И иностранных арбитражных решений 2 страница

Следующий вопрос - каким образом признаются решения иностранных судов по искам о признании. Можно ли утверждать, что такое решение может быть признано на территории РФ автоматически, в силу международных договоров РФ, без применения каких-либо специальных процедур признания, в частности, основываясь на положениях ст. 52 Минской конвенции и ст. 10 Указа 1988 г.?

Остановимся только на одном отличии, интересующем нас, - по вопросу о признании и исполнении иностранных судебных решений, - которое в какой-то мере определяется анализируемыми международными договорами. В частности, АПК, как и Киевское соглашение, предусматривает только "одноканальный вариант", один путь признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений - обращение заинтересованного лица в арбитражный суд с соответствующим заявлением (гл. 31 АПК).

В ГПК, в отличие от АПК, предусмотрено три варианта придания юридической силы иностранному судебному решению. Во-первых, в отношении решений о присуждении с прохождением процедуры экзекватуры (по правилам ст. ст. 410 - 412 ГПК), во-вторых, в отношении решений о признании, по которым могут быть заявлены возражения заинтересованных лиц (ст. 413 ГПК), и, в-третьих, в отношении группы решений о признании (ст. 415 ГПК), для которых не предусмотрена процедура подачи возражений и которые признаются без специального производства. Такой подход соответствует содержанию Минской конвенции. Однако поскольку ГПК не применяется к экономическим спорам и, соответственно, неприменим в данном деле, то перейдем к анализу правил придания юридической силы решениям иностранных судов по экономическим спорам.

В этом плане отметим существенное различие формулировок соответствующих положений Указа 1988 г. и АПК. В п. 1 Указа 1988 г. было сказано, что "решения иностранных судов признаются и исполняются в СССР, если это предусмотрено международным договором СССР. Решения иностранных судов, которые не подлежат принудительному исполнению, признаются в СССР, если это предусмотрено международным договором СССР или советским законодательством...". Между тем в ч. 4 ст. 16 АПК сказано следующее: признание и обязательность исполнения на территории РФ судебных актов, принятых иностранными судами, иностранных арбитражных решений определяются международным договором РФ, ФЗ.

Такое смещение акцентов и изменение формулировок относительно условий признания и исполнения иностранных судебных актов не случайно, а, как это следует из Киевского соглашения и правил гл. 31 АПК, говорит об установлении законодателем только одного пути для придания юридической силы иностранным судебным решениям по экономическим спорам - обращения заинтересованного лица с соответствующим заявлением, об отсутствии автоматического признания иностранных судебных решений. В этом и проявляется различие концепций и нормативного отражения правил признания и исполнения между решениями иностранных судов по экономическим спорам, и по другим категориям дел.

В пользу изложенного вывода свидетельствуют и результаты исследования данного вопроса многими известными специалистами в области международного гражданского процесса, а также судебная практика. Так, еще Л.А. Лунц и Н.И. Марышева писали: "В тех случаях, когда по вопросу о порядке признания решений в договоре нет указаний, применяется, надо полагать, порядок, установленный внутренним законодательством того государства, на территории которого признается решение" <1>. Отсюда следует вывод, что в современных условиях таким источником внутреннего законодательства применительно к экономическим спорам является АПК.

--------------------------------

<1> См.: Лунц Л.А., Марышева Н.И. Международный гражданский процесс. М.: Юрид. лит., 1976. С. 209.

В частности, в приведенных выше постановлениях ФАС округов арбитражные суды исходили из необходимости обращения взыскателя в арбитражный суд и применения Киевского соглашения одновременно и во взаимосвязи с нормами АПК. Аналогичные положения содержатся и в информационном письме от 22.12.2005 N 96 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов". Во всех примерах исполнения судебных актов из стран СНГ по экономическим спорам (см., например, п. п. 1, 2, 4, 5 указанного Обзора) взыскатель обращался в арбитражный суд с заявлением о признании и приведении в исполнение судебного решения, и ни в одном случае в Обзоре ВАС РФ такой правовой порядок не ставится под сомнение.

Поэтому можно сделать вывод о том, что решение государственного суда, вынесенное по иску о признании, не может быть признано на территории РФ автоматически, в силу международных договоров РФ, без применения каких-либо специальных процедур признания. Оно должно пройти процедуру признания и приведения в исполнение в соответствии с Киевским соглашением и одновременным применением положений гл. 31 АПК, регламентирующей соответствующий процессуальный порядок.

