Глава 25. Неудивительно, что на следующее утро Гарри проснулся поздно

Неудивительно, что на следующее утро Гарри проснулся поздно. Когда Рон вылез из кровати и предстал в гостиной, широко зевая и потягиваясь, Снейп холодно поздоровался с ним. Он все еще сердился, что на него скинули заботу об Уизли.

Однако его ледяной тон нисколько не повлиял на бодрое приветствие Рона: «Добрутро, профессор!»

Мерлин, еще один! Снейп заскрипел зубами. Интересно, в Гриффиндор специально принимают только надоедливых жаворонков? «Доброе утро, мистер Уизли. Полагаю, вы предпочитаете позавтракать вместе со своими ровесниками в Большом зале?»

Рон лениво потянулся. «Ага, ладно. Э… в смысле, да, сэр», - поправился он, заметив прищуренные глаза Снейпа.

«В таком случае буду вам признателен, если вы уведомите мистера Вуда, что сегодня ему придется выставить запасного ловца, а также предупредите главу вашего факультета, что сегодня утром мы с вами посетим лавку Олливандера».

Лицо Рона, помрачневшее от напоминания о наказании Гарри, снова просияло: «Да, сэр!»

«Затем вы вернетесь сюда, чтобы мне не приходилось терять время и разыскивать вас, когда нужно будет отправиться в дорогу. Можете использовать время ожидания для работы над вашим сочинением»

«Да, сэр», - покорно согласился Рон. Он был в таком восторге от предстоящего похода в магазин, что не смог бы ни в чем отказать Снейпу. Он поспешил прочь, дабы похвастаться великой новостью перед братьями.

Рон наполнил свой желудок, заставил братьев позеленеть от зависти, выполнил поручения профессора и вернулся в апартаменты. В маленькой кухне Снейпа он увидел Гарри, уже бодрствующего и доедающего завтрак.

«Привет, Рон!» - радостно крикнул он с набитым омлетом ртом.

«Привет, Гарри!» - Рон уселся рядом с ним.

«Здрасьте, профессор!» - добавил он из вежливости, повернувшись к взрослому, который потягивал свой кофе и читал журнал о зельеварении.

«Еще раз здравствуйте, мистер Уизли», - мрачно ответил Снейп. Со свойственным ему пессимизмом он предвидел множество аналогичных завтраков в своем обозримом будущем.

«Черт, все так хотели послушать про тролля! – сообщил Рон. – Я эту историю уже рассказывал, типа, раз двенадцать! Гермиона все еще в больничном крыле, а ты был здесь, так что никто не в курсе, что же случилось».

«Она в порядке?» - с тревогой спросил Гарри.

«Ага, я говорил с профессором МакГонагалл - она заберет Гермиону после завтрака. Она просто решила, что нам всем не мешает хорошенько выспаться, - Рон широко улыбнулся. – Ты бы только видел Перси!»

«А что?» - спросил Гарри, собирая кусочком тоста остатки яичницы с тарелки.

«Ну, стоило ему меня заметить, как он приготовился вопить и пороть меня, но я ему напомнил, что меня уже наказал профессор Снейп. Мол, если он тоже меня накажет, то получится, что он считает, будто профессор Снейп плохо справился».

Снейп, который незаметно подслушивал разговор, не мог удержаться от невольного восхищения. Кто бы мог подумать, что за веснушчатой физиономией скрыт разум дьявольского стратега?

Гарри фыркнул от смеха: «Держу пари, это его остановило!»

«Ага, только…» - Рон замолчал и украдкой посмотрел на Снейпа, который, казалось, не обращал на них никакого внимания. Уже более тихим голосом он добавил: «После этого он начал психовать, что Снейп нас совсем замучил. Я минут десять его успокаивал! Уфф… он паникер почище мамы. Кто бы мог подумать?»

«Возможно, именно поэтому он так тщательно соблюдает правила, мистер Уизли, - пробормотал Снейп, и мальчики вздрогнули от неожиданности. – Он боится последствий вроде тех, что с легкостью могли наступить прошлой ночью».

Рон подумал об этом: «Ну, может быть… Но я думаю ему просто нравится выпендриваться!»

Гарри хихикнул, а Снейп закатил глаза.

