Рабовладельческого общества и зарождения феодального общества

Если распад Ханьской рабовладельческой империи на Вос­токе начался во II п. до п. э., то распад Римской империи на Западе, где господствовало рабство, начался несколько позд­нее— в I в. до н. э. и продолжался до V в. н. э. К этому вре­мени уже были накоплены определенные знания о природе, окружающем мире, космическом пространстве и человеке.

На рубеже старой и новой эры жил и активно трудился рим­ский врач-мыслитель Авл Корнелий Цельс (около 25—30 гг. до н. э. — 50 г. н. э.). Он был всесторонне образованным челове­ком, хорошо разбирался в различных областях знаний. Он изу­чал философию, медицину, юриспруденцию, риторику, военное дело и др. Цельса, без сомнения, можно отнести к энциклопе­дистам, о чем свидетельствует его многогранный труд «Искусст­ва», в котором специальный раздел посвящен медицине. Этот раздел был написан, когда ему было около 50 лет. К этому времени произошли значительные изменения в рабовладельче­ском обществе. Рабов стало меньше и они стали дорого стоить. А. К. Цельс, будучи крупным рабовладельцем, по сути создал лечебное пособие для рабовладельцев, воспользовавшись кото­рым они могли бы уберечь рабов. Созданию его предшествова­ло обучение медицинским знаниям у греческих врачей, прожи­вавших в Риме. Медицинская школа (ЗсЬо1а тесНсогит) и ва-летудинариум (больница для рабов) стали для него «универ­ситетом» по приобретению медицинских знаний. Большой за­слугой Цельса является то, что он в трактате «О медицине» (VI—XIII книги) передал все знания, накопившиеся к тому времени в этой области, и они до сих пор являются единствен­ной достоверной информацией о многих врачах.

В его трудах имеются важные сведения о гигиене и диете­тике. Цельс придавал большое значение индивидуальному под­ходу к лечению. Им четко отмечалась значимость труда в жиз­ни человека. Он писал: «Безделье ускоряет наступление старо­сти, труд же продлевает нашу молодость».

В сохранении здоровья Цельс заметную роль отводил зака­ливанию. «В холодной воде — исцеление, — писал он, — пре­дупреждение заболеваний, она укрепляет тело и сохраняет бод­рость духа».

Для философов трактат «О медицине» интересен тем, что в
нем отражены взгляды различных классов на ее сущность. Фи­
лософия Цел^са сводилась к примирению всех медицинских
школ, «Не следует ни исключительно принимать, — писал он, —
ни абсолютно отвергать какое-либо воззрение, а сохранять се­
редину между крайними мнениями»¹. '

Он считал, что для хорошего врача необходимы прежде все-то хорошие знания, а потом уже рассудительность. «Если бы искусство рассуждать создавало врачей, — отмечал он,—то философы были бы величайшими врачами»².

В отличие от Асклепиада А. К. Цельс стоял на идеалисти­ческих позициях, так как считал, что все болезни от бога, а ме­дицина существует сама по себе. Отсюда и его ошибочное мне­ние о бесполезности лекарств. Этим самым он как бы вошел в противоречие с самим собой. Достаточно широко представив всю современную ему медицину, А. К- Цельс вместе с тем пес­симистически смотрел на ее значимость. Это означает, что над ним довлела храмовая медицина.

Марк Тулий Цицерон (106—43 гг. до н. э.) не был врачом. Он был римским государственным деятелем, искусным орато­ром, крупным теоретиком риторики и философии. Его мировоз­зрение представляет весьма большой интерес для врачей, так как в своих трудах он высказал взгляды о психике человека,и психиатрии. Его труды говорят об обширных для того времени медицинских знаниях Цицерона. М. Т. Цицерон прошел хоро­шую школу. У него был не один учитель, и каждый значитель­нее другого. Из числа греческих эпикурейцев его учителями были Федр, Филан — глава 4-й Академии платоновской из Ла­рисы, стоик Диодит — друг Антиоха, который был главой 5-й Академии платоновской и также учителем М. Т. Цицерона. Его учили также Зенон и ритор Деметрий. Кроме того, он находил­ся под большим влиянием идей Посидония. М. Т. Цицерон вос­хищался эрудицией Демокрита.

Долгие годы М. Т. Цицерон занимался государственной дея­тельностью, а в 44-м г. до н. э., когда был убит Ю. Цезарь, он фактически стал главой республики Рим. Спустя год сторон­ники Ю. Цезаря взяли верх и убили Цицерона.

Многие его учителя были философы-стоики и неудивитель­но, что и он был сторонником этой школы, защищая учение о целесообразности и провидении. У него не вызывало никакого сомнения, что душа обладает бессмертием. Учение эпикурейцев об атомизме им отвергалось. Вместе с тем он выступал как ярый критик религиозных суеверий. Таким образом, эклектиче­ская философия М. Т. Цицерона отражала идеалистическую ли­нию Платона.

