Глава 33. Восход солнца — самое прекрасное в целом мире, даже во время войны

Восход солнца — самое прекрасное в целом мире, даже во время войны. Люсия поднялась очень рано и стояла возле своего шатра, пока ждала, что небо над городом из шатров станет ярким сочетанием розового и оранжевого.

Ей претило находиться здесь. Она старалась держаться подальше от самого сражения, но не могла быть безучастной. Люди умирали по обе стороны этой осады. И ей очень хотелось, чтобы всё закончилось.

Люсия уже было решила попросить у отца разрешения вернуться в Паэльсию, но эта мысль мгновенно ушла, когда в её шатёр два телохранителя отца внесли её брата. Следом, с мрачным выражением лица, вошёл и сам король. Лицо Магнуса было всё в крови, глаза полузакрыты.

— Что случилось? — воскликнула она.

Внутрь вбежал доктор, когда отступили стражи. Он рванул мундир и рубашку, чтобы снять их. Рука Магнуса была разрезана до кости. Ужасная кровавая рана на животе говорила о том, что его ещё и чуть не закололи.

— Я даже не предполагал, что он всё ещё там, пока его не принесли в лагерь на носилках, — сказал Король. — Я не хотел, чтобы он был вовлечен в битву настолько, но он любит поступать против моих приказов. Глупый мальчишка.

Люсия потянулась к нему, но вместо этого ей пришлось прижать дрожащие руки к своим губам:

— Магнус!

— Он потерял очень много крови. Я хотел, чтобы его принесли сюда, где никого нет.

У неё внутри вспыхнул гнев:

— Магнус, зачем ты это сделал? Откуда такая безответственность, подвергать себя опасности?

Магнус с искаженным болью лицом и почти остекленевшими глазами перевёл взгляд туда, где она стояла в нескольких футах от него. Он не ответил.

Доктор внезапно стал очень напуганным, и внимание Люсии сосредоточилось на нём:

— Что Вы делаете? Помогите ему! Спасите его!

Мужчина побледнел, оглядывая ранения принца:

— Я боюсь, слишком поздно, Ваше Высочество. Он при смерти.

Король выругался, выхватил меч и приставил его кончик к горлу лекаря:

— Ты говоришь о наследнике на трон Лимероса.

— Я... я не могу помочь ему. Его раны слишком серьёзны, — его голос задрожал и он закрыл глаза, словно ждал, что за этим объявлением последует неминуемое наказание — смерть.

— Я могу помочь брату, — сказала Люсия. — Но сначала пусть лекарь выйдет.

— Выйди, — рыкнул Король, зацепив горло доктора мечом. Немедленно из раны хлынула кровь. — Позаботься о своих собственных ранах.

Держась рукой за шею, лекарь увернулся от королевского меча и выскочил из шатра.

Люсия опустилась на колени рядом с тем местом, где сейчас лежал её брат. Пол шатра был пропитан его кровью. Его дыхание замедлилось, но глаза не отрывались от неё. Даже через боль он смотрел на неё со злостью. И настороженностью.

— Я слышала, что ты сделал с мальчишками из своего класса по фехтованию, — мягко сказала она. — Мне не нравится тот, кем ты пытаешься стать. Мой брат лучше.

Его глаза сузились, брови сдвинулись.

— Ты ринулся в самую гущу сражения, чтобы пустить кому-то кровь. Разве погрузив сталь в плоть, ты сможешь почувствовать себя мужчиной? Многих ты сегодня убил? — она не ждала ответа. Даже если бы он мог говорить, но они не разговаривали с той самой ночи, когда он вернулся из Паэльсии.

— Если бы ты не был мне братом, я позволила бы тебе умереть. Но не имеет значения, скольких ты убил, не имеет значения, каким засранцем ты собираешься стать, не имеет значения, насколько сильно ты презираешь меня — я всё ещё люблю тебя. Ты слышишь меня?

В его взгляде проскользнула боль, и Магнус отвернулся к стене палатки, словно больше не мог смотреть на её лицо.

У неё разболелось сердце, но это уже ничего не значило. Ничего не имело значения, кроме магии.

К счастью, на данный момент она была очень зла. Это поможет.

Она не знала, как работает её магия, но она работала. Она тренировалась, одна и с преподавателем, которого предоставил ей отец. Это была пожилая женщина, утверждавшая, что она ведьма, несмотря на то, что продемонстрировать реальную магию она была неспособна.

Воздух, вода, огонь, земля.

