Дочь любви

Мои родители уже потеряли троих детей перед тем, как я родилась. Моя мать оставалась семь месяцев в постели, чтобы доносить меня до конца беременности.

Затем, на восьмом месяце, я вдруг решила, что больше не могу. Одним октябрьским утром, а именно второго числа, в день ангела-хранителя, в Лос-Анджелесе родилась я… ангелочек? Точно знаю, что я не хотела родиться в ноябре, месяце мертвых и скорпиона.

Мама и папа очень хотели мальчика, но после того, как первое маленькое разочарование, при виде девочки прошло, мне очень обрадовались. Они назвали меня Ромина Франческа в память о церкви, где они поженились, Санта Франческа Романа, и города, где они полюбили друг друга, Рима.

Я действительно стала дочерью любви! Но, несмотря на долгое ожидание, мои родители еще не приготовили детского приданого, и мой отец вынужден был побегать, чтобы найти для меня пеленки и подгузники. У меня до сих пор сохранились горы телеграмм и поздравительных открыток, доставленных со всего мира в больницу «Кедров Ливана». Среди отправителей - такие яркие имена как Дэвид Лин, Вивьен Ли, Лоуренс Оливье, Генри Кинг, Кларк Гейбл, Джек Хокинс, Дэвид Нивен и Дэррил Занук, который тогда был боссом моего отца.

Два года спустя родилась моя сестра Тарин. Ее рождение, однако, не помогло укрепить хрупкий союз моих родителей. Они разошлись в 1955 году. «У папы был очень сильный отцовский инстинкт. Каждый день, когда он возвращался со съемок, он сразу бежал в твою комнату, чтобы обнять тебя…», - рассказывала мне моя тётя Анна Пауэр.

А моя мать мне рассказала, что моими первыми словами были: «Икры, ещё икры». На одном празднике в доме мне ее дали попробовать и она мне очень понравилась, гораздо больше, чем мое детское питание.

Через некоторое время сюрпризом для всех стало мое первое осмысленное предложение:

«Бог должен быть осторожным: там наверху столько самолетов!»

Прежде чем пойти в школу, няня меня уже научила читать. Утром, когда приносили завтрак моему отцу, я проскальзывала в его кровать и читала ему почту. Он очень гордился мной. Это было взаимное чувство.

Я помню первый раз, когда меня привели в театр в Лондоне, чтобы посмотреть драматическую комедию в трех актах Джорджа Бернарда Шоу «Ученик дьявола». Мой отец был главным героем. Я была очень маленькая и меня считали очень зрелой для моего возраста, потому что я была очень серьезной и рассудительной, и все думали, что я должна бы вести себя очень хорошо. Вместо этого, как только он вышел на сцену, я вскочила на ноги и, обращаясь к публике, начала кричать: «Это мой папа!».

Я думаю, что в течение нескольких лет меня больше никто в театр не брал.

Мои первые годы детства прошли в Бел Эйр – это как прекрасный сон в пастельных тонах, обернутый розовым тюлем лучших одежд, увенчанный глазурью тортов на дни рождения, под звуки курантов и американских стишков…: «Rock a bay baby on tree top…»

Няня была перегружена чемоданами. Они были полны игрушек. Мы уезжали за океан - Тарин, я и няня. Я помню, что когда мы летели в самолете, там были полки, как в поезде: мы закрывали занавеску и спали, одна наверху, вторая внизу.

Нам разрешалось кататься на трехколесном велосипеде по коридорам отеля «Плаза» в Нью-Йорке, отеля «Эксельсиор» в Риме и на «Королеве Мэри», легендарном круизном лайнере. За нами всегда смотрела няня.

Мой отец работал в режиме нон-стоп. Моя мать следовала тем правилам, по которым, если у тебя все хорошо, ты должна доверить своих детей опытной няне, желательно англичанке. Как будто если ты богат, нужно освободить мать от ее природной роли.

И в результате я оказалась в руках столь опытных, что они давали мне немного снотворного, дабы я спала после обеда. Эти руки не стеснялись наказывать и шлепать. Для них дисциплина была важнее, чем любовь.

Дата добавления: 2015-08-18