¹ Цит. по кн.: Бородулин Ф. Р. История медицины. — М., 1961. —С. 109. '² Там же.

Но, несмотря на отсутствие глубокой оригинальности, его Труды пользовались у римляа большой популярностью. Рим­ская аристократия читала их потому, что находила в них уте-йение в той борьбе, которую вел М. Т. Цицерон с материализ­мом и атеизмом. Однако заслуга его заключалась в том, что он перевел с греческого на латинский язык многие философские Термины, и с тех пор они стали общепринятыми в странах За­падной Европы.

М. Т. Цицерон был сыном своего класса — класса рабовла­дельцев. Он обожествлял земледельческую аристократию, пре­клонялся перед блеском ее жизни. В своих трудах «О государ­стве» и «О законах» он защищает государство. Самое главное в обществе, по его мнению, была частная собственность и зада­ча государства — защищать ее от посягательства на нее со стороны бедного люда. Только это даст возможность наслаж­даться благами жизни имущему классу. Он мечтал о таком го­сударстве, которое должно сочетать в себе черты, присущие монархическому, аристократическому и демократическому го­сударству. Идеал такого общества он видел в римской рабо­владельческой республике. Его отношение к народу было пре­небрежительным. Цицерон презирал физический труд, по его мнению, для свободного человека (т. е. аристократа) недостой­но заниматься им. Наемные рабочие достойны презрения, по­тому что они «продают самих себя».

Цицерон внес свой вклад и в этику. В отличие от стоиков он считал, что существует всеобщая врожденность моральных понятий. Люди обладают врожденными идеями, или понятия­ми. С этим у него связывалась мысль о достоверности религиоз­но-нравственных воззрений, которые будто бы были присущи всем народам во все времена.

В отличие от эпикурейцев идеалисты пытались утвердить учение о совести, которая является как бы божественным вер­ховным судьею и постоянно сопровождает человека. Цицерон был одним из тех, кто утверждал, что совесть является испол­нительницей воли главного бога Юпитера и она помогает воз­действовать на людей. Этими вымыслами запугивали народ, чтобы он не нарушал законы римского государства, чтобы не испытывать мучения совести.

Цицерон признавал божественные провидения, считая, что в человеке есть что-то божественное и небесное. Вместе с тем он отвергал веру в загробную жизнь.

В своих произведениях «О высшем благе и зле», «Об обя­занностях» Цицерон трактовал этику как способность людей правильно жить ради достижения полного счастья. Он выска­зывался за то, что стремление человека к счастью — естествен­ное желание. Оно вытекает из врожденных, т. е. генетических, чувств самосохранения. Чем больше люди познают окружаю­щий мир, чем больше развивается разум людей, тем чувство самосохранения в большей степени приближает к блаженству.

Для того чтобы достичь счастливой жизни, нужно знать приро­ду человека и его назначение. Взгляды Цицерона несколько отличались от взглядов стоиков. Он высказывал мысль о том, что нужно заботиться не только о душе, но и о теле. Благо Ци­церон видел в совершенствовании души и тела. Телесные бла­га он ставил ниже духовных, но высшее благо им рассматрива­лось в сочетании их обоих.

Когда Цицерона на политической арене постигла неудача и неожиданно умерла любимая дочь, он покинул Рим и стал жить на своей даче в Тускулянах. Здесь им было написано несколько книг, которые известны под названием «Беседы в Тускулянах». В них ведутся рассуждения о счастье и страданиях, о скорби и смерти. Эти книги были названы Цицероном «О пренебрежении к смерти», «О выносливости и страданиях». «Об утолении скор­би», «Об остальных расстройствах души». «Счастливую жизнь создает бескорыстная добродетель». Для медицины особый ин­терес представляют 3-я и 4-я книги. В этих работах М. Т. Ци­церон рассуждает о взаимоотношении тела и души, о душев­ных расстройствах и их лечении. В книгах отражены взгляды многих врачей как древнего Рима, так и Греции, а также взгля­ды философов на эти проблемы. Даны ссылки на Платона, Аристотеля, Эпикура, Пифагора, Эмпедокла и др. Цицерон сам на склоне лет перенес психическую травму и писал книги с уче­том своих переживаний. В его трудах указывается на особен­ности конституции человека. Он отмечал, что человек состоит из души и тела. Рассматривая характерные признаки психиче­ски здорового человека, Цицерон наделял его мудростью, уме­ренностью, благоразумием, рассудительностью. Естественно, что больной утрачивал эти качества.

Таким образом, Цицерон высказал начальные сведения о ха­рактере и темпераменте человека. Определенный интерес пред­ставляют его высказывания о сущности психических расстройств. Психическую болезнь Цицерон рассматривает не как заболева­ние, а как конгломерат различных расстройств. Конечно, это были пока робкие намеки на классификацию психических бо­лезней. Цицерон отмечал, что в лечении психических заболева­ний большое значение имеет время. Он высказывал мысль о том, что организм обладает как бы защитными механизмами, которые ведут борьбу с душевными болезнями, и результаты этого выявляются спустя некоторое время.