«Мистер Поттер, если вы закончили, то можете передать мне свою метлу. Затем вернитесь в общую комнату, а я тем временем отведу мистера Уизли за новой палочкой».

Гарри вытер рот салфеткой. «Мне придется отдать вам метлу днем, профессор, - сказал он бодрым голосом. – У нас сегодня квиддичный матч, забыли?»

У Рона отвалилась челюсть, он быстро переводил взгляд от Снейпа к Гарри и обратно. Рыжий мальчик откинулся на спинку стула в предвкушении великолепного взрыва.

Снейп неторопливо закрыл свой журнал, положил его на стол и сосредоточился на все еще улыбающемся Гарри. Неудивительно, что паршивец с утра такой радостный. «Нет, мистер Поттер. Вы немедленно передадите свою метлу мне. Вы…»

Гарри перебил его дрожащим от волнения голосом: «Но, профессор, мне нужна моя метла для матча. Эти старые метлы не идут ни в какое сравнение с той, что вы мне купили».

Маленькая часть разума Снейпа была в восторге от такого отзыва Гарри, тем не менее, он сохранил спокойное, но твердое выражение лица и такой же тон: «Нет, мистер Поттер. Вы не будете участвовать в матче. Ваше наказание – неделю никаких полетов. Это включает и квиддичный матч».

«Что! – теперь Гарри встал рядом со столом, а высота и громкость его голоса стремительно росли. – Вы не можете! Я должен играть!»

Гарри с ужасом и недоумением смотрел на своего профессора. Да, он вел себя плохо. Да, он заслуживал наказания. Но Снейп же не может запретить ему играть! Только не после всех его тренировок! Только не после того как он стал самым молодым ловцом столетия! Только не после всех его планов о том, как он заставит опекуна гордиться им!

Во всем что касалось этого нового мира он, как правило, был полным профаном, но все признавали, что с полетами он справлялся отлично. Теперь у него наконец-то появился шанс показать своему профессору, что ему не придется краснеть за своего подопечного, что Гарри может добиться успеха, даже если временами он ведет себя как жалкий и плаксивый неумеха. Нет уж, Снейпу придется им гордиться, и ничто, даже сам профессор, его не остановит!

«Вы не можете! – повторил он срывающимся голосом. – Мне надо играть! Можете забрать у меня метлу на две недели, только с завтрашнего дня!»

Он должен заставить опекуна это понять. Оливер и остальные рассчитывают, что Гарри обеспечит им победу. Старшеклассник так и сказал во время тренировки, а теперь Гарри там не будет, и они проиграют, и все это будет его вина. Он подведет весь свой факультет. Еще важнее то, что он хотел показать своему профессору, как сильно ему нравится новая метла. Когда он поймает снитч, сидя на своем Нимбусе, то все в Хогвартсе поймут, какой у него замечательный опекун. Он должен играть – просто ДОЛЖЕН.

«Нет, мистер Поттер, - снова повторил Снейп, его голос стал еще жестче. – Вы не будете участвовать в сегодняшнем матче».

«Гарри, ты не хочешь наказания на две недели – так ты просто другой матч пропустишь», - вставил свое слово Рон, пытаясь увести лучшего друга с кривой дорожки. По опыту со своими родителями он прекрасно знал, что переговоры о наказаниях редко работают – скорее приводят к дополнительным карам.

Гарри не слушал их обоих. «А мне плевать, что вы говорите, - упрямо закричал он на Снейпа. – Я буду играть сегодня! И вы меня не остановите!»

«Мистер Поттер, - Снейп наклонился вперед и заговорил низким, угрожающим голосом, - если вы находитесь во власти заблуждения, что у меня не хватит духа остановить игру, удалить вас с метлы и отшлепать вас за непослушание на глазах у всего стадиона, то позвольте вас разубедить здесь и сейчас. Вы наказаны за безумную выходку и никакие вопли в мире этого не изменят».

Маленькая часть разума Гарри начала высоко подпрыгивать и умолять его заткнуться, но остальной его мозг, похоже, оккупировал Дадли Дурсли. Внезапно вся его ярость и разочарование взорвались в беспрецедентной истерике. «Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! – заорал он на Снейпа, игнорируя присутствие шокированного Рона. – ТЫ УЖАСНЫЙ И ЗЛОЙ, И Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ УМЕР! Я БОЛЬШЕ НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ БЫЛ МОИМ ОПЕКУНОМ! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ!»

