Ейская школа морских летчиков и летчиков-наблюдателей военно-воздушных сил Рабоче-крестьянской Красной Армии имени Иосифа Виссарионовича Сталина

Нам объявили, что всех прошедших комиссии направляют в город Ейск, в школу морских летчиков и летчиков-наблюдателей военно-воздушных сил Рабоче-Крестьянской Красной Армии имени Иосифа Виссарионовича Сталина.

Поздно вечером 15 августа 1934-го года колонна будущих курсантов школы пешим строем под руководством одного из строевых командиров последовала на Казанский железнодорожный вокзал, чтобы проследовать поездом Москва-Ростов к месту постоянной службы в Ейск. Разместились в плацкартных пассажирских вагонах и ехали двое суток. За это время сдружились, ближе узнали судьбы каждого, нашлись единомышленники и товарищи. Например, с Колей Косоруковым и Колей Крыловым дружба сохранилась не только в годы учебы, но и в годы войны. Некоторые из ребят до призыва в авиацию летали на учебных самолетах в своих авиаклубах, что было страшно мне любопытно, подробно делились своими впечатлениями о воздушной стихии. В Ростове-на-Дону мы пересели на пригородный поезд Ростов-Ейск. Железнодорожная магистраль проходила недалеко от морского побережья Приазовья, и многие из нас в первый в жизни наблюдали из окна вагона за морем, поражающим своим величием.

Курсант Ейской школы морских летчиков и летчиков-наблюдателей военно-воздушных сил Рабоче-крестьянской Красной Армии имени Иосифа Виссарионовича Сталина Иван Петрович Лукьянов, 1934-й год

Прибыли в Ейск, в западной части города был расположен городок школы, территория которого по масштабу превышала территорию самого города. Границы авиагородка были ограничены капитальным проволочным заграждением. Здесь находились основные здания для проживания личного состава курсантов, учебные корпуса, штабы отделов, органы тыла - склады, стадион, столовая, территория основного центрального аэродрома, летное попе, ангары. Само командование, штаб и политический отдел школы размещались в 3-х этажном изысканном архитектурном здании в парковой зоне в километре от проходной учебного городка.

Выйдя из вагонов прибывшего поезда в Ейск, колонна курсантов последовала строем в городскую баню, где нас подстригли «под машинку», вымыли и переодели в красноармейскую форму, причем каждому выдали фуражку с козырьком и армейской эмблемой «Красная звезда». Вот теперь я почувствовал, что стал воином Красной армии, курсантом-летчиком.

С августа 1934-го года по январь 1935-го мы проходили курс молодого бойца. Устанавливался строевой режим жизни личного состава от подъема до отбоя. Постоянно звучали команды: «Подъем», «Вставай», «Становись в строй», «На зарядку», «Завтрак», «На обед», «Ужин» и т.д. Классные и практические занятия в поле проводили командиры сухопутного армейского полка, который базировался в городском гарнизоне. В классах в основном изучались уставы внутренней, дисциплинарной и караульной служб, а строевые занятия и занятия по тактике войск Красной Армии проходили в поле. Все свободное от занятий время посвящалось спорту. Сформировалась сборная по футболу спецнабора. Самым активным участником и игроком команды оказался я. В спартакиаде училища наша команда заняла первое место.

С 5 января 1935-го года всех расписали по гарнизонам. В школе было четыре учебных эскадрильи с отдельными аэродромами: Александровка, Кухаровка, Ейск-центральный и городской морской. Навсегда в моей памяти останутся фамилии прекрасных руководителей нашего учебного заведения: начальник училища Бажанов, начальник политотдела Черный, начальник штаба Сперанский и начальник учебной части Кихтенко. Большинство руководителей школы в годы репрессий погибли.