Несмотря на то что Цицерон как философ был ярым про­тивником материализма и атеизма и отстаивал интересы рабо­владельческой аристократии, он оказал в определенной степени положительное влияние на развитие медицины того периода.

Начало развития философии в Риме относится к середине II века до н. э. Через 100-летие, т. е. после того, как Римом бы­ла завоевана Греция (146 г. до н. э.), ее развитие достигает на­ивысшего расцвета. Высокоразвитая древнегреческая культура находит в Риме благоприятную почву."Между Римом и Греци-

ей устанавливаются тесные связи. Греческая культура стала одним из источников древнеримской культуры.

История римской философии отражает историю борьбы ма­териализма и идеализма. Материалистическую позицию, или линию Демокрита, отражала философия Лукреция (около 99— 55 гг. до н. э.) —римского поэта и философа-материалиста, не­посредственного продолжателя философии Эпикура, автора поэ­мы «О природе вещей». Идеалистическую позицию, или линию Платона, отражала эклектическая философия Цицерона. Древ­неримские идеалисты вели ожесточенную борьбу против ан­тичной науки. Но им было не суждено остановить ее прогресс. В связи с потребностями развития хозяйства и ростом новых городов продолжала успешно развиваться архитектура. Это подтверждает Витрувнй, написавший «Десять книг об архитек­туре». Развивалось и естествознание, крупным представителем которого был Плиний Старший, написавший 37 книг по «Есте­ственной истории». Колумеллой было написано 12 книг «О сель­ском хозяйстве».

Деятельность римского врача и естествоиспытателя Клавдия Галена (около 129 — около 199 гг.) приходится на расцвет Рим­ской империи. Родившись в семье богатого греческого архитек­тора и имея большую склонность к научным исследованиям, он с ранних лет начал изучать труды греческих философов. Га-лен хорошо знал труды Аристотеля, Платона, а также филосо­фов из школы стоиков и эпикурейцев. Однако кумирами Галена были Гиппократ, Платон и Аристотель, о чем свидетельствуют его многочисленные комментарии к их трудам: трактат «О взглядах Гиппократа и Платона», комментарий к платонов­скому «Тимею». Большое место в его трудах занимал и Арис­тотель.

В 15 лет К. Гален начал изучать философию, а в 17 лет он активно взялся за изучение медицины и других естественных наук. В юношеском возрасте он уже хорошо был знаком с раз­личными философскими школами. Идеалом Галена была фило­софия Аристотеля и перипатетиков. Он знал несколько языков, что облегчало изучение философии, особенно греческой.

Чтобы стать врачом, Гален усердно учился у лучших врачей в своем родном городе Пергаме — у Сатира, Фициана Эсхрио-на и других прославленных специалистов. Но полученные зна­ния не принесли удовлетворения, и прежде чем серьезно за­няться врачебной практикой, Гален побывал в Смирне, Корин­фе, Александрии и других культурных центрах Греции. К. Га-лен с жадностью изучал все, что видел. На эти странствия он истратил 4 года. Возвратившись на родину, он начал самостоя­тельно врачебную практику, постоянно совершенствуя свои знания. Медицинскую помощь он оказывал в основном гладиа­торам, на что потратил 6 лет. В 164 г. уже как опытный врач Гален переехал в Рим, где вскоре стал придворным врачом

(лейб-медиком) императора Марка Аврелия и царствовавшего вместе с ним Луция Вера до 169 г. После смерти Марка Авре­лия в 180 г. Гален стал врачом его сына Коммода.

В Риме Гален много занимался врачебной практикой, одно­временно все больше погружаясь в научные исследования. Осо­бенно его привлекали анатомия и физиология, которые, по его мнению, должны были лечь в основу научной медицины. Свои лекции он сопровождал вскрытием трупов животных. В отли­чие от всех предшествующих ученых Гален занимался и виви­секцией. Это позволило ему изучить физиологию отдельных ор­ганов животных и дало возможность понять функцию отдель­ных органов человека. Ни одному еще медику не были так по­нятны жизненные процессы в организме, как Галену. Его вклад в медицину был так велик, что медики многих веков, вплоть до средних веков, после него не могли внести ничего но­вого.

