Глава 2 погружаемся в подсознание

Почти во всех фильмах ужасов, которые я смотрел в дет­стве, имелся придурок, который зачем-то в одиночку от­правлялся в подвал, чтобы найти там убийцу, привидение или монстра. Мрак, скрип... Придурок крадется вниз по лестнице, светит себе фонариком... Душераздирающий крик, глухой удар и тишина... Камера показывает нам дру­гих персонажей: они были не настолько глупы, чтобы спус­каться по скрипучей деревянной лестнице, и теперь сгруди­лись в кухне и дрожат от страха.

Живо помню свое детское ощущение превосходства над болваном, который позволил себя убить: я никогда не окажусь таким дураком и не спущусь в подвал! В подвале страшно.

Если сравнить сознание с домом — не с типовой квар­тирой в многоэтажке, а именно с особняком, в котором имеется масса подсобных помещений, — то подсознание будет тем самым подвалом. Зигмунд Фрейд открыл, что мысли, эмоции и воспоминания, которые причиняют нам огорчения, вытесняются в подсознание. Подавляя в моз­гу самые неприятные, огорчительные вещи, переводя их в подсознание, мы сохраняем более или менее ровную пси­хологическую почву.

Разумеется, трудность в том, что все плохое — снова не­вольно напрашивается сравнение с киношными монстра­ми — бывает ужасно трудно подавить. Содержимое наше­го подсознания не бездействует, а прокрадывается в нашу повседневную жизнь, причем подчас самым неожиданным образом. Вы когда-нибудь пробовали удержать под водой надутый воздушный шар? Под давлением воды шар стремится к поверхности; поэтому вам нужно тоже приложить силу, чтобы удержать шар под водой. То же самое проде­лывает ваш разум с подсознательным, расходуя поток пси­хической энергии для того, чтобы удержать «под водой» то, что вас огорчило бы, всплыви оно на поверхность, то есть если бы оно переместилось в область сознательного. В моем примере разница заключается в том, что вы удер­живаете под водой один воздушный шар. Вашему мозгу приходится удерживать в подсознании множество различ­ных вещей.

Для наглядности уточним ситуацию с воздушным ша­ром. Представьте, что вы держите под водой не один шар, а множество маленьких шариков. Вам придется проявить недюжинную смекалку, помочь себе руками, ногами, всем телом, чтобы не дать шарикам всплыть... и, конечно, хоть один шарик вырвется на поверхность. Но, если в данном примере вы отчетливо понимаете, что на поверхности воды оказались именно воздушные шарики, с подсознанием дело обстоит несколько сложнее. То, что всплывает нару­жу из подсознания, часто обретает такую форму, что вам становится трудно разобраться, что перед вами... Вот поче­му в вашей жизни имеют место странные, необъяснимые и часто абсурдные явления, порожденные чувствами, кото­рые по-прежнему в основном скрыты в подсознании. Мы поговорим о том, какого рода явления можно считать при­знаками работы подсознания, но сначала постараемся по­нять, что представляет собой наш разум в целом.

Мы все родились в межличностном мире; наши воспо­минания, мысли и чувства почти всегда включают в себя некий элемент наших отношений с другими людьми. По­скольку родители, братья и сестры составляют самый пер­вый, основополагающий круг общения, особенно важное значение для психического развития личности имеют внут­рисемейные отношения. Мы интернализуем, то есть усваи­ваем, как бы встраиваем в себя то, что постоянно повторя­ется и переживается нами в семье. Например, девочка, которую мать всегда утешает в грозу, постепенно научится сама успокаивать себя теми же словами, какими ее утешала мать. Точно так же малыш, которому сердитый отец всегда запрещал плакать, будет впоследствии бояться любого шума, способного вызвать отцовский гнев. Я привел вам два примера так называемого интернализованного опыта.

Коллекция интернализованных ощущений составляет костяк нашей личности. Ведь личность на самом деле — это наш постоянный психологический остов, мотор, который движет всем нашим поведением. Те аспекты наших отно­шений с другими, которые радуют нас, доставляют нам удо­вольствие или некоторым способом удовлетворяют нашим потребностям, мы держим наготове в сознании наряду с другими позитивными мыслями, чувствами и воспомина­ниями. Иначе говоря, мы храним их в доме, возведенном над тем самым страшным подвалом.

Если же повторяющаяся модель межличностных отно­шений (паттерн) нас огорчает, ее можно отшвырнуть в бес­сознательное, туда, где нам не нужно на него смотреть. Подсознательное, таким образом, можно считать механиз­мом самосохранения мозга. Поскольку слишком сильный страх может «свести с ума», мозг высвобождается от некоей доли беспокойства, храня неприятное в подсознании, отку­да его не так просто извлечь.

К сожалению, неприятное содержимое подсознания все же беспокоит вас, хотя и косвенно. Вот почему мальчик, давно забывший, как злился отец, когда он плакал, вырас­тает во взрослого, который не переносит громких звуков: сами по себе звуки не являются для него проблемой, дело в подавленных воспоминаниях об отцовском гневе. Имен­но такие воспоминания и причиняют беспокойство. Важ­но помнить: несмотря на то что ваш мозг перевел беспоко­ящее вас «нечто» в область бессознательного, оно, хотя вы и не отдаете себе в этом отчета, все равно присутствует в вашей жизни и составляет важный элемент вашей личнос­ти. А поскольку нам уже известно, что ваша сложившаяся личность определяет характер ваших любовных, романти­ческих отношений, отсюда следует вывод: подсознание способно вдребезги разбить вашу личную жизнь.

Вот почему так важно, выражаясь языком психологов, отступить на шаг назад и попытаться понять некоторые приемы, с помощью которых ваше бессознательное разоблачает себя. Чем больше вы будете знать о своем разуме в целом, тем лучше сумеете управлять всеми сторонами сво­ей жизни. Отступите на шаг назад, понаблюдайте за рабо­той подсознания, и вы сумеете оценить свои ощущения, опыт... и понять, как вы на самом деле относитесь к людям, играющим важную роль в вашей жизни, особенно к спут­нику (или спутнице) жизни.

Слышу ваши возражения: как можно наблюдать за ра­ботой того, чего нельзя увидеть и чего мы не сознаем? Да, невозможно распознать бессознательные мысли, пока они прячутся в самых темных пещерах вашего мозга. Здесь вам придется поступить так же, как поступают полицей­ские, знающие, что преступник прячется в темном доме: охранять все входы и выходы и ждать. Поскольку из под­сознания что-то всплывает на поверхность постоянно, долго ждать вам не придется, если только вы «перекрыли» все входы и выходы. Итак, есть пять путей, которыми проникает на поверхность ваше подсознание, давая вам ключи к таким сторонам вашей личности, о которых вы, скорее всего, и не подозревали.

1. Сны.

2. Ошибочные действия по Фрейду: оговорки, описки, очитки и др.

3. Избыточная эмоциональная реакция.

4. Повторяющиеся модели поведения.

5. Симптомы.

Сны

Интерпретация тех сиен, которые мелькают в вашем мозгу во время сна, — не совсем новый способ самопо­знания. Как писал более ста лет назад Зигмунд Фрейд, «толкование сновидений — самый легкий путь познать бессознательную деятельность мозга». Каждый ваш сон представляет собой закодированное послание из глубин подсознания; он пытается что-то сознательно вам указать.

