Глава 12. Несите цветы в бриллиантах росы

Несите цветы в бриллиантах росы!

Несите цветы для невесты-красы!

Она покидает отеческий дом

И с мужем поселится в доме другом.

Но сердце отца — так ему суждено —

Всегда вместе с дочерью будет оно.

Спешите нам свежих цветов принести,

Чтоб в локоны юной невесты вплести!

Поэмы миссис Хеманс

Ночь на юге падает на землю внезапно, словно тя­желый, темный занавес. Погожий октябрьский день быстро угас, и в низком небе одна за другой загорелись звезды, переливающиеся, как драгоценные камни, рассыпанные по черному бархату. А внизу, соперничая с сиянием небес, сверкал разноцветными огнями Оакс. Лампы были развешены на увитых цветами ар­ках, в беседках, на ветвях деревьев, растущих вдоль ал­лей и садовых дорожек. Оакс готовился к наплыву гостей со всех окрестных плантаций: местное общество ожидало свадьбу с большим нетерпением, и ни один из приглашенных не отказался от участия в столь знаменательном событии.

Подробные планы грандиозного празднества были разработаны заранее. Подготовка началась за не­сколько месяцев до торжественного дня.

Убранство дома тоже свидетельствовало о большом празднике. Просторный холл был ярко освещен, а че­рез широко открытые двери виднелись анфилады со вкусом обставленных комнат. Редкостные скульптуры, прекрасные картины, пестрые ковры, дорогое оружие, изящные безделушки и цветы — букеты, венки, гир­лянды, наполнявшие воздух сладким ароматом.

Гости еще не прибыли, и комнаты были безлюдны. Только из гардеробной Элси доносился смех и радост­ное щебетанье веселых, нарядно одетых девушек. Во­лосы у всех были тщательно уложены и украшены жи­выми цветами. Подружки наперебой отдавали распо­ряжения тетушке Хлое и Дине, которые одевали и причесывали Элси.

Когда служанки завершили работу, послышался хор восхищенных голосов: «Великолепно!», «Очарова­тельно!», «Чудесно!». Элси предстала перед подругами в подвенечном платье из сотканного на заказ белого атласа. Платье было отделано тончайшими бельгий­скими кружевами ручной работы. Фата из прозрачно­го газа окутывала стройную фигуру невесты, подобно легкому облачку или утреннему туману. В блестящие волосы Элси были вплетены свежесрезанные цветы апельсинового дерева. Свадебный наряд дополняли очаровательные туфельки из расшитого мелким жем­чугом белого атласа, которые иногда выглядывали из-под оборок платья. Элси не воспользовалась ни пуд­рой, ни румянами и не надела никаких дорогих укра­шений, которые только нарушили бы продуманную завершенность ее наряда.

— Идеально! Ни убавить, ни прибавить, — сказала Лотти Кинг.

В гардеробную вошла Роза. На ней было вечернее платье, сшитое в Париже: в нем миссис Динсмор была очень красива и выглядела совсем юной. Роза смотре­ла на падчерицу глазами, полными слез. В ее сердце теснились противоречивые чувства — и радость за Эл­си, и печаль от скорой разлуки с девушкой, которую Роза любила, словно родную дочь.

— Ну как, мама? — спросила Элси.

— Безупречно. Девочка моя, я никогда еще не виде­ла тебя такой красивой, — прошептала Роза, расправ­ляя складочку на платье Элси. — Ты счастлива?

— Очень, мама. И в то же время мне грустно. Толь­ко пусть это останется нашей с тобой тайной. Мамоч­ка, ты сегодня такая красивая!

— Я вижу, сударыня, ты уже готова, — в комнату не­слышно вошла мисс Стэнхоп, одетая в старомодное платье из темно-зеленого шелка. — Должна тебе ска­зать: ты — самая красивая невеста из всех, что я виде­ла. А видела я их на своем веку немало. Ты совершен­на, от туфель до кончиков головы. Ох, прости, я хотела сказать, с головы до кончиков туфель! Чему вы радуе­тесь, глупышки? — обратилась она к девушкам. — Лично мне кажется, что свадьбы почти так же печаль­ны, как и похороны. Не понимаю, как люди вообще могут танцевать и веселиться на свадьбах?

— Не волнуйтесь, дорогая тетушка, на моей свадьбе танцев не будет, — отозвалась Элси.

