На следующий день я позвонил в отдел кадров округа. На мою удачу мой направленец был на месте и велел приехать с утра на следующий день.

Встретил он меня на удивление приветливо и со смехом:

- Я не удивлён, это уже не первый случай. Там совершенно бездарно организована работа с воспитанниками. Нагрузка на офицеров совершенно непропорциональна, но мы не можем ничего сделать, т.к. школа подчиняется одновременно и округу и Министерству образования, фактически это полувоенная организация. Вот такие дела брат! Ну, а поскольку, ты свалился на мою голову совершенно неожиданно, тебе опять придётся немного побездельничать, пока я буду искать тебе место. Я думаю, возражать ты не будешь, особенно после школьного режима работы. Телефон ты мой знаешь, звони каждые три дня.

Неожиданный мой отпуск продлился две недели. За это время я пришёл в себя от этого «сумасшедшего дома». Кстати сказать, в настоящее время это элитное подразделение Министерства обороны, и читатель, который смотрит по телевизору ежегодные парады на Красной площади, может обратить внимание на фанфаристов и колонну юных барабанщиков, открывающих торжественное прохождение войск по Красной площади. Это та же самая школа, но совершенно на другом уровне и другого качества.

Всё свободное время до нового назначения мы с Аденькой использовали на культурные мероприятия: кино, театр, концертные залы. Словно чувствовали, что всё это очень долго будет для нас недоступно. За время пребывания в музыкальной школе, я несколько раз побывал, в рамках программы обучения этих «охламонов», в Московской консерватории и в зале Чайковского. На этих посещениях программа состояла из произведений исключительно русских композиторов: Чайковского, Мусоргского, Бородина, Глинки, Рахманинова и др. Единственный раз, при очередном посещении консерватории, исполнялись произведения Моцарта и Баха.

Наконец, при очередном моём звонке в кадры, меня пригласили приехать. То, что я услышал от моего, довольно доброжелательного направленца, меня мало обрадовало:

- Понимаешь, ты опять попал в неурочное для перемещений время. Сейчас конец октября, а все перемещения офицеров заканчиваются к концу сентября, к началу зимнего периода обучения войск. На этот раз я нашёл место вне Москвы. На Волге есть такой город Кинешма, и там дислоцируется технический полк. Так вот, в этом полку есть вакансии командиров взводов, если согласишься, то конкретное назначение получишь на месте. Думай голова, даю тебе ещё три дня, посоветуйся с женой. Ты учти, что в Москве вообще очень трудно продвигаться по службе. Нужно иметь сильных покровителей, все хотят в Москву, а возможности ограниченные, всё забито сыночками, племянниками и даже внуками. Это я тебе по секрету, ориентирую на будущее, думаю, что ты парень не трепачь. Так что, иди и думайте вместе с женой, как жить дальше. Я сделал всё, что мог, не обессудь.

- Я всё понимаю, товарищ подполковник, Вы и так долго со мной занимались, и в первый раз и сейчас, большое спасибо за участие. Буду решать эту проблему с женой. Мне ведь не только место жительства придётся сменить, но, как я понял, и военную специальность, которой меня не учили?

- Ты всё правильно понял, не зря ты перворазрядник, я думаю, и новую специальность освоишь без труда. Ступай дорогой, встречаемся через три дня, пропуск будет заказан, можешь не звонить.

Выйдя из «коробочки» округа, я стал думать, что буду говорить Аиде, ведь она так привязана к Москве и семье. В памяти опять всплывают строки из «Поднятой целины», где Щукарь разглагольствует о своём появлении на свет Божий. И как бабка повитуха при его рождении сказала:- «что у него и пузцо сытенькое и головка тыковкой, не иначе быть ему енералом!». Да ещё при крещении его пьяненький попик ошпарил. После этой невесёлой констатации своего рождения и безответственных заявлений бабки повитухи, Щукарь заключил эту повесть словами:- «И с тех самых пор вся моя жызня пошла наперекосяк!». У меня ничего подобного при рождении не было, но я почувствовал, что не лучше, чем у Щукаря, моя и жизнь и служба тоже пошли наперекосяк, за год службы, я меняю третье место, не слишком ли быстро идёт моя «карьера»? Вот с такими мыслями я возвращался домой. По дороге позвонил Аиде и вкратце рассказал суть дела. Восторга я в её голосе не услышал, но она предложила встретить её с работы и пойти в Арагви, чтобы там всё обсудить без участия моей матушки. Я с ней полностью согласился, тем более, что моё настроение полностью соответствовало её идеи с рестораном.

