Обзор источников

Лоренцо Валла родился в Риме в 1407 г. и умер там же ровно 50 лет спустя. Являясь учеником гуманиста Джованни Ауриспы, он очень хорошо знал древние языки, но, увы, все места в Риме, на которые он мог бы претендовать, уже были заняты. Кроме того, враждебный ему Поджо Браччолини старался не допустить на них никого, кто мог бы быть ему опасным.

В 1430-1433 гг. Валла преподает в университете в Павуе, начинает работу над своим первым произведением – трактатом «О наслаждении». Затем он скитается по различным итальянским городам, и в результате в 1435 г. попадает в Неаполитанское королевство ко двору захватившего юг Италии короля Альфонса Арагонского. Там он проводит 13 лет своей жизни, и именно там создано большинство его произведений, в том числе те, что принесли ему скандальную славу. В 1444 г. его даже привлекли к инквизиционному суду. Гуманиста спасло лишь заступничество короля.

В 1448 г. на папский престол под именем Николая V вступает гуманист Томмазо Парентучелли, и Валла возвращается в Рим. Отныне он работает при папском дворе, для которого выполняет несколько крупных литературных работ, в частности, переводит с греческого на латинский язык сочинения Фукидида и Геродота и пишет новый вариант трактата «О красотах латинской речи».

В 1451-1452 гг. происходит ожесточенная полемика Л. Валлы с его давним соперником Поджо Браччолини, который был на 27 лет старше великого гуманиста. Возможно, именно напряжение этих годов впоследствии сказалось на его здоровье; кроме того, поскольку он отныне работал на святейший престол, он не мог уже также открыто выступать против него, как раньше. Лоренцо Валла умер в Риме 1 августа 1957 г[8].

Как уже было сказано, данная работа будет основываться на двух сочинениях великого гуманиста. Первое из них – памфлет, принесший Л. Валле не бывалую славу и заодно многочисленных врагов в церковной среде – «Рассуждение о подложности так называемой дарственной грамоты Константина». Памфлет был написан в 1440 г. при дворе неаполитанского короля Альфонса Арагонского и в его интересах: необходимо было показать, что святейший престол, поддерживавший противника короля Рене Анжуйского, не имеет права лезть в неаполитанские дела, подорвать авторитет папы. Последнее было несложно, так как именно в это время институт папства переживал кризис, Рим, который незадолго до этого сотрясали народные восстания, еще не оправился от бесчинств посланного папой Евгением IV кардинала Вителлески[9].

Сама «Конституция Константина», содержащая в себе текст якобы дарения императором земельных владений папе, точно была датирована лишь в XIX в., когда ученые признали датой ее создания VIII в., понтификаты Стефана III и в особенности Павла I. Именно Л. Валле, однако, принадлежала честь раскрытия самого факта подложности данной реликвии.

В полном составе «Конституция Константина» содержит легенду об исцелении императора Константина папой Сильвестром от проказы, запись о крещении Константина, исповедании веры и, наконец, акт дарения. Главный источник «Конституции» - так называемое «Житие папы Сильвестра», неизвестно кем и когда составленное и являющееся, по утверждению многих ученых, абсолютным вымыслом. В IX в. «Конституция» была включена в так называемые псевдо-Исидоровы Декреталии, подложный сборник источников канонического права. Позднее она была включена также в «Декреты» Грациана, подлинный средневековый сборник канонических законов XII в., благодаря чему и стала особенно известна[10].

Интересно, что Лоренцо Валла не был первым ученым, критиковавшим данный документ. Сомнения начали высказываться еще в начале XIII в. в результате скомпрометировавшей святой престол борьбы империи и папства. Сомнения в подлинности «дара» Константина высказывал даже Данте. Более определенные попытки критики были сделаны на Констанцском соборе 1414-1418 гг[11].

Во время Оттона III первая – и, к сожалению, не сильно удачная – попытка изобличить обман была предпринята Лео из Верчелли. В эпоху Фридриха Барбароссы ломбардец Вецель писал императору о том, что данная реликвия не может считаться настоящей, ибо «если бы этот документ был подлинным, он стал бы недействительным, как симония». Интересно также, что против «Константинова дара» высказывался даже Эней Сильвий Пикколомини, в будущем – папа Пий II, который незадолго до своего избрания на папство пожелал, чтобы вопрос о подлинности «дара» был поставлен на соборе.