— Я ухожу — надо встречать гостей, — сказала Роза, услышав шум подъезжающего экипажа. — Элси, доро­гая, — прошептала она, — не волнуйся. Не сомневайся и не бойся, ведь ты отдаешь себя и свое будущее в на­дежные руки.

— Нет, нет, мамочка, я ничуть не волнуюсь, — и красивое лицо Элси просияло.

Роза вышла. За ней, дав невесте последние настав­ления, выплыла мисс Стэнхоп. Едва закрылась дверь за пожилой леди, как в другую дверь вошел мистер Динсмор.

Он постоял мгновение, молча глядя на дочку, затем легким движением руки попросил всех выйти из комна­ты. Подружки невесты, смеясь и переглядываясь, пест­рой стайкой упорхнули в будуар. За ними исчезли слу­жанки.

— Моя дорогая! — прошептал мистер Динсмор, об­нимая дочь за стройную талию, голос его дрогнул. — Моя красавица! Как мне смириться с мыслью, что теперь ты принадлежишь другому?

— Папочка, пожалуйста, не надо, а то я заплачу, — попросила она, подняв на отца глаза, полные слез.

— Да, да, я не должен тебя расстраивать, — мистер Динсмор поспешно достал носовой платок и осушил слезы Элси до того, как они успели пролиться. — Я понимаю, с моей стороны эгоистично беспокоить тебя в такую минуту.

— Нет, папа. Не говори так. Наоборот, спасибо те­бе. Я бы ужасно огорчилась, если бы ты не пришел. Те­бе не хочется, чтобы свадьба состоялась? Не хочется меня отдавать?

— Нет, доченька, это не так. Просто я никак не мо­гу избавиться от печальной мысли, что сегодня ты пе­рестанешь носить мою фамилию, а мой дом больше не будет твоим единственным домом.

— Папа, я никогда не перестану носить твою фами­лию, ведь она мне так дорога! Я только добавлю к ней вторую часть. Твой дом не перестанет быть для меня родным, а я навсегда останусь твоей дочерью, твоей девочкой. Ты согласен?

— Да, да, моя бесценная утешительница.

— И ты вовсе не теряешь меня. Ах, папа, я бы не пе­ренесла настоящей разлуки. Тут мы с тобой единодуш­ны, — добавила Элси с нежностью, и слезы опять наполнили ее глаза. И опять мистер Динсмор их утер. Она улыбнулась отцу.

— Разве найдется на земле дочь прекраснее тебя? — сказал он, с любовью глядя на Элси. — Я счастливей­ший из людей. Я уверен, что это так!

— И я! Я тоже — счастливейший из людей, — раз­дался радостный голос, при звуке которого глаза Элси чудесно засверкали, а щеки порозовели. — Можно?

— Да, Травилла, — сказал мистер Динсмор. — Те­перь у тебя равные со мной права.

Мистер Травилла хотел было сказать, что теперь прав у него больше или, по крайней мере, станет больше после венчания, но великодушно промолчал. Зайди речь о Розе, мистер Динсмор вряд ли согласил­ся бы с тем, что ее отец обладает равными с ним права­ми. Но разве найдется на земле хоть один до конца последовательный человек?

Мистер Травилла подошел к мистеру Динсмору и Элси и посмотрел на свою невесту. Серые глаза Эдвар­да сияли любовью и восхищением. Встретившись с женихом взглядом, Элси просияла в ответ, и ее милое лицо залилось нежным румянцем.

— Мистер Травилла, вам нравится мой наряд? — спросила она. — А тебе, папа?

— Он прекрасен. Ты пленишь всех в первую же мину­ту, — ответил мистер Травилла. — Но на самом деле, — добавил он необычайно нежно, и эта нежность сказа­ла Элси больше, чем любые слова, — мне все равно, как ты одета. Я не вижу ничего, кроме твоего прекрас­ного лица и твоих бездонных глаз, дорогая!

— Ты безупречна, девочка моя, — отозвался мистер Динсмор, придирчиво осмотрев Элси. Присядь, ведь се­годня вечером тебе придется много стоять и ходить, — и он попытался отвести Элси к дивану.

Однако она мягко отказалась.

— Я не могу сидеть из-за платья, мой дорогой, за­ботливый папочка. Кружево сомнется. Позволь мне постоять. Я совсем не устала!