Эпоха, в которую жил К. Гален, не была благоприятной для развития. Производительные силы Рима развивались крайне медленно. Единственным утешением было то, что значительная часть научной деятельности К. Галена падала на период, когда у власти стоял «император-мыслитель» Марк Аврелий (161— 180 гг.), который сам занимался философией, написав научный труд «К самому себе». И лишь личная одаренность позволила ему возвыситься не только над своей эпохой, но и стать непрев­зойденным авторитетом на весь длительный период средневе­ковья. В средние века его называли не иначе, как божествен­ный Гален. В IX в. его труды были переведены на арабский язык. Известный французский ученый первой половины XIX в. Жорж Кювье (1769—1832 гг.), один из реформаторов сравни­тельной анатомии, палеонтологии и систематики животных, ав­тор теории катастроф, дал высокую оценку Галену. Он писал: «Гален заслуживает восхищения как натуралист и врач. Это был ум ярко философский и обобщающий»³. Такого же высоко­го мнения о нем был известный английский ученый Томас Гекс-ли (1825—1895 гг.), биолог, соратник Ч. Дарвина, доказавший морфологическую близость человека и высших обезьян. Из его характеристики мы узнаем: «Всякий, кто читал произведения Галена, невольно удивляется как многообразию его познаний, так и ясному представлению его о путях, которыми должно идти развитие физиологии».

Помимо медицины, К- Гален занимался философией и логи­кой. Им написано много научных трудов. К сожалению, они не все дошли до нас, так как во время пожара храма Мира в Ри­ме, где хранились его рукописи в библиотеке, большинство их сгорело и тем самым человечество безвозвратно утратило тру­ды этого одаренного человека.

' Цит. по кн.: Лункевич В. В. От Гераклита до Дарвина. — Т. I.—М., 1939. —С. 161.

К. Гален рассматривал «болезнью как особое состояние, при котором происходит нарушение правильного смешения основ­ных элементов и жидкостей организма. Это нарушение в свою очередь"'ведет к нарушению функций различных органов. Все эти отклонения являются источником определенной симптома­тики» и смысл диагностики заключается в распознавании ее.

При лечении болезней К. Гален широко использовал приме­нение диеты и, конечно, лекарственных средств. Применяя по­следние, он руководствовался разработанным им принципом противоположного действия. Он считал, что сухость можно уме­рить влагой, а тепло, или жар (повышенная температура те­ла),— холодом. Подробно изучая анатомию и физиологию, без которых Гален не мыслил прогресса в развитии медицины, он сделал значительные поправки в изучении человеческого орга­низма. Если до него считалось, что в артериях течет пневма, то он первым сказал, что в них течет кровь. Им тщательно изуче­на и описана мышечная, пищеварительная и дыхательная си­стемы.

Какой бы орган или часть тела человека ни изучал Гален, он всегда старался понять не только его функцию, но и ту раз­ницу, которая существует между органами.человека и живот­ных, втом числе и обезьяны. Каждую часть органа он не только подробно описывал, но и объяснял ее назначение. Сравнивая организм с неорганической природой, Гален пришел к выводу, что в природе все сделано приспособление, целесообразно. Им обстоятельно описаны все кости и мышцы. По сравнению со своими предшественниками и прежде всего Эразистратом он вносит многие уточнения в их описание. Тщательно, всего лишь с помощью скальпеля, он изучал нервы.

Изучение центральной нервной системы и ее связи с пери­ферической является главным в научных исследованиях Гале­на. До него над этой проблемой усиленно работали Алкмеон, Гиппократ, Эразистрат. Гален не только проверил изложенные ими данные, но и путем экспериментов внес многие уточнения и дополнения, ранее неизвестные медицине. Особенно Галеном изучались периферические нервы, иннервирующие мышцы. Бес­четное число раз он перерезал нервы, идущие к мышцам, изу­чая тем самым их назначение. Диссекция языкоглоточных нер­вов, а также идущих к диафрагме, к межреберным мышцам, мышцам лица, груди, передних и задних конечностей, позволи­ла ему прийти к выводу, что прекращение иннервации мышц ведет к прекращению их двигательной способности.

Еще больший эффект произвела диссекция нервов, идущих к органам чувств, в результате чего животные утрачивали слух, зрение или обоняние в зависимости от того, целостность каких нервов нарушалась. Эти опыты производили при всех присут­ствующих, среди которых было немало врачей. Изучение нер­вов позволило Галену сделать вывод о том, что нервы по своей -функциональной особенности делятся на три группы: те, что

идут к органам чувств, выполняют функцию восприятия, иду­щие к мыщцам ведают движением, а идущие к органам охра­няют их от повреждения. Не все Галеном было понято пра­вильно, но и то, что он познал свидетельствовало о прогрессе в медицине.

К. Гален внес определенный вклад в изучение психологии. Тщательно изучая анатомию, он пришел к выводу, что мозг яв­ляется органом мышления и ощущения. Тем самым он подтвер­дил догадку, высказанную Алкмеоном и Гиппократом, и вместе с тем разрушил миф Аристотеля, который отводил мозгу роль охладителя теплоты, идущей от сердца. Данные его работы но­сили материалистический характер. Они говорят о том, что еще в древности хотя и на наивно материалистическом уровне уче­ний о психике, но шла борьба против идеализма. И порой ос­нованием для этой борьбы были достижения медицины и есте­ствознания.