Он вскочил из-за стола и побежал прочь от холодного и окаменевшего выражения на лице опекуна, ища убежища в своей спальне. Он так громко хлопнул дверью, что звук эхом разнесся по всем апартаментам.

Как интересно. Он не убежал и не попытался укрыться среди других гриффиндорцев. Похоже, мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО добились прогресса. Все книги в унисон утверждали, что эмоциональные вспышки являются нормальной частью «процесса исцеления». К тому же, говоря по правде, Снейпу было комфортнее иметь дело с гневом, чем с печалью. Озлобленный Гарри беспокоил ее меньше, чем плачущий. Возможно, причина в том, что сам Снейп был больше склонен к ожесточению. Он и забыл, когда последний раз пролил хоть одну слезу, но (и это может подтвердить любой его ученик) он до сих пор регулярно взрывался от ярости.

Рон сидел с открытым ртом. Он был слишком испуган, чтобы вмешаться во время сцены, которую закатил Гарри, и он с трудом мог поверить, что Снейп не прервал его звонкой оплеухой. Его собственные предки не потерпели бы подобной выходки за завтраком в Норе. «Эм, можно я… в смысле, можно мне пойти и посмотреть, все ли с ним в порядке?» - пискнул он.

«Гм? – Снейп с трудом сосредоточился на его вопросе. – Да. Ступайте», - он рассеянно кивнул, явно погруженный в глубокие размышления.

Рону не нужно было говорить дважды. Он соскользнул со стула и поспешил в комнату Гарри. Как он и ожидал, он застал друга распростертым на кровати лицом вниз и плачущим навзрыд.

Рон нервно прикусил губу, пытаясь вспомнить, как его утешал Чарли, или хотя бы Перси, когда он ревел после истерики. Он осторожно сел на кровать и боязливо погладил Гарри по плечу, словно тот был бешеным крупом. «Ладно тебе, приятель, - уговаривал он. – Все не так уж плохо. Не переживай так».

Гарри лишь заплакал еще громче. «Я его ненавижу! Он все испортил!» - звук его голоса был приглушен подушкой.

«Да, ну, он довольно строгий, - миролюбиво согласился Рон, - но ты знаешь, Гарри, у него ведь есть повод. Я хочу сказать, прошлым вечером мы сильно напортачили, думаю, ты его порядочно тогда напугал».

«Мне плевать. Все равно его ненавижу».

Рон вздохнул и продолжил гладить его по плечу. Неужели и он бывал таким же упрямым? «Ну, тебе ведь не хочется, чтобы он это проигнорировал – получилось бы, что ему все равно, жив ты или мертв», - отметил он.

Гарри начал икать и пожал плечами, но возражать не стал, так что Рон решил надавить на него. «К тому же, Гарри, это типа эгоистично, приятель, - сказал он шутливым тоном. – Ты и так начал играть в квиддич на год раньше, чем все мы. Ну, пропустишь ты одну игру - переживешь».

«Не в этом дело! – возразил Гарри, приподнимаясь на локтях. – Но Оливер сказал, что он рассчитывает на меня! Я не выпендриваюсь, Рон, честно! Я просто не хочу никого подводить».

Рон начал понимать волнение своего друга и нахмурился. «Гарри, ты думаешь, что ты первый игрок, пропустивший игру? – видя неожиданное сомнение на лице Гарри, Рон не смог удержаться от смеха. – Черт, приятель, это же школа! Игроки вечно попадают на отработки. В шестом классе Черли пропустил две игры, потому что попался, когда хотел пронести свой курсовой проект по уходу за магическими созданиями в спальню. Ему еще повезло, что МакГонагалл не выставила его из команды. А в другой год капитан слизеринской команды была наказана на половину сезона, хотя даже не знаю, что она сделала. К тому же со всеми этими травмами капитаны всегда готовы сделать замену. Это не конец света, Гарри. Честное слово. Оливер не так уж удивился, когда я рассказал ему об этом утром. Просто просил передать, что твое место в команде будет тебя ждать».