Под салат с сулугуни, цыплят «табака» и «Вазисубани» мы решали, что нам делать в этой ситуации. Пришли к выводу, поскольку других вариантов нет, соглашаться на предложение и ехать мне сначала одному для выяснения обстановки, и главным образом в отношении жилья. На том и порешили. Рассказали обо всём своим родителям, которых это не очень огорчило. А моя-то маменька так, по-моему, было очень даже довольна. К этому времени она уже успело обзавестись очередным кандидатом в мужья. Начали меня собирать в путь дорогу. Пришлось ещё раз позвонить своему знакомцу в кадры и узнать, как в эту «Тмутаракань» добираться. Он мне сказал, что с Курского вокзала, через Владимир, Иваново, а Кинешма это тупик. Здорово обрадовал для начала. Если любознательный читатель посмотрит карту сети железных дорог центральной части России, то не найдёт ни одной прямой дороги, там такое накуролешено, что сам чёрт не разберёт, как и куда ехать! У тестя был атлас железных дорог СССР, и мы там нашли мой маршрут следования: Москва - Павловский Посад –Владимир –Шуя –Иваново -Вичуга-Кинешма. Дальше железная дорога действительно кончалась.

Здесь хочется сделать небольшое отступление от главной темы и поговорить о магии. Раньше, в середине прошлого столетия ни я ни тех кого я знал или с кем встречался, понятия не имели о всех этих премудростях: магии, эзотерики, биополе, карме, чакрах и т.д. и т.п. А после контрреволюционного переворота в СССР, устроенным Ельцыным и его подручными, в стране появилось огромное количество колдунов, магов, экстрасенсов, астрологов, прорицателей, ясновидящих и прочей малопочтенной публики, охотно занимающейся отъёмом денег у доверчивой и полуграмотной публики. Появилось и очень большое количество литературы на все эти темы. И ваш покорный слуга, не без греха, почитывал эту литературу. Наша страна, как бы погрузилась в раннее средневековье. Одно слово «демократия».Не вдаваясь в глубину проблемы, могу только сказать, что доля истины во всём этом есть, но как всегда в нашей стране обязательно всё доводится до абсурда. Действительно существует магия чисел, магия слова, магия имени. На мой взгляд, существует магия места, в географическом смысле, связанная с определённым человеком. Разберём эту версию на примере моего тяготения к Востоку. Моё место рождения Москва. Примем её за главную опорную точку, т.е., «моё место». Что дальше происходит со мной, а вернее с моим жизненным перемещением по географическому пространству страны. Моя судьба с самого рождения связывается с Востоком от места моего рождения. Мой дед по матери родился в Нижнем Новгороде. Переехав на постоянное местожительство в Москву, в начале ХХ века, поселился рядом с Нижегородской железной дорогой, и до конца своих дней проработал на ней, от слесаря до инженера. Я родился и прожил всю свою жизнь, до ухода в армию, рядом с Нижегородской (Горьковской) железной дорогой. В армию я отправился по Горьковской (Нижегородской) железной дороге. В летние лагеря, учась в военном училище, я отправлялся по Горьковской (Нижегородской) железной дороге. К первому месту службы, вне Москвы, я отправился опят. По Горьковской железной дороге. Проходя службу в Калинене (Твери), на полигон вместе с зенитчиками, я опять еду по Горьковской железной дороге в Костерёво. В 1967 году меня отправляют на Дальний Восток, и опять по Горьковской железной дороге. Возвращаясь с Дальнего Востока на службу в посёлок Фролищи, опять же, расположенный на Горьковской железной дороге. Основатель моего рода и фамилии, выходец из Золотой орды, опять Восток! Вот, как хотите, так и понимайте, есть магия места или нет! Но это так, для мозгового тренинга.