Таким образом, К. Гален был одним из первых физиологов-экспериментаторов. Еще во II в. он делал опыты по перевязке нервов органов чувств. Так в те далекие времена была уста­новлена связь нервов с ощущениями. Даже в головном мозге он пытался обнаружить участки, которые ведают ощущениями, мышлением и произвольными движениями.

Своеобразные мысли высказывал Гален в отношении функ­циональной деятельности нервнойг системы, ее связи • с перифе­рической нервной системой. Он считал, что в организме, поми­мо животной пневмы, лежащей в основе физиологических от­правлений, существует психическая пневма, которая выполняет роль носителя сигналов раздражения, или полученного органа­ми чувств ощущения, к мозгу, а от нег-о несет к органам движе­ния двигательные импульсы. Хотя это было наивно материали­стическое представление, но и в нем уже гениально угадыва­лась та действительно существующая замкнутая цепь нервной системы, которая с помощью нервных клеток передает полу­ченные раздражения в виде различных ощущений в централь­ную нервную систему, которая помогает воспринять эти раздра­жения и ответить на них.

В изучении анатомии Галеном были допущены ошибки. Раз­работанная им система кровообращения, хотя и была на во­оружении врачей вплоть до XVII в., пока ее не исправил Гар-вей, не отражала истинного состояния. По его теории, из пече­ни грубая кровь (венозная) поступала непосредственно в пра­вую половину сердца. На этот орган (сердце) им возлагалась функция по фильтрации крови. Он считал, что под воздействи­ем теплоты сердца из крови удаляются негодные части. После этого через перегородку сердца очищенная кровь поступает в левую половину сердца, откуда по всем сосудам разносится по всему организму. Это была незаконченная схема. Она не отра­жала полного круга кровообращения.

Гален рекомендовал свои труды начинать изучать с филосо-

фии. В отличие от философов-монистов он стоял на позиции, что все вещи состоят из четырех элементов — саШёит, {пдп-<1ит, пигшдит е! з1ссит, т. е. имеют теплое, холодное, влажное и сухое начало. Что касается живых организмов, то, следуя Гиппократу и Диоскориду, он признавал четыре сока: кровь, слизь, желчь желтую и желчь черную.

От Гиппократа и Эразистрата Гален воспринял учение о пневме, однако в него он внес много нового, создав по сущест­ву свою теорию. Гален считал, что пневма — это какой-то ма­териальный первоисточник жизни, по своим свойствам неиз­вестный ему. Человек рождается с физической первичной пнев-мой. Вдыхаемый воздух соприкасается с нею. Сердце, снабжая легкие кровью, взамен получает воздух с первичной пневмой. В сердце, которое представлялось Галену как горнило жизни, воздух перерабатывался, утончался. В результате этого полу­чался новый вид пневмы — животной. Назначение этой пнев­мы — управление жизненными процессами организма. Живот­ная пневма, попавшая в желудочки мозга, подвергается новому уточнению, в результате чего она превращается в психическую пневму, от которой зависят произвольные движения и психиче­ские процессы. Психическая пневма, по мнению Галена, двига­лась по нервам, которые являлись ее проводниками. Из мозга на периферию они несли импульсы, вызывающие движение, а с периферии к центру — ощущения. В этой теории, как и у его предшественников, также было много фантастического, но вмес­те с тем намечались проблески некоторых догадок о кровенос­ной и нервной системах человека.

Огромный вклад Галена в науку, его активная преподава­тельская деятельность во многом определили пути развития ев­ропейской медицины на многие столетия вперед. Учение Гале­на господствовало вплоть до эпохи Возрождения. За весь мно­говековой период господства учения Галена устойчиво царство­вала ведущая мысль, высказанная им, о тождестве медицины и философии. Его кредо звучало так: «лучший врач в то же время — философ».

Философия Галена в целом носит эклектичный характер, В ней есть элементы материализма, диалектики и идеализма. Логика, физика и метафизика Галена сближают его с Аристоте­лем. Изучая метафизику Аристотеля, Гален решил к четырем сформулированным Аристотелем причинам субстанции доба­вить пятую. Аристотель считал, что у субстанции четыре «при­чины»: 1) форма; 2) материя; 3) источник движения, или «тво­рящее» начало; 4) цель. Гален добавил «инструментальную* причину.

В труде «О назначении частей человеческого тела» К. Га-лен не сумел преодолеть теологии. Он призывал врачей изучать организм, чтобы лучше понять мудрость «творца». К изучению каждого органа человека Гален подходил с позиций их целе­сообразной деятельности, не всегда увязывая сложную их взаи-

мообусловленность и взаимозависимость. Исходя из этого, он предполагал о заранее установленной гармонии между струк­турой органа и его функцией. Несмотря на ошибочность таких взглядов, Гален сделал ряд серьезных открытий в изучении че­ловеческого организма. Этому способствовали его эмпириче­ские наблюдения, глубокий анализ изучаемых явлений.