Гарри икнул и шмыгнул носом: «П-правда?»

Рон облегченно улыбнулся. «Да, задница ты эдакая. Это надо же – вообразил, что ты главный человек в целой команде, а сам еще ни разу и не играл! Мания величия началась или что?» - сказал он ехидным тоном.

Гарри неловко поежился и вытер лицо: «Нет, все не так. Просто я раньше не был в команде, и раньше у меня не было друзей, которым я нравлюсь. Я боялся, что я им разонравлюсь, если не выполню обещание».

Его друг фыркнул: «Ну да, случится это, как же. Гарри, прошлым вечером там был ТРОЛЛЬ. Нам еще повезло, что нас не наказали до самого выпуска! Все это понимают».

Гарри слабо улыбнулся сквозь слезы: «Ага, наверно, мы еще легко отделались…»

Внезапно он прервался, а его лицо исказил такой невыразимый ужас, что Рон быстро обернулся и чуть не упал с кровати. За его спиной не оказалось ничего, что объяснило бы страх Гарри, и он спросил: «Приятель, что случилось?»

«О, нет, - выдохнул Гарри, его лицо стало бледным как полотно. – О, нет».

«Что? Что такое? Гарри? – Рон все больше и больше волновался, в то время как его друг испуганно смотрел на него невидящими глазами. – ГАРРИ!»

«Рон, я все испортил, - выпалил отчаявшийся Гарри. – Как я мог все это наговорить?»

«Что? Ты имеешь в виду раньше? Со Снейпом? – Рон закатил глаза. – Да, приятель, это ты по-крупному истерику устроил. Тебе еще повезло, что он не заорал и не выпорол тебя, мои предки такого бы ни за что не спустили», - сказал он с плохо скрываемой завистью.

Гарри прижал колени к груди и начал раскачиваться взад-вперед: «Я просто все испортил. Он теперь меня не оставит. Он отправит меня назад, я знаю».

«Что? Снейп? Отправит тебя назад? – Рон засмеялся. – Не тупи. Он не отнесется к этому серьезно. В смысле, наверное, он тебя накажет за то, что ты так на него накричал, но ведь он не откажется быть твоим опекуном».

«Нет, откажется, - сказал Гарри с мрачной уверенностью. – Он стал моим опекуном, потому что я его попросил, а теперь я сказал, что он мне больше не нужен, и он перестанет, - он начал биться головой о колени. – Гарри, ты такой глупый, глупый, ГЛУПЫЙ».

Теперь Рон был вне себя от беспокойства, глядя на растущее смятение лучшего друга. Он выбежал из комнаты и отправился на кухню в поисках Снейпа.

Зельевар, тем временем, мысленно написал:

Дорогие Волшебные органы опеки и попечительства,

До какой именно степени незаконно дать взрослеющее зелье (при условии, что ты можешь такое зелье разработать, конечно) ребенку и разом покончить с подростковым возрастом? Если это незаконно, будет ли менее незаконно наложить заклинание Силенсио на вышеупомянутого ребенка и не снимать его шесть лет?

Конечно, размышлял он, необязательно налагать Силенсио на паршивца. Достаточно просто наколдовать пузырь вокруг собственной головы, и заниматься повседневными делами в благодатной тишине.

С одной стороны, приятно видеть, насколько Поттера огорчила конфискация метлы – в этом отношении коварный план Снейпа сработал превосходно. С другой стороны, он не ожидал, что отречение паршивца причинит такую боль. Какое ему дело, если негодник орет, что он отвратительный и ужасный человек? В конце концов, он именно такой и гордится этим. Долгие годы он наслаждался своим статусом самого ненавидимого и страшного профессора в Хогвартсе, так почему же его так потрясли ярость и ненависть в глазах паршивца Поттера? Разве он не этого хотел?

«Эм, сэр…?»

Внезапно Снейп понял, что рядом стоит, переминаясь с ног на ногу, паршивец Уизли.

«Что такое Уизли?» - сказал он, с удивлением отметив усталость в своем голосе. Это должно было прозвучать гораздо резче.

«Это… это насчет Гарри, сэр. Он жутко расстроен».

