Политические уровни

Люди — существа коллективные, объединены в совокупности, сообщества — политические системы. Сообразно уровням субъективности вычленяются элементарные структуры, соответствующие организации политического. Персональный и групповой уровень — микрополитика. Здесь радикальна естественная стихия заинтересованного обмена деятельностью, организуемая этикетом, традицией, наследуемым порядком общения, порождаемой ими самоочевидной регуляцией. Такова незатейливая гармонизация интересов через сшибку и демпфирование эгоистических притязаний в нормальной рутинности повседневной жизни. Страновый, региональный, мировой уровни (макрополитика) — техника объемного социально-государственного призрения, к которой причастны специально подготовленные лица, носители навыков, ролей, частичных функций. Они наделены полномочиями, прерогативами, компетенциями интерсоциальных акций. В силу социальности человека к микрополитике приобщены все люди — лицедеи общественного процесса. В макрополитику вовлечены политические агенты —представители институтов. Для отправления политики на всех уровнях необходимы:

—лица—субъекты политических действий;

—механизмы—обычаи, традиции, нормы, законы, способы влияния на субъектов политических действий;

—институты—организации, стимулирующие, инициирующие, контролирующие, ревизующие, торпедирующие предприятия субъектов политики в их связи с механизмами политических действий.

Осуществление политики адресно, когерентно уровням субъективности.

Персональный уровень: а) человек как представитель Homo sapiens с адекватным пользованием и распоряжением врожденным и благоприобретенным (таланты, возможности, влечения); б) человек как обладатель гуманитарности с подконтрольным поведением, проявлением. Персональный уровень — потенция политики; разговор о нем уместен в подчеркивании аутентичных аспектов судьбы, прав, свобод человеческой личности, являющейся стяжателем бесценного капитала: автономного строя существования, подчиненного реализации приватных целей—поддержанию психофизической целостности, этой высшей ценности индивида—сгустка активности, избирательности во взаимодействии со средой, вариативности в отношениях с действительностью; чувства собственности—базиса индивидуальной свободы; природной самодостаточности, инспирирующей самоутверждение. Персональный уровень — альфа и омега политики, связанной с «делом

масс», но утрачивающей приоритет при соприкосновении с «делом личности», лучше любого правительства знающей, что ей нужно.

Групповой уровень — по ряду признаков (ценностей) обосабливаемая из общественного целого совокупность людей, характеризующаяся относительной устойчивостью бытия в пространстве и времени; способная к воспроизведению и трансформации, вследствие внешних и внутренних влияний, инициации; выступающая элементарной единицей политического процесса. Общностям (популяциям) присущи поведенческие черты, формы, не проявляющиеся у индивидов: они становятся не в процессе индивидуальной жизни, а в коллективной взаимообработке, интеракции (умножение слияния персональных энергий, сочетательные рефлексы, подражание, суггестия).

Политические группы типологизируются стандартными таксонами социально-психологической систематики, выделяющей: по количеству большие, малые, микрогруппы; по статусу — формальные (официальные) и неформальные (неофициальные); по силе связей — безусловные (контактные) и условные; по качеству — слаборазвитые (ассоциации, корпорации, диффузные группы) и высокоразвитые (коллективы); по значимости—референтные и членства.

С группового уровня проявляются основные черты политических систем:

— интенсивный обмен информацией, энергией, коммуникацией;

—наследственность—идентичное самовоспроизведение, редупликация, трансляция;

— изменчивость — мутации, реверсии;

—раздражимость — активность, реактивность; —дискретность — атомарность, суверенность;

— устойчивость—диапазоны стабильности, стационарности дискретных состояний, обеспечивающие самобытность.

На базе данных свойств вводится принцип существования политических комплексов, заключающийся в устойчивом неравновесии. Перефразируя Л. Бауэра, можно сказать: за счет своей энергии политические целеориен-тированные системы осуществляют работу против равновесия, извлекая выгоду, упрочаясь в зависимости от контекста.

Страновый уровень — исторически обусловленная национально-государственная дифференцированность человечества, выражающая его поли-тохорологическую неоднородность. Иерархия ценностей на страновом уровне имеет вид модифицируемой последовательности:

— национальные интересы, безопасность, целостность;

— гражданский мир, когда, говоря классическим философским слогом, «природа вещей, воля всех и закона пребывают в согласии» (И. Фихте);

— «доля народа, счастье его».

По обстоятельствам центрируются разные звенья одной цепи. В стадиях экспансии, обнажающих интенции глобализма, выходят имперские идеи: идея «единого Запада», патронируемого США, идея «единого человечества» (всеединство), напутствуемого Россией.

