В 1939 г. Текстильщики вошли в состав Таганского района Москвы.

Вот в такой райский уголок самой окраины Москвы мы и попали на оставшуюся жизнь. Это историко-географическое отступление необходимо для понимания нашего с Аидой эмоционального состояния с конца октября 1964 года до февраля 1966 года, т.е., за период менее полутора лет.

Как-то, придя вечером с работы, Аденька мне заявляет:

- А ты знаешь, куда мы с Коганом сегодня ездили, на его ЗИМе?

- И куда же, интересно?

- На строительство жилых домов МЗМА.

- С каких это пор твой шеф занимается строительством?

- Он возил меня смотреть дома, где, уже в этом году, будет наша квартира!

- Ты это серьёзно? Интересно, и где же находится эта «манна небесная», по-другому это вряд ли можно назвать. Это так неожиданно!

- Отгадай с трёх раз!

- Вы ехали от министерства? И сколько времени потратили на дорогу?

- Минут 25, не больше!

- Значит это какая-нибудь московская «Тмутаракань»!

- Ты почти угадал, это Текстильщики-и! Помнишь, когда мы ездили к Надежде Васильевне, и говорили, что не дай Бог сюда попасть?

- А ты как думала, если тебе дали кусок белого хлеба с маслом, так ты хочешь, чтобы сверху и чёрной икоркой помазали? Надо и за это Юлия Соломоновича благодарить, потому что Министерство Обороны мне кроме кукиша ничего не даст, поскольку юридически у нас с тобой есть жилплощадь, а то, что это бывший каретный сарай, и комната в виде коридора, это никого не волнует. А в какой стадии там работы?

- Коробки почти готовы, осталась отделка и сантехника. А ты знаешь, место мне понравилось, все улицы засажены деревьями и кустарниками, в основном, фруктовыми. Обстановка, как в деревне. Совсем рядом с домом, Люблинский пруд, летом будем ходить купаться и загорать! Кстати, в Текстильшики уже ведут метро, открытым способом, прямо вдоль шоссе, мимо МЗМА. Года через два будем ездить на метро. Юлий Соломонович предлагает тебе самому подъехать на стройку и выбрать дом и этаж.

Я так и поступил. Выбрал свободное время и поехал выбирать будущее жильё. Район, несмотря на его удалённость, временную, мне тоже понравился. Место песчаное, это уже плюс. Всё кругом в зелени, район тихий, воздух в то время был, как за городом, рядом почти «Женевское озеро».

Сначала пошёл смотреть 5-тиэтажку, облицованную жёлтым кирпичом, домик симпатичный. Но однокомнатные квартиры маленькие, нет лифтов, мусоропроводов и балконов. Рядом стоит 9-тиэтажная блочная башня на один подъезд. Полез в неё, поднялся на четвёртый этаж, зашёл в однокомнатную квартиру. По сравнению с нашим каретным сараем, эта квартира показалась мне дворцом! Жилая комната 21,2 метра кв., кухня-6,5, прихожая около 3 и совмещённый санузел, немногим более 2-х кв.м. с укороченной сидячей ванной. И, что не мало важно, был балкон, около 3-х кв. м. Я сразу и однозначно выбрал эту квартиру. Приехал домой и вечером всё рассказал Аиде. Она со мной согласилась. Но, узнав, что в этом доме планируют постелить линолеум, весьма огорчилась, и загадочно улыбнувшись, сказала:

- Эту проблему можно решить в пользу паркета!

- Каким же образом, ведь в смету всё уже забито.

- Это мой секрет!

Потом я узнал, что она уговорила Когана и своего знакомого зама по снабжению МЗМА, положить в этом доме, так называемый, «плавающий паркет», это было не на много дороже линолеума. Жильцы дома до сих пор не знают, каким образом у них вместо линолеума, появился паркет, а вернее, паркетная доска на песчаной подушке. Но за счёт этого потолки стали ниже на 10 сантиметров.