Снейп отвернулся: «Его наказание остается в силе, мистер Уизли. Поттеру придется смириться с тем фактом, что никакие капризы и вопли в мире этого не изменят».

«Нет, сэр, дело не в этом. Это насчет вас, сэр».

Снейп встал, внезапно его охватило отчаянное желание скрыться, пока он не выдал свое внутреннее смятение. «Я прекрасно осведомлен о его чувствах насчет меня, мистер Уизли. Он выразил их предельно ясно». Книги могут называть это нормальным, могут даже советовать поощрять Гарри выражать злость, но это не значит, что он должен стоять и все это выслушивать.

Нахальный паршивец снова вцепился в его мантию, не давая ему уйти. «Нет, сэр! Он думает, что вы от него избавитесь. Он с ума от этого сходит, сэр. Говорит, что все испортил. Он… он не понимает, что детям можно говорить такие вещи, и что взрослые знают, что мы на самом деле так не думаем», - он запнулся и умоляющее посмотрел на Снейпа.

На самом деле они так не думают? Впервые в жизни Снейп захотел поговорить с Молли Уизли. Мерлин свидетель, когда он сам кричал о своей ненависти к отцу, он действительно так думал. Разве другие дети поступают иначе?

«Вы когда-нибудь говорили… подобное… своим родителям?» - спросил он негодника Уизли подчеркнуто равнодушным тоном.

«А то! – мальчик выглядел удивленным. – Кучу раз».

«Но у них репутация превосходных родителей», - возразил Снейп, нахмурясь.

Рон смущенно поежился: «Они такие и есть. Но вы знаете, иногда ты так злишься, что говоришь всякое, чтобы их разозлись. И я вроде как почти имел это в виду… только не по правде. Только не когда уже успокоился, - он посмотрел на свои ботинки, его лицо стало пунцовым от стыда. – Однажды я заставил маму плакать, - чуть слышно прошептал он. – Сказал, что я ее не люблю, потому что она все время занимается Джинни и близнецами, а до меня ей нет дела. Я сказал, что хочу жить с моей тетей Энн, потому что она меня замечает».

Глаза Снейпа стали круглыми от удивления: «И ваша мама заплакала?»

Рон кивнул: «Я на самом деле так не думал – к тете Энн хорошо ходить в гости, но она обожает капусту, и у нее весь дом ею пропах. И у нее такие мокрые поцелуи и эта дурацкая жаба, которой она позволяет сидеть на обеденном столе и… ну, на самом деле я не хотел уезжать из Норы, но я злился на свою маму и хотел ее расстроить, так что я сказал то, что точно сильно ее огорчит».

«Это… - Снейп моргнул от удивления. Кто знал, что подобные жуткие события происходят в таких нормальных с виду семьях как Уизли? – Это было очень жестоко, мистер Уизли».

«Ну да, я знаю, - ответил мальчик несчастным тоном. – Моя мама простила меня и обняла и все такое, но мне до сих пор очень стыдно за это. Я тогда был совсем маленький – лет шесть или вроде того, но я все никак не могу про это забыть, - он посмотрел на Снейпа. – Мне кажется, Гарри сейчас именно так себя чувствует. Такое противное гадостное чувство, как будто ты что-то сломал, а склеить нельзя. А после вчерашнего вечера, когда мы потеряли ваше доверие… - он смолк. – Я думаю, что он очень расстроен».

Снейп вздохнул. Мерлин сохрани его от неуравновешенных детей. И почему они не могут выбрать одну эмоцию и придерживаться ее пару часов подряд? «Хорошо. Я поговорю с ним. Можете начинать работать над сочинением и… спасибо вам, мистер Уизли. Я ценю ваше беспокойство о мистере Поттере».

Рон широко улыбнулся: «Он мой лучший друг, профессор. Для этого и нужны друзья, верно?»

А мне откуда знать? По счастью, мальчик не ждал ответа на свой вопрос, и Снейп направился в комнату Гарри. Как и предупреждал Уизли, мальчик съежился в такой же клубок, как и в больничном крыле в ту первую неделю.

Снейп снова вздохнул и ущипнул себя за нос, прежде чем сесть рядом с паршивцем. «Мистер Поттер…»

«Я уйду, сэр, - прошептал Гарри, не поднимая глаз. – Я не возьму ничего, что вы мне подарили, можете это все вернуть».

