Частичный порядок

При выявлении случаев жестокости к животным я хочу, чтобы инспекторы RSPCA решали, не нужно ли сообщить нам о возможной жестокости к детям. Жестокость к животным может быть признаком насилия в семьях и бывает тревожным сигналом, возвещающим о том, что дети могут быть в опасности. Мы должны признавать определенную связь между плохим обращением с детьми и с животными.

Джим Хардинг, исполнительный директор Национального общества по защите детей от жестокости (NSPCC), The Express, октябрь 1988

Работа саботажника заключается в том, чтобы вмешаться в охоту любым способом и предотвратить убийство, не нарушая при этом действующих законов. Классическая тактика -- прикинуться для гончих охотником, дуя в горн, чтобы сбить их с толку. Неразбериха в собачьей своре помогает животному, которое загоняют избежать печальной участи и убежать достаточно далеко, чтобы не быть пойманным. Также используются пульверизаторы. Активисты распыляют чеснок и анис -- они хорошо маскируют запахи, которые оставляет преследуемый зверь.

Помимо постоянной угрозы насилия, саботажникам охоты всегда приходилось противостоять полиции, препятствовавшей эффективной протестной деятельности, что только больше побуждало к совершению незаконных акций прямого действия. Это было подстрекательство. После пары загородных прогулок с саботажниками охотники настойчиво просили у полиции дать им констеблей и их просьбы с готовностью выполнялись. Когда влиятельный президент охотничьего клуба просил у полиции защиты, ему предоставляли людей на лошадях, мотоциклах, машинах и даже вертолетах. А если полисмены получали приказ арестовать всех, кто подвернется под руку, вне зависимости от того, что люди сделали, значит, так они и поступали. Как только активисты появлялись, их запихивали в полицейские фургоны и увозили в участок, где держали на протяжении всего дня охоты. Это Великобритания. Это было незаконно, но правительство содействовало. Это как войны и страдания. Для меня все негативные последствия деятельности полисменов уравновешивались несколькими случаями, когда я был по-настоящему счастлив их видеть -- когда ситуация окончательно выходила из-под контроля. Они неоднократно спасали мою жизнь и жизнь моих товарищей. При этом, как правило, они сводили свои достижения к нулю, проявляя предубежденность и равнодушие.

Эта предубежденность была, конечно же, не в пользу дикой природы и саботажников, но поскольку задерживать активистов без причины -- это незаконно, а также благодаря нескольким симпатизировавшим нам адвокатам, которые всегда были готовы подвергнуть сомнению авторитет полиции, незаконные аресты стали для саботажников охоты настоящим благословением. В последние годы бесчисленные компенсации выплачивались полицией саботажникам безо всякого суда из-за незаконных арестов и домогательств к законопослушным гражданам. Был даже зафиксирован рекорд: один юрист собрал за 14 месяцев жалобы 80 незаконно задержанных полицией активистов и в конечном счете умудрился получить для них ё80.000-ную компенсацию за домогательства. Вот так полиция! Благодаря работе органов правопорядка сотни тысяч фунтов налогоплательщиков поступали в казну зоозащитного движения на протяжении многих лет. Зачастую они расходовались на техническое оснащение и транспорт для саботажа и даже на финансирование рейдов ФОЖ!

В конце сезона охоты 1993 года The Liverpool Echo опубликовала материал под названием "Приговор дороже денег". Полицейское спецподразделение А16, имеющее в своем распоряжении мотоциклы и видеооператора, получили приказ остановить саботажников, которые портили охоту в графстве Чешир на протяжении нескольких лет. Газета писала, что полиция посвятила 8000 рабочих часов прочесыванию окрестностей в течение сезона охоты 1992/1993. Это обошлось казне в ё120.000. И потрачены эти деньги были не на поимку избегающих насилия активистов, а на успокоение кучки спесивых, хитрых, лгущих отморозков, которые застряли в прошлом и требовали (и беспрекословно получали) полицейских ресурсов для помощи в поддержке своего образа жизни. Все это вело к тому, чтобы охота становилась проблемой для большинства, которую пришлось бы обсуждать на общенациональном уровне и которую в конечном счете парламент решил бы раз и навсегда, запретив охоту как таковую.

До принятия Закона об уголовных преступлениях в 1994 году препятствование охоте считалось тривиальным правонарушением, которое каралось административно. Но вышеупомянутое и другие постановления наряду с действиями необъективной полиции все больше усложняли возможность вмешиваться в охоту и спасать жизни без риска уголовного преследования. В этой связи неудивительно, что поток людей, которые чувствовали, что у них нет выхода, кроме как прибегнуть к подпольным методам ФОЖ, был неиссякаем. Что им оставалось делать, учитывая, что армии охотничьих наемников и полицейских препятствовали саботажникам, прибегая к приемам, сопряженным с насилием и преступлениями.

Полиция регулярно использует свои транспортные средства, чтобы преградить активистам путь, остановить, обыскать и задержать их, якобы подозревая в хранении оружия или наркотиков. Нередко полицейские прикрываются Параграфом 5 Закона об общественном порядке 1986 года, где говорится об оскорблении окружающих, создании опасных ситуаций и провоцировании чрезвычайных происшествий. И никого не волнует, что куда большее число людей оскорблено самим фактом существования убийства диких животных.

Дата добавления: 2015-09-03