Она бросила на отца взгляд, когда прижала свои руки к руке Магнуса. Под кровью и мышцами легко проглядывала кость. У неё сжался желудок.

— Я прошу разрешения, отец, помочь остальным раненым. Я могла бы для начала попрактиковаться на них. Я могу подвести.

До этого король запретил ей помогать тем, кто ранен, оставляя медиков с непреодолимыми задачами по лечению ран.

— Ты не подведёшь, — твёрдо сказал отец, убирая меч. — Давай же, Люсия. Исцели его.

Она знала, что способна исцелять лёгкие царапины, поскольку практиковалась на себе. Но такие глубокие раны, нанесённые клинком и мечом... она не была уверена.

Единственное, что она знала наверняка, она не может его потерять.

Люсия сконцентрировала всю свою энергию на исцелении раны. Когда тепло магии земли покинула её руки, и вошло в руку Магнуса с бледным сиянием белого света, он выгнул дугой спину, словно в агонии.

Это почти заставило её остановиться, но она не осмелилась. Люсия не была уверена, что сможет опять собрать такую магию. Твоя такую магию (какую, например, она использовала против Сабины), она становилась слабой. Её наставница полагала, что это происходит, потому что магия всё ещё нова для неё и Люсии нужно время и практика, чтобы стать сильнее.

Вместо того, чтобы отступить из-за того, что она делает ему больно, Люсия обвалила ещё больше магии, текущей через её руки в его рану. Он корчился от боли под её прикосновением, пока её руки горели ярким белым светом. Рана начала затягиваться — появлялась свежая плоть, сглаживаясь и срастаясь.

Она не остановилась. Она положила руки на его развороченный живот и направила магию теперь на эту рану.

На этот раз резкий крик, полный боли, вырвался из его глотки.

Она не обращала внимания на эти звуки, пока он не был исцелён. Она провела руками по его окровавленному лицу, убирая синяки и порезы, пока он не отмахнулся от её рук.

— Достаточно, — прорычал он.

Это прозвучало вовсе не как благодарность за спасение его жизни.

— Болит?

Он громко фыркнул, что в условиях боли можно было воспринять как смех:

— У меня все кости горят, словно раскаленная лава.

— Хорошо. Может эта боль преподаст тебе урок, что нельзя быть таким безрассудным.

На её резкий тон он ответил тяжёлым взглядом:

— Я постараюсь, сестрёнка. Хотя не могу дать тебе никаких гарантий.

Её глаза горели. Ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что она плачет, что разозлило её ещё больше:

— Я сама тебя прикончу, если ты будешь настолько глуп, что кто-то сделает так, что ты будешь снова при смерти.

Его яростное лицо смягчилось. Её слёзы (такие нечастые), как правило, влияли на него, даже, когда они ссорились:

— Не плачь, Люсия. Не по моей персоне.

— Я не по тебе плачу. Я плачу из-за этой дурацкой войны. Я хочу, чтобы она закончилась.

Король осмотрел голую руку Магнуса и живот, вытирая при этом тканью кровь. Раны полностью исчезли. Гордость, какой Люсия никогда не видела, появилась в его глазах:

— Невероятно. Просто невероятно. Твой брат обязан тебе своей жизнью.

Она посмотрела на Магнуса:

— Моя плата — это всего лишь твоя благодарность.

Магнус тяжело вздохнул, и какая-то беззащитность проскользнула в его карих глазах, прежде чем он отвернулся.

— Спасибо за то, что спасла мне жизнь, сестра.

Король помог Люсии подняться на ноги:

— Так говоришь, что хочешь, чтобы эта война закончилась.

— Больше, чем что-либо.

— Мы в тупике. Мы сломали дворцовые стены, но не можем пробраться дальше. Король Корвин и все остальные, кто стоит на пути этой войны, которая должна была закончиться быстро и легко, забаррикадировались внутри замка и отказываются сдаться.

— Так сломайте дверь, — сказал Магнус, с усилием вставая с пола. Его лицо было бледным, под глазами залегли тёмные круги. Несмотря на то, что она исцелила его раны, ему всё равно требовалось время на восстановление.

— Мы бы выбили, если бы могли. Но дверь защищена заклинанием. Её нельзя сломать... не орудием смертных.

— Защитное заклинание? — удивленно спросила Люсия. — Ведьмовское?

— Да.

В ней поднялась злость на короля за то, что он скрывал это от неё:

— Вот значит, зачем ты привёз меня сюда. Тебе-то об этом уже было известно. Почему ты не рассказал мне раньше?

