Материя политического

Материя политического—социальность, межсубъектная ткань общения, стихия обмена деятельностью, человеческое взаимодействие, интеракция, вне и помимо которых применительно к вопросам политики ничего другого не существует. Власть выражает монополию насилия; политика — способ его отправления с опорой на легальные (официальные) и нелегальные (формально-неправовые) средства. Результативная человеческая коммуникация как эффективный процесс во всей многогранности перипетий и ветвлений —контрапункт политического.

Из данной мысли в качестве значимого удержим «результативность» и «эффективность». Согласно очевидным дистинкциям область возможных субъективных реализаций распадается на практику и духовность. В последней обосабливается теоретический и практический разум. Теоретический разум: a) «theoreia»—отрешенно умственное созерцание бытия; б) «sophia»—теорийная мудрость. Практический разум: a) «phronesis»—практическое нравоучение, телесно-психическая гигиена жизни; б) «eyboyleia»— практическая рассудительность в понимании природы вещей, умение действовать целесообразно.

Политику Аристотель сближал с этикой, поставляющей нравственно добродетельных, рассудительно осмотрительных людей — граждан, субъектов общежительности. Такой подход, разумеется, — идеализация: этика занята внутренней, политика—внешней стороной оценки, выбора, проведения и преследования интереса, зачастую удаленного от дианоэтических добродетелей. Независимо от этого, однако, уподобление политики этике в чем-то оправдано. Оправдано в аспекте осознания, что политика — синтетическая сфера, покоящаяся на «theoreia» и «sophia», но примыкающая к «phronesis» и «eyboyleia». Если не будет повиновения властям и закону, не будет политики, надстраивающейся над добродетелью граждан, и политиков — носителей нравственно высоких начал, «бесстрастного разума», надзирающего за тем, чтобы властвующие властвовали и защищали от посягателей законные формы государственного быта. Выдворение этики из политики, следовательно, разваливает государство как способ гарантийного общежития граждан, пользующихся известным политическим устройством — порядком, лежащим в основании и распределении общезначимых функций власти³.

Посему политика—не «чистое», а заинтересованное (в идеале, этичное) миропредставление и миродействие на базе предвзятых принципов. Прибегая к классическому философскому слогу, можно сказать так: политика— разум в практическом измерении—оформляется на стыке силовых линий «ума», «побуждения», «воли», поставляющих законы созидания сущего, руководства самополагания. В отличие от «theoreia» и «sophia» политика технологична; в отличие от «phronesis» политика прагматична; в отличие от «eyboyleia» политика теоретична. Политика, следовательно,—практически-духовная форма, крепящаяся на чистом, но обслуживающая практический разум; она не просто вырабатывает модели реальности, но подводит под них овеществление, согласованный modus vivendi (образ жизни)— баланс страсти и здравомыслия, порыва и мудрости, импульса и целесообразности.

Представитель семейства идей—ученый, художник, теолог, утопист, критик —идеалист замкнут на умственные символы, конструкты. Материализующий способность к преобразовательному воздействию политик—реалист, движется в плоскости конкретных фигур действия. Кредо теоретика: основа мира—духовное сообщество людей (Д. Мак-Таггарт), консолидирующихся по причастности к творению образа мира. Кредо политика: основа мира — прагматическое сообщество людей, консолидирующихся по причастности к творению облика мира; не воля к жизни—следствие мира, а мир — следствие воли к жизни (А. Шопенгауэр).

3 См.: Аристотель. Политика. СПб., 1865. С. 100, 217.

Теоретическая сфера — теоретизм — характеризует деятельность в але-тической модальности. Практическая сфера — практицизм —характеризует деятельность в утилитарной модальности. Практически-духовная сфера— политизм—характеризует деятельность в деонтической модальности. Впитывая черты теоретизма и утилитаризма, политизм означает способность производить перемещение первой сферы во вторую за счет социальных технологий, трансформационных программ, вырабатываемых и разрабатываемых в створе пресуппозиций—исходных допущений (ценности, интенции), принимаемых как жизненная рама толкований и полаганий. Акцент данного обстоятельства влечет трактовку политизма, практически-духовной сферы в целом в терминах самодостаточности. Политика—суверенное образование, поддерживается особой логикой выработки, хранения, закрепления и передачи наследия, не является относительно практической сферы чем-то побочным, производным, обусловливаемым. Исходно-жизненная рама политических акций—изначальные пред-видения, пред-смыслы, пред-понимания — имплицируются социогенетически: не материальное производство, а среда, социальное взаимодействие, сцепленная с ним традиция, воспитывающая, а потому решающая судьбу, — их источник. Последнее отменяет базисный фундаментализм (экономизм) как объяснительную платформу политики.