В пользу изложенного вывода говорит и позиция, занятая в судебной практике в отношении вступившего в силу 29.07.2002 Соглашения между РФ и Республикой Беларусь о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных судов РФ и хозяйственных судов Республики Беларусь от 17.01.2001 (далее - Соглашение). В соответствии с Соглашением решения судов обоих договаривающихся государств не нуждаются в специальной процедуре признания и исполняются в таком же порядке, что и решения судов своего государства, на основании исполнительных документов судов, вынесших решения. В этой связи также можно отметить, что норма Соглашения с Беларусью об отсутствии процедуры признания была бы излишней, если бы такое отсутствие следовало из Киевского соглашения. Однако Киевское соглашение не отменило требования процедуры признания и исполнения, поэтому Соглашение с Беларусью стремилось ее упростить.

Отметим еще одно важное положение. АПК не дает ответа на вопрос, каким образом можно оспорить административный акт и факт несудебного признания иностранного судебного решения в тех условиях, когда иностранное судебное решение, в отсутствие прохождения процедуры придания ему юридической силы, стало основанием для внесения записей в специальные реестры на территории РФ в административном порядке, без прохождения специальной процедуры. На наш взгляд, в том случае, если решение о признании по каким-либо причинам уже было зарегистрировано в публичных реестрах России, заинтересованное лицо вправе подать возражения в арбитражный суд против такого административного акта и несудебного признания иностранного судебного решения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Ярков В.В. Отдельные вопросы применения новых АПК и ГПК России (в части правил международного гражданского процесса) // Цивилистические записки: Межвузовский сборник научных трудов. Вып. 4 / Под ред. С.С. Алексеева. М.: Статут, 2005. С. 482 - 483.

Следует также принять во внимание решение Экономического суда СНГ от 21.02.2007 N 01-1/2-06, согласно которому государствам - участникам Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, от 20.03.1992 при оказании взаимной правовой помощи, выборе языка документов, признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений по хозяйственным спорам надлежит руководствоваться указанным Соглашением исходя из того, что положения Конвенций о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22.01.1993 и от 07.10.2002 (ст. 82 и п. 3 ст. 118 соответственно) не затрагивают прав и обязательств участников Соглашения от 20.03.1992, а также в силу специального характера его норм.

4. Правовые режимы признания и приведения в исполнение решений о присуждении различаются следующим образом.

Во-первых, исполнение решения иностранного суда как вынесенного российским судом, без каких-либо оговорок. Такой национальный режим исполнения в настоящее предусмотрен Соглашением между РФ и Республикой Беларусь о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных судов РФ и хозяйственных судов Республики Беларусь. Согласно ст. 1 данного Соглашения судебные акты компетентных судов не нуждаются в специальной процедуре признания и исполняются в таком же порядке, что и судебные акты судов своего государства, на основании исполнительных документов судов, принявших решение. Исполнительные документы подписываются судьей, скрепляются печатью, представляются на русском языке и не требуют легализации.

Во-вторых, исполнение решения иностранного суда при облегченной процедуре его проверки, по ходатайству заинтересованной Стороны, с исследованием возможных возражений должника. Такой порядок установлен, в частности, Киевским соглашением между государствами СНГ, подписавшими его.

В-третьих, обращение в суд государства по месту исполнения с ходатайством о принудительном исполнении в рамках определенной правовой процедуры, в которой рассматриваются как заявление взыскателя, так и возражения должника, получившей название экзекватуры (execuatur). Данная процедура применяется в отношениях между государствами, которые, как правило, не связаны общим экономическим пространством и имеют существенные различия в содержании правовых систем. Такой порядок установлен, например, Конвенцией 1958 г. в отношении арбитражных решений, многими двусторонними договорами нашей страны о правовой помощи и правовых отношениях с другими государствам (например, с Италией и Испанией).

В-четвертых, можно выделить еще один порядок признания и исполнения иностранных решений, имея в виду специфику особого вида решений, обращенных против государства. Речь идет о решениях некоторых международных судов и арбитражей, образованных и действующих на основе международных соглашений и договоров. В качестве первого примера можно привести решения ЕСПЧ, которые исполняются непосредственно на территориях государств - членов Совета Европы. Принудительное исполнение решения ЕСПЧ, например при выплате денежной компенсации истцу со стороны соответствующего государства, обеспечивается международными обязательствами государств, которые в принципе, под угрозой приостановления их членства в Совете Европе либо исключения из данной организации, обязаны исполнять решения данного суда.