Прежде чем мы перейдем к толкованию — или рас­шифровке — содержания снов, давайте рассмотрим общие аспекты сновидений. Начнем с того, что все мы спим. И не только спим, во время сна успеваем увидеть несколько сновидений... из которых запоминаем немно­гие. Кстати, как показали исследования, проведенные в центрах сомнологии, ошибаются люди, уверенные в том, что никогда не видят снов. Эти люди на самом деле про­сто не запоминают свои сны, что вполне возможно, при­нимая во внимание мимолетность сновидений. Итак, все мы видим сны, большинство из которых имеет тенденцию очень быстро улетучиваться. Третий общий аспект, свя­занный со сновидениями, заключается в том, что содер­жание сна, как правило, какое-то странное: сон кажется нам бессмысленным и часто нарушает все законы про­странства, времени и физической реальности.

Из-за «ненормальности» снов в сочетании с тем, что сны быстро ускользают из памяти в момент пробуждения, может показаться, будто сны и не предназначены для тол­кования, интерпретации. Как можно истолковать, к при­меру, сон, в котором вы летаете или беседуете с давно умершим родственником или у вас вырастает вторая голо­ва? Содержание сна кажется таким «ненормальным» и так быстро ускользает из памяти, что кажется, будто у него нет никакого значения.

На данном этапе в работу снова включается сознание. Оно изо всех сил старается затолкать то, что вылезло на поверхность, обратно в подсознание. Однако истина в том, что любые, даже самые безумные, самые бессмысленные сны — это окна в неизведанное. Они предоставляют нам редкую возможность кое-что узнать о самих себе... иногда мы находим это «кое-что» полезным и просветительским, а иногда огорчаемся и даже пересматриваем основные представления о себе. Сны довольно часто вступают в про­тиворечие с мыслями и ощущениями, которые мы на уров­не сознания считаем истинными или справедливыми.

Во время первых трех консультаций у Берни женщина по имени Диана неоднократно повторяла: он кажется ей теп­лым, заботливым, восприимчивым, благосклонным и чут­ким; иначе говоря, на каждый очередной сеанс пациентка приходила с позитивным настроем по отношению к челове­ку, которого она выбрала в качестве своего психотерапевта.

— Я знаю, что мы подходим друг другу и вы сможете по­мочь в решении моих проблем, — твердила она.

Однако в начале четвертого сеанса Берни заметил, что Диана взволнована и смущена. Когда Берни спросил, что случилось, она рассказала о сне, который видела за не­сколько дней до того, но который живо помнила:

— Я приехала к вам на очередной сеанс, и вдруг разра­зилась ужасная метель. Я остановила машину у обочины и едва сумела открыть дверцу, такой был сильный ветер. Я попыталась подойти по дорожке к двери, но ветер дул в лицо; меня начало заносить снегом. Как я ни пыталась открыть дверь, у меня ничего не получалось... я испуга­лась, что замерзну до смерти. И тут я увидела вас — вы стояли на пороге и наблюдали за мной с улыбкой на лице.

Вот вам и все ее уверения в том, что Берни ей поможет! Вот почему Диана была так смущена и взволнована: во сне она увидела Берни полной противоположностью тому, что она говорила ему во время сеансов. Однако Берни не посо­ветовал Диане забыть сон как нечто бессмысленное и при­чудливое. Наоборот, он призвал ее воспользоваться сном как возможностью прислушаться к своему подсознанию. Они начали работать вместе, и вскоре им удалось без тру­да расшифровать содержание сна.

Во сне Диана ощущала холод и огорчение.

Сон показал ей враждебную силу — ветер, который оли­цетворял собой конфликт.

В противоположность тому, что она сознательно дума­ла о своем психотерапевте, во сне он не пришел ей на по­мощь.

Совершенно очевидно, для Дианы настало время задать­ся вопросом, как же она на самом деле относится к Берни. Почему подсознание твердило ей, что он равнодушен, хотя она регулярно восхваляла его теплоту и дружелюбие? Кста­ти, тот сон заставил Диану понять странность собственно­го поведения: она едва ли не с первых минут знакомства заявила, что Берни ей нравится. Подобное несоответствие предлагало и ответ: возможно, была причина, по которой ей нужно было сразу же увидеть в Берни чуткого, заботливого специалиста... и, возможно, она переживала нечто другое в подобных отношениях.

Толкуя сны, необходимо уяснить себе нечто важное: сны не всегда бывают только о тех людях, которые в них фигури­руют. Сны способны также многое рассказать о вашей мо­дели поведения по отношению к людям. После того как Диана и Берни подробно обсудили сон о метели, выясни­лось следующее. Хотя Диана постоянно убеждает себя в том, что окружающие добрые и чуткие, на самом деле она злится на людей. Она подавляла (отбрасывала в подсозна­ние) раздражение, прятала гнев под толстым слоем компли­ментов. Однако из-за подсознательного гнева все ее отно­шения были обречены на неудачу и приносили ей одни огорчения.

Уверен, вы уже догадались: причины подобного поведе­ния следовало искать в детстве Дианы. Ее родители никог­да не могли справиться со своим гневом в продуктивном смысле. Они стремились убежать, отдалиться от людей и ситуаций, вызывавших их гнев. Постепенно Диана начала отождествлять гнев с отрицанием. Она усвоила (интернализовала) реакцию родителей на конфликты и противоре­чия и потому, став взрослой, подавляла гнев и раздраже­ние, возникавшие у нее по отношению к другим (особенно к приятелям), из страха, что ее гнев положит конец любым отношениям. Щедро расточая комплименты, она надея­лась сохранить отношения... и избежать отторжения.

— В конце концов, — заявила она Берни, — плохие от­ношения лучше, чем совсем никаких.

В конце концов Диана сумела признаться Берни: то, что он говорил ей на самом первом сеансе, разозлило ее... она испытала шок, поняв, что открытое признание в гневе не прервало их отношения. Если бы не сон про метель, отно­шения Дианы и Берни были бы обычными натянутыми от­ношениями врача и пациентки и никому не приносили бы удовлетворения.

Немного лучшего результата Берни добился, истолковав повторяющийся сон сорокалетней пациентки по имени Рейчел, которая пришла к нему в состоянии фрустрации. Дело в том, что ей постоянно попадались черствые, нечут­кие партнеры, которые не соответствовали ее нуждам.

— Во сне, — сказала она, — я нахожусь в большом доме, меня окружают люди, с которыми я была связана на разных этапах жизни: родители, братья, сестры, друзья и даже не­которые прежние сожители. Они все по очереди пытаются рассказать мне о моих хороших чертах. Но как только тот или иной человек открывает рот, я начинаю кричать на них, уверяю, будто они не знают, о чем болтают. Вдруг, — она кивнула на Берни, — появляетесь вы, но, прежде чем вы ус­певаете раскрыть рот, я шикаю на вас и отталкиваю вас в сторону.