Ещё один штрих к нашим с женой характерам. Коган хорошо зная о том, что у Аиды тяжело больна мать, и отец на этой почве начал выходить из строя, предложил ей к заявлению на квартиру приложить 4 паспорта, наши с Аидой и тещи с тестем. Аргументировал он это очень просто. Мама Аиды долго не протянет и отца всё равно придётся забирать к себе. И сделать это гораздо лучше в 3-хкомнатную квартиру, чем, в однокомнатную. И начались морально-этические вопли. Вот, а что скажут на работе, как я людям буду смотреть в глаза. Пока мама жива она никуда не поедет, это получается подлог, и т.д. и т. п. У неё в Министерстве была закадычная подружка, Роза Кузнецова, когда узнала обо всём, прямо и откровенно назвала её идиоткой. Я полностью был на стороне Когана, поскольку он здраво рассуждал и предлагал совершенно реальный выход. Я его полностью поддерживал, но давления не оказывал, ей и так было не сладко. А получилось всё так, как предсказывал Коган. НикМак, после смерти Глафиры Прокофьевны, переехал к нам, но не выдержав и 10 дней, вернулся на Каляевскую, где оставался один Юра. Лёг на постель Глафиры Прокофьевны, и буквально через месяц отправился следом за ней. Вот так распорядилась Её Величество Судьба. Но это случится позже, а сейчас я в «Тамани», начало декабря 1965 года . На фото моё местожительство (Из Google).

Начинаются плановые полковые зимние учения. Меня назначают посредником в танковый полк при начхиме полка. Во время учений посредник следит за действиями начхима и даёт им оценку. Местом учений был намечен район ж/д ст. Миллионная в 18 километрах от Павелца-2 Тульской обл. по Павелецкой ж/д. Полк до ст. Миллионная следовал воинским эшелоном. Зима выдалась исключительно снежная. В районе учений снежный покров достигал одного метра. На ст. Миллионная эшелон прибыл утром, в назначенное время. Началась разгрузка техники. Все мы были одеты в полевую форму: белые полушубки, ватные телогрейки и штаны и валенки. Но мороз с утра был приличный, и стоять без движения на платформе было холодновато. Офицеры-посредники собрались на платформе человек 5-6, и чтобы не замёрзнуть начали толкаться, как это бывает на Руси испокон веку. Стали согреваться. Но капризной древнеримской даме, это зрелище видимо наскучило, и она решила развлечься. Объектом своих развлечений она почему-то выбирает всегда меня. Во время из одного такого «междутолкайчика», я поскользнулся и упал. Упал очень мягко и удобно, приземлившись на задницу. Опёршись на руки начал вставать, а поскольку солдатские валенки не сгибаются, да ещё полушубок с ватными штанами, пришлось просить помощи. Меня двое ребят подхватили под руки и со смехом и шутками поставили на ноги. Встав на ноги, я хотел было продолжить наше занятие, но не тут-то было, в лодыжке левой ноги почувствовал резкую сильную боль. Сообщил о своих ощущениях своим коллегам:

- Ребятки, я, кажется, ногу сломал, ищите полкового эскулапа!

Наудачу мимо проходил командир полка, увидев наш озабоченный вид, спросил:

- Что у вас тут случилось, чего Кареева под руки держите? От Павельца на Миллионную.

- Да мы тут «толкушку» устроили, чтобы погреться, а он поскользнулся и упал, и упал-то очень удачно, в начале ничего не почувствовав. А сейчас на левую ногу встать не может!

- Хорошие дела, война ещё не началась, а у нас уже потери, сейчас врача пришлю.

Минут через 15 прибегает ст. лейтенант с медицинскими погонами с санитарной сумкой:

- Ребята, давайте его ко мне в санитарку, там хоть тепло, его же надо разуть, да и полушубок снять, а на этом морозе мы ещё проблему подхватим.

Поволокли меня в санитарный УАЗик, он недалеко, у платформы стоял, по фары в снегу. Затащили меня кое-как в машину, там действительно тепло было, печка работала, можно было раздеться. Осмотрел старлей мою ногу, и изрёк:

- Товарищ майор, я думаю ничего серьёзного, вы просто сильно потянули связки. Я сейчас сделаю вам тугую повязку, до вечера вам двигаться нельзя, а вечером посмотрим.