8. Ещё одна гримаса. Переквалификация в химики. Кинешма.

Итак, я отправляюсь к новому месту службы с Курского вокзала, ставшим мне уже родным, на Восток, в город на Матушке Волге, Кинешму, город невест, как и вся Ивановская область. Провожая меня, Аденька сказала:

- Смотри, едешь в край невест, не забудь про жену!

- Есть проблема посерьёзней, поскорее обустроится, особенно с жильём и забрать тебя к себе. Я думаю, что туда я попал не на месяцы, как было до этого, а на долго! Не ленись писать, не расслабляйся теперь, рядом с любимой мамочкой!

Вспоминая то время, я очень чётко вижу те события и свои ощущения, которыми эти события сопровождались. Я постоянно, или, вернее сказать, в большинстве случаев был в ровном хорошем настроении, В армейской среде нельзя быть отшельником. Я быстро сходился с людьми, у меня появлялись друзья и не только для застолья, но и для совместного проведения свободного времени, особенно если товарищ тоже увлекался охотой и рыбалкой, это был идеальный вариант. Что-то будет на новом месте, как встретят, что за коллектив и,, не мало важно, что за город эта Кинешма, город невест! Я прибыл в Кинешму, кажется, утром. У первого попавшегося прохожего спросил, где военный городок. Он рассказал и показал мне дорогу. Я сразу же имел удовольствие пройти пешком, фактически через весь город по улице Комсомольской, центральной улице города. Схема представленная на рисунке из Инета и отражает лишь общую конфигурацию тогдашнего ландшафта. Горьковского водохранилища ещё не было и Волга была значительно уже. Залив или затон, образованный р. Кинешемкой бил гораздо короче и уже. Северного залива вообще не было. Весь город был, как и большинство волжских городов, вытянут вдоль Волги и фактически имел две улицы, не считая набережной. Жилая застройка одно-, двухэтажная с большим массивом частного сектора. С дореволюционного времени, видимо, мало изменился, и представлял собой классический волжский купеческий уездный городок. С главной, когда-то базарной, площадью, имеющей естественный диагональный уклон от набережной в сторону конца Комсомольской улицы. В верхней части площади в ряд стояло несколько магазинов, переделанных, видимо, из старых купеческих лабазов. Всё это я успел разглядеть, следуя в часть. Базар или колхозный рынок, располагался между площадью и рекой. На противоположной базару стороне стояло несколько 4-х этажных, серых домов, 2 из которых, как я потом узнал, принадлежали части. Свернув с площади вправо я направился в сторону затона Кинешемки, перешёл через мост и начал подъём на пологую гору, «тягун», протяжённостью не менее километра. Дорога, фактически шла по дну оврага. Дорога грунтовая, разбитая машинами, и в дождь представляла совершенный кошмар. И по этой дороге мне пришлось ходить почти три года, четыре раза в день!

Выйдя из оврага, я увидел перед собой арочные ворота с лозунгом на арке, «Слава Советской армии». Мимо таких ворот не пройдёшь. Войдя в помещение КПП, я обнаружил там дежурного по части. Представился, подал свои документы. Узнав, что я из Москвы, заулыбался:

- Что-то к нам москвичи зачастили, и все из пехоты, у вас, что, там полный разгон?

- Да нет, частичный, разгоняют только миномётчиков 82-х мм, мотострелковые дивизии на новый штат переходят.

- Понятно! Посыльный, проводи лейтенанта в штаб, в строевое отделение! Оно у нас и отдел кадров тоже. Желаю успеха!