В стадиях державостроительства, обостряющих интерес к почве, пробуждается национальная идея: у североамериканцев — «США — самая сильная, справедливая мировая держава»; у израильтян — «евреи живут на своей богатой, свободной земле»; у бриттов — «Альбион — центр Европы, колыбель традиций». У всякой великой страны — свои мощные объединительные национальные идеи. Для России, переживающей «смутное время», период между разрушенными и невыработанными началами, подобной идеей может стать идея единой, процветающей Евразии, завещанной нам предками.

В стадиях социального обихожения привлекает идея здорового, гарантированного, благополучного бытия безотносительно к цвету флага на башне, обеспечивающего ненасильственное, рациональное, эффективное воспроизводство существования на основе прогрессивного потребления, материализации откристаллизованных в общественной динамике социальных констант, гуманитарных абсолютов, жизненных инвариантов, универсалий (полнота самореализации в социальном и экзистенциальном измерении).

Для всех случаев справедлива необходимость симбиоза идеи и интереса: дабы не посрамлять себя, никакая идея не может отделяться от интереса. В противном случае—насилие, ритуальность, эфемерность политических действий, обреченных на крах. Политика всегда—баланс сил, уравнивающих преобразовательную экспансию и народную волю. Народ при его неприятии политики поменять нельзя. По этой причине иллюзорен введенный В. Лениным закон революции, согласно которому она должна заходить дальше, чем возможно. Неверно—любая революция, реформа, политика должна заходить только туда, куда допускает народ.

Региональный уровень —ассоциации близлежащих национально-государственных формирований, однородных по экономико-географическим, национально-культурным, общественно-политическим параметрам. Регионы — полиэтнические, полидержавные ареалы, жизненные пространства существования консолидированных в национальные государства народов; представляют симбиозы хорологических (территории, акватории) и культурных черт. Они определяются как политопы — географически репродуктивные сферы, с размещенными на них транснациональными способами производства и воспроизводства жизни. С точки зрения пространственной Регионы обладают геоморфологическим, климатическим, гидрологическим

единством. С точки зрения культурной они характеризуются индустриальной, социальной, исторической, этнической, конфессиональной, ментальной общностью. Регионы, следовательно,—ландшафтные, а не трофические (таковыми для народов оказываются практически любые области мира) зоны.

Мировой (планетарный) уровень — геосообщество в целом. Объективный крах автаркии, активная межстрановая кооперация, интернационализация хозяйства, логика общей борьбы за выживание трансформировали статус исторической реальности. Главное в том, что мир замкнулся: «Возникло единство земного шара. Появились новые возможности и новые опасности. Все существующие проблемы стали мировыми проблемами, любая ситуация — мировой ситуацией»⁶.

Идея общности человечества, разумеется, не нова. В глубине столетий она вызревала в рамках универсализации натурального тока вещей, вершения истории. Реальным фундаментом этих явлений оказывается человеческая деятельность, интерпретируемая как ориентированная на социальные константы самосозидающая субстанция, которая приобретает масштабы общемировых рангов. Но не в одном этом дело. Важно и понимание некой экзистенциальной общности людей, которые, как говорил Плутарх, естественно, рассматривают друг друга как сограждан, ибо жизнь одна, подобно тому, как мироздание одно, и каждый должен найти и занять в нем свое место. Ощутимый толчок формированию целостности человеческой истории, кооперированию народов придало упрочение капитализма, вовлекшего (через рынок, буржуазный способ производства, индустриализм, утилитаризм, колониализм) в цивилизацию всех, даже варваров. Однако капиталистический вариант универсализации истории невозможно считать ни разумным, ни рациональным, ибо крепится он на условиях товарного производства, узаконивающего абстрактно всеобщий, практицистски манипуляторский тип деятельности и соответствующее ему безлично-вещное отношение к действительности. С этого момента лишь натиск и сила выступают факторами консолидации человечества. Мы имеем в виду следующее.

Капиталистическая фаза общественного развития опирается в основном на два рычага социальной интеграции: покорение народов и технику. Экспансивность, конфронтация, противостояние, активная геополитика согласно принципу подчинения, принуждения слабого сильному отличает капитализм империалистической стадии. Как утверждал Т. Рузвельт, ((двадцатый век предстает перед нами как век, в котором будут решаться судьбы многих наций. Если же мы будем стремиться лишь к пустому, праздному бытию и позорному миру, если мы будем уклоняться от борьбы, в которой люди

5 Jaspers К. Vom ursprung und zicl des Gcshichtc. Zurich, 1949. S. 163.

должны рисковать своей жизнью и всем, что им дорого, тогда более сильные народы обгонят нас и завоюют мировое господство»⁷. Насилие, агрессия, захват, триумф победителей и страданье побежденных — именно тот контекст, в котором человечество ощутило свою целостность.