Вторым таким органом - международным арбитражем, решения которого не могут проводиться для целей принудительного исполнения через процедуру экзекватуры либо иной проверки, является Международный центр по урегулированию инвестиционных споров (ICSID), созданный на основе Конвенции об урегулировании инвестиционных споров между государствами и физическими или юридическими лицами других государств (Вашингтонская конвенция 1965 г.).

Согласно ст. 54 данной Конвенции, каждое договаривающееся государство должно признавать арбитражное решение, вынесенное в соответствии с Конвенцией, в качестве обязательного и выполнять финансовые обязательства, предусмотренные этим решением, в пределах своей территории, как если бы это было окончательным решением суда данного государства. Договаривающееся государство с федеративным устройством может исполнять арбитражное решение в своих федеральных судах или через их посредство и может установить, чтобы это решение рассматривалось такими судами, как если бы оно было окончательным решением судов государств, образующих данную федерацию. Сторона, ходатайствующая о признании или исполнении на территории договаривающегося государства, представляет в компетентный суд или иной орган, назначенный таким государством для этой цели, копию арбитражного решения, заверенную Генеральным секретарем. Каждое договаривающееся государство уведомляет Генерального секретаря о назначении компетентного суда или иного органа для этой цели и о любом последующем изменении такого назначения. Порядок исполнения арбитражного решения определяется законами об исполнении судебных решений, действующими в государстве, на территории которого такое исполнение испрашивается.

Из содержания и смысла Вашингтонской конвенции 1965 г. вытекает, что отказ в исполнении арбитражного решения, принятого в соответствии с ее условиями, невозможен, поскольку эти решения не подлежат контролю со стороны национальных судов. В связи со стремлением нашей страны войти в ряд других международных организаций, например ВТО, следует иметь в виду, что в ее рамках предусмотрено также арбитражное разрешение споров с обязательным исполнением решения арбитража без какой-либо процедуры проверки национальными судами.

5. Объект исполнения в ч. 1 ст. 241 АПК определен следующим образом. Во-первых, это решения судов иностранных государств, принятые ими по спорам и иным делам, возникающим при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности. Соответственно, другие решения иностранных судов, имеющие иной предмет, например из семейных и наследственных правоотношений, признаются и приводятся в принудительное исполнение судами общей юрисдикции.

Во-вторых, решения третейских судов и международных коммерческих арбитражей, принятые ими на территориях иностранных государств по спорам и иным делам из предпринимательской и иной экономической деятельности.

В-третьих, возникает вопрос о мировых соглашениях, утвержденных судом, как объекте исполнения в международном исполнительном производстве. Например, мировые соглашения особо выделены в ст. 51 Минской конвенции, но не выделены в Киевском соглашении. Между тем многие двусторонние договоры о правовой помощи особо оговаривают возможность признания и исполнения мировых соглашений, например с Грузией, Италией. Поэтому в тех случаях, когда двусторонним договором предусмотрена возможность исполнения мировых соглашений, они, бесспорно, являются объектом признания и исполнения в порядке гл. 31 АПК. Возможно, желательно и расширительное толкование Киевского соглашения, поскольку не со всеми государствами СНГ у РФ есть двусторонние договоры о правовой помощи.

Несколько сложнее обстоит вопрос с мировыми соглашениями, утвержденными определением международного коммерческого арбитража. Конвенция 1958 г. говорит только о решениях арбитража, но не об определениях. Поэтому определение арбитража об утверждении мирового соглашения не может быть объектом признания и исполнения. В данном случае, для защиты интересов сторон и в случае заключения сторонами арбитражного разбирательства мирового соглашения оно должно быть включено в содержание арбитражного решения, хотя на практике нам приходилось встречать примеры обратного рода. Определение арбитража об утверждении мирового соглашения, в отличие от аналогичного определения государственного суда, не может быть принудительно исполнено в пределах России, поскольку российское законодательство предусматривает возможность выдачи исполнительного листа только в отношении решений международных коммерческих арбитражей.

Следует иметь в виду, что определения иностранных судов о применении обеспечительных мер (как предварительных, так и обеспечения иска) не подлежат признанию и принудительному исполнению на территории РФ, поскольку не являются окончательными судебными актами по существу спора, вынесенными в состязательных процессах (п. 26 информационного письма Президиума ВАС РФ от 07.07.2004 N 78 "Обзор практики применения арбитражными судами предварительных обеспечительных мер").