Мистер Динсмор уступил, сказав с улыбкой:

— Ну что поделаешь. Будет очень жаль, если твои великолепные кружева изомнутся. Поступай сегодня вечером так, как считаешь нужным.

— Сегодня и всегда, — прошептал Элси счастливый жених.

Ответом ему был доверчивый взгляд невесты.

Тем временем к дому подъезжали все новые экипа­жи, и вскоре веранда, холл и гостевые комнаты напол­нились шарканьем ног и гулом голосов.

— Дом полон людей, и ведь еще не все приехали, — сказал мистер Динсмор. — Пойду к гостям. — Он по­вернулся к жениху.

— Травилла, — голос мистера Динсмора дрогнул. Он постоял мгновение, сжимая правую руку дочери, и продолжил, — Элси для меня дороже всех сокровищ мира. Храни ее, как зеницу ока. Впрочем, я уверен, что именно так и будет, и не боюсь доверить тебе свое величайшее достояние.

Мистер Динсмор еще раз поцеловал дочь и затем, вложив ее руку в руку Эдварда, вышел из комнаты.

— А ты не боишься довериться мне, мой маленький друг? — голос Травиллы тоже немного дрожал от из­бытка чувств.

— Ни капельки, — ответила Элси, взглянув на лю­бимого с искренним, детским доверием.

— Благослови тебя Бог за эти слова, дорогая, — ска­зал он, — а мне, Господи, помоги поступать так, чтобы моя жена никогда о них не пожалела.

Внезапно в комнату вбежал красивый черноглазый мальчик — копия мистера Динсмора.

— Элси! Папа разрешил мне посмотреть, какая ты красавица! — воскликнул юный Хорас, стараясь сдер­жать волнение. — Но он сказал, что нельзя говорить ничего такого, от чего ты начнешь плакать. И нельзя тебя обнимать, чтобы не испортить платье. Ах, Элси, ты похожа на ангела, только без крыльев. Мистер Травилла, вы ведь не будете ее обижать, правда? — спро­сил мальчик, сам чуть не плача.

— Конечно, Хорас. Не сомневайся. И не думай, что теряешь свою сестричку. Если будет угодно Богу, через несколько недель она опять сюда вернется.

— Но она больше не будет жить дома! — пылко вос­кликнул маленький Хорас. — Ой, мне нельзя так гово­рить! — испугался он. — Я...

— Иди ко мне и поцелуй меня, мой дорогой ма­ленький братик, — сказала Элси нежно. — Можешь меня обнять.

Хорас немедленно воспользовался разрешением поцеловать сестру. Его подвижное лицо отражало не­легкую внутреннюю борьбу: он очень хотел обнять Элси, но помнил об отцовском запрете.

— Если хочешь, Хорас, вместо Элси ты можешь об­нять меня, — пришел ему на помощь мистер Травилла. — Ты знаешь, что я тебя очень люблю, и скоро мы станем братьями.

— Да, хочу. Я тоже люблю вас! — воскликнул маль­чик, горячо обнимая мистера Травиллу, в то время как Элси смотрела на них сияющими глазами.

— Через несколько минут я стану твоим братом. Так что называй меня Эдвардом. Ты согласен?

— Да, сэр, если папа не запретит.

Раздался тихий стук в дверь, и в комнату заглянул Уолтер.

— Гости собрались, священник прибыл. Пора. Вы готовы?

— Да, — последовал ответ.

Отпустив юного Хораса, мистер Травилла взял Эл­си за руку. Мгновение он серьезно, вопрошающе смо­трел в ее лицо. Оно тоже было серьезно и выражало доверие, спокойствие, радость и тихое, глубокое счас­тье. Большие глаза невесты стали еще огромнее от за­блестевших в них невольных слез.

— Дорогой, наш брак — он на всю жизнь, — прошеп­тала Элси, — я молода и неразумна. Вы не пожалеете?

— Никогда, моя единственная! А ты?

Элси ответила любимому нежной, доверчивой улыбкой.

— Я сделала выбор добровольно. Я хорошо пони­маю, что отныне мы всю жизнь будем вместе.