Пришли в строевое отделение. Принял меня ст. лейтенант Митрофанов Владимир Николаевич, принял довольно приветливо (впоследствии мы стали хорошими товарищами). Забрал мои документы и сказал, что сейчас представит меня начальнику штаба полка, а тот решит, куда меня направить.

Так, я впервые увидел и познакомился со своим покровителем и наставником подполковником Озерковым Николаем Михайловичем. Личное дело я привёз с собой, мой направленец в Москве сказал, что так быстрее меня пристроят к месту. Познакомившись с моим личным делом Озеров похвалил за хорошую учёбу и в техникуме и в училище, сказав:

- С таким образованием у нас не густо, а с почти институтом вообще никого. Я думаю, Вы быстро освоите новую технику и у Вас появится перспектива продвижения по службе. Ведь для человека, избравшего своей профессией военную службу, это немаловажный фактор. Так что, желаю успеха в службе. Направим мы Вас во 2-ой батальон специальных машин, в З-ю роту ст. лейтенанта Полякова, командиром взвода боевых машин.

Должность моя называлась весьма внушительно, «боевых машин», а когда я увидел эту боевую технику, мне плакать захотелось. Технический полк, куда я попал по воле судьбы, фактически, был полком химическим с комплексным назначением. Маскировка и защита войск, применение огнемётно-зажигательных средств, БХВ (боевые химические вещества, в т.ч. отравляющие) и, дегазация и дезинфекция отдельных участков местности и дорог. Т.е., я полностью сменил специализацию своего военного образования. Из пехоты с артиллерийским уклоном, я превратился в химика. В течении 8 месяцев я командовал взводом боевых машин, в солдатской среде, да и в офицерской тоже, называемых просто «говновозками». Прошу извинить, но «из песни слова не выкинешь». На базе ЗиС-5 была укреплена цистерна на 2,5т жидких продуктов с соответствующим оборудованием, позволяющем закачивать этот продукт в цистерну, а затем его распылять. В отличие от поливальных машин, у наших, распыляющие приспособления были сзади. На полигонной практике, при тренировке расчётов цистерны сначала заполнялись ипритом, а после его отработки, дихлорэтаном. Когда я стал знакомиться с этой техникой, то обнаружил продукцию своего завода. На этих машинах стояли насосы «Красный Факел». Привет «ребята, вот и встретились! После полигонной практики вся машина разбиралась до винтика Дегазировалась в специальном жидком дегазаторе(смесь серной кислоты с серным ангидридом, адская смесь). Любая железка, опущенная в такой «коктейль», вызывала его бурное кипение и через несколько минут вынималась оттуда, как новенькая. А про чистку цистерн изнутри лучше не рассказывать, это не для слабонервных.

Офицерский состав всех категорий на 80% не имел полного военного образования, а ускоренные офицерские курсы. Процентов 60 не имели среднего школьного образования и поэтому половина младших офицеров училась в вечерних общеобразовательных школах города. На момент моего прихода с высшим военным образованием был только начальник штаба, Николай Михайлович Озерков, окончивший за год до моего появления ВАХЗ, будущую мою академию.

Полк был 3-х батальонного состава: батальон дымовых и огнемётно-зажигательных средств, фугасный батальон и батальон боевых машин. Но это я узнал всё потом, а сейчас я отправлялся к своему взводу «боевых машин» в 3-ю роту 2-го батальона. Весь полк располагался по-батальонно в больших рубленых казармах, поскольку роты, в отличии от мотострелковых, были небольшого состава.

Нашёл канцелярию ротных командиров, представился своему, ст. лейтенанту Полякову. Приняв от меня доклад о представлении, с сарказмом заметил:

- Опять пехота, и откуда вас столько берут?

- А что, так много?

- Ты уже четвёртый, кстати, тут прибыл месяца три тому назад из твоего училища, Прибылов, во вторую роту, может быть знакомы?

- А как же, из моего взвода, два года вместе курсантскую кашу ели.

- Ну, вот и хорошо, будет о чём поговорить, у него уже кой, какой опыт по части химии есть.

- Женат?