Рейчел решила, что сон был о ее ужасной неуверенности в себе, что было правдой, однако сон пытался донести до нее не только это. Она не подумала о том, что персонажи из ее сна должны были сказать о других людях в ее жизни, осо­бенно о тех «нечутких» мужчинах, которые причиняли ей столько горя. Когда Рейчел обсудила свой сон с Берни, ей стало ясно, что она разочаровывается в мужчинах часто из-за самой себя: хотя она в полном смысле слова и не крича­ла на своих сожителей, когда те пытались сделать ей комп­лимент или похвалить, она действительно часто вела себя так, что ее приятели злились и были не уверены, действи­тельно ли они ее интересуют. Если очередной спутник жиз­ни жаловался на то, что чувствует себя отвергнутым, Рейчел разочаровывалась в нем и находила его неприемлемым для себя. Кстати, то, что она во сне не кричала на Берни, а толь­ко шикала на него, свидетельствует о том, что она хотела удержаться от своей обычной модели поведения: отторже­ние-разочарование. В последующие месяцы Рейчел и Бер­ни изучали, почему Рейчел бессознательно доводила отно­шения до разрыва, чего ее сознание страшилось. Для нас сейчас важно другое. Именно тот сон помог ей понять: под­сознательно она сама разрушает отношения со своими партнерами.

Разумеется, такую же роль играют сны и в жизни людей, которых связывают прочные узы. Супруги Броуди пришли к Берни на сеанс семейной психотерапии из-за конфликта, который продолжался у них почти десять лет. Трудности начались, когда Стэн Броуди перешел на такую работу, где ему часто приходилось ездить в командировки. Сью Броуди хотелось во всех подробностях узнать о предстоящей поезд­ке мужа, отчего Стэну казалось, что она стремится контро­лировать его и не верит ему. В ответ он отказывался сообщать ей, где будет в то или иное время, что, в свою очередь, злило жену. Кроме того, она стала сомневаться в его верно­сти, что породило и сексуальную холодность. Наконец су­пруги обратились за помощью.

В начале курса психотерапии Сью рассказала сон, в котором она оказалась на карнизе Эмпайр-Стейт-Бил-динг.

— Там высоко, а карниз очень узкий и непрочный. Я по­смотрела вниз и увидела, что на меня надвигается огромная волна. Тогда я взмолилась: хорошо, что я высоко, — по крайней мере, меня не смоет вниз... Волна бьет в стену зда­ния, и меня с ног до головы обдает водой. Волна все бьет и бьет в стену, карниз становится скользким, и мне кажется, что меня вот-вот смоет. И вдруг я в ужасе просыпалась...

Стэн был потрясен.

— Очевидно, — сказал он, — в твоей жизни есть нечто угрожающее; что это такое?

Он испытал еще большее потрясение, узнав, что во сне жены роль Эмпайр-Стейт-Билдинг играл он сам... и что его жену ошеломляло и ужасало его нежелание рассказы­вать, где он бывает во время своих командировок. В ходе сеансов выяснилось: когда Сью была маленькой, родители часто бросали ее в беде. В тех случаях, когда девочке тре­бовалась их психологическая помощь и поддержка, они просто уходили. Кроме того, выяснилось, что у Стэна была очень властная мать... и всякий раз, когда Сью расспраши­вала его о его планах, на подсознательном уровне он оттор­гал именно мать, а не жену.

Когда Стэн понял, что в его силах помочь жене преодо­леть страхи и тревоги, просто сообщив ей, куда именно он поедет, он смог избавиться от собственного опасения, что он вечно «под колпаком». Тот сон помог обоим супругам Броуди понять, что лежит в основе их взаимоотношений с другими людьми... Стэн понял, что он давно боялся конт­роля со стороны женщин, а Сью постоянно опасалась, что ее бросят, и это все время осложняло ее отношения с парт­нерами. Каким бы бессмысленным и загадочным ни казалось содержание сна, сон всегда предоставляет нам некие све­дения и довольно много сообщает о том, кто его видит.

Однако получить ценную информацию сложно вдвойне: сначала нужно сон запомнить, а потом его истолковать. Как ни странно, большинству людей труднее вспомнить, что они видели во сне, чем интерпретировать увиденное. Хотя некоторым удается до мельчайших подробностей за­поминать свои ночные похождения, для большинства из нас сон улетучивается в подсознание между тем моментом, когда мы открываем глаза, и временем, когда мы чистим зубы. Процесс идет постепенно: проснувшись, мы помним гораздо больше, чем через несколько минут после пробуж­дения. К обеду мы помним лишь самые яркие и необычные кусочки сна, но к тому времени подробности становятся на­столько расплывчатыми, что перестают быть полезными.

Итак, если вы не принадлежите к числу тех счастливчи­ков, которые запоминают сны, вам придется придумать, как сохранить содержание сна в памяти. Для этого существуют два основных способа. Первый — сразу по пробуждении рассказать свой сон мужу/жене/соседу по комнате/ любому человеку, который находится рядом. Повторяя вслух по­дробности, вы закрепляете их в сознании. К сожалению, «устный пересказ» проблематичен по ряду причин. Может никого не оказаться рядом... по крайней мере, бодрствую­щего. Возможно, вам не захочется рассказывать находяще­муся рядом содержание сна, потому что вы не захотите ис­пугать или обидеть его — или побоитесь, что от вас начнут прятать все колющие и режущие предметы... Но, допустим, ваш близкий человек достаточно толстокожи страдает бес­сонницей. Все равно — достаточно тяжело постоянно «гру­зить» близкого человека историями, которые ваше подсоз­нание нашептывает вам во сне.

Вот почему второй способ гораздо более эффективен. Заведите блокнот, который я советовал вам купить, и за­писывайте ваши сны в него! Держите бумагу и ручку ря­дом с постелью, и тогда вы сможете записать сон в любое время, когда проснетесь, и будете записывать сны на бо­лее-менее постоянной основе. Кстати, вот еще один недо­статок устного пересказа сна другому, то, что вы расска­зали сон вслух, еще не означает, что вы вспомните, что видели в том или ином сне, через несколько дней или не­сколько недель. Несколько лет назад я прочел, что один из моих любимых исполнителей, Стинг, держит на столи­ке рядом с кроватью блокнот, в который записывает свои сны... кстати, он назвал свой первый сольный альбом «Сон о синих черепахах» — в честь одного из своих снов. Вооружившись записями, можно приступать к работе. Вы можете начать расшифровывать, что именно пытаются донести до вас сны. Главное — рассматривать сон в целом, как кино. Во сне, как в фильме, есть декорации и персона­жи; даже если действия героев фильма кажутся вам очень странными, в вашем сне тем не менее имеется некий сю­жет. Помня данные положения, постарайтесь ответить (письменно, в блокноте) на следующие вопросы:

1. Как я во сне взаимодействую с людьми или как они взаимодействуют друг с другом?

2. Какое эмоциональное состояние представлено во сне — возбуждение, страх, гнев, печаль? Если я не могу сказать, что именно ощущают люди во сне на уровне эмо­ций, возможно, что-то в окружающей обстановке намека­ет на определенные чувства — например, ужасный холод, или опасность, или смущение?

3. Присутствуют ли во сне действия или чувства, ко­торые вступают в противоречие с моими чувствами при пробуждении? (Например, не злюсь ли я во сне на чело­века, с которым обычно меня связывают хорошие отно­шения?)

4. Наличествует ли во сне действие или чувство, которое кажется абсолютно не похожим на то, что я обычно делаю или чувствую?

5. Что я сознательно думаю о людях, которые появляют­ся в моем сне?

Когда вы ищете в сновидении информацию о самих себе, полезно начать с основной посылки: все аспекты сна являются аспектами вас самих. Люди, фон, совокупность пейзажей, отношения и даже действия и поступки, проис­ходящие в вашем сне, указывают на ваши разнообразные и многочисленные переживания и впечатления, составля­ющие ваш характер... Из-за того что ваша личность так сложна, ваши сны также могут быть довольно сложными.