В-четвертых, возникает вопрос о судебных приказах, представляющих собой постановление судьи, вынесенное по заявлению кредитора о взыскании денежных сумм или об истребовании движимого имущества от должника. Может ли судебный приказ быть основанием для его признания и приведения в исполнение в других государствах, например в России, где находятся движимое имущество или денежные средства должника, поскольку им разрешаются требования и в сфере предпринимательской деятельности?

Законодательство многих стран СНГ предусматривает вынесение судебного приказа, например гл. 14 Хозяйственного процессуального кодекса Узбекистана, гл. 15 Хозяйственного процессуального кодекса Беларуси, ГПК Казахстана и Азербайджана, где существует единая гражданская юрисдикция. Так, Соглашение между Беларусью и РФ предусматривает взаимное исполнение судебных актов, под которыми можно понимать не только судебные решения, определения, но и судебные приказы. Что касается других государств СНГ, то здесь ответ может быть скорее утвердительным. Для образца, в частности, можно отметить, что в рамках Европейского союза действуют Регламент N 805/2004 от 21.04.2004, устанавливающий Европейский исполнительный лист для бесспорных требований, и Регламент N 1896/2006 от 12.12.2006 о введении европейского приказного производства <1>.

--------------------------------

<1> См. подробнее: Конев Д.В. Признание и приведение в исполнение иностранных судебных актов по гражданским и торговым делам в Германии и России: сравнительно-правовой анализ. М.: Волтерс Клувер, 2010. С. 236 - 254.

В-пятых, ст. 241 не дает ответа на вопрос о том, могут ли быть объектом взаимного признания и исполнения для России нотариальные акты в отношении денежных обязательств. Исполнительная сила и трансграничное действие нотариальных актов по денежным обязательствам предусмотрены в ст. 51 Минской конвенции, в ст. 26 Конвенции между СССР и Италией о правовой помощи по гражданским делам. Очевидно, что речь идет об исполнительных надписях нотариусов. В ст. 52 Договора между Россией и Польшей о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам прямо сказано, что судебными решениями считаются также нотариальные акты, имеющие силу исполнительной надписи по законодательству Договаривающейся Стороны, на территории которой они совершены.

В рамках Европейского союза нотариальные акты нотариусов о денежных взысканиях также имеют трансграничное действие, они выделены отдельно в Брюссельской конвенции (ст. 50), Луганской конвенции (ст. 50) и в Регламенте 44/2001 (ст. 57) как аутентичные акты, в исполнении которых может быть отказано только по соображениям публичного порядка.

Поэтому возникает вопрос о компетентном суде для разрешения вопроса о признании и приведении в исполнение в России нотариального акта, вынесенного, например, нотариусом Италии или Польши в отношениях между предпринимателями в рамках гражданских правоотношений. К сожалению, АПК обошел этот вопрос. На наш взгляд, компетентным судом, исходя из положений ч. 1 ст. 27 АПК, является арбитражный суд, если нотариальный акт подпадает под критерии приведенной статьи АПК. Здесь предусмотрено, что арбитражным судам подведомственны все дела, связанные с предпринимательской и иной экономической деятельностью. При этом в ч. 1 ст. 27 речь идет как о спорах, так и о других делах, если они связаны с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности.

Статья 242. Заявление о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда и иностранного арбитражного решения

Комментарий к статье 242

1. В ст. 242 раскрыты подсудность заявлений, подаваемых с целью признания и приведения в исполнение иностранного судебного и арбитражного решения (ч. 1), их реквизиты (ч. 2), круг прилагаемых документов (ч. ч. 3 - 5). При этом следует иметь в виду, что данная статья применяется, если иное не предусмотрено международными договорами РФ. Например, в соответствии со ст. 8 Киевского соглашения для признания и исполнения решения необходимо к ходатайству заинтересованной стороны приложить должным образом заверенную копию решения, о принудительном исполнении которого возбуждено ходатайство; официальный документ о том, что решение вступило в законную силу, если это не видно из текста самого решения; доказательства извещения другой стороны о процессе; исполнительный документ.