Авторитет Галена был велик не только потому, что он был выдающимся врачом и ученым, но и в связи с тем, что в годы средневековья, когда над всем безраздельно господствовала ре­лигия, им высказывались идеи об отождествлении бога с выс­шим мировым разумом. Гален является ярчайшей фигурой не только в области медицины, но и в философии.

К. Гален хорошо знал труды первого вошедшего в историю врача-философа Эмпедокла. Именно от него мы узнаем, что Эмпедокл организовал сицилийскую медицинскую школу. Пе­риод их деятельности разделен промежутком времени более чем в 500 лет. За это время медицина продвинулась не такуэй ощутимо, взгляды Эмпедокла представляли большой интерес для Галена. Понадобился Гален, чтобы медицина в своем раз­витии сделала решительный шаг вперед.

К. Гален был подлинным мыслителем, он ничего не брал на веру. Он восхищался, например, особенностью руки человека, которая могла делать все. Если ее сравнить с передней лапой человекообразной обезьяны, то последняя не может делать мно­гое из того, что подвластно человеческой руке. Рассуждая об этом, Гален пришел к выводу, что «поскольку человек являет­ся умнейшим животным, постольку и руки являются органами,, приличествующими разумному существу; не потому он умнее остальных животных, что обладает руками, как это говорил Анаксагор, а потому-то и обладает ими, что разумнее всех, как это совершенно правильно установил Аристотель».

И когда в результате долгих раздумий о человеке, его про­исхождении Гален поставил перед собой вопрос: «сиг Ырез по-то 1ш1?» (почему человек стал двуногим?), то на него он сам ответил так: «Руки, т. е. органы, отвечающие требованиям ра­зумного животного, имеются лишь у человека: и, действитель­но, только он один среди наделенных ногами стал прямостоя­щим и двуногим, так как владел руками»*.

Жизнь Секста Эмпирика приходится на II в. новой эры. Это был период, когда греческие города находились под властью Римской империи. Некогда Великая Греция была превращена Римской империей в провинцию Ахайя. Вся провинция нахо­дилась в состоянии разрухи и упадка. В развитии сельского хо­зяйства, ремесел, науки, культуры отмечался застой, что отра­жалось на благополучии граждан. Однако культурные традиции

⁴ Цит ио кн.: Лункевнч В. В. От Гераклита до Дарвина,— Т. I.—М._г 1936, —С. 165—166.

4§

провинции считались лучшими среди всей Римской империи и поощрялись рядом императоров.

Секст Эмпирик был греческим врачом и философом. Он жил в Александрии и Риме. Античные историки считали его врачом, который в своей медицинской практике отдавал приоритет ле­карствам, наблюдая за их действием. Такие школы были харак­терны для врачей-эмпириков. В противовес им существовали «логические» школы, которые считали, что, прежде чем лечить больных, необходимо установить причину болезни. Секст Эм­пирик же считал себя причастным к школе врачей-медиков, ко­торая по своей сути мало чем отличалась от школы врачей-эм­пириков.

Как философ Секст Эмпирик стоял на позициях скептиче­ского учения Пнррона, который жил в конце IV — начале III вв. до н. э. Согласно Пиррону, человек не может обладать досто­верными знаниями в связи с тем, что одни и те же вещи у раз­ных людей вызывают различные ощущения. К тому же различ­ные органы чувств одни и те же предметы воспринимают не­одинаково. Человек, по Пиррону, будучи в различных состоя­ниях, по-разному воспринимает окружающий его мир вещей. Кроме того, один и тот же предмет при различных обстоятель­ствах воспринимается с разными чувственными характеристи­ками. Если поднять конкретно взятый камень в воде, то он бу­дет ощущаться более легким, чем если его поднимать в возду­хе. Это приводило Пиррона к выводу о том, что в мире нет ни­чего достоверного, и поэтому люди не должны увлекаться свои­ми суждениями, а в своей деятельности должны руководство­ваться сложившимися обычаями, привычками, традициями. Естественно, что такое отношение к окружающему миру приво­дило его к мысли о непознаваемости мира. Для него мудрость была присуща только богам, поэтому он и не пытался познать окружающий мир.

Секст Эмпирик считал, что подлинный скептик не выдвигает никаких суждений, которые могли бы претендовать на истин­ность. Роль скептика — предохранить от «догматизма», веду­щего к заблуждению и ошибочным поступкам. Он говорил, что будет делать все, что регламентируется законом, но все это им станет осуществляться без убеждения, так как у скептика нет его. Наличие убеждений, по его мнению, является преградой на пути к атараксии, состоянию душевного покоя, к которому дол­жен стремиться мудрец. Особенно это касается нравственных идеалов, которые вызывают сильные желания и сильные чув­ства. В душевном спокойствии, умеренности чувств Эмпирик видел счастье. Это давало ему основание выступать против нравственных принципов, которые, с его точки зрения, прино­сили вред человеку:

В. И. Ленин, изучая философию древних греков, не раз в своих «Философских тетрадях» упоминает Секста Эмпирика. Это связано с тем, что в его трудах приведены выдержки из