«Поттер…»

«Простите, что я вас побеспокоил. Я скажу всем слизеринцам, чтобы они перестали считать меня одним из них».

«ПОТТЕР!»

Но даже его лучший рык, приберегаемый для уроков, не повлиял на монотонную речь мальчика. «Если хотите, я спрошу у директора, можно ли мне бросить зельеварение, чтобы вам не приходилось видеть меня в классе».

«Гарри», - Снейп вздохнул, готовясь к неизбежному. Испуганные, невозможно большие зеленые глаза встретились с его глазами.

«Вы невозможный, неуправляемый и дерзкий ребенок, - сказал Снейп, не отводя взгляда от этих зеленых глаз. – Недавняя сцена демонстрирует, как много вам еще предстоит работать над своим эмоциональным контролем. Такая истерика позволительна лишь ребенку вдвое младше вас. Более того, хотя вы учитесь не мириться с несправедливыми наказаниями, я ожидаю, что вы будете встречать заслуженные взыскания с достоинством. Не воображайте, что, закатив скандал, вы сможете убедить меня изменить наказание, если вы его заработали. Если подобное поведение повторится в будущем, то вы лишь ближе познакомитесь с заклинанием Агуаменти».

Гарри уставился на него: «В будущем? Но вы ведь больше не будете моим опекуном».

Снейп оскалился: «Вы воображаете, что я обращаю внимание на ту чепуху, которую вы несете, явно потеряв контроль над собой? – он слегка постучал по голове Гарри костяшками пальцев. – Воспользуйтесь мозгами, мистер Поттер. Думаете, вы первый ребенок, устроивший подобную сцену родителям или опекуну? Разве ваш китообразный кузен никогда не вопит на своих родителей?»

Уголки губ у Гарри немного дернулись: «Практически каждый раз, когда они говорят ему «нет». Хотя не сказать, что они часто это делают». По крайней мере, он ничего не швырнул и никого не укусил в стиле Дадли. Он украдкой посмотрел на Снейпа сквозь челку. Гарри был уверен, что шоу в духе Дадли, вопли и истерика гарантированно заставят передумать кого угодно (даже его профессора).

«И в ответ на это ваши тетя с дядей сдали его в сиротский приют?»

Гарри озадаченно помотал головой: «Но они же его л-любят».

Снейп оскалился еще сильнее и пожалел, что не догадался наложить на дверь защитные заклинания. Это будет вполне в духе Альбуса – ворваться прямо сейчас с камерой. «Вот именно, мистер Поттер».

«Вы хотите сказать, вы…?»

Снейп поклялся, что он скорее подвергнется Круцио, чем скажет что-то настолько сентиментальное, но мальчик смотрел на него с такой надеждой в этих зеленых глазах… «Ну, а как вы думаете? – нетерпеливо проворчал он. – Воображаете, что я пошел на все эти хлопоты просто так, без всякой причины? Глупый ребенок! Разве я не говорил вам пользоваться мозгами?»

В этот момент острый череп снова врезался в его грудину, а Гарри схватил его мантию и начал плакать навзрыд, снова и снова прося прощения.

«Да, да, все хорошо, мистер Поттер», - он положил руку на худенькие и трясущиеся плечи и попытался ободряюще их погладить. А как именно делается «ободряюще»? Он вспомнил, как гриффиндорская девочка обнимала Гарри после битвы и попытался скопировать ее движения. Замечательно, теперь я имитирую гриффиндорцев. Что дальше? Начну обращаться к хаффлпаффцам за советом?, язвительно спрашивал себя Снейп.

Однако, похоже, что это сработало, потому что всхлипы Гарри начали затихать, и он уже не отчаянно хватался за него, а скорее устало облокачивался или (о, Мерлин) уютно устроился. Казалось, прошла целая вечность (эмоциональной агонии Снейпа и невероятного блаженства Гарри), когда мальчик достаточно пришел в себя, чтобы беспокойно спросить: «Ч-что вы со мной сделаете?»

Снейп отметил, что ребенок все еще не решался поднять голову, которую он уткнул в мантию профессора, а его собственная рука продолжала лежать на спине мальчика. «Я оставлю вас своим подопечным, глупый паршивец. Разве не это я только что сказал?»

