Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Насос и сердце

Читайте также:
  1. VII. В СЕРДЦЕ ПУСТЫНИ
  2. А вообще Эльвирка с Дорном уж больно странно двигаются по чарту. Чует мое сердце,что до пятерки они не дойдут....
  3. А Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем. И возвратились пастухи, славя и хваля Бога за всё то, что слышали и видели, как им сказано было.
  4. Акт 5. Сердце четырехкрылой птицы.
  5. Аска: в ее сердце
  6. Баки, насосы, вентиляторы
  7. Баланс между сердцем и мышцами.

Больше месяца прошло после моего приезда в ашрам. Весь май стояла пятидесятиградусная жара. Иногда даже дышалось с трудом, настолько горячим и сухим был воздух. Так как из-за жары начали сохнуть деревья манго и вянуть овощи, Бабаджи решил, что нужно наладить насос, чтобы качать из реки воду для полива, и поручил мне заняться этим. Я разобрал дизельный мотор, почистил и снова собрал его. Завели двигатель, и он исправно заработал. Четверо мужчин перенесли насос через реку и установили высоко над водой, рядом с участком, который собирались поливать. Прикрепили шланги, протянули один из них до реки и пустили насос, но ничего не получилось, вода не пошла. После двух или трех безуспешных попыток индусы, которые работали со мной, отвинтили крышку насоса, набили его коровьим пометом, смешанным с глиной, и снова запустили двигатель. Помет вылетел, как пуля, но вода все-таки не поступала. Я пытался отговорить индусов от таких действий, зная, что в результате могут испортиться подшипники, но они уверяли, что всегда так делают. После нескольких безрезультатных пусков с глиной и пометом, насос все-таки сломался. Я был очень расстроен, когда подшипники полетели. Пришлось оправить весь механизм грузовиком в Халдвани для ремонта, так как в наших примитивных условьях и без инструментов сделать это было невозможно.

Через неделю отремонтированный насос привезли обратно, и Бабаджи снова попросил меня заняться им. Увидев, что те же индусы уже успели открыть крышку насоса и снова набивают его пометом и глиной, я накричал на них, пытаясь убедить, что в прошлый раз двигатель испортился именно в результате таких действий, но они не хотели меня слушать. Бабаджи сидел в нескольких метрах от нас и смотрел на меня с таким выражением, будто это я во всем виноват. Я очень рассердился на индусов за их упрямство и тупость и ушел на другую сторону реки, решив больше не заниматься этим делом. Еще долго меня трясло от бессильной злости. В тот день насос так и не заработал. На следующий день его перенесли и установили почти у самой кромки воды, после чего он начал исправно качать воду.

В период жизни, предшествующий поездке в Индию, меня постоянно мучил один вопрос: «Почему мое сердце не работает?» Однажды жена сказала мне: «Я думаю, что у тебя нет сердца», — и я решил, что она, наверное, права, так как совершенно не ощущал его. Чем больше я об этом думал, тем яснее сознавал, что вся моя жизнь отражается исключительно в уме и им же управляется, что я стал абсолютно бесчувственным или, другими словами, отрезанным от своих чувств. Как будто меня анестезировали так, чтобы я мог нормально функционировать, но при этом не мог чувствовать что-либо. А как же была потеряна способность радоваться, печалиться, переживать, ощущать удовольствие? Я стал отслеживать цепочку событий, которые, одно за другим, отсекали меня от собственного сердца. И вот что смог увидеть.

Когда-то я был спонтанным, когда-то я радовался каждому дню, и жизнь для меня была сплошным приключением, постоянным открытием. Рассматривая семейный фотоальбом, я увидел, как постепенно начал меняться, взрослеть. В чертах моего лица стали проявляться серьезность и озабоченность. Я становился ответственным, расчетливым, готовым идти на компромиссы ради выгоды. По мере углубления в этот вопрос, общая картина становилась яснее. Я увидел, как шаг за шагом сдавался, как начал входить в социальную игру — даже с некоторым азартом, стал увлекаться накопительством, строить планы на будущее, интересоваться состоянием экономики в стране, заботиться о прибыльном капиталовложении. И все это оправдывалось тем, что я строю для себя и своей семьи прочную финансовую базу и стараюсь не отставать от окружающих. Забыв о духовных устремлениях, я полностью отдавался работе ради хорошего заработка, ради увеличения своего благосостояния. Смирился и с тем, что являюсь просто пешкой в огромной бесчеловечной системе, и лучшая моя перспектива — это возможность к концу жизни устроить себе обеспеченную, беззаботную старость.