учений многих древних философов — Аристотеля, Гераклита, Горгия, Диогена, Демокрита и др. В этом заключается одна из ценностей его трудов. Говоря о его скептической точке зрения, В. И. Ленин ссылался на следующее изречение Секста Эмпи­рика: «...Как если бы мы представили себе, что в доме, в кото­ром находится много драгоценностей, многие ищут золото но­чью; каждый думал бы, что нашел золото, но не знал бы этого наверное, хотя бы и действительно нашел его. Точно так же философы вступают в этот мир, как в большой дом, чтобы ис', кать истину; если бы даже они и нашли ее, то они все же не могли бы знать, достигли ли они ее». На полях этой цитаты В. И. Ленин написал: «сравнение заманчивое»⁵. В. И. Ленин высоко ценил Секста Эмпирика за его диалектические взгля­ды. Еще до него в конце I в. до н. э. скептиком Энесидемом из Киосса были сформулированы так называемые тропы, т. е. до­воды, под которыми античные скептики имели в виду полную относительность чувственных восприятий и невозможность по­знания вещей. Энесидемом были сформулированы первые 10 тропов. В. И. Ленин писал, что в новых тропах, сформули­рованных Секстой Эмпириком, гораздо более выражена диа­лектика. В них указывалось на различие мнений философов, на впадение в бесконечность, где бесконечное одно зависит от дру­гого, на релятивность, т. е. относительность, предпосылок, на предположения, которые могут быть совершенно различными, и на взаимность понятий⁶.

В рассуждениях Секста Эмпирика о точке В. И. Ленин ви­дел диалектическое мышление. Секст Эмпирик считал, что точ­ка не имеет измерения (по-видимому, он представлял ее вели­чиной предельно малой, не поддающейся измерению), она на­ходится вне пространства. Она одновременно есть граница про­странства в пространстве. Следовательно, с одной стороны, не имеет отношения к пространству, с другой стороны, она прича-стна к нему. В этом и был его диалектический подход⁷.

Секст Эмпирик спустя около 450 лет после Пиррона, буду­чи его последователем, систематизировал накопившуюся за эти годы философию скептицизма. Он оставил много научных тру­дов, среди которых наиболее крупные «Пирроновы основопо­ложения» и трактат «Против ученых», который состоял из 9 книг, или из 9 разделов: «Против логиков», «Против физи­ков», «Против этиков», «Против грамматиков», «Против рито­ров», «Против геометров», «Против арифметиков», «Против астрологов» и «Против музыкантов». В них он подверг критике такие науки, как логика, этика, физика. Заслуга Секста Эмпи­рика в том, что он оставил большой информационный матери-

-С. 227.

⁶ Ленин В. Я.//Полн. собр. соч. — Т. 29. •
⁸ Там же —С. 275.

⁷ Там же. —С. 276.

ал, который и сегодня считается основным источником сведе­ний об античных философах.

Для нас, например, большой интерес представляет его фраг­мент об атеистических взглядах Демокрита. Вот что об этом писал Секст Эмпирик: «По мнению некоторых, мы пришли к представлению о богах, (исходя) от чудесных явлений в мире; кажется, этого мнения Демокрит. А именно, он говорит, что древние, наблюдав небесные явления, как-то: гром, молнии, пе­руны, сближения звезд,.чатмония солнца и луны, приходили в ужас и полагали, что шшпиники этого — боги»⁸. Секст Эмпи­рик и разум олицетиорял с Логосом, т. е., иначе говоря, с бо­гом. По его выражению, «втягивая в себя этот вот божествен­ный разум (1о§оз) при помощи дыхания, мы становимся, по Гераклиту, разумными»". Демокрит же по этому вопросу имел такое суждение: «к...людям приближаются некие идолы (об­разы), и из них одни благотворны, другие зловредны...». Исходя из этих явлений, древние пришли к предположению, что суще­ствует бог, между тем как (на самом деле) кроме них не су­ществует никакого бога, который обладал бы бессмертной при­родой»¹⁰.

Интересно отметить, что Секст Эмпирик, приводя эти слова, нисколько не поколебал своего представления о боге и оста­вался его приверженцем.

Создается впечатление, что он не вдумывался в смысл тех или иных суждений, высказанных в книге. Так, в одном из фрагментов мы читаем: «Энесидем же, следуя Гераклиту, го­ворит, что часть и отлична от целого, и тождественна с ним». (В переводе А. Ф. Лосева это звучит так: «Часть в отношении целого и иное, и то же самое»)¹¹. Диалектическое понятие о со­отношении части и целого не нашло отражения в трудах Секс­та Эмпирика. Протагора он называет догматиком за то, что он считал, что «основные причины (1о^о1) всех явлений находятся в материи, так что материей, поскольку это зависит от нее, мо­жет быть все то, что является всем, люди же в разное время воспринимают разное, смотря но разнице их состояний (сНаШе-зе1з): тот, кто живет по природе, воспринимает по материи то, что может являться живущему по природе; живущий же нро-тиэвоестественно — то, что может являться живущим противо­естественно»¹². Секст Эмпирик не разделял точку зрения Про­тагора о текучести материи и то, что на ней основывается все являющееся.