Теоретические занятия в зимнее время 1934/1935-х годов проводились в учебных классах авиагородка центрального аэродрома Ейска, а летом авиаэскадрильи выезжали в лагеря, где осуществлялись учебные полеты. Моя 3-я авиаэскадрилья имела постоянное место базирования в селе Александровка. Педагогический состав состоял из командира авиаэскарильи майора Тужилкина, начальника штаба майора Радугина, военкома Пралыгина, парторга Матвеева, командира отряда Тихомирова, капитана авиазвена Бурдина и моего непосредственного учителя – инструктора Николая Герасимовича Хромова, одного из самых грамотных и авторитетных военных инструкторов-летчиков.

Учебно-самолетный парк, состоявший из У-2, постоянно находился при аэродромных ангарах, а в летные дни выводился курсантскими группами «на красную линейку» для построения и встречи с руководством полетами. Летний день состоял из двух смен: первой с утра и второй после обеденного перерыва.

Режим учебы дней рабочей недели распределялся таким образом: в понедельник (декадник) работа на самолете по подготовке его к полетам, вторник и среда являлись днями практических полетов, с четверга по субботу проводились теоретические занятия или строевая подготовка и физкультура.

Летно-технический состав авиаэскадрильи, семьи которого жили в городе, в рабочие дни ночевал в командирских общежитиях, а на выходные дни уезжал домой. Курсантам в выходные от занятий дни разрешалось увольнение с обязательным возвращением к отбою. Каждый курсант учебной группы имел возможность в летний день совершать не менее 2-3 полетов с инструктором или самостоятельно. Вывозная программа в первый год обучения с инструктором зависела от способности курсанта быстрее или медленнее овладеть техникой пилотирования.

По воле судьбы, находясь в рядах курсантов спецнабора, я становлюсь старшиной авиазвена, в состав которого входили 3 летных группы по 12 курсантов в каждой. На петлицах моей солдатской гимнастерки и шинели появились знаки отличия - по 3 треугольника на каждом воротнике петлиц.

По учебным программам двух лет боевой и политической подготовки нам надлежало изучить историю ВКП (б), историю СССР, основы политической экономии, аэродинамики, метеорологии, вооружение самолетов, наставление по производству полетов, боевой устав, материальную часть авиационных моторов самолетов По-2 и Р-5.

Как курсант первой летной группы инструктора Хромова, я завершил вывозную летную программу на самолете У-2 со следующим результатом: 113 полетов с инструктором и 10 контрольных полетов с командиром звена, командиром отряда и командиром авиаэскадрильи. Тем временем к нам с инспекторской целью прибыл Главнокомандующий военно-воздушных сил РККА командарм 2-го ранга Яков Иванович Алкснис. После двух контрольных полетов с командармом в задней кабине и его положительного разрешения, инструктор группы решил выпустить меня к первому самостоятельному полету в моей летной жизни в июле 1935-го года. Это было захватывающе. Всего же мой налет на У-2 в первый год обучения составил 42 часа и 188 посадок.

В знак благодарности за отличную технику пилотирования командование нашей школы разрешало мне как курсанту на левом рукаве солдатской гимнастерки нашить выше локтя эмблему военного летчика. Кроме того, командование авиаэскадрильи представило мне по окончанию летного периода учебы кратковременный отпуск с выездом на Родину. Родители, друзья по работе на шахте и товарищи тепло встретили будущего летчика. 25 декабря 1935-го года в Исполкоме сельского совета мы зарегистрировали брак с моей любимой девушкой Лизой. Мне было 23, ей 21 год от роду.

После возвращения из отпуска в школе меня ожидали серьезные проблемы. Оказалось, что моего отца исключили из партии якобы за прошлые связи с бывшим руководителем матросского отряда, оппозиционно настроенным к большевикам, Раскольниковым в октябре 1917-го года. Сюда же приплели причастность моей семьи к торговле, которую до революции вел старший брат отца Федор, женившийся на купеческой дочке. Подвергли острой критике мою мать якобы за поощрение кулаков в деревне при приеме их в колхоз и за обиду бедняков.