- Женат, но жену пока не взял, прибыл один.

- Это ты правильно сделал, с квартирами у нас туго. Кстати, ты устроился с жильём или прямо с вокзала?

- С вокзала.

- Так, всё ясно, тебя надо срочно пристраивать на ночлег. После Москвы-то, в казарме ночевать, не больно здорово?

- Да и в Москве, в прошлом году, пришлось почти месяц в казарме жить по случаю суда над Берией, весь полк на казарменное перевели, так что, это не в новость.

- Это интересно, потом при случае расскажешь, а то у нас тут столько всякого «трёпа», что не разобрать, где, правда, а где сказки. Вот и хорошо, Тимофеев подошёл, сейчас мы тебя ему на поруки сдадим. Виктор, ты у нас человек опытный по части расквартирования, помоги нашему новому товарищу пристроиться в городе, в смысле квартиры. Ступайте оба в город, я думаю, полдня вам хватит что-нибудь найти?

- Постараемся, ночевать-то всё равно где-то надо.

Так, я познакомился с Виктором Тимофеевым, моим товарищем по службе и по жизни. Он был тоже командиром взвода нашей роты, мой ровесник, но в звании ст. лейтенанта, в армию, видимо, пошёл вовремя, в отличие от меня. Характером оказался, доброжелательным и приветливым. Мы быстро с ним подружились, а на новом месте это немало важно. Выйдя из городка, сразу же перешли на «ты» и обращались по именам. Впрочём, в армии это происходит довольно быстро, характер службы располагает. Спускаясь с горы, он заметил:

- Я за два года по этой горке, наверное, не один раз на Эльбрус поднялся. Можно бы было квартиру найти и на горе, но здесь, ни магазинов, ни столовых, всё равно без города не обойтись. Я вот что подумал, Вячеслав, сейчас мы пойдём ко мне на квартиру. Живу я на Комсомольской, недалеко от площади, ты ведь по ней с вокзала шёл, улица тебе уже знакомая. Поговорим с хозяйкой, может быть, она что посоветует. В этом городе не заблудишься, всего две улицы, да на горе небольшой посёлок.

Так в разговорах, мы незаметно подошли к месту назначения. Дом, к которому мы подошли, был двухэтажный, с кирпичным первым этажом и деревянным рубленым вторым. Дом в длину по фасаду был метров 60, с одним входом в углу дома со стороны улицы. Войдя в подъезд, если это можно было назвать подъездом, мы попали на площадку первого этажа, прямо перед нами находилась лестница, ведущая на второй этаж, а с правой стороны была входная дверь на первый этаж. Виктор прокомментировал особенность этой архитектуры:

- Хозяйка рассказывала, что до революции это был доходный дом, или как их тогда называли, меблированные комнаты. По центру коридор, а по бокам жилые комнаты и две большие кухни по концам коридора. Всё это было конечно для небогатого люда. Туалеты, слава Богу, в доме, по два на этаже. Водопровод на кухнях. Считай, что гостиница «люкс».

Запах на лестничной клетке стоял специфический - смесь пережаренного лука, керосина, гнилой картошки и сырой плесени. Увидев отражение этого «аромата» на моей физиономии Виктор философски изрёк:

- Не пугайся, «снюхается, стерпится». На нашем этаже воздух полегче. Хозяйка доброжелательная, ещё не старая бабка, живёт с 17-ти летним сыном Сашкой, оба компанейские и весёлого нрава. Комната большая, белее 30 кв. метров, не тесно. Есть у неё ещё и маленькая комнатушка, видимо, бывшая кладовка, метров 9-10, рядом с кухней, там Сашка обретается. Парень ещё в школе учится, кажется в 9-ом классе. Да сейчас сам всё увидишь.

На второй этаж шли два лестничных марша через среднюю площадку, вся лестница деревянная, но хорошо ухоженная, это уже обнадёживало. Вошли в тускло освящённый коридор, постучали в третью дверь от входа. Дверь открыла миловидная моложавая бабуля с седеющими волосами, улыбнулась белозубой, приветливой улыбкой и с удивлением спросила:

- Витюша, поштой-то ты стучишь-то:

- Говорят в приличном обществе, стучать положено.

