История Саши, который жалеет, что родился, потому что

"таскают по разным исполкомам"

Направлен в психиатрическую больницу районным психиатром по рекомендации школы с диагнозом «патохаракте-

рологическое Формирование личности». В больницу Сашу привезла мама. Мать жалуется, что сын неуправляем, не слушается, обманывает, уходит из школы, дерется, курит, ворует, сквернословит.

Психолого-педагогическая характеристика: «Саша имеет средние способности, но учиться не хочет. Интровертно-импульсивный тип характера, который отличается некоторой замкнутостью, обращенностью на свой внутренний мир, недостатком интуиции в процессе обучения, а часто склонностью к непредсказуемым поступкам, безудержными эмоциональными вспышками. В системе отношений преобладают черты мужественности. Погруженность в свой внутренний мир, непредсказуемые бурные реакции на малейшую попытку вторгнуться в него без дозволения. Нетерпимость к противоречию. Субъективность подхода к событиям и людям, некоторая злопамятность. Существует риск социальной дезадаптации. Трудность приспособления личности к изменяющимся условиям социальной среды. Это проявляется в том, что у человека его окружения постоянно возникают жизненные трудности: неумение рационально организовать свое время, адаптироваться к работе, самостоятельно разрешить свои жизненные проблемы, наладить бесконфликтные отношения с окружающими.

«Слабым звеном» данного типа является уменьшение интересов, увлечений, интимного мира Фантазий. Необходимость быстро и легко вступать в неформальные контакты. Ситуация подчиненности и обезличивания приводит к конфликтам. В последнее время действия по отношению к учащимся в классе обострились. Нет взаимопонимания, конфликтность, грубость, жестокость со стороны Александра. Он постоянно обругивает нецензурными словами, оплевывает, жестоко бьет руками и ногами, забирает вещи учеников, рвет учебники, бросает по классу стулья, срывает уроки — ведет себя агрессивно. Тем самым мальчик представляет собой угрозу для жизни и здоровья своих одноклассников, с которыми не имеет дружбы, хотя учится с ними с 1 класса.

С Александром постоянно ведутся дружелюбные беседы социальным педагогом, классным руководителем, администрацией школы. На замечания и предложения не реагирует, считая свое мнение превыше всего. Мать не слушает, грубит ей. Она бессильна помочь сыну исправиться. Родители в разводе. Отец с семьей не живет, в воспитании сына участия не принимает. Школой была проведена коррекционная работа, которая включила следующие воспитательные воздействия: 1) Совет по профилактике правонарушений; 2) Комиссия по делам несовершеннолетних; 3) лечение у психиатра; 4) консультация у психолога; 5) беседы с социальным педагогом; 6) посещение и беседы на дому классным руководителем.

С учетом индивидуальных особенностей Александра учителя строят учебную и воспитательную работу, но все предпринятые меры по отношению к Александру не принесли успеха».

Подписи: директор школы, классный руководитель, психолог.

В отделении Саша среди таких же «трудных» подростков ничем не выделялся. Саша был как-то сам по себе, особо ни с кем не сближался, не дружил. Ко мне тоже сам не просился, хотя видел, как все дети подбегали ко мне. Я сама пригласила Сашу к себе в кабинет. Пригласила присесть. Познакомились. Беседуем, Саша на мои вопросы отвечает спокойно, но на меня не смотрит, глядит в окно или в сторону, склонив вниз голову. В отделении он уже несколько дней, от всего увиденного Саша пришел в ужас, выражение его лица страдальческое, хочет плакать, едва сдерживается.

— Саша, что у тебя болит?

— Голова.

— Отчего?

— Здесь крик, шум, маты, телевизор орет, дерутся, здесь плохо... А вы можете поговорить с врачом, чтоб меня мама забрала. Я лучше буду в школу ходить, я буду амбулаторно лечиться столько, сколько мама скажет мне.

— А почему ты находишься в нашей больнице?