В связи с таким положением моих родителей, у партийной комиссии политотдела школы при обмене партийных документов возникли сомнения в моей лояльности, временно в связи с проверкой искренности моей биографии я был отстранен от учебных полетов. Существовала реальная возможность отчисления. Но правда восторжествовала! Инспектор училища, который были командирован для проверки письма о моей биографии, выявил, что все эти сведения явились ложью и личной местью моим родителям. Отца восстановили в партии, а я был восстановлен во всех правах для дальнейшей военной службы.

Зимой 1936-го года мы начали изучать новый боевой самолет Р-5, его вооружение, эксплуатацию двигательной системы, военно-тактические характеристики. Аэродром Александровка усилиями курсантского коллектива авиаэскадрильи был быстро подготовлен к практическим полетам на новых боевых самолетах Р-5. Первые дни недели и месяцы учебных полетов проходили под руководством Хромова. И вдруг, неожиданно для всех, по состоянию здоровья летную группу покидает любимый наш инструктор Николай Георгиевич Хромов. Вместо него временно выполняет обязанности инструктора наш командир авиазвена Бурдин.

Проходит примерно месяц, и обязанности инструктора нашей группы начал выполнять летчик-практикант из Кореи. Он пребывал в Советском Союзе в качестве атташе своего государства, и, не обладая хорошим знанием русского языка, изъявил желание стать летчиком-стажером и поработать в одной из учебных групп нашей авиаэскадрильи.

Наступил момент мучений для него самого и для нашей летной группы. Командир авиаотряда Рассудков, поняв всю бессмысленность данной затеи, был вынужден заменить корейца на русского наставника. К нам пришел из штатного резерва училища Мельников, к сожалению, тоже не из лучших летчиков-педагогов. При сложившейся ситуации среди курсантов и моих близких товарищей нередко возникали нездоровые настроения и даже нежелание летать с такими наставниками. Только при повседневном пристальном внимании командира звена и авиаотряда удалось сохранить боевой дух в группе и подготовить ее к заключительному этапу боевой учебы: к выпускным государственным экзаменам.

Наш учебный авиаотряд, которым командовал Иван Михайлович Рассудков, по итогам экзаменов был удостоен награждения переходящим Красным знаменем Азово-Черноморского крайкома ВЛКСМ. В эту пору как раз начинается эксперимент – в учебную программу вводятся ночные полеты курсантов. Первым в этом эксперименте оказался задействован я. После трех провозных полетов с инструктором совершил на самолете Р-5 три самостоятельных полета при освещении посадочной площадки фонарями «летучая линия». Потребовалось всего 2 ночи для выпуска в полет всех двенадцати курсантов нашей учебной группы. Отлетали великолепно. Командир группы Николай Житинский был награжден ценным подарком - чемоданом с походной койкой. Всего ночью я налетал 3 часа 40 минут, и совершил 18 посадок.

Всего же мой общий налет в училище на всех типах самолетов (По-2 и Р-5) составил 97 часов 6 минут и 425 посадок. Сохранилась и летная характеристика, которую мне дали по окончанию учебы: «Летную программу усвоил легко. Техника пилотирования отличная. Летно-теоретический курс усвоил хорошо. Может быть использован в истребительной авиации».

Ноябрь 1936-го года. Торжественное построение одетых в морскую командирскую форму выпускников Ейской школы морских летчиков и летчиков-наблюдателей военно-воздушных сил Рабоче-Крестьянской Красной Армии имени Иосифа Виссарионовича Сталина. Зачитали приказ наркома ВМФ СССР об окончании учебы и назначении каждого выпускника к новому месту службы: кого на Дальний Восток, кого на Черное море, а кого на Балтику. Строй бывших курсантов торжественным маршем под аккомпанемент оркестра покинул место построения, тепло прощаясь с товарищами и командирами.

Дата добавления: 2015-09-06