погибель. Что в том, что ушло уже безвозвратно, но поработило сознание, обретя власть над индивидуумом. Воссоединить необходимо понятие «могу» и «имею» с творимым и творить, не обращая взор в прошлое. Творение от прошлого – модернизирование, видоизменение нынешнего, но это – не новое.

Зачем стремиться индивидууму к тому, что не имеет для него необходимости, и к тому, кто ничего сотворит и не добавит, не изменит? К чему любить людей, которые не любят себя и завидовать им за их любовь к тому, что не имеет цены, необходимости? К чему прощать за их поступки, порождённые завистью? Зачем призывать к любви ближних, если ближние не нуждаются в любви?

Стоит ли жалеть такого человека, кто сам себя не жалеет, не бережёт себя, своё здоровье, свою сущность, экзистенцию? Стоит ли помогать тем, кто своим образом жизни себя губит, себя возводит в погибель, своих детей, передавая им, наследственностью, свои проблемы здоровья, жизни…. Они не пожалеют, ибо себя не жалеют. Не стоит призывать к милости и благотворительности. И не стоит людям указывать на их недостатки, ибо этим отбирается у них любовь. Они более любят то, что их окружает, но не тех, кто их окружает, не говоря о себе самом.

Ревностно необходимо охранять себя, свою сущность, яростно служить от своей экзистенции себе самому.

Не должен человек становиться рабом собственного желания, вызванного завистью, рабом желания желаемого, лицеприятно становиться к ближнему ради обретения желаемого, неблагодарно относясь к себе, своей сущности. Чревоугодие приведёт к тому же результату, что и зависть, желание желаемого. Остерегаться необходимо не человека, вокруг человека, а человека в самом человеке, привязанного к плоти, и привязывающего к чему-то, или кому-то, разум.

Человеку необходимо себя блюсти, свои мысли, похоть, плоть, имея чистую Свободу сущности, свободу экзистенции.

Сколько ещё человек будет прикован к тому, что было, и к тому, что есть вокруг него? Сколько он будет определять себе глупость страданий от привязанности к историческим объектам и обращения внимания на отошедших в мир иной личностей, ничем не влияющих на существование ныне?

К мистике и вере в идолов-богов человек прибегает, когда лишается своей истинной свободы*, Свободы экзистенциальной, свободы* сущности. Лишь не завися от внешних факторов и внешних идей, объектов, человек определяет своё истинное положение, своё истинно положенное место во Вселенной. По свободе определяется определение положения.

Ни в коем случае нельзя человеку стать почитателем творения рук своих, последовательности мерзости и грязи, ибо это загрязняет не тело, а сущность. Тело загрязнено быть не может, но сущностью, рассредоточенной в мерзости, загрязняется и тело.

Человеку необходимо знать, говорить, творить лишь то, что он из себя представляет, кто он есть в сущности.

Индивидуальность строится из состояний свойств. Разница лишь в свойствах состояний. Стоит ли идти в состояние, будучи, в сущности, изначально, свойством? Каждый имеет имеемое. От личного ума нынешних людей многое не их. Их мысли не ими определены, их знания не ими развиты, их пути не ими выбраны.

Человеку необходимо волю поколебить и устремления образумить; ему требуется отыскать себя, свою сущность и свою индивидуальность в этом мире. Требуется видеть лишь видимое изнутри, доверив себя своей индивидуальной сущности, интуитивно ведущей к цели, владению своему своим сознанием в себе самом от предначертанности. Познать надо то, что надо именно индивидуальному существованию, выражающемуся интересом. Мудрость в том, что мудрое – индивидуально.

Не может человек быть мудрым для другого, ибо мудрость каждого – своё владение разума. Чужая мудрость – чужие мысли и разум владения. Свою мудрость охраняй и не доверяй её, дабы не извратили или не вознесли. Извращением или возвышением изменяется сущность экзистенции.