- Клавдия Михайловна, да я не один, а с гостем, товарищем со своим новым.

- Гость это хорошо, мы гостям завсегда рады. Сашка! Нуко, быстренько спроворь нам кортошек, да сальца за окном возьми, гостя-то угостить надо!

Я обратил внимание, как она сильно по волжски окает. Мне потом много лет подряд пришлось слышать этот волжский, окающий говор, и в Кинешме и в Калинине (Твери), после нашего туда переезда.

- Клавдия Михайловна, мы ведь по делу, а не ради угощения. Посоветуй, нет ли у тебя на примете чего подходящего, в смысле квартиры для приятеля и теперь сослуживца моего Вячеслава, он только сегодня приехал из Москвы.

- Стало быть москвич, эко тебя занесло. А угощение делу никогда не мешает. Да и искать-то я думаю, нет нужды. Витюш, ты у меня как князь на двуспальной постели почивашь, мог бы и другу местечко дать. И мне прибыль и ему дешевле встанет, да и веселей вам вместях-то будет. Как думаешь?

- Я-то не против, а вот как напарник мой на этот счёт думает, ты по ночам спишь спокойно, не брыкаешься?

- Да нет, жена не жалуется.

- Господи! Да ты и женатый в добавок, а пошто жену-то не привёз?

- Клавдия Михайловна, мне самому надо обжиться, в части с начальством поговорить, а уж потом решать о переезде. Раз Виктор согласен и Вас это устраивает, то считайте, что договорились.

- Ну и ладушки, а вон и Сашка сковороду несёт, сейчас мы это дело и отметим, у меня тут своя припрятана!

Так я был неожиданно пристроен вместе с Витей Тимофеевым, правда, в не совсем обычном варианте. Но мы были молоды и некоторые неудобства нас не смущали. Народ тогда был совсем другой, не было еще извращённого представления о подобных ситуациях. Наши сослуживцы, узнав о нашем совместном проживании, не обратили на это никакого внимания. Забегая немного вперёд, скажу больше, когда осенью 1955 года Аида приехала ко мне в Кинешму на ПМЖ, поселились мы у этой же хозяйки и жили теперь втроём. Только Витя переехал на пол, а своё место на кровати с пуховой периной уступил Аиде. Подробнее ниже.

Раз судьба сыграла со мной такую шутку, сделав меня химиком, ничего не оставалось делать, как приступить к новой должности и добросовестно делать своё дело. По природе своей я натура увлекающаяся и любознательная, и со школьного детства, беря пример со своих домашних, и особенно с деда, привык выполнять порученное мне дело или выбранное по своему желанию, добросовестно и со всем тщанием. Поскольку моя новая служба требовала от меня освоения совершенно новой специальности, то я и принялся с усердием этим заниматься, хотя мне и не всё нравилось. Я прибыл в период, когда мой батальон занимался приведением боевой техники в порядок после полигонной практики. Я вначале уже упомянул, в каком состоянии она приходит с полигона после работы с БХВ и как её потом чистят для постановки в автопарки. Но меня поразила, буквально варварская технология очистки цистерн. После длительной работы с ипритом цистерна внутри покрывается слоем ржавчины. Если с наружным снимаемым оборудованием всё довольно просто, то с цистернами всё намного сложнее. С этой целью, солдата одевали в тяжёлый защитный костюм, надевали противогаз, отвинчивали противогазовую коробку и вместо неё прикручивали до 5-6 гофрированных соединительных трубок. В таком снаряжении солдат через люк цистерны залезал внутрь, а трубки оставались снаружи, и он там, согнутый в три погибели, работал не менее получаса. Через полчаса солдат меняли. После выхода из цистерны из каждого резинового сапога выливалось не менее литра пота. Чтобы вычистить одну цистерну необходимо было не менее 8-10 заходов. Только после этого в цистерну заливали жидкий дегазатор (хлористый сольфурил) не менее 200 литров. Машину разгоняли, а затем резко тормозили, и так много раз. При таком способе, цистерна внутри «обмывается» вся полностью. Конечно, всё это мне показалось «средневековьем» в чистом виде. Но так было принято и это не обсуждалось.

