А) Первый этап

31. Таким образом, первый этап будет носить предподготовительный характер: он должен послужить тому, чтобы в христианском народе окрепло сознание ценности и значения, которые Юбилей 2000 года обретает в человеческой истории. Поскольку он несет в себе память Рождества Христова, ему имманентно присуще христологическое измерение. Как христианская вера устрояется словом и таинством, так и тут, в этой особой годовщине, нам представилось важным об'единить структуру памяти и празднования, не ограничиваясь чисто концептуальным напоминанием о событии, но в таинствах являя присутствие его спасительного характера. Юбилейное празднование должно утвердить в современных христианах веру в Бога, явленную в Христе, поддержать надежду, обращающую их к чаянию вечной жизни, укрепить любовь, которая побуждает их самоотверженно служить своим братьям. В ходе первого этапа (1994-1996) Святейший престол при помощи специально созданного комитета не преминет представить некоторые направления размышления и деятельности на вселенском уровне, а в поместных Церквах аналогичные комиссии будут вести более обстоятельную работу по привлечению внимания верующих. Это будет в некотором смысле продолжением проводившейся все эти годы подготовки и одновременно углублением самых характерных аспектов Юбилея.

32. Юбилей - всегда время особой благодати, "день, благословенный Господом", и тем самым он, как мы это уже отмечали, - день радости. Юбилей 2000 года должен стать великой молитвой прославления и благодарения - прежде всего за дар Воплощения Сына Божия и Искупление, которое Он свершил. В юбилейный год христиане с новым благоговением, с новой верой обратят взор к любви Отца. Который "отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин 3,16). Кроме того они с глубоким убеждением вознесут благодарственную молитву за дар Церкви, которую Христос основал как "таинство, то есть одновременно и знамение, и орудие сокровенного единения с Богом и единства всего человеческого рода" (14). Наконец, их благодарственная молитва обратится к плодам святости, созревшим в жизни множества мужчин и женщин, во все поколения и во все времена умевших безраздельно принимать дар Искупления. Однако радость всякого Юбилея - это прежде всего радость об оставлении грехов, радость обращения. Поэтому хорошо бы вновь выдвинуть на передний план вопросы, обсуждавшиеся на Епископском синоде 1984 г., то есть покаяние и отпущение грехов (15). Тот Синод стал сугубо знаменательным событием в истории Церкви после 2-го Ватиканского собора. Отцы Синода вернулись к вечно насущному вопросу обращения ("метанойи") - предварительного условия примирения с Богом как отдельных людей, так и общин. Ныне, в конце второго тысячелетия христианства, правильно было бы, чтобы Церковь острее осознала и взяла на себя грехи своих чад, памятуя обо всех обстоятельствах, при которых они в ходе истории удалялись от духа Христа и Его Евангелия, являя миру не свидетельство жизни, вдохновляемой ценностями веры, но картину таких видов мышления и деятельности, которые воистину были формами лжесвидетельства и соблазна. Хотя Церковь, пребывая во Христе, свята, она неустанно несет покаяние: своих грешных чад она всегда признает своими перед Богом и людьми. Конституция "Lumen gentium" говорит по этому поводу: "Церковь, заключающая в своем лоне грешников, одновременно свята и призвана к очищению, и постоянно вершит труд покаяния и обновления" (16). Святые врата Юбилея 2000 года символически должны быть шире, чем в юбилеи предыдущие, -на этом рубеже человечество оставит за собой не один лишь век, но целое тысячелетие. Хорошо Церкви пройти этим путем с ясным сознанием того, что она пережила за последние десять веков. Она не сможет переступить порог нового тысячелетия, не побуждая своих сыновей покаянием очиститься от заблуждений, неверности, нетвердости, лености. Признать былые падения - это акт верности и отваги, помогающий укреплять нашу веру, которая позволяет нам прозревать искушения и тяготы сегодняшнего дня, готовит нас к борьбе с ними.

34. Среди грехов, которые требуют наибольшего труда покаяния, надо, конечно, отметить те, что нанесли ущерб единству, которого Бог желает для Своего народа. В ныне завершающееся тысячелетие больше, чем в первое, церковное общение "по вине и той и другой стороны'' (17) страдало от мучительных разрывов, которые открыто противостоят воле Христовой и составляют соблазн для мира (18). К несчастью, грехи прошлого все еще тяготеют над нами и искушают. Необходимо принести покаяние и горячо молить Христа о прощении. В эти последние годы тысячелетия Церковь должна ревностнее взывать к Святому Духу, моля Его о благодати христианского единства. Это кардинальная проблема евангельского свидетельства в мире. После 2-го Ватиканского собора особенно много явилось экуменических начинаний, предпринимаемых щедро и решительно; можно сказать, что вся деятельность поместных Церквей и Святейшего престола вдохновлялась в последнее время экуменическим духом. Папский совет по развитию христианского единства стал одним из основных центров, где побуждается движение к полноте единства. Но все мы знаем, что достижение этой цели не может быть плодом одних только человеческих усилий, какими бы необходимыми они ни были. В конечном счете, единство - это дар Святого Духа. От нас ожидается, чтобы мы способствовали поданию этого дара, не впадая в легкомыслие и колебания, когда свидетельствуем об истине, но широчайшим образом проводя в жизнь указания Собора и последующих документов Святейшего престола, указания, которые ценятся даже многими христианами, не пребывающими в полноте общения с Католической Церковью. Вот одна из задач, стоящая перед христианами на пути к 2000 году. Приближение конца второго тысячелетия всех нас побуждает к анализу своих проступков и полезным экуменическим начинаниям, дабы в великий Юбилей мы могли предстать если и не полностью едиными, то по крайней мере намного больше приблизившимися к преодолению разделений второго тысячелетия. Никому не надо об'яснять, что для этого необходимы огромные усилия. Надо продолжать вероучительный диалог, но, главное, все больше приступать к экуменической молитве. Эта молитва возросла в силе после Собора, но должна распространяться еще шире, и христиане должны участвовать в ней все больше в духе великого призвания Христа перед Страстями: "Отче (...) они да будут в нас едино" (Ин 17, 21).