Что человек получает из мира окружающего – является его. Но его – относительно, ибо вся жизнь человека относительна тому, что в нём и около его. Иное, инородное, оскверняет его, изменяя сущность. Очистить следует разум от лишней, чужой мудрости, чужих знаний, мнений, требований, желаний, стремлений. Чистота и является индивидуальным наполнением индивидуума, тем, что сущностью принадлежит человеку, но не чистотой внешней, блеском, радующим завистливый глаз. Истинная чистота сущности – чистота разума, плоти и мудрости.

Разуметь правильно лишь необходимо научиться человеку, отделяя то, что дают, оставляя то, что сам даёшь, отдавая всё до последнего вдоха и выдоха в прикосновениях. Внешнее – вне человека, вне его сущности. Внутренние действия – есть индивидуальное. Чужое – прибавляет в сущность, в сознание, в тело, обретая власть над индивидуальным, рассредотачиваясь в нём. Оно не имеет власти в этой жизни, но, войдя в сущность, станет властвовать в будущем.

Человеку необходимо избавить себя от чужого. Так он очистится своим. Очистившись, выбросит и то, что не его индивидуальное. То, что не индивидуальное – не будет тревожить индивидуума. Не будет тревоги от того, что окружает, ибо то, что окружает – является чужеродным по сущности человеку.

Остановив себя, человек останавливает всё, что вокруг, ибо его сущностью живёт окружающий мир предметов. Большее для человека не то, что большое, а то, что меньшим обретается, даётся ему даром. Даром зовётся, от этого и дорого, полученное даром. Остановив своё загрязнение, человек поймёт суть чистоты.

Есть ли у человека понимание себя самого? Кто осудит себя, или осуждающего истинно? Лишь тот, кто имеет себя, тот, кто есть тот, кто ЕСТЬ! Имеющий лишь себя будет ли страшиться, бояться тех, кого нет, кто вне, кто не существует? Стоит ли их принимать равными? Человеку необходимо исполнять лишь то, что к нему даром приходит, беря эти дары, и творить ими то, что в нём сосредоточенно индивидуальным качеством творчества без ожидания награды, зависти….

Страхом человек прибавляет в свою сущность, в свою природу чужое, инородное. Что для человеческой сущности внешние опасности? Не имеет она опасностей, если её таковыми не принимать. Как должное, как дар, обретённый в своём существовании, есть любое взаимодействие с окружающим миром. Это не должно обладать человеческими эмоциями. Пусть страшатся рабы желаний желаемого, завистливые взоры которых направлены на окружающий их, постоянно изменяющийся мир. Их идолы имеют свойство изменчивости, перехода от раба к рабу, который им поклоняется, пользуясь их благосклонностью дать ему временные состояния благополучия и защищённости. Временные, пока эти идолы не «обретут» иных хозяев-рабов.

Каждый индивидуум судит мир сей по сложившемуся у него пониманию, относительно его сущности, и его стремлению. Каждый человек имеет власть над собой и своей жизнью, как и над жизнью других. Их понимания определяют меру наказания самим себе, самих себя от своих понимаемых деяний, как выписанный приговор. Каждый выносит приговор и каждый определяет степень наказания себя, для себя (только не понимает и не знает он сего). Как определит своё преступление перед собой, тем паче перед тем, кто вне, тот, кто не имеет своего понимания, смысла существования сущности.

Стоит ли бояться? У каждого свой щит, и этот щит – его путь, истинно индивидуальный. Познание должно исключать сомнения. Сомнения не помогут, а лишь погубят, ибо от сомнений порождаются зависть и желание чужеродного. Человек не должен испытывать сомнений ни в чём, что им овладевает из внутреннего, сущного свойства разума. Только живущий по индивидуальному пониманию жизни, без зависти и рабства плоти, может преодолеть сомнения, покорив эти сомнения устремлением свободной воли, чистыми качествами, индивидуальной мудростью своего разума.

Дата добавления: 2015-10-13