В 1431-1433 гг. сомнения по поводу «дара» систематически изложил Николо Кузанский в своем труде «О католическом согласии», обращенном к Базельскому собору для доказательства внутреннего согласия и гармонии вселенских средневековых институтов папства и империи. Именно его труд во многом стал основой для дальнейшего исследования Лоренцо Валлы[12].

Примерно такие же соображения высказывали один из наиболее правоверных деятелей католической церкви архиепископ Флоренции Антонит (1389-1459 гг.) и мелкий служащий папской канцелярии Леонардо Терунда.

Все эти попытки, однако, носят весьма неглубокий характер и не дают систематической критики источника[13].

Лоренцо Валла впервые применяет метод научной критики текста, как исторической, так и филологической, что и позволяет ему в конечном счете, как мы увидим ниже, абсолютно доказать подложность грамоты Константина[14].

Вторая работа Лоренцо Валлы – трактат «О монашеском обете», созданный в 1442 г. Трактат посвящен разумности и законности существования монашества как такового и, что интересно, в это вопросе Валла тоже не был первым. Сочинения Леонардо Бруни Аретино и Поджо Браччолини содержат ту же линию[15]; против монахов выступали также Альберто Муссато, Бокаччо, Гварино да Верона, Джироламо Алиотти, Пьер Кандидо Дечембрио, Полициано, Понтано[16].

Работа Валлы, однако, не является повторением сочинений предыдущих авторов. Трактат, представленный как письмо Джованни Баптисте Платамоне, советнику неаполитанского короля, имеет форму диалога, являясь таким образом документальной записью диспута, якобы возникшего между Лоренцо Валлой и неким безымянным монахом. Причем, желая «не утруждать читателя» репликами «я сказал, он сказал», Валла в диалоге обозначает себя как Лаврентия, монаха – как Брата. На деле же его соперником, возможно, являлся весьма известный в ту пору монах фра Бернардино из Сиены, утверждавший в одной из своих проповедей, что лучше творить добро по обету, нежели по доброй воле.[17] Реального диспута как такового между Валлой и монахом никогда не происходило, но реплики безымянного брата в диалоге Валлы практически полностью соответствуют словам Бернардино, сказанным им в своих проповедях.

Оба сочинения написаны на латинском языке. Что интересно, в обоих случаях Лоренцо Валла огромное внимание уделяет филологическому анализу, хотя, как было сказано ранее, в «Рассуждении…» он прибегает также к данным археологии, нумизматики и других вспомогательных исторических дисциплин, которых в его время еще не существовало, но которыми он уже в совершенстве владеет. Оба сочинения невероятно яркие благодаря личностной окраске, в обоих в огромном количестве присутствуют логические доводы, выслушав которые соперник уже не может высказать против них достойных возражений.

Необходимо определить также круг возможных читателей. Как уже было сказано выше, «Рассуждение…» писалось при дворе короля и в его интересах, и потому явно было рассчитано на широкую публику. Это подтверждает и сам автор: «Итак, представляю себе, что я говорю в собрании королей и князей (ведь я в действительности так поступаю, ибо эта моя речь попадет к ним в руки)…».[18] Второй же трактат рассчитан был на более узкий круг читателей из страха перед церковью, с которой гуманист не хотел портить отношения, и потому никогда не публиковался самостоятельно и не был включен ни в одно из собраний сочинений Валлы. Впервые его издал М. Вален в 1869 г.[19]

Глава I. «Рассуждение о подложности так называемой дарственной грамоты Константина»

Как уже было сказано, сама дарственная грамота Константина является составной частью так называемой «Конституции Константина», которая, в свою очередь, входит в некоторые сборники средневековых канонических законов, как фальшивые (Лже-Исидоровы декреталии), так и подлинные («Декреты» Грациана). Причем, сам текст грамоты, или упоминания о ней, есть только в ранних кодексах «Декретов», в более поздних же «дар», как и другие вставки, подписан именем Palea.

Лоренцо Валла строит свой труд в виде нападения в сторону автора грамоты, обвиняя его не только в мошенничестве, но и в совершенном неумении владеть языком и в игнорировании элементарных несоответствий. Все доказательство подложности грамоты можно в целом разделить на три пункта.

Дата добавления: 2015-09-07