И действительно, выбор Элси не был необдуманным шагом. Она подолгу молилась и размышляла о браке с Эдвардом, об их совместном будущем. Элси с раннего детства вверяла Богу все свои мысли и планы. И Он, верный Своему обещанию, всегда указывал ей пра­вильный путь. Элси безгранично верила Господу, и по­этому ни до, ни во время венчания не волновалась. Она была настолько поглощена важностью и серьезностью происходящего, что не беспокоилась о том, как она вы­глядит, не чувствовала, что к ней прикованы взгляды нескольких сотен человек. Элси даже забыла на время о присутствии отца и о его переживаниях. Многие заме­тили, каким светлым и сосредоточенным было лицо невесты, как ровно и спокойно она произносила обе­щание в радостях и скорбях, в счастье и несчастье до конца дней своих верно хранить супружеский союз. Го­лос жениха тоже звучал уверенно и твердо, когда он да­вал обет любить жену и заботиться о ней «в горе и в ра­дости, в богатстве и в бедности, в здравии и в болезни».

Брачная церемония завершилась. Молодоженов окружили радостные, улыбающиеся родные и друзья. Со всех сторон слышались сердечные поздравления и добрые пожелания.

Конечно, первым, кто поздравил молодую жену, был мистер Динсмор.

— Бог да благословит и сохранит тебя, доченька, — тихо прошептал он.

— Дорогой папочка, — единственное, что сказала Элси в ответ, однако ее глаза говорили красноречивее всяких слов: «Я все равно твоя, и очень этому рада».

Затем подошла Роза. Не произнося ни слова, она нежно поцеловала Элси. Лицо Розы выражало и пе­чаль, и радость. Зато лицо миссис Травиллы светилось одной только радостью:

— Моя дорогая доченька, пусть твоя чаша всегда будет полна!

Тем временем мистер Динсмор повернулся к Травилле и, крепко пожав ему руку, сказал шутливо, же­лая скрыть чувства, переполнявшие его душу:

— Желаю тебе счастья, сынок.

— Спасибо, папочка, — очень серьезно ответил Эд­вард, хотя в его глазах плясали озорные искорки.

Тетушка Уэлти, которая стояла поблизости, ожидая возможности поздравить невесту, покачала головой и сделала племяннику замечание:

— Какой он тебе сынок, Хорас? Мистер Ванилла, от души желаю вам счастья! Но как мне теперь вас на­зывать?

— Эдвардом, тетя Уэлти.

— Ах да! Эдвард. Хорошее имя. Его очень легко за­быть. Элси, дорогая, ты вела себя очень мужественно. Как львица! Пусть тебе никогда не будет жаль, что ты не выбрала тот путь, который предпочла твоя старая тетя.

— Одиночество не может принести счастья! — на­смешливо заметила Анна, услышав слова мисс Стэнхоп.

— С возрастом взгляды у людей меняются, — мягко ответила ей мисс Стэнхоп, — и многие начинают вы­соко ценить свободу и покой.

— Осмелюсь заметить, что годы не оказали на взгляды миссис Анны Персиваль никакого влияния и не сделали ее такой счастливой и довольной, как мою старую незамужнюю тетушку, — сказал мистер Дин­смор.

— Будем надеяться, что Анна найдет свое счастье, папа, — сказала Элси, тепло принимая поздравления от зловредной родственницы.

Гостей, приехавших в этот торжественный день в Оакс, было слишком много, чтобы упомянуть о каждом. Прибыли все Динсморы с женами, мужьями и прочими чадами и домочадцами, а также почти все Аллизоны. Но Гарольд Аллизон не приехал и даже не ответил на приглашение.

Правда, в самом конце венчания Элси показалось, что в сумраке, за настежь раскрытой входной дверью, мелькнуло бледное лицо Гарольда. Но она не была уверена, потому что лицо сразу же исчезло.

— Гарольд приехал? — спросила она у Ричарда, ког­да тот подошел, чтобы поздравить новобрачных.

— По-моему, нет. Я его не видел. Не представляю, что случилось. Гарольд очень обязательный, и вдруг — такая безответственность!

Среди гостей был и Гарри Дункан, который, как и обещал, выкроил пару недель и приехал на свадьбу. Он всячески пытался заслужить благосклонность жизнерадостной, голубоглазой Мэй Аллизон. А брат Мэй, Ричард Аллизон, был очарован красотой смуглой и грациозной Лотти Кинг.