Проводя линию самостоятельности надстройки (духовные, практически-духовные формы), причины чего усматривая в совершенной капитальности феномена обмена деятельностью, социального взаимодействия, равносильно детерминирующего как материальную, так и духовную формации, резюмируя, уточним: политика — специфическая практически-духовная форма; сосредоточена на балансировании, регуляции, оптимизации, канализации интересов, фундирующих известные виды человеческой активности; развивается на собственной основе—автономных традициях воздействия и влияния; коренится в природе человека как группового существа, исключающего неполитические формы совместного проживания; овеществляется в упорядочении (координации и субординации) социальных взаимодействий посредством взаимоучета интересов.

Финализация —преимущественная и предпочтительная ориентация деятельности на базовые, фундаментальные основоположения, ценности. Для искусства — это художественные идеалы, для теологии — высшие типы реальности, для утопии—совершенные экзистенциальные состояния, для науки — обоснованная истина. Аналогичные принципиальные аксиологические начала обнаруживаются и у политики. Как утверждалось выше, это — интересы.

Напрямую политика не связана ни с истиной, ни с идеалом; главный объект ее устремлений — субъективные (сообразно уровням субъективности)

интересы. (Еще Аристотель подчеркивал существенность последних для политики, указывая, что политические формы социальности проистекают из «разных людей»; из «людей одинаковых» государство не образуется — из них возникает семья⁴.) Определяя политику как социально значимый род занятий по контролированию межиндивидного обмена деятельностью, эффективизации субъективных связей согласно заявляемым интересам, составим краткий вадемекум политического.

Предпосылки: а) естественное социальное взаимодействие с обусловливающим напряжения активным конкурирующим влиянием — элементы соперничества и сотрудничества, состязательности и союзничества; б) рациональность социального взаимодействия, поддающегося оптимизации; в) неограниченность потребностей в оптимизации при ограниченности средств, механизмов, ресурсов оптимизации социального взаимодействия. К политике применимы идеи теории не трудовой, а предельной стоимости. В качестве центральной предпосылки выступает фактор ограниченности используемых ресурсов. Политика есть особый тип творческой активности по созиданию нематериальных связей — гуманитарное зодчество, создающее шансы, обеспечивающее возможности. Но возможность осмыслена при нехватке. Если объем ресурсов безграничен, они равноценны, политическая (как, впрочем, и экономическая) деятельность обессмысливается: упраздняется проблема обеспечения возможностей, учета затрат, поиска оптимального.

Цель —поддержание (стабилизация) или нарушение (дестабилизация) динамического равновесия субъективных интересов на базе диалога.

Задачи политики как коммуникативного комплекса — избирательные различающиеся ответы, реакции на поступающие извне вызовы, стимулы. Средства—интеракционизм, взаимодействие мотивационных систем, участие и соучастие, диалогика, достигающая (подрывающая) взаимобаланса через давление, уступки коммуницирующих сторон, зависящих друг от друга и приспосабливающихся друг к другу.

Основное внимание политики фокусируется на кооперации, взаимообмене, контакте через влияние с налаживанием адаптации, уравниванием активов и пассивов (дружба, сотрудничество, взаимоподдержка) либо их обструкции (диктат, ущемление, преследование, преобладание).

Ресурсы — совокупность используемых в регуляции межиндивидного взаимодействия, социальной адаптации средств, источников, возможностей. Политические ресурсы подразделяются на материальные — силовой, индустриальный потенциал; людские — человеческий (демографический)

Аристотель. Политика. С. 39.

фактор; геополитические—реально контролируемые жизненные пространства; моральные — множество ценностей, обеспечивающих концентрацию влияния в руках властвующих, господствующих элит; пропагандистские— идеологический надзор, индустрия public relations, осуществляющая промывание мозгов, обработку масс: поскольку влиять на народ, электорат, толпу силой становится крайне невыгодно, трудно, приходится все более полагаться на пропаганду (Хомски). Политическая деятельность, как правило, протекает в цейтноте — ресурсном и временном.