— Мне мама не сказала. Она сказала, что меня надо обследовать, и всё. Здесь дети дурные, я здесь сам одурею.

— В тебе есть что-нибудь плохое, что бы ты хотел исправить?

— Да. Дерусь. Удираю с уроков. Иногда матом крою. Курю, но уже мало. Брал у деда сигареты, за это он меня ремешком. У отца таскал сигареты.

— А почему с уроков удираешь?

— Меня классная не любит. Я ее как увидел на линейке, — понял, что она тоже ненормальная. Говорит тихо, а потом сразу как заорет! Я ее боюсь и тоже ненавижу.

— А почему она орет?

— За то, что разговариваем на уроке.

— За дело, значит? Молчит.

— Саша, какая теперь жизнь?

— У кого какая, в основном трудная очень.

— А у тебя?

— Легкая.

— А у кого трудная?

— У мамы моей, у всех...

— А у тебя почему легкая?

— Потому что мама меня всем обеспечивает.

— Сашенька, как сделать, чтоб не драться?

— Надо сдерживаться.

— А ты хочешь сдерживаться?

— Да.

— У тебя это получается?

— Да. Но когда классная приходит и начинает орать, я удираю. Остальные уроки я не прогуливаю. Все учителя ко мне хорошо относятся, кроме классной.

— Ты кому-нибудь говорил, что у тебя не получается подружиться с классной? Ты хотел бы узнать, за что она так тебя невзлюбила?

— Ни с кем не говорил

— Ас мамой?

— Нет.

— А у вас есть в школе психолог?

— Да, но ее в школе не любят. Ее не любили, еще когда она «ритмичкой» была (ритмику вела), а потом она переучилась на психолога. Она приносит книжку и тесты дает.

— Тебя проверяла?

— Да.

— И что?

— Мама все знает. Мне ничего не сказала.

— Как зовут психолога?

— Не знаю.

— А когда в классе драка, ссора, конфликт, то она помогает разобраться?

— Нет.

— А кто помогает?

— Классная в основном разбирает. Мораль читает. Собирает всех и наговаривает на человека, что он плохой.

— А отчего бывает драка, ссора?

— Это когда один наговаривает на другого.

— На тебя тоже наговаривают?

— Да. Обзывают по-разному.

— А можно не обижаться, когда обзывают? И простить можно? Потерпеть можно?

— У меня нету терпения.

— Сколько ты можешь высидеть на уроках?

— И 6, и 7 уроков могу вытерпеть. Я сбегаю потому, что классная приходит. Если бы ее не было, я бы сидел все уроки.

— Может, классная уж не такая плохая? Она ведь дружелюбные беседы проводит с тобой.

— Не бывает никогда! — сказав это, Саша привстал со стула.

— Скажи мне, если можешь и если хочешь, о чем вы с ней говорите?

— Она орет, кричит. Она злая. Я ее боюсь. Она — ведьма. Когда она приходит к нам домой, я прячусь.

— Почему же ты так про нее говоришь, что она страшная? Она некрасивая?

— Кучерявая... Она и на лицо и внутри злая.

— Какие у нее глаза, какое лицо?

— Я не смотрел.

— Ты можешь простить ее, помириться с ней?

— Я бы никогда с ней не помирился. Ей весь класс наш мстит. Ее родители даже обзывают.

— Сашенька, а отчего лень появляется?

— Не знаю. Вот если бы я не ленился, я бы нормально учился.

— А что такое сила воли?

— Не знаю.

— А что такое совесть?

— Это стыд. Когда ударил кого-нибудь и хочешь извиниться, значит, совесть у тебя есть.

— А бывает, что ты просишь прощение?

— Да.

— Что такое семья?

— Не знаю.

— Расскажи мне про свой дом.

— Мы живем с мамой. И с папой. — О том, что родители в разводе, Саша не говорит. — Папа, бывает, уезжает к бабушке.

— Вы дружно живете?

— Да... — и опускает голову.