— Потому что я не был уверен, что это правда, пока мы не доберёмся до двери сами. Ведьма не рассказала мне, что это за заклинание. Она мне не очень-то помогла.

— Где она сейчас? — спросил Магнус.

— Её нет.

— Ты позволил ей уйти? – не веря своим собственным словам, сказал Магнус. — Или ты убил её?

Король улыбнулся ему тонкой улыбкой:

— Она была из тех, кто сговорился с моим врагом. Сейчас она могла бы им помогать. Она не была разборчива в своих пристрастиях. И умерла гораздо легче, чем того заслуживала.

По рукам Люсии пробежала дрожь. Король вернулся к Люсии с заботой и беспокойством. Он взял её руки в свои:

— Мне нужна твоя магия, чтобы сломать это заклятие.

Она взглянула на брата в ожидании некоего руководства. Это была старая привычка.

Магнус перехватил её обеспокоенный взгляд:

— Это может быть опасно.

— Не для моей дочери, — сказал Король. — Она не просто ведьма; она чародейка с мощной магией в руках.

— Ты абсолютно в этом уверен? — сказал Магнус, чётко выговаривая слова. — Если ты ошибся...

— Я не ошибся, — твёрдо сказал король.

— Конечно, я помогу тебе, отец, — сказала Люсия. — Ради Лимероса.

Увидев Магнуса на краю гибели в этом сражении, ей захотелось, чтобы всё закончилось, неважно, что для этого потребуется. Она хотела уехать домой так скоро, насколько это было возможно. Король, сжав ей руки, улыбнулся:

— Спасибо. Спасибо тебе, моя прелестная дочь.

Не задерживаясь, под защитой двадцати стражей они провели её через поле битвы, усыпанное телам. Она пыталась не смотреть в лица мёртвых. Всей этой напрасной боли и страданий можно было избежать, если Оранос предпочел сдаться. В ней росла ненависть такая же, как на отца, который позволил этому конфликту вырасти до такого.

— Ты должна остановиться, если поймёшь, что для тебя достаточно, — сказал Магнус так, что могла слышать только она, когда они подошли ко входу в замок. — Обещай мне.

— Обещаю, — кивнула она, потом всё своё внимание обратила на высокие деревянные двери перед собой. Не было никаких сомнений, сто на них было наложено заклятие. Очень могущественное: — Ты видишь?

— Что?

— Заклятие. Оно мерцает на двери. Я... я думаю, оно создано с помощью всех четырёх элементий.

Магнус покачал головой.

— Я ничего не вижу, кроме двери. Причём огромной.

Дверь проблемой не была. А вот заклинание было. И оно было создано очень могущественной ведьмой, той, которая глубоко погрузилась в магию, чтобы создать нечто подобное.

Люсия внезапно подумала, что здесь замешана магия на крови. Кто-то (возможно несколько) был принесён в жертву, чтобы создать такую защиту.

То, что оранийцы были готовы пойти на такое, лишь укрепило её намерения. На их руках было столько крови, чем на чьих-либо других.

Ей потребуется очень много магии, чтобы сломать эту защитную стену. Она не могла в себе сомневаться. Её сила лишь сильнее, когда магия приходит из глубокой, эмоциональной её части. Она вспомнила, что почувствовала, когда увидела Магнуса на краю гибели и вызвала всю вновь приобретенную магию.

Она поднялась на поверхность, чтобы поприветствовать её. Сила воздуха, выдержка земли, стойкость воды и жжение огня.

Магнус и все остальные наблюдали, как она вытянула руки к двери, к заклинанию и всё началось.

Когда магия Люсии встретилась с кровавой магией другой ведьмы, она вспыхнула. Защитное заклинание поднялось, словно огненный дракон, который боролся с её магией, но отец был прав. Её магия была гораздо сильнее. Она восстанавливалась. Она менялась. Она росла прямо перед глазами Люсии.

Огненным шаром взорвалась дверь, сотрясая землю у них под ногами. Ударная волна прокатилась в радиусе сотни футов, сбивая их с ног. Люсия тяжело упала на землю и на неё накатила боль.

Крики ужаса наполнили их уши. В огне умирали люди, у некоторых было перерезано горло деревянными щепками; некоторые разлетелись на кусочки, повсюду лежали конечности. По земле текли реки крови.

Последнее, что увидела Люсия, как армия отца прорывается через разрушенные двери в замок Ораноса.

Дата добавления: 2015-08-09