Как сон, который рассказал Берни Мэтт, человек, недавно вступивший в повторный брак:

— В доме какой-то незнакомый мне человек. Он внуша­ет, что отпуск слишком дорог и не нужен и что в отпуск ез­дят только самонадеянные эгоисты. Вдруг я оказываюсь в какой-то занюханной кафешке, вроде благотворительной столовой для бездомных, и разливаю беднякам суп.

Во сне Мэтта происходит очень много событий, и каж­дое отражает то или иное его личное переживание:

• Я хочу поехать в отпуск (Мэтт хочет наслаждаться жизнью и делать что-то приятное).

• Незнакомец внушает мне, что отпуск слишком дорог и предназначен только для самонадеянных эгоистов (Мэтту кажется, что другие осуждают его за то, что он живет в свое удовольствие).

• Я разливаю суп беднякам (Мэтту кажется, что служить другим лучше, чем угождать собственным желаниям).

• Я оказываюсь в занюханной кафешке (самооценка Мэт­та падает, потому что он сдался и отказался от отпуска).

Как несложно догадаться, Мэтт подсознательно беспо­коится за себя; он разрывается между желанием сделать что-то для себя и обязательствами перед другими. Вполне очевидно, ему кажется, что необходимость служить людям каким-то образом всегда перевешивает его собственные же­лания. И во втором браке все, что он делает для себя, он воспринимает как эгоизм, поскольку таким образом он чего-то лишает остальных членов своей новой семьи. Если, например, он покупает себе красивую вещь, ему кажется, будто он «обкрадывает» жену и приемных детей. Поняв свое подсознательное отношение к новым обязательствам и об­судив его с женой, Мэтт почти сразу же заметно перестал тревожиться... и осуждающий незнакомец исчез из его снов.

Сны могут рассказать очень многое о ваших отноше­ниях с людьми. Во сне часто проявляются ваши самые со­кровенные мысли — те, которые часто подсознательно ру­ководят вашим поведением по отношению к родителям, друзьям и партнерам. Однако выделить подобные чувства и записать их недостаточно: вам предстоит воспользовать­ся полученными знаниями для того, чтобы сделать отно­шения более продуктивными и удовлетворяющими всех. Берни помнит одну молодую пациентку, которая пришла с жалобой на сильные панические атаки, в ходе которых ей казалось, будто она постепенно исчезает. Однажды она рассказала ему свой сон: она видела маленькую девочку, которая отчаянно пытается поговорить с ближайшими родственниками, но те отвечают ей на каком-то стран­ном, безумном языке, которого она не понимает. Берни сразу понял, что необщительные персонажи из сна моло­дой пациентки олицетворяют ее настоящих родственни­ков и их подлинную суть. Однако девушка настолько ве­рила в то, что ее родители, братья и сестры на самом деле доброжелательны и внимательны к ней, что она долгое время отказывалась понять, что же пытается внушить ей ее подсознание.

В ходе лечения пациентка начала понимать — причем на уровне сознания, — что ближайшие родственники очень мало с ней общаются. Они притворялись, будто раз­бираются в таких вещах, о которых она и понятия не име­ла, и сообщали ей информацию без какого-либо контекста или разъяснения, оставляя ее в страхе и замешательстве. Представьте, что вы записались на вводный, начальный курс по какой-либо учебной дисциплине и случайно попа­ли в группу не своего, а продвинутого уровня. Примерно такие чувства девушка испытывала каждый день. От стра­ха, что с ней что-то не так, у девушки начались панические атаки и странные сны. Когда после курса лечения она на­бралась смелости и поговорила с родственниками о своем постоянном смущении и замешательстве, панические ата­ки пошли на убыль.

Если вы постоянно видите страшные сны — или хотя бы сны с повторяющимся сюжетом — о своем партнере, придется признать, что ваша связь причиняет вам беспо­койство или страх. Чтобы лучше истолковать такие сны, постарайтесь обсудить их со своим партнером. Вы не толь­ко добьетесь того, что узнаете реакцию партнера на ваш сон; возможно, его интуиция и проницательность помогут вам вычленить нечто ценное. Однако не забывайте: глав­ный герой всех снов — вы сами, поэтому при обсуждении необходимо сосредоточить все внимание на вас, на ваших чувствах и тревогах. Помните: ваши партнеры не несут от­ветственности за то, что они совершают в ваших снах, по­этому злиться на них не стоит. Постарайтесь заверить партнера в том, что вы рассматриваете сны как способ улучшить ваши отношения. Тем самым вы снизите уровень стресса. Кстати, не бойтесь обидеть партнеров: если вы дороги вашей второй половинке, ему или ей небезразлично будет узнать, что они в какой-то степени являются причи­ной ваших страхов и тревог, и им захочется помочь вам уменьшить тревожность.

Ошибочные действия по Фрейду: оговорки, описки, очитки и др.

Когда я учился в колледже, в Чикаго проходил отбор участников на игру «Колесо фортуны». Поскольку я не от­личался вниманием к подробностям, я пропустил ту часть объявления, где говорилось, что студентов колледжей и обычных граждан будут прослушивать в разное время, и потому, придя на кастинг, испытал некоторый шок. В бан­кетный зал отеля, где проводился отборочный тур, наби­лись сотни ярых фанатов «Колеса», каждый из которых в надежде произвести впечатление на продюсеров передачи то и дело орал во всю глотку: «Крупный куш!»

Сначала продюсеры вычеркивали тех, кто не подходил им по анкетным данным, а потом принялись прореживать ряды оставшихся, дав нам письменный тест. Когда я по­нял, что вышел в финал, и меня попросили задержаться в зале для пробного раунда игры в «Колесо фортуны», вся моя студенческая крутизна куда-то испарилась и я превра­тился в еще одного вопящего радостного дурака.

Когда настала моя очередь играть, я превратился в ду­рака совершенно другого рода. На тот случай, если вы не смотрите «Колесо фортуны», скажу, что в своей основе игра представляет собой гибрид детской «Виселицы» с рулеткой. Вам показывают пустые квадратики, которые надо заполнить буквами так, чтобы получилось слово или фраза, вы вращаете колесо и, если правильно называете букву, которая встречается в данном слове или фразе, выигрываете некую сумму в долларах, выпадающую на то или иное число, против которого останавливается колесо. После удачного хода вы продолжаете играть. К тому времени, как подошла моя очередь, мои партнеры уже угадали несколько букв из фразы, которую нам предстояло прочитать: «К...ков...... т...ков и с…н». Верное попадание, решил я. Сейчас поверну барабан, назову единственное неоткрытое слово и выиграю. Я повернул колесо, завопил «Слово!» как можно громче. Продюсеры одобрительно заулыбались, когда стрелка оста­новилась против отметки в тысячу долларов.

— Слово «мать»! — завопил я.

Улыбки на лицах продюсеров увяли. Мне показалось, что другие игроки как-то попятились от меня. Когда мой сосед повернул барабан, я понял свою ошибку: фраза была «Каков отец, таков и сын», а не «Какова мать, таков и сын».

Где ты, Эдип...