35. Есть еще одна мучительная страница церковной истории, к которой сыновья Церкви не могут не возвращаться в духе покаяния: согласие, особенно в некоторые века, с методами нетерпимости и даже насилия в служении истине. Конечно, при адекватной оценке истории не обойтись без пристального рассмотрения культурной обусловленности эпохи: многие люди могли совершенно честно считать, что для подлинного свидетельства истины надо принудить к молчанию или хотя бы оттеснить на задний план все прочие мнения. Многообразные причины нередко способствовали созданию благоприятной почвы для нетерпимости, питая атмосферу, чреватую страстями, противостоять которой так или иначе могли лишь великие умы, по-настоящему свободные и исполненные Богом. Но знание смягчающих обстоятельств не освобождает Церковь от обязанности глубоко сожалеть о слабости многих своих сыновей, которые искажали ее лик и мешали ей во всей полноте отражать образ своего распятого Господа, непревзойденного Свидетеля терпеливой любви и смиренной кротости. Это тягостное прошлое дает урок на будущее и должно побудить каждого христианина твердо держаться золотого правила, определенного отцами Собора: "Истина принимается только силою самой истины, которая проникает дух кротостью своею и одновременно силою своей" (19).

36. Многочисленные кардиналы и епископы выразили пожелание серьезного испытания совести, особенно, для современной Церкви. На пороге нового тысячелетия христиане должны предстать пред Господом, дабы подумать об ответственности за зло нашего времени, долю которой несут и они. Действительно, в нынешней эпохе много светлого, но много и теневых сторон. Как, например, умолчать о религиозном безразличии, в силу которого многие наши современники живут так, будто Бога нет, или же довольствуются расплывчатой религиозностью, которая не ставит перед ними вопроса об истине, не обязывает их быть последовательными? Надо добавить, что более или менее повсюду утеряно чувство трансцендентности человеческого существования, утрачены нравственные ориентиры даже в том, что касается основополагающих ценностей уважения к жизни и семье. Сынам Церкви надлежит проверить себя: насколько они сами захвачены атмосферой обмирщения и нравственного релятивизма? И какую часть ответственности за рост безбожия они должны принять на себя, так как не являли подлинный лик Божий " в силу ущербности своей религиозной, нравственной и социальной жизни" (20)? И правда, нельзя отрицать, что многие христиане в своей духовной жизни проходят некий период сомнений, который накладывает отпечаток не только на их нравственность, но и на молитву и даже богословскую неповрежденность веры. Правоверие, и так уже испытуемое нашим временем, иногда теряет ориентиры в силу ошибочных богословских позиций, которые распространяются, в частности, из-за кризиса послушания по отношению к вероучению Церкви. Что касается свидетельства Церкви в наше время, то как не болеть сердцу, когда мы видим неразумение многих христиан перед лицом попрания основных прав человека тоталитарными режимами, доходящее иногда до настоящего соглашательства? И как не печалиться, видя среди теневых сторон настоящего, что на христианах лежит доля ответственности за тяжкие формы несправедливости и социальной отверженности? Задумаешься, многие ли из них доподлинно знакомы с указаниями социального учения Церкви и последовательно проводят их в жизнь. Прислушиваясь к голосу совести, нельзя пройти мимо того, как принимается 2-й Ватиканский собор, этот великий дар, излитый Святым Духом на Церковь к концу второго тысячелетия. Намного ли полнее Слово Божие стало душой богословия, вдохновляет ли оно все христианское существование, как требует того конституция "Dei Verbum"? Переживается ли литургия как "исток и вершина" церковной жизни, согласно учению конституции "Sacrosanctum concilium"? Утверждается ли во Вселенской Церкви и в поместных Церквах екклезиология общения, запечатленная в конституции "Lumen gentium", предоставляется ли надлежащее место призваниям, служениям, различным формам причастности народа Божия - без того, однако, чтобы это становилось уступкой "демократизму" и социологизму, которые неверны католическому представлению о Церкви и подлинному духу 2-го Ватиканского собора? Есть еще один кардинальный вопрос - о характере отношений Церкви и мира. Изложенные в конституции "Gaudium еt spes" и других документах указания отцов Собора об открытом, уважительном и сердечном диалоге, сопровождающемся внимательным анализом и бесстрашным свидетельством истины, остаются в силе и побуждают нас трудиться и трудиться.

37. Церковь первого тысячелетия родилась из крови мучеников: "Sanguis martirum - semen christianorum" (21). Исторические события, связанные с Константином Великим, никогда бы не обеспечили Церкви тот путь, что она прошла в первое тысячелетие, если бы не было посева мучеников и наследия святости, характеризующих первые христианские поколения. К концу второго тысячелетия Церковь вновь стала Церковью мучеников. Гонения на верующих -священников, монахов и мирян - вызвали обильный посев мучеников в разных частях света. Свидетельство, приносимое Христу, вплоть до свидетельства кровью, стало общим достоянием католиков, православных, англикан и протестантов, как отмечал еще Павел VI в проповеди по случаю канонизации мучеников Уганды (22). Это свидетельство забывать нельзя. Несмотря на большие организационные трудности, Церковь первых веков собирала свидетельства мучеников в мартирологи. Эти мартирологи век за веком постоянно обновлялись, и в списки святых и блаженных Церкви вписаны имена не только проливших кровь за Христа, но и учителей веры, миссионеров, исповедников, епископов, непорочных дев, супругов, вдов, детей. В нашем веке вновь явились мученики - часто неизвестные, они подобны "неизвестным солдатам" великого дела Божия. Мы должны изо всех сил стараться не утерять для Церкви их свидетельство. Как было предложено на совещании Консистории, поместные Церкви должны сделать все возможное, чтобы не канула в Лету память тех, кто принял мученичество, и для этого собирать необходимые сведения о них. Это неизбежно будет носить ярко выраженный экуменический характер. Экуменизм святых, мучеников убеждает, может быть, больше любого другого. Голос communio sanctorum сильнее голоса виновников разделений. Martirologium первых веков лег в основу поклонения святым. Провозглашая и почитая святость своих сынов и дочерей. Церковь воздавала высшую честь Самому Богу; в мучениках она почитала Христа, источник их мученичества и святости. Позднее распространилась практика канонизации, и по сей день существующая в Католической и Православных Церквах. Причисления к сонму святых и блаженных умножились в последние годы. Они свидетельствуют о жизненной силе поместных Церквей, которые ныне гораздо многочисленней, чем в первые века и вообще в первое тысячелетие. Величайшая честь, которую Церкви могут воздать Христу на пороге третьего тысячелетия, - показать всемогущее присутствие Искупителя в плодах веры, надежды и любви среди мужчин и женщин многочисленных языков и рас, которые последовали за Христом, облекая этот путь в различные формы христианского призвания. В перспективе третьего тысячелетия Святейшему престолу надлежит обновить мартирологи Вселенской Церкви, уделяя большое внимание святости тех, кто и а наше время сполна жил истиной Христовой. Надо будет особенно потрудиться над признанием подвижничества мужчин и женщин, которые осуществили свое христианское призвание в браке. Будучи убежденными, что плоды святости сущи и в этом состоянии, мы чувствуем необходимость найти наиболее подходящие средства, дабы выявить их и представить всей Церкви как образец и поощрение для других христианских супругов.

38. Имеется еще одно требование, насущность которого подчеркнули кардиналы и епископы: проведение Синодов континентального характера, подобных уже проведенным европейскому и африканскому. На своей последней всеобщей конференции латиноамериканский епископат в согласии с североамериканским принял предложение о проведении Всеамериконского синода по вопросам новой евангелизации в обеих частях этого континента, корни и история которых столь различны, а также по темам справедливости и международных экономических отношении с учетом огромной разницы между Севером и Югом. Уместным кажется континентальный Синод в Азии, где острее всего встает проблема столкновения христианства с весьма древними местными культурами и религиями. Евангелизации тут брошен великий вызов, поскольку такие религиозные системы, как буддизм и индуизм, заявляют о себе как религии, обладающие явным сотериологическим характером. Так что срочно необходимо собрать Синод по случаю великого Юбилея, дабы осветить и углубить учение о Христе - едином Посреднике между Богом и людьми и едином Искупителе мира, проведя ясное различие между Ним и основателями других великих религий, содержащих, однако, элементы истины, на которые Церковь смотрит с искренним уважением, видя в них отражение Истины, просвещающей всех людей (23). В 2000 году с новой силой должно прозвучать провозглашение истины: "Ecce natus est nobis Salvator mundi". Для Океании региональный Синод тоже может стать полезным. В этом регионе, кроме всего прочего, есть туземные племена, жизнь которых исключительно напоминает некоторые аспекты доисторической эпохи рода человеческого. Занимаясь другими проблемами этого региона, не следует обходить вниманием вопрос столкновения христианства с этими древнейшими формами религиозности, которым, что весьма знаменательно, свойственна монотеистическая направленность.

Дата добавления: 2015-08-21