Позови ко мне начхима вашего, пусть он меня в свою «кибитку» перетащит, а то у вас тут очень тесно. Не вдаваясь в нудные подробности, скажу коротко. Выяснилось, что у меня не растяжение, а перелом в области лодыжки. Ходить не могу. Снег везде по пояс и выше. А мне надо есть и другие дела делать. А на одной ноге делать это ещё никто не пробовал. Говорю начхиму и врачу:

- Друзья мои, от перелома ноги я не помру, но вот заворот кишок я точно заработаю. Надо меня отсюда вывозить в госпиталь. Врач со мною полностью согласился и предложил начхиму идти к командиру полка и докладывать ситуацию. И решение было принято. Меня опять перегрузили в санитарку, впереди поставили танк Т-54 с бульдозерным ножом. Танк шёл, естественно, не особо выбирая дорогу, а мы за ним на УАЗике «вприпрыжку» по ухабам, корягам и пенькам. До самой Москвы, до госпиталя им. Бурденко, мне дали сопровождающего солдата, хоккеиста 1-го разряда из дивизионной команды, на полголовы выше меня и в плечах пошире. От района, где расположился полк, до ст. Миллионная было километра три. Доехали без приключений, Слава Богу! Солдатик втащил меня в помещение станции и пошёл искать начальника. Объяснил, видимо, ему ситуацию, и они подошли ко мне вместе. Начальник станции выразил мне своё сочувствие, но ничего утешительного не сказал:

- Товарищ майор, наша станция, считайте, тупиковая, ближайший поезд пойдёт не раньше завтрашнего утра, это считайте сидеть вам тут почти сутки. Но есть нестандартный вариант, подходящий под вашу ситуацию.

- Какой?

- Через полтора часа на Павелец пойдёт маневровый паровоз, езда не очень удобная, но зато, через 20 минут будете в Павельце. Ну, а там уже ходят пассажирские поезда до Москвы довольно часто.

- Ну, что, гвардеец, рискнём, на войне, как на войне!

- А чего, товарищ майор, не париться же нам здесь сутки, поехали.

Начальник станции оказался человеком добросердечным и подогнал паровоз на первый путь, прямо к станции. Мой солдатик с помощью машиниста паровоза затащили меня в будку машиниста, размером не более 2-х кв. метров. С левой стороны, между дверкой и топкой стоял какой-то ящик, видимо, для инструментов. На этот ящик посадили меня. Машинист встал к ручкам управления, с правой стороны, у противоположного окна. А солдат выполнял функции помощника машиниста, и подбрасывал уголёк в топку паровоза. В дверке с моей стороны стекло наполовину было разбито, и когда мы тронулись, то часть дыма и гари из паровозной трубы затягивало в будку.

Когда мы докатили до Павельца и, поблагодарив машиниста, выгрузились из паровозной будки, то сразу же обратили на себя внимание пассажиров, бродящих по платформе, в ожидании поезда. На всех лицах были улыбки. Я спросил у солдатика:

- Слушай, чего им тут всем так весело?

Ни слова не говоря, он достал из кармана карманное зеркальце, и поднёс его к моему лицу. То, что я увидел в зеркале, действительно, кроме смеха, ничего вызвать не могло. На меня смотрела физиономия эфиопски чёрного цвета. Хорошо, что перед отъездом из полка, доктор дал нам бинтов и марлевых повязок, на всякий случай. Теперь они нам пригодились, а снегу было вдоволь. Приведя себя в христианский вид, потащились на станцию. Там оказался действующий медпункт. Сразу зашли туда. Врач, или, фельдшер, узнав, в чём дело, выписала мне справку о необходимости немедленной эвакуации в Москву. А начальника станции попросила дать на Павелецкий вокзал Москвы телефонограмму, чтобы к поезду, на котором мы поедем, подали машину скорой помощи! Вот это сервис!

В Москву на Павелецкий вокзал мы прибыли в 2ч.30мин. утра! Первым на платформу спустился Алексей, так звали моего «ангела хранителя», осмотрелся и сказал:

- Никакой, ни скорой, ни медленной помощи, и признаков нет! Что делать?

- Иди на вокзал, там точно есть медпункт, и узнай в чём дело?

Возвращается минут через 15, а следом за ним тащится полусонный носильщик с тележкой для перевозки багажа:

- Вот, товарищ майор, привёл «скорую помощь»!

- Ну, и что дальше?