Долгие годы я был уверен, что своей оговоркой проде­монстрировал признаки эдипова комплекса и что я — из­вращенец, испытывающий нездоровое влечение к соб­ственной матери. Однако впоследствии выяснилось, что я допустил типичную оговорку по Фрейду и выдал нечто ис­тинное о себе. Ведь фраза представляла собой не любовное послание, а своего рода уравнение (а равно б). Должно быть, в глубине души я полагал, что в смысле темперамен­та гораздо больше похож на маму, чем на папу. На отборе участников игры «Колесо фортуны» мое подсознание от­крыло эту тайну мне — а заодно нескольким дюжинам со­вершенно посторонних людей.

Возможно, наиболее примечательная черта всех оши­бочных действий по Фрейду состоит в том, что большин­ство людей отказывается придавать своим оговоркам, опискам и т. п. какое-либо значение. Все убеждают себя в том, что оговорка и пр. — всего лишь случайность. Более того, фрейдовскую оговорку обычно называют «обмолвкой», а часто даже не замечают, что оговорились. Если вы указываете человеку на оговорку, он, смутившись, отвеча­ет: «Сам не знаю, как вылетело». Если у оговорки имеется негативная (или откровенно непристойная) коннотация, человек, допустивший ее, будет с жаром отрицать, что имел в виду что-то «не то».

Много лет назад одна молодая женщина рассказала Берни про такую оговорку:

— Я встречалась с хорошим парнем по имени Боб. Он прекрасно ко мне относился, хотя внешне был грубоват... Вскоре я познакомилась с другим парнем; он был более утонченным и понравился мне больше, но я не стала разви­вать наши отношения, боясь задеть чувства Боба. Я ломала голову, не зная, как сообщить Бобу о том, что я больше не хочу с ним встречаться... Когда однажды он позвонил мне вечером, я, сама не зная почему, вдруг сказала вместо «При­вет, Боб» — «Привет, Лоб».

Представляете, что бы сказала та девушка, если бы она действительно хотела задеть чувства Боба! Боб, конечно, рассердился; он обвинил девушку в том, что она случайно проговорилась и выдала свое истинное отношение к нему. Хотя его подруга возражала, он не стал ее слушать и порвал с ней. Удивительно, но подсознательная оговорка позволи­ла ее бойфренду правильно оценить ситуацию и сделать то, что надлежало бы сделать ей, но на что она никак не мог­ла решиться.

В практике Берни немало других случаев, которые так же эффективно демонстрируют связь между подсознанием и оговорками по Фрейду. Приведу в пример историю Абигейл, чье «возвышенное» имя соответствовало ее уравно­вешенному поведению. Она приходила на сеансы минута в минуту, точно к назначенному сроку; ее наряд и макияж были продуманы до мелочей. Она говорила взвешенно и неторопливо; сразу чувствовалось, что она склонна к пе­дантизму. Она обратилась к психотерапевту, поскольку се­мейный врач считал, что ее боли в животе психогенного свойства. Когда Берни спросил, что, по ее мнению, порож­дает у нее тревогу, Абигейл ответила:

— Я не совсем уверена, но мне кажется, все дело в моем муже и наших с ним гадостных отношениях (разумеется, потом Абигейл уверяла, что намеревалась сказать: «радост­ных отношениях»).

Не нужно быть психиатром, чтобы понять: ее догадка оказалась верной.

Точно так же один разведенный пациент по имени Го­вард, который пришел к Берни после того, как разорвал длившиеся много лет отношения с любовницей, выдал свои истинные чувства при помощи оговорки. Хотя обыч­но он справлялся со своим гневом и депрессией, упорно повторяя, что все в порядке и у него все хорошо, однаж­ды, намереваясь сообщить врачу, что «все встает на свои места», он заявил: «Все распадается на куски».

Еще один пациент, Уэс, сделал выразительную оговорку, обсуждая свою склонность подавлять самые мрачные мыс­ли. Занятия с Берни проходили у Уэса по обычному сцена­рию: Уэс начинал с длинного списка жалоб на свою ужас­ную жизнь. Он выражал отча­яние по поводу того, что «ни­чего не меняется; ничего не становится лучше». Однако потом он делал «полный раз­ворот кругом» и начинал уве­рять, что вообще-то все не так плохо... и постепенно улуч­шается. Берни указал Уэсу на то, что его, видимо, пугают его отрицательные настрое­ния и он защищает себя, внезапно становясь ярым оптими­стом. Уэс в ответ возразил, что он никогда и не был песси­мистом:

— Насчет меня вы ошибаетесь. Я всегда мыслил очень позитивно. Вообще-то мой лозунг: «Есть у каждой светлой изнанки тучка».

Смешно, но в тот самый момент, когда Уэс отчаянно отрицал очевидное, его подсознание нашло способ заявить о себе.

Люди делают оговорки по Фрейду не только в присут­ствии своих спутников жизни или психотерапевтов. Иногда их слышит вся страна. Взять, к примеру, президента Никсона. В разгар уотергейтского скандала, который в конце концов привел его к отставке, Никсон решил выступить по телевидению с речью. В ней он намеревался полностью обойти своим вниманием уотергейт и создать у американ­цев впечатление, будто их президент усердно трудится над важными для них вещами и никакой политический скан­дал не собьет его с курса. Дойдя до федеральной програм­мы материальной помощи, он намеревался сказать: «Под­держите мои попытки заменить дискредитировавшую себя систему», но вместо того произнес: «Поддержите мои по­пытки заменить дискредитировавшую меня систему». Даже президенты не защищены от воздействия подсознания.

Я рассказал Берни о том, что произошло со мной при отборе участников на «Колесо фортуны». Берни в ответ рассмеялся и поделился историей, которая случилась с ним. В его случае Эдип и Фрейд столкнулись буквально. В ходе курса психопатологии, который он читал студентам, Берни обсуждал теорию Фрейда об эдиповом комплексе, в соответствии с которой ребенок испытывает эротическое влечение к родителю противоположного с ним пола (то есть контрсексуального). Одного студента так раздосадова­ла, по его мнению, нелепая теория, что он поднял руку, на­мереваясь возразить. Он собирался сказать: «Неужели вы имеете в виду, что маленького ребенка привлекает контр­сексуальный родитель?» — но вместо этого сказал: «Неуже­ли вы имеете в виду, что маленького ребенка привлекает контрсексуальный родитель?»

У парня действительно оказались проблемы с матерью.

Для психотерапевта, который ежедневно сталкивается со страхами и тревогами своих пациентов, оговорки по Фрей­ду являются неоценимой помощью. Они помогают ему про­никнуть в подсознание пациента. Одна жена поведала ему об апатии мужа, хотя намеревалась сказать «об эмпатии», то есть способности мужа сопереживать. Парень жаловался, что «не заводился, когда убил свою девушку» (он, разумеет­ся, хотел сказать «...когда любил свою девушку»). Одна жен­щина радостно поведала, что родители уделяли ей внима­ние никогда... хотя думала, что говорит «всегда».

Как ни полезны оговорки по Фрейду, они в действитель­ности случаются нечасто, поэтому важно понять, что же они собой символизируют, замечать их, когда они случают­ся, и записывать в блокнот или журнал, который (надеюсь!) вы ведете. Подобно снам, ошибочные действия по Фрейду — сознательное выражение чего-то подавленного, загнанного в подсознание. Если задуматься, все вполне объяснимо: речь является способом выражения сознательных мыслей. Следовательно, вполне логично, что подсознание иногда прокрадывается, допустим, в речь в виде оговорки.