Наряду с отмеченным—распространение индустриализма. Благодаря технико-технологическим завоеваниям ((кончается мировая эпоха отдельных культур и среди страшных кризисов начинается эпоха планетарного единства»⁸. Структура и перспективы этого единства вполне предсказуемы, очевидны. Это—тупики консьюмеризма на Севере и рост нищеты, неустроенности на Юге; аморализм, оскудение среды обитания, общая деградация биосферы.

Выводом из сказанного, говоря словами А. Тоффлера, может быть только то, что «не имеет значения, какой приговор выносится настоящему. Важно признание — индустриальная игра окончена»⁹. Невозвратимы времена, когда цивилизованность отождествлялась с индустриализованностью. Потребление органического тела природы не безгранично: ресурсы ее исчерпаемы, невосстановимы. Отсюда следует принятие иной стратегии жизнедеятельности. Уточненный взгляд на мир крепится на признании, что взаимодействие фрагментов цивилизации не может строиться на диспропорциях, неравномерности, перекосах, несбалансированности, дестабилизирующих условия жизни и порождающих многочисленные дисфункции. Важно при этом кроме всего прочего успеть, ибо негативные «изменения осуществляются в столь высоком темпе, что нет времени реагировать на них»¹⁰.

В наши дни вопрос конституирования планетарной человеческой общности не решается безотносительно к показателю «качества жизни», вбирающему информацию о ее гуманитарной значимости, удовлетворенности как индивидов, так и народов. Изменение аксиологических контуров сознания в данном случае определяется сдвигом ориентации с войны на мир, с противостояния на консенсус, с эгоизма на коммунитаризм, с фрагментации и элементаризации на холизм. Поскольку современный кризис приобретает черты мегакризиса, захватывая весь мир, человечеству нужны гарантии. Гарантии продления рода, выживания. Их поставляет новый разумный подход к наметившимся реалиям, связанный с практическим следованием нетрадиционной философии с социальным, демографическим и экологическим императивами. «Мы должны научиться спрашивать себя не о том, — подчеркивается в Манифесте Рассела — Эйнштейна,— какие шаги надо

7 Roosevelt Th. The Strenuous Life L., 1903. P. 20. 8 Sedlmaur H. Vcrlast dcr Mitlc. Salzburg, 1948. S. 235.

9 Toffler A. Die Zukunftchancc. Munchen, 1980. S. 133.

10 Naisbitt G. Megatrends. N. Y, 1982., P. 18.

предпринять для достижения... победы лагеря, к которому принадлежим, ибо таких шагов больше не существует; мы должны задать себе следующий вопрос: какие шаги можно предпринять для предупреждения... борьбы, исход которой должен быть катастрофическим для всех ее участников»¹¹.

Если ранее проблема выживаемости осознавалась в терминах органической адаптации, вставала в плоскости наращивания преимуществ для какого-либо народа, этноса, то теперь эта проблема может быть осмыслена лишь в ракурсе универсального типа человеческой солидарности: одна планета, одна судьба, одна история. Возникает, следовательно, не имевшая прообразов в прошлом новая социокультурная общность, репрезентирующая род Homo в целом. Чтобы делать историю, люди, как минимум, должны иметь возможность жить. Понимание этого и конституирует центростремительные надклассовые, надэтнические, надконфессиональные усилия человечества.

Акцент единства, универсальности, консолидированности стран и народов для решения стоящих перед ними глобальных проблем, противостояния варварству индустриализма реализуется в створе новых философских идей, исходящих из примата гуманитарных ценностей. Период несинхронизированного доядерного, доглобального бытия человеческих общностей завершен. Наступила эпоха ядерно-глобального синхронизма. А это значит, что «есть предел взаимной отчужденности, недоверия и ненависти, за которым первый случайный выстрел может вызвать катастрофу. Так... было в 1914 г., но сейчас — впервые в истории — гибель грозит нам всем. Стереотипы вчерашнего дня не могут нас спасти. Национальная безопасность, национальный суверенитет — прекрасные вещи, так же как любовь к Родине, к своему народу. Но сегодня нужно что-то еще. Нужно пойти на риск доверия к людям, говорящим и думающим не по-вашему. Нужен дух диалога, нужна культура несогласия, споры без ненависти. Иначе невозможен нравственный, а за ним и политический переход на глобальную точку зрения. Солидарность человечества выше всех частных принципов»¹².

Дата добавления: 2015-08-21