— Где ты научился драться?

— Смотрел по телевизору и повторял.

— Ты сильно дерешься?

— Нет. Я тихонько. Сильно — это по телевизору.

— Что ты любишь смотреть по телевизору?

— Разные боевики. Я смотрю до 3-х часов ночи. У нас 16 каналов. Потом сплю до 11-12 часов дня. Ночью смотрю телевизор и на крыльцо выхожу курить.

— А где ты сигареты берешь? Мама разрешает?

— Мама деньги на булочки давала, я покупал «LM» и другие дорогие. Иногда «Астру» у дедушки брал или у батьки. Теперь уже мама разрешает.

И в больницу мама Саше сигареты принесла.

— Вот, ты ночью телевизор смотришь и куришь. А если бы был выбор: телевизор смотреть или пойти на речку, в лес, на природу, где и лодка, и велосипед, и рыбалка, — что бы ты выбрал?

— Телевизор смотреть.

— Что такое доброта?

— Это делать добро и что-нибудь хорошее.

— Ты умеешь это делать?

— Да. Когда удираю с уроков, иду к другу и чиню ему мопед.

— Ты сказал, что у тебя жизнь легкая, потому что мама всем тебя обеспечивает. Но маме очень трудно с тобой. А как бы ты помог своему сыну?

— У меня сына не будет. Я не буду жениться.

— Почему?

— Потому, что это надо зависеть. Надо семью прокармливать. Это трудно. Я не хочу. Вот как мой папа, ему трудно.

— Ты жалеешь папу?

— Да.

— Но разве плохо, что ты родился?

— Да! — И вдруг повернулся ко мне лицом, смотрит открыто и как-то не по-детски.

— Почему, Саша?

— Потому что таскают по разным исполкомам за то, что дерусь. _____

Я замерла от того, с какой болью это произнес.

— Ты хочешь в школу ходить, не драться, дружить?

— Да.

— А как нужно дружить?

— Не знаю. Вот, учительница по белорусской мове, она хорошая, с ней можно вот так беседовать, и с ее уроков я не удираю.

Сашу приехала навестить мама. Мы встретились. Передо мной молодая приятная женщина, озабоченная судьбой сына, — плачет. Повторяет о Саше все, что Саша о себе рассказывал. Я прошу маму рассказать о себе, о семье, о детстве Саши.

— Работаю инженером. Чтобы прожить, еще ищу где-то подработать, сейчас время такое, но мы держимся. Все для Саши. С мужем прожили 5 лет, он мне изменил, и я не простила. Работала. Сильно переживала. Саша все это видел. Муж не принимает участия в судьбе сына.

Молчит и плачет. У меня искреннее сострадание к ней.

Саша ведь не хочет драться, а дерется! Хочет говорить правду, а врет. Хочет потерпеть, а не получается. Выдержать хочет, и опять не получается. Хочет уступить — не получается, дружить — не получается. Хочет трудиться, а лень одолевает. Что такое сила воли — не знает. Что такое семья — не знает. На вопрос: «Что такое смысл жизни, зачем человек рождается и живет?» — Саша ответил, что лучше бы не родился.

С одной стороны, мальчик говорит, что у него легкая жизнь, потому что мама всем обеспечивает. С другой стороны, в этой же легкой жизни он не хочет жить, потому что «таскают по разным исполкомам».

Ребенок не хочет жить, потому что не научен дружить, терпеть, прощать, любить, трудиться.

Родители не дали ему такого опыта. После, в школе, он видел те же ссоры, те же силовые принципы и изучение детей по тестам. Уместно вспомнить предостережение педагогов и психологов дореволюционной России: «Мы должны опасаться за судьбу наших детей, которых будут воспитывать педагоги, для которых бумажки с подробными психологическими характеристиками и даже цифрами, добытыми с помощью опытов, заменяют живых детей».