- Сейчас я помогу Вам спуститься на платформу, посажу на тележку, и повезём Вас в медпункт.

- Ну, валяйте, только не переломайте мне ещё чего-нибудь!

Дотащились кое-как до медпункта. Входим, представляюсь и объясняю ситуацию. За столом сидит эдакая «Тортилла» в белом халате и начинает меня буквально допрашивать. Откуда, зачем, почему, на каком основании, и т. д. Тогда я говорю Алексею:

- Вот тебе деньги, гони на площадь, бери такси и подгоняйте, как можно ближе к медпункту!

Минут через 12, такси стояло у двери медпункта, как таксист нашёл дорогу на перрон, я не знаю. Спрашивает:

- Господи, откуда вы в таком виде, куда вас везти!?

- Мы шеф с «войны» и вези ты нас прямёхонько в госпиталь Бурденко, знаком такой?!

- Да зная, довезу мигом, а что случилось-то?

- С учений мы, ногу я сломал, наверное, гипс надо быстрей накладывать!

Примчались в госпиталь 15 минут четвёртого утра. В приёмном отделение полное царство Морфея. Алёшка разбудил какую-то женщину, спавшую на диване. И здесь началось то же самое. Откуда, почему, зачем, кто такие и т. д. Пришлось вкратце всё объяснить. Тогда меня раздели и повели на рентгеновский аппарат. Женщина, оказавшаяся дежурным врачом, сделав снимок, весело сказала:

- У Вас замечательный перелом малой лучевой кости у самой лодыжки, ни осколков, ни смещений, просто прелесть! Посидите пока я вас буду устраивать в стационар.

И нашли мне место…в хирургии грудной клетки! Измучившись, я сразу уснул, а проснувшись, пришёл в ужас. Палата человек на 15, как казарма, вокруг стоны, охи, ахи. Я понял, что это отделение для тяжёлых больных. При утреннем обходе, я упросил лечащего врача сделать мне гипсовую повязку и отпустить с добром домой. Он уже знал мою историю и, засмеявшись, сказал:

- Не волнуйся, я после обхода займусь тобой, сделаю тебе такой сапог, с каблучком, на танцы ходить сможешь! Ты не наш профиль и нечего тебе тут место занимать, можешь звонить жене, и пусть после обеда забирает тебя.

Всё вышло так, как сказал доктор. Сапог сделали классный, с каблуком, можно было ходить даже без палки. Часам к 15 за мной приехала Аида. Я увидел её у ворот госпиталя, она махала мне рукой. Она привезла мне мою нормальную повседневную одежду. Теперь нужно было забрать моё зимнее обмундирование, в котором я приехал в госпиталь с учений. Тогда всё было проще, попросил солдат с КПП госпиталя пропустить жену для этой цели, а они сказали, что сами помогут мне перенести моё барахло из хранилища в машину. Я был им очень благодарен, дал им денег на сигареты, довольны остались все. Когда, наконец, мы встретились с Аидой уже за воротами госпиталя у машины, она сказала:

- Как хорошо, что так получилось!

- То, что я ногу сломал?

- Не придирайся, я очень рада, что с ногой у тебя, ничего серьёзного, и тебе, наверное, дадут больничный недели не две, и будет кому проследить за кухонным гарнитуром, который я заказала в нашем мебельном!

- Опять через Володю?

- Да, он обещал там проследить за всем, и как только они поступят в продажу, он позвонит. Ты ведь пока дома посидишь?

- Естественно, куда же я на такой ноге, позвоню Григину, объясню, в чём дело, и займусь чем-нибудь дома. А как дела на Каляевской?

- Плохо, у мамы постоянно высокое давление, врачи боятся инсульта! Сам понимаешь, я постоянно должна находиться при ней, ты уж не обижайся, придётся тебе пожить немножко одному.

- Ты не переживай, Глафире Прокофьевне, в её положении, необходимо постоянное внимание. Я думаю, Лида будет тебе иногда устраивать «увольнительные». Степан Васильевич человек хозяйственный, а Татьяна уже взрослая.

- Да, в отношении Лиды я спокойна, она здорово мне облегчает жизнь, без её помощи, я, наверное, не выдержала бы.

Дата добавления: 2015-08-18