Диспозиция русской армии. Распределение войск

Толстой мало касается этой темы, т.к. согласно его убеждениям, не от диспозиций зависел исход сражения.

То, что Кутузов ждал атаки на левый фланг и сознательно так распределил войска, доказывает его донесение от 23 августа. «Желательно, чтобы неприятель атаковал нас в сей позиции, тогда я имею большую надежду к победе. Но ежели он, найдя мою позицию крепкою, маневрировать станет по другим дорогам, ведущим к Москве, тогда не ручаюсь, что, может быть, должен идти и стать позади Можайска…»^[210]. Однако расположение основных сил русских – 1-й армии на правом фланге, где практически не велось боев, не считая демонстрации предпринятой небольшими силами французов в начале дня и действий Платова и Уварова. Диспозиция Кутузова не очень подробна и в общем виде выглядит следующим образом: «Армии расположены ныне в позиции следующим, образом, начиная с правого фланга. 2-й, 4-й, 6-й и 7-й пехотные корпуса и 27-я пехотная дивизия, Находящиеся на левом фланге, составляют кор-де-баталь и расположены в две линии. За ними расположатся кавалерийские корпуса, имеющие вступить в ордер-де-баталь, в полковых колоннах… кавалерийские полки 2-й армии.

В центре боевого порядка, за кавалерийскими корпусами, стоят резервы, в батальонных колоннах на полных дистанциях, в две линии, а именно:

В первой линии 3-й пехотный корпус, а за ним 5-й или гвардейский корпус и сводные гренадерские батальоны: 4-й, 17-й, 1-й и 3-й пехотных дивизий.

Вторая гренадерская дивизия и сводные гренадерские батальоны 2-й армии становятся за 4-м кавалерийским корпусом и составляют резерв 2-й армии. Егерские полки 1-й армии…проходят за оный и идут на правый фланг армии за 2-й пехотный корпус, где и поступают частью для занятия лесов…и частью для составления резерва правого фланга армии. Все кирасирские полки обеих армий должны во время действия стать позади гвардейского корпуса, также в полковых колоннах»^[211].

В литературе содержится как критика этой диспозиции, так и ее одобрение. В описании М. И. Богдановича преобладает негативная оценка действий главнокомандующего, что часто объясняют тем, что он был официальным историографом, а у императора Александра I с Кутузовым была откровенная неприязнь. М. И. Драгомиров оправдывает такое внимание к правому флангу тем, что от «Наполеона ожидали самых невероятных предприятий и ударов»^[212]. Геруа в списке ошибках русских называет постановку армии на позиции флангом к противнику, но обвиняет он в этом Толя^[213]. Но Б. Соколов в своей работе пишет, что Геруа дал «правильное научное толкование стратегического значения правого фронта русской позиции при Бородине»^[214]. С. Михеев обвиняет Кутузова в неправильной оценке и неверном расположении на ней войск^[215]. В XX в. появилось ряд работ, защищающих то расположение войск, которое было организовано Кутузовым. А. Кочетков в своей работе методично доказывает оправданность распоряжений командования. Соколов, написавший свою статью на 20 лет раньше, один из первых высказал мнение о том, что правый фланг был так усилен, т.к. это крыло обеспечивало за русской армией не только Новую Смоленскую дорогу, но и кратчайший путь на Москву. Оно имело стратегический, одновременно будучи оперативным резервом. Судя по диспозиции и по ходу боя, левый фланг и центр были единой группировкой ^[216].

Дата добавления: 2015-08-21