По истории жизни Саши мы видим, как можно научиться драться при помощи телевизора. Ежедневно, до 3-х часов ночи — боевики и сигареты! Какая колоссальная нагрузка на головной мозг, на всю нервную систему! И это в период, когда Формируется и укрепляется психика ребенка, когда она нуждается в большом внимании и ограждении от всего, что пагубно.

И как естественный результат такой «телетренировки» — агрессивность, драчливость, рассеянность, неумение сосре-

доточиться на каком-то действии и предмете, лень, ухудшение памяти и еще многое другое.

Сегодня мама плачет. Она и сама понимает, что пропущен важнейший этап в Формировании психики ребенка. Мать сама не имела этого опыта и ребенку не смогла его передать.

Попытки откорректировать поведение Саши в школе не удались, и его привезли в психиатрическую больницу, несмотря на то, что в характеристике указано, что лечение у психиатра не помогло! Так как же помочь ребенку обрести смысл жизни и веру в людей?

История Нади,

которая хочет, "чтобы водки не было,

и чтобы дети не плакали"

Десятилетняя Надя — ученица школы-интерната. У нее стандартный диагноз: задержка психического развития, гипердинамический синдром.

Школьная характеристика диагноз подтверждает: «В школу-интернат пошла в 1995 году в нулевой класс. За второй год обучения отстала от сверстников как в обучении, так и в навыках самообслуживания. Учебный материал не усваивает. На уроках отвлекается. Иногда может разбежаться и открыть дверь лбом, потом встать и пойти дальше. Отметки ее не интересуют. Взгляд всегда пустой. Где кладет свои вещи — не знает. В туалет ходить не хочет, может «сделать это» в штаны. Кровать не застилает. Любит прыгать, веселая, жизнерадостная».

Надя долго просилась ко мне в кабинет. Как-то по пути я взяла девочку за плечо и шепнула ей:

— А можешь спинку ровно держать, чтобы не быть согнутой? — Надя ужасно сутулилась, ходила широченными шагами.

Через два дня Надя спрашивает:

— А сегодня я ровненько шла?

Я подарила ей зубную щетку, научила чистить зубы. Девочка очень радовалась каждому случаю общения. Она сама начала заправлять свою постель.

Однажды утром говорит:

— Я сегодня ночью солнышко видела, и мне так хорошо было! Я тогда сказала: «Прости меня, Божечка, я больше никогда, никогда не буду Тебе лгать. Я буду стараться всех любить».

Видеть детей в такие моменты — необыкновенная радость. Устами младенца глаголет высшая педагогика — такая простая в общем и такая сложная в частности! Бывает, что и дети учат взрослых, как жить, но те не всегда это замечают и понимают.

Однажды в кабинете в присутствии других детей Надя говорит:

— Я вот свою Фамилию поменяю, а то надо мной все смеются, и мне обидно.

У Нади очень красивая русская Фамилия, но в детской среде часто бытуют очень обидные производные от Фамилий — клички.

— И какую ты Фамилию себе придумала?

— Корсун! — отвечает Надя.

— Ну и что? — говорю я. — И эту Фамилию можно исковеркать: например, «Корсун-шморсун».

У Нади ужас в глазах! Они полны слёз, вот-вот разразится истерика. Я обнимаю Надю и говорю так, чтобы слышали все:

— Наденька, любую Фамилию можно переиначить. Лучше оставь свою, красивую. А сейчас давайте лучше все посмеемся над глупыми кличками и будем уважать красоту наших таких замечательных имен!

В кабинете было семеро детей, и мы смеялись. И Надя — не сразу, но вскоре — рассмеялась вместе с нами. А потом мы читали рассказ из книги протоиерея Григория Дьяченко «О миролюбии», где рассказывается о том, как терпеть, любить, не обижаться и всегда стараться со всеми быть в мире.

Надя брошена мамой-алкоголичкой, лишенной впоследствии родительских прав. Она подкидыш. Но я помню, как эта девочка рассказывала стихотворение о материнских руках:

Матулiны pyкi Нас песцяць, галубяць, Заусёды працуюць: Любiце ix, дзецi!