Эффективность —характеристика на основе экстремальных принципов: умение достигать максимальных результатов соответственно поставленным (субъективным) целям, запросам, потребностям с минимумом потерь, затрат, наращиванием отдачи, достижением выгод при неусилении конкурентов, соперников, антагонистов. Успех в политике—нарушающая естественное понятие сохранения прибыль «из ничего».

Мобильность -— политическая драматургия и ее реквизит: быстрое реагирование через маневрирование, сдерживание, лавирование, активное воздействие, разрядку расточительных противостояний, конфликтов или, напротив, их инспирацию.

Интенциональность. Политика движется в силовом поле стратегем cui bono, cui prodest, cuique suum (кому полезно, кому выгодно, каждому свое). Подобная ангажированность вызывает предвзятость отношений к классическижизненным вопросам: «что?»—вычленение проблемных ситуаций; «зачем?»—стратегическая и тактико-техническая квалификация интересов, способов их обслуживания; «как?» — алгоритм реагирования с ориентированными программами действий.

Негомологичность — закон эпизодичности: политические хронотопы однократны, недублируемы. Понимание этого требует отказаться от повторяемости «наитий прошлого» (Т. Манн), поощряющих усилия в пользу действования по «кальке истории». Опыт учит, что в каждую эпоху (у каждого народа) «оказываются такие особые обстоятельства, каждая эпоха оказывается таким индивидуальным состоянием, что в эту эпоху необходимо и возможно принимать лишь такие решения, которые вытекают из самого этого состояния»⁵.

Энтропийность. Ресурсы, идущие на освоение (покрытие) политических прецедентов, по фактору времени не равнодостойны. Объективен закон затратности, по которому затраты на овладение внешне сходными (стандартными) явлениями со временем возрастают. Затраты и результаты затрат— качественные параметры — выражают правило политической энтропии,

⁵ Гегель Г. В. Ф. Соч. М., Т. VIII. С. 7—8.

фиксирующей естественную деградацию морального и материального потенциалов агентов политической жизни. Постоянно увеличивающаяся успешность (доходность, оптимальность), связанная с триумфом конкретного лица, в политике невозможна: на всякого Голиафа находится Давид, принимающий тиару, трон, прочие «тонкие властительные связи» (В. Брюсов). Оттого стабильность в политике—не бессменность, а легитимность смен.

Инструментальность. Будучи единицей операциональной, политика обслуживает внешние цели; практически и фактически у политики нет внутренних целей, кроме причастности к политике. Исходные приоритеты, конечные цели при занятии политикой согласуются с финализацией, в персональном преломлении располагаются на ценностной шкале: а) своекорыстие—«след мой в мире есть» (И. Бунин)—архетип политика с преобладанием в структуре личности комплекса «анимус» в атрофии когнитивной эмпатии, децентрации; б) престиж страны (нации, государства)—Петр I, Ш. де Голль; в) филантропия—М. Ганди.

Билатеральность —двусторонняя симметрия, делящая политосферу на официально властвующую и оппозиционную половины. Всякой солидной большой политике есть опирающаяся на самостийную идеологию и технологию альтернатива. В последней эффективность (позитивные корректировки, компенсации курсов вследствие критики) и неэффективность (связывающая социальную энергию, вносящая раскол, разжигающая затратные конфронтации, инсуррекции фронда) политики. Фактор мощной контрполитики —симптом кризиса властвующих институтов.

Предельные точки. В текучей, как ртуть, реальности политического обнаруживается незыблемое, по ходу разнообразных пертурбаций воспроизводимое. Представление о нем возникает в опоре на маржинализм — применение к политике идей теории пределов. Распределение отклонений частоты политических эффектов в независимых испытаниях не произвольное, а закономерно укладывается в интервал «благо — зло», «успех — катастрофа». Названные параметры — точки накопления, к которым переменные политических изменений неограниченно приближаются как к постоянным значениям. В одном случае пределом последовательности политических акций будет конструкция, в другом—деструкция.