Правда, последнее положение ст. 8 Киевского соглашения всегда вызывало вопросы, поскольку исполнительный документ выдается судом, признавшим данное решение, а не судом, вынесшим решение. Пока что полностью национальный режим исполнения с признанием и национальных исполнительных документов установлен только между РФ и Республикой Беларусь.

То же самое касается и документов, прилагаемых к заявлению о признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения. Круг этих документов определен в ст. IV Конвенции 1958 г. и практически совпадает с правилами ч. 4 ст. 242. Если другим международным договором установлен иной круг документов (например, в ст. 17 Договора о взаимном оказании правовой помощи между СССР и Алжиром) для приложения к ходатайству об исполнении решения, то в этом случае следует руководствоваться нормами двустороннего договора.

2. В практике возникал вопрос: допустима ли уступка прав требования по арбитражному решению до обращения в компетентный арбитражный суд с заявлением о признании и его приведении в исполнение? Для ответа на поставленный вопрос, который важен для определения заявителя для предъявления арбитражного решения к исполнению, необходимо проанализировать место норм о правопреемстве в системе арбитражного процессуального законодательства с точки зрения соотношения общих правил и специальных институтов арбитражного процессуального права, а также соотношения правопреемства в материальном гражданском и арбитражном процессуальном праве.

Уступка требования в рамках процессуальных отношений представляет собой переход прав одного лица к другому лицу по основаниям, предусмотренным материальным правом. Основания для процессуального правопреемства указаны в ст. 48 АПК.

Правопреемство основано на юридических фактах гражданского права и отражает взаимосвязь материального и арбитражного процессуального права. В каждом конкретном случае для решения вопросов возможности правопреемства арбитражному суду и лицам, участвующим в деле, необходимо анализировать соответствующие фактические обстоятельства, предусмотренные гражданским законодательством, в частности при уступке требования - нормы гл. 24 ГК. Таким образом, правопреемство в арбитражном процессе основывается на правопреемстве в гражданском праве. Правопреемство согласно ч. 1 ст. 48 АПК возможно на любой стадии арбитражного процесса.

Проанализируем возможные ситуации с правопреемством на различных этапах развития международного коммерческого арбитража, поскольку вопрос о правопреемстве может возникнуть, во-первых, по конкретному делу на стадии арбитражного разбирательства, во-вторых, в период после вынесения арбитражного решения и вынесения определения государственного арбитражного суда в соответствии со ст. 245 АПК и, в-третьих, в случае удовлетворения заявления о признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения на стадии исполнительного производства в процессе его принудительного исполнения должностными лицами Федеральной службы судебных приставов.

В первом случае, на стадии арбитражного разбирательства, вопрос о правопреемстве в договоре, охваченном арбитражным соглашением, решается положительно, поскольку к новой стороне в обязательстве переходят не только материальные права и обязанности, но и условие об избрании определенного арбитража для разрешения споров по данному договору в соответствии с условиями арбитражной оговорки. По данному вопросу высказаны различные подходы, хотя большинство специалистов обосновывают правомерность такой практики <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Мусин В.А. Арбитражная оговорка во внешнеторговом контракте и проблема правопреемства // Третейский суд. 2000. N 4. С. 29 - 40; Арбитражный процесс: Учебник. 2-е изд. / Под ред. В.В. Яркова. М.: Волтерс Клувер, 2003. С. 683, 684 (автор главы - Е.А. Виноградова); Скворцов О.Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 305 - 319.

В этом плане заслуживают внимания выводы, которые содержатся в Постановлении Президиума ВАС РФ от 17.06.1997 N 1533/97.

В третьем случае - на стадии исполнительного производства - возможность правопреемства на стороне взыскателя, основанная на уступке требования, также носит бесспорный характер, поскольку вытекает из ст. 48 АПК и ст. 48 ФЗИП и подтверждалась судебной практикой (Постановление Президиума ВАС РФ от 01.06.2004 N 14778/03).

Во втором случае применительно к рассматриваемой ситуации, в период после вынесения арбитражного решения и вынесения определения государственного арбитражного суда в соответствии со ст. 245 АПК, уступка требования и правопреемство на стороне взыскателя также допустимы, поскольку возможность и правомерность данного действия вытекают как из гл. 24 ГК, так и из ст. 48 АПК.