«Нет, я имею в виду, что еще вы со мной сделаете?» - продолжал настаивать Гарри.
«Помимо того, что я приложу все возможные усилия, чтобы вдолбить в вас базовые концепции цивилизованного поведения и эрудиции?»

В ответ Гарри тихо хихикнул. «Ага. Помимо этого. В смысле, в наказание». Вот. Он все-таки сказал это.

«Мистер Поттер, хотя я понимаю, что ваши бесчеловечные родственники не предоставляли вам права на свободу слова, я не такой изверг, чтобы запретить вам выражать собственное мнение. В наших апартаментах вы можете говорить мне все, что вздумается, хотя должен отметить, что оглушительный крик не является тем аргументом, который может убедить меня в вашей правоте».

Гарри сел прямо и уставился на него: «Хотите сказать, что вы меня не накажете? Но я наговорил вам таких ужасных вещей!»

Снейп ответил со скучающим видом: «Вы воображаете, что после многолетнего преподавания в Хогвартсе, я впервые стал объектом детской вспышки ярости? Вы не употребили непристойных слов, мистер Поттер, не сделали грубых замечаний насчет моих родителей или предпочтений. Вы не сказали ничего анатомически невозможного или крайне грубого. Вы выразили свои чувства, используя прилагательные, которые, несмотря на яркую эмоциональную окраску, можно найти в любом словаре. Я не вижу ни одной причины наказать вас за эти утверждения, хотя я и не собираюсь аннулировать или откладывать наказание, послужившее исходной причиной скандала».

«Ну, да, это я уже понял», - уныло признал Гарри.

«Вы уже достаточно успокоились, чтобы умыться, переодеться и вернуться в гриффиндорскую башню? Я должен отвести мистера Уизли за новой палочкой, а как вы помните, вы должны находиться в спальне или общей комнате, если за вами не наблюдает профессор».

Гарри покраснел: «Дасэр. Со мной все в порядке. Простите за… за все это».

Снейп встал: «В вашей ситуации подобная эмоциональная лабильность вполне естественна, мистер Поттер. Вы восстанавливаетесь после продолжительного периода жестокого обращения и акклиматизируетесь к адекватной дисциплине и заботе, и это связано… с периодическими трудностями».

Он сделал паузу, вспомнив то, что он обещал Минерве. Отлично, теперь паршивец решит, что я делаю это из (он содрогнулся) доброты. «Поттер, хотя вы не будете участвовать в сегодняшнем матче, вы будете на нем присутствовать».

Гарри ошарашено посмотрел на него: «Буду?»

«Да. Вы должны сопровождать мисс Грейнджер – она или профессор МакГонагалл объяснят вам детали. Однако после матча вы должны будете немедленно вернуться в Башню. Вам понятно?»

Как он и боялся, мелкий монстр заговорщически улыбнулся ему: «Дасэр. Спасибо вам, сэр!»
Снейп фыркнул: «Довольно. Умывайтесь и одевайтесь!»

Это несносное маленькое существо вскочило и снова обняло его. «Я вас тоже люблю, сэр», - прошептал Гарри в мантию профессора и убежал в ванную, прежде чем зельевар успел отреагировать.

О, нет. Нет-нет-нет. Это не должно было случиться. Предполагалось, что паршивец НЕ привяжется к нему. Все подобные эмоции предназначались Уизли, а не ему. И что он должен сделать или сказать в ответ на такое откровение? Он был шпионом, Пожирателем смерти, зельеваром, злобной летучей мышью, сальным мерзавцем! Не тем, кого любят.

Постойте! Что там сказал Уизли? Дети часто говорят то, что они на самом деле не думают. Должно быть, все дело в этом. Да, конечно. Мальчик так запутался в собственных эмоциях, что сам не знает, что чувствует. К тому, что он говорит, нельзя относиться серьезно, да он и сам этого не вспомнит. Да. Это была истерика, все знают, что истеричные люди болтают невесть что. В этом все дело. Да. Просто истеричная болтовня. Ничего серьезного. Не о чем беспокоиться. Не на что реагировать. Совершенно не на что.

Дата добавления: 2015-09-03