Итак, в тех редких случаях, когда у вас наблюдается парапраксия (так по-научному называется обмолвка) в связи с вашим партнером, не отмахивайтесь от своей оговорки как от ошибки. Отнеситесь к ней как к возможности по­нять ваш разум в целом. Подумайте, что именно вы сказа­ли, и попытайтесь угадать за оговоркой ее смысл. Может, вы злитесь, но не хотите этого показывать? Может быть, что-то в вашем партнере огорчает или раздражает вас? Воз­можно, оговорка была совершенно безобидной или, наобо­рот, вы произнесли нечто такое, что заставило вас покрас­неть? Но в обоих случаях оговорка по Фрейду была сделана вами, и только вами; она всплыла из глубин вашего подсо­знания... Поэтому правильно будет задаться вопросом: «Что данная оговорка может поведать мне обо мне?»

Избыточная эмоциональная реакция

Признаюсь, я никогда не был горячим поклонником сериала «Звездный путь». Однако я даже не задумывался о роли эмоций в своей повседневной жизни, пока не по­смотрел эпизод из сезона «Звездный путь: следующее по­коление», в котором меня заинтересовал странный персо­наж по имени Дата.

— Не робот, а андроид, — уточнил брат, предваритель­но отругав меня за то, что я не знаю очевидных вещей. — Если не считать желтых глаз и кожи металлического цвета, он во всем похож на человека. Только у него нет чувств.

Через несколько серий до меня дошло: трагедия Даты состоит в том, что он действует и говорит, как обычный человек, но при этом ничего не чувствует. Он может помнить миллионы анекдотов, но на самом деле ему невдомек, поче­му люди смеются. Он подчиняется инстинкту самосохране­ния, который приказывает ему держаться подальше от «плохих парней», но он не боится ни ромуланцев, ни Борга. (Кстати, вам не кажется, что для парня, который не являет­ся фанатом «Звездного пути», я, пожалуй, слишком много знаю о сериале?) Логически Дата способен понять, что кто-то умер, но он не чувствует горя потери.

В одном из фильмов по мотивам «Звездного пути: сле­дующее поколение» в мозг андроида Даты монтируют эмо­циональный чип, и он слегка трогается рассудком. Види­мо, чип произвел на него слишком сильное действие, Дата не может отрегулировать свои новые эмоциональные реак­ции на разные события и явления. Он хохочет до слез над самыми глупыми, примитивными анекдотами; вещи, кото­рые нас с вами лишь слегка раздражают, вызывают у него приступ неконтролируемого гнева. Иными словами, Дата начинает вести себя как ребенок. Подумайте: разве умение сдерживать свои эмоции не является частью процесса взросления? С возрастом мы учимся держать себя в руках и видеть перспективу. Постепенно вы понимаете, что не­обходимо приспосабливать свои эмоциональные реакции к тем явлениям и событиям, на которые вы реагируете. Не­значительное событие требует такого же незначительного отклика (а иногда вообще не требует никакого отклика). Событие важное, значительное, например миг крайней опасности или достижение цели всей жизни, требует зна­чительной эмоциональной отдачи. С возрастом мы учимся «придерживать» сильные эмоции — ужас, отчаяние и пр. — на те случаи, когда они действительно нужны. С возрастом приходит опыт; сознание учится регулировать степень эмоциональной реакции в зависимости от тех или иных событий.

Но прежде чем перейти к вопросу, как подсознание мо­жет помешать нам контролировать эмоции и «выдает» не­пропорциональную реакцию на то или иное событие, давайте отступим на шаг назад и рассмотрим несколько простых истин, имеющих отношение к вашей эмоциональ­ной жизни. Во-первых, вы эмоциональны. Все мы эмоциональны. У людей биологически заложена способность «чув­ствовать»: определенные участки нашего мозга активизиру­ются при определенных условиях и выдают предсказуемые реакции... которые мы называем «эмоциональным откли­ком». Вот почему вы плачете, когда смотрите грустный фильм, или волнуетесь перед экзаменом. Иногда вы испы­тываете две эмоции одновременно: скажем, ваш друг выиг­рал в лотерею крупную сумму, и вы радуетесь за него, но в то же время и завидуете.

Сбалансированность, пропорциональность той или иной эмоции, то есть взаимосвязь между серьезностью того или иного события для вас и силой вашего эмоцио­нального отклика, так же непроизвольна, как и сама эмо­ция. Например, умер человек, которого вы любите. Вы не­произвольно (и естественно) испытываете горе и печаль. Очевидно, вы будете горевать значительно меньше в том случае, когда умирает какой-нибудь дальний родственник или неблизкий знакомый. Если же с покойным вас прак­тически ничто не связывало, вы, скорее всего, подумаете: жаль, что он умер, — но при этом не испытаете никаких эмоций. Всякая эмоция пропорциональна.

Но иногда все происходит по-другому.

Если смерть человека, с которым вас ничто не связыва­ло, порождает в вас безутешную скорбь и доводит до исте­рики, это верный знак того, что настало время заглянуть внутрь себя. Избыточная эмоциональная реакция есть эмо­циональный отклик на событие или человека, которые совершенно не соответствуют действительной картине. Взрослый крупный мужчина вскрикивает в ужасе при виде крошечного паучка; мать так сокрушается по поводу проли­того молока, как будто ребенок, случайно опрокинувший чашку, — кровавый убийца с топором. Подобно снам и ого­воркам по Фрейду, избыточная эмоциональная реакция — знак того, что подсознание хочет что-то вам сообщить. К со­жалению, чаще всего избыточная эмоциональная реакция имеет тенденцию к очень громкому выражению.

Мать, которая истерически кричит, когда ребенок со­вершил небольшую оплошность (например, пролил моло­ко), высвобождает часть сдерживаемого гнева — подавлен­ного, подсознательного гнева. Когда молоко выливается на скатерть, слабый гнев на небрежность ребенка присоеди­няется к подавленному, вытесненному гневу и «запускает его в действие». Все заканчивается припадком бешенства у матери, не говоря уже о запуганном ребенке. Вот почему так важно изучить свои избыточные эмоциональные реак­ции и понять, что именно их порождает.

Чаще всего подобные реакции имеют место в любовных отношениях. Все вполне объяснимо, ведь пара всегда состо­ит из двух людей, не являющихся родственниками, то есть из людей, которые обладают разным интернализованным опытом и, следовательно, не всегда знают, когда задевают друг у друга те или иные «болевые точки». Результатом обычно являются избыточные эмоциональные реакции.

В качестве примера представим себе супругов Смит, ко­торые сидят дома в субботу вечером. Боб Смит в гостиной смотрит по телевизору бейсбол, а его жена Кэти сидит за столом в кухне и отправляет письмо по электронной почте.

— Милая, не принесешь мне газировки? — кричит Боб из соседней комнаты.

Кэти тут же впадает в ярость.

— Почему бы тебе не оторвать зад от дивана и самому не сходить за газировкой? — кричит она. — Похоже, ты ре­шил, будто я прислуга!

Боб, которого внезапно тоже охватывает ярость, начи­нает орать на жену, не вставая с дивана. Он обвиняет ее в том, что она никогда ничего для него не делает. И почему он женился на такой злобной и скандальной бабе?