Гости чувствовали себя свободно и непринужденно. В столовой их ожидал роскошный банкет, и вскоре все перешли туда.

Сверкал хрусталь, матово светился тонкий китай­ский фарфор, сияли приборы из золота и серебра. Бы­ли поданы изысканные блюда, способные удовлетво­рить вкусы самого привередливого гурмана. Благоуха­ли цветы. Букеты стояли на столе, на окнах и на шка­фах с антиквариатом. Гирлянды были прикреплены на коврах, на косяках дверей и над камином. Дивный аромат цветов смешивался с запахами фруктов, доро­гих вин и кушаний. Негромко звучала красивая музы­ка—в столовой играли невидимые гостям музыканты.

Погода стояла ясная, теплая. Воздух на улице был приятен и свеж, и поэтому окна и двери оставили от­крытыми. Через них были видны сотни ламп, которые сияли в листве деревьев, ярко освещая поместье.

Вскоре аллеи, сад, лужайки, цветники наполнились многочисленными гостями, которые, воздав должное обильному угощению, вышли прогуляться. В неподвижном вечернем воздухе разливалась тихая музыка, слышались веселые разговоры и радостный смех. Зву­ки эхом отражались от холмов, и казалось, что людей гораздо больше, чем на самом деле.

Элси незаметно удалилась и быстро сменила рос­кошный подвенечный наряд на удобное, элегантное дорожное платье. В нем Элси была так же красива, как и в свадебном.

Переодевшись, она пошла прощаться с близкими родственниками и подругами, которые специально собрались в библиотеке.

Семейный экипаж мистера Динсмора, легкий на ходу, вместительный, удобный, стоял у дверей. Серые в яблоках кони, готовые отправиться в путь, горячи­лись и нетерпеливо били копытами. Новобрачные от­бывали в порт, чтобы пересесть на пароход до Нового Орлеана. (Вслед за ними в более скромном экипаже ехали слуги.) А из Нового Орлеана путь Элси и Эдвар­да лежал в Вайемид, где они собирались провести ме­довый месяц — план, который созрел в голове Элси еще год назад.

Элси тепло попрощалась с близкими — с миссис Травиллой, тетей Уэлти, мамой Розой и братом, ма­леньким Хорасом (сестричку Розочку, которая уже давно спала, Элси поцеловала в кроватке).

Остался только обожаемый отец. Когда Элси подо­шла к нему, от ее оживленности и спокойствия не ос­талось и следа. Обвив руками папину шею, она разра­зилась рыданиями:

— Папа, папочка, ох, папа!

Эти слезы чисты и чудесны,

Дивен свет молодого лица —

Белоснежной голубкой невеста

Вылетает из дома отца...

Зов любви — неизведанной, новой —

И пугает ее, и манит.

Но любовь, что ей с детства знакома,

Как святыню, она сохранит.

Мистер Динсмор, утешая дочь, с нежностью погла­дил ее по голове и сказал:

— Доченька, мы расстаемся ненадолго. Бог даст, все мы будем живы и здоровы, и через несколько не­дель я вновь обниму тебя, мое сокровище. Время летит быстро. Будем с тобой переписываться. Я стану писать тебе каждый день.

— Да, да, драгоценный мой папочка. А я каждый день буду тебе отвечать!

Мистер Эдвард Травилла стоял рядом. Было замет­но, что он искренне сочувствует Элси и мистеру Динсмору. Но вот, держа отца за руку, Элси подала вторую руку мужу. Два джентльмена вместе провели ее к эки­пажу, усадили и обменялись сердечным рукопожати­ем. Мистер Травилла сел рядом с Элси. Сопровождае­мый хором прощальных возгласов, экипаж быстро укатил прочь.

— Дорогой мой, пожалуйста, не грусти, — с любо­вью сказала Роза, взяв мужа за руку. — Ведь замужест­во Элси — обретение, а не утрата. Дочери ты не ли­шился, да еще приобрел сына.

— А мне чудится, что я расстался с ней надолго... навсегда, — со вздохом ответил мистер Динсмор. — Кажется, что без Элси дом опустел! — он тряхнул го­ловой, отгоняя грустные мысли, улыбнулся жене и по­целовал ее. — Пойдем, дорогая! Нам некогда печа­литься. Мы должны вернуться к гостям и проследить, чтобы всем было хорошо.

Дата добавления: 2015-09-03