Так шчыра, як мaцi, Hixто нас не любiць. Матулiны pyкi Заусёды працуюць: Шануйце ix, дзецi!

Слушая её, глядя в её глаза, я видела, как все Надино существо жаждет материнской любви. Говорят, у детей бывают каменные сердца. Но разве таких сердец не бывает у матерей?

Я не знаю, чьё это стихотворение. Записала его с Надиных слов...

Надя однажды сказала:

— Вырасту и пойду в цирк работать, чтобы все люди улыбались! Я хочу, чтобы водки не было и чтобы дети не плакали.

Надя читает по слогам, но ни одного непонятного слова не пропускает: «А это что, это»? Она начинает быть любознательной и даже умеет пересказать простые рассказы.

Однажды я угостила детей апельсинами. Надя не знает, что делать с косточками, чавкает, сок течет по ее рукам. Мы учимся, как надо есть апельсины, и в конце этой «науки» Надя говорит радостно:

— Спасибо! Большое спасибо! Говорит так глубоко, так сердечно!

Утром прихожу на работу: Надя подбегает ко мне и называет мамой. Я как бы на это не обращаю внимания, а Надя продолжает

— НА., вам нравится, когда вас мамой называют?

А я не хочу привязывать детей к себе, не имею права подавать им больше той надежды, которую смогу оправдать. Ведь с каждым из них нам придется расстаться, и это неизбежное расставание не должно становиться очередной трагедией для их и без того измученных душ. Как говорил герой Антуана де Сент-Экзюпери, «мы в ответе за тех, кого приручаем». И я, как могу, рассказываю о Матери Божией, о том, что Она никого из нас не бросает на произвол судьбы, что Ее удивительная жизнь являет нам пример любви, нежности, скромности, ласки, терпения, мудрости... Рассказываю о том, что, когда мы стараемся делать добрые дела, Богородица посылает нам добрых людей...

Однажды Надя рассказывала, как она лгала, «психовала», дралась, сквернословила. А потом вдруг так искренне и просто подняла свои ручки к небу и говорит:

— Божечка, прости мне, я Тебе больше не буду лгать. Я говорю:

— А когда тебя будут обзывать или обижать?

— Я тихонько отойду, — отвечает девочка.

У алкоголиков часто рождаются алкогольные эмбриопаты с характерными внешними данными. Надя обычная девочка, но страшно запущенная во всех отношениях — и Физическом, и интеллектуальном. Конечно, с ней нужно заниматься индивидуально, набравшись при этом терпения и любви. Но где же нам взять столько терпения и любви? Гляжу я как-то грустно на детей в группе, а Надя спрашивает:

— Что вы, НА., такая су мная и не улыбаетесь?

Это она правду сказала. Размышляя о наших детях, о том, как складываются их судьбы, сколько проливается детских слез, сколько вокруг детского горя, — трудно улыбаться. Я знала одного 10-летнего мальчика-подкидыша, который не умел улыбаться, и я до сих пор помню его глаза.

Какие страшные лица бывают у детей, поступающих к нам в отделение! Они выглядят намного старше своих лет. Детские лица в морщинах, с выплаканными глазами. Они

отражают весь ужас отсутствия любви. В них испуг, хронический страх, безысходность, злоба, тоска. Подобных детей так много, их судьбы так трагичны, что у меня уже и слез нет.

• • •

Однажды в Свято-Благовещенский монастырь в деревне Ляды, недалеко от Минска, привезли автобус с детьми из онкологического центра. Дети исповедывались, причащались Святых Христовых Тайн. И я невольно сравнивала их лица с лицами наших детей из психиатрической больницы, у которых болезнь не телесная, а духовная. Какой контраст! У первых такие светлые лица, такие чистые глаза! У наших детей лицо — серый асоальт, и глаза колючие.

Дата добавления: 2015-08-09