⁸ Секст ЭмпирикЦСоч. в 2 томах. — М., 1976.— Т. 1. —С. 247.

⁹ Там же.— С. 86.

¹⁰ Там же. —С. 251.

¹¹ Лосев А. Ф. История античной эстетики (ранняя классика). — М.,
196'3. — С. 371.

¹² Секст Эмпирик Три книги пирроновских положений.—М., 1976.—
Т. Я. —С. 217—218.

4—429 49

Секст Эмпирик в ряде случаев неправильно комментировал взгляды Гераклита, в частности его теорию познания. Он пре­увеличивал рационализм философа, приписывая ему идею о «критерии» истины, называя критерием «всеобщий и божест­венный» разум. Секст Эмпирик считал, что Гераклиту извест­но только то, что известно всем, и неизвестно то, что известно одному. Гераклит же говорил об объективности логоса неза­висимо от того, все ли его понимают или отдельные люди¹³.

Секст Эмпирик, как и другие представители скептической школы (Энесидем, Агриппа), был индифферентен к обществен­ным и политическим вопросам. Его скептицизм и агностицизм с особой силой подчеркивали реакционный характер идеологии господствующих классов упадка рабовладельческого строя. Это был период морального разложения римских рабовладель­цев, выражения их безыдейности и бесперспективности, отсут­ствия интереса к политике и общественным делам.

Выступая против материализма, скептики невольно служи­ли религии, помогающей закабалить угнетенных людей.

Сирия по своему географическому расположению была близ­ка к античной Греции, и все, что накапливалось в этой стране в области естественнонаучной и философской мысли, быстро проникало сюда и широко использовалось в научно-практиче­ской деятельности страны. Этим и объясняется высокий уро­вень культуры сирийского народа на протяжении длительного времени средневековья. Известно, что в IV в. в Эдесской акаде­мии готовили деятелей культуры, в том числе философов, вра­чей, писателей. Врачебное искусство было на достаточно вы­соком уровне. Сирийские врачи пользовались в стране боль­шой популярностью. Более того, их нередко приглашали рабо­тать придворными врачами в Иран, Турцию и другие страны вплоть до Киевской Руси. Особое место среди врачей занимает Сергий Решайнский (умер в 536 г.), который обладал не толь­ко разносторонними знаниями, но и умело сочетал научную деятельность с врачебной. Он же был крупным мыслителем, что позволяло ему более проникновенно углубляться в медици­ну. Родившись в Месопотамии — в Решайне (от чего происхо­дит его фамилия), медицине, искусству и философии он учился у известных ученых в Александрии, работал врачом и зани­мался научной деятельностью в своем родном городе Решайне, который был тогда большим торговым центром. Однако из-за интриг его коллег в связи с успешной его деятельностью он вынужден был покинуть его и уехать вначале в Антиохию, а за­тем в Рим. После Рима он вместе с Агапитом I выехал в Кон­стантинополь, где внезапно умер в 536 г.

За свою, по-видимому, короткую жизнь (дата его рождения неизвестна) он проделал большую творческую работу. На свой родной язык он перевел многие античные произведения в об-

¹³ Кессиди Ф. X. Гераклит.— М., 1982. — С. 148.

БО

ласти медицины, богословия, все то, что преподавалось в ака­демиях Афин, Александрии, Антиохии, Константинополя. Он пе­ревел на сирийский язык произведения Гиппократа, Аристоте­ля, Галена, а также ареопагитские книги, написанные П. Иве­ром— грузином по национальности, изучавшим медицину и фи­лософию, но ставшим сирийским епископом. Сергий Решайн­ский не только переводил, но и давал подробные комментарии? ко всем трудам.

Кроме того, им написан ряд философских трактатов: «Сочи­нения архиатроса Сергия Решайнского о категориях Аристо­теля», «О роде, виде и индивиде», «О причинах космоса»,. «Трактат по физике» и др.

Как философ он не мог подняться выше Аристотеля, Гиппо­крата, Галена. Однако труды Сергия Решайнского сыграли оначитедьную роль в развитии теории и практики медицины. Ими пользовались после его смерти в течение трех столетий.

Особенно важно то, что Сергий Решайнский старался пере­водить те книги, где описывалась краевая патология, с тем что­бы эти переводы помогли сирийским врачам в лечении наибо­лее распространенных заболеваний. Так, им была переведена книга Галена «О признаках заболевания глаз», которая помог­ла врачам Сирии» Египта, Месопотамии познакомиться с осо­бенностями течения этих заболеваний и их лечения, что имело большое значение в связи с широкой распространенностью этих болезней из-за сухого климата и песчаных бурь.

Дата добавления: 2015-10-13