Наверное, самым важным моим открытием было понимание того, что я стал хищником по натуре. Однако и хищник умеет отдыхать, расслабляясь после удачной охоты. А мне, напротив, непрерывно хотелось все б о льшей и б о льшей добычи и при том все быстрее и быстрее. Я разучился наслаждаться моментом и даже в часы досуга оставался напряженным, озабоченным и часто мрачным. Спонтанность ушла из моей жизни и взамен нее появилась расчетливость. Я постоянно был озабочен тем, чтобы каждая минута была проведена с пользой. Все до мелочей стало планироваться, так что в жизни не оставалось места для случайных встреч или непредвиденных событий. Я стал типичным потребителем материальных благ без каких-то иных устремлений. Все мое время было расписано, я крутился, как белка в колесе, которая так хорошо разогналась, что не может остановиться.

Во имя мнимых ценностей я отсек важнейшую часть самого себя, свое сердце. Медленно и незаметно я становился все более и более озабоченным своим благосостоянием, конкурентоспособностью и имиджем. Чем дальше, тем легче становилось принимать эгоистичные решения и закрывать глаза на последствия. В молодости я был хиппи, осуждал и презирал бесчеловечность, насилие, жажду наживы, предательство христианских ценностей, господствующие в обществе, участвовал в демонстрациях против войны во Вьетнаме, громко выступал против загрязнения окружающей среды, но, в конце концов, сам стал бездушным и расчетливым конформистом. Как же легко оказалось втянуться в эту игру. Как же незаметно и безвозвратно были утрачены идеалы юности.

Несколько дней спустя после случая с насосом я вдруг осознал, что это была очередная лила (игра) Бабаджи. Таким способом он давал мне урок. Насос в данной истории олицетворяет сердце. Сердце готово черпать мудрость и знания из божественного источника, но когда мы сами отдаляем его от этого источника, оно не будет работать, подобно насосу, удаленному от воды. Я понял, что только собственное высокомерие не позволяло мне черпать из источника, что Бабаджи все знает и помогает мне это осознать. Желание всячески помочь своему ученику является проявлением его величайшей милости и любви. Это было еще одним доказательством того, что я могу полностью довериться Бабаджи, что он искренне желает помочь мне освободиться от груза, который я, сам того не сознавая, тащил всю жизнь, и который мешал мне расти и развиваться.

Это было великим уроком. На самом деле я раньше не видел и не понимал, как высокомерие препятствовало исправлению и очищению моего ума. До того случая я был уверен, что только с помощью интеллекта смогу постичь Истину. Но оказалось, что сердце, которое является вместилищем божества и всех знаний, намного выше разума. А ум, накапливая всякие вторичные сведения, порождает гордость и высокомерие, из-за чего сердце и все его удивительные качества остаются закрытыми.

Хочу еще добавить, что на пути к освобождению интеллект должен занять свое естественное место, подчиняясь сердцу и слушаясь его. А когда в уме возникает уверенность, что можно и нужно руководствоваться только знанием и опытом, только на них следует полагаться, то отчуждение от своего высшего «Я» становится неизбежным. Я предполагаю, что если бы мои воспитатели имели связь со своим сердцем, то и меня смогли бы научить не терять ее. Но, увы, мои родители, как и ваши, не имели понятия об этом и могли передать лишь то, что знали сами и чем сами руководствовались в развитии. После истории с насосом я понял, что все знания, которые я копил и так бережно хранил в памяти, очень мне мешают, ибо с ними связаны прочной нитью и гордость, и высокомерие, и хитрость, и все мои маски. Только год спустя, когда Бабаджи уже покинул физическое тело, я начал понимать, как распутать узел, в который завязаны знания, ложное чувство собственного достоинства и самолюбие. Знания сами по себе не вредны, а, наоборот, полезны и нужны, но только если они гармонируют с высшими духовными принципами и применяются для высших целей, для служения всему человечеству, на благо всей Вселенной. А когда знание направленно на самоудовлетворение, на потакание собственным желаниям и страхам, то оно становятся вредным и опасным орудием, которое отсекает человека от его сердца, от его чувств, от любви и от Бога.

 

 

Глава 10


Дата добавления: 2015-08-18; просмотров: 54 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: КАРМА-ЙОГА | БАБАДЖИ | Я — ТВОЙ | ТЫ — МОЙ | МЫ — ОДНО | Глава 6 | АШРАМСКИЙ БЫТ | МОЙ МУНДАН | ОТДАЧА СЕБЯ | КОМУ НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Я СТАНОВЛЮСЬ ПУДЖАРИ| БАБАДЖИ ДАЕТ МНЕ ИМЯ, Я ЖИВУ В ПИРАМИДЕ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)