Прежде всего, нормы ст. 48 АПК, как уже указывалось, относятся к Общей части АПК и, соответственно, применяются во всех видах производств, в связи с чем исключается их текстуальное дублирование в главах Особенной части АПК. Поэтому, хотя ч. 1 ст. 242 АПК предусматривает, что заявление о признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения подается стороной в споре, в пользу которой состоялось решение, это не означает невозможности замены этой стороны после вынесения решения международного коммерческого арбитража. Арбитражный суд, принимая заявление о признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения, поданное в порядке гл. 31 АПК, вправе разрешить и вопрос о правопреемстве в порядке ст. 48 АПК, поскольку данная статья применяется здесь как носящая общий характер и относящаяся ко всем категориям дел, подведомственным арбитражным судам.

Кроме того, возможность уступки требования вытекает из правил гл. 24 ГК, поскольку процессуальное правопреемство возникает на основе правопреемства в материальном праве и обусловлено им. Вряд ли правильно такое толкование данного вопроса, которое не будет допускать правопреемства по арбитражному решению после его вынесения, поскольку цель правопреемства в арбитражном процессе, в том числе и в рамках дел гл. 31 АПК, - обеспечение процессуальных и юрисдикционных условий защиты материальных прав участников гражданского оборота.

Подобный подход, по некоторой аналогии, был применен в Постановлении Президиума ВАС России от 29.11.2005 N 8964/05. В рассмотренном деле произошла замена взыскателя после получения исполнительного листа, но до возбуждения исполнительного производства. В Постановлении отмечено, что выводы судов о необходимости возбуждения исполнительного производства для проведения замены взыскателя по исполнительному листу являются ошибочными, противоречат закону и сложившейся судебной практике. Поскольку замена выбывшей стороны ее правопреемником в арбитражном процессе может иметь место лишь тогда, когда правопреемство произошло в материальном гражданском правоотношении, а договор цессии от 25.10.2004 не исследован и не оценен судами с учетом требований, установленных гл. 24 ГК, дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В данном случае акцент был сделан на материальные основания правопреемства, которые определяют процессуальный статус участников гражданского оборота в судебном разбирательстве после его завершения и в разбирательстве дела в государственном арбитражном суде.

Аналогичный подход был отражен в Постановлении ФАС Волго-Вятского округа от 05.08.2009 по делу N А43-10454/2009-46-305.

Таким образом, можно прийти к выводу о том, что арбитражное решение представляет собой подтвержденное материальное право кредитора, которое тот вправе уступить другому лицу с соблюдением правил уступки прав в соответствии с гл. 24 ГК. Вопрос о процессуальном подтверждении правопреемства в гражданском праве разрешается арбитражным судом по заявлению лица, обратившегося в соответствующий компетентный арбитражный суд в порядке гл. 31 АПК.

Соответственно, отсюда возникает вопрос: вправе ли заявить требование о признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения лицо, не принимавшее участия в арбитражном разбирательстве? При ответе на данный вопрос следует исходить из ранее определенных условий и возможности уступки требования по арбитражному решению как подтвержденного международным коммерческим арбитражем материального права истца другому лицу в соответствии с правилами ст. 48 АПК, которые относятся к Общей части АПК и применяются во всех стадиях и видах производств АПК.

Согласно ч. 1 ст. 242 АПК заявление о признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения подается стороной в споре, в пользу которой состоялось решение (взыскателем). Однако это не лишает сторону договора и арбитражного разбирательства права уступить свои требования по договору другому лицу как подтвержденное арбитражем материальное требование. Соответственно, новая сторона в материальном правоотношении на основе соглашения об уступке вправе одновременно подать заявление в порядке ст. 242 АПК и заявить ходатайство о правопреемстве в соответствии со ст. 48 АПК. Иное толкование данного вопроса означало бы ограничение возможностей распоряжения своими материальными правами и процессуальными средствами их защиты, что противоречит принципу диспозитивности как основополагающему принципу арбитражного процессуального права.

Отметим также, что в ч. 1 ст. IV Конвенции 1958 г. указано, что в компетентный суд для получения упомянутого в ст. III признания и приведения в исполнение обращается "сторона, испрашивающая признание и приведение в исполнение". Здесь не указано в этом качестве только лицо, в чью пользу вынесено арбитражное решение, что допускает также возможность толкования в пользу того, что с таким заявлением может обратиться и правопреемник стороны арбитражного разбирательства. Кроме того, нет такого основания для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения в ст. V Конвенции 1958 г., как правопреемство на одной из сторон арбитражного соглашения и (или) арбитражного решения.

Дата добавления: 2015-09-06