В нашей ситуации все удваивается: оба супруга одно­временно демонстрируют избыточные эмоциональные ре­акции. Во время сеанса психотерапии, который, несо­мненно, нужен супругам, выяснилось, что Кэти выросла в семье, где отец постоянно унижал мать. Поэтому в про­стой (и вполне доброжелательной по форме) просьбе мужа она услышала злобное требование. В семье Боба, наоборот, мать постоянно критиковала отца... и Боб со временем стал презирать отца за то, что тот никогда не возражал матери. Он отреагировал на слова жены так, словно она была его критикующей матерью.

Без подсознательных пусковых механизмов сцена ра­зыгралась бы по-другому. Боб изложил бы свою просьбу, Кэти либо выполнила бы ее, либо отказалась, и тогда Боб встал бы с дивана и сам принес себе газировку. Подума­ешь, большое дело! Когда же подобные пустяки в вашей семейной жизни перерастают в скандалы, это верный при­знак того, что один из вас либо вы оба чрезмерно бурно ре­агируете, проявляете избыточную эмоциональную реак­цию. В таком случае хуже всего игнорировать подобные реакции или замалчивать их. Тогда, скорее всего, ситуация будет повторяться снова и снова, и конфликт пойдет по нарастающей.

Избыточную эмоциональную реакцию нужно не замал­чивать, а, наоборот, если она исходит от вас, видеть в ней признак того, что ваше подсознание что-то беспокоит. От­ступите на шаг. Отдышитесь. Возьмите блокнот. Попытай­тесь письменно зафиксировать все подробности вашей реакции. Начните с того, какого типа была ваша бурная ре­акция: чрезмерный гнев, чрезмерная грусть и т. д. Возмож­но, это даст вам ключ к причинам, породившим ее. Затем опишите обстоятельства, на которые вы реагируете столь бурно. Что послужило пусковым механизмом для подоб­ного поведения? Обычно люди способны вычленить посту­пок или слово, послужившие причиной избыточной реак­ции, и начать с ними справляться. Однако, если вы не в состоянии справиться самостоятельно, вам, скорее всего, необходима помощь профессионала. Если избыточные эмоциональные реакции игнорируют и не пытаются с ними справиться, они могут стать серьезной помехой на пути к счастливым и прочным отношениям.

Повторяющиеся модели поведения

Все люди — рабы привычки, в том числе и вы. Скорее всего, в вашей жизни присутствует некое расписание, ре­жим, распорядок. Вы любите питаться в ресторанах опре­деленного типа. Общаетесь с ограниченным кругом друзей. Иными словами, ваши действия предсказуемы и призваны улучшить вам настроение. Подобно большинству, вы поняли, что для вас хорошо, и стараетесь придерживаться дан­ных рамок.

Нетрудно заметить: повторяющаяся модель поведения исключает из жизни элемент гадания, неуверенности. По­вторяющаяся модель поведения, в хорошем смысле слова, результат интернализованного опыта: методом проб и ошибок вы определили, какие действия являются для вас благотворными и/или вызывают у окружающих позитив­ную реакцию на вас. Поэтому вы повторяете данную мо­дель снова и снова. Есть у меня приятельница Эми, кото­рая никогда не звонит матери и не отвечает на ее звонки после семи вечера. Она объяснила, что подобная привыч­ка защищает ее от стресса:

— К семи мать обычно выпивает два бокала мартини. После двух бокалов мартини маме всегда есть что сказать по поводу моей личной жизни.

Если повторяющаяся модель поведения работает на вас, нет необходимости подвергать ее сомнению.

Необходимость в пересмотре возникает, если вы упорно совершаете действия, идущие вам во вред, — так сказать, снова и снова наступаете на одни и те же грабли. У меня са­мого подобная модель наблюдалась в колледже. Сколько бы раз я ни твердил себе в начале каждого семестра: «Сейчас я буду стараться изо всех сил; стану организованнее и созна­тельнее», к началу сессии я начинал хвататься за несделан­ное. Все обещания рано начать писать курсовые наруша­лись, рассыпалось в прах обещание учиться старательно каждый день и не откладывать подготовку на последнюю ночь перед экзаменом. Я понимал, что веду себя глупо, и все же раз за разом, семестр за семестром оказывался в од­ной и той же ситуации.

Вообще-то я грешу против истины. Данная модель сформировалась у меня не в колледже; она была свой­ственна мне начиная с начальной школы. Хотя в колледже ставка была гораздо выше, а объем работы просто приво­дил в уныние, я всю жизнь откладывал занятия на послед­ний день.

Подобную модель поведения легко приписать обыкно­венной лени, но поверьте: мои привычки серьезно ослож­няли мне жизнь. В тех редких случаях, когда мне удавалось все же сделать работу вовремя, я понимал, насколько мне легче, я испытывал гораздо меньший уровень стресса, рос­ли мои оценки, в том числе и самооценка. Так почему же я никак не мог отделаться от навязчивой модели поведе­ния, идущей мне во вред?

Ответ нужно искать в моем подсознании. Именно оно подсказывает нам модель поведения, от которой мы и хо­тели бы избавиться, да не можем. Кстати, примером того, как люди пытаются справиться с подсознанием посред­ством сознательных действий, являются верно истолкован­ные «новогодние зароки». Давая себе обещания с Нового года начать новую жизнь, мы словно говорим себе: «Я по­нимаю, что подобное поведение идет мне во вред, и я ре­шительно настроен положить этому конец». Однако в девяноста девяти случаях сознание проигрывает схватку с подсознанием.

Повторяющиеся модели поведения — один из наиболее легких способов, с помощью которых ваше подсознание раскрывается... вам и вашим близким. У каждого из нас

имеются друзья, которые сно­ва и снова завязывают роман­тические отношения «не с теми» партнерами и всякий раз жалуются на то, что «опять сделали неудачный выбор». Спустя какое-то вре­мя мы уже заранее догадыва­емся, что новый спутник жизни, которого нам представили за ужином, обладает все­ми дурными привычками, какие имелись у предыдущих десяти партнеров. Воспользовавшись нашим знанием по­вторяющейся модели поведения друга (подруги), мы зани­жаем наши ожидания... и понимаем, что не стоит особенно привязываться к его (ее) очередной пассии.

В понимании чьей-то повторяющейся модели поведе­ния есть свои преимущества. В начале карьеры психоте­рапевта Берни работал в клинике, где одной из его обя­занностей было беседовать с врачами, которые приходили наниматься на штатную работу. Берни читал резюме и проводил личные беседы. Он не переставал удивляться, как много можно узнать о личности соискателя — а не только о его рабочем пути — после внимательного прочте­ния резюме. Например, из резюме одного пятидесятилет­него врача следовало, что он ни на одном рабочем месте не задерживался дольше двух лет. У него были блестящие рекомендации; казалось, люди, с которыми он работал в прошлом, искренне любили его. Поэтому Берни решил, что частая смена работы у данного соискателя не связана с его антисоциальным поведением. Отчасти из-за того, что руководство клиники нечетко представляло, какие именно специалисты понадобятся в будущем, Берни ре­комендовал принять соискателя на работу, решив, что он будет придерживаться своей привычной модели поведе­ния. Тот врач оказался замечательным работником... и уволился с работы ровно через два года, как и было пред­сказано.