Определение конкретного приближения некоторой переменной в политическом процессе к предельной точке (постоянному значению) производится посредством отслеживания и интерпретации тенденций, вводящих понятие консолидированности элементов множества, где переменное принимает значения. Взяв наличную российскую действительность, возможно прийти к заключению о неоднозначности отношения к отечественной ситуации тех, кто любит Россию, желает ее видеть независимой и сильной.

Совокупный «реформатор» мостит путь к благу монетаристскими способами упорядочения финансовой сферы, обуздания инфляции. Ассоциированный «контрреформатор» воспринимает эту социальную механику как зло.

Условия трактовок происходящих в стране явлений и процессов заключены в предпосылочных допущениях. Для одних радикален курс рубля относительно иностранных валют; для других — уровень жизни народа. Одни как индикатор избирают валютную динамику; другие — объем производства, доходов, потребления. Учитывая зависимость оценок от неформализуемых пред-смыслов, пред-пониманий, движения-тенденции в сторону точек накопления как пределов последовательности политических изменений устанавливаются контекстуально, содержательно. Аутентичное, квалифицированное толкование предпочтительности, рациональности тенденций-движений к точкам накопления в политических изменениях дают История, Время.

Седименты. Политосфера многогранна: рациональна и чувственна, сознательна и сверхсознательна. Но в ходе политического воздействия на реальность отслаивается, выпадает в осадок, откристаллизовывается некое рационально устойчивое. Это — седименты политики. Допуская значительную свободу действия, политика не терпит откровенного импульса, безрассудной анархии, узколобого произвола. Последнее — от подчиненности политики жизни: политика обслуживает жизнь, выступая по отношению к ней зависимым фактором.

Много ли живущим надо? И много, и мало. Главное—нужны ручательства, так как лишь гарантийная жизнь желанна. Индивид оставляет потомство, личность — наследие. Им требуется уверенность в полноценном проживании, участии в вершении «медленных трудов» в кругу семьи, дома; в интеллектуальной, гражданской инициативе в приумножении культуры, общественном устроительстве. Дальновидная, осмотрительная политика по причине сказанного целеориентирована на высокие образцы — гуманитарные константы, социальные абсолюты, фиксирующие предпосылки самореализации в материально-производительном, социальном и экзистенциальном сегментах групповой жизни.

Производительность. Беря мир широко, в совокупности потенциальных перемен, политика снабжает практику технологиями достижения значимых целей, функционирует как производительный отсек социальной занятости. Мудрейшая философия политики потому — философия служения общественному целому.

Реперы —опорные точки здоровой политики—граждански ответственные самодостаточные слои, которым при всяких общественных катаклизмах, возмущениях есть что терять. Здесь носители стабильности — собственники, производители, обладатели позитивных инновационных возможностей.

Условия — многоукладный, динамичный, диверсифицированный базис; полиморфизм собственности; развитое предпринимательство; антибюрократическое стимулирующее законодательство; система кредитования социальной инициативы в виде высокой культуры, активности масс.

Модус — теории, принципы, страсти — забота мыслителей, миссионеров, идеологов, священников, поэтов. Забота политиков—воздействие на конкретный ход вещей. Факты, встроенные в жизненные технологии, без «переходов в теорию и общую страсть» (В. Розанов) — модус политики. Теория поставляет видение жизни; политика—видение созидания жизни. В «искусстве важнее не знать, а догадываться» (В. Мейерхольд); в науке — важнее знать; в политике — важнее знать или догадываться, как делать. В духовной сфере — «чем выше духом, тем ближе ко кресту»; в политике — чем ближе к жизни, тем основательней, достойней.

«Я жить не могу настоящим» (К. Бальмонт), — может сказать поэт, но не политик, в настоящее погруженный. Онтология «настоящего» сложна. В структуре происходящего всегда—шлейфы прошлого и завязывающегося будущего. Отправляясь не от отрешенных схем, а от реалий существования, политик действует как: 1) актуалист—в тщательной диагностике происходящего; 2) моменталист—в создании объемных первых планов текущих дел по всему кругу горизонта с системой превентивных стимулирующих мер (профилактика); 3) презентист—в акцентации элементов влияющего прошлого (ретенции); 4) футурист — в моделировании потенциального бытия посредством оперативных программ наличных преобразований (конструктивная прогностика).

Дата добавления: 2015-08-21