Пришлось побывать и на зимнем полигоне и походить по «живому» иприту в резиновых сапогах. И даже без противогаза, иприт малолетуч при отрицательных температурах.

Командир роты, как-то вызвал меня и говорит:

- Послушай Кареев, ты ведь ещё умудрился до училища и техникум окончить. Наверное, и рисовать и чертить умеешь?

- Чертить точно умею, а насчёт рисования не очень, война помешала способности развить, а потом не до рисования было. А что нужно?

- Ты что, не в курсе, майские праздники надвигаются, а у нас ротная стенгазета старая, политотдел грозится проверить во всех ротах. Бери в помощники кого найдёшь, и приступай немедленно, а взвод поручи пока помощнику. Если что надо из материалов, к замполиту, я ему команду уже дал.

- Всё понял, будет сделано, думаю, что не хуже других.

- Ну, давай, вперёд, не подведи!

Набрал я у замполита всяких журналов и из картинок сделал праздничный коллаж. Название газеты и заголовки написал гуашью плакатными перьями, все заметки написал чертёжным шрифтом. Получилось совсем неплохо, ротный был доволен. А замполит прошёл по всем батальонам и заявил, что наша газета самая лучшая. Накануне праздников часть обходила целая комиссия во главе с начальником политотдела и при участии начальника штаба Озеркова. Пришли и в нашу роту. А ротный меня предупредил, чтобы я из роты никуда не уходил на случае если спросят, кто делал. И действительно, прибегает дневальный и передаёт приказание начальника штаба подойти к газете. Я подошёл и доложился. Озерков поздоровался со мной за руку и говорит:

- Отличная работа, похвально, с такими способностями надо в штабе работать, карты и схемы рисовать. Знакомы с этими видами работ?

- В училище мои карты висели в кабинете тактики, как образцовые. Начальнику кафедры тактики учебные схемы рисовал.

- Вот и прекрасно, карьеру взводного скоро закончите, желаю успехов.

При этом разговоре присутствовал ротный:

- Чёрт меня дёрнул тебя заставить газету делать, теперь точно тебя в штаб заберут, опять я без взводного! Повезло тебе, Озерков слов на ветер не бросает.

После всех этих разговоров, подходит ко мне замполит, Женька Голубев, мл. лейтенант, из бывших сверхсрочников, после курсов мл. лейтенантов, была такая практика в то время. Говорил всегда с очень серьёзным видом, а ростом «Метр пятьдесят с кепкой», видимо для солидности и предания сказанному значения особой важности, что-то вроде рефлекса самозащиты. Так вот, подходит и с искренней озабоченностью говорит:

- Товарищ лейтенант, если Вас переведут в штаб, то опять прерывается Ваш кандидатский стаж, а вы уже и так почти три года в кандидатах ходите.

- Ну, так, что, моей вины здесь нет. Я что, виноват, что после выпуска четвёртую парторганизацию менять буду, А потом, забота это не твоя, а Латышева, секретаря партбюро части, не переживай понапрасну. Я у вас в роте 8 месяцев, можете и рекомендации дать.

- По Уставу не положено.

- Тогда подойди к Латышеву и переговори с ним, что делать.

Откровенно говоря, я не очень торопился в партию, я согласен платить взносы, но партсобрания были для меня сущей пыткой. И, по-моему, я был не одинок. Но, как сказал мне один начальник:- «партбилет для офицера, это всё равно, что портянки и котелок для солдата». Без партбилета карьеру в армии не сделать. А после майских праздников, не позднее 10-го мая весь полк выходил в летние лагеря.

Дата добавления: 2015-08-18