Со временем Берни понял, что повторяющиеся модели поведения — отличный способ спрогнозировать собствен­ные отношения с отдельными пациентами. Поэтому всем своим пациентам он задает один и тот же вопрос: «К скольким психотерапевтам вы обращались до меня?» Если пациент отвечает, что побывал у трех-четырех специалис­тов, но никогда не продолжал курс дольше трех месяцев, Берни почти с уверенностью может предсказать, что и за­нятия с ним данный пациент по тем или иным причинам прервет через такой же отрезок времени. Если раньше Бер­ни считал делом чести справиться с «крепким орешком», перед которым спасовали его предшественники, впослед­ствии он понял, что его профессионализм никак не связан с закрепившейся моделью поведения пациента.

Именно закрепление, долгая история повторяющейся модели поведения так мешает всяческим переменам. Но даже если вы не в состоянии изменить собственную повто­ряющуюся модель поведения или модель поведения свое­го партнера, вы можете наладить, укрепить ваши отноше­ния, научившись распознавать такую модель и поняв ее природу. Настало время снова браться за блокнот, журнал или дневник. Напишите заголовок «Повторяющиеся моде­ли поведения» и перечислите все самые последние принятые вами решения (новогодние зароки), какие вы только можете припомнить. Укажите поступки, которые вы совер­шаете регулярно, но от которых с удовольствием избави­лись бы, действия, которые ввергают вас в состояние стресса, или действия, которые вы просто не можете по­нять. Позже, когда мы заполним страницы вашего дневни­ка воспоминаниями и наблюдениями, связанными с ва­шим воспитанием, вы сумеете вернуться к этому списку и проверить, не кроются ли причины ваших моделей в дет­стве., а вовсе не в ваших теперешних отношениях.

Как и все прочие «выходы» из подсознания, которые мы рассмотрели выше, повторяющиеся модели поведения являются побочным продуктом вашей личности — и, сле­довательно, могут многое вам рассказать о вас самих. Итак, не нужно в канун Нового года договариваться с друзьями и призывать на помощь силу воли, чтобы из­менить поведение, которое вас пугает. Постарайтесь на­прячь мозги и понять, что такая модель поведения гово­рит о вас самих.

Симптомы

Когда-то было сделано откры­тие, что симптомы болезни некото­рых нервнобольных имеют смысл

Зигмунд Фрейд

Неужели, доктор Фрейд? Вы и правда так думаете? Когда Фрейд написал слова, вынесенные мною в эпи­граф, многие матери во всех странах мира вздохнули с об­легчением. Всем, кому приходилось сталкиваться с болью в животе в первый день учебного года, ясна связь между разумом и телом.

Выражаясь научным языком, термин «симптом» обо­значает признак какой-либо болезни, то есть какое-то на­рушение функциональной единицы. Если хотите, неис­правность. Когда мы сталкиваемся с медицинскими симп­томами, например болью, лихорадкой, летаргией, мы идем к врачу в надежде, что он сумеет нас вылечить и убрать симптомы болезни. Часто врачи действительно нам помогают. Но почти так же часто — примерно в 40 процентах случаев — врачи не могут поставить диагноз: они не на­ходят никакой физической причины, по которой у их па­циентов возникают те или иные симптомы. Вполне ве­роятно, в таких случаях симптомы являются психоло­гическими... иначе говоря, подсознательным физическим проявлением того, что пациент не в состоянии выразить (или даже осмыслить) сознательно.

Приведенная мною цифра дает некоторое представле­ние о том, насколько распространены физически обосно­ванные психологические симптомы. Добавьте к наиболее распространенным признакам психологических недомога­ний — депрессиям, страхам, фобиям — необъяснимые фи­зические недомогания, и вы, возможно, поймете, почему так много врачей занимаются психиатрией и психотерапи­ей. Подсознание снабжает их нескончаемым потоком па­циентов.

Разумеется, врачу общей практики в каком-то смысле проще, чем психотерапевту. Медицинские симптомы ука­зывают на ясный диагноз, после постановки которого на­значается курс лечения. При повышенной температуре и болях врач делает анализ крови, выделяет вирус, назнача­ет лекарство и отправляет вас домой, в постель... Разумеет­ся, люди обращаются к врачу не только из-за простуды, лечение часто бывает непростым делом, но главное здесь то, что лечение подобных заболеваний достаточно триви­ально, трафаретно.

Распознать психологические симптомы гораздо труднее, поскольку они всегда коренятся в подсознании. Как напи­сал психолог Норман Камерон, «в том, что... симптомы бы­вают неразборчивы, нет никакой тайны, [потому что] почти все процессы, задействованные в формировании симпто­мов, сами являются подсознательными. Мы видим только конечный продукт».

Если рассматривать сны и ошибочные действия по Фрейду как один конец спектра, на другом конце пути, который использует ваше подсознание, чтобы найти со­знательное выражение, вы обнаружите психологические симптомы. Этот признак подсознательной проблемы явно является самым серьезным, самым пугающим и почти всегда требует особого, специфического лечения. Особое отношение нужно как для того, чтобы определить источ­ник, так и для того, чтобы облегчить страдания больного. Если что-то в вашем подсознании настолько расстрои­лось, что выражается в форме физического или психоло­гического недомогания, настало время перейти от само­анализа... к психоанализу.

Ранее мы уже называли пять способов, которыми наше подсознание прорывается в сознание:

1. Сны.

2. Ошибочные действия по Фрейду: оговорки, описки, очитки и др.

3. Избыточная эмоциональная реакция.

4. Повторяющиеся модели поведения.

5. Симптомы.

Как вы уже, наверное, догадались, именно симптомы почти всегда приводят пациентов в кабинет психоанали­тика. Вне зависимости от того, как проявляются данные симптомы — в виде депрессии, трудностей в общении, хронических болей (помните Абигейл, у которой были «гадостные» отношения с мужем?) или в виде постоянной тревожности, каждый из симптомов словно кричит о том, что настало время обратиться за профессиональной по­мощью.

Невылеченные психологические симптомы обычно зна­менуют собой разрыв всяческих отношений. Причина вполне понятна: мы все боимся неизвестного. Когда парт­нер начинает выказывать тот или иной психологический симптом, а потом заявляет, что понятия не имеет, почему он страдает, естественно предполагать самое худшее. Впро­чем, ваш партнер, возможно, просто не хочет делиться с вами тем, что его огорчает... вполне вероятно, что причи­на именно в вас! Вдумайтесь! Именно потому молчание так больно ранит человека, на которого вы обиделись: в отсут­ствие информации мозг имеет обыкновение предполагать самое худшее и лишь добавляет страданий. Поэтому, если подсознание разрушает вам жизнь, очень важно обратить­ся за помощью.

Не имеет значения, какой именно способ избрало под­сознание для того, чтобы привлечь к себе ваше внимание. Всегда важно распознать, что же именно подсознание пыта­ется до вас донести. Кроме того, важно собрать все нужные сведения — вот почему я так занудно напоминаю о необхо­димости вести дневник. С его помощью вы сумеете распо­знать модели. Принцип везде одинаков, независимо от того, имеете ли вы дело с безобидным непонятным сном или с чем-то зловещим, вроде панической атаки. Чем больше ин­формации вы сумеете собрать о тех аспектах своей личнос­ти, которые порождают страх, тревогу или вызывают реаль­ную физическую боль, тем лучше вы подготовитесь к тому, чтобы преодолеть недомогание... как свое, так и вашего партнера